Текст книги "Истина как награда"

Я в этот момент перевел взгляд с девушки на Артема и поразился выражению его лица. Оно было… как бы поточнее. Смесь брезгливости, раздражения и чего-то такого, что напоминало сдерживаемую ярость.

Ну как если бы наш Артем угодил в приличную кучу говна – неясно, как попал и как быстрее очистить ноги… И как потом свернуть шею автору этой кучи.

Он буквально застыл, явно прилагая усилия, чтобы сдержаться, скривил губы и встретил подъехавшего Рэмуна свирепым взглядом. Сержант даже моргнул.

– Сержант! Отряд к выступлению. Скорым маршем к Юмену.

– А вилла? – спросил сержант.

– Идем к Юмену. А эти суки… – Он покосился на девушку, дернул повод коня. – Хер с ними!

Подошел Витя, который осматривал своего скакуна, получившего во время сшибки небольшую царапину. Довольный итогом осмотра и вытирая руки о тряпку, он обвел нас взглядом и спросил:

– Ну как решили?

– Едем, – уже ровным голосом повторил Артем. – Попробуем до ночи достать этих ублюдков. Все готовы? По коням!

Макс и Витя поскакали вперед, а я все смотрел на Артема, дивясь его вспышке. Чего это наш командир вспылил? Какая-то извращенка – не повод тратить нервы. Или тут дело в другом? В чем?

Спрашивать Артема безтолку, да и зачем. Но запомнить надо. Макс уже явил себя, теперь Темка. Наш с Витькой черед? Нервы начинают сдавать, и мы срываемся по пустякам. Это плохо. Но пока терпимо.

Артем заметил мой интерес, покосился, тяжело вздохнул и… промолчал. Ладно, будем считать, проехали. Причем в прямом смысле слова.

До ночи прибыть в Юмен не успели. И хотя дороги в империи на загляденье, но даже по ним уставшие за день кони не донесли нас до цели. Зато донесли до овражка, заросшего местным аналогом сосны. Хординги мигом соорудили пару шалашей, наломали веток для лежаков, развели костер и поставили котлы с гамышом.

Мы растянули кожаную палатку, раскатали сшитые из шкур мехом наружу матрацы и тоже поставили варево – хапашу. И угостили им хордингов. Те блюдо оценили и признали его похожим на гамыш.

Погода благоволила нам. Небо ясное, ветра нет. Морозец легкий, а днем – так и вовсе температура в плюс уйдет. Чем дальше на полночь, тем теплее. Скоро и ночные морозы уйдут. Правда, дороги может развезти.

Я первым был на дежурстве, сел в стороне от костров под деревом, покатал в руке нож и спрятал его в ножны. Метрах в двадцати от меня под другим деревом засел хординг. А у края оврага второй.

Вообще-то мы могли спокойно спать. Хординги бдили по-настоящему рьяно, а уж посланников Трапара сберегли бы наверняка. Но уже стало привычным всегда и везде надеяться только на себя. Это было важно раньше, а уж теперь, когда подступало время развязки и от того нервы гуляли как шальные, следовало быть особенно внимательным к таким деталям и скрупулезно соблюдать порядок. Сейчас каждая мелочь, каждый эпизод могли стать решающими. Как говорили во времена наших прадедов – бдительность, и еще раз бдительность!

Вот так бдительно и сурово я просидел свою вахту, сдал ее Вите и пошел спать. Без задних ног, без снов, кошмаров и прочей эротики.

Михаил Кулагин
А поутру они проснулись…

Это как же, вашу мать, извиняюсь, понимать?!

Не, это не я. В смысле, стишок не мой. И сказанул тоже не я. Артемка выдал. По идее, должен был сказать нечто вроде «етитская сила!» Или как-то рядом. Но выдал стишком.

Повод рявкнуть высоким штилем был. Значительный такой повод. Почти в два десятка рыл. Непроспавшихся, полубухих, местами храпящих и портящих воздух.

Два десятка каторжников устроили ночлежку в низинке, на опушке гая. Место, кстати, неплохое. И ветер не задувает, и издалека не видно. Разожгли два больших костра, пожрали, выпили что было, и легли почивать. Никаких постов, никаких часовых. Просто легли. И дрыхли до самого восхода светила. Хотя куда там! Светило уже взошло, пробило лучами редкие облака и разогнало утренний туман, а эти все храпели.

