Текст книги "Посланники смысла: о личности логотерапевта"

1.4. Специфика профессионального обучения логотерапевтов

Сегодня логотерапия, как и экзистенциальная психология и психотерапия в целом, переживает своеобразный ренессанс. С 2012 года в Московском институте психоанализа – единственном в России высшем учебном заведении, аккредитованном Институтом Виктора Франкла (Вена, Австрия) – проводится подготовка логотерапевтов.

Логотерапия всё больше сегодня рассматривается не только как разновидность (форма) психотерапии, но начинает активно применяться в таких сферах, как образование, медицина, бизнес, коучинг, социальная работа и т. д.

В этой ситуации в полный рост встает вопрос о профессиональной подготовке логотерапевтов. Как и чему следует учить будущих логотерапевтов? Какими компетенциями они должны обладать? Что должно находиться в фокусе внимания образовательной программы? Вместе с тем, ответить на эти и другие вопросы возможно лишь в той мере, в какой мы понимаем, что же представляет собой по сути логотерапия и, соответственно, кто есть хороший логотерапевт. Отчасти эти вопросы были рассмотрены нами выше.

Известно, что Франкл не считал логотерапию ни самостоятельной психотерапией, ни панацеей, вместе с тем он считал ее необходимой и важной частью любой психотерапии. Целью логотерапии является приведение клиента к глубинному переживанию его собственной ответственности за свободный и самостоятельный выбор смыслов своего существования, их осуществление и реализацию ценностей. «Продолжение лечения дальше этого пункта с тем, чтобы оно вторгалось в личную сферу частных решений, должно расцениваться как недопустимое» (там же, с. 142). Логотерапевт в итоге должен помочь клиенту развить его способность принятия решений.

Наряду с теми, кто поддерживает логотерапию и продолжает открывать в ней новые потенциалы, есть немало и тех, кто ее оценивает весьма критически (Аверьянов, 2015). До сих пор логотерапия В. Франкла остается не вполне институционализированной формой психотерапии.

В этой связи интересной представляется точка зрения Д. А. Леонтьева на логотерапию, который пытается рассмотреть ее нестереотипно (Leontiev, 2016). Леонтьев считает, что логотерапию сегодня некорректно рассматривать с позиции традиционной психотерапии: «Дело не в том, что логотерапия не соответствует стандартным критериям эффективной психотерапии; дело в том, что эти критерии просто не подходят для логотерапии!»

Ссылаясь на Дж. Бьюдженталя и других известных авторов, Леонтьев отмечает, что профессиональная деятельность любого психотерапевта, и особенно экзистенциального, оказывается весьма неоднородной с методологической точки зрения: «Психотерапия <…> включает в себя множество форм психологической помощи и поддержки и выполняет религиозные, образовательные, информативные и другие функции…» (Leontiev, 2016, p. 279). Психотерапия во многих аспектах схожа с просветительской деятельностью и образовательными практиками, а одной из задач психотерапевта является руководящее участие, или наставничество (life coaching) (Bugental, 1999). В этой связи Леонтьев говорит о плодотворных попытках развить идею первостепенности образовательного потенциала логотерапии по сравнению с терапевтическим, предпринятыми рядом исследователей (Krasko, 2004; Wolicki, 2009).

Леонтьев в итоге своих рассуждений приходит к выводу, что экзистенциальной терапии в чистом виде не существует, но существует экзистенциальное мировоззрение, которое может быть использовано в любой психотерапии или любом другом виде психологической практики и которое помогает специалисту подняться на более высокий уровень мастерства.

Заметим по ходу, что Франкл уже в своих ранних публикациях много размышлял о взаимосвязи философии и психотерапии. Он понимал, что психотерапевт в процессе работы с пациентом действует не только как врач, но и как мировоззренческий наставник. Вместе с тем, предметом его размышлений всегда было определение тех этических границ, за которые психотерапевт не должен заступать: «Мы, психотерапевты, не вправе влиять на то, каких мировоззренческих убеждений будут придерживаться наши пациенты, какие ценности они выберут. Однако мы просто обязаны донести до пациента, что у него есть хоть какое-нибудь мировоззрение, привить ему чувство ответственности за его ценности» (Франкл, 2016, с. 39).

