Текст книги "Царь Иван Грозный. Избранные сочинения"

Шуйский, Мстиславский, Бельский, Михайло Нагой и Григорий Нагой сидят у стола за кубками.

Шуйский

(наливая им вино)

 
Прошу вас, пейте, гости дорогие!
Во здравие Бориса Годунова!
Ведь он-то в Думе дело порешил!
 

Гости пьют неохотно. Мстиславский не пьет вовсе.

 
Что ж, князь Иван Феодорыч? Иль, может,
Не нравится тебе мое вино?
Не выпить ли другого нам, покрепче?
 

Мстиславский

 
Нет, князь, спасибо. Не вино, а здравье,
Признаться, мне не нравится.
 

Шуйский

 
                                                 Что так?
Про Годунова, князь, ты пить не хочешь?
Да вот и вы поморщились, бояре;
Иль он вам нелюб?
 

Мстиславский

 
                              Выскочка! Татарин!
Вишь, ближним стал боярином теперь!
 

Бельский

 
А мы, должно быть, дальние бояре!
 

М<ихайло> Нагой

 
Всем сядет скоро на голову нам!
 

Г<ригорий> Нагой

 
Нет, он не сядет – он уже сидит!
 

Шуйский

 
Помилуйте, бояре, Годунов-то?
Его насильно ставят выше нас,
А он и сам не рад! Он нам всегда
И честь как должно воздает, и в Думе
Готов молчать иль соглашаться с нами!
 

М<ихайло> Нагой

 
Да, к этому вьюну не придерешься!
Поддакивает, кланяется, бес,
А всё-таки поставит на своем!
 

Шуйский

 
Ну, этот раз ему за то спасибо!
 

Бельский

 
Да этот раз не первый, не последний.
Покойный Сицкий правду говорил:
Он всех нас сломит!
 

М<ихайло> Нагой

 
                         Да – коль мы его
Не сломим прежде!
 

Г<ригорий> Нагой

 
                      Как его сломить?
 

Бельский

 
Кой-что шепнуть мы про него могли бы!
 

Мстиславский

 
Да нам-то не поверят. Он же нас,
Как Сицкого, одним словечком срежет!
 

М<ихайло> Нагой

 
Нет, так нельзя; а можно бы иначе —
Да, вишь, князь Шуйский за него стоит!
 

Шуйский

 
Я? За него? Да что ж он мне, бояре?
Он мне ни кум, ни шурин, ни свояк!
Я лишь сказал, что он хлопот не стоит!
 

Бельский

 
Ну, слеп же ты!
 

Шуйский

 
                            Нет, я не слеп, бояре!
Когда б дошло до дела, вы бы сами
Раздумали!
 

Бельский

 
Нет, этого не бойся!
 

Мстиславский

 
Уж друг за друга мы бы постояли!
 

Г<ригорий> Нагой

 
Готовы крест на этом целовать!
 

Шуйский

 
Эх, вам охота даром в петлю лезть.
 

Бельский

 
Ну, князь, прости мое худое слово:
Ты слеп как крот, и первого тебя
Татарин этот выживет как раз!
 

Шуйский

 
Ты думаешь?
 

Бельский

 
Да уж наверно так!
 

Шуйский

 
Ну, коли так – тогда другое дело!
 

Бельский

 
Так ты согласен?
 

Шуйский

 
                       Что ж мне одному
Быть против всех! Пожалуй, я согласен —
Да как же дело-то начать?
 

М<ихайло> Нагой

 
                                         А вот как:
Теперь у нас везде, по всей Руси,
Поветрие и хлебный недород.
Уж были смуты: за Москвой-рекой
Два бунта вспыхнуло. В такую пору
Народ озлоблен; рад, не разбирая,
Накинуться на первого любого.
От нас зависит время улучить
И натравить их в пору на Бориса!
 

Г<ригорий> Нагой

 
Оно б недурно! Пусть бы нас народ
Избавил от него – мы в стороне!
 

