Текст книги "Антихрист и Русский царь"

Теперь же такой человек появился, и отговорки главы государства теперь не пройдут через фильтр его же совести. Добровольно расставаться с властью жалко и страшно. Политические противники ждут не дождутся инициировать скандал или уголовное дело в отношении бывшего главы государства. И повод найдётся, да не один. Он грешен так же, как и другие граждане. Богател за счёт государства, накопил огромные средства, которые осели миллиардами в швейцарских банках. Огромный монопольный бизнес контролируется его доверенными лицами, а они вполне могут воспользоваться и «сдать» его или ничего не предпринять в случае его опалы. Избавятся от него и станут единоличными хозяевами монополий. Кроме того, внешнеполитические враги вложат любые деньги в мировой проект «суд над российским Президентом». Сколько раз он им «щёлкал по носу». Посадят марионеточное правительство и начнут преследовать «бывшего».

Значит, если ему выпало готовить Россию к приходу монарха и передавать власть над страной, необходимо оговорить с ним и своё дальнейшее положение. Гарантии безопасности. Президент позвал референта. Тот вошёл тихо и остановился на почтительном расстоянии. Президент сделал знак, и референт подошёл ближе. Глава государства оставил у себя не только подзорную трубу, но и референта своего Сменщика, тот отличался неуёмной энергией, работоспособностью, был грамотен и умел молчать. Прежний секретарь «подрабатывал» в газете, сливая информацию, касающуюся личной жизни Президента, скрываемую тщательней, чем государственные тайны.

– Устрой мне встречу с Михаилом Романовым, – распорядился Президент. – Свяжись со спецслужбами, они присутствовали на Православном Соборе и помогут. Чего стоишь?

Президент удивился, видя, что расторопный референт замешкался.

– Меня ваш предшественник иногда расспрашивал по некоторым важным позициям. – Референт нервно топтался и вытирал проступивший на лбу пот, видимо, сам не ожидал от себя такой наглости. – Ему было интересно узнать, о чём говорят простые люди.

– Ты предлагаешь и мне этой мурой заняться, пять лет чего-то не предлагал, а тут на тебе, – рассмеялся глава государства, но, видя обескураженное лицо помощника, уступил: – Ладно, давай первый и последний раз сыграем в демократию. Говори, Григорий, чего хотел.

– Ожидания многих людей обмануты тем, что Церковь не признала английского принца будущим российским монархом, на улицах только и говорят о несправедливости, дескать, нам, русским, неизвестно кого подсунули. – Григорий говорил медленно, тщательно подбирая слова. – Сегодня в утренней прессе я читал о намерениях оппозиции организовать митинг протеста, на котором будут собирать подписи под требованием пригласить на трон принца Харольда Мессию.

– Бориску на царство! – усмехнулся глава государства. – У тебя всё?

– Люди считают, что, если в России будет монархия, а принц не станет царём, страну ждут войны и бедствия, – торопливо добавил референт, видя несерьёзное отношение к сказанному. – «Новый порядок» может уничтожить Россию, в том числе с помощью Китая, если расплатиться с ним Дальним Востоком и частью Сибири.

– Умные, однако, люди тебе попадались, – внимательно посмотрел на своего референта Президент. – Ты, случайно, не у американского посольства в очереди стоял?

Референт виновато пожал плечами и бросился выполнять поручение, лопатками ощущая взгляд, сверлящий спину. Из приёмной референт набрал номер старшего помощника руководителя ФСБ России и передал поручение. Не мешкая Дроздов доложил генералу Иванову, а тот связался со статс-секретарём «Нового порядка».

– Запись их разговора сразу же ко мне, – раздался в трубке инструктаж Мерзавого. – И не снимайте с Романова слежки. Каждый день жду отчёта о его встречах, телефонных разговорах. Головой ответишь!

…Романов проснулся от вежливого прикосновения к плечу и увидел своего странного спасителя. Он понимал, что этот неприятной внешности человек послан ему свыше, оберегать на долгом и трудном пути к духовному возрождению православной Руси. Правда, он не понимал, как тому всё это удалось. Из разговора с Патриархом он знал, что на него готовилось покушение, поэтому его спрятали в монастыре, Патриарх не смог объяснить, почему в газетах сообщалось о его смерти. Более того, статьи сопровождались фотографиями с места преступления. А ещё сюжет в теленовостях. Странный этот Александр Никодимович, как он представился при первой встрече. Несомненно, сильный экстрасенс и гипнотизёр – да! Но было что-то ещё. Необъяснимое! Недаром патриарх настойчиво просил взять его к себе в компаньоны, до тех пор пока он официально не займёт российский трон.

– Михаил Георгиевич, извините, что разбудил так рано. Только что прислали машину от губернатора, вас вызывает к себе Президент России.

– Меня, зачем? – пожал плечами Романов.