Обнаружили их хординги, передовой дозор выехал к гаю, заметил слабый дымок от недогоревших бревен, осторожно подошел ближе и… Эти мудаки даже лошадей из повозки не выпрягли. Коняшки в поисках пожевать утянули повозку метров за сто к деревьям.

Дозор поспешил обратно, доложил обстановку Рэмуну и нам. Артем сперва даже не поверил, решил сам глянуть на сонную идиллию. Мы вышли к низинке, заглянули… И тут Артем выдал строчку.

Самое смешное, что до Юмена каторжники не дошли буквально две версты. Поселок был скрыт за холмами, а каторжники в темноте не разобрали. Или спать так хотели, что плюнули на добычу?

Артем оторвался от созерцания сонного царства, растянул губы в едкой ухмылке и подозвал Рэмуна:

– Главарей берем, остальных – под нож.

Рэмун кивнул и поспешил к своим. Спрашивать, кто у каторжников главный, не стал, и так все ясно. Главари числом двое спали на стопках хорошо выделанных шкур, укрытые попонами, неподалеку от костра. Остальные обошлись тряпьем и шкурами поплоше.

Одного из своих сержант отправил за повозкой. Остальных разделил на две части. Большая окружила бивак, меньшая во главе с самим Рэмуном присоединилась к нам.

Артем вытащил нож, показал его сержанту. Тот кивнул и тоже вытащил нож. Следом вся его группа. Идея Артема проста – перерезать каторжников без шума. И быстро.

Мы проверили амуницию, чтобы ничего не звякнуло, и тихонько спустились в низинку. Артем ткнул в меня пальцем и указал на главарей. Мол, мне и ему брать обоих. Максу и Витьке прикрывать и помогать хордингам.

А хордингам помощь особо и не нужна. Я впервые увидел их за работой и не мог не восхититься. Нет, не ими, хотя и было за что. А Бердиным и его командой. Как они смогли за довольно короткий срок подготовить столько отменных воинов?! Вот что значит правильная методика и высокий уровень преподавания! Даже завидно, чесс-слово.

Хординги скользили среди спящих как привидения – бесшумно и быстро. Левая рука накрывает-бьет по рту каторжника, правая всаживает нож в сердце. Каторжники успевали выскочить из объятий сна буквально на мгновение и тут же опять уходили в забытье. Вечное. Как в одном старом фильме: мертвые с косами стоят, и тишина! Тут никаких кос, и мертвые лежат, но тишина полная.

Макс и Витек по пути к главарям тоже успели нескольких «героев» прирезать. А мы с Артемом добрались до главарей, без затей оглушили их ударами в лоб и спеленали. Когда захват был закончен, хординги дорезали последних каторжан.

Все, финита! Завтрак для ворон готов. Хотя тут их зовут иначе, но пировать на трупах они любят не меньше наших.

Допрос пленников прошел… словом, как надо. Изумленные донельзя, перепуганные до икотки главари сперва вообще только мычали. Мычание сменилось воем, когда им показали тела сообщников. А потом показали огонь и раскаленное лезвие топора. Не будучи полными идиотами, они поняли, для кого сей презент.

Правда, один – постарше и понаглее – решил поиграть в партизана-героя. Доигрался до подпаленных пяток, охрип от визга и ора и вспомнил, что он вообще-то скотовод. В далеком прошлом. И выдал, что знал. По сути – ничего. Так, некоторые детали побега, подробности их победного марша по окрестностям и планы на будущее – слинять подальше от империи.

Вторым был вожак помоложе. И харя его хитрованная, и бегающие глазки, и словечки говорили, что перед нами преступник со стажем. Скотоводом точно не был. Как и земледельцем, рыбаком, лесорубом и прочим трудовым элементом.

Артем его сразу вычислил, потому и начал с подельника. Показал, что будет и насколько больно.

Намек молодой вожак понял, особенно когда я, демонстрируя добрую улыбку, стянул с него рваные портки и пообещал начать допрос с главной драгоценности. Сия драгоценность хоть и была сдутой от холода и страха, но свое значение не утратила. А пинок по таким же скукоженным причиндалам показал, насколько я серьезен.

