Текст книги "Степень бессмертия. Книга 1"

– Это да, – вздохнул собеседник. – Молодцы пэвэошники, вовремя подсуетились. Хотя недавно кто-то из умников заявил, что военные просто присвоили себе заслуги, а метеорит развалился сам, уж больно куски находят ровные, как откалиброванные.

– Да ну, – не согласился я. – Говорить сейчас все можно. Да и видел я ракету, которая тот метеорит долбанула на подлете к нам.

– Врешь!

– Видел, видел… – вздохнул я. – Как раз за рулем был в это время, из-за этого и в аварию попал. До сих пор голова раскалывается да в глазах рябит.

– Сильно побился?

– В хлам! – кивнул я и поспешил сменить тему: – Так как мне теперь домой попасть? Где тут пропускной пункт?

– А прям за мостом, – махнул рукой бармен, указывая направление. – С утра откроют дорогу, покажешь документы с пропиской, досмотрят машину – и вперед, езжай себе спокойно. А пока можешь здесь и переночевать.

– Спасибо, подумаю, – кивнул я, пытаясь вспомнить, что за прописка указана в поддельном паспорте. – Пойду пока в машину, документы там оставил.

Расплатившись с барменом и не забыв купить обещанную бутылку пива, я вернулся к охраннику и забрал свой нож.

– Не стал ночевать? – дежурно поинтересовался тот и, не дожидаясь ответа, пожал плечами: – Счастливого пути тогда. По пьяной дороге не гони, шипы поймаешь.

– В смысле?

– На прошлой неделе один лихач решил там проскочить, не заплатив, теперь они перед будкой шипы раскатали.

– А там-то откуда пост? – в который раз за этот бесконечный день удивился я, вспомнив старую, разбитую в хлам проселочную дорогу, идущую по лесу в обход трассы, по которой несколько раз ездил, объезжая километровые пробки, когда ремонтировали мост.

– Ну, не совсем пост, просто будка для сбора денег с таких вот умников, решивших проехать, минуя досмотр.

– Тоже вояки?

– Нет, но те в доле, даже не сомневайся.

– Весело у вас тут… Дорого берут?

– Косарь с машины, – ответил охранник и, заметив, как я расслабился, уточнил: – Баксов.

Кивнув, я вышел и не спеша пошел к машине. Цензурных слов, чтобы описать мое возмущение, не было.

Рюкзак с моими немногочисленными пожитками, как и ожидалось, лежал там, где я его и оставил – на пассажирском сиденье. Впрочем, такие машины обычно не грабят. Что взять у того, кто ездит на детище отечественного автопрома ценой в месячную зарплату обычного работяги? Встречают, как водится, по одежке.

Салон машины даже не успел окончательно выстыть за то время, пока я был в кафе. Хотя сейчас не слишком холодно. Поворот ключа – и практически сразу двигатель зарычал рассерженным зверем. Чертыхнувшись, я вернул на место подсос и задумался, куда ехать. Денег на проезд по «пьяной» дороге у меня было в обрез. А ведь еще неизвестно, что сейчас дома творится, на что они там живут, какие появились проблемы? Раньше я никогда так надолго из рабочего графика не выпадал, даже отпуск себе устраивал раз в два-три года и не больше двух недель. На заработок мы не жаловались, но и особых накоплений не было. Чем больше доход, тем больше появлялось расходов, и наоборот.

Наконец я принял решение. Деньги будут. В крайнем случае займусь поиском метеоритов, благо место, где упала целая гроздь осколков, я хорошо знаю. А сейчас нужно домой. С такими мыслями я включил фары и в недоумении уставился на погасшую панель приборов.

– Не понял?

На всякий случай я несколько раз повернул ключ в замке зажигания, но без какого-либо эффекта. Пусто. Машина умерла.

– Да что за херня сегодня творится?! – рявкнул я, дергая небольшой рычажок у левого колена, открывающий капот, и внезапно успокоился. – Ладно, хрен с тобой, значит, так надо.

Бросив под ноги оторванный тросик, я подхватил рюкзак и не спеша побрел к выезду на трассу.

– Сломалась? – Рядом открылась дверь побитого жизнью уазика, и на снег спрыгнул коренастый мужик лет пятидесяти на вид. – Что, так и бросишь?

