Текст книги "Американские трагедии. Хроники подлинных уголовных расследований XIX-XX столетий. Книга VII"

Первое своё убийство "ради удовольствия" он совершил без всякой подготовки и неожиданно для самого себя.

Случилось это, согласно утверждению Гаскинса, в сентябре 1969 г. (точную дату он не смог назвать), когда он на трассе от Самтера к Чарлстону подсадил в машину голосовавшую девушку. Они очень мило общались, Гаскинс почувствовал к ней расположение и без лишних экивоков предложил девушке заняться сексом. Та лишь рассмеялась – Дональду было 36 лет, он был смешной, маленький, некрасивый, ну, какой из него pick'апер? Этот смех точно лишил Гаскинса рассудка – он набросился на девушку, принялся её избивать, затем связал и отвёз по старой дороге вглубь лесного массива. Вытащив жертву из машины, он совершил с нею анальный половой акт, продолжил избиение, затем медленно резал ножом, нанося неглубокие порезы с целью вызвать страдание, после чего совершил повторно половой акт. Наконец, утомлённый многочасовой вознёй, он завёл свою жертву вглубь болота и утопил…

Пережитые сексуальные ощущения поразили Гаскинса яркостью и новизной. Он понял, что желает повторить опыт. До наступления нового – 1970 г. – он, действуя совершенно аналогично, похитил, изнасиловал и убил ещё двух девушек, перемещавшихся по дорогам Южной Каролины автостопом. С каждым разом желание мучить жертву становилось сильнее, и Гаскинс принялся растягивать процесс глумления на максимально возможное время. После совершения преступления он, по его собственному признанию, надолго впадал в состояние умиротворения и даже апатии, чувствовал себя разбитым и слабым. Постепенно у него выработался определённый график – Гаскинс совершал убийство с периодичностью раз в 6 недель. Этого интервала хватало на то, чтобы полностью восстановиться и испытать прилив новых сил.

В 1970 г. он совершил убийство 11 девушек. В одном из эпизодов его жертвами стали сразу две девушки, и этот опыт очень обогатил убийцу – он понял, что может управлять более чем одним человеком.

Единственной жертвой, имя и фамилию которой преступник запомнил, явилась 16-летняя Энн Колберсон (Anne Colberson), жительница Атланты, решившая совершить самостоятельное путешествие на Восточное побережье США. Гаскинс подсадил её в свою автомашину на окраине городка Миртл-Бич, затем отвёз в гараж в Чарлстоне, где продержал пленницу четверо суток, пытая и насилуя… Произошло это в 1971 г. – к этому времени Гаскинс уже испытывал потребность растягивать пытки на несколько дней, быстрое умерщвление не давало необходимого наслаждения.

Помимо похищения и убийств девушек, Дональд время от времени совершал насилия и в отношении подростков или мужчин. Гомосексуальный опыт время от времени напоминал о себе, и Гаскинс, памятуя о своих давнишних унижениях, сам теперь насиловал лиц одного с собой пола. В марте 1974 г. он посадил в машину двух подростков-хиппи, голосовавших на обочине, и отвёз в гараж, ставший к тому времени излюбленным местом пыток. Обе жертвы подверглись неоднократным изнасилованиям и жестоким пыткам – Гаскинс прижигал им соски, подвешивал с помощью лебёдки, резал ножом гениталии. Издевательства длились более двух суток, после чего убийца вывез ещё живых пленников в лес, где и утопил в болоте.