Сперва вожак, обзываемый Мелук (мышонок), повторил рассказ коллеги, добавив несколько эпизодов. Но Артему было мало. И нам тоже. Неправильно вел себя это «мышонок», слишком частил и упирал на детали.

В дело вступил топор. Узрев возле причиндалов раскаленное железо, Мелук вдруг явил вместо охрипшего тенора мелодичный дискант и заговорил по делу. И чем больше он говорил, тем сильнее отвисали у нас челюсти.

Нет, бывает в жизни «ни фига себе», но такого мы раньше не слышали.

…Мелкая «шестерка» в воровской ватаге вместе с самой ватагой влипла на очередном деле и угодила в места столь же неотдаленные, сколь малополезные для здоровья.

На каторге эта «шестерка» (Мелук – если вдруг не ясно) продолжала пахать на вожака, но уже в ранге «подай-принеси-отвали». Круг назад партию каторжан вдруг решено было отправить в другую провинцию, где вроде как запустили новые каменоломни. В эту партию угодила вся бывшая ватага. Как-то ночью на этапе Мелук стал невольным свидетелем беседы своего вожака и некоего типа, закутанного в плащ.

Разговор сей оказался настолько интересным, что Мелук решил дослушать его до конца. Собеседник вожака дал понять, что все идет по плану и вскоре их доставят на каменоломни. Где после октана-другого следует поднять бунт, а потом совершить побег. Что и как делать – вожак знает. Задача – делать это как можно громче. И кровавее!

Вожак невозмутимо заверил собеседника, что все будет как надо, лишь бы с обещанным не обманули. И тут собеседник ляпнул: мол, за это не волнуйся, получишь сполна. И даже больше. А потом вдруг захихикал и добавил: «В столице готовы платить золотом за каждую снесенную голову. И за каждую оттраханную бабу!»

Поняв, что услышал явно лишнее, не предназначенное для чужих ушей, Мелук по-быстрому слинял с места переговоров. Но сказанное запомнил.

Когда каторжане подняли бунт и перебили охрану, именно вожак их ватаги провозгласил основную цель – Ностах. Мол, туда надо идти, там золото, вино и бабы. А потом все рванем на закат, нас там ждут.

Кто ждет, почему, откуда в Ностахе такое изобилие – в голову никому не пришло. Клич поддержали несколько авторитетных каторжников, среди которых каким-то образом оказались бывшие военные. Несогласных быстро заткнули, после чего огромная орава каторжников двинула к цели.

Несколько групп под шумок успели слинять. Но остальных вожаки держали под присмотром. Причем грозили оторвать головы любому, кто посмеет даже подумать о побеге.

По пути к Ностаху миновали несколько поселков, где потешились вволю. Во время одного из таких налетов ставший внезапно для себя правой рукой вожака Мелук, хватанув вина больше, чем надо, неудачно намекнул о цели пути и цене, которую некто готов заплатить за эту цель.

Вожак сперва пропустил пьяный треп, но потом стал смотреть на помощника таким взглядом, что разом протрезвевший Мелук понял – до Ностаха он не дойдет никоим образом.

А дальше было просто. Мелук знал самых недовольных в ватаге. Подговорить их оказалось делом несложным. В побег ушло тридцать с лишним человек. Часть рванули куда глаза глядят, часть пошли с Мелуком.

Он надеялся, что сможет уйти подальше от каторги и вместе с двумя-тремя верными людьми добраться до кордона. Для этого были нужны деньги и лошади. Потому банда и шла в Юмен. Там каторжники нашли бы все, что нужно. Вот такая история…

Тут есть над чем поломать головы. После Ностаха стало ясно, что бунт – дело рук отнюдь не каторжников. Но вот упоминание важных людей из столицы заставило напрячь мозги. Кому и зачем нужен бунт? Почему именно Ностах? Зачем потом идти на закат? И так далее.