– Да ну ее, – махнул я рукой. – Сегодня только взял, а она уже сдохла. – Чинить нечем, да и времени нет.

Пешком дойду. Тут километров сорок-пятьдесят осталось, доберусь налегке.

– Не жалко?

– Нет.

– Ну, твое дело. Куда идешь? – Мужик достал из кармана пачку «Беломора» и, угостив меня, ловко смял гильзу. Прикурил и прищурился, с наслаждением вдыхая дым. – Бросаю курить. Вот и стараюсь не больше половины пачки в день тратить.

– Дело полезное. – Я повторил действия собеседника и, не заботясь о чистоте чужого пальто, оперся спиной на машину. – Ядреные. С армии таких не курил…

– Бывает. А я сигареты не могу курить. Забудешься и задыхаешься потом. Ты не думай, я не выпытываю. Подбросить хотел. Заодно дорогу покажешь, неудобно с картами, да и указатели не везде у вас тут висят.

– Домой. В Липецк. Если тебе в ту же сторону, то поехали. Хотя, если честно, дальше дорога прямая. Едешь все время по главной, и через пятьдесят километров будешь в городе.

– Тогда садись. Только все равно до утра куковать придется. Раньше восьми блокпост не откроют.

– Блокпост… – проворчал я. – Дожили, блин, посреди страны чуть ли не военное положение.

– Оно и есть. Там и комендантский час введен уже два месяца как. И все равно труповозки не успевают улицы по утрам чистить.

– Воюют, что ли?

– Да не, поисковики за свое добро режутся. Да твари эти еще друг друга мочат почем зря, жить-то всем хочется.

– Твари?

– Ну а как их еще назвать? – Мужик со злостью выплюнул окурок в снег и, придавив его сапогом, открыл дверь: – Влезай. Сейчас покемарим, а утром поедем. Все быстрее, чем пешком будет.

– Нет, спасибо. Не могу сейчас спать. Муторно. Да и не пустят меня через КПП. Нет ни прописки, ни лицензии поисковика. В общем, по мнению военных, делать мне там нечего.

– В обход пойдешь? По сугробам? – усмехнулся собеседник. – Ну, как раз к утру КПП и обойдешь.

– Есть там дорога в объезд. Сейчас, как я понимаю, там контрабанду возят. Только дорого очень.

– Безопасно?

– Хрен его знает. – Я пожал плечами. – Полгода в этих краях не был.

– И сколько просят?

– Тысячу баксов за машину.

– Дорого… – Мужик запустил руку под меховую шапку и поскреб затылок. – Пополам?

– Тебе-то зачем?

– Не хочу оружие бросать, а с ним могут и не пустить. Ну и… Поехали, короче. Хватит мяться, прыгай в машину.

Уже выслушав, что я приблизительно знаю о нужной дороге, водитель протянул руку:

– Нюргун.

– Сергей. – Я пожал руку нового знакомого и присмотрелся внимательнее. Черные как смоль волосы, тронутые сединой на висках, темные глаза, маленький рост… Да и самопальные двойные стекла на машине, которые я заметил, уже забравшись внутрь. – Северянин. С Якутии?

– Точно. Из-под Нерюнгри, – кивнул Нюргун, назвав неизвестный мне населенный пункт. – Бывал у нас?

– Давно, в детстве… – кивнул я, вздохнув. – Дед там жил. На Лене. Там хорошо…

– Это у тебя просто детские воспоминания. Или ты путаешь туризм с эмиграцией. Проблем там больше. Цены дикие, работы нет, народ бухает…

– Хорош! – резко перебил я, поморщившись. – Ты мои детские воспоминания не похабь! А проблем и здесь полно.

– Это да, хорошо там, где нас нет, – поддакнул водитель, погрузившись в свои мысли.

Он лишь иногда задавал вопрос, куда свернуть – направо или налево. С трассы мы съехали, вернувшись в сторону Тамбова километров на десять, после чего свернули и, немного не доехав до небольшой деревушки, въехали в лес.

А я думал о своем. Что-то свербело внутри, как будто подсознание уже знало о грядущих неприятностях, а сам я еще о них не имел никакого понятия. Вздохнув, поднял небрежно брошенный под ноги рюкзак и, расстегнув молнию, нащупал на дне кобуру с револьвером. Аккуратно щелкнул кнопкой на ремешке и, достав оружие, сунул его в карман пальто.

