Текст книги "Бусы"

Глава девятая
Новый год, отдых, поход на склад

Меня заставил подпрыгнуть на койке трезвон телефона.

«Какой же у тебя, гада, мерзкий звон. Ты мертвого достанешь из могилы. Надо тебе кислород перекрыть или гланды подрезать», – сама собой пронеслась мысль, пока я снимал трубку, и не преодолев эмоций, я чуть ли не выкрикнул:

– Алё!

Взгляд непроизвольно зафиксировал в полумраке спальни стрелки на часах. Они показывали почти четыре часа. За окном была темень – значит, это утро, отметил мозг.

Из трубки раздался грубоватый голос старпома:

– Ты чё, спишь, что ли?

Такой риторический вопрос в четыре утра откинул меня вновь на подушку.

– По-моему, уже нет. – Я с удовольствием потянулся.

Это значит, что на одном дыхании я проспал почти десять часов. Это же надо, как Сивку укатали горки!

Сон моментально прошел, и я уже осмысленно сказал в трубку:

– А ты что хотел?

– Да вот тут мы с сэкондом сидим и не знаем, что дальше делать с этим вискарем. Новый год уже вроде бы наступил, – стараясь произносить четко фразы, говорил старпом.

– И где это вы так мучаетесь? – с иронией поинтересовался я.

– Да у меня сидим, – пояснил Олег и тут же предложил: – Если хочешь, то подгребай.

– О’кей. – На такую тему, да в Новый год, меня уговаривать долго было не надо. – Сейчас буду.

– Ну, тогда ждем тебя, – пробубнил Олег и повесил трубку.

Одеться у меня заняло столько же времени, как и подпоясаться, поэтому через несколько минут я уже стучался в старпомовскую дверь.

– Заходи, открыто, – громко послышалось из-за неё. – Если свой, то заходи; если Дед Мороз, то неси подарки, – махнул он мне рукой, приглашая войти, когда я открыл дверь каюты.

В каюте находились Олег с Евгеничем, однако, судя по количеству стаканов на банкетном столике, гостей недавно было намного больше, но сейчас за ним остались только самые крепкие и стойкие из последних могикан.

Пройдя к столу и усевшись на диванчик, я посмотрел на этих двух «стойких могикан». Глядя на их лица и поведение, было заметно, что они здорово на «кочерге», но сдаваться «врагу» не собираются и сопротивляются из последних сил, чтобы не пасть к его ногам, используя последние «снаряды», которые были выставлены на столе и под столом внушительной батареей.

Увидев меня, Олег поднялся и, достав из буфета чистую стопку, поставил её на стол.

– Наливай, – разухабисто махнул он рукой и громко пошутил: – Я требую продолжения банкета!

Под эту знаменитую фразу Кисы Воробьянинова Олег небрежно наполнил стопки.

А что, сегодня уже первое января. Работ на этот день не планировалось, можно было и расслабиться. Ведь у нас был выходной день, а когда ещё случится такой же выходной, когда ни о чем не надо будет думать? Один Бог только знает. Но я, Олег и Евгения четко знали, что после третьего числа уже так не погуляешь, а придется пахать и пахать.

В каюте было тихо, Олег, так же как и я, не любил громкую музыку, поэтому с главной палубы отчетливо прослушивался вопль очередного «Карузо», заливающегося в столовой команды, но его сентенции не помешали нам поднять стопки и опрокинуть их за уже наступивший Новый год.

Первого числа команде был объявлен выходной, поэтому я не прореагировал на звонок вахтенного, а потом и на звонок Евгенича, приглашающего на обед. Представив, что перед обедом опять обязательно придется давиться этим «вискарем», я отказался принять его приглашение. И только часов в пять вечера, здорово проголодавшись, зашел в кают-компанию, достал из холодильника вчерашние яства и поел.

Вот теперь я чувствовал себя отлично. Усталости и сонливости как не бывало.