Артем переваривал услышанное минут пять, потом покрутил головой и отошел в сторону, кивнув мне на пленника. Ладно, мне так мне…

Я сказал Рэмуну, чтобы тот выставил охрану и еще раз проверил трупы, а сам зашел за спину Мелуку и коротким ударом всадил клинок ножа в сердце. Каторжник даже не успел испугаться.

– Кучно лежат, – заметил Витя, обводя взглядом трупы. – Но зарывать неохота.

– Без нас зароют, – откликнулся Макс. – Делать больше нечего.

Он успел вляпаться левой рукой в кровь и теперь брезгливо вытирал ее тряпкой.

Я оглянулся на Артема. Тот отошел подальше и достал коммуникатор. Бердину, видимо, докладывает. Какие-никакие, а вести. Начальству надо знать.

Через десять минут Артем вернулся к нам, влез на коня, почему-то вздохнул и сказал:

– В Юмен. Пополним запасы и маршем к Берно. Судя по всему, «ковбои» там.

Я почувствовал, как по спине прокатились мурашки, а в груди стало холодно и пусто. Вот оно! Главная цель операции! Судя по лицам парней, у тех были схожие чувства. Неужто скоро увидим неуловимых доселе врагов?!

Бердин
Чудный аромат политики

Сообщение от Орешкина пришло за час до встречи с Якушевым. Я ждал Андрея с утра, но тот сдвинул время прибытия из-за каких-то проблем в тылах корпуса «Закат». Плюс-минус час роли не играет. Я вывел на экран монитора карту империи, отошел к стене и стал рассматривать картинку издалека.

Итак, бунт на каменоломнях Навнира, организованный, как передает Орешкин, кем-то в столице. Кто способен на такой ход? Вернее, кто рискнет? Ясно, что не чиновники средней руки типа шефа цензорской службы Хофра и не руководители на местах вроде префекта Ошеры Никамера. Тут как бы не сам Согнер, тень императора и его вторая голова. Но зачем? С какой целью?

Одно точно – все эти игры планировались до вторжения вооргов и уж тем более, до появления хордингов. Какие-то внутренние заморочки Скратиса, битва за место у трона или, наоборот – за провинции. Гадать нет смысла, никаких исходных данных и ноль информации по императорскому дворцу.

Черт, как же не хватает достоверных сведений из Скрата! Агенты Кумашева еще не начали работу, да и возможности у них небольшие. Тут нужны связи иного уровня. Очень хорошо, что в наших руках префект Даббан. Но наладить контакт с его родней и знакомыми в империи – дело не одного дня. И связи с факторумом магиков пока нет. Ничего нет! Только догадки, версии, мнения. Цена им – грош. Вернее – медный обол. Такой вот расклад!

Я выложил прибывшему Якушеву свои умозаключения и спросил, что думает он. Андрей долго смотрел на карту, потом пожал плечами и честно ответил:

– Хер его знает! Дворцовые интриги, политика! Мы со всего разгона врезаемся в нее. Сам же говорил.

– Говорил. Чую, этой политики мы скоро нажремся по самое некуда!

– А контакт с императором? Ты же хотел начать переговоры.

– Только не сейчас.

– Чего ждем? – деловито осведомился Андрей. – Пока корпуса не пройдут дальше?

– Это тоже. Я жду удара.

– С какой стороны?

Я тронул джойстик и укрупнил масштаб карты. Теперь на мониторе были только четыре закатные провинции.

– Либо диктатор Пектофраг нанесет удар из Бамареана…

– Если найдет силы, не скованные вооргами.

– Да. Либо корпуса встретят противника уже в Корше и Ошере. Веш-Амский легион и то, что соберут в провинциях. Может, что-то еще подойдет с юга… с полуночи.

Андрей ткнул пальцем в экран.

– А почему не из Умелена?

– Тоже вариант. Но недавний рейд Юглара наверняка притормозит прыть империи. Они еще от разрушения Верлета и Сарцета не отошли.

– Да, Юглар постарался! – задумчиво протянул Андрей. – Но это их не остановит.

– Это заставит прикрыть кордоны Умелена и Лабервета. Так что самые вероятные направления – из Бамареана в тыл или в лоб корпусам.

– Ты хочешь дать урок?! – догадался Андрей.

– Хочу. Как можно более шумный. Очевидный. Чтобы до последнего идиота в столице дошло – их армия бессильна!

