Текст книги "Эвакуация"

Глава 6
Скелеты

Чернобыльская зона отчуждения,

база «Правые», 2008 год

– Слышь, свиноферма, ты чо, на мою Аньку глаз положил, да? – спросил Бык перед тем, как отправить Пуха в нокаут.

Теперь парень лежал на заднем дворе бара «Доза» прямо посреди самого мерзкого из сталкерских лагерей – здесь собрались отбросы, ратующие за чистокровность расы. А Пуху, как назло, понравилась девушка самого отмороженного из них, Быка. Последнему не зря дали такую кличку: плечи бугая не проходили через стандартные двери, поэтому тот всегда входил в них боком. А еще кулаки – такие тяжелые, блин. Как гири!

С Быком еще пара дружков. Все под стать главарю – Футболист, прозванный так за умение ударом ноги в голову отправлять врага в долгий-предолгий полет, и Радий – токсикоман, который и в Зоне не бросил дурную привычку. Оба – те еще отморозки. Предположение о том, что Пух, толстый и нескладный парень, может крутить с Анькой, звездой местного стрип-бара, показалось им чрезвычайно смешным.

– Да у него, наверное, даже встал. Только вот он его не увидел! Из-за пуза! – заржал Футболист.

– Точняк! – У Радия, когда тот смеялся, во все стороны летели сопли.

Бык проигнорировал пошлую шутку, поднял за волосы поверженного врага.

– Я не слышал ответа! Ты, свинота, хочешь сунуть свои потные ручонки под юбку моей девушке?

– Я… нет… я… нет, конечно, нет… – мямлил Пух.

Тогда он еще не заикался. Дефект речи появится сразу после событий той ночи, в две тысячи восьмом.

– Но ты пялился на ее ноги… – Бык повернулся к дружкам, те одобрительно закивали.

– Она… она же танцевала для всех. – Пух понял, что ляпнул совсем не то, что требовала ситуация.

– Для всех?! Может, и для всех, но не для свиней точно! – Бык ткнул Пуха лицом в грязь.

Толстяк и так ее уже прилично наелся. Хватит на то, чтобы организовать небольшой цветник в глубинах кишечника. Но упырю показалось мало – потащил Пуха за волосы к мотоциклу – хахаль Аньки был одним из немногих, кто передвигался по Зоне на «Харлее». Понятно, что проехать на байке можно было далеко не везде, но это же вопрос имиджа, а не комфортного передвижения – Бык любил покрасоваться.

– Я… я – не свинья! – почти плача, произнес парень.

– А кто?

– Я Пу-пух!

– Я и говорю, толстая свинья!!! А теперь, парни, подержите-ка этот кусок сала. Мы сейчас устроим фокус.

Бык завел мотоцикл. Мотор кашлянул, а потом зарычал, набирая обороты. Из выхлопной трубы повалил черный дым. К трубе-то и приказал Бык дружкам тащить Пуха.

– Да, давай! Хватай ее своими жирными губами… – приказал заводила толстяку. – Так же, как ты хотел лизать соски моей девушке. Ты же хотел, да? Мечтал, небось, мясобаза, да?

Пух не мог ответить, его душили слезы.

Радий сунул грязные пальцы, которые воняли химией, прямо в рот толстяку и разжал челюсти.

«Боже! Они меня сейчас убьют. Я же просто задохнусь!» – подумал парень, но сделать ничего не мог.

– Да-а, давай пыхни настоящую папиросу. Для настоящих мужиков! – Бык продолжал газовать, а Футболист схватил Пуха за загривок и поднес голову к трубе, из которой валили клубы дыма. Радий не позволял сомкнуть челюсть.

– Надевайте Пятачка, сейчас мы его надуем, чтобы он превратился в настоящую жирную свинью, какой он и должен быть. Надуем свиноту, как шарик! – У Быка, видимо, всплыли в голове детские ассоциации с мультиками, которые он истолковал, как обычно, по-своему.

– Хватай ее за титьку! – брызнул слюной Радий и практически «надел» рот Пуха на выхлопную трубу.

Бык снова газанул – едкий дым мощным потоком ударил в рот, заполнив носоглотку, гортань, легкие. Пух пытался вырваться, но не мог – отморозки держали крепко.

Легкие жгло.

Парень понял, что может умереть. Прямо здесь и сейчас! И из-за чего?! Из-за сиюминутной слабости – как он вообще мог подумать, что у него, жирдяя из жирдяеев, есть хоть какие-то шансы с такой девушкой, как Анька?! Она же Королева Ночи, а он кто?