– Думаю, хочет поздравить с выпавшим вам почётным жребием, – уверенно произнёс компаньон.

– Что ж, надо собираться, – перекрестился Романов.

– Вы одевайтесь, завтрак будет готов через несколько минут. – Юродивый нырнул в кухню, а его подопечный повернулся к иконам.

После того как жребий неожиданно пал на Романова, вечером за праздничным ужином собрался цвет православного монашества во главе со старейшим преподобным Саввой и несколькими церковными архиереями с Патриархом. Патриарх поздравил Романова с великой и ответственной Миссией, поблагодарил Юродивого за «…неоценимую помощь, которую Божий человек оказал в самый напряжённый для Родины и Православия час».

Спустя некоторое время он лично попросил Юродивого «…быть рядом и сберечь надежду России и всех истинных христиан». После завтрака за ними подъехал большой чёрный лимузин, в который Юродивого сначала не хотели пускать. Но Романов настоял, заявив, что без него никуда не поедет. Через два часа лимузин в сопровождении двух машин охраны, «покрякивая» и мигая голубыми огоньками, подъезжал к Боровицким воротам Кремля. Офицер охраны долго рассматривал бомжеватого компаньона, звонил начальству, прежде чем Юродивого пропустили в Кремль.

В приёмной главы государства было несколько незнакомцев и майор Дроздов, который не сводил с Юродивого пристального взгляда. Романову предложили пройти к Президенту одному. Он вопросительно посмотрел на своего спутника, словно извинялся. Не прошло и получаса, как в приёмную вошёл генерал Иванов. Он уставился на Юродивого, предложил ему кофе в ожидании окончания встречи. В приёмной напротив кабинета Президента находилась комната для сопровождающих лиц. Развалившись в мягком кресле, Иванов безцеремонно разглядывал спутника будущего царя, удивляясь такому неудачному для имиджа государя контрасту. Генерал представился, рассказал, что в функции его ведомства входит в том числе и обеспечение безопасности первых лиц государства.

– Вы, я вижу, вхожи в ближний круг господина Романова?

Собеседник кивнул.

– Значит, мы оба заинтересованы в безопасности возможного российского монарха, – заметил Иванов, – поэтому вам необходимо с нами сотрудничать.

– Что это значит? – Юродивый стал догадываться, чего от него хочет этот человек.

– Возможно, мы определим вас в штат ФСБ России на должность прапорщика Федеральной службы охраны, – стал осторожно прощупывать почву руководитель спецслужбы, – будете получать приличную заработную плату с премиями.

– А что от меня потребуется? – нетерпеливо перебил его Юродивый.

– Ничего, просто информируйте нас о передвижениях Романова и его окружении, – пояснил Иванов. – Мы же обеспечим его безопасность на маршрутах, а зная его контакты, избежим опасных для него связей. Сейчас, до официального назначения, мы сможем обеспечивать его безопасность неофициально, и то по негласному распоряжению Президента. Вы нам поможете?

– Нет! – отозвался собеседник.

– Не торопитесь, подумайте, – нахмурился Иванов. – Мы не можем допустить, чтобы рядом с ним находились люди, не связанные с органами госбезопасности.

– Это решать Михаилу Георгиевичу, – возразил Юродивый. – Равно как и то, кому руководить силовыми ведомствами.

Сказанное явно не понравилось генералу, но он не отреагировал, лишь на скулах заходили желваки.

– Вам ни о чём не говорит имя Александр Соболев? – неожиданно выдал Иванов, словно кто-то подтолкнул его к этому вопросу.

– Нет, – спокойно произнёс кремлёвский гость.

– А Алёна Рощина? – Тихоня, словно охотничья собака, взявшая след, не отклонялся от темы.

– Тоже нет, – ещё тише произнёс Юродивый, чувствуя, как забилось сердце. – Какое отношение это имеет к нашей беседе?

– Так, к слову пришлось, – разочарованно вздохнул генерал…

…Романов внимательно слушал Президента. Было видно, что глава государства пытается составить хорошее впечатление о себе как о человеке. Постепенно он подвёл разговор к тому, что рассматривает возможность референдума о восстановлении в России монархии.

– Какой вы видите монархию в России? – Президент задал самый жгучий вопрос.

– Дореволюционной, – ответил Михаил Георгиевич.

– Иначе говоря, абсолютная власть? – Президент откинулся в кресле, словно заново увидев собеседника.

– Сейчас в мире наступают тяжёлые времена, Россия как бельмо на глазу у «Нового порядка» и его союзников, в стране нет единства. Общество расколото. Мои внутренние противники скоро пойдут стенка на стенку с моими сторонниками. Назревают предпосылки большой смуты, от которой выиграют лишь наши внешние противники. – Президент пристально посмотрел в глаза Михаила Романова. – Я вижу только один способ сплотить общество, придать новый импульс духовному развитию – сменить форму правления с демократии на традиционную монархию.