Из столовой команды все ещё была слышна музыка, и кто-то там усиленно издевался над микрофоном. Из любопытства я спустился туда и увидел воющего боцмана, сбоку от которого на столе стояла початая бутылка вискаря. В углу оставался только ящик «Кока-Колы». Пива уже не было.

Посмотрев на эту невеселую картину, я вернулся в каюту, достал из холодильника бутылку пива, не спеша опорожнил её и вновь завалился спать. Надо было отдыхать. Завтра рабочий день, а уж послезавтра… Но об этом даже думать не хотелось.

Утро нового рабочего года началось, как обычно, со звонка вахтенного. Ничего не напоминало, что начался новый год, а старый остался где-то в прошлом.

Так же прошел обычный завтрак с расторопным Рупертом, и началась разводка в ЦПУ.

Войдя в ЦПУ, я с удивлением заметил, что все присутствующие находятся в абсолютно трезвом состоянии. Ни у кого не было даже намека на то, что вчера был праздник и всем было позволено выпивать спиртное.

Я уже несколько лет работал под флагом с иностранными экипажами и все не мог привыкнуть к этому. На нашем флоте сегодня кто-нибудь обязательно бы находился подшофе, и от него бы за версту разило перегаром. А тут нет. Все были трезвы и готовы к труду и обороне капиталистического отечества.

– Доброе утро! – поздоровался я со всеми присутствующими и сел в кресло у главного компьютера.

В ответ послышалось нестройное ответное пожелание доброго утра, а я, взяв в руки лист с замечаниями, внимательно – для видимости – просмотрел его и перевел взгляд на готовую по первому же зову сорваться с места машинную команду.

– Так, парни, – начал я, – список замечаний подходит к концу, – я потряс бумажками перед собой, – и надо приложить последние усилия, чтобы он закончился. Завтра приедут к нам наши боссы, и поэтому сегодня все работы должны быть закончены, чтобы завтра к нам не было никаких вопросов, – и ещё раз оглядел притихших механиков.

Народ сидел в молчании. Понятно, что было прописной истиной то, о чем я говорил, но говорить всё равно было что-то надо, поэтому я продолжил:

– Задание для электромехаников. – Я посмотрел на Аунга. – Проверить все грелки отопления в носу, закончить наводить порядок в электрокладовой, восстановить освещение в льялах, проверить автоматику котла с третьим механиком и СЛВ с четвертым. Понятно?

Я осмотрел всех, кого только что назвал.

– Все понятно, чиф, – подтвердили механики.

– Четвертому механику идти в носовое отделение пожарного насоса и восстановить там инструкции. – Я встал, достал с полки файл с инструкциями, выбрал необходимую и предал её Дональду. – Снимешь копию, обернешь пленкой и повесишь там на переборке. Понятно?

– Есть, чиф, – подтвердил Дональд, но тут же, молотя под дурачка, спросил: – А скотч где взять?

Я не ожидал такого дурацкого вопроса, и у меня непроизвольно вырвалось:

– Укради, – но, увидев округлившиеся глаза четвертого механика, усмехнулся и уже серьезно посоветовал: – Пойди к третьему помощнику. У него он точно есть.

– Ясно, чиф. – Дональд, как болванчик, закивал головой.

– А потом, – продолжал я смотреть на Дональда, – заведешь мотор аварийного пожарного насоса и проверишь давление в пожарной магистрали. Ясно? – вновь спросил я четвёртого механика, уже застывшего в готовности сорваться с места. – Не забудь подкрасить ржавые места на насосе, – остановил я его и напомнил: – Мойщики с него старую краску сбили водой. Ржавчины много проглядывается.

– Есть, чиф! – чуть ли не пролаял, как бравый солдат, получивший распоряжение старшины, Дональд.

– А со вторым механиком и третьим мы сейчас пройдемся по машине и проверим нашу готовность к завтрашнему дню. Всё, – осмотрел я своих верных «нукеров». – За работу, парни. Времени у нас мало.

