Текст книги "Руны на клинках"

Глава 7

И снова я должен возблагодарить пытливого читателя за то, что он есть. Просто слышится его скептическое хмыкание:

– Что-то у тебя, автор, не вяжется, нет в рассуждениях стройности.

Например, японцы уверены, что за свой Дальний Восток Гардарика станет драться, и это верно. А Европа не сомневается, что Гардарика просто так не отдаст «матерь городов русских», и тоже будет цепляться за Кай-ёв…

В реальной истории России попытка его удержания стоила полмиллиона солдат. В официальном фильме товарищ Сталин что-то доказывал американцам, они опять виноваты. Последнее время в том разгроме винят украинское лобби в политбюро. Иные историки доказывают, что русские просто не могли отдать немцам Киев – индустриальный центр и всё такое духовное.

А в моём романе магическая Гардарика вывела оттуда войска, оставила столицу одного из крупных и влиятельных княжеств.

И это далеко не все противоречия, которые требуют разъяснений. Вот не любят европейцы русских, даже «свои» скандинавы не питают добрых чувств, и в то же время очень стараются Гардарике что-нибудь продать.

С другой стороны русские. Артём ладно, он попаданец, но это Ваня призвал убивать добрых румын за брата и отца. А другие русские его поддержали, поскольку крайне неохотно брали в плен любых европейцев.

И это те самые русские, кто покупают на «западе» всё. Катя пользуется забугорными тестами и пилюлями, платья и костюмы её тоже пошиты не в Гардарике. Самолёты и танки в Гардарике во многом иностранные. Да русские готовы тащить из Европы целиком заводы, а из Америк так уже тащат.

Я мог бы сослаться на загадочную русскую душу и сказать, что это мой мир, я так вижу, да самому стало интересно. Начал разбираться с главного, с души. Кто-то из философов рассуждает о душе народа. Увы, я таковой в человеческих массах не обнаружил.

Отдельный человек может временами проявить ум, доброту, благородство, а люди скопом – это как море. Ори, хоть охрипни. Да и просто люди – всего лишь люди. Вот автор гладит на работе собак, кормит их, иногда разговаривает с ними. Он хороший человек?

Как он при этом относится к людям в соседних странах? Никак не относится. Если прямо сейчас по ним нанесут ядерный удар, автор ничего не почувствует. Мне неинтересно, как говорят и в кого верят незнакомые мне люди.

Наверное, автор всё-таки плохой человек? Но ведь тем людям он не может что-то сделать, а собак волен хотя бы покормить. То есть все подчиняются обстоятельствам, а какие они люди – вопрос под буквой «ж».

С чего все решили, что к народам оно не относится? Не, можно взгромоздить на самый верх человечка – «жопа, руки, ноги, голова» – пусть он будет умным и добрым за всех. Только очень много ошибок и жертв такой подход принёс России. Один разгром под Киевом стоил полмиллиона человек, а виновен в нём лично товарищ Сталин – под приказом его подпись.

Это понимает автор, и это могли понять весьма неглупые древние маги, кто стоял в самом начале княжеств Гардарики. Они правили только тем, чем способны эффективно управлять, а вовне, прежде всего, не позволяли кому-либо им приказывать. Особо подчеркну – никому не позволяли, как бы кто-то не превозносил ту же Европу, например.

Если им в большой войне нужно сдать столицу любого княжества, они сдадут и не поморщатся. Просто маги предпочтут сохранить своих людей, правители Кай-ёва могли хоть убиться.

Впрочем, они тоже всё хорошо понимали и с виду не дёргались – всё ж равно лбом эту стену не пробить. Маги Кай-ёва оставались частью Гардарики и легко могли доказать другим магам, что их княжество нужно возвращать.

А то ж сегодня отдали кому-то одно, завтра другое, послезавтра враги придут к ним, и какая Гардарика за них вступится? Кстати, потому и Дальний Восток никакой Японии взять не светило.