Мстиславский

 
Да, в стороне! А как поднять народ?
Ведь не самим же нам идти на площадь!
 

М<ихайло> Нагой

 
Вестимо, нужен верный человек!
 

Бельский

 
Или такой, которого бы мы
В руках держали непрестанным страхом!
 

Мстиславский

 
А где его достать?
 

Шуйский

(отворяя дверь в другой покой)

 
                            Войди, Данилыч!
 

Входит Битяговский.

 
Вот он, бояре, кто теперь нам нужен!
Я с ним уж говорил – он рад служить.
 

Общее удивление.

Бельский

 
Так ты… Ну, князь, признаться, удивил!
 

Г<ригорий> Нагой

 
Перехитрил нас! Нечего сказать!
 

Мстиславский

 
А пил еще здоровье Годунова!
 

Шуйский смеется.

М<ихайло> Нагой

(указывая на Битяговского)

 
Так он берется сладить это дело?
Но кто же он? Его нам надо знать!
 

Шуйский

 
Он из дворян: Михайло Битяговский.
Прошу любить и жаловать его;
Он нас не выдаст!
 

Бельский

 
                            Князь, конечно, ты
Нам доказал, что ты хитрить умеешь;
Мы положиться можем на тебя;
Но всё ж дозволь, в таком опасном деле,
Тебе не в гнев, ему не в осужденье,
Спросить тебя: чем отвечаешь ты?
 

Шуйский

 
Бояре, дело просто: в зернь да в карты
Именье он до нитки проиграл;
В долгах сидит по шею; правежом
Ему грозят; исхода два ему:
Послужит нам – долги его заплатим;
Обманет нас – поставим на правеж.
Данилыч! Так ли? Ясен уговор?
 

Битяговский

 
Да, ясен.
 

Шуйский

 
                   Если ж ты уладишь дело,
Мы наградим тебя.
 

Битяговский

 
                Само собой.
 

Шуйский

 
Я говорил тебе не в укоризну,
А чтоб бояре лучше веру взяли.
Теперь садись.
 

Битяговский

 
           Могу и постоять.
 

Шуйский

 
На, выпей чару!
 

Битяговский

 
           Чару выпить можно.
 

Пьет, кланяется и ставит чару на стол.

Бельский

 
Так вправду ты сумеешь на Бориса
Поджечь и взбунтовать народ?
 

Битяговский

 
Сумею.
 

М<ихайло> Нагой

 
С кого ж начать ты хочешь?
 

Битяговский

 
                         С черных сотен.
 

Г<ригорий> Нагой

 
Про что ж ты будешь говорить?
 

Битяговский

 
Про голод.
 

Бельский

 
Что скажешь ты?
 

Битяговский

 
           Что в голову придет.
 

Мстиславский

 
А за успех стоишь ты нам?
 

Битяговский

 
                          Стою.
 

М<ихайло> Нагой

 
Народ не в шутку должен возмутиться.
Сначала подготовь его искусно:
Борис, мол, вот кто цены вам набил!
Он, мол, царем как хочет, так и водит;
Всё зло, мол, от него! Он зять Малюты!
Он и царя на казни подбивал!
Потом, в удобный день, на праздник, что ли,
Когда пойдет он в церковь иль из церкви,
Ты их и подожги! Да не мешало б
Тебе товарища найти.
 

Битяговский

 
                   Не нужно.
 

Бельский

 
Тут надобны не крики и не шум;
А чтоб они, увидя Годунова,
Так на него б и кинулись и разом
На клочья б разорвали!
 

Битяговский

 
                     Разорвут.
 

Шуйский

 
Уж положитесь на него, бояре!
Он неохоч до слов, но он на деле
Собаку съел; ему ведь не впервой.
А вы меж тем изведайте бояр:
Чем больше будет с нами, тем мы легче
И подведем его!
 

Бельский

 
                            На всяк случай
Я кой-кого еще пущу в народ.
Есть на примете у меня один:
Рязанский дворянин Прокофий Кикин.
 