– Думаешь, будут проблемы? – обеспокоенно спросил Нюргун.

– Тревожно что-то, – поморщился я. – Да и день сегодня дурной, все через задницу.

Водитель кивнул и полез в карман полушубка за папиросами.

– Ты же бросаешь? – усмехнулся я и, не дожидаясь ответа, попросил: – Угощай тогда.

Будка охраняющих дорогу не то бандитов, не то просто решивших подзаработать местных жителей вынырнула из темноты внезапно, и Нюргун почти сразу утопил педаль тормоза. Про шипы я его предупредил заранее, так что стоило подстраховаться.

Открылась дверь, и в залитом электрическим светом проеме показались силуэты вооруженных людей. Один из них тут же грамотно сместился с освещенного пятачка перед дверью, уходя в тень, второй же сделал несколько шагов к дороге и призывно махнул рукой.

– Поехали, чего теперь думать, – пожал я плечами, хотя сам весь сжался от внутреннего напряжения.

Глава 2

Нашу машину даже не досматривали. Охранник молча подошел, забрал деньги и так же молча ушел вперед снимать растянутую ленту с шипами. И уже когда дорога была почти свободна, сбоку раздался крик второго охранника:

– Мишка, это же Филин! Стой, падла, выходи из машины!

С хрустом врубив передачу, Нюргун вжал педаль газа в пол, и уазик с ревом рванул вперед, медленно разгоняясь. Медленно, слишком медленно… Охранник, бросив тяжелую ленту, резво откатился с дороги, я же рванул из кармана наган, безуспешно пытаясь поймать в прицел кого-то из охраны. Нет, днем я, пожалуй, сумел бы нормально отстреляться, даже из прыгающей на кочках машины, но сейчас, когда уже через пару метров от машины ничего не видно…

Как это ни странно, но и по нам тоже не стреляли, и совсем скоро мы скрылись за очередным поворотом, а водитель немного сбавил скорость. Бросив револьвер обратно в карман, я попытался прижаться лбом к холодному стеклу, но с размаху приложившись к нему на очередной кочке, оставил это глупое занятие.

– А тебя здесь знают, как я посмотрю. – Я потер ладонями лицо и, обернувшись к соседу, усмехнулся: – Опасная штука – популярность, да?

– Не меня, – вернул мне усмешку Нюргун.

– А кого? Не меня же.

– Ну… – Водитель полез за пазуху и, достав пачку сложенных вчетверо листов бумаги, протянул мне. – Ознакомься, вдруг пригодится. Ну а насчет Филина – расслабься, просто темно, а ты немного похож, вот и перепутали.

– А чего ты тогда вперед рванул? – спросил я, разворачивая мятые листки. – Разобрались бы. Наверное…

– Наверное! – передразнил меня Нюргун. – Или хлопнули бы для профилактики. Причем обоих. В людей из списка проще сначала стрелять, а потом разбираться.

Дальше ехали молча. Я разглядывал черно-белые фотографии с кратким описанием особых примет и ценником внизу, а водитель внимательно следил за дорогой, то и дело бросая тревожные взгляды в зеркало. Погони не было.

Наконец я добрался до фотографии этого загадочного Филина и, повертев ее в руках, поднес к зеркалу.

– Ну и что здесь похожего?

– Если нацепить очки, отрастить бороду, скинуть пяток лет, то будешь похож, – пожал плечами Нюргун. – Но ты расслабься, грохнули его на днях, вчера по телику сказали. И награду сняли. Эти клоуны, наверное, сутки дежурят, вот и не в курсе.

– Неслабая награда была, – вгляделся я в ценник с шестью нулями. – А что он натворил? Про остальных хоть немного написано, а про этого ничего почти. Да и прозвище дурацкое вместо паспортных данных. «Преступления против государства» – это что? Президенту на ногу наступил?

– Смешно… Он один из тех, из-за кого здесь весь этот дурдом образовался. – Нюргун ненадолго задумался, потом вздохнул и продолжил: – Хотя если подумать, то он просто козел отпущения, назначенный государством. Когда упал метеорит, этот ушлый тип собирал никому не нужные осколки, а потом создал ажиотаж. А уж когда все завертелось, неплохо наварился на всем этом.