Андрей усмехнулся:

– Ну, это не совсем так.

– Да. Однако после сражения они станут так считать. Должны. Потому как от границы Ошеры до столицы меньше трехсот верст. И если хординги дошли до Ошеры, то уж до Скрата дотопают точно!

Андрей надул щеки, покачался с пяток на носки, прищурил глаза – типа размышлял, – потом с важным видом кивнул.

– Классный ход. И император сразу…

– Не сразу. И не император. Хотя бы Согнер. Даже лучше, чтобы Согнер. Если Даббан не соврал, этот тип там прима-кавалер. Во всяком случае, его мнение идет первым. Император – и тот сперва слушает Согнера, потом говорит сам.

– Значит, нам искать подходы к советнику императора в первую очередь?

– Значит, – кивнул я. – Но не только к нему. При дворе есть и партия противников Согнера. Они тоже сгодятся. И есть больной император, которому приходится вести свою игру.

Андрей повел плечами, нарочито тяжело вздохнул.

– Черт! От этой политики у меня голова трещит!

– Уже пробовал? – усмехнулся я.

– Чего пробовал?

– Политику.

– Да ну тя! – хмыкнул Андрей. – Не смешно.

– Не смешно. Особенно если вспомнить, что ни у кого из нас нет опыта политических интриг и закулисных сговоров в условиях военного времени.

– А Денис?

– А Денис, типа, такой политик? Он едва от Москвы отбивается и Комитет перестраивает. Ты хочешь ему еще головной боли добавить? Вообще-то Асалентае на нас. Ты, я, Женька. Все!

– Может, Москву попросить? – скривился Андрей. – Вот уж там политиков как собак. Недорезанных.

– Ага. Они тебе тут нарулят. Такого навалят, век это дерьмо не раскидаешь! Если нужно запороть дело – попроси помочь наших политиканов. Тьфу! – Я вполне натурально плюнул, растер подошвой и сложил руки на груди.

Андрей насмешливо посмотрел на меня, скорчил физиономию.

– Командор в плохом настроении.

Я молчал.

– Значит, сами?

– Ты становишься куратором обоих корпусов.

– А…

– Присматриваешь за Хологатом и Вьердом.

– Да они уже сами с усами. Работают четко.

– Согласен. Но приглядеть надо.

Оба командира корпусов и впрямь прониклись делом и последнее время работают без подсказок. Более того, почти все решения тактического и оперативного уровня принимают сами. И обстановку видят, и оценивают безошибочно. Теорию молниеносной войны освоили и теперь находят простые и точные решения без нашего вмешательства.

По большому счету, мы им нужны только в роли посланников Трапара, которые морально поддерживают и направляют. Эдакие комиссары, поставленные свыше.

– Перестаем водить их за руку, пусть топают сами.

– А я курирую, – уточнил Андрей.

– Да.

– А ты?

– А я на Канары! На месяц!

– С девками? – Андрей нарочито испуганно округлил глаза. – О! Пардон! Конечно, с семьей! На Канары! Или Мальдивы!

– Что-то ты веселый слишком, – подозрительно посмотрел я на Якушева. – Часом, не того? Не сто грамм перед пол-литра?

– Зачим абижаищ? Какой сто грамм?! Сухой, как лист. – Андрей спрятал улыбку и вполне серьезно на меня посмотрел: – А правда, ты чего задумал?

– Готовить операцию по захвату «ковбоев». И уделить немного внимания Аллере.

– Сам теперь будешь политиком?

– Ну ты же не хочешь.

– Ни под каким видом! – передернул плечами Андрей. – В солдатики поиграть – куда ни шло. А в…

– В дерьме копаться – корона слетит, – закончил я за него.

– Кстати, – сменил тему Андрей. – Что там с резервами? Хоть какие-то есть?

Я нахмурился. Андрей затронул больную тему.

Резервов как таковых не было. Вообще. Последний резервный полк, раздерганный на роты и даже на десятки, исполнял роль частей по охране тыла, формально прикрывал кордоны Кум-куаро с Бамареаном (именно что формально) и служил средством силовой поддержки тыловых служб.