Но меня остановил электромеханик:

– Чиф, можно я займу у тебя немного твоего драгоценного времени? – вежливо обратился он ко мне.

Вообще вежливость этого бирманца, или, как сейчас принято говорить, мьянманца, меня иной раз поражала. Он иногда выводил свои предложения с такими вывертами вежливости, что волей-неволей приходилось их выслушивать, и злость и возмущение, которые ты ощущал перед этим в себе, куда-то моментально исчезали. Вот и сейчас он почтительно смотрел мне в глаза.

– Конечно, Аунг, пожалуйста. – Я даже склонил голову, приготовившись выслушать его.

– У нас есть замечание, – он вежливо протянул ладонь и с осторожно прикоснулся к списку замечаний, – что надо заменить все бирки на приборах ГРЩ с текстом на английском языке.

– Ну, есть. – Я никак не мог понять, к чему клонит этот супервежливый мьянманец. – У меня есть тут запись, что их должна изготовить компания и заменить бирки, написанные на румынском, на английские.

– Не надо этого делать, уважаемый чиф, – почтительно сложив руки на груди, смотрел на меня Аунг.

– Как не надо? – уже возмутился я от такой длительной процедуры объяснения и вежливости.

– Посмотри, чиф. – Аунг для ускорения процедуры объяснения подвел меня к ГРЩ. – Смотри, я их уже все поменял.

Я пригляделся к биркам – и точно! Почти все бирки были написаны по-английски. От такой неожиданности я в недоумении уставился на Аунга.

– Что, у тебя были где-то запасные бирки? – непроизвольно вырвалось у меня.

– Нет, уважаемый чиф, – так же вежливо продолжал Аунг, – я их просто перевернул. У них на другой стороне все названия были написаны по-английски. – Он продолжал наивно, как ребенок, смотреть на меня.

Воистину, зачем сто раз что-то объяснять, когда достаточно только один раз увидеть всё самому воочию – и тебе тогда всё сразу станет ясно!

– И на остальных бирках то же самое? – поинтересовался я у стоявшего рядом в покорной позе Аунга.

– Да, уважаемый чиф, – подтвердил мою мысль электромеханик.

– Отлично! – обрадовался я и, взяв список замечаний, с большим удовольствием вычеркнул из него еще один пункт. – Только ты, – обратился я к Аунгу, – постарайся к приезду суперинтенданта перевернуть все оставшиеся бирки.

– Хорошо, уважаемый чиф, – Аунг смиренно опустил голову в знак полного понимания, – я всё сделаю.

Довольный хорошо начавшимся днем, я подхватил механиков, и мы начали обход машины сверху.

В сварочной был идеальный порядок, чувствовалось, что здесь на совесть поработал Колян. Помещение было очищено от грязи и промыто, металл сложен и закреплен, везде горел свет, и даже кое-где виднелись следы свежей краски.

– Молодец, Никола, – похвалил я фиттера. – Идеальный порядок.

От похвалы Колян даже зарделся и развернул плечи. Ему так было легче выразить свою признательность за похвалу, а не выдавливать из себя слова.

Спустились в токарку. Там тоже было всё готово к приему «гостей», даже пыль со станков и верстаков была стерта. Конечно, вид помещения был далек от идеального, но для первого взгляда выглядело приемлемо. По-хорошему, здесь надо было всё перекрашивать. Но задача стояла другая – навести порядок, о чём и было обозначено в списке замечаний.

С третьим механиком проверили дизель-генераторную.

– Ну ты и дал! – невольно вырвалось у меня, когда мы только вошли в неё. Что-то из-за навалившихся дел в последнее время я туда не заглядывал.