Шуйский

 
Коль за него ты можешь отвечать,
Пошли его, пожалуй, от себя;
Пусть с двух концов они волнуют город;
Не одному удастся, так другому.
 

Мстиславский

 
Твоими бы устами, князь Василий
Иваныч, мед пить!
 

М<ихайло> Нагой

 
                             Ну, теперь недурно
Идут дела! Благослови Господь!
 

Входит с луга.

Слуга

 
Боярин Годунов!
 

Шуйский

(про себя)

 
                               Ах, бес проклятый!
 

Входит Годунов. Гости встают в замешательстве.

(идет навстречу Годунову с распростертыми объятиями)

 
                Борис Феодорыч! Вот гость любезный!
                Челом тебе на ласке бью твоей!
 

Обнимаются.

 
                Садись, боярин! Здесь, под образами!
                Уважь домишко мой! Да чем же мне
                Попотчевать тебя? Вот романея!
                Вот ренское! Вот аликант! Вот бастр!
 

Годунов

(кланяется)

 
Благодарю, боярин князь Василий
Иванович! Не помешал ли я?
Быть может, ты с гостями дорогими
Был делом занят?
 

Шуйский

 
                              Делом? Нет, боярин!
Мы так себе балякали. Садись,
Прошу покорно! Да уважь, боярин,
Хоть чарочкой!
 

Годунов

(пьет)

 
  Во здравие твое!
 

Мстиславский

(подходит к Шуйскому)

 
Хозяин ласковый, пора домой мне;
Прости!
 

Бельский

 
И мне пора домой, прости!
 

Оба Нагие

 
Пора и нам! Прости же, князь Василий
Иванович!
 

Шуйский

 
                        Что ж, гости дорогие?
Зачем так рано?
 

М<ихайло> Нагой

 
                 Дома дело есть.
 

Шуйский

 
        Простите же, бояре! Много вас
        За честь благодарю!
 

(провожает гостей и возвращается к Годунову)

 
                                          Ну, слава Богу!
        Ушли! Спасибо же тебе, боярин,
        Что навестил меня! Ты не поверишь,
        Как на тебя отрадно мне глядеть!
        Ведь мы с тобой издавна заодно!
        Что ты – то я!
 

Годунов

 
                           Спасибо, князь Василий
Иванович! А я вот за советом
К тебе пришел.
 

Шуйский

 
       Приказывай, боярин!
 

Годунов

 
Ты знаешь, князь, меня не любят в Думе —
Я новый человек.
 

Шуйский

 
                                 Так что же в том?
Я за тебя горой стою; а правда,
Есть недруги у нас! Вот хоть бы этот
Мстиславский или Бельский – кто их знает!
Завидно им, что любит царь тебя!
 

Годунов

 
Царь жалует меня не по заслугам;
Я скользкою тропою, князь, иду.
Пожалуй, на меня царю нашепчут;
А до беды у нас недолго, князь!
 

Шуйский

 
А я на что ж? Я за тебя готов
В огонь и в воду! Ты мне тот же брат!
 

Входит слуга.

Слуга

(к Шуйскому)

 
Князь, царь прислал за милостью твоей!
 

Шуйский

(встает)

 
За мной? Теперь? Ну, не взыщи, боярин, —
Царь ждать не может!
 

Годунов

 
                     Не чинися, князь.
 

Шуйский поспешно уходит. Годунов остается с Битяговским и пристально смотрит на него. Битяговский смущается и отворачивается.

 
Ты дворянин Михайле Битяговский?
 

Битяговский

 
Да, дворянин.
 

(Хочет уйти.)

Годунов

 
                         Ни с места! Стой и слушай.
Ты разорился в карты. На правеж
Тебя хотят поставить – дело плохо, —
Но может выйти хуже для тебя.
Ты грамоту писал в литовский стан
И предлагал Замойскому услуги.
 

Битяговский

 
Нет, это ложь! Меня оклеветали!
 

Годунов

 
    Я грамоту твою перехватил —
    И вот она от слова и до слова!
 

Вынимает из кармана грамоту.