С душой и Кай-ёвом, кажется, получается что-то связное, переходим к душе и торговле или к общению с другим миром. Вот классический пример: европейцы приплыли к туземцам и поменяли им стеклянные бусы на золотой песок. Грамотные европейцы стремились к минимуму издержек, а бедные-бедные туземцы просто тупые.

Часто забывают упрощённый вариант – европейцы приплыли к туземцам и отняли золотой песок без бус, умные европейцы ведь стремятся снизить издержки. Так вот, упрощенный вариант в Гардарике не проходил, бусы всё-таки требовались…

Кстати, туземцев все почему-то считают чёрными или мулатами. И никого не волнует, сколько смуглые арабы продали белым славянам разного стекла. В том числе и стеклянных бус.

И попробуем взглянуть на сделку с другой стороны. Европейцы за какое-то золото отдавали вещи, которые поражали воображение дикарей и давали вождям то, что стоило дороже любого золота – ещё больше власти над соплеменниками.

Так что сделки для обеих сторон были выгодными. Чтобы такие сделки совершались всегда, умные европейцы старались уничтожить любую конкуренцию. Отсюда их постоянные войны на море, законы для колоний и вечное стремление влиять на Гардарику.

Европейцы сотни лет вдалбливали русским, что те ни на что не способны, аж сами себе поверили. Ведь все эти сотни лет тупые русские норовили делать самостоятельно стеклянные бусы, а запретить им что-то затруднительно.

Не, такие попытки постоянно предпринимались, в Европе вооружались, воевали, придумывали союзы и вводили санкции. Да только у истоков Гардарики стояли викинги, просто самые отмороженные европейцы, и они стремились подчинить себе всю торговлю. Интересы же греков тоже подкреплялись мечами, и они вдобавок притащили религию. Немного сбоку скакали степняки, которые просто из-за шила в сёдлах не могли допустить, чтоб кого-то грабили без них.

Ну и сами русские, вокруг которых всё это крутилось. Они по наклонностям шли в разные дружины, торговали, несли свет истины, занимались импортозамещением или по-прежнему растили злаки и охотились.

Теперь попробуем всё это сложить и сразу поймём, что объединяла столь разных людей только вредность и личная выгода. Просто покладистые при таких делах все быстро закончились, а с теми, кто остался, приходилось договариваться.

Они многому учились друг у друга, да и весь мир лез со своей информацией. Гардарика стала не просто привлекательным рынком, но и оседлала многие торговые маршруты, навязывала свои правила.

Европейцы там просто были вынуждены вступить в жёсткую конкуренцию, предлагали всё более изощрённые «бусы из стекла» в обмен на ресурсы. Кстати, прошло Средневековье, а в капитализме золото уступило позиции углю, хлебу и стали.

Но люди в Гардарике остались почти те же. На европейцев взирали серые глаза викингов, зелёные славян, чёрные степняков или карие греческие – просто на кусочек «остального мира», кривясь, смотрела Гардарика.

Да-да, кусочек того самого, которое на палочке. Оно существенная часть жизни, с ним приходится иметь дело, но восторгов оно совсем не вызывает. Это собственно объясняет пиетет русских перед «европейскими технологиями», «европейскими порядками» и их отношение к отдельным европейцам в частности и к Европе в целом.

Просто в тонне того, что на палочке, обязан содержаться грамм золота. И если золота там больше грамма, оно всё равно останется тем самым.

* * *

То есть даже русские считали европейцев кем угодно, но только не придурками. И европейцы с ними в целом соглашались, поскольку русские были правы.

Вот принялись эти умные люди за объединение Европы, начали с генеральных штабов и крепко призадумались. В пропаганде получалось значительно сократить военных и уменьшить военные бюджеты!

Однако в реальности общее количество военной бюрократии грозило возрасти многократно при доведении всех зарплат до европейского уровня. Мыслители пошли бы и на такие жертвы – всё равно не им платить – но замышляемый монстр получался напрочь тупым и недееспособным.