О новом наборе среди хордингов я даже не заикался. Некого было брать. Все мужчины от шестнадцати до сорока лет задействованы. Кто в промысле, кто в сельском хозяйстве, а многие в промышленности, которую мы поспешно строили на пустом месте.

Будущие рабочие, техники, инженеры, начальники сейчас сидели за партами и с выпученными от изумления глазами осваивали новые специальности. У кого голова не лопнет от переизбытка впечатлений, станут профессионалами. А у кого не выдержит… все равно станут. Куда они денутся?

Тем не менее резервы были нужны. Срочно! И я еще до вторжения в империю отдал приказ начать отбор и подготовку выходцев из доминингов. Брать велел добровольцев не старше двадцати пяти лет. Желательно охотников, рыболовов. Ну и земледельцев, конечно. Всех мастеровых планировал тоже отправить на учебу.

Думал набрать хотя бы два полка и подготовить их по ускоренной программе. Аллера, который и отвечал за это дело, обещал набрать пять полков. Но я попросил его не спешить и ограничить набор. Потом, если все пойдет как надо, завербуем еще.

Правда, ждать эти полки можно не ранее чем через три месяца. То бишь – три круга.

– Это, мягко говоря, долго, – сказал Андрей.

– И не мягко – тоже. Но другого выхода нет.

– А как же тогда? – озадаченно спросил Андрей. – Если империя и впрямь ударит с двух-трех направлений? Мы просто не успеем среагировать. И потом еще плюс две провинции… это как левый фланг растянется! – Андрей подошел к компьютеру и озадаченно уставился в монитор. – Чо делать-то будем?

– Огнестрельное оружие, – ответил я.

– О-о! Эх, комроты, даешь пулеметы!.. – пропел Андрей.

– Никаких пулеметов, – недовольно проворчал я.

– А жаль! И РСЗО! И танки! И…

– Уймись, мечтатель! Обойдемся пушками и ручным оружием.

– Каким? Фитильные пищали?

– Подумаю.

– А ничего, что тут еще до пороха пару веков? Как минимум? – Андрей сменил тон с игривого на серьезный. – Или нам уже пофиг вьюга?

– Нам надо победить без большой крови. И быстро! А потом все это удержать! Так что пофиг – не пофиг, а пушки будут!

– И тачанки…

– И тачанки. Без пулеметов.

Андрей грустно посмотрел на меня и вполне откровенно сказал:

– Чего-то мне домой захотелось.

Я хлопнул Якушева по плечу и проникновенно произнес:

– Подожди немного, отдохнешь и ты!..

Огорчив дорогого гостя новостями и вводными, я решил компенсировать это вкусным обедом. И сам поесть, потому как завтрака сегодня вообще не было. Но по закону подлости нас прервали в самом начале. Явился посыльный и передал записку от Аллеры. Князь сообщал, что к нему прибыло послание от вооргов.

Верховный князь Стам Адес сообщал, что дела армии идут не очень-то хорошо. Имперские легионы попытались перекрыть кордоны провинции и отсечь доблестные войска вооргов от Загназака. К тому же к противнику прибыло подкрепление и успело отбить несколько ранее занятых городов.

Воорги начали отходить к кордонам, периодически проводя контрудары и раздергивая силы врага на части. Однако в целом обстановка становилась угрожающей.

Стам Адес прямо не говорил, что вторжение провалилось, но намекал на будущие сложности. И спрашивал князя хордингов, как у него дела и могут ли хординги отвлечь на себя часть сил империи.

В конце послания Адес написал о попытке империи начать переговоры.

– Империя проснулась… – констатировал Андрей. – Начинает воевать всерьез.

– Они всегда воюют всерьез. Иначе не умеют.

Я бросил на стол лист бересты, побарабанил пальцами по столешнице.

Воорги подошли к пределу своих возможностей. Держать фронт против трех-четырех легионов им не под силу. Даже имея лучшую конницу и вооружение. Задавят числом. И реально перекроют кордоны, даже с большими потерями.

В общем-то, воорги свою роль исполнили. Отвлекли внимание, притянули большие силы врага. Но прекращать вторжение нельзя. Иначе легионы сообща ударят нам во фланг. А значит…

Надо сегодня же навестить Аллеру и поговорить обо всем сразу. А вооргам ответим просто.