Это был его излюбленный приём избавления от тел потерпевших. Ввиду малого роста и недостаточной физической силы, он испытывал немалые затруднения при транспортировке трупов, поэтому старался вывозить в болото ещё живых людей, способных передвигаться самостоятельно. Болотистые леса Южной Каролины представляли собой идеальное место для уничтожения трупов – активно растущая растительность быстро скрывала все следы пребывания преступника, разложение тел в тёплой воде протекало стремительно, кроме того, в этих негостеприимных местах почти не было местного населения. Если возле реки всегда можно было наткнуться на рыболова или любителей пикников на свежем воздухе, то вглубь болот ни одни человек по доброй воле не отправится. В этом смысле Гаскинс выбрал идеальное место для реализации стоявшей перед ним задачи. Примерно 2/3 своих жертв он именно утопил в болотах, и их тела никогда не были найдены. Исключения составляли лишь случаи, когда смерть потерпевшего наступала до того, как Дональд успевал доставить его в нужное место.

Поскольку Гаскинс не мог нести на себе человеческое тело (тем более по пересечённой местности), он обычно выбрасывал тела слишком быстро умерших жертв в непосредственной близости от дорог, то есть там, куда мог добраться на автомашине.

Дональд явно испытывал опасения из-за того, что его саморазоблачительный рассказ может каким-то образом облегчить судьбу Уолтера Нили, которого он ненавидел всеми фибрами души из-за предательства. Гаскинс особо подчёркивал, что Нили долгое время был осведомлён относительно его преступных развлечений. Для примера Дональд привёл такой случай.

В январе 1975 г. он совершил похищение сразу трёх человек – мужчины и двух женщин, приехавших в Южную Каролину из Орегона. Машина путешественников заглохла, и Гаскинс любезно предложил довезти всю компанию до ближайшего автосервиса, благо сам там работал. Едва люди сели в салон машины Гаскинса, тот направил на них пистолет и приказал сковать друг друга наручниками. Далее он завёз всю компанию в лес, где долго измывался над жертвами, насилуя и пытая их, а затем по своей классической уже схеме утопил в болоте. После этого он быстренько сгонял в автомастерскую и пересел на эвакуатор, вернулся за автомашиной убитых, и перегнал её в собственный гараж. После этого Гаскинс вызвал Нили и поручил тому подготовить машину к продаже. Уолтер подновил корпус, подготовил его к покраске, после чего машину перекрасили и, перебив номера, продали, предупредив, что машина ворована. Попытка детективов SLED'а через три года отыскать автомашину успехом не увенчалась. К тому времени она могла находиться где угодно – и на другом конце Соединённых Штатов, и на свалке.

Гаскинс настаивал на том, что рассказал Нили о том, как машина из Орегона попала в его руки, лжив, и тот знал, что её владельцы были убиты. Кроме того, Дональд настаивал, будто Уолтер Нили знал и о многих других его преступлениях, совершённых в отношении путешествующих автостопом. Полной ясности в этом вопросе не существует до сих пор – сам Нили никогда не признавал своей осведомлённости в этом вопросе и утверждал, что Гаскинс лишь рассказывал ему о двух захоронениях в лесу, которые он, Нили, показал полиции. Всё остальное являлось для него абсолютной тайной.

На предложение прокурора оценить число жертв, убитых из "жажды удовольствия", Гаскинс ответил, что, по его мнению, в период с сентября 1969 г. по декабрь 1975 г. он убил примерно 80-90 человек. Точнее сказать он не мог, так как многие эпизоды сохранились в его памяти отрывочно и наложились друг на друга. Он лишь точно помнил, что 3 человек убил в самый первый год "охоты" (то есть в 1969 г.) и ещё 11 на следующий. Дальше пошла такая круговерть убийств, что говорить об их числе можно лишь оценочно.