Даже первое приближение показывало, что национальные военные станут тащить одеяло на себя, просить ещё больше средств, и вообще европейский народ к объединению готов не полностью. Но это же не повод Европу не объединять!

Само объединение это больше идея, с которой нужно свыкнуться, сжиться, и которой следует проникнуться. Решили действенный Генеральный Штаб Европы считать идеалом и отложить на светлое будущее, а пока создать клуб совместного фотографирования.

Ещё там по-хорошему подписывали карты и приказы, что присылали из национальных генштабов. Старые же штабы упразднили, назвали консультативными отделами и включили в общую структуру.

То есть они только советовали, а их карты и приказы сначала утверждали в другом месте, и лишь кое-что попадало в новый европейский клуб для подписывания при журналистах.

Обновление структуры увеличило бюрократию всего в два раза, но оно несло в себе идею и его поддержали национальные штабы. Военные формально более ни за что не отвечали, всегда могли сказать, что их неправильно поняли в Брюсселе, и туда отправили представителей хороших семей, преданных партийцев, и… э… они не всё понимали в текучке.

Но в данном конкретном случае задумчиво заткнулись все. В Брюсселе-то, понятно, ничего не говорили без команды, и для них любое решение русских тупое, поскольку русские тупые, злобные животные. Однако молчали и все национальные штабы.

Все-все европейские военные отправились на восточный фронт, и им «советовали» из Берлина, Парижа, Вены, Рима, Мадрида, Праги, Будапешта…

Тут надо бы упомянуть всех, но их слишком много. Потому просто все.

Так вот всем штабам мыслители поставили задачи, и они, не зависимо друг от друга, рисовали стрелки в полной уверенности, что русские всеми силами вцепятся в Кай-ёв.

Штабисты выдвигали разные версии, как бы они защищали эту территорию, прогнозировали действия русских, преступно допуская у них мозги, и планировали операции своих войск.

Получалось просто чудо, как хорошо. Катастрофический разгром русских войск, выход европейцев за Днепр и значительное продвижение. После таких потерь русских можно идти прямо на Москву! Или в Крым? А может, всё-таки на Москву? Вообще, сначала нужно захватить Крым! Но тогда для Москвы не останется времени…

Британцы тоже смотрели на карту и беспокоились за Кай-ёв. Однако они не обсуждали с товарищем Сталиным поставки – не было в Гардарике Сталина или он ничего с британцами не обсуждал.

Да и в британских поставках Гардарика не нуждалась, всё случилось наоборот – это поставки русских позволили британцам не загнуться, пока у немецких супер-линкоров и их сопровождения не закончилась автономка.

Английские дельцы осторожно спросили в союзных структурах о том, насколько надёжно положение Кай-ёва, они ведь вложили немалые деньги в те земли. Им ответили, что проценты по их ценным бумагам платит Гардарика целиком, и чтоб задавать тупые вопросы, сэрам лучше инвестировать в земли, где у них больше власти. В Англию, например.

На фронте же полк с участием Артёма остановил танковый прорыв с севера. Удары на охват такое дело – первый всегда помогает второму, бьёт в спину его противникам. Умные европейцы изначально отвели северному удару роль основного, на юге просто оставалось меньше сил.

Однако случилась остановка, русские сумели закрепиться на новых рубежах, и пока с севера их изо всех сил теснили, наступательный натиск с юга иссяк. Однако в Европе считали, что Гардарика обязана атаковать в ответ…

Да сами бы европейцы в ответ на такое напали! Блин, большинство читателей сразу бы и врезали!

Вот европейцы ждали попыток русских окружить войска северного удара, а сами бросили последние резервы ещё севернее с одной стороны и немного южнее с другой. И атаки сразу напоролись на подготовленную и – самое неприятное – активную оборону.

Да откуда же у Гардарики могли взяться для этого силы? Она наращивает поставки с востока, но ведь никаких скачков не наблюдается. Им просто неоткуда взяться. Разве что…

Да ну нахрен, этого просто не может быть!