– Дай угадаю, – нарушил ход моих мыслей Андрей. – Отойти к кордонам, держать города, наносить удары и не давать себя окружить. Так?

– И продержаться еще пару октанов, – добавил я. – Потом натиск империи ослабнет.

– А если станет тяжко – отступить. И готовить силы для нового удара.

Я смерил Андрея внимательным взглядом. Ну вот, инструктор Якушев вырос в хорошего стратега… средневекового уровня. Пока. А там глядишь, и с иными эпохами разберется.

– Давай все же поедим, – предложил я. – Мне потом к Аллере, а ты принимай дела и руководи операцией.

– Есть руками водить! – отчеканил Андрей и потер живот. – А жрать правда хочется. Мяса и побольше! И стопарик… – Он перехватил мой взгляд и развел руками: – Заслужил ведь! И новую должность обмыть не мешало бы.

– Уговорил. Кстати, в империи неплохие вина.

…Князь Аллера выглядел паршиво. Бледный, осунувшийся, с покрасневшими глазами и потухшим взглядом. Он явно с трудом стоял на ногах и, похоже, больше всего хотел спать.

Мое появление не вызвало особых эмоций. От былых восторженных славословий не осталось и следа. Аллера коротко кивнул и жестом указал на стул.

Частые встречи, долгие беседы, а главное – необъятный фронт работ повыбили из него, да и из других хордингов склонность к излишнему почитанию «посланников Трапара». Нет, нас боготворили по-прежнему. Но как-то… приземленно, что ли. Без пафоса.

Я окинул князя пристальным взглядом и вместо приветствия сказал:

– Трапар горд своим народом. И его князем. Но он требует, чтобы князь спал хотя бы пять шагов Асалена в сутки. А лучше шесть.

По-нашему это шесть-семь часов. Аллера, надо думать, не спал и пяти.

Князь сдержанно улыбнулся. Совсем невесело. Склонил голову.

– Я принимаю волю Трапара. Как только будет время…

– Никаких «будет», Аллера, – вполне серьезно ответил я. – Хордингам нужен князь, а не его бледная тень. Дел всегда много. Надо уметь решать их не в ущерб здоровью. Это приказ. – Я глянул наверх, намекая, откуда пришел приказ.

Аллера опять склонил голову. Вдруг хмыкнул.

– Два дня назад мы с Мивусом заснули за столом. Храпели прямо на картах.

– Вот еще один трудоголик!

Аллера не понял выражения.

– Любитель много работать, – пояснил я. – Без перерыва. Как, кстати, Мивус?

– Без него как без рук, – признался Аллера, вспомнив услышанную от меня фразу. – Если бы не он, домининги… точнее, Ингалленат мы бы не освоили.

– А вы освоили?

– Почти.

Почти… Это не только открытие угольных и железных рудников, не только кузнечные цеха, но и единая система сбора налогов, единая система управления, внутренняя стража, набранная из местных.

И охотники теперь не сами по себе зверя добывают, а по плану. И рыбаки по плану. И скотоводство, и мастеровые… Новая власть все учла, все расписала и всем выдала задания. Словом, как у классика – контроль и учет.

Кроме того, в новой провинции подготовлены тыловые армейские базы, куда свозят припасы. И что важно, караваны идут по новым дорогам. Пока что грунтовым. Но скоро в строй пустят первые выложенные тесаными каменными плитами. Пусть их немного, зато первый шаг.

– Это вы молодцы! – похвалил я. – Но отдыхать все равно надо.

Аллера развел руками и опустил голову, маскируя зевок.

– Кстати, мы планируем набрать здесь тысячи полторы – две народу. Для военного обучения.

Аллера вздохнул:

– Мало сил, да?

– Пока хватает. Но нужны будут еще. Когда мы дойдем до ваших земель.

Князь помолчал, что-то прикидывая. Достал сшивку берестяных листков.

– Людей мы переписали. Две тысячи, думаю, наберем. Но это лучше с Мивусом поговорить.

– Поговорим. Кроме того, надо подыскать удобное место для новых мастерских. На берегу реки лучше.

– Что за мастерские?

– Будем лить пушки.

