Текст книги "Очерки Петровича об охоте и рыбалке"

Пернатая помощница Настя

Всё как-то не получалось у меня в период весенних охот поработать с профессиональной подсадной уткой на кряковых селезней. Находилось множество причин, которые, на мой взгляд, этому препятствовали. То утки доставались мне не той породы, то не рабочие вовсе, то морозная погода, то снег ещё не сошёл с водоёмов. Решил я в этом сезоне всё изменить. «Неужели у меня не получится так же, как в видеоматериалах нашего интернета?» – задал я сам себе вопрос и приступил к делу.

Как у любителей, так и у профессионалов весенней охоты за короткий промежуток времени, отведённый на охоту, имеется желание успеть везде. Так и я попытался в свой небольшой отпуск, как говорится, убить двух зайцев. Решил побывать в Воронежской области на закрытии охоты и через несколько дней успеть на открытие во Владимирскую область. По срокам всё сходилось: там начинается раньше, здесь позже. Подготовку я начал за две недели. Оказалось, по-видимому, поздновато, так как с подсадными утками начались проблемы в плане их приобретения. Куда ни пытался звонить, везде отвечали: «Извините, уже все утки проданы, ничего нет». Правдами и неправдами с большим трудом всё-таки нашли мне подсадную утку в городе Борисоглебске у заводчиков кряковых уток. И нашла её моя тёща, сделав мне подарок ко Дню внутренних войск. Итак, утку мне приобрели, оставалось только приехать – и вперёд. В Воронежскую область попал я чуть раньше намеченного срока. Первый вечерний выход был на реку Карачан, так как, со слов местных охотников, утка большую часть времени проводит на реке. Накачал лодку, высадил на небольшом броде свою помощницу. Поправил укрытие в виде небольшого шалашика, который был сделан из подручных средств с использованием засохших веток, приготовился и стал наблюдать. Уточка моя купалась, пила, ныряла что было сил, как будто месяц воды не видела. И весь этот процесс продолжался в течение часа. «Вот теперь всё, – подумал я, – сейчас начнёт работать». Но моя помощница не издавала ни одного звука, а лишь приглаживала и прихорашивала себя, поблёскивая начищенными перьями на заходящем солнце. Изредка вытягивалась в струнку и ложилась на воду так, что практически сливалась с водой в тот момент, когда над ней тихо, как беспилотник, пролетал коршун. Прошло два часа, и солнце, медленно, оставляя за собой красный след, село за горизонт. Утка наконец-то стала подавать призывной кряк, даже умудрялась делать осадку пролетавшим мимо воронам. В этот вечер ни один селезень так к нам и не подсел.

На следующий день мы с моей верной подругой ранним утром выехали в село Раздольное на стоячую воду, на болота. По тёмному времени, в районе половины пятого, мы уже были готовы к охоте. Утка сидела по центру болота, окружённая сухим камышом, как на арене цирка. Представление началось. Настя (такое имя получила наша утка от моего младшего сына) самостоятельно начинала призывать партнёров. Но подсадки кряковых селезней не было, они летали уже парами и желания подсесть к нашей красавице не выказывали. Честно сказать, на болоте утки было много. Засмотревшись на полёты чирков, я и не заметил, как у нас появился гость, который, издавая потрескивающие звуки, держался в стороне. Это был чирок-трескунок, красавец с чёрным клювом и ровной белой линией, проходившей от глаз к шее. Не успел я прицелиться, как он поднялся на крыло. Выстрел – мимо. От выстрела Анастасия только пригнулась, даже не отплыв с места. Вскоре она опять начала работать. Никого. Солнце быстро поднималось, раскидывая свои лучи во все стороны. Над нами пролетала стайка чирков, и две особи с тёмно-рыжими головами, резко отклонились, сделали разворот в нашу сторону. Началась посадка. Согнув крылья, почти ими не работая, селезни стали снижаться. Лапы выдвинули вперёд и, как на водных лыжах, катились прямо к утке. В голове было множество вариантов. «Стрелять», – сказала душа, я так и сделал. Первым выстрелом взял ближнюю птицу. Дальняя стала вертикально подниматься вверх. Выстрел. Есть, вторая удача!

На первый взгляд казалось, что добыл свиязей, но нет, отсутствовало белое оперение на лбу. Непонятные экземпляры, но вполне симпатичные. Апельсиновые глаза, красно-коричневая шея, резко переходящая в чёрный воротник, и дымчатое оперение тела и крыльев. Подняв трофеи, стал собираться домой. Оказалось, что это красноголовый чирок. Выезжал ещё пару раз на закрытие, но результатов не было. Да, здесь, в воронежских краях, так я и не смог приманить на подсадную утку крякового селезня.