Другим развлечением Дональда явилось, как было сказано выше, убийство тех, кого он считал "сложной целью". К таковым он относил людей либо известных, либо каким-то образом связанных с ним. Все жертвы, чьи тела были найдены на "кладбищах №1" и "№2", относились к категории "сложных". Гаскинс признал, что это именно он убил Джесси Рут Джуди и Джонни Селларса, и бедолага Джесси Джуди осуждён пожизненного "ни за что". По словам Дональда, это убийство было вынужденным и в каком-то смысле незапланированным – он вовсе не желал смерти Селларса и Джуди. Причина случившегося была на редкость банальна – Селларс, давний друг Гаскинса и его деловой партнёр, тянул с возвратом долга в 1 тыс.$ и в один весьма печальный для него день заявил, что вообще не отдаст этих денег. Проще говоря, Джонни решил "кинуть" Дональда, а это было недопустимо. Дело было даже не в потере денег, а в том, что подобное отношение означало для Гаскинса утрату того самого авторитета в уголовной среде, который он старательно зарабатывал и поддерживал всю свою сознательную жизнь. Селларс, видимо, не верил в возможность расправы, так как сам был серьёзным бандитом с немалым опытом насилия и считал, что сможет отбить все "наезды" "недомерка" Гаскинса. Но последний и не стал даже "наезжать" – по своей давней традиции он во время одной из встреч с Селларсом направил на него пистолет и заковал в наручники. Далее последовала традиционная поездка в лес, в район "кладбища №1", где Джонни получил заряд дроби из винтовки Гаскинса (той самой, что позже полицейские нашли в его чемодане). Понимая, что любовница убитого расскажет полиции о связи Селларса с Гаскинсом, последний в тот же вечер отправился за Джесси Рут Джуди. Встретившись с нею, он сообщил женщине, что Джонни вынужден на время скрыться от своих дружков и просит её приехать к нему в тайное убежище. Дональд обещал отвезти Джесси в нужное место, и женщина без тени сомнения села к нему в машину. Она знала, что Гаскинс – друг Селларса, и не испытывала в отношении него ни малейшей опаски. Дональд отвёз её в лес, где убил и похоронил в одной могиле с любовником.

Джесси Рут Джуди в момент убийства была немногим старше 22 лет. Наверное, это была неплохая и открытая миру женщина, вся ошибка которой заключалась лишь в том, что она связалась с плохим парнем. Она бросила своего мужа, которого считала рохлей и недотёпой, ради настоящей, как ей казалось, любви. Объектом пагубной страсти оказался вор, бандит и просто подлец Джонни Селларс. Этот рецидивист, быть может, и производил впечатление «крутого парня», но эта «крутизна» в конечном итоге стоила жизни как ему самому, так и его любимой женщине.

Также Дональд Гаскинс признался в совершении в августе 1975 г. убийств Ким Гелкинс, 13-летней дочери соседей, приехавшей к ним на каникулы из Чарлстона; 20-летней Марты Дикс, с которой работал в одной автомастерской в 1971 г.; собственной племянницы Джанис Кирби, 15 лет, и её подруги Патрисии Олсобрук, 17 лет, совершённом в ноябре 1970 г. Во всех этих преступлениях Гаскинс подозревался полицией и даже допрашивался, но всякий раз успешно «отбивал» все подозрения в свой адрес.

Теперь же всё стало на свои места. Гаскинс объяснил похищение Джанис Кирби и Патрисии Олсобрук тем, что последняя плохо влияла на племянницу, приучила её курить и устраивала ей встречи с молодыми людьми, что вызывало недовольство как родителей Джанис, так и самого Дональда. Объяснение прозвучало довольно странно, получалось, что Гаскинс, дабы защитить племянницу, решил попросту её убить. Скорее всего, настоящая мотивация была отнюдь не столь благородна, как об этом рассказывал Гаскинс – он просто захотел изнасиловать молоденьких девушек, и чтобы избежать разоблачения, убил обеих.