– И свалил за бугор?

– Нет. То ли не успел, то ли не захотел, но из страны он не уехал. Да и деньги не успел как следует потратить, я думаю. Темная там история, так что не буду врать.

– Ну а в чем преступление перед государством? – не понял я.

– Вправду не понимаешь? Когда вокруг творится бардак, народу нужен виноватый, иначе гнев будет направлен на власть имущих. Вот и объяснили популярно народу, что если бы не этот парень, то все было бы хорошо и жили бы мы в шоколаде. Вон челябинский метеорит рванул и ничего, все тихо было.

– Ну-ну… – Я покачал головой и продолжил рассматривать фотографии.

Люди на снимках вроде и не похожи на бандитов в большинстве своем. Белобрысый парень с улыбкой до ушей, а ниже список: «Убийства, разбой, терроризм, нападение на сотрудников полиции, незаконное хранение оружия, отсутствие регистрации». За него обещали чуть больше полумиллиона. А вот молоденькая девочка лет шестнадцати с таким же внушительным списком. Вот благообразный дедок с внешностью карикатурного профессора: круглые очки, козлиная бородка, внушительная лысина и список преступлений – даже длиннее, чем у предыдущих.

– Кража со взломом? – Мне стало смешно. – Этот сморчок хоть лом-то поднять сможет?

– Угу. Он вынес банковское хранилище где-то в Питере, – подтвердил Нюргун. – Вынес в прямом смысле все, что было.

– Обалдеть…

Так, не спеша перелистывая бумаги, я дошел до последней и в который раз за эти бесконечные сутки удивился: с черно-белой фотографии на меня хмуро смотрел мой ротный. Заостренные черты лица, короткие, полностью седые волосы, кривой, свернутый набок нос. Не поверив тому, что увидел, я пробежался глазами по тексту и, откинувшись на спинку сиденья, закрыл глаза. Миронов Николай Александрович. Подполковник. Он-то что натворил? Уже на пенсии же должен быть?

Список преступлений особым разнообразием не отличался. Все те же убийства, терроризм и тому подобное, то же «отсутствие регистрации» в конце списка. Это что, теперь и за отсутствие прописки сажают?

Впрочем, задать интересующий меня вопрос я не успел, заметив мелькнувший справа поворот. Оказалось, что, пока я занимался чтением, мы почти добрались до города.

– Тормози, моя остановка. – Я вернул листки Нюргуну и, попрощавшись, подобрал с пола рюкзак. – Тут уже недалеко, прогуляюсь.

– Да ладно, давай подброшу? – предложил свою помощь мой спутник, но я только покачал головой.

– Спасибо, прогуляться хочу, подумать…

– Ну, удачи тебе тогда. Бывай.

Как назло, погода испортилась и в свете фар на землю неспешно опускались крупные снежинки. Ну и ладно, дойду, не сахарный.

– Филин! – раздался за спиной зычный голос Нюргуна, и я машинально обернулся. – Если что, я в гостинице остановлюсь. В ближайшей от въезда в город.

В ответ я молча пожал плечами и продолжил путь. Как там говорится? Хоть горшком назови, только в печку не ставь. Сейчас мои мысли были совсем о другом. Как так получилось, что наш ротный оказался в тех списках? Он же служака до мозга костей. Нет, со своими тараканами, конечно, но чтобы вот так? Неужели все же с катушек съехал? Ребята во взводе шептались, что к нам его сослали дослуживать выслугу, дабы начальству глаза не мозолил, но не тот он человек, чтобы внезапно начать творить непотребства… Ладно, потом в интернете поищу. Наверняка этот список на новостных каналах подробно расписан, с фото и обсосанными со всех сторон подробностями.

Чем дальше я отходил от трассы, тем короче становился мой шаг. Наконец пройдя очередной крутой поворот, я остановился окончательно и, сойдя на обочину, присел на поваленное дерево, вспоминая то, что здесь случилось почти пять месяцев назад. Или вчера.

– Смотри, смотри, метеорит! Как в Челябинске! – Мы только выехали из-за поворота, как из-за стены деревьев показался летящий в нашу сторону огненный шар.

– Где, я тоже хочу посмотреть!