Возвращаясь обратно домой в Москву, решил рискнуть, взять с собой нашу Настю, чтобы поохотиться в угодьях Владимирской области. Дорогу утка перенесла нормально, ни разу не крякнув. Самое интересное началось в Москве. До открытия охоты оставалось два дня. Поселил я её на балконе. Ранним утром, примерно в районе шести часов, наша подруга начинала крякать, и не просто крякать, а давать такие призывы, что я, проснувшись от этих звуков, в течение получаса каждые пять минут подбегал к балкону и начинал её успокаивать. Такая же картина повторялась и вечером, в районе восьми часов. Прохожие, шедшие мимо, останавливались, переглядывались и искали место, откуда исходит этот звук. Поверьте, непривычно держать такое чудо дома. Но мы выдержали.

Совершенно другая картина была в деревне Перематкино Струнинского района Владимирской области на реке Молокча. По приезде на базу я сразу помчался на проверку своей помощницы, так называемое «вызаривание» сработало моментально. Не успел я высадить подсадную и соорудить шалашик, как вдруг вижу уже приземляющегося селезня, который на скорости, не замечая меня, плыл к Насте. Зрелище непередаваемое. Не стал больше травмировать селезней и дразнить свою утку. Поэтому, собравшись, мы отправились на отдых, ожидать завтрашнего дня. На следующий день рано утром пришли на то же место, повторить вечернюю тренировку. Видимость была немного ограничена, только начинало светать, как вдруг позади моего шалаша раздался резкий хлопок о воду – и тишина, даже Настя замолчала. «Опять бобры», – подумал я и продолжил выжидать дальше. Внимательно присмотрелся и увидел, что в сумерках две утиные головы то сближаются, то расходятся. Сразу смекнул, в чём дело, выбрал момент, сделал выстрел. Успех оказался достигнут в 6 часов 15 минут. Счастью не было предела! После утренней зорьки началось открытие охоты. Задушевные беседы, множество разговоров о сроках и сегодняшнем первом дне, шулюм и всё остальное в соответствии с традициями.

На второй день я проснулся с опозданием, но это не помешало в работе с подсадной. Ближе к полудню я решил попробовать наши с Настей возможности уже на соседней реке под названием Грязивка. Нашёл небольшую заводь, смастерил укрытие. Времени потратил минут сорок. Начали работать. Но Настя молчала, как будто у неё пропал голос. Решил ей помочь, достал манок и стал издавать призывы, а в конце каждого звучания делал осадку. По времени манил минут двадцать. Устал сидеть, решил выйти из шалаша, как вдруг рядом, в трёх метрах, кто-то вспорхнул. Вот тут Настя и сработала. Дала осадку, что селезень в десяти метрах за поворотом реки так и сел. Я вернулся обратно в шалаш, принял изготовку и стал ждать. А она – опять молчит, крякать не хочет, молчит. Я снова достал манок, и так, и эдак издаю из него звуки, но ружьё держу наготове. Спустя десять минут наш гость выплывает из-за поворота, как крейсер, набравший полный ход. Вдруг он остановился, встрепенулся, осмотрелся и осторожно поплыл к уточке. Увидев жениха, Настя издала из себя всё, что знала. Как только селезень оказался в заводи, я аккуратно сделал выстрел. Всё как по учебнику. Как по нотам. Только собрался забрать трофей, началась осадка, будто радар засёк вражеский самолёт и оповещал о воздушной тревоге. Не заметив меня, селезень сделал облёт территории и приземлился прямо напротив входа в мой шалаш на противоположном берегу. Важный, как граф, он выпятил грудь вперёд и внимательно смотрел в сторону подсадной, которая, в свою очередь, замерла при виде красавца-партнёра. Только я собрался поднять стволы в его направлении, как зеленоголовый красавчик начал убегать. Присев на колени, я практически навскидку из шалаша сделал дуплет. Добыл ещё одного крякового селезня. Вот это, понимаю, охота, аж дух захватывает.

Скажу честно, с каждым днём десятидневной охоты добыть селезня становилось всё сложнее и сложнее. Подлёты были редкими, да и то только рано утром. Всего за четыре охотничьих дня я с помощью подсадной утки добыл пять селезней. Результат не супер, но какой эффект! А ещё сколько проспал и промазал, думаю, осенью обязательно реабилитируюсь.