Жалкий лузер!

– Пусти, а то сдохнет раньше времени! – засмеялся Бык.

Хватка на загривке разжалась. Пух упал на землю, начал глотать воздух. Но помогало не особо – легкие уже успели пропитаться угарным газом. Картинка перед глазами даже не двоилась, а троилось. Голова отказывалась соображать.

– Кхр-р… пожа… пр-ра-а…

– Что ты хотел сказать? – Бык пнул Пуха, из-за чего жертва перекатилась на спину. – Ты хотел сказать «простите»? Не-е, свинота, ты должен еще подышать свежим воздухом!

– Н-но – кхр! – Пух хотел сказать, что еще один эксперимент с трубой точно не выдержит. Наглотается дыма и умрет.

– Курение помогает похудению! – ухмыльнулся Футболист, поднимая жертву над землей.

Внезапно стало очень холодно, как в разгар зимы.

«Наверное, это Смерть явилась за мной», – подумал Пух, закрыв глаза. Труба приближалась, но по крайней мере теперь он ее не видел.

Парня снова «надели» на трубу – словно шарик на насос.

– Пыхнем?! Да, свино… – Бык вдруг замолчал.

Пух почувствовал, как по двору прошелся порыв ветра.

Ледяного ветра.

Стало так холодно, что захотелось закутаться в куртку.

«Почему замолчал Бык?»

Внезапно Пух почувствовал, что не чувствует хватки Футболиста на загривке.

«Он что, меня отпустил? Почему?»

Да и Радий больше не смеется мерзким и гнусавым голоском. Не брызгает слюной на щеку.

Пух медленно открыл глаза.

Труба «Харлея» есть, а Быка рядом с ним нет.

Мотор работает, а хозяин исчез.

Пух упал возле мотоцикла – закашлялся. Грудь рвало от спазмов, которые проходили по телу волнами. Слизь, выходившая из него, была черно-бордовой.

Пух перевернулся на живот – и его вырвало. Удивительно, что никто при этом не попытался остановить толстяка. Продолжить пытку.

Более того – все звуки, в том числе и пьяные голоса в баре, исчезли.

Растворились в вакууме.

Пух поднял голову. Он по-прежнему на стоянке возле бара «Доза».

Но братков нет.

Стоянка пуста.

Байк, снятый с подножки и оставшийся без поддержки хозяина, медленно, почти театрально, грохнулся на землю и, фыркая, заглох.

«Что за чертовщина происходит?» – подумал Пух.

И только тут заметил, что изо рта вырывается пар.

«И это в апреле-то?!»

Пух попытался собраться с силами, чтобы крикнуть: «Помогите!», но так и не смог – издал лишь жалкий стон.

«Да и кому помогать?»

Людей вокруг нет. Хотя обычно возле бара всегда тусовалось несколько сталкеров. Музыка не играла. Окна горели, но обычно мелькавших в них теней не видать.

«База как вымерла!»

Пуху почувствовал, что кто-то смотрит на него. Не просто внимательно и оценивающе, а будто хотел вывернуть душу наизнанку.

Парень подтянул ноги, сел на колени и наконец увидел его – автобус, казавшийся демоном, явившимся из ада, стоял прямо за воротами бара.

* * *

Чернобыльская зона отчуждения,

окрестности села Новошепеличи, наши дни

– Погоди, это ведь в две тысячи восьмом было?! Тогда мы с тобой и познакомились?!

Пух кивнул.

– Но ты же сказал, что вся база «Правых» тогда пропала. Целиком.

– Н-не це-целиком, к-как ви-видишь. Бук-квально на д-другой день по-после ин-инцидента я б-был на-на «Звезде». Пы-пытался затеряться. Ни-никому н-ничего не говорил. Да-да и что я м-мог ска-сказать? Что а-автобус-призрак явился на ба-базу и всех за-забрал, д-да?! Более т-того – я не-не уверен, что действительно ви-видел его…

– Это как?

– Мо-моргнул глазами – и его н-нет. Исчез. Ра-растворился. Как и те у-уроды, ко-которые… ну, ты-ты понял, ко-короче…

– Но ты мне ничего не рассказал про автобус. За все эти годы.

– А ты-ты с-сам-то бо-больно много м-мне ра-рассказывал, д-да?! – парировал толстяк.