Никита, наш старший сын, отстегнул ремень и подался вперед, высовываясь между передними сиденьями.

– Супер! Мама, сними на телефон, бабушке покажем!

– Я тоже посмотрю! – вторила Никите дочь Маша, безуспешно вырываясь из ремней детского сиденья. – А, вижу, вижу! Вон он! Какой маленький…

Уже притормаживая и выворачивая руль, направляя машину к обочине, я скосил глаза в зеркало и увидел, что Маша указывает рукой куда-то вбок, в сторону аэродрома. А еще через секунду все вокруг залило ослепительным светом. Закрывая ладонью глаза, я изо всех сил вдавил педаль тормоза в пол, думая только о том, чтобы машину не снесло в кювет взрывной волной.

А еще через секунду я не думал уже ни о чем, пытаясь повернуть голову от залитой кровью торпеды в сторону моей семьи. Раз за разом машина содрогалась от ударов, медленно сыпалось лобовое стекло, а салон заполнило не то дымом, не то паром. Больше всего на свете в этот момент я мечтал о том, чтобы семьи сейчас со мной, в этой поездке, не было.

Стряхнув с волос снег, я поднялся на ноги и, осмотревшись, зашагал к большому сугробу метрах в пятидесяти от меня. Подтаявший снег слипся в один сплошной ком, но я с остервенением разгребал его, отбрасывая в сторону. Вскоре из-под снега показался капот моей «Нивы», напоминающий скорее дуршлаг, чем деталь. Машина как будто побывала в бою. Находясь словно в тумане, я машинально пересчитал пробоины от осколков взорвавшегося метеорита. Почти два десятка.

– Кучно пошло, – горько усмехнулся и, прикинув, как проще всего добраться до пассажирских сидений, шагнул было вперед, но резко остановился.

Нет уж, они живы!

– Они живы, вашу мать! – проорал я неизвестно кому и, развернувшись, зашагал домой.

Уже недалеко, совсем скоро я их увижу…

Поселок с первого взгляда производил угнетающее впечатление. Даже более того, он был страшен, словно замерзший труп хорошего знакомого, которого ты только вчера видел здоровым и жизнерадостным. Не горящие фонари, мрачные, темные окна, некоторые даже без стекол, занесенные снегом ворота, а в некоторых дворах и вовсе сброшенные на землю или покосившиеся и распахнутые настежь.

Нет, некоторые дома производили впечатление жилых, но не все, далеко не все… Наш дом был не похож ни на те, ни на другие. Не брошенный совсем, но явно пустой. Вроде и сугроб у ворот лежит, но маленький, явно не с начала зимы наметало. Ворот старых нет, но вместо них висят уже другие, пусть деревянные, но все же. На стене сайдинг зияет большой рваной дырой, но в капитальной стене та же дыра заложена кирпичом. Окна на недостроенной мансарде заколочены, но на первом этаже блестят абсолютно целыми стеклами…

Не знаю, сколько я так стоял, разглядывая и не узнавая построенное своими руками жилище, свою крепость, но в какой-то момент пришло понимание, что так только хуже. Страх так и продолжит меня терзать, но ровно до тех пор, пока я не узнаю правду, какой бы она ни была.

Одним движением перемахнув через ворота, я уверенно направился к входной двери. Запасной ключ оказался там же, где мы его обычно оставляли, стоило отковырнуть заглушку уголка на одной из ступеней, и все.

Замок открылся легко, хотя я ожидал, что придется его отогревать, и гадал, где в это время суток взять зажигалку. Наконец, постояв несколько минут перед закрытой дверью, я решительно распахнул ее и шагнул внутрь.

Внутри дом выглядел так, словно его обитатели ненадолго уехали в отпуск, причем не так давно. На вешалке висела зимняя одежда, у двери стояла обувь. Блестел чисто вымытый ламинат на полу, двери в комнату плотно закрыты. Но при этом при дыхании у меня изо рта вырывался пар. Еще раз осмотревшись, я распахнул ближайшую дверь и, включив свет, шагнул в котельную. Осмотрел вентили на трубах отопления и в скважине, повернул сливной кран и, глядя на небольшую каплю воды, упавшую в облицованное плиткой отверстие для ведра, невольно улыбнулся. Воду из системы слили, значит, дом жильцы покидали осознанно, заранее подготовившись.