Но что делать с донесениями из-под Кай-ёва? Русские отходят, и европейские войска в одном шаге, чтобы войти в город. Гардарика готова его отдать? Сдать «матерь городов»?!

Кстати, а кто тогда папа?

Но это лирика, главное в том, что умная Европа долго не могла осознать происходящее, и этим нагло воспользовались русские. Они не только вывели войска из возможного мешка, но и грамотно использовали временное преимущество на отдельных участках – сами окружили зазевавшиеся части европейцев и всех уничтожили.

Европа надолго выпала в осадок. Из ступора её вывели добрые румыны, заверещав громче обычного:

– В этот раз на самом деле убивают!

Нейтрализовать Крым в этом году уже точно не получится, продолжатся и бомбардировки. Сам исход войны стал неоднозначным, а будущее Румынии туманным.

Но фиг с этой Румынией, провались она совсем, дело ведь не в ней, а в нефти. За первый месяц бомбардировок переработка нефти на месте упала втрое, а поставки сырой нефти сократились вдвое.

После захвата Крыма всё можно быстро восстановить, только его захват немного отодвигается. Придётся Европе потратиться на заводы по производству синтетического горючего из угля.

Да, на Европейский Союз работала практически вся Европа, и управляли ею неглупые люди – европейцы подготовились к походу на восток лучше Германии в реальной истории. Однако у всего есть пределы, жизнь, будто только из них и состоит.

Снарядный и патронный голод войскам Европы ещё не грозил даже без дурных трофеев Гитлера, но достигалось оно непросто. А сейчас само существование Европы зависело от степени и скорости перевода её промышленности на военные рельсы.

Кстати, вы будете смеяться, но даже немцам, оккупантам на секундочку, не удалось это сделать. Гитлер до самого своего конца не сумел мобилизовать экономику самой Германии. Этот дурачок в мокрых штанишках уже слышал артиллерию РККА и вносил изменения в макеты придуманных им величественных зданий. Наверно, от нервов.

Но мы отвлеклись, речь о Европе, которой управляли с помощью магии неглупые люди. Они хорошо знали, что значат военные рельсы, и просто сами не хотели. Но что им оставалось?

Британия тоже пережила шок от потери Кай-ёва, однако вопли пропаганды о захвате богатых земель на сэров не подействовали. Гардарика временно оставила территории, но война продолжается. Сэры не предложили континенту мир и только усиливают налёты бомбардировщиков на Европу.

На востоке Европе хвастать и вправду нечем. Я ж не напрасно написал, что для попыток окружения европейцы потратили все резервы. Они захватили территорию, но не решили ни одной задачи, а силы кончились.

Нет войск для наращивания ударов и дальнейшего продвижения. Европа согласилась бы и на стабилизацию фронтов, но ведь партизаны в её тылах действуют всё активнее, более дерзко.

Да и русские стабилизацию понимают по-своему, эти животные совсем не ценят европейскую доброту и не успокаиваются. Они используют любое местное превосходство и наносят болезненные удары.

Если на них не реагировать, маленькие местные проблемы могут вылиться в большие трудности для целых фронтов. То есть Европе просто-таки жизненно необходимо наращивать давление и идти дальше.

И трудности всё равно есть, например, в авиации. Гардарика смогла захватить господство в воздухе над районом грандиозной операции, тогда это тоже считали временным явлением.

Европейцы напряглись, лишили русских господства, но ценой потери своего превосходства над всеми фронтами. А в случае нужды русские могут на несколько дней установить господство в воздухе на любом участке. Требуется резко нарастить выпуск самолётов и усилить работы над их улучшением.

А танки? Пока у Гардарики их было существенно меньше, тактическое преимущество русских почти не сказывалось на продвижении. Однако продвижение резко замедлилось, и все обратили внимание на потери. Даже если верить военным, три своих танка за одного русского – это просто недопустимо!