Он прав – я вообще старался сообщать Пуху самый минимум информации. Да, он почти с самого начала поисков в курсе, что я охочусь за таинственным автобусом. Но про то, для чего я это делаю, сказал ему далеко не сразу. Но уже тогда Пух готов был помогать. Меня это, конечно, озадачило, но все списал на неудовлетворенную жажду приключений. Слишком уж блестели глаза сталкера при упоминании автобуса-призрака. Казалось, даже Пух немного спятил, что в принципе было на руку. Мне нужен был напарник, которого…

«…которого что? Не жалко и в расход пустить?!»

От осознания собственных мыслей стало противно. Но Пуху, естественно, ничего не сказал.

– Да я и сам не слишком-то много знал… Но, слушай, почему автобус не?..

– Ч-что «не»?! Не-не забрал ме-меня? – спросил Пух, шмыгая носом.

Кивнул.

– Да-да откуда ж-же я зна-знаю… Мо-может, я по-показался ему с-слишком жа-жалким. – Парень снова зашмыгал носом, и я решил тему больше не развивать.

Налил Пуху чаю – пусть придет в себя для начала. Все-таки не каждый день приходится вытаскивать на свет божий скелеты из шкафа. Да еще и такие пыльные!

Отпил первым, смакуя мятный вкус, но поставить кружку на стол так и не успел – знакомый голос прозвучал прямо за спиной:

– Вот вы где прячетесь, мальчики?! Ну-ну!

Чай остался недопитым.

* * *

Местонахождение не определено,

27 апреля 1986 года

Человек исчез. Как и не было. Сергей Андреевич только моргнул – незнакомца и след простыл. Елизаров для надежности потер глаза – тот же эффект, никого!

– Что там? – спросил мужичок с рюкзаком. – Уже Киев?

– Киев?! – ошарашенно повторил Елизаров.

– Ну да, мы ведь туда едем, разве нет?

Вообще колонна ехала сначала в Борисполь. Но уже не суть – подсознание твердило Елизарову, что они уже приехали.

Здесь конечный пункт.

Не просто маршрута, а в целом – их существования.

Сергей Андреевич поднял руку, как бы призывая народ в салоне помолчать, хотя пассажиры и так не произнесли ни слова. Все смотрели на чиновника – тот должен их успокоить, сказать, что, дескать, «все в порядке», не стоит беспокоиться и все такое.

Но Елизаров не мог, он и сам не знал, что за фигня вокруг творится.

Сергей Андреевич не верил в призраков, был атеистом до мозга костей. И не только потому, что верующих в партию не принимали, а потому, что больше доверял науке. А ученые говорили – ничего такого, сверхъестественного, не существует.

Партия – вот высшая сущность! И хотя Елизаров про себя смеялся, что не вступил в КПСС, а «вляпался», но тем не менее всегда уважительно относился к партбилету. При случае охотно демонстрировал «корочки».

Вот и сейчас Сергею Андреевичу захотелось их достать, показать всем, убедить, что он – представитель КПСС – точно знает, что делать.

Но… он не знал. И спасительный партбилет тут не помог бы.

Рядом застонал Максим. Елизаров встряхнул его:

– Ты сказал, что видел кого-то… Кого?

Парень что-то пробурчал, но неразборчиво.

– Что? Я тебя не слышу!

Рядом появилась Катя, присела рядом с Максимом и – о, ужас! – обняла парня.

И это при всех!

Чиновник тут же отстранил дочь от сына Губы, прошипев в ухо:

– Ты что творишь? Знаешь, что потом будет… какие разговоры, а потом?.. – Сергей Андреевич хотел добавить, что его лишат партбилета, которым так любил хвалиться. Потом понял, что аргумент слабоват.

– Ему плохо, папа! – На глазах дочери застыли слезы.

Елизаров еще раз оглядел автобус – все смотрели на них. Абсолютно.

Молчали, но он-то, Елизаров, знал – пассажиры все видели. Все знают. А потом доложат кому надо. И тогда полетит он, как фанера над Парижем, из горисполкома. И вся их налаженная жизнь – коту под хвост! А у него только недавно сын родился – им, Елизаровым, нельзя выметаться из казенной квартиры, никак нельзя!

«Какая квартира? О чем ты? У тебя ее уже нет! – твердило подсознание. – Ты разве еще не понял, что город все, отжил свое?!»

– Пап! – Катя попыталась снова приблизиться к Максиму, но отец ее не пустил – усадил рядом с ворчащим мужичком на заднее сиденье. А сам присел к пареньку:

– Ну, все, давай, поднимайся… Расскажи-ка мне, кто там, на улице?