Переборки и плиты были отмыты, ящики для ЗИПа отремонтированы и покрашены, инструмент отмыт, покрашен и развешан по стендам. Чувствовалось, что Серега провел здесь не один день со щеткой и кистью, а лампы и дополнительные прожекторы, которые он восстановил, превращали серое подземелье, которое раньше напоминала генераторная, конечно, не в пещеру Аладдина, а в достойное помещение, в которое можно было заходить без страха и упрека.

– Вот это да! – Я с удовольствием осматривал хозяйство Сереги. – Молодец. Ну, что тебе сказать? Отлично!

Довольный произведенным впечатлением, Серега стоял рядом и сам сиял, как начищенная курсантская бляха.

– Работаем, – как можно скромнее отреагировал он на мои слова. – Просто так не сидим.

– И зубами не скрипим, – пошутил я, наклонившись к его уху и похлопывав по плечу. – Ты на меня не обижайся, – примирительно посмотрел я на него, – надо же было тебя как-то сдвинуть с мертвой точки.

– Это Вы меня извините, Михалыч, – Серега виновато взглянул на меня, – что как пацан себя вел.

– Забудем. – Я еще раз хлопнул его по плечу. – Одно дело делаем. Это замечательно, что ты меня понял.

В сепараторной тоже был наведен порядок. Все щиты и инструменты восстановлены. Всё было вымыто и блестело. Евгения, несмотря на мои похвалы и восторженные возгласы, оставался по-прежнему суров и немногословен.

– А чё тут трындеть, – только и была его реакция на мои восторги, – работать надо, тогда всё и получится.

Обойдя машинное отделение с верху до низу и даже заглянув в льяла, мы вернулись в ЦПУ. Я еще раз проверил список замечаний и с удовольствием отметил, что он был полностью выполнен. Это радовало.

– Евгения, – обратился я ко второму, – ты после обеда тут заканчивай с вахтой оставшиеся мелочи, а мы с тобой, – я посмотрел на фиттера Коляна, – сходим на склады, что напротив нас.

– Что за склады? – не понял он меня.

– Да те, что напротив нас, – показал я в сторону правого борта. – Чиф говорит, что там можно кое-чем разжиться. Как-то раз он мне рассказывал, что заглядывал туда и там есть много чего интересного. – Я загадочно посмотрел на Коляна.

– Да что там брать? – сразу возразил мне Евгения. – Стоящего там ничего нет, я больше чем уверен, а хлама у нас и своего хватает. Я уже им все контейнеры для мусора на корме забил.

– Ну, если ничего толкового не найдем, то хоть посмотрим, что там есть, – примирительно возразил я и добавил: – Чтобы не было мучительно больно за бесцельно упущенную возможность.

Мы рассмеялись, и я напомнил Коляну:

– Тележку возьми, что у входа в сварочную лежит. С матросом спустишь её на берег, и прихвати пару наборов головок и ключей.

Колян в недоумении посмотрел на меня.

– А вдруг что открутить придется… – тут же пояснил я.

– А… Понятно, Михалыч. Все будет в ажуре, – согласился он со мной и, застегнув куртку, вышел из ЦПУ.

– После обеда пойдем туда! Обедай спокойно, не торопись! – крикнул я ему вслед, на что он в знак понимания поднял согнутую в локте руку.

После обеда переодевшись, я спустившись на главную палубу и увидел там у трапа Коляна, старпома и Евгенича, что-то активно обсуждающих.

– О чем толковище? – подошел я к увлеченным беседой мужикам.

– Да вот склад этот обсуждаем, – увидев меня, пояснил Олег. – До Кристмаса там работал кран и разломал уже больше половины. – Он указал мне на остатки старых фундаментов. – А там, – он ткнул в оставшееся полуразрушенное строение, – было офисное здание. Так что ты, если что, мне по воки-токи свистни, я тебе на помощь матросов пришлю.

– Лады, – согласился я с ним. – А что тебе надо в том офисе? – Я с интересом посмотрел на старпома.