Талантливые европейцы, конечно, нарисовали к 1942-му году все свои «Тигры», «Пантеры» и «Фердинанды». Да только глупого Гитлера зарезали в Австрии, некого было впечатлять, а умные секретари-советники этих мечтателей тупо не подпустили к своим патронам.

Приняли идею Гудериана, и принялись совершенствовать дальше четвёртый «панцирь», этого, по словам немецкого генерала, настоящего железного солдата. Танков Европе потребовалось очень много. И быстро.

Ведь и кроме танков Европа тащила тяжёлые проекты. В бомбардировщиках она и так отставала от противников, зато «Фау-1» уже сменила «Фау-2», и ракеты совершенствовали далее. Велись работы над турбореактивным истребителем. Много сил сжирал атомный проект, но ведь разведка докладывает, что в этой области развиваются за океаном, даже русские пытаются что-то делать…

Короче, мыслители Европы решили, что без мобилизации промышленности не обойтись. Оставалось простому европейцу объяснить, почему он должен стоять у станка по двенадцать часов без выходных и получать за труд карточки на еду. Или почему он должен взять винтовку и идти воевать, а к станку поставят его жену и детей. Неужели такие меры нужны для победы над тупыми животными?

Сказать, что русские не тупые, мыслители даже мысленно не могли, поэтому пошли другим путём. Да, тупые животные, но им помогает колдовство. Про колдуна Большова слышали?

Про Артёмку шептались солдаты, ходили слухи в тылу. Добрым европейцам на этом страшном восточном фронте везде мерещилась тёмная магия. В малейшем европейском неуспехе подозревали колдунов.

До захвата Кай-ёва такие разговоры не приветствовались – у тупых русских не должно быть преимущества ни в чём. Но после захвата европейским журналистам дали отмашку – пишите про Большова, сколько угодно. Под мрачные завывания радио и прессы сильнее закручивались гайки, а Артём стал набирать всё больше популярности у европейцев.

* * *

И раз уж упомянул о неких «союзных» структурах, нужно уделить им немного вашего внимания. Когда перед любым человеком, не обязательно перед английским сэром, встаёт какая-то задача, он, прежде всего, ищет, кто бы эту задачу решил за него. На крайний случай помог бы в решении.

Когда Англия объявляла Европе войну, сэры не полностью всё понимали. Вот они не дождались от континента выгодных предложений, осознали, насколько всё серьёзно, и сразу озверели.

Традиция такая у сэров или природа, звереть в случае чего. А тут просто чёрт знает что твориться! Озверели сэры и принялись лупить Европу всем, что было под рукой, в остром своём уме размышляя, до чего бы ещё дотянуться.

А тут такая большая и ленивая Гардарика, раскинулась себе и ухмыляется. В нашей истории англичане приложили немало усилий, чтобы впутать в войну СССР, но в магическом мире русские куркули своим нейтралитетом сэров только раздражали.

Не, можно, конечно, ходить за русскими и талдычить:

– Ну, объявите Европе войну! Ну, объявите!

Только к чему оно приведёт? Русские просто уедут из Лондона, а в Москве англичан и так не пускают в приличные дома.

Кривились и морщились сэры с сентября до начала июня, и вот Европа сама напала на Гардарику. Может, европейцы решили, что так им с Англией будет легче воевать, или из других соображений – сэры не вдавались. Они просто заорали:

– Аллилуйя! – и полезли к русским со словами поддержки.

Ну, это же в традициях истории – если воюешь с общим противником, заключаешь со всеми, кто тоже с ним воюет, военные союзы. Но это в традициях нашей истории, правила для которой писали англичане. А в Гардарике сэров сдержанно поблагодарили и послали читать меморандум – там ясно сказано, с кем и до каких пор воюет Гардарика.

А про Англию там нет ни слова. Думы не могут ратифицировать военные союзы или иные соглашения с другими странами, они временно распущены, а советы такими полномочиями никто не наделял. Ну, нет у русских правителей, кто за них решает, и не будет никогда.