Увезя девушек с праздника на своей автомашине, он подъехал к заброшенному дому на окраине Самтера и выволок свои жертвы из салона. Гаскинс прекрасно понимал, что в машине нельзя оставлять следы крови, поэтому своё нападение начал уже в доме. Девушки явно не предполагали, какая судьба их ждёт, иначе они оказали бы более серьёзное сопротивление либо убежали – в принципе, такой шанс у них имелся. Поначалу они не были связаны и обездвижены – Гаскинс, кстати, учёл в дальнейшем это обстоятельство и с заковывания в наручники обычно начинал всякое своё нападение. Заведя девушек в дом, Гаскинс велел им раздеться – они отказались, и расплата последовала немедленно. Преступник жестоко избил обеих и связал – с этого момента девушки были обречены. Гаскинс признался, что от жестоких побоев жертвы потеряли сознание. Он изнасиловал каждую, затем попытался душить, но девушки никак не умирали и начинали дышать, едва убийца отпускал их шеи. Тогда, разъярившись, Гаскинс перетащил тела к ручью, протекавшему за домом, и утопил обеих. После этого он захоронил их тела позади сарая собственного дома, но не рядом, а на некотором удалении друг от друга. Так фактически он создал ещё одно место группового захоронения, о котором, в отличие от двух других, ничего не сказал Уолтеру Нили. Кстати, именно там, позади сарая, спустя более двух лет он закопал тела Эдди и Берты Браун. Именно поэтому останки последних не были найдены в том месте, которое Гаскинс указал первоначально – преступник рассчитывал скрыть истинное место сокрытия трупов, поскольку понимал, что за сараем криминалисты найдут останки других жертв, о которых в то время ещё ничего не было известно.

Гаскинс очень опасался, что полиция сумеет связать исчезновение племянницы с поездкой в его автомашине, и долгое время не мог поверить в то, что ему удалось успешно отвести от себя все подозрения. Однако успех содеянного придал ему уверенность в собственных силах и разжёг гордыню. С той поры он перестал бояться убивать знакомых людей, но понял, что такого рода преступления должны быть продуманы и подготовлены со всей возможной тщательностью.

Убийство Марты Дикс, 20-летней чернокожей женщины, с которой Дональд работал в автосервисе, явилось, по его словам, вынужденной мерой. В принципе, Марта его не интересовала как объект сексуального влечения, но она стала распускать про Дональда сплетни, будто он имел с нею любовные отношения. Это крайне раздражало Гаскинса, и он несколько раз просил дамочку воздержаться от такого рода болтовни, но Марта не воспринимала Дональда всерьёз. Более того, увидев нервную реакцию, она лишь сильнее стала высмеивать его, считая свои шутки очень забавными. Её поведение стало совсем нетерпимым в начале 1971 г., после того, как Гаскинс в очередной раз женился. Он начал бояться, что постоянное вышучивание Мартой приведёт к склокам в семье, если только обо всей этой болтовне станет известно жене.

Чтобы избавиться от надоедливой негритянки, Гаскинс поступил в несвойственной ему манере. Он растворил несколько пачек ноотропных и обезболивающих таблеток в бутылке ликёра и скормил его Марте Дикс. Для усиления эффекта дал своей жертве понюхать кокаин – для того, чтобы возле носа остались следы порошка. Марта Дикс уснула и умерла во сне без всякого применения физического насилия. Гаскинс уложил тело в свою машину, вывез труп на окраину Чарлстона и выбросил его в придорожную канаву. Почти идеальное убийство.

Дональда никто не заподозрил, потому что он никогда не демонстрировал расистских взглядов и всегда был в хороших отношениях с погибшей. Окружающие считали, что постоянные шуточки Марты в адрес Дональда являются следствием их дружбы, и никто даже не мог предположить, до какой степени эти шутки бесили последнего.

