Текст книги "Варианты выполнения судостроительной программы 1881 года. Влияние на Русско-японскую войну 1904—1905 годов"

Фрегат «Память Азова»

31 октября 1885 года на Балтийском заводе торжественно был спущен на воду первый в России броненосный крейсер с барбетной артиллерией «Адмирал Нахимов» (обошедшийся флоту в 6,46 миллиона рублей), освободился стапель и его надо было срочно занять. Управляющий заводом Михаил Ильич Кази развил бурную деятельность и 12 октября 1885 года Балтийский завод по заданию кораблестроительного отделения МТК представил проект «океанского крейсера», по проекту «Владимира Мономаха» (обошедшийся флоту в 4,4 млн рублей), который завод построил ранее, водоизмещением 6000 тонн.

Схема бронирования фрегата «Память Азова»

Данная практика завода постройка, чего бы то ни было побыстрее, пагубно отразилась на всем Российском императорском флоте. Про перегрузку «Владимира Мономаха» на шестьсот тонн, я приводил данные выше, а по «Адмирал Нахимов», можно было сказать, что он не был достаточно эффективен ни против эскадренных броненосцев, ни против крейсеров. Первых он не мог победить в артиллерийском бою, а вторых не мог догнать. Орудия главного калибра были барбетными, а не башенными, что делало расчеты уязвимыми для ответного огня противника, а на пути вражеских снарядов не было защиты (только от осколков). Орудия могли работать только по шесть на борт, что было недостаточно в бою против эскадренных броненосцев. Уйти от такого корабля, как «Трафальгар», при схожих скоростях могло и не получиться. Против крейсеров уже не хватало скорости, а для действий против торговли – автономности. Парусность брига оказалась лишней нагрузкой для такого громадного корабля водоизмещением 8 500 тонн. На нем даже не было рефрижератора и куры овцами содержались в живом виде в клетках, подобно парусным кораблям недавнего, от 1885 года, прошлого. В итоге корабль использовали, чтобы пугать «макак» – китайцев того времени. Вся его служба состояла из бесконечных походов подальше от родных берегов: Америка, Франция, два похода на Дальний Восток, где крейсер участвовал в подавлении Боксёрского восстания.

Вернемся к проектированию нового крейсера Балтийского завода. Согласно предварительной спецификации, составленной кораблестроительным инженером завода Н. Е. Титовым, длина корабля, между перпендикулярами, составляла 106,26 метра, по грузовой ватерлинии – 115,12 метра, ширина с обшивкой – 15,24 метра, ахтерштевень – 7,62 метра. Корабль должен был иметь «смешанную» сталежелезную лёгкую бортовую броню и броневую палубу из двух слоёв стальных листов.

Нижний слой брони простирался во всю длину и ширину корпуса и имел толщину в один дюйм, а верхний слой тоже в один дюйм, над машинами и котлами в средней части, два дюйма в горизонтальной части и до двух дюймов на гласисах к бортам. К носу и корме толщина верхнего слоя уменьшалась. Броневые листы не доходили до штевней на 12,19 метра.

Настил деревянных палуб (64 миллиметра полубака и нижней палубы – 76 миллиметров верхней палубы) крепился к каждому стальному бимсу двумя цинковыми болтами. Подводная часть корпуса защищалась от обрастания медными листами толщиной 0,183 дюйма. Для совместимости защиты со штевнями и рулевой рамой они выполнялись из бронзы.

9 декабря 1885 года в кораблестроительном отделении уточнили весовые характеристики артиллерийского вооружения: две 8-дюймовые/35-калиберные пушки с замками, станками, платформами и погонами весили 45831 килограммов (2798 пудов); четырнадцать 6-дюймовых/35-калиберных – 158270 килограммов (9660 пудов); 2500 пудов отводили на боеприпасы 8-дюймовых пушек (по 125 снарядов, зарядов и зарядных ящиков); 8846 пудов для 6-дюймовых пушек. Общий вес выходил 23 805 пудов или 391 тонна.

По требованию МТК броневой пояс был ограничен длиной 86,58 метра с применением траверзов и защитой оконечностей «подводной палубной бронёй». Это позволяло вместо предусмотренных спецификацией 733 тонн отнести на броню 714 тонн, тем самым выгадать жалких 19 тонн, которые можно было взять путем более строгого соблюдения весовой дисциплины при строительстве.

Броненосный крейсер «Память Азова».

На журнале кораблестроительного отделения об утверждении проекта И. А. Шестаков написал резолюцию:

«Чертеж и смешанную броню одобряю, артиллерию её и расположение её также, только вижу, что первые – от кормы орудия вовсе не будут иметь обстрела вперёд. На водоотливную систему нужно обратить особое внимание. Расположение угля мне кажется соответственным требованиям боя, но вокруг машинных люков непременно устроить гласисы. Впрочем, относительно механизма я спрошу – где же прогресс, о котором так говорит Балтийский завод? Весьма удобно строить машины по тому же шаблону, не нужно на новых судах вводить тройное расширение. Кажется, пора передать в Главное управление для заключения контракта».

Артиллерию, принятую как на крейсере «Дмитрий Донской» (два 8-дюймовых/30-калиберных и четырнадцать 6-дюймовых/28-калиберных пушек), с согласия управляющего затем изменили, приняв длину канала ствола орудий 35 калибров.

25 января 1886 года дюжину чертежей и спецификацию крейсера передали в Главное управление кораблестроения и снабжения (ГУКиС), а 31 января исполняющий дела главного инспектора кораблестроения генерал-майор Пельциг для наблюдения за постройкой избрал корабельного инженера капитана Александра Евтихиевича Леонтьева. Одновременно ему поручалось и наблюдение за окончанием постройки корвета «Рында». 5 февраля последовало новое развёрнутое указание И. А. Шестакова:

«Поставить на вновь проектируемый фрегат-крейсер в 6 000 тонн, который предполагается строить на Балтийском заводе, паровую машину с тройным расширением пара типа, схожего с тем, какие начал в последние годы строить завод Нейира в Глазгове и теперь строит для корабля „Синоп“. Машина должна быть горизонтальная, способная развивать сколь возможно большую индикаторную силу, применяясь к отведённому для неё».

Сообщая в МТК об этом распоряжении, начальник ГУКиС вице-адмирал Н. К. Андреев добавлял, что:

«строить машину его превосходительство Иван Алексеевич желает непременно на Балтийском заводе и с соблюдением того срока, в какой его управляющий М. И. Казн назначил для приготовления крейсера к службе».

В связи с этим начальник ГУКиС предлагал МТК «сообразить» – не требует ли это новое решение каких-либо изменений во внутреннем расположении корабля. Чтобы укрепить позиции генерал-адмирала, который не был достаточно вовлечён в дела флота, или избежать возможных возражений со стороны завода, Михаила Ильич Кази сообщили, что:

«Решение об использовании машин тройного расширения и создании «броненосца» с двумя винтами исходит непосредственно от «его высочества генерал-адмирала Алексея Александровича».