Остаётся задать вопрос тем руководителям, которые определяют сроки весенней охоты во всех регионах нашей страны. Почему в Воронежской области на подсадную утку селезень кряковой не шёл вообще, даже попыток не было? Может быть, неправильно определены сроки весенней охоты? Или это сделано специально, чтобы охотники просто тренировались, вкладывая все свои усилия и старания, а результат оставался нулевым? Непонятно.

Шах и мат

Анализируя свои ошибки предыдущих охот на рябчика, я порой задумываюсь над тем, что теория и практика несовместимы. На видео и в книгах – это одно: как-то всё просто и легко, а в реальности – совсем по-другому. С учётом всех особенностей и нюансов этой привлекательной охоты на рябчика решил я попробовать свои навыки и умения в летне-осеннем сезоне этого года. На открытие охоты не попал, однако спустя две недели вырвался из городских будней в охотничьи угодья. Выйдя из машины и вдыхая полной грудью утренний осенний воздух, насладился лесной тишиной. Одежду с собой я взял разных расцветок, но понадобилась лишь обычная «зелёнка», так как большинство листьев на деревьях были ещё зелёными. Несмотря на раннее и тёплое утро, небо было затянуто тёмно-серыми тучами, напоминая о непредсказуемой осенней погоде. Добравшись до места обитания рябчиков, я спрятался за кустом черёмухи, снял ружьё с предохранителя, достал пищик и начал манить. Долго ждать не пришлось, буквально через пару минут в глубине поляны послышался короткий хлопок крыльев. Рябчик определил меня как соперника и торопливо приближался для разбора. Я продолжил манить, имитируя свист самца. Рябчик отзывался, добавляя в конце каждого звукового колена различные трели. Звук безошибочно определялся точно передо мной. Верхушки деревьев зашевелились, и через мгновенье порывистый, как наплывы волн, ветер заглушил все звуки дикой природы. Небо быстро затянуло тучами, и начался дождь. На час наша игра была прервана.

И вновь я начал манить, рябчик ответил мгновенно, однако звук исходил с разных сторон лесной поляны. Поначалу мне показалось, что это эхо после дождя, но позже я понял, что это не эхо, а просто участников нашей игры стало больше. Ответные звуки рябчиков приближались. Чувствовалось, что птица рядом. Я изготовился, стараясь не издавать лишних звуков, всё делал медленно, без суеты и спешки. Свисты прекратились, возникла пауза. Я застыл как памятник, не шевелился, давая комарам выбрать лучшие места для завтрака. И вдруг сзади я услышал свист. Медленно повернул голову и увидел стоящего в пяти метрах рябчика, который с удивлением смотрел на меня. Как только наши взгляды встретились, рябчик вспорхнул и исчез в глубине леса. Дождь в этот день не прекращался до самого вечера. Вечерело, и солнце медленно заходило за горизонт, цепляясь лучами за капли дождя, оставленные на листьях деревьев. Не оставляя надежду добыть непростой трофей, я попробовал продолжить начатую охоту. Перейдя на противоположную сторону леса, я сел на раскладной походный стульчик у огромной сосны и стал манить. Всё повторилось точь-в-точь как утром: хлопки, ответы и пауза минут пять. На краю леса, на заросшем густозелёным мхом пне, появилось два рябчика. Один из них явно выделялся своей активностью, постоянно подёргивал хвостом и шеей, поднимая хохолок. Второй был спокоен и важен, но сохранял осторожность. Ветки кустарника, находившегося впереди меня, позволили изготовиться и прицелиться в одного из них. Рябчики замерли в ожидании, и я решил им напомнить, где нахожусь. Держа в руках готовое ружьё, а в зубах – манок, я издал звук. Не успел отзвучать манок, как один из рябчиков полетел прямо на меня, сев в трёх метрах над моей головой. Второй в это же время спрыгнул с пня и исчез. Всё произошло так быстро, буквально за пару секунд – я даже не успел сообразить, в кого стрелять. В этот день мне так и не удалось добыть ни одного рябчика.

Обыграв меня тактически и показав своё превосходство надо мной, рябчики поставили мне шах, как в шахматной игре. Эта партия практически была завершена. Но я сдаваться не собирался и решил не уезжать домой без трофея. Вся эта игра задела моё самолюбие. Охотничьему делу я учился на совместных охотах у опытных стариков, охотников, которые порой говорили: «На охоте что Бог дал, то ты и взял, здесь не тир. Птицы и звери в ряд стоять не будут, включай мозги».