– Может, помощь пришла?! – спросила знакомая продавщица.

– Помощь?! – Сергей Андреевич вгляделся в окно. Никого не видно. – Если бы это была помощь, то нам бы уже помогли.

«Очевидная же вещь – неужели сами не понимают?!»

– Кто? Там? Был? – переспросил Елизаров уже настойчивее.

Парень поднял взгляд – глаза полны слез. А еще – ужаса. Будто умер член семьи.

Максим замотал головой.

– Еще недавно ты был смелее – дерзил и все такое, – Сергей Андреевич не унимался. – А сейчас что, куда все делось? Объясняй уже, что происходит! Я представитель власти здесь, горисполкома. И я уполномочен…

– Умереть… – закончил за него парень. – Мы все здесь умрем. Все!

Максим закрыл лицо руками, забился под сиденье, словно собачонка. Елизарову пришлось выковыривать его оттуда.

Одновременно с этим чиновник шикнул на загалдевшую тетку – у той в руках была белая собачонка, болонка, хотя строго-настрого объявили, что животных с собой брать нельзя. Собака зарычала в ответ, защищая хозяйку.

– Тише, Матильда, тише! – успокаивала ее женщина. – Этот плохой дядя тебя не тронет…

«Ну, вот. Дожили. Он уже стал “плохим дядей”. С чего вдруг? Из-за того, что пытался им помочь? Вывезти из города, да?»

Внезапно на Елизарова нахлынула злость. Он громко шикнул на собаку – та взвизгнула, вырвалась из рук женщины и побежала к дверям. Залаяла.

Двери зашипели и открылись.

– Зачем? Зачем вы ее выпустили?! Матильдочка, вернись! – закричала тетка, ломанувшись за псиной. – Матильда-а!

Елизаров посмотрел на водителя – тот застыл с новой сигаретой в зубах. Скорее всего, собаку выпустил на автомате; та выскочила на улицу и скрылась в тумане.

Тетка – за ней.

– Мати-и-и… – И ее голос тут же утонул в белом облаке.

Как в воду канула.

– Да чтоб тебя… – Чиновник бросился к водителю. – Закрывай дверь. Закрой ее!

Тот дернулся, будто приходя в себя. В глазах появилось осмысленное выражение. Нажал на кнопку.

– Хорошо-хорошо, конечно! – затараторил он.

Елизаров снова поднял руки, как бы призывая всех пассажиров – а больше самого себя – успокоиться.

Выдохнул.

Надо брать себя в руки. Мало того, что попали не пойми куда, за окном бродит не пойми кто, так еще и тетка с собакой исчезли.

Выдохнул еще раз.

«Сейчас открою глаза – и кошмар кончится! – подумал он. – Проснусь в постели. И скажу: вот же дурной сон приснился. И пойду на работу. Все как обычно. Все. Как. Обычно».

– Сергей Андреевич, там это… – потянул его за пиджак тот самый мужичок, что выглядел как профессор.

– Что еще?.. – Елизаров повернулся и обомлел – в задней части салона не было не только Максима, но и Кати. Похоже, оба выскочили, когда открылись двери.

«Что же это?! За что это все?!»

Елизаров заорал на водителя так, что тот чуть не подпрыгнул на месте:

– ОТКРЫВАЙ!

– Вы же сами сказали закрыть…

– ОТКРЫВАЙ, МАТЬ ТВОЮ! Сейчас же!!!

Водитель ударил по клавишам.

Сергей Андреевич выпрыгнул в «молоко» тумана. Где искать дочь – он не представлял.

* * *

Чернобыльская зона отчуждения,

окрестности села Новошепеличи,

наши дни

Позади та самая незнакомка, что грохнула Грача. Даже в пуховике она выглядела ослепительно: рыжие волосы, струящиеся кудрями, да еще и зеленые глаза – опасное сочетание. Мороз добавил румянца на щечки – ведьмочка, да в самом соку!

– Ты как нас нашла? – спросил я.

– Может, сначала чаю? – Девушка показала на кружку.

– Может, сначала расскажешь, как тут очутилась? Преследовала нас?

– Что же вы все такие негостеприимные?..

– Все – это кто? Грач тебе не наливал?

Девушка хмыкнула. Прошла в палатку и разложила складной стул, стоявший в углу. Села. Потянулась к чайнику.

– Не-е, это моя епархия, – сказал я.

Нашел кружку, сам налил чаю, подал даме.

– М-м-м, мятный… – улыбнулась та.

– Так откуда ты здесь взялась?

– Откуда-откуда… Просто шла по вашему следу. Не знаю, кто вас учил маскировке, но все эти банальные запутывания могут сбить с толку разве что «красных» балбесов. Нормальных спецов они не остановят.

– А ты типа нормальный спец, да? – спросил я.

Пух молчал, даже чай перестал пить. Пока никто не видит, вытер уголки глаз рукавом.

– Не жалуюсь, – ответила девушка, закинув ногу на ногу.

И хотя рыжая была в армейских штанах, мой взгляд все равно невольно скользнул по ногам. Мысленно представил девушку без одежды – интересно, каково раздеть ее прямо здесь? Если бы вот Пуха еще тут не было – эх-х!

«Бр-р! Только этого еще не хватало – западать на убийцу», – подумал я.

Встряхнул головой, прогоняя наваждение.

– И что тебе, такому типа классному спецу, от нас надобно? – спросил я. – Убивать ты нас вроде не собираешься. Даже вон пистолет не достала.

Девушка кивнула на карман пуховика, который неестественным образом топорщился вперед, – стало понятно, что все это время она держала меня на мушке.

– Если бы ты была мужиком, я бы пошутил, что ты так рада меня видеть, что у тебя карман встал, но…

– …но я – не мужик, – закончила за меня девушка. – Послушай, может, хватит уже этого гонора. Я не знаю, что там у тебя в детстве случилось – может, деревянные игрушки, прибитые к потолку, сказались, – но так грубить женщине точно не стоит.

«…да еще и такой красивой», – мысленно добавил я, но вслух сказал другое:

– Мы как раз из-за твоих игр в такой глубокой, простите, жопе. Ты же убила Грача, а не мы.

Девушка прищурилась:

– Но вы там тоже были не для того, чтобы его с днем рождения поздравить, так ведь?! Кстати, у него праздник был, вы в курсе? А я вот типа вместо подарка была… – Девушка отпила чай, поставила кружку на стол.

– И кто же ему тебя подарил?

– Друзья!

– Товарищ Родин, небось?

Девушка не ответила, перевела тему:

– Мне от вас кое-что нужно…

– Да кто бы сомневался… – Я тоже хлебнул чаю. И хотя тот был мятный, но расслабляющего эффекта до сих пор не чувствовал. Три кружки до этого – все мимо. Наоборот, кровь прилила к коже. Казалось, организм готовился к атаке – может, именно так и проявляется сексуальное влечение?!

– Так чем мы можем быть полезны? – спросил я.

– Ну вот, другой разговор. На самом деле мы можем помочь друг другу, – сказала девушка. – Я знаю, для чего вы здесь… – Она обвела рукой палатку.

– Да ясно же – зашли уединиться от жен, устроить мальчишник. Стриптизерша вон явилась… Сама, даже не вызывали…

Девушка вспыхнула:

– Если хочешь знать, то я там, у Грача, была не по собственной воле…

– Ну да, тебе же заплатили…

– Ты не понимаешь!

– Что, мало заплатили?! На цене не сошлись, да?! Пришила в долг товарища Грача?!

Рыжая не ответила, насупилась.

– Д-друзья, мо-может, не-не будем с-сориться? – вдруг встрял в словесную баталию Пух. – Да-давайте л-лучше чаю вы-выпьем, а?! – Он поднял кружку.

Девушка демонстративно отвернулась. Для убийцы слишком уж эмоциональная. Что-то здесь не сходилось, и я пока не мог понять, что именно.

– Да, дерябнем по одной, – улыбнулся я, подмигнув девушке.

Ты посмотрела на кружку, выдохнула.

– На самом деле это я вам нужна больше, чем вы мне…

– Это еще почему? – спросил я.

– Я знаю, где искать автобус…

– Какой еще автобус?! – Я попытался сделать вид, что не знаю, о чем речь.

Но Пух выдал с потрохами – слишком шумно сглотнул.

– А вот твой друг, похоже, в курсе, – заметила рыжая. – Может, познакомимся для начала?! Меня Наташа зовут.

– Наташа Романова?! Типа Черная вдова?!

– Что? – не поняла девушка.

– Ну-у, агент «Щита»…

Девушка удивленно подняла бровь.