Рассказывая об убийстве Ким Гелкинс, преступник заявил, что считает это нападение ошибочным. Расследование неизбежно должно было выйти на него, поскольку в маленьком тихом Проспекте не было ещё одного человека с таким, как у Гаскинса, уголовным прошлым. Девочка почти ежедневно бывала в их доме, играла с малолетней дочкой Дональда, и он неизбежно должен был стать первым подозреваемым. Кроме того, Гаскинс признался, что недооценил настойчивость и изобретательность родителей убитой им Ким, решившихся на тайный обыск его трейлера. Дональд совершенно упустил из вида, что не уничтожил одежду убитой девочки, и эта оплошность в конечном итоге привела к его разоблачению. Хотя ему удалось поначалу усыпить бдительность детективов ссылкой на лживое alibi, одежда пропавшей Ким, обнаруженная в его трейлере, вновь привлекла к нему внимание полиции. Гаскинс признался, что, по его мнению, даже если бы Уолтер Нили не пошёл на сотрудничество с полицией, его всё равно изобличили бы в убийстве Ким Гелкинс – уж слишком очевидно было это дело.

Гаскинс сообщил, что убил девочку во время выходных, когда остался один в доме. Когда Ким появилась на пороге, Дональд в присущей ему простоватой манере предложил ей заняться сексом. Нетрудно догадаться, какой оказалась реакция 13-летней девчушки: она пригрозила, что сообщит отцу о приставаниях Дональда, и это решило её судьбу. Гаскинс жестоко избил девочку, заставил раздеться, совершил с нею половой акт, после чего задушил, а тело отнёс в лес, где спрятал в неглубокой могиле.

В ходе многочисленных «выводок» убийца показал многие места совершения преступлений и сокрытия тел убитых им людей. Были найдены многочисленные человеческие останки (Ким Гелкинс, Сайласа Йетса, Джанис Кирби и других), однако в более чем половине случаев никаких подтверждений показаниям Дональда Гаскинса найдено не было. Это рождало определённые вопросы и сомнения в искренности преступника.

Дональд Гаскинс в лесу во время одной из своих многочисленных «выводок» (следственных экспериментов на местности). Преступник указал множество десятков мест, где совершал убийства и прятал тела своих жертв, однако примерно в 2/3 случаев его рассказы не подтверждались изучением объектов и следов на местности.

Особенно много проблем создало утверждение Гаскинса, согласно которому именно он совершил похищение и последующее убийство Маргарет «Пэгги» Каттино. Вообще, это было по-настоящему сенсационное признание, поскольку никто и ничто не связывало Гаскинса с трагической историей зверски замученной девочки. Однако Дональд совершенно добровольно заявил, будто это именно он похитил Маргарет.

До сих пор – несмотря на прошествие полувека, – полной ясности с упомянутым признанием Гаскинса нет. Существует несколько диаметрально противоположных версий относительно того, почему он сделал это заявление и насколько оно заслуживает доверия.

Официальная версия правоохранительных органов сводится к тому, что Дональд Гаскинс, признавшись в похищении и убийстве Маргарет Каттино, совершил самооговор. Данное заключение основывается на том, что Гаскинс, хорошо ориентируясь в общеизвестных деталях, растиражированных в своё время средствами массовой информации, грубо ошибался в описании того, что не было предано широкой огласке.

В частности, он утверждал, будто похитив Маргарет, убил её через несколько часов, поскольку в декабре 1970 г. ещё не имел привычки подолгу сохранять жизнь своим жертвам и не растягивал "удовольствие" от пытки на несколько дней. На самом же деле, как было установлено криминалистами, девочка была убита примерно за сутки или даже меньше до момента её обнаружения, то есть 26 декабря 1970 г. Это подтверждалось целым набором криминалистически значимых факторов (подвижностью сперматозоидов, обнаруженных на теле жертвы, сохранением трупного окоченения погибшей, свежестью сломов веток кустарника, использованного для маскировки тела, а также отсутствием трупа в том месте, где его нашли, несколькими днями раньше, о чём сообщил ряд свидетелей). Однако эта информация в 1970 г. не просочилась в прессу и не стала широко известна. Соответственно, обо всех этих деталях ничего не знал и Гаскинс. Кроме того, Дональд повторил ошибку, растиражированную газетчиками, написавшими, будто кожу "Пэгги" Каттино прижигали зажжёнными сигаретами. Гаскинс заявил, что мучил девочку огнём. На самом же деле ожогов на теле погибшей найдено не было – за таковые при первоначальном осмотре трупа ошибочно были приняты следы трения верёвок. Подобные несоответствия заставили правоохранителей скептически отнестись к словам Гаскинса и расценить его "признание" в убийстве Маргарет Каттино как самооговор.