На следующее утро я встал со свежими силами, позавтракал и вышел на охоту. Решил пройтись по местам, где был вчера. Погода стояла тёплая, однако солнце то появлялось, то пропадало в туманном небе. Пройдя по дороге пару сотен метров, я поднял рябчика, который сел метрах в десяти в кустарник. Недолго думая, я спрятался в ближайших кустах, присел на пень, выждал минут пять и начал манить. Минут десять стояла полная тишина, потом рябчик начал отвечать, но не приближался. Отвечал он активно, не делая пауз. Я повернулся влево для большего обзора, и снова наступила пауза. Уже привычный хлопок крыльев дал мне понять, что рябчик спустился на землю. Как дикий зверь, выслеживая свою добычу, сидел я, всматривался в глубину леса и слушал различные шорохи. Даже падение сухого листа заставляло напрягаться и резко переводить взгляд в сторону этого падения. И вот я увидел справа метрах в пятнадцати идущую очень осторожно, с небольшими паузами долгожданную птицу. Пульс участился, но я вёл её до первого куста боковым зрением. Как только рябчик зашёл за куст, я изготовился и нащупал пальцем спусковой крючок. Время шло, а рябчик из укрытия выходить не собирался, видимо, чувствовал опасность. Оперение у рябчика отличное, вполне соответствует местности, и заметить птицу возможно только в движении. И вот шаг за шагом, тихо-тихо он появился. Не дав возможности ему выйти ещё больше вперёд, я сделал выстрел. Трофей добыт чисто. Непростая, но интересная игра была завершена.

Утиное царство

В преддверии осенних заморозков и затяжных дождей последний сентябрьский день сухой и солнечной погоды подтолкнул меня выехать на охоту, постоять на утренней зорьке в надежде добыть селезня серой утки. Пять утра, время раннее, видимость нулевая, как ночью. Под светом фар расчехлил ружьё, пристегнул на пояс патронташ, надел болотники, закрыл машину и подумал: «А стоит ли мне идти в такую рань на болото, да ещё и через лес по узким просекам? Вокруг темнота – хоть глаз выколи». Постоял я пару минут, подумал и вспомнил знакомые слова: «Охота, брат, охота, брат, охота-А-А, охота, брат, охота на охоту-У-У» – и пошёл по дороге, освещая свой путь светом налобного фонаря. Подойдя к болоту, осмотрелся и встал рядом с кустом ветлы, используя её ветки в качестве маскировки. Вокруг тишина, ни души, и только летучие мыши бороздили звёздное небо, гоняясь друг за другом. Переваливаясь с ноги на ногу и не давая замёрзнуть пальцам ног, я шевелил ими всё чаще и чаще.

Ночь плавно переходила в сумерки, рассветало, а лёта утки всё не было.

«Может, я пришёл поздно, и утка уже успела вернуться с кормёжки и спрятаться в камышах? – задал я сам себе вопрос. – Да нет, не могла она в такую темень вернуться», – всё чаще переступая с ноги на ногу, размышлял я. До восхода солнца оставались считанные минуты, но ни одного подъёма уток с воды, ни одной посадки на воду я не увидел. Обойдя болото уже по натоптанным охотниками тропинкам, я вспугнул кормящуюся цаплю, которая, медленно размахивая крыльями, поднялась в воздух и села на макушку берёзы. Солнечные лучи, просачиваясь сквозь деревья и касаясь высокой травы, освобождали её от холодной утренней росы. Выйдя на дорогу, я принял решение пройтись до одной из стариц возле реки в надежде увидеть уток там.