– Из комиксов, ну-у…

– Тьфу ты! – буркнула она. – Я-то думала…

«Интересно, о чем это она таком подумала?! Угадал насчет «вдовы»? Да ну, молодая же еще – лет двадцать пять на вид. Хотя это, конечно, ничего не значит. Многие женщины выглядят хорошо и в зрелом возрасте».

«С одной поправкой, братан: не в Зоне!»

– Ладно, проехали, меня Николаем звать, но лучше Соколом. Меня все здесь так кличут, а это…

– Пух! – сказал толстяк, сильно покраснев.

– Ты сказала, что знаешь про автобус… – продолжил я.

– Значит, все-таки угадала.

– Может быть!

– Значит, точно угадала…

– Хорошо, угадала. Что тебе известно про автобус и что ты от нас хочешь?

– От вас?! – Девушка посмотрела на меня так, будто представила нашу возможную свадьбу и совместную жизнь лет эдак на пятьдесят вперед. Хмыкнула. – От вас мне нужно только одно – чтобы в конце пути, ну, когда мы его найдем и все сделаем, вы мне просто не мешали…

– Погоди, ты о чем вообще?

– Мне нужно будет кое-что сделать… довести до конца одно дело… – сказала рыжая, и кружка в ее руках заметно качнулась.

– Ты, может, скажешь уже, что именно хочешь сделать?

Девушка закусила губу.

– Нет, не сейчас… а может, и никогда… У меня есть информация, которая вас интересует. Я могу просто уйти сейчас, а вы сами уже решите, как его искать. Либо остаюсь и помогаю вам. А вы мне просто обещаете…

– …не мешать?!

– Верно!

Глянул на Пуха – тот развел руками: типа без понятия, о чем речь.

Но ради информации про автобус стоило рискнуть.

«Если эта фифа приведет к цели, никто не мешает с ней потом быстро и безболезненно расстаться. Не обязательно же выполнять прям все обещания, так ведь?!»

– Хорошо, идет! – улыбнулся я. – Мы согласны. А теперь – рассказывай….

* * *

Местонахождение не определено,

27 апреля 1986 года

– Катя-я! – закричал Сергей Андреевич, но слова вязли в тумане, словно он пытался кричать в подушку. – Катюша-а!

Дочка не отзывалась. Елизаров был без понятия, в какую сторону следует бежать, поэтому рванул вперед, постоянно оглядываясь на автобус. Но не успел чиновник пройти и пары шагов, как ЛАЗ исчез в тумане.

Компаса с собой не было, а заблудиться в тумане – раз плюнуть. Поэтому Сергей Андреевич выбрал единственно верный вариант – добрел до обочины дороги – хоть какой-то ориентир! – и пошел вдоль нее, решив пока никуда не сворачивать.

– Катя-я! – крикнул Елизаров, но снова не услышал ответа.

Продолжал кричать, пока окончательно не охрип, но все еще звал дочь.

Снова и снова.

Тень справа!

– Катя-я, ты тут?

Елизаров сошел с обочины, увидев под ногами гальку – что-то вроде насыпи?! Дальше пошла трава – значит, вышел на газон.

– Катя, это ты?

Нет, тень слишком большая для человека.

«Что это вообще такое? Может, здание? А вдруг какое-нибудь животное, что тогда? Может, стоит бежать, пока не поздно?!»

Тень внезапно стала огромной – выше человека в несколько раз.

Из тумана вынырнула стела.

Большие бетонные буквы.

«ПРИПЯТЬ 1970». Стела на въезде в город. Все приезжие любили здесь фотографироваться. Даже у Сергея Андреевича в личном архиве есть фото, где он стоит здесь, еще молодой, с женой Викой. Они только недавно переехали в город, где Елизаров получил завидную должность в горисполкоме. Столько надежд, столько планов…

И все они разом рухнули.

«Как теперь я буду объяснять Вике, что стало с дочерью?!» – с ужасом подумал Елизаров.

«С ней все в порядке! Ты ее найдешь!» – возразил он сам себе.

«Хорошо! Одно я точно знаю – мы в Припяти, поэтому примерно представляю, как здесь ориентироваться, даже в тумане. Катя пошла за Максимом, а тот куда? Домой?! Стоит поискать там! А может, вообще вернуться к автобусу и попросить водителя проехать в город? Но стоит ли?! Авария же на станции – сколько сейчас рентген в городе? Вдруг пассажиры словят разом смертельную дозу? Все, кто есть в автобусе! Все тридцать три человека!

Нет, я не могу так рисковать людьми, они мне доверились, я за них отвечаю!»

– Катя-я! – закричал Елизаров, но ожидаемо не услышал ответа.