– Я нахожу это решение очень мудрым, – поддержал собеседник.

– Но у меня много противников, которые после того, как я передам власть, захотят моей крови, – перешёл к самому важному для себя вопросу глава государства. – И мне хотелось, чтобы новый глава государства, возможно вы, предоставил мне гарантии неприкосновенности.

Возникла небольшая пауза. Романов будто ждал ответа свыше. Президент занервничал, разлил кофе, ставя чашку на блюдце.

– Хочу добавить, я не жаждал крови христианских младенцев, не насиловал, не убивал, – добавил он с вымученной улыбкой.

И вдруг почувствовал себя словно в суде, когда не знаешь свою дальнейшую участь, отчего противно сосёт под ложечкой.

– Если вы не совершали преступлений, вам нечего опасаться, – успокоил Романов.

– Чаще всего, чтобы поквитаться, достаточно любого предлога, обвинения в должностных злоупотреблениях. – Президент ждал от собеседника более конкретных слов. – Я хотел бы пожизненного иммунитета, закреплённого законодательно. Как бы вы поступили, если бы стали царём России?

– Если я получу власть, она будет от Бога и народа. – Романов не отводил взгляда от Президента. – Если вы будете содействовать Божьей воле и воле народа, я думаю, это не останется незамеченным. Мной, народом, историей, наконец. Вот вам, собственно, и залог безопасности.

– Мне этого мало! – Президент еле сдержал подступивший гнев. – Я вам передам страну на блюдечке, а вы мне историческую оценку.

– Чего вы боитесь? – поинтересовался Романов. – Бояться нужно Бога. Если вы опасаетесь обвинений в незаконном обогащении, я могу гарантировать вам неприкосновенность, если вы вернёте в Россию все «сверх заработанные» деньги на посту Президента.

– И тогда вы подпишете указ о моём иммунитете?

– Если вам не хватает царского слова, да, подпишу, – кивнул Михаил Георгиевич.

– Слова? – удивился Президент, который, казалось, только сейчас стал понимать, с кем говорит.

Царское слово вместо договора. Царская грамота вместо указа. В голову пришла мерзкая мысль, что с принцем Харольдом Мессией он бы договорился очень быстро, получив необходимые гарантии для себя и амнистию для своих капиталов. Всё, кроме спасения души. Сделав так, он стал бы христопродавцем…

К самолёту Алёну Рощину отвёз всё тот же Череп. Он не связал её, а повязку с глаз снял сразу, как только они выехали на федеральную трассу. Отпала необходимость в излишних предосторожностях. Гарантией адекватного поведения стал её сын, оставшийся в заложниках. Машина подошла прямо к трапу самолёта, журналистка без всякой проверки и регистрации поднялась в самолёт. Проводив Алёну, Череп ещё раз напомнил о благоразумии и ушёл, оставив её в компании бортпроводника, похожего на бодибилдера. Самолёт был выпущен по специальному заказу «Нового порядка», делился на три отсека. Первый – салон бизнес-класса – для ограниченного числа пассажиров. Второй служил конференц-залом, удобный и для совещаний, и для переговоров, и для банкетов.

Девушку бортпроводник отвёл в президентский отсек, где было всё. Большой мягкий диван, бар, музыкальный видео-аудиоцентр, туалет, душевая кабина, рабочий стол. Алёна села за рабочий стол, расположенный у самого иллюминатора, и попыталась войти в Интернет с помощью оставленного кем-то ноутбука, но вход был закрыт паролем. В тот же миг она увидела мигалки, и к трапу подъехал лимузин принца. Словно пойманная в ловушку, девушка не знала, куда себя деть. По трапу поднимался принц Харольд Мессия в сопровождении своей тени – статс-секретаря Мерзавого. Алёна оглянулась по сторонам, ища подсказки, её взгляд остановился на собственных перепачканных грязью туфлях. Недолго думая, она соскребла с подошвы засохшую грязь и, размочив её водой, втёрла в лицо, ноги и руки. Вытерла грязные руки о свою белую блузку и, нагнувшись, порвала подол юбки. Осмотрев себя, она осталась довольна. Непотребный вид. Буквально сразу, как она села на диван, дверь открылась, и в проёме показался улыбающийся Антихрист.

– Я так рад, что русская красавица вновь удостоила меня своим вниманием, – произнёс он, оглядывая её с ног до головы, меняясь в лице от удивления. – Здравствуй, Алёна, что-то ты неважно выглядишь?

Девушка не ответила. Она уже решила, как дальше действовать, беседа с похитителем в её планы не входила. Самолёт между тем вырулил на взлётную полосу. В дверь, постучавшись, вошёл Мерзавой.

– Сейчас взлетим, пристегнитесь, пожалуйста. – Оглядев журналистку, он также не смог скрыть удивления от её внешнего вида.

Они сели в мягкие кожаные кресла напротив друг друга. Алёