Текст книги "Тайная миссия Кутузова"

Шварц пробалтывается о том, в чем заключается конечная цель деятельности иностранных масонских лож в России:

«По словам одного из современников, Шварц открыл ему потаенные цели ордена, клонившиеся даже к тому, чтобы уничтожить Православие в России» [40] (с. 134).

Вот чем хороша, в отличие от демократической, советская пресса: она ничуть не стесняется в освещении истинных целей масонства по отношению к нашей стране.

И такие планы очень импонировали дворянству, давно приученному к импортномыслию:

«Завезенное Шварцем из Берлина розенкрейцерство пришлось по вкусу московским масонам… Образовалась ложа, мастером которой был Новиков. Члены ее рассуждали на религиозные темы и отчасти упражнялись в алхимии…» [40] (с. 135).

А эти самые «религиозные темы» были следующего толка:

«По своим идеалам розенкрейцеры происходили от гностиков II и III века…» [5] (с. 213).

Так что легендарная чаша Грааля для Гитлера и Новикова являли собою единый предмет для поклонения. На том же сходились религии Александра I и Наполеона Бонапарта.

«Александр сам был якобинцем» [288] (с. 77).

И все это объединяется с тайными науками алхимиков средневековья. Шварц совершенно откровенно указывает и на конечную цель исповедываемого им учения:

«Магия, говорит он, и есть та божественная наука, с помощью которой маги познают истинный натуральный свет…» [5] (с. 216).

То есть свет Люцифера. Очень премило…

Мало того:

«…и натуральный дух. Маг – это тот искатель истины, с которым натура говорит во всех тварях через своего духа…» [5] (с. 216).

То есть через внедрившегося беса. Но и про свет Люцифера упомянуто. Вот именно для того, чтобы его увидеть, по убеждению Шварца, то есть:

«…чтобы признать себя “избранным”, чтобы развить в себе способность “проникновения” в тайны натуры – и надо упражняться в этих науках» [5] (с. 216).

«Избранным», заметим, бесами.

Именно таким способом человек и должен, используя масонскую розенкрейцеровскую «науку», превратиться в животное:

«…и да противопоставят как правило жизни нравственному закону христианской чистоты органический закон животных инстинктов» [292] (с. 95).

А вот против Кого масоны ведут на протяжении тысячелетий свою все нескончаемую войну:

«“В 18-й степени ордена, то есть степени Роз-Круа, составляющей переход к внутреннему масонству, наконец отыскивается потерянное иудейское слово, без которого восстановление иудейского храма, то есть царства иудеев, было бы неосуществимо…

В церемониал посвящения в 18-ю степень, то есть в рыцари Розового Креста… в прозрачной картине изображаются три креста, из которых на среднем видна обыкновенно надпись «I.H.P.I.»… адепту объясняют, что Адонирамово слово было потеряно в ту минуту, когда свершилась на кресте смерть Спасителя, и в свою очередь требуют, чтобы адепт объяснил им, что такое, по его мнению, может означать над крестом надпись «I.H.P.I.». Заставивши произнести на это священное имя хулу, заключающуюся, как мы уже видели, в торжественном признании Христа Спасителя – преступником, заслужившим проклятие и казнь, венерабль восклицает с радостью: «Братья, теперь мы нашли потерянное слово»” (А.Д. Философов. Разоблачение великой тайны франкмасонства, с. 44–47; 68–69).

Вот какую идейную направленность имеет масонство – непримиримую войну против Христианства. А ведется она с привлечением бесов, которые вызываются из преисподней множеством методов при помощи: магии, астрологии, чернокнижия, алхимии, колдовства.

После смерти немца Шварца на посту управления масонами России был утвержден следующий резидент прусского масонства в Москве:

«…Шредер. Он привез из Берлина “Аллегорическую азбуку”, градусы, статуты, он обратил внимание на “мистическия таблицы” и уделял особое внимание алхимическим работам розенкрейцеров» [5] (с. 221).

Агент германских спецслужб Новиков теперь подчинялся ему:

«По орденским правилам… обязанный представлять отчеты в издательских делах, сообщать о своих переживаниях и поступках» [40] (с. 137).

То есть периодически предоставлять полную отчетность по проведенной на деньги международного капитала подрывной деятельности внутри православной страны, чей оставшийся верным вере отцов народ все так и продолжал противостоять мировой закулисе. Мало того: исповедоваться! И кому?

Прусскому министру Вельнеру (или самому Вильгельму?!)…

«В августе 1786 года умер Фридрих Великий и на прусский престол взошел Фридрих Вильгельм, человек безхарактерный, относившийся враждебно к России под влиянием своего министра Гецберга. Король этот был ревностным масоном. Он приблизил к себе главу берлинского масонства, Вельнера, и сделал его впоследствии министром духовных дел. Наши розенкрейцеры приняли розенкрейцерство через Шварца от Вельнера и считались под его начальством. Теперь они оказались, таким образом, под начальством лица, приближенного к монарху враждебной нам державы» [10] (с. 179–180).

Иными словами наши доморощенные сатанисты, совершенно исправно – в качестве шпионов– работали на враждебное России государство!

Ну, это для масонов нормально и вполне обыденно: их работа не направленной против Православия быть попросту не может. Потому спонсорство антирусских типографий, помимо расточаемых на эти цели средств тамплиеров, могло входить и в бюджет спецслужб государства Пруссия. Ведь его масонская агентура до того оплела трон, что чуть ли ни на горшок претендентов престола с самого раннего детства сопровождает. Ведь не будь этой агентуры – не было бы уже к тому времени и самой Пруссии. Во всяком случае, всей восточной ее части. И граница России проходила бы уже давно по коронным землям Германии, прихватив в свои владения и принадлежащий нам Гольфштейн. И сама столица этой разгромленной нами страны к тому времени вполне могла издавать утренние газеты и журналы, вспомнив далекое свое прошлое, исключительно на родном своем языке – на русском.

Потому услуги наших масонов не оплачиваться щедро не могли.

И вот где ясно просматривается поддержка типографии Новикова лицами, заинтересованными в печатании в России душевредной разлагающей литературы:

«Типография Новикова была богата» [40] (с. 142).

Значит, доход от продажи книг был хороший? Для этого, в соответствии с получаемыми барышами, судя по всему, с несчастного бедолажечки покупателя драли три шкуры?

Оказывается – нет:

«Цена книги была невысокой…» [40] (с. 143).

То есть торговали себе в убыток. И ведь каких умопомрачительнейших еще и размеров достигала эта странная торговля себе в убыток:

«Карамзин вспоминал, что до переезда Новикова из Петербурга в Москве было только две книжные лавки, продававшие в год книг едва на десять тысяч рублей. В руках же Новикова оборот достиг сотен тысяч» [40] (с. 143).

Так в чем же заключался секрет такой вдруг наступившей продаваемости книг?

А в цене. Ведь приставь к торговцу, скажем, пирожками продавца таких же пирожков, но втрое более дешевых – вот тогда и посмотрим, чьи пирожки разойдутся, а чьи придется собакам на пропитание отдавать. Мало того:

«Не только торговал Новиков. Он рассылал безплатно свои книги в Московский университет, в духовные училища, в школы» [40] (с. 143–144).

Конечной же целью этих «рассыланий» было, о чем пробалтывается Шварц, уничтожение Православия! Уж на это масонский капитал шел из-за «бугра» безпрерывным потоком – масонские фолианты только печатать успевай.

Но не только продажами по просто убыточным ценам стал знаменит розенкрейцер-мартинист Николай Новиков:

«Желая приохотить публику к чтению [естественно, своей масонской антиправославной литературы – А.М.], он завел первую в Москве библиотеку для чтения, открытую в его доме у Никольских ворот, для безденежного пользования всеми желающими» [198] (с. 74).

Но ведь распространяемую им закордонную заразу требовалось еще кому-то на наш язык и переводить. Может, и переводчики имели от своего душевредного занятия дурные деньги?

Имели. Потому как Новиков:

«…платил небывалые по тому времени цены за переводы, а произведения оригинальные оплачивал еще лучше. Иной раз ему случалось покупать два-три перевода одного и того же произведения; он выбирал лучший и печатал, остальные сжигал; но никогда не отказывался принять лишний перевод, чтобы не отбить у переводчиков охоту к работе» [10] (с. 164).

То есть не просто сотнями скупал произведения столь высоко оплачиваемого квалифицированного труда, но и скупал по несколько экземпляров каждого ему необходимого алхимического трактата, швыряясь дурными масонскими деньгами направо и налево, оплачивая даже тех, чей труд ему не пригодился и не пригодится никогда впредь.

Откуда такая неслыханная щедрость?

Именно из того неисчерпаемого источника, откуда он и получал направо и налево раскидываемые им дурные неисчислимые деньги тайной всемирной организации.

Однако ж, сколь веревочка ни вейся, а совьешься ты в петлю: оттяпала гильотина голову не в меру заигравшемуся в масонство королю Франции, где победившие монархию масоны устроили свою революцию.

Екатерина, на такое дело глядючи, призадумалась: чем такие игрища в бирюльки могут закончиться в ее собственной стране. Вот потому теперь эти столь дешевые поставки литературы в духовные училища, подрывающие основы православного государства, не смогли остаться в стороне от внимания властей:

«Князю Прозоровскому 13 апреля 1892 года был послан из Петербурга именной указ. Появилась-де в продаже книга, напечатанная церковными литерами, а в ней раскольнические сочинения, православной церкви противные, а нашему государству поносительные… Вероятно, печатал книгу Николай Новиков, который, как слышно, сверх известной своей в Москве типографии завел и тайную… Надобно… везде прилежно обыскать… А как он, Новиков, есть человек, не стяжавший никакого имения, то откуда он приобрел знатные здания и заведения и может ли свое безкорыстие оправдать? Ведь ныне он почитается в числе весьма достаточных людей!» [40] (с. 159).

«Начались розыски, и Прозоровский установил факт продажи в московских лавках “Новой Киропедии”, экземпляры которой были конфискованы у Новикова при первом допросе» [225] (с. 199).

Всего же запрещенных книг, выпущенных в тайных новиковских типографиях, только обнаружено было под сотню. То есть свежераспечатанных. Сколько же им было выпущено подобного сорта литературы за все время его неустанных антирусских трудов?

И вот за какой сорт литературы Новиков имел столь крупную подкачку явно крупных капиталовложений противостоящей Православию тайной организации. После обнаружения в наличии запрещенной к печатанию литературы князь Прозоровский вопросил подследственного:

«– Какой же предмет был печатать вам книги, большей частью толкующие Священное Писание, кои печатать должно от Синода? А в ваших книгах много противного богословию толкуется» [40] (с. 159).

И вот каковы оказались поистине гигантские масштабы лишь еще обнаруженных в продаже огромнейших тиражей книг антиправославной направленности. Ведь одних номиналов их оказалось столько, сколько хватило бы не только для созидания аналога Парижской коммуны. Ведь это сшибание набекрень мозгов уже к тому давно подготовленному предшественниками по ордену целому сословию толстопузов-кровососов могло своим качеством перекрыть все до того произошедшие антинародные реформации во всех иных странах мира:

«Розыски обнаружили тайную продажу 20 запрещенных книг и 48 книг, напечатанных без указанного разрешения. Продажа запрещенных книг происходила как в лавках Новикова, так и в лавках, имевших с ним сношение (Лонгинов, с. 313–315)» [6] (с. 125).

И если лишь обнаруженную антирусскую литературу умножить на многотысячные ее тиражи, и если присовокупить огромнейшее количество этой литературы уже разошедшейся с прилавков, то можно удостовериться в том, что масштабы этой масонской диверсии представляли собой просто колоссальную опасность. Они вполне сопоставимы с огромными тиражами желтой прессы начала XX в., успешно подготовившей безпорядки для скрытного проведения масонского переворота 1917 г. Ведь слишком явный заговор в нашей стране успешно вряд ли прошел бы, а вот подкрашенный под цвета якобы народных выступлений – очень даже великолепно. Да так, что многие чуть ли не столетие спустя так ничего и не поняли – трескотня о какой-то там якобы где случившейся так называемой «классовой борьбе», которой на самом деле никто и в глаза не видел, так у них в ушах все еще и продолжает стоять.

Но не только церковные книги переиначивал Новиков, но и во вполне светские издания забрался по полной программе:

«…в самом распространенном издании, каковыми были “Московские Ведомости” и Прибавление к ним, печатались статьи, в которых указывалось, что “вере учат не так, как надо”, приводились данные, почему “не так” и говорилось о том, как надо учить живой внутренней вере. Обо всем этом говорилось не вскользь, а в ряде номеров – с целью выяснить обстоятельно вопрос.

Этот факт не мог не обратить внимания не только общества, но и духовного ведомства, призванного охранять и направлять преподавание закона Божия в школах… было доложено императрице. С этого времени и начинаются собираться грозные тучи над всей религиозно-просветительской деятельностью Новикова» [5] (с. 222–223).

Так что очень не зря Шварц проговаривается о конечной цели масонства. Ведь именно против Православия и направлялась деятельность их с Новиковым алхимико-каббалистической организации.

«Являясь членом Ордена розенкрейцеров, Новиков одновременно состоял и во французском Ордене мартинистов… Новиков организовал в России печатание масонской, антирелигиозной и антимонархической литературы» [163] (с. 220).

Но не только в мартинизме и розенкрейцерстве, что выясняется, был замешан этот некий в России от масонства «первопечатник»:

«Следователи установили, что Новиков и его кружок принадлежали к иллюминатству.

Новиков на следствии очень отрицательно отзывался об иллюминатах, тем не менее в руках следователей были документы противоположного характера» [225] (с. 200).

Между тем по поводу оправдания оказавшегося у него столь удивительно огромного капитала на типографскую деятельность никакого внятного ответа получено не было. То есть чисто подрывная шпионская деятельность масона Новикова здесь видна и невооруженным глазом. Ведь лишь количество уничтоженных тиражей говорит о том, что подрывная деятельность, осуществляемая его организацией, имела слишком хороших спонсоров за рубежом:

«Конфискованные книги, напечатанные тайно… были сожжены в количестве 18 656 экземпляров» [6] (с. 127).

А ведь цена на книги по тем временам была очень высока. Эквивалентна цене коров приблизительно, в зависимости от количества страниц и стоимости переплета, от 6 до 10 голов каждая! И сотня, другая из этих тысяч сожженных экземпляров стоила целого состояния! Откуда такие колоссальные средства, о чем совершенно небезосновательно сообщает Прозоровский, у безвестного Новикова?

Но не только во вредоноснейшей пропаганде оказался уличен Новиков, владелец системы тайных масонских подземелий. Была вскрыта и очень оживленная переписка с масонами иностранных государств. Мало того. Князем Прозоровским было приписано:

«Заметить я вам должен злых его товарищей:

Иван Лопухин.

Брат его Петр, прост и не знает ничего, но фанатик.

Михаил Херасков.

Кутузов, в Берлине.

Князь Николай Трубецкой, этот между ими велик; но сей испугался и плачет.

Профессор Чеботарев.

Брат Новикова, и лих, и фанатик.

Князь Юрья Трубецкой, глуп и ничего не значит.

Поздеев.

Татищев, глуп и фанатик.

Из духовного чину:

священник Малинковский…» [40] (с. 159).

Но это лишь ближайшее и причем исключительно московское окружение Новикова. А в Петербурге? А по всей стране? А за границей?

«Дело московских масонов весьма волновало императрицу, и она взяла на себя руководство следствием. Екатерина была уверена, что Новиков с братией задались целью свергнуть ее с престола…» [40] (с. 167).

И подозрения императрицы оказались не безпочвенны. Она выяснила, что Николай Новиков:

«…для этого пользовался помощью немецких государей – герцога Брауншвейгского и принца Гессен-Кассельского, с которыми состоял в переписке…» [40] (с. 167).

Так откуда взялся еще и герцог Брауншвейгский?

В 1781 г. московские масоны порешили податься в розенкрейцерство. С подачи берлинских Вельнера и Тедена, подчинение которым у этих Иванов, не помнящих родство, было еще впереди, для принятия необходимых градусов требовалось подчинение еще и принцу Фердинанду:

«Шварц знал, что это обстоятельство, к тому же связанное с необходимостью нового подчинения лож иностранной владетельной особе, а именно гроссмейстеру Строгого Наблюдения принцу Фердинанду Брауншвейгскому, будет неприятно московским братьям, но согласился на предложенное условие по необходимости…» [5] (с. 155).

Так что не только Пруссия, но теперь еще и какое-то там уж просто более чем скромный лоскуток, именуемый государством, герцогство, а в то время так и вообще – размером с Люберцы, претендовало на роль хозяина стойла, где обязаны были стоять на вытяжке прирученные Западом к порядку любители каббалы, магии и алхимии из самого враждебного Западу государства – России. Мало того: командование этим стойлом уже на местах вручалось тоже немцу – Шварцу.

Дальнейший розыск Прозоровского о шпионаже отмечает:

«Студенты, командированные компанией для заграничной учебы… были агентами Новикова, от которых необходимо было выпытать, какие поручения они имели в сношениях с немецкими тайными обществами» [40] (с. 167).

Но пыточное дело у Екатерины, более привыкшей письменно состязаться в красноречии с Вольтером, не в пример ей предшествующему своей «великостью» Петру, велось из ряда вон дурно. Ключевский, например, считает, что:

«Обойтись без книги и пера ей было так же трудно, как Петру I без топора…» [194] (с. 29).

Потому и не дознались: как про тайные общества, так и про поручения, которых не быть просто не могло.

Однако ж императрицу интересовала возможность заговора именно со стороны наследника, у которого она узурпировала власть. И вещественное доказательство было найдено в бумагах Новикова, что и подтвердило наличие подготовки масонами околпачивания наследника для приема в свою секту:

«Архитектор Баженов, масон и приятель Новикова, в конце 1775 или в начале 1776 года собирался побывать у “особы”, упомянутой в бумаге: имя этой особы во время следствия не было названо ни разу, а звали ее Павлом Петровичем…» [40] (с. 168).

Однако ж тот пробный приступ к наследнику был впоследствии масонами повторен:

«Более чем через десять лет, в 1787 или 1788 году, Баженов снова был у Павла Петровича, передал ему от Новикова несколько духовных книг, принятых благосклонно…

…а в 1792 году…

…Павел принял его с великим гневом на масонов и запретил упоминать о них, сказавши так:

– Я тебя люблю как художника, а не как мартиниста; об них же слышать не хочу, и ты рта не разевай о них говорить» [40] (с. 168).

Так что попытка вовлечения в масонство самого наследника прослеживается достаточно четко. Однако ж заметна она наиболее очевидно и в том, что:

«…в капитуле должность Великого Провинциального Мастера оставалась свободной – ее берегли, как полагают, для наследника престола Павла Петровича» [5] (с. 202).

Так что охота за наследником не просто велась, но и оставила достаточно ощутимые следы, которые не могли уйти от следственной комиссии князя Прозоровского. Потому он и сообщает о возможности последствий успеха замышлявшегося заговора следующими словами:

«Если бы успели они персону привести, как и старались на сей конец, чтоб привести конец злому своему намерению, то б хуже сделали французского краля» [6] (с. 134).

Но почему ж кралю этому, вроде бы как и поставленному «царствовать» над французскими масонами, так запросто головку-то его вроде бы чуть ли и ни «подчиненные» оттяпали?

Так ведь не был он, как выясняется, над своими подчиненными начальником. Ларчик-то конторы этой, масонской, вот с какой стороны открывается:

«Никакой разницы между французским и английским масонством, как нередко пытаются масоны ввести профанов в заблуждение, не существует. Масонство едино и имеет одну цель.

Брат Рагон, имеющий степень Кадоша, по этому поводу говорит: “Масонство не принадлежит ни к какой стране, его нельзя назвать ни французским, ни шотландским, ни американским. Оно не может быть ни шведским в Стокгольме, ни прусским в Берлине, ни турецким в Константинополе потому только, что оно там существует. Оно одно и всемирно. Оно имеет многие центры своей деятельности, но в то же время имеет один центр единства” (А.Д. Философов. Разоблачение великой тайны франкмасонов. С. 79)» [225] (с. 40).

Вообще-то сегодня, когда мир подошел к конечной своей заключительной катастрофе, масонский центр уже практически рассекречен. Это некий «комитет 300».

Кто возглавляет эту всемирную организацию?

Вторым человеком является глава клана Ротшильдов. Ну а первым, как это ни удивительно, – королева Англии.

И это тем более странно, что ведь государство Великобритания является конституционной монархией. А потому вроде бы правит ею вовсе не королевский дом, но парламент…

А ларчик вот как здесь устроен. Вся власть упирается в масонский Орден Подвязки:

«Орден Подвязки, как это ни парадоксально, помогает английскому монарху осуществлять контроль над государством. Каким образом это происходит?

Среди должностных лиц Ордена Подвязки существует должность “Лорд-Привратник Черного Жезла”. Обязанность “привратника Черного Жезла” – следить за порядком во время церемоний ордена в часовне Святого Георга… а также в палате лордов!

Высшим коллективным органом управления британской монархии является палата лордов. Все знают, что лорды обладают парламентской неприкосновенностью… однако вполне могут быть арестованы (если возникнет такая необходимость) Лордом-Привратником Черного Жезла, присутствующем на всех заседаниях палаты! А сам Лорд-Привратник Черного Жезла подчиняется исключительно британскому монарху – причем не как монарху, а как суверену Ордена Подвязки!

Подобная система существует в Англии и сегодня» [227] (с. 168–169).

Но это начальствование над масонством монарха, которому, что и естественно, чисто для видимости, вроде бы и ограничили в чем-то власть, является во всем мире лишь единственным исключением. И лишь потому, что именно Великобритания избрана на роль предводителя банковского капитала для удушения всех иных суверенных денежных систем.

Остальным же монархиям это видимое преимущество масонства лишь внушалось. И когда масоны получали власть, то пользовались ею исключительно на свое усмотрение. Какие-то королевские династии, становящиеся для этой подземной реки наиболее податливыми и даже ручными, до времени оставлялись на своих местах и даже спонсировались весьма щедрою рукою этих невидимых кукловодов, другие же династии, и прежде всего романовскую, ждала участь французских королей.

Так что должность «Великого Провинциального Мастера», любезно заготовленная для Павла Петровича масонами, являлась ничем иным как лишь приготовлением его головушки, в случае полного успеха намечаемого мероприятия, к отсечению модным изобретением гидры случившейся в то время во Франции революции – гильотиной.

И данное предприятие отнюдь не обошлось без участия столь нами скрупулезно разбираемого «по косточкам» эдакого первопечатника от русского масонства – Николая Новикова. А потому князь Прозоровский не может не отметить, что:

«…Новиков участвовал вместе с другими масонами в “уловлении известной особы” (наследника Павла Петровича)…» [5] (с. 224).

Потому вполне естественной выглядит и полученная им за это кара:

«…Государыня положила в своем указе от 1 августа 1792 года: “Подвергнуть Новикова нещадной казни… Но, следуя сродному ей человеколюбию… запереть его на 15 лет в Шлиссельбургскую крепость…”» [5] (с. 224).

«…длинный перечень проступков Николая Новикова в списках Шлиссельбургской крепости был заменен краткой формулировкой: содержание масонской секты и печатание касающихся до оной книг» [40] (с. 168).

И вот какие баснословные капиталы были обнаружены уже не в типографиях, особняках и иной недвижимости, но лишь в приготовленных для продажи книгах, предназначенных, в конечном итоге, для уничтожения Православия:

«…напечатанных книг по продажной цене было на семьсот пятьдесят с лишним тысяч рублей…» [40] (с. 176).

Что по тем деньгам – цена стада коров эдак голов в 150 тысяч!!!

«Но книги Екатерина приказала сжечь» [40] (с. 176).

И если учесть, что все это стадо предназначалось в «питание» каким-нибудь лишь 15 тысячам барчуков из верхушечной знати, то на каждую персону Сионским приоратом было израсходовано мясо из десятка коров, что составляет порядка 3 тонн продукта на душу. А ведь такое количество, даже и при усиленном мясопотреблении, лет на пять растянется!

Однако эта пища была эквивалентно заменена пищей, подрывающей устои опоры русского человека – Православия. И пять лет барчуки должны были «пережевывать» все эти модные поветрия, любезно предоставленные масонством. Это обязано было произвести в России красную революцию в верхах, что наиболее здесь ценное, – без наличия вообще всех громыханий этой самой революции. То есть медленно и верно Русскую Церковь в России со временем просто-напросто: запретить(…) – и вся недолга. А оставить лишь какой-нибудь эрзац в качестве «древлеправославия от Филарета». О тайной сути раскола см.: [251] (с. 80–108); об участии Филарета Романова в масонском заговоре см.: [215] (с. 23–118).

Однако ж не удалось на свою сторону склонить наследника, а безпорядки во Франции, совершенно нежданно обернувшиеся убийством короля масона, сильно насторожили правящую страной вольтерьянку. Потому масоны и попались «под раздачу».

Однако же огню этой екатерининского толка инквизиции были преданы лишь в безумных количествах распространяемые масонами еретические книги. Самих же масонов, толпой окруживших трон, никто трогать и не собирался. Потому и Екатерину никто не тронул, хоть и пришлось масонам временно уступить поле идеологического боя. И это, скорее всего, именно потому, что арестованный:

«…Новиков далеко не открыл своих сокровенных замыслов (Лонгинов, с. 114)» [6] (с. 133).

Это и спасло и его самого, и его окружение. Но Екатерина, судя по всему, особенно в раскрытии всех этих планов и не настаивала, прекрасно понимая, что тормошить это еще со смутных времен разросшееся и поразившее все структуры организма страны змеиное логово для ее же личного здоровья – дело достаточно не безопасное.