Просто русские всегда помнили, с кем говорили, и не верили сэрам ни на грош. Но это так, фоном, любые слова в глаза англичанам божья роса, а по документам всё так и есть.

Однако сэры уже попали в положение, когда им стало сильно не до понтов. Они сами предложили советам координацию действий без каких-либо обязательств.

Англичанам, например, давно очень нравится Северный флот Гардарики, его корабли могут базироваться в Британии и помогать в защите портов Дании. У обеих стран вызывают беспокойство немецкие линкоры «Бисмарк» и «Тирпиц». Англичан они беспокоят больше, но ведь линкоры могут прийти в Северное море.

Ещё Британия дала убежище кое-каким русским, у некоторых осталось подданство Гардарики. Речи о выдаче и быть не может, но англичане с удовольствием помогут им осуществить патриотический порыв. Ну, а коли патриотизма не обнаружится, можно поговорить и о выдаче…

В общем, к Серёже Жучирину пришли люди из разведки. Он маг и любит Родину, вот добрая Англия ему готова помочь пройти краткие шпионские курсы и переправить в тыл врага.

Сергей честно говорил англичанам, что он боится и не хочет, на что ему сказали всё это повторить в Москве следователям, а их дело только предложить патриоту помощь.

Господин Жучирин решил, что и в Европе маг не пропадёт, и согласился. В закрытом уже замке ему сказали, что готовят его не просто для диверсий и героической гибели, а для контакта с нелегальной группой боярина Андрея Пермякова – ну, а потом диверсии и далее по списку.

Три недели Сергей с ещё двумя бедолагами плыл в закрытой каюте на британском эсминце из Англии, через Гибралтар и всё Средиземное море в порт Бизантии. Там их приняли представители разведки Британии, и на автобусе через всю страну привезли к границе Болгарии.

Просто за взятку они окажутся в Европейском Союзе. Сергей как маг мог бы там и потеряться до конца своих дней, но он проведёт группу через Болгарию, Румынию, Венгрию и Чехословакию в Германию. Чтобы посмотреть Андрюше в глаза и спросить, как ему живётся.

* * *

Кстати, о группах. Вся группа Дитриха получила повестки. Ребята имели дипломы о высшем образовании и некоторые даже были магами, их разобрали порученцами и секретарями в тыловые службы. Только доцент и сильнейший в группе маг Дитрих отправился на фронт.

Никто не думал поручить ему винтовку, таких психопатов мало и в немецкой армии. Страшному Дитриху за учёную степень дали погоны лейтенанта, а за знание русского языка определили в штаб егерского полка работать с пленными – их ожидалось очень много.

Поцеловал он Мари на перроне, пообещал вести себя хорошо и быстро возвращаться, и залез в штабной вагон. Новые сослуживцы очень его попросили сесть вон там и смотреть в окно, а когда оборачивается, предупреждать.

Вместе с полком он вступил на землю Гардарики. Через две недели его повысили до обер-лейтенанта и перевели в штаб дивизии, а затем он занял капитанскую должность при штабе армии.

На столь стремительный карьерный взлёт, конечно, повлияли его магические способности и образованность! И ещё немножко тот факт, что пленные русские в полку почти не встречались, а в дивизии он допросил двоих сельских парней.

Зато в штабе армии он смог себя проявить. Господин Шепард не считал русских тупыми животными и несильно этим отличался от офицеров. Те, ухмыляясь, помалкивали, в штабе одни партийные функционеры громко высказывались о русских.

Только не подумайте, что Дитрих с кем-нибудь пытался подружиться. Да, он носил офицерский мундир, но «Парабеллум» ему дали без патронов, чтоб ненароком никого не застрелил, и офицеры даже на допросах старались смотреть на пленных, а не на переводчика.

Ему как магу никто не мог врать, и Дитрих честно отрабатывал своё жалование, которое большей частью он отправлял Мари – ему хватало офицерского пайка. Но ему не хватало рамок допроса, он пытался разговорить русских на общие темы. Дитрих продолжал исследования.