– Я туда заходил и только краем глаза глянул, больше у меня времени не было. Там можно снять раковины, унитазы, да всякие шкафы да столы там валялись, – начал перечислять он и тут же добавил: – Если они в нормальном состоянии, то ты вытащи это барахло, а я матросов тогда уже подошлю, – с просьбой посмотрел он на меня.

– Понял, – согласился я с ним. – Если что, позову, – и взял у Олега переносную рацию, а он мне в ответ вручил каску.

– На, надень, – посоветовал он. – Мало ли что на башку свалиться может. Всё защита.

– О’кей, – согласился я с ним, напяливая каску. – Береженого бог бережет, сказала бабка…

Но Олег перебил меня:

– Вот пусть и бережет – зачем дырка в башке? Там же некоторые балки совсем низко висят. Когда второй этаж сносили, то они почти все обвалились и только на соплях там держатся. Так что будь осторожен. Осматривайся и в самые дебри не лезь, – пояснил он мне обстановку на складах.

– Да понял я, понял, – согласился я с ним и, махнув Коляну рукой, чтобы тот следовал за мной, пошел вниз по трапу.

Там уже стояла внушительная тележка – по всей видимости, её использовал боцман для перевозки грузов по палубе.

Тележка представляла собой лист железа с четырьмя колесами и ручкой. Она была выкрашена в цвет палубы, и на переднем бампере у неё красовался знак компании «Мицубиси» из трех ромбов. В дополнение к этому на ней со всех сторон были яркие надписи, нанесенные серебрином, что это не простая тачка, а именно «Паджеро».

Осмотрев такое произведение филиппинского искусства, я невольно вспомнил улицы Манилы, по которым носились размалеванные машины различных марок, которые вечно сигналили и старались на тебя наехать, если ты немного зазевался.

Улыбнувшись воспоминаниям и подхватив тачку за внушительную рукоятку, мы двинулись к полуразрушенным складам.

Оставив тачку у входа в склад, я осторожно, с оглядкой вошел внутрь.

Справа от входа находилась большая светлая комната. Она была пустой, в ней только по полу были раскиданы какие-то папки с бумагами. Обойдя комнату и попинав ногами разбросанные папки, я обратил внимание на комнату слева, в которой уже орудовал Колян.

– Михалыч, – азартно посмотрел он на меня, когда я вошёл туда – гляди, сколько здесь всего.

Он обвел рукой комнату, служившую в свое время и умывальной, и душевой, и туалетом. Краны, раковины, вмурованные в стены зеркала, унитазы были целые и стояли на прежних местах.

– Чиф говорил, что ему это всё надо, – возбужденно комментировал увиденное Колян.

– Точно, – подтвердил я. – На нижних палубах у нас есть разбитые унитазы. Об этом даже имеются замечания в листе порт-контроля.

– Ну что? Начинаем снимать? – Колян выжидательно смотрел на меня.

– Давай, – подтвердил я его желание, – начинай.

И, взяв ключи, мы принялись откручивать фаянсовое оборудование. Колян даже умудрился снять со стены зеркало, которое было замуровано над умывальниками, а я – фаянсовые полочки, прикрепленные под ним. Снятые вещи мы выносили из помещения и укладывали на «Паджеро», а когда снимать больше было нечего, то по рации я вызвал Олега.

– Присылай матросов, – предал я ему, когда он откликнулся на мой вызов, – мы тут много чего нашли. Надо вывозить.

– Добро, – подтвердил Олег, и минут через десять пришедшие матросы забрали тачанку со снятым барахлом.

– Когда выгрузите, – предупредил я боцмана, который лично захотел участвовать в этой операции-конфискации, – привезите назад «Паджеро» и поставьте там. – Я указал ему, куда надо поставить тачку.

– Не волнуйся, чиф, всё сделаем, – подтвердил довольный боцман.

Ему очень понравилось количество снятых предметов и то, что я так уважительно оценил его «личный» транспорт.