Битяговский нагибается и сует руку за голенище.

 
Ты лезешь за ножом? Не беспокойся!
Твоя бумага за семью замками,
А это только список. Слушай, друг:
С тобой вчера князь Шуйский сторговался,
Чтоб на меня поднять народ. Сегодня
С двумя Нагими, с Бельским и Мстиславским
Об этом вместе толковали вы.
Мне стоит захотеть – и через час
Твое клевать вороны будут мясо!
 

Битяговский

 
Боярин… я… я не хотел…
 

Годунов

 
                                           Молчи!
Теперь ты должен притвориться, будто
Ты служишь Шуйскому. Ступай шататься
По площадям, по рынкам, по базарам,
Но распускай молву, что Шуйский с Бельским
Хотят царя отравой извести;
Что погубить и Федора решили
И Дмитрия царевичей; что если б
Не Годунов – они бы царский корень
Уж извели; что Годунов один
Блюдет царя и охраняет царство.
Ты понял?
 

Битяговский

 
  Понял.
 

Годунов

 
                                 Приходи сегодня
Ко мне в мой дом по заднему крыльцу,
Когда стемнеет. Там тебя дворецкий
Проводит дальше. Каждый вечер ты
Ко мне являться будешь. Всё, что Шуйский,
Иль Бельский, иль другой тебе прикажут,
Ты будешь мне передавать. И помни:
Где б ни был ты, я за тобой слежу —
Не захоти и думать о побеге.
Различье ж, знай, меж мной и Шуйским то,
Что правежом тебя стращает Шуйский,
А я тебе грожу такою казнью,
Какой бы не придумал и Малюта
Скуратов-Бельский, мой покойный тесть!
 

Уходит. Битяговский остается в оцепенении.

Действие третье

Царица и мамка царевича Димитрия.

Царица

 
Что ж, мамка? Уложила ты его?
Заснул ли он, голубчик мой, царевич?
 

Мамка

 
Заснул, царица-матушка, заснул!
Уж любовалась, на него я глядя:
Лежит смирнехонько, закрымши глазки
И этак ручки сжамши в кулачки.
Вишь, бегая, мой светик уморился;
Такой живой! Не в старшего он братца,
Не в Федора Иваныча пойдет!
Тот тих и смирен, словно не царевич,
Не то что братец был Иван Иваныч!
Тот, Царствие Небесное ему,
На батюшку похож был. Ох-ох-ох!
Подумаешь, как кончился-то он!
Ах, грех какой! Не верится доселе!
 

Царица

 
Не будем говорить про это, мамка.
Не присылал ли государь сказать,
Что он придет? Не присылал ли он
Кого спросить, здоров ли мой царевич?
 

Мамка

 
Нет, матушка, не присылал.
 

Царица

 
                                            Бывало,
Он каждый день наведывался сам!
 

Мамка

 
Нет, матушка, не присылал. А вот
Когда мы давеча гулять ходили,
К нам подходил боярин Годунов,
Брал на руки царевича, ласкал
И любовался им.
 

Царица

 
                                  И ты дала
Ему ласкать царевича? Никто
Его ласкать не должен. Слышишь, мамка?
 

Мамка

 
Так, матушка. Боярин Годунов
Мне то же говорил: смотри, мол, мамка,
Блюди царевича! Ты, говорит,
За каждый волосочек, мол, его
Пред Богом и землею отвечаешь!
 

Царица

 
Послушай, мамка, этак не годится
Болтать со всяким. Никому вперед
Ты не давай с ребенком говорить!
 

Мамка

 
Так как же, матушка? А вот Никита
Романович к нам подходил намедни —
И с этим, значит, говорить нельзя?
 

Царица

 
Нет, с этим можно! Этому я верю,
Он всё равно мне что родной отец!
 

Входит сенная девушка.

Девушка

 
Царица! Может ли к тебе Никита
Романович взойти, Захарьин-Юрьев?
 

Царица

 
Он здесь? Проси, проси его скорей!
 

Входит Захарьин.

Захарьин

 
Царица Марья Федоровна, здравствуй!
Как можешь?
 

Царица

(идет к нему навстречу)

 
Здравствуй, дядюшка Никита
Романович! Тебя сам Бог прислал!
Мне говорить с тобою надо! Мамка,
Ступай себе к царевичу, оставь нас.
 

Мамка уходит.

 
Мне надо говорить с тобой, Никита
Романович! Садись, сюда, поближе:
Не знаю, что со мною, право, сталось;
Все эти дни так тяжело на сердце,
Как будто чуется беда! Скажи,
Ты ничего не слышал? Что случилось?
Что царь задумал?
 

Захарьин

 
                              Матушка-царица,
Ведь я пришел тебя предостеречь!
И сам уже не знаю, что с ним делать?
Беда, и только! Словно дикий конь,
Внезапно закусивший удила,
Иль ярый тур, всё ломящий с разбега,
Так он не знает удержу теперь.
Подобная реке, его гордыня
Из берегов уж выступила вон
И топит всё кругом себя!
 

Царица

 
Скажи,
Что он задумал?
 

Захарьин

 
         Бог ему судья!
 

Царица

 
О чем-то страшном шепчут во дворце —
Он с английским послом наедине
О чем-то долго толковал, – я знаю —
Я догадалась, – он жениться хочет
На чужеземке, а меня он бросить
Сбирается с Димитрием моим!
 

Захарьин

 
Будь, дитятко, готова ко всему!
 

Царица

 
Недаром сердце у меня щемило!
 

Захарьин

 
Царица, он хотел сегодня утром
Быть сам к тебе. Не покажи и вида,
Что я с тобой об этом говорил.
Я буду здесь. Ты ж выслушай его
С покорностью и, что б он ни сказал,
Не возражай ни слова – будь нема!
Единый звук, единый вздох, движенье
Единое твое – и ты пропала!
Дай буре прошуметь. Еще, быть может,
Смягчится он покорностью твоею;
А если нет – я на свою главу
Приму удар, скажу ему открыто,
Что он бессовестно чинит!
 

Царица

 
                                              Боярин,
Спаси меня! Не за себя мне страшно!
Я хлопочу не о себе, ты знаешь!
Когда меня Иван Васильич взял,
Не радовалась я высокой чести;
И если бы со мной тому три года
Он развелся, я Бога бы за то
Благодарила – но теперь, боярин,
Я не одна! Теперь я стала мать!
И если он жену возьмет другую,
Ребенок мой – мне страшно и подумать —
Мой маленький Димитрий – о, боярин! —
Сама не знаю, что я говорю,
Чего боюсь, не ведаю – но смутно
Мне чуется для Дмитрия опасность!
Усовести, уговори царя!
Тебя он чтит! Пусть он с тобою прежде
Обсудит дело!
 

Захарьин

 
                        Дитятко-царица!
Кого он чтит! Я, правда, перед ним
Еще ни разу не кривил душою,
Но сам не знаю, как я уцелел!
Лишь одного на свете человека
Порою слушается он: дай Бог
Здоровья Годунову! Он один
Еще его удерживать умеет!
 

Царица

 
О, дядюшка! Не верь ты Годунову!
Нет, он не тот! Его смиренный вид,
Его всегда степенные приемы,
И этот взгляд, ничем не возмутимый,
И этот голос, одинако ровный,
Меня страшат недаром! Не могу я
Смотреть, когда ребенка моего
Ласкает он!
 

Захарьин

 
                       Что ты, царица, что ты?
Помилуй! Годунов-то?
 

Вбегает девушка, запыхавшись.

Девушка

 
                 Царь идет!
Сейчас здесь будет!
 

Царица

(с испугом)

 
Дядюшка! Мне страшно!
Я не могу…
 

Захарьин

 
                      Оправься поскорей,
Чтоб не заметил он чего! Отри
Скорей глаза!
 

Царица

 
 Ох, сердце замирает!
 

Захарьин

 
Уйди ж на миг! Принарядись, а я
Приму его!
 

Царица уходит. Иоанн входит в сопровождении Годунова.

Иоанн

(к Захарьину)

 
Что делаешь ты здесь?
 

Захарьин

 
Царицы дожидаюсь, государь.
 

Иоанн

 
Какое дело у тебя с царицей?
 

Захарьин

 
Наведаться зашел к ней.
 

Иоанн

 
Где ж она?
 

Захарьин

 
Услыша голос твой, она пошла
Для милости твоей принарядиться.
 

Иоанн

 
Могла и так остаться. От нарядов
Пригожее не будет!
 

(к Годунову, садясь)

 
                                 Продолжай!
Ты говоришь, что виделся с послами?
 

Годунов

 
С обоими, великий государь.
 

Иоанн

 
Ну, что ж?
 

Годунов

 
                      Посол Елисаветин Баус
Стоит на том, что выдать за тебя
Племянницу, Хастинскую княжну,
Согласна королева; но о том-де
Он подписать не властен уговора,
Пока с царицей всенародно ты
Не разведешься; да еще прибавил,
Чтоб на Руси ты запретил торговлю
Всем иноземцам всяких государств,
Опричь одних лишь а нглийских гостей;
На этом, говорит он, королева
Нам обещает дружбу и союз
И цесаря немецкого упросит,
Чтобы на Польшу двинул он полки.
 

Иоанн

 
Благодарю сестру Елисавету,
Что нашей дружбой и худым родством
Не брезгает она! Но обойтись
Без милостей ее теперь мы можем
И цесаря не просим нам помочь.
Уже мы сами скоро за рубеж
Переведем полки. А что узнал ты
От польского посла? Какие земли
Сосед Степан за мир нам обещает?
 

Годунов

 
Мы за вином, великий государь,
Сидели с ним до самого рассвета.
Гарабурда хоть не природный лях,
А пить здоров и говорить охотник;
Но выведать я у него не мог,
С чем он приехал. Одному тебе
Открыться хочет он.
 

Иоанн

 
         Заране видно,
Хвалиться нечем!
 

Годунов

 
                             Утром прискакал
К нему гонец от короля. Напрасно
В глазах посла старался угадать я
Письма значенье. На лице его
Не двинулася ни одна черта;
Усталый же гонец, как выпил чару,
Так и упал на землю и заснул.
 

Иоанн

 
Я чай, не спал во всю дорогу! Видно,
Крутенько им пришлось и невтерпеж!
 

Годунов

 
Когда бы только…
 

Иоанн

 
         Что?
 

Годунов

 
                                           Когда бы он
Для нас недоброй вести не привез!
 

Иоанн

 
Недобрых я вестей не получал;
Чего ж не знаю я – того и нет!
 

Годунов

 
Будь осторожен, государь!
 

Иоанн

 
                                           Бориско!
Уж не опять ли ты советы мне
Давать изволишь? Струсил, говорю я,
            Сосед Степан и новые уступки
            Прислал в наказ Гарабурде! Гей! Марья!
 

(Стучит о пол посохом.)

 
            Ты долго ль там укручиваться будешь?
 

Входит царица в большом наряде и, поклонившись Иоанну, останавливается перед ним молча.

(смотрит на нее пристально)

 
            Зачем твои заплаканы глаза?
 

Царица молчит, потупя взор.

 
Ты слышишь ли? Что сталося с тобою?
 

Царица

 
Мой господин, прости меня… я…
 

Иоанн

 
Ну?
 

Царица

 
Я видела недобрый сон.
 

Иоанн

 
Какой?
 

Царица

 
Мне снилось, государь… мне снилось, что…
Я разлучаюся с тобой!
 

Иоанн

 
                                      Сон в руку,
Ты неугодна мне. Я объявить
Тебе пришел, что ты отныне боле
Мне не жена.
 

Царица

 
                   Так это правда? Правда?
Меня с Димитрием ты бросить хочешь?
С Димитрием моим? Ты хочешь…
Иоанн
                                                    Тише!
Я бабьих слез и криков не люблю!
 

Царица

 
Нет, господин мой, я не плачу, нет, —
Ты видишь, я не плачу, – но скажи,
Как развестись со мною хочешь ты?
Что скажешь ты святителям? Какую
На мне вину найдешь ты?
 

Иоанн

 
                                               Это что?
Ты, кажется, меня к допросу ставишь?
Кто ты? Какого ты владыки дочь?
Кому ответ держать мне о тебе?
Иль ты других пригожее и краше,
Чтоб мне тебя, как клад какой, беречь?
Иль я уж в доме у себя не властен?
Иль ты царица по себе?
 

Царица

 
                                        Прости,
Мой господин! Прости! Я не ропщу —
Я не молю о милости – на всё
Готова я – но бедный мой Димитрий
Чем виноват?
 

Иоанн

 
                            О нем не хлопочи.
Мой сын в удел получит город Углич.
Вины твоей не нужно мне. Тебя
Постричь велю я – вот и весь развод.
Святителей же, слава Богу, я
Не приучил в мой обиход вступаться
И требовать отчета от меня!
 

Захарьин

 
Царь-государь! Дозволь мне слово молвить!
 

Иоанн

 
Старик, я вижу, что сказать ты хочешь!
Что б я ни сделал, всё не по тебе!
Я знаю вас!
 

Захарьин

 
    Великий государь…
 

Иоанн

 
Я знаю вас! Вы рады бы мне руки
Опять связать, как при попе Сильвестре
Да при Адашеве! Ты был им друг!
Когда на них опалу положил я,
Каких уж бед ты не пророчил мне!
Тебя послушать – царство распадалось!
И что ж? С тех пор минуло двадцать лет —
Где твой Адашев? Где Сильвестер твой?
А мы меж тем благословеньем Божьим
Не уменьши ли наших государств!
Без ваших наставлений, помаленьку
Таки живем себе умишком нашим
И руководства твоего, старик,
Не просим мы!
 

Захарьин

 
                       Великий государь!
Что мы мечом завоевали, то
Мечом же можно и отнять у нас.
Всё в Божьей воле, государь; но Бог
Лишь добрые дела благословляет,
Ты ж, государь, недоброе затеял!
Твоя царица пред тобой чиста,
Чиста как день! Грешно тебе царицу
Хотеть менять на новую жену!
Чем с Англией искать тебе союза,
Взгляни на Русь! Каков ее удел?
Ты, государь, – скажу тебе открыто, —
Ты, в юных днях испуганный крамолой,
Всю жизнь свою боялся мнимых смут
И подавил измученную землю.
Ты сокрушил в ней всё, что было сильно,
Ты в ней попрал всё, что имело разум,
Ты бессловесных сделал из людей —
И сам теперь, как дуб во чистом поле,
Стоишь один, и ни на что не можешь
Ты опереться. Если – Бог избави —
Тебя оставит счастие твое,
Ты пред несчастьем будешь наг и беден.
Несчастье ж недалёко, государь!
Не радуйся победе над Батуром —
Есть на Руси другие тесноты!
Орда и швед грозят нам, а внутри
Неправосудье, неустройство, голод!
Их а нглийским союзом не избыть!
Я стар, великий государь, и близок
Уже ко гробу. Незачем мне даром
Тебе перечить! Да и сам-то ты
Уж немоло д, великий государь.
В твои лета о новом браке думать
Грешно да и негоже. Бога б ты
Благодарил за добрую царицу,
А не искал себе другой!
 

Иоанн

 
                                        Микита!
Я дал тебе домолвить до конца.
Ко гробу ближе ты, чем мыслишь. Мне
Наскучило тебя щадить. Легко б я
Мог отвечать на болтовню твою,
Но мой ответ: я так хочу! Довольно!
Ни слова боле! Время нам принять
Батурова посла. Ступай за мной.
 

(к царице)

 
Ты ж будь готова в монастырь идти!
 

Уходит с Захарьиным.