Однако не всё это было так однозначно и просто. Погибшая девочка однозначно попадала в диапазон приемлемости Гаскинса, который никогда не стеснялся признаваться в том, что любит «малолеток», о чём он даже брякнул как-то раз в суде. Общая модель действий преступника буквально «один в один» напоминала то криминальное поведение, которое на протяжении многих лет устойчиво демонстрировал Гаскинс – похищение жертвы с помощью автомобиля, вывоз в уединённое (защищённое) место, пытка и обязательное анальное изнасилование, последующая транспортировка в лесную (болотистую) область, умерщвление и сокрытие тела. Умерщвление Маргарет Каттино было осуществлено посредством удушения удавкой, а Гаскинс предпочитал свои жертвы именно душить (пистолет он пускал в ход против заведомо более сильной жертвы, как правило, мужчины, либо в тех случаях, когда убивал нескольких человек). С погибшей девочки были сняты путы, посредством которой она обездвиживалась, и тут мы тоже видим полное совпадение с присущей Гаскинсу манерой постмортального манипулирования – он снимал с рук своих жертв наручники и верёвки, в которых нуждался вплоть до момента умерщвления. Перечень можно продолжить – на самом деле таких совпадений довольно много. Трудно представить, чтобы в такой тихой и малонаселённой части «одноэтажной Америки», каковой была Южная Каролина в 1970 г., орудовали сразу несколько серийных убийц со столь схожей манерой криминального поведения. Тогда население штата не достигало и миллиона человек. Даже сейчас, когда многоэпизодная («серийная») преступность стала не только бичом США, но и своего рода брендом Голливуда и всей североамериканской масс-культуры, осреднённое число серийных убийц колеблется около величины один на пять миллионов жителей. И ныне, даже спустя многие десятилетия, трудно представить, чтобы в Южной Каролине одновременно выходили на «охоту» сразу «два Дональда Гаскинса». Тем более это кажется невероятным в реалиях того времени.

Но почему же тогда признание Дональда Гаскинса содержало столько противоречий и повторяло неточности, допущенные в газетных публикациях? Если Гаскинс не убивал "Пегги" Каттино, то для чего сознавался в этом? Если всё же девочку убил он, то почему не рассказал, как это было проделано на самом деле? Ведь Дональд рисковал срывом соглашения, заключённого с Министерством юстиции штата, а более серьёзной проблемы для него в то время просто не существовало…

Безумное и нелогичное поведение преступника на самом деле не столь безумно и нелогично, как может показаться на первый взгляд. Гаскинс был актёр и притворщик, наделённый своеобразным чувством юмора и немалым интеллектом, хотя и получивший самое поверхностное образование. Ему нравилось шокировать слушателей и следить за их реакцией, причём в одну минуту он умудрялся побывать и зловещим маньяком, и добродушным дедушкой. Известны воспоминания адвоката, присутствовавшего при признании Гаскинсом своей вины в убийстве Каттино. После того, как представители прокуратуры покинули комнату, и Дональд остался наедине со своими поверенными, он легкомысленно уселся на стол, оглядел их мрачные лица и непринуждённо высказался примерно так: "Чего носы повесили? Вы же не думаете, что я это сделал на самом деле?" И моментально разрядил гнетущую обстановку. Он развлекался, постоянно манипулируя настроением и поведением окружающих, хотя это кажется почти невозможным в его случае. Тем не менее у него это неплохо получалось – Гаскинс был прирождённый манипулятор людьми.

Он признался в убийстве «Пэгги» Каттино потому, что этого от него требовала договорённость с Министерством юстиции штата. Если Гаскинс на самом деле совершил это преступление и попытался бы скрыть его, то такая попытка грозила ему отзывом договорённости и окончательным, уже без всяких оговорок, смертным приговором. Понятно, что в таком случае все предшествующие признания теряли всякий смысл – глупо было сознаться почти что в сотне преступлений, а под конец оказаться пойманным на сокрытии одного-единственного убийства. Это логично. Кроме того, признание собственного участия в громком, сенсационном похищении никак не понижало статус Гаскинса в криминальной среде, скорее, напротив, при всеобщей склонности уголовников к анархизму и ненависти к власть предержащим преступление против семьи сенатора добавляло ему авторитет. Это даже в какой-то степени оправдывало то, что Дональд совершил похищение ребёнка… Так что у Гаскинса имелись резоны сознаться в содеянном.

Но тогда непонятно, почему он не сказал всей правды? Вот это уже по-настоящему интересно. Думается, тут сработали сразу несколько несвязанных факторов. Как и всякий преступник, Гаскинс верил в то, что ему удастся покинуть тюрьму. Рано или поздно… ведь он всегда покидал её прежде! Этому учил его приобретённый опыт. То, что многочисленные приговоры к пожизненному заключению навеки запирали его в тюрьме, верить не хотелось, ибо такая вера сразу убивает силы жить и выживать. Поэтому Гаскинс, конечно же, надеялся покинуть когда-либо тюрьму (и тому будет в скором времени найдено неожиданное подтверждение!), но он понимал, что влиятельный сенатор Каттино может стать на его пути непреодолимой преградой. В том, разумеется, случае, если сенатор будет уверен в его виновности. Если же такой уверенности у него не будет, то он не станет мешать возможному освобождению. Кроме того, Гаскинс прекрасно понимал, как работает юридическая система – признание его виновности потребует пересмотра приговора в отношении бедолаги Пирса, осуждённого ошибочно. Судебная система в этом не заинтересована по большому количеству причин, в том числе и потому, что признание собственных ошибок – это всегда удар по репутации. То есть никто особо не будет разбираться в ошибках Гаскинса, и вера в его самооговор во многих отношениях окажется очень удобной для многих должностных лиц. При этом сам Гаскинс никак от своей честности не пострадает – его невозможно будет ни в чём упрекнуть, поскольку свою часть соглашения с Министерством юстиции он выполнил добросовестно. Примерно такой могла быть логика преступника, намеренно сообщившего не вполне точную информацию о совершённом преступлении.

Вопрос о виновности Дональда Гаскинса в похищении и убийстве Маргатер Каттино до сих остаётся открытым. Возможно, что он так и не получит своего разрешения, хотя "ДНК-профиль" убийцы был получен ещё в 90-х гг. из образцов обнаруженной на трупе спермы. Он не совпадает ни с одним ДНК, находящимся в базах данных всех правоохранительных органов США.

Вполне определённо можно сказать, что Джуниор Пирс не совершал этого преступления, хотя признание или опровержение данного обстоятельства, вообще-то, никак не отражается на его судьбе – он будет сидеть в тюрьме до конца своих дней за другие убийства, виновность в которых не может быть поставлена под сомнение.

На этом прервём наше подзатянувшееся лирическое отступление и вернёмся к жизненным коллизиям Дональда Гаскинса.

С 1 января 1978 г. в Южной Каролине официально было восстановлено исполнение смертных приговоров, а значит, Дональду, начавшему делать свои признания, уже нельзя было замолкать. Нарушение условий соглашения с Министерством юстиции гарантированно приводило его в камеру смертников. На протяжении всего 1978 г. Гаскинс продолжал делать всевозможные заявления об убийствах, совершённых в период 1970-75 гг. Как было уже отмечено, значительная часть его утверждений не подлежала проверке в силу самых разнообразных причин, в основном связанных с давностью событий и исчезновением всех возможных следов. Тем не менее, примерно в 1/3 случаев подтверждения сказанному Гаскинсом находились, и в конце концов, власти Южной Каролины признали, что он может быть повинен в смерти 31 человека. Даже такой аккуратной формулировки было достаточно, чтобы Дональд был назван журналистами "самым злобным гражданином Америки" (к тому времени ещё не был изобличён Джон Уэйн Гейси, да и кровавые похождения Теда Банди были впереди, так что Гаскинс уверенно занимал место "самого результативного убийцы США").