А пока я разбирался с боцманом, Колян обошел склад с обратной стороны и вернулся ко мне со счастливой физиономией.

– Михалыч, – загадочно обратился он ко мне, – а там котельная! Совсем целая!

– Да ты что! – неподдельно удивился я и пошел вслед за Коляном за склад.

Несмотря на то что перед входной дверью котельной были навалены кучи битого кирпича и бетона, в самом помещении была абсолютная чистота, как будто его только вчера подметали и убирали. В середине стоял небольшой котел с абсолютно целой форсункой, напоминающей «Монарх», который был установлен у нас на котле, а при более подробном рассмотрении оказалось, что это именно «Монарх», только раз в пять меньше.

Осмотрев котел и его оборудование, я обнаружил, что оно хоть сейчас готово к работе и даже в расходном танке осталось немного чистейшего дизельного топлива для работы форсунки, которое Колян сразу же слил в найденные пластиковые канистры.

Помня проблемы с нашим котлом, я осмотрел его щиты управления. Они были целыми и нераздербаненными, а внутри них был полный порядок.

– Тащи ключи, – обратился я к Коляну и, увидев его непонимающий взгляд, пояснил: – Щиты целиком снимем, пусть уже электришен с ними сам разбирается.

Щиты мы сняли и отнесли на уже свободную от груза тачку. А осмотрев главный распредщит в котельной, я обнаружил, что и он целый, а в нем все пакетники, предохранители, автоматы почти как новые. Электрическое оборудование было фирмы «Сименс», и оно было в отличном состоянии. Неужели владельцы склада настолько богатые люди, что всё это могут выкинуть? Ведь завтра придет техника, и всё это будет разломано и вывезено на свалку! Что-то у меня это пока не укладывалось в голове. Хотя бельгийцы не немцы, которые за каждый болтик требуют отчет.

Ну а если всё это идет на свалку, то, значит, можно и позаимствовать кое-что для своих нужд. Хотя кто его знает этих буржуев, зачем они так поступают? Но сейчас праздники, охраны никакой нет. А если бы не праздники? Что, тогда бы была выставлена охрана? И это бы посчиталось воровством? Такие мысли забивали мне голову, пока я орудовал отверткой и трещоткой, чтобы разобрать электрощиты и снять необходимые мне запчасти. Сам бы я копался тут не один час, но у Коляна руки работали как заведенные автоматы, и я иной раз даже не успевал принимать у него снятые детали.

Покончив с «ревизией» котельной, мы перешли в другое помещение, которое недавно еще было мастерской. Станки в ней были сняты, но верстаки остались на прежних местах, и даже кто-то поленился снять с них тиски. У нас в токарке тиски были раздолбаны донельзя, поэтому мы их сняли и отнесли на тачку.

И тут я потерял из виду рыскающего Коляна.

– Коля! – громко позвал я его. – Ты где?

– Тут я, в мастерской, – послышался его голос из-за полуоткрытых двустворчатых стальных дверей.

Поднапрягшись, я приоткрыл их с желанием пройти на голос Коляна. Когда двери распахнулись, то на голову мне свалилось нечто. От такого удара по голове я даже присел, а в глазах на секунду померк свет.

От неожиданности я стоял в проёме двери и ошарашенно смотрел по сторонам, пытаясь понять, что же это было. У моих ног лежала доска метра три длиной и толщиной в три сантиметра. В середине доски торчал здоровенный гвоздь, выступающий из неё сантиметров на десять.