Зато в ногу ткнулось что-то мягкое. Сергей Андреевич опустил взгляд и увидел белую болонку, которая лизала чиновнику ботинок и жалобно скулила.

– Вот ты где! – Елизаров присел и погладил собачонку. Сейчас он был безумно рад видеть животинку, хотя еще совсем недавно хотел ее припугнуть вместе с хозяйкой. О чем, собственно, уже успел пожалеть.

Болонка закружилась на месте, гавкнула – и бросилась вперед.

– Что, идти за тобой?! – прошептал Елизаров.

«Может, она приведет меня к Кате?! Вдруг она вместе с хозяйкой собаки, и им нужна помощь?!»

Елизаров двинулся вперед. Пару раз он останавливался, но собака возвращалась за ним, махала хвостом и снова бежала вперед. Так они прошли с десяток метров, пока Сергей Андреевич не разглядел лежащее на асфальте тело.

– Ка-атя!!! – закричал Елизаров и бросился к телу.

Он задыхался, боясь даже подумать, что будет делать, если дочь мертва.

Но это была не Катя – болонка привела чиновника к своей хозяйке. Та лежала на спине, глаза широко открыты, в них – ужас. Лицо почернело, как у негра, покрылось волдырями и струпьями. Кожа словно высохла, истончилась и облепила скелет – будто из женщины выпили все соки.

– Да что же это?.. – простонал Елизаров, опускаясь на колени перед женщиной.

Тут не надо быть доктором, чтобы понять: хозяйка собаки мертва. Болонка лизала щеку мертвой, будто это могло помочь.

– Кто же это ее?.. Да как это?.. – Елизаров посмотрел сначала на труп, потом на собаку. Похоже, дела обстоят гораздо хуже, чем он думал. Труп – наглядное тому подтверждение.

– КА-АТЯ!! – надрывно закричал Елизаров. – Ка-а-атенька!!!

Голос сразу утонул в «молоке» – туман сгущался.

* * *

Припять, въезд в город,

наши дни

Череп точно не знал, что именно ищет. Лишь ощущение, что нужно вернуться туда, откуда все началось. Туда, где все остро. Туда, где земля до сих пор горит под ногами.

Необычные ощущения, которых он уже не испытывал много лет, – кровь бурлила в венах. Казалось, еще чуть-чуть – и они взорвутся. Да что там вены, глаза тоже лопнут от напряжения – и тогда кровь потечет сквозь маску, в которой на месте прорезей для глаз вставлена железная сетка.

Череп носил шлем-маску уже много лет. Как раз с Того Самого Случая, который поставил на карту все. Тогда он поклялся, что найдет этот треклятый автобус. И сделает все, чтобы вернуть должок.

Легкое дуновение ветерка – и Череп застыл. Вся его свита осталось позади, у вертолета. Он специально сказал подчиненным не ходить за ним. Хотя дальше, метров через пятьсот от стелы, возле которой сейчас стоял Череп, начиналась земля, принадлежавшая «Высшим» – секте, возникшей на обломках сталкерской базы. Кажется, они верили, что Зона – лучшее место на Земле. Почему они так решили – сказать сложно. Все верующие вызывали у Черепа одинаковое желание: сплюнуть!

Что не помешало ему установить порядки, основанные на безоговорочной вере в лидера, в собственном лагере. Только его религией стал страх – подчиненные боялись Черепа как огня.

Но было кое-что, чего боялся и он сам. И в чем ни за что и никому бы не признался.

Иррациональный страх, связанный с Припятью.

Череп почувствовал, как по спине прошелся холодок. Он посмотрел на огромную надпись «Припять 1970» – почему он вообще уверен, что это место важно?!

Череп подошел к обочине, заметив на асфальте бурые и черные пятна. Присел, чтобы рассмотреть. Первое – похоже, кровь. А вот второе – уже интереснее, будто сгорела автомобильная шина. Или кто-то вместо шины.

Может, просто сталкеры костер разводили?!

Нет, Череп уверен, что дело не в нем.

Да и он сам здесь уже бывал, и сейчас как бы взглянул на место действия прежними, еще не изуродованными глазами.

Кулаки непроизвольно сжались.

До боли.

До крови.

Он найдет автобус – во что бы то ни стало!

Череп уверен: Припять – конечный пункт маршрута, хотя автобус совсем скоро должен появиться в другом месте.

«Я еще вернусь, – подумал он. – Здесь все началось, пусть здесь все и закончится!»