В представлении Леонтьева, мировоззрение определяется как ядро индивидуального образа мира, более или менее упорядоченная система общих представлений о том, каким образом устроены люди, общество и мир в целом. Мировоззрение также включает представления об идеальном, желаемом или «совершенном» мире, обществе и человеке. В частности, он считает, что в экзистенциальном подходе человек рассматривается как самодетерминированное существо, при этом самодетерминация является факультативным уровнем его жизнедеятельности.

«Логотерапия, – пишет Леонтьев, – по существу занимается процессами человеческого понимания и осмысления опыта посредством рефлексивного самосознания, а также мысленными тренировками, гораздо более древними, чем психотерапия. Объект внимания и терапевтического воздействия находится вне личности клиента, это нечто во внешнем мире, на что намеренно направляется внимание личности в соответствии с представлением Франкла о самотрансценденции» (Leontiev, 2016, p. 283).

Если говорить о логопрактике, то в ее центре находится дисгармония между мировоззрением и жизненным опытом.

Высказывая в начале статьи идею о том, что «самые важные, влиятельные, ценные и новые идеи логотерапевтической практики не относятся к сфере психотерапии», в ее заключении Д. А. Леонтьев подытоживает: «Более целесообразным кажется рассматривать ее как особую форму психологической (и не только чисто психологической) практики, отличной от психотерапии в строгом смысле слова. Включение этой практики в процесс оказания ноэтического воздействия в рамках работы психотерапевта (онтогогика) позволяет нам говорить о психотерапии как об образовательной, а не медицинской деятельности. Это в первую очередь справедливо в отношении экзистенциальной психотерапии, включая логотерапию» (Leontiev, 2016, p. 288).

Бесспорно, самым авторитетным логотерапевтом на сегодняшний день является ученица (не в формальном смысле слова) В. Франкла доктор Элизабет Лукас, которая в 1986 году основала и в течение 17 лет возглавляла Южно-немецкий институт логотерапии и экзистенциального анализа, где профессиональную подготовку получили более 1000 логотерапевтов.

Лукас, основываясь на трудах В. Франкла и своем многолетнем практическом опыте, создала образовательную программу – модель подготовки логотерапевтов, которая сегодня реализуется в более чем 40 странах мира, включая Россию.

Скажем сразу, что профессиональная подготовка логотерапевтов имеет свою выраженную специфику. Заключается она в том, что основной ее акцент сделан не столько на изучении методов, техник и приемов работы логотерапевта, сколько на формировании и становлении личности логотерапевта, его мировоззрения, установок и жизненной философии.

Супруга основателя «третьей Венской школы психотерапии» Элеонора Франкл, выступая на Международных конгрессах по логотерапии, не устает повторять, что Виктор Франкл был логотерапевтом по своей природе и что очень непросто научиться тому, как быть таким человеком, как быть хорошим логотерапевтом. Невозможно практиковать логотерапию, не живя ее ценностями. И Франкл жил именно так, как он учил. Об этом говорят все его коллеги, друзья, родные. Они описывают Франкла как человека с большим сердцем, который очень любил жизнь и людей, который посвятил себя служению людям и обладал невероятным чувством юмора, несмотря на огромные страдания в жизни.

Э. Лукас назвала эту часть учебной программы подготовки логотерапевтов «проживанием логотерапии». Эта часть – венец программы, без нее невозможно становление хорошего логотерапевта. Обучение логотерапии – это не просто прочитанные книги, это не просто знание терминологии, представление о методах и владение логотерапевтическими техниками, это настоящая философия жизни – мировоззрение и проживание этой философии в пределах и за пределами психотерапевтического кабинета.

Итак, ввиду специфики и богатства предложенной Лукас учебной модели, она предполагает обучение логотерапии от 2 до 4 лет (в России подготовка логотерапевта осуществляется в течение 2 лет). В структуре программы содержатся обязательные блоки, связанные с теорией логотерапии, с терапевтической частью, составляющей сердце логотерапии, практикой логотерапии, «проживанием логотерапии» и обнаружением в собственном опыте фундаментальных аспектов логотерапии, практикой супервизий.

Теоретическая подготовка включает в себя, прежде всего, ознакомление с основными положениями и принципами логотерапии. Для ознакомления с основами «третьей венской школы психотерапии» используются разнообразные формы обучения: лекции, семинарские занятия, а также самостоятельная работа, связанная с тщательным изучением работ В. Франкла. К счастью, сегодня в России имеются переводы практически всех его основных трудов. Более того, активно переводятся книги его коллег и учеников: Э. Лукас, Д. Гуттманна, А. Баттиани, А. Паттакоса, У. Бошмейера. Появились первые работы российских специалистов-выпускников программы «Логотерапия и экзистенциальный анализ» (А. Аверьянов, Г. Лифшиц-Артемьева, С. Штукарева и др.).

Важным звеном подготовки российских логотерапевтов являются регулярные занятия со специалистами из Австрии, Германии, Израиля – учениками и последователями Франкла, которые обладают богатейшим практическим опытом преподавания и практики логотерапии и обеспечивают надежную преемственность оригинальных идей Франкла.

Практическая подготовка логотерапевтов подразумевает отработку логотерапевтического подхода в практике консультирования. Такие занятия позволяют в безопасной учебной среде апробировать основные методы и техники логотерапии, начиная с метода попеременной диагностики и заканчивая методами посттерапевтического сопровождения и супервизии. Отработка практических навыков реализуется не только на регулярных занятиях, но и под руководством и супервизией директора Венского института В. Франкла профессора Александра Баттиани.

Интересной и полезной является практика «открытых консультаций», когда в учебную аудиторию приглашается реальный клиент-доброволец со стороны. Консультацию проводит слушатель второго года обучения под супервизией, после окончания которой происходит ее разбор и тщательный анализ.

Три года (2015, 2016, 2017) слушатели и выпускники программы «Логотерапия и экзистенциальный анализ» имели уникальную возможность обучаться на практических семинарах, которые проводила Э. Лукас. Семинары были посвящены как обучению практическим навыкам логотерапевтической работы, так и супервизии. Стенограммы этих семинаров опубликованы (Лукас, 2016, 2019).

Третьей и наиболее важной составляющей комплексного обучения логотерапии является «проживание логотерапии».

«В процессе обучения мы исходим из того, что нужно получить необходимую теоретическую подготовку, важно освоить логотерапевтические методы и техники, но не менее важно освоить практику проживания логотерапии, стать логотерапевтом самому себе, в своей ежедневной жизни использовать логотерапевтический взгляд. Для этого необходим учебный анализ, проведение тренингов для развития логотерапевтического мировоззрения, проживание логотерапии в образовательном формате. Очень важно при учебном анализе выявить, какие у нас (психотерапевтов) есть сильные и слабые стороны и как применять и те, и другие <…>.

При проживании логотерапии обучающийся логотерапевт должен аутентично ощущать в себе не только принятие основных положений логотерапии, но и чувствовать, осознавать, иметь примеры положительного влияния логотерапии на свою собственную жизнь. Важно не столько декларировать идеи логотерапии (они прекрасны), важно жить сообразно этим идеям, чтобы разрыв между постулируемым и проживаемым был минимальным. Кроме того, личный опыт может быть очень заразительным и воодушевлять пациентов» (Баттиани, Штукарева, 2016, с. 242–243).

В преамбуле программы подготовки российских логотерапевтов сказано, что «программа не ограничивается необходимостью передачи знаний, формированием навыков и умений, но и ставит перед собой задачу формирования мировоззрения духовной личности, способной и готовой к проведению разнообразных просветительских мероприятий, ориентированных на регуманизацию психологии, воспитание „упрямства духа“ и человечности.

Мы исходим из того, что стать логотерапевтом можно только в том случае, когда происходит не только изучение необходимого учебного материала и апробация навыков в контексте учебного консультирования и терапии под супервизиями, но и формирование „логотерапевтического“ мировоззрения, проживание логотерапии в контексте собственной жизни, поэтому изрядную роль играют внеучебные, внеаудиторные формы педагогической практики и просвещения» (Программа профессиональной переподготовки… (сост. Штукарева), 2016).

В связи с этим в рамках курса, помимо образовательного процесса, делается упор на реализацию конкретных действий, направленных на осмысленное бытие слушателей, что является для них по сути факультативным. Приведем в качестве примера лишь некоторые:

– слушатели и выпускники организуют и участвуют в профильных конференциях, развивая основные концепты логотерапии;

– при их непосредственном участии в Московском институте психоанализа создана и функционирует мемориальная комната Виктора Франкла;

– они принимают участие в проектах, имеющих отношение к основным идеям логотерапии (проект «Холокост, упрямство духа», Москва, 2015 год; и др.);

– они участвуют во всех знаковых мероприятиях, имеющих отношение к Виктору Франклу (участие в мемориальных мероприятиях в Дахау в 2015 году; торжественный прием в марте 2016 года, посвященный 30-летию первого приезда Франкла в Россию, и др.);

– они принимают активное участие в издании профессиональной литературы, включая серию книг «Логотерапия и экзистенциальный анализ»;

– они осуществляют волонтерскую деятельность, в том числе в психиатрических клиниках;

– преподаватели и слушатели курса логотерапии безвозмездно и регулярно участвуют в открытых мероприятиях, направленных на пропаганду логотерапии (марафоны смыслоориентированной терапии в городах Москва, Санкт-Петербург, Челябинск, Ростов, Алматы, Нальчик и др.; просветительские лекции на различных площадках: сад „Эрмитаж“, Манеж, Поклонная гора, музеи и библиотеки Москвы и Санкт-Петербурга);

– создан Центр Виктора Франкла в Санкт-Петербурге, который ведет активную образовательную и просветительскую деятельность, и др.

Интересным опытом проживания логотерапии явилась постановка в 2016 году спектакля по пьесе Виктора Франкла «Синхронизация в Биркенвальде», которая осуществлена силами слушателей и выпускников программы «Логотерапия и экзистенциальный анализ» (режиссер С. Куцевалов). Разбор пьесы, работа над ролями, репетиции, гастроли и встречи со зрителями позволили логотерапевтам прикоснуться сердцем к тому, что имел в виду Франкл, попытаться прожить это. По словам участников спектакля, они в итоге стали немного другими людьми.

Эти и многие другие мероприятия – отражение сути логотерапии, так как данный курс не только дает знания и навыки, но он и меняет жизнь человека, который, в свою очередь, меняет мир вокруг себя, что является отражением основной идеи логотерапии – самотрансцендирующего бытия.

Отдельно следует сказать еще об одной особенности обучения слушателей на программе «Логотерапия и экзистенциальный анализ» – об отношении к самопознанию. А. Моспан в своей магистерской диссертации пишет следующее: «Нельзя недооценить важность теоретической базы для практикующих психологов, однако при обучении психотерапевтов по направлениям экзистенциальной психологии помимо этого необходимо углубленное самопознание консультанта. В сочетании с профессиональными навыками этот жизненный опыт является ключевой составляющей психотерапевта для процесса консультирования» (Моспан, 2016, с. 22). Ровно об этом же пишут многие экзистенциальные психотерапевты, включая А. Лэнгле, с которым Франкл разорвал отношения в том числе и в связи с расхождением во взглядах на данную проблему.

Как пишет сам Лэнгле, после того, как он счел необходимым для обучения терапевтов ввести большой объем часов «самопознания», Франклу это не понравилось и он с этим не мог согласиться. «Такое развитие теории он находил „безответственным“, потому что оно уводит человека от его экзистенциального задания, которое состоит в том, чтобы осознать и забыть себя самого в преданности миру. Он опасался, что из-за самопознания люди будут крутиться вокруг собственной персоны и эгоистически реализовывать себя за счет другого. Он считал это „духовное смотрение на свой пупок“ „антилоготерапевтичным“ и отвергал его» (Лэнгле, 2011, с. 230).

Это вовсе не значит, что логотерапевт не должен знать себя – свои сильные и слабые стороны, но его самопознание происходит совершенно иным путем. Франкл считал, что человек приходит к себе, познает себя через мир, путем реализации смыслов. В этом ему помогают две важнейшие способности – способность к самодистанцированию и способность к самотрансценденции. А одним из основных логотерапевтических методов он считал метод дерефлексии, когда человеку рекомендуется переключить внимание с самого себя на ценности, которые он может воплотить в окружающем мире.