Не, он честно ненавидел русских, отчасти по привычке, отчасти как противника. Но только пленные его жалели и, кривя разбитые лица, иногда говорили:

– Как ты такой живёшь-то, господи!

Дитрих считал это обнадёживающим признаком и пытался вывести русских на разговор. Его как исследователя интересовало отношение русских к Родине, к Гардарике, и видят ли они между ними разницу. Чаще всего ему говорили:

– Иди в жопу, – и на этом допрос можно было заканчивать.

На втором месте был ответ:

– Потому что берёзки, – и на этом допрос тоже можно закончить, ибо на просьбу развернуть идею пленные переходили к первому пункту.

Пару раз Дитрих получал очень искренние, развёрнутые ответы. Но из дальнейших расспросов выяснилось, что пленные русскими себя не считали. Причём, исследователь Дитрих понял, что «считали» тут ключевое слово. Его спокойно посылали в задницу и чисто монголоидные люди. На чистом русском.

В военные вопросы Дитрих не вдавался. Просто по пополнению, что регулярно принимала армия, иногда даже от вида штабных офицеров он догадывался, что дела идут не очень хорошо. Лица офицеры носили серьёзные и порой они менялись – то есть приходили новые люди.

Армия его шла на Москву, и херр Шепард всё больше сомневался, что побывает там в этом году. Из штабных разговоров он понял, что всё направление опасается удара с Русского Севера.

Эту проблему должен был решить флот Германии, но раз уж так получилось, к берегам Балтики лучше не приближаться. Пока преждевременно брать Новгород и идти дальше на север. Вот после взятия Москвы…

То есть не в этом году, как ещё летом думал Дитрих. Он регулярно получал от Мари длинные письма, в которых она сообщала, что как жена офицера нашла место официантки в хорошем заведении для партийных и с деньгами.

Дитрих за неё радовался и писал, что, кажется, война в этом году не закончится. А она попросила больше так никому не говорить, а то к ней уже приходили пока с предупреждениями.

И вот сообщили, что Европа взяла Кай-ёв! Из радио и газет лилось ликование с восторгами, а лица офицеров в штабе ни разу не улыбнулись, как будто это вражеские офицеры. Дитрих чувствовал, что ситуация грозит неприятностями и ещё больше переживал за Мари.

А немного времени спустя его впервые вызвали прямо к командующему! Дитрих вошёл в кабинет и представился. Пухлый, седой старик с мохнатыми бакенбардами и в генеральском мундире натужно закашлялся. Впрочем, херр Шепард уже привык к такой реакции и воззрился на господина средних лет в штатском костюме.

– Херр Вебер, журналист Фурцайтунг нихт, – представился он. – С разрешения вашего командующего я хотел бы побеседовать с вами в его присутствии…

– Идите… оба… куда-нибудь, – сквозь кашель прохрипел генерал.

Дитрих отвёл журналиста в допросную комнату и усадил на стул для пленных.

– Итак, Дитрих Шепард? – спросил газетчик, доставая блокнот и ручку из внутреннего кармана пиджака.

Дитрих важно кивнул.

– Вы в университете Нюрнберга проводили опыт вместе с профессором Штанмайером? – сказал Вебер.

– Да, но у меня с ним возникли разногласия, – ответил Дитрих.

– Пожалуйста, расскажите о них, – попросил журналист. – И как опыт Штанмайера связан с колдуном Артёмом Большовым?

– Уже с колдуном! – весело воскликнул Дитрих и задумчиво заметил. – Впрочем, я тоже обер-лейтенант.

– А после моей статьи вы станете гауптманом! – заверил херр Вебер.

– Точно гауптманом? – строго спросил Дитрих. И, получив в ответ кивок, заговорил. – Ну, слушайте. Был у нас в университете красавчик Ганс, что трахал жену профессора. Вот Штанмайер об этом узнал…