В санузлы я заходить не стал, так что следующей на моем пути оказалась кухня. Там царил такой же почти идеальный порядок. Чистый стол с пустой хлебницей в уголке у стены, вся посуда в шкафах, там же, в уголке, начатая пачка сигарет, всегда лежащая на одном и том же месте, на всякий случай отключенный от сети и приоткрытый пустой холодильник. Разве что моя кружка на подоконнике, с пятном засохших остатков кофе на дне. Да, была у меня такая привычка – перед поездкой, когда семья куда-нибудь собирается, стоять у окна и спокойно пить кофе, стараясь отстраниться от неизбежно возникающей суеты и ругани.

Вздохнув, я открыл следующую дверь. Детская. Ну, здесь сложно что-то понять. Заправленные, но изрядно помятые кровати, разделенные перегородкой, стол сына, полка с учебными принадлежностями, шкаф с одеждой и комод, полный старых и новых игрушек. Вроде бы все по-старому, и в то же время что-то не так. Нет ноутбука. Зато дорогой новомодный телевизор висит на стене там, где раньше была доска для рисования.

В соседней комнате, нашей спальне, с виду изменений не было. Я открыл встроенный шкаф и, шагнув внутрь, осмотрелся. Ну черт его знает. Какая-то одежда осталась, какой-то нет, непонятно… Дорожных сумок на привычном месте не оказалось. А может быть, они все сейчас в том самом городе, где я очнулся, и я зря сюда рвался? Выйдя на кухню, я прихватил с собой табурет и вернулся в шкаф. Вся мебель в доме была изготовлена мной самим, было бы странно, окажись иначе, и в свое время я не смог удержаться от изготовления удобного тайника. Щелкнул замками, и часть потолка под моими пальцами слегка приподнялась, высвобождаясь, а потом плавно опустилась, открыв моим глазам несколько отсеков, плотно закрытых пластиковыми крышками. Пока здесь хранилась лишь семейная заначка на самый черный день да купленный почти год назад у цыган на рынке мощный шокер. Точнее, когда-то это все там хранилось, сейчас же в тайнике пряталась только пыль. И это обрадовало меня больше всего.

Спустя полчаса, запустив скважину и систему отопления, я, не раздеваясь, уселся перед компьютером в спальне и, небрежно щелкнув кнопкой, приготовился ждать, пока он загрузится. Ответом мне стал черный экран монитора с несколькими строчками системного текста.

– Сдох, что ли? – задал я риторический вопрос и, достав из шкафа ящик с инструментами, быстро повыдергивал из системного блока все шнуры и снял боковую крышку. – Блин, ведь месяц назад же пылесосил! – возмутился я, но заниматься чисткой пыли не стал.

Не до того сейчас. Посидел, посмотрел на внутренности агрегата, вспоминая, что в нем когда-либо ломалось, затем начал шевелить шлейфы и провода – на всякий случай, вдруг где контакт пропал?

Наверное, сейчас с точки зрения любого человека, знакомого с устройством компьютеров, я был похож на неопытного автолюбителя, который стоит у открытого капота внезапно заглохшей машины, понимая, что что-то делать надо и сама по себе эта железяка не поедет, но вдруг случится чудо: тут пошевелю, тут дерну, и все заработает?

Ну а когда чуда не произошло и сломанный аппарат не поехал, точнее, не включился, я растерянно поскреб в затылке и начал вспоминать все, что знаю о его начинке. Чего-то явно не хватало, но чего? Так ничего и не придумав, я поднялся с пола и отправился на кухню, где не спеша сварил себе кофе и, достав из шкафа блюдце вместо пепельницы, закурил. И лишь после этого нехитрого ритуала я наконец сообразил, что же не так: в системнике не было жесткого диска.

Опять странности: зачем вынимать жесткий диск, куда-то уезжая? Чтобы вставить в новый комп? Впрочем, это все мелочи по сравнению с остальными загадками. Докурив сигарету, сходил в спальню и, стащив с кровати матрац вместе со всей постелью, постелил его прямо на полу, рядом с радиатором, и оставил греться. Ну а сам достал наган и, постелив на столе полотенце, принялся его чистить. Если здесь действительно такой дурдом, как все рассказывают, то лучше подготовиться. Оружие, конечно, не лучшее, но могло бы и такого не быть, особенно если вспомнить, что изначально я вообще ствол брать с собой не собирался и думал ограничиться лишь наличными деньгами, взятыми из кошельков у трупов.

В процессе чистки стало понятно, что из револьвера явно недавно стреляли – из ствола ощутимо несло запахом сгоревшего пороха, но и сильно загаженным оружие не было, чувствовался своевременный уход. Серийный номер на месте, а значит, ствол не бандитский, но и не со складов, судя по вытертой на боках краске. Закончив чистку, я взвел курок и медленно потянул за спусковой крючок. Тугой, случайно не выстрелит. Еще несколько раз вхолостую щелкнув бойком, я убрал наган в кобуру и, мельком глянув в окно, отправился спать. Скоро наступит утро, а следом за ним придут новые заботы и трудности.

Разбудили меня две вещи: яркое весеннее солнце, бьющее прямо в лицо, и жара. Отбросив одеяло, я провел рукой по мокрым волосам. Надо же было так крепко уснуть… Нет, дома было не слишком жарко, но ночью я надел сразу два свитера и укутался в одеяло, рассчитывая скидывать лишнюю одежду по мере потепления, но не получилось. Впрочем, может, оно и к лучшему, зато проснулся не слишком поздно. Часов в доме не было, но, выглянув в окно, я убедился, что сейчас позднее утро. Отлично.

Скинув с себя одежду – а кого мне стесняться в пустом доме? – я отправился в ванную. Там, включив воду, чтобы немного стекла, подошел к зеркалу и стал изучать изменения в своем теле. С трудом оторвав взгляд от уродливого шрама на виске, я перевел взгляд на ставшую заметно короче прическу. Ну как прическу… Простую стрижку под одну насадку. Прямо как в армию вернулся. На лице больше изменений не было. Все тот же перебитый нос крючком, карие глаза и двухдневная, начинающая седеть щетина. А вот еще ниже без страха смотреть было страшно. Вся левая часть груди усеяна звездочками почти круглых рваных шрамов размером с рублевую монету. Четыре осколка. Нахмурившись, я коснулся рукой одной из отметин, как раз напротив сердца. Странно, что я еще живой. Может быть, лобовое стекло удар сдержало или осколок перед попаданием от чего-то отрикошетил? Я развернулся и осмотрел спину. Там шрамов не было. Ни одного сквозного. Даже не знаю, повезло или нет? Наверное, все же повезло. Еще две отметины на правой ноге, рядом друг с другом, чуть ниже паха. Насколько я знал, где-то в этом месте находится артерия, но раз я жив, значит, в нее не попало. Повезло. Или, наоборот, не повезло? Мог же выехать на десяток минут позже, тогда вообще бы ничего не произошло.

Приняв ванну, я собрал мокрую от пота одежду, швырнул ее в корзину для грязного белья и отправился на кухню, продолжать утренний ритуал. С тоской посмотрев на пустой холодильник, достал с полки коробку с овсянкой и, брезгливо поморщившись, поставил ее обратно. Ненавижу кашу. Свежесваренный ароматный кофе тоже не принес особого удовольствия, ибо без молока. Что поделать, я человек привычки.

Отсутствие привычной повседневной одежды тоже не улучшило мое настроение. Постояв несколько минут над кроватью, на которой двумя кучками лежала вчерашняя с чужого плеча и парадно-выходной черный костюм, который я искренне ненавидел и надевал только в исключительных случаях, уступая ворчанию жены, мысленно плюнул и достал из шкафа пакет с рабочей одеждой.

Развернув старый выцветший костюм «Горку», с сомнением осмотрел его, задержавшись взглядом на нескольких не отстиранных пятнах краски на кителе, и, махнув рукой на все сомнения, начал одеваться. Плевать на внешний вид, костюм чистый, удобный, а кому не нравится – пусть идут лесом. В прихожей я обул трофейные берцы и пальто и с сомнением посмотрел в зеркало. При случае надо бы купить нормальную куртку, да и шапка бы не помешала. Это вчера, когда голова буквально раскалывалась на куски, холод был только в радость, а сейчас лучше одеться по погоде.