Подняв голову, я посмотрел вверх, пытаясь понять, откуда свалилась эта чертова доска. Но сверху никаких разрушений видно не было, стеллажей для пиломатериалов – тоже. И тут до меня дошло, что на створки полуоткрытых дверей кто-то специально положил доску так, чтобы при их открытии она обязательно упала на того, кто открывал двери, и тюкнула его по башке. Добро бы тюкнуть, но в доске торчал гвоздь, который от места, соприкоснувшегося с моей головой, находился сантиметрах в двадцати. Так что если бы я был на шаг левее или гвоздей было набито больше, то они точно пробили бы мою дурацкую башку, даже несмотря на надетую каску. Ведь она спасла мою голову только от того, что доской её не размозжило. Хотя… падала бы доска метров стрех, какими были потолки в мастерской, тогда бы и каска не помогла, но доска свалилась с высоты не более метра, да и прошла вскользь по каске, поэтому особого вреда она мне не причинила.

На звук упавшей доски Колян обернулся и в недоумении уставился на меня.

– А что это было? – невольно вырвалось у него.

– Капкан это был, – чуть ли не выкрикнул я, украсив свой возглас многочисленными междометиями, подчерпнутыми из опыта старших товарищей. – Кто-то очень не хотел, чтобы мы тут шибались, – закончил я свою цветастую речь и, сняв каску, осмотрел, куда на неё пришелся удар доски. Каска была целая. На её поверхности просматривался только след от скользнувшей по ней доске, что даже крепление дуг подшлемника не сдвинулись с места.

Осмотрев каску, я невольно потряс ей над головой:

– Safety First! Вот спасибо Олегу! – и с вопросом обратился к Коляну: – А ты чего не надел каску?

Колян был скромным парнем и уважал мою должность, поэтому промолчал, но его взгляд откровенно выразил все его мысли: «А сам-то тоже был без каски, и если бы не чиф, то у тебя бы вообще её не было», – поэтому я сразу же заткнулся и с подобной глупостью больше не приставал к Коляну, а сразу переменил тему разговора:

– Чего ты ещё тут надыбал?

– Смотри, Михалыч, сколько тут железа. Нам такое пригодится. – Он по-хозяйски приподнял несколько листов листового металла. – Тут листы и на пять, и даже на восемь есть, а уголков сколько! – Восторгу Коляна не было предела. – Смотри на этих капиталистов! Они даже ящики с новыми болтами и гайками здесь побросали.

Тут мы уже усиленно принялись таскать листовое железо, болты, гайки в ящиках, сверла, резцы, которые нашли в шкафах. Особенно Колян был рад, когда обнаружил сварочный агрегат, но тот был намертво установлен на фундаменте, да и если бы мы его открутили, то вручную всё равно утащить бы не смогли. Взяли только с десяток пачек электродов и сварочные кабели с держаками.

На втором этаже была электромастерская. Крышу над ней уже снесли, поэтому новые контакторы в ящиках были залиты дождем и засыпаны крошкой осыпавшегося бетона.

Покопавшись в них, я выбрал кое-что, на мой взгляд, подходящее для судовых нужд и отнес на тачку.

Провозились мы на складе долго. Уже стало темнеть, а стылый ветер подгонял нас заканчивать «грабеж». Время приближалось к ужину. Надо было возвращаться на судно.

Старпом организовал подъем «Паджеро» со всем грузом на палубу, а я, поднявшись, поделился с ним чудом своего спасения.

– Повезло тебе, Михалыч, – покачал он головой. – Но тут никакая каска тебя бы не спасла, если бы гвоздь вошел в неё даже и с метра. Пошли лучше на ужин, там и отметим твое второе рождение.

– Если бы это было второе, то я был бы рад, – усмехнулся я. – А их было столько, что за каждое и не выпьешь, а если и выпьешь, то из-за стола тебя только и вынесут, что ногами вперед.

– Аналогичный вариант, – рассмеялся Олег. – За мои спасения тоже ящика было бы мало. Так что переодевайся, а я Руперту скажу, чтобы он ко мне в каюту ужин принес.

– Добро, – не стал отказываться я от его приглашения и, поднявшись к себе в каюту, помылся, переоделся и пошел к Олегу.

Там уже был накрыт стол, за которым мы и просидели допоздна.