Дорога была долгой, и на середине пути пришлось сделать небольшой привал, отдохнуть и выпить горячего чая с бутербродами. Подойдя к реке, я осмотрелся и сделал небольшой перекур. В этот момент со стороны заводи я услышал кряканье чирка-свистунка и через некоторое время кряканье кряковой утки. Стал осторожно заходить в камыши, которые выходили к старице. Продвигаясь по болотистой местности, приходилось аккуратно вытаскивать завязшие в тине ноги и так же аккуратно их опускать, не издавая громких бульканий. Трудность передвижения состояла в том, что за моей спиной была одноместная лодка «Акваоптима», которая весила без малого 13 килограммов. Идти в ту сторону, откуда доносилось кряканье, в полный рост было опасно, так как камыш был невысоким, и утки могли заметить меня ещё до подхода к ним на дистанцию выстрела. Полусогнувшись, медленно и без суеты снял лодку и пошёл в направлении птиц. Пройдя метров десять сквозь камыши, я заметил серых уток. Часть из них сидела на противоположном берегу, чистила перья, часть – кормилась на воде. Несколько селезней патрулировали территорию, часто останавливались, замирая в неподвижном положении, всматривались в мою сторону. Я понял, что бесшумно подойти к ним будет очень трудно. В гимнастическом положении в виде буквы «г» я простоял достаточно времени, спина и ноги окончательно устали. Слева заметил стайку чирков-свистунков, которые дружно в одну линию проплыли по зелёной ряске. Утки меня заметили, так как постепенно стали отплывать на глубину болота. Я снова начал подкрадываться к уткам, делая перерывы, уже в положении полуприседа. Дойдя до ближайших деревьев, стоявших впереди, я позволил себе выпрямиться в полный рост и принять изготовку для стрельбы. Выглядывая из-за деревьев, увидел порядка двенадцати уток вместе с селезнями, которые чувствовали себя спокойно и уверенно. Я снова замер, наблюдая за процессом, происходящим в утином царстве. Повсюду на поверхности воды плавали перья и пух разных размеров и расцветок. Складывалось впечатление о долгом пребывании водоплавающих в этом тихом месте. Одна утка, проплывая мимо сидящих на берегу утиных стаек, пригревшихся на солнце, крякала на них, показывая всем своё превосходство. А приглушённое жвяканье одного из крупных селезней как бы подтверждало это. По-видимому, это был лидер утиной стаи со своей возлюбленной. Те селезни, что помоложе, держались всё время на воде. Их можно было определить по несформированному перьевому окрасу на голове, он был более бледным, не таким ярким, как у более взрослых селезней. Кто-то из них нырял в ряску в поисках пищи, кто-то просто прогуливался по окрестностям болота, а кто-то, несмотря на отдых других, наблюдал за обстановкой вокруг. Тихий, но чёткий жвак одного из селезней при малейшей опасности превращал всю суету утиного царства в тихое безжизненное болото. Выцелив самого ближнего селезня, сидевшего в небольшом камыше строго посередине, я прицелился. Но соблазн добыть несколько уток всё чаще и чаще посещал меня.

Это происходило тогда, когда рядом с селезнем проплывало сразу несколько уток.

«Лучше синица в руках, чем журавль в небе», – подумал я и сделал выстрел. Дым сгоревшего пороха затмил видимость на несколько секунд. Одновременно с выстрелом вверх поднялось десятка четыре уток разных пород. Это были чирки-трескунки, чирки-свистунки и кряковая утка. Такого подъёма я не ожидал. Увидев, что селезень добыт чисто, сделал второй выстрел по летящим мимо уткам. Второй выстрел успехов не принёс. И снова с болота поднялись, только теперь уже опытные и выдержанные, утки. Однако полетели они в противоположную сторону. Я быстро опустил левую руку в карман в надежде достать патроны и перезарядиться, но их там не оказалось. Поменял руки, в другом кармане – тоже ничего. Быстро открыл ружьё, вытащил гильзы и услышал очередной подъём уток, которые спустя пару секунд на приличной скорости пронеслись надо мной. Ни одного выстрела я больше сделать не смог. В такой ситуации я оказался первый раз, даже не успел толком сообразить, в какую утку стрелять. А в быстрой перезарядке ружья мне вообще нужно тренироваться и тренироваться. Подобрать трофей с первого раза не удалось, так как на середине болота было глубоковато. Шаг за шагом, по старому следу я вернулся за лодкой. Вокруг вода и опоры – лодку ножным насосом не накачать. Пришлось накачивать её руками. Тяжеловато, но выхода не было. Сев в лодку, поплыл за селезнем, аккуратно огибая остро срезанные бобром ветки, под углом торчащие из воды. Подняв добытый трофей, я стал возвращаться к берегу. Не дойдя до него пары метров, услышал, как за моей спиной села утка. Она громко и часто крякала, как бы искала кого-то. Я развернулся и подплыл ближе. Утка улетать не собиралась, но держала дистанцию, используя деревья в качестве укрытий. Кряканье всё продолжалось, и мне стало понятно, что тот селезень, которого я добыл, был её партнёром. Выстрелил вверх – утка поднялась с воды и улетела. В этот день охота на селезня кряковой утки была закончена. Погода во второй половине дня изменилась, и северный ветер нагнал дождевые осенние тучи. Дойдя до машины, я с трудом уложил всю амуницию. Довольный результатом утиной охоты, поехал домой. А вечером за столом, трапезничая приготовленным селезнем, я рассказывал в деталях о тех моментах, которые меня поразили.