Уже выйдя на улицу, хлопнул ладонью по лбу и, вернувшись на кухню, забрал со стола револьвер без кобуры и сунул в карман. Потом, немного подумав, положил во внутренний карман поддельный паспорт и всю оставшуюся наличность. Вот теперь я готов. Заперев за собой дверь и с сомнением посмотрев на заснеженную остановку, вздохнул и пошел в противоположную сторону. Торопиться уже некуда, к тому же я толком не понимал, с чего начинать поиски, а вот желудок твердо знал, что мне сейчас нужно. А значит, путь мой лежал в ближайший продуктовый магазин, он же единственный на весь поселок.

При свете дня здесь было не так пусто, как мне вчера показалось. По дороге ездили редкие машины, не спеша шли по своим делам местные пенсионеры. Далеко впереди угадывался силуэт сидящей у дороги бабули, той самой, что круглый год обеспечивала проезжих овощами со своего огорода. А может, и не со своего, все же цены у нее были на треть выше, чем за такие же овощи, но купленные в местной «Пятерочке».

Дойдя до нужного места, я немного потоптался, оглядываясь. Как назло, рядом с покрытыми копотью развалинами на месте магазина не оказалось никого, кто мог бы ответить, где здесь теперь можно купить еды, и я решил пойти по улице дальше. Через километр должна быть заправка, там, как правило, можно купить что-то из фастфуда. Может, заодно и машину до города поймаю.

К счастью, так далеко идти не пришлось, Пройдя всего три дома, я заметил новую вывеску: «Бар “Сталкер”». Хмыкнув, открыл тяжелую стеклянную дверь и шагнул внутрь. Внутренняя отделка особым разнообразием не блистала, но и не была привычной мешаниной из пластика и стекла. Стены, украшенные состаренным деревом, столы, стилизованные под камень, люстра в виде колеса со множеством небольших лампочек вместо свечей. Ну и при чем тут сталкер?

Подойдя к барной стойке, кивнул гладко выбритому молодому человеку в потертой джинсовой куртке.

– Кофе с молоком и поесть чего-нибудь, – заказал я и, не сумев сдержаться, уточнил: – А у Сидоровича что, выходной?

– Очень смешно. – Работник общепита хмуро дернул уголком губ. – Вчерашнюю пиццу будете? Мы только открылись, готового ничего нет.

– Буду, если подогреете, – кивнул я, присаживаясь на высокий барный стул.

– Расплачиваться чем будете? Наличкой, кристаллами?

– Наличкой. А что, и кристаллами платят? Это ж какие у вас цены? – удивился я, вспомнив стоимость осколков метеорита.

– Нормальные цены, – пожал плечами бармен. – Оплачиваешь кристаллами – получаешь сдачу, и все.

– Скупка, что ли? – догадался наконец я.

– Торговля кристаллами запрещена, – скривился мой собеседник. – Но, если у человека нет с собой денег, не ходить же ему голодным.

– И какой курс?

– Тысяча баксов.

– Ясно, – кивнул я, принимая у бармена стакан. – Не грабят вас тут с такими суммами?

– Сеть принадлежит Бессмертным, – спокойно пояснил молодой человек и, открыв звякнувшую микроволновку, протянул мне тарелку с пиццей. – Приятного аппетита.

– Кому принадлежит? – на всякий случай переспросил я, уже направляясь к ближайшему столику.

– Бессмертным. Неофициально, конечно, но все знают, – ответил бармен и, обрывая разговор, вышел на кухню.

Пожав плечами, я сел лицом к двери и принялся завтракать, без особого удовольствия впихивая в себя подсохший кусочек пиццы. Стоило все это сомнительное удовольствие так, словно я заказал полноценный обед. Впрочем, как говорится, за неимением кухарки… хм… Сойдет и так, короче. Пока ел, в голове начало складываться некое подобие плана, который был предельно прост: мне нужен телефон и компьютер с выходом в интернет. Просмотрю списки пострадавших при падении метеорита, зайду в соцсети под именем жены, проверю сообщения. Может быть, это даст какую-то наметку, куда они могли податься. Хорошо бы еще позвонить теще, но я, к сожалению, с появлением сотовых перестал запоминать номера. А ехать в Калининград, чтобы проверить одну из версий, как-то глупо. Может, потом, если других вариантов не будет. Едва ли она уехала бы от меня далеко, пока я жив.