К концу 1978 г. поток признаний иссяк, и правоохранители, наконец-то, оставили Дональда в покое.

Он был помещён в тюрьму штата, где добровольно согласился работать на внутритюремных работах. То, что ему разрешили трудиться, выглядело несколько странно, и впоследствии в этом усматривали признак существовавшей в тюрьме коррупции. Дело в том, что труд в заключении в те годы не являлся обязательным и рассматривался как своего рода поощрение осуждённых, ставших на путь исправления. К работам допускались уголовники, приговорённые либо к незначительным срокам заключения, либо осуждённые за ненасильственные преступления. Гаскинс, как нетрудно понять, не подпадал ни под первую, ни под вторую категорию. Тем не менее ему удалось устроиться водопроводчиком – это была вроде бы непрестижная работа, но она обеспечивала стабильный заработок, а главное – позволяла Гаскинсу перемещаться в пределах всей тюрьмы. Когда через несколько лет Дональд оказался в эпицентре нового расследования, никто из тюремной администрации не мог объяснить, как состоялось назначение Гаскинса на эту работу. Вместо того, чтобы сидеть в особом корпусе, в полной изоляции от всех обычных преступников, матёрый уголовник, приговорённый к нескольким пожизненным срокам, беспрепятственно бродил по всей тюрьме! Это было против всех правил!

Дональд с толком использовал возможности, предоставленные ему тюремной работой. Через него шёл поток разнообразной "тюремной почты" – как обычных устных посланий, так и всевозможных записочек и даже "бандеролей", которыми обменивались узники разных корпусов. Тюремный "почтальон" – важный человек в криминальной иерархии, он видит многих заключённых, многое слышит и прекрасно осведомлён о последних новостях. При этом он находится в прекрасных отношениях с тюремной администрацией – эти отношения являются залогом его успешной работы. В общем, несколько лет Гаскинс спокойно и бесконфликтно отбывал свой тюремный срок, умудряясь избегать каких-либо неприятностей, но к середине 1981 г. эти неприятности нашли его сами.

Впрочем, ничто поначалу не предвещало той развязки, которой эта история закончилась. Напротив, начало было интригующим и сулило немалый дивиденд.

Гаскинсу стало известно, что некий человек, находившийся на свободе, ищет исполнителя для убийства в тюрьме. Заказ выглядел вроде бы рядовым – такие время от времени поступают с "воли" для сведения счётов, но в данном случае заказчик хотел убить не какого-то там обычного заключённого, а… узника камеры смертников. Что само по себе, согласитесь, выглядит несколько необычно, ведь для чего нужно убивать человека, коли тот и без того приговорён к казни?

Никто из местных убийц за выполнение заказа не брался – слишком уж сложно было добраться до мишени, сидевшей в отдельном коридоре и выходившей из камеры лишь на 30-минутную прогулку, да и то в особый сектор двора, огороженный 5-метровым сетчатым забором. Однако заказчику подсказали, что есть один "ну, очень страшный человек", который может ему помочь с проблемой. Так заказчик убийства вышел на Дональда Гаскинса.

Последний пошёл на первую встречу с неизвестным, спрятав под рубашкой диктофон. Впрочем, и на все последующие встречи он тоже носил записывающее устройство, фиксируя ход переговоров от начала до конца. Расчёт Гаскинса был прост, даже незатейлив – если ему посчастливится выйти на свободу, магнитофонные записи его переговоров послужат отличным основанием для шантажа.