* * *

Чернобыльская зона отчуждения,

окрестности села Новошепеличи, наши дни

– А почему ты уверена, что искать надо именно там? – спросил я.

– А с того, что не вы одни охотитесь за этим автобусом, – ответила рыжая.

Чай пить сразу расхотелось.

– «Не мы одни» – а кто же еще?

Наташа посмотрела на нас, как бы оценивая, стоит ли нам вообще доверять.

Выдохнула:

– Череп.

– Кто? – не понял я.

– Гла-глава военных ста-сталкеров, – догадался Пух.

– Точно, – ответила девушка. – Он самый.

– Хорошо. Пусть Череп, но для чего он ему нужен?

– А вот этого, ребятки, я не знаю, – сказала девушка, перекинув ногу на ногу. И опять я отметил, какие же у чертовки длинные ноги. Пусть и в треклятых – чтоб они сгорели! – штанах.

– Хорошо, а откуда ты знаешь, что ему интересен автобус? Кому вообще в Зоне, кроме нас, может быть он интересен и зачем? Правительству?!

– Не-е, думаю, здесь какие-то личные счеты. Сомневаюсь, что за Периметром знают про делишки Черепа, – ответила Наташа.

– С чего это ты взяла?

Рыжая пожала плечами.

– Просто догадки. Если хотите – женская интуиция.

– То есть ты точно не знаешь?

– Нет, конечно, я Черепа даже ни разу не видела…

– Тогда откуда знаешь?

– Потому что он меня нанял.

Встряхнул головой:

– Погоди, ты же сказала, что не видела его. Как он тебя мог нанять?!

Девушка посмотрела на меня так, словно я был младенец в люльке. Тридцатитрехлетний малыш.

– Через своих людей. Он не занимается такими вещами. Видимо, есть дела поважнее…

Глаза девушки блеснули. Она быстро отвела взгляд.

«Странно все это, что-то она недоговаривает», – подумал я, а вслух спросил:

– Они тебя наняли найти автобус?

– Да нет же, – хмыкнула Наташа. – Убить Грача.

– Для чего?

– Чтобы по-поставить своего че-человека… – сказал Пух. – Р-родина, да?

Рыжая кивнула. Теперь все сходилось – военсталам был нужен свой человек на посту главы базы «Звезда». Для этого подослали наемницу устранить Грача.

– Хорошо, все равно не понимаю – при чем тут Грач и автобус?

– А при том, что сразу после того, как выполнила этот заказ, поступил новый.

Мы с Пухом переглянулись.

– Найти автобус, что ли? – хмыкнул я: красотка явно заливала.

– Нет, убрать кое-кого…

– Нас?!

Девушка кивнула, потом достала КПК, показав ориентировку, на которой наши с Пухом рожи. Причем выглядел я на фото скверно – заросший, будто бомж, под глазами мешки.

– Я тут по-полнее, че-чем на самом деле, – буркнул Пух. – Вроде бы.

– И сколько за наши головы нынче дают?

Рыжая прокрутила сообщение, показав шестизначную сумму в конце поста. Я аж присвистнул – в Зоне так хорошо только за о-очень крутые артефакты платят.

– То есть они там поняли, что сами не могут нас пришить, поэтому послали за нами киллера?

– Нет, – ответила девушка, пролистала пост на КПК, нашла нужный абзац: – «Объекты могут последовать в места, которые психика обычного человека может не воспринять должным образом, поэтому мы и обратились к вам».

– Это что еще за места такие? – полюбопытствовал я. – И что за чудо-способности у тебя?

Наташа улыбнулась. Зеленые глаза сверкнули – и моя рука против воли поднялась в воздух. Хотел опустить, но не смог – та не слушалась.

Мог лишь наблюдать, как сам же потянулся за ножом, лежащим на столе.

Раз – и нож оказался на уровне глаза.

– Бо-боже! – выдохнул Пух, сорвавшись с места. Но не успел он даже подняться со стула, как в лоб ему уже смотрел ствол.

Я же застыл с открытым ртом. Похоже, девушка, которая оказалась менталом, нас провела – получила заказ, и теперь пришло время его выполнить.

* * *

Местонахождение не определено,

27 апреля 1986 года

Руки Елизарова тряслись. Попробовал сунуть в карманы – не помогло.

«Что может быть ужаснее, – думал он, – знать, что ты ничем не можешь помочь ребенку, потерявшемуся в тумане, в котором разгуливает неизвестный убийца».