Э. Лукас позже напишет, что «достаточное познание самого себя никогда не может быть конечной целью, оно является переходной стадией на пути, который должен вывести за рамки себя» (Лукас, 2017, с. 52). Самопознание возможно лишь по отношению к своему прошлому, к случившемуся. Правильнее говорить в логотерапии об обращении с собой, которое познает «становящееся Я». «Обращение с собой, которое состоит не только в излечении себя, но и положительном забывании себя, нередко имеет своим продуктом некое „нахождение себя“, которое никогда не является результатом самопознания, как бы парадоксально это ни звучало. Найти себя можно только попутно по дороге к смыслу. Тот, кто пытается уловить свое имаго в различных искусных зеркалах психологии, тот теряет себя. Но тот, кто идет и со всей ответственностью посвящает себя осмысленной задаче, тот придет к себе непременно» (там же, с. 54).

Размышляя о самопознании, Э. Лукас говорит о том, что логотерапевтическое самопознание ставит своей целью побудить к взгляду на жизнь, который поднимет чувство жизненной ценности, тесным образом связанное с чувством достойной жизни человека. А чувство самоценности не существует без «привязки». Таким образом, «Я сам» вообще не может быть предметом познания. Но если чувство самоценности зрелого человека будет привязано к чувству ценности жизни, к «любви высшей» (как у человека, имеющего веру), то оно больше никогда не скатится вниз.

Видимо, соглашаясь с Франклом в том, что полноценная саморефлексия не только невозможна, но и нежелательна, а личность познается и раскрывается лишь в собственной биографии (Франкл, 2016), Э. Лукас в своем институте в Фюрстенфельдбруке проводила группы самопознания с использованием придуманного ею метода «автобиография, развернутая во времени», который, по ее словам, проверен эмпирически и дает прекрасные результаты. Но, заметим, что это совсем не то самопознание, о котором говорит А. Лэнгле.

Огромное значение в обучении логотерапевта занимает профессиональная этика и психогигиена. Вот лишь некоторые из положений, которые сформулированы Э. Лукас в своей учебной программе: «Чтобы суметь передать логотерапевтические мысли, терапевт сам должен быть живой личностью, излучающей оптимизм. Он воздействует больше харизмой, чем словами.

Логотерапевт должен поддерживать свое душевное здоровье, что означает, что он в ладу со своим прошлым (= не смотрит на него со злостью), имеет представление о своем будущем (смотрит в него без страха) и, как следствие, полностью присутствует в настоящем, присутствует в нем „духовно“. Из этого следует, что он „исповедует“ логотерапию и несет ответственность в рамках профессиональной этики.

С этим связаны и отказы от чего-либо, и болезненное преодоление себя, и притязания на то, что он в силах справиться с личной трагичной судьбой и не впадает в абсолютное разочарование. Это большие требования, но в итоге он получает доверие и честность, что очень хорошо сказывается на его практике. Тогда психотерапевт тот, в качестве кого он выступает.

Как „учитель жизни“ – хочешь того или нет – ты пример для других. Нехорошо, если семейный терапевт уже четыре раза развелся, и т. д. Поэтому обязанность каждого терапевта – хорошо организовать свою личную жизнь и избавиться от конфликтов достойным и мирным путем…

Несмотря на некоторые трудности, служение людям – это самая прекрасная из задач, которые только существуют, и она сто́ит отдачи и заинтересованности в ней. Это несравненно больше, чем зарабатывание денег, – а для кого это не так, тому лучше задуматься о смене поля деятельности» (Lukas, Ausbildung…, p. 104).

Таким образом, мы можем констатировать, что от логотерапевта требуется не только владение практическими умениями и навыками работы с клиентами, но и определенное мировоззрение, вера в безусловный смысл жизни при любых обстоятельствах, самодистанцированность, открытость миру и готовность к любым поворотам и ударам судьбы, самотрансцендентность и ответственность за реализацию ценностей и смыслов, аутентичность, оптимизм, искренность, активная включенность в жизнь, душевное здоровье и высокие нравственные качества.

Как мы видим, требования к профессиональной подготовке логотерапевта достаточно высоки, включая требования к его личностным особенностям и характеристикам. Но здесь, безусловно, представлен портрет логотерапевта, близкий к идеальному. Что же происходит в реальной практике обучения? Удается ли сформировать хоть небольшую часть тех качеств, о которых мы написали? И есть ли в самом деле какие-то личностные особенности, которые отличают логотерапевтов от терапевтов других модальностей? На эти вопросы и призвана ответить следующая глава нашей книги.