– Что лить? – не понял Аллера.

Я засмеялся.

– Увидишь. Наши… мастера скоро прибудут. И те, кого они отобрали для обучения. Только, князь! Дело это секретное, весьма! Так что и стражу надо набрать, и местных предупредить. А лучше отселить.

– А полки новые где размещать?

– На ваше с Мивусом усмотрение. Может, в степи, может – здесь.

– Значит, еще одна стройка, – понял Аллера. – Где столько людей взять?

– С этим поможем. Пришлем из империи сотни две-три плотников, камнетесов, строителей.

– А они поедут? – высказал сомнение князь.

– А куда они денутся?

Аллера кивнул, вновь подавил зевок, виновато посмотрел на меня. Я сделал вид, что не заметил.

– Решим. И встретим, – заверил Аллера.

– Отлично. Тогда до встречи. И, князь…

Аллера вскинул голову.

– Стоит отдохнуть прямо сейчас. Не то до ночи свалишься.

Не дожидаясь ответа, я вышел из комнаты. Хрен он будет отдыхать! Аллера считает себя двужильным. Не без оснований. Но усталость и двужильных валит.

Новых инструкторов я все же нашел. Первый – Виталий Ремез, прапорщик запаса, его группу я выпускал лет семь назад. Ремез успел побывать в разных местах, нюхнуть пороху и обучить сотню человек.

Он сам вышел на меня, чтобы подтвердить инструкторский сертификат. Я отложил тестирование, зато уговорил его пойти к нам. С помощью Щеглова, который сейчас занят расширением Комитета.

Виталий думал недолго, прошел собеседование у Щеглова и подписал контракт. Правда, глаза у него были при этом как блюдца. Еще бы, в один день узнать и о других мирах, и о возможности туда переходить. Ничего, привыкнет.

Второго инструктора прислал отец. Помнил мою просьбу. Отрывать ближних помощников от дела не стал, но отыскал кого-то из старых учеников.

Аркадий Хлунов. Сорок лет. Наемник, провоевавший полжизни. А некогда офицер воздушно-десантных войск, ушедший из армии после ранения.

И что весьма кстати – любитель игр «Фантазия», консультант одной из команд. Хорошо знаком с холодным оружием и вообще много знает о прежних эпохах.

Как его уговорил отец, я не знаю. Но при встрече Хлунов не округлял глаза, не рвался немедленно увидеть другой мир – был спокоен и невозмутим. Характер точно нордический. И никакого высокомерия, иногда свойственного старшим по возрасту.

Хлунов внимательно прочитал контракт, уточнил характер работы и сказал «да».

Его я и поставил главным в новом тренировочном лагере. А Ремеза заместителем. В качестве помощников определил тех воинов из армии хордингов, что получили ранения, но сохранили боеспособность. Конечно, отобрал лучших.

Вопрос с подготовкой резервов был решен. Будет решен и вопрос с постройкой пушечных цехов и подготовкой расчетов. А также с цехами по литью ядер, изготовлению пороха. Еще построят цеха для производства ручного огнестрельного оружия. Это оружие первыми как раз и опробуют новые полки.

Все оно хорошо, даже замечательно. Вот только думал я больше не о тыловых заботах и даже не о подготовке армии. А о том, что группа Орешкина скоро может пересечься с кем-то из «ковбоев». И к этой встрече надо быть готовыми не только поисковикам, но и мне. И всему Комитету. Вот в чем фикус…

Тяжкие думы немного развеял поздний звонок Темникова. Он торопливо поздоровался и радостно прогудел:

– Магик Каут пришел в себя. Состояние стабильное, сознание ясное. Я попросил прибыть Тинеру, она поможет ему.

– Это здорово! – обрадовался я. – Пусть Елисеев подключится, надо как можно быстрее наладить контакт. Держите меня в курсе дела.

– Обязательно, – пообещал Темников. – Сами прибудете?

– Как только, так сразу, – честно ответил я.

Темников не отреагировал на шутку, словно ждал такого ответа. Уже спокойнее пожелал доброй ночи и завершил связь.

– Если бы добрая, – вслух помечтал я и опять переключился на насущные дела.

Так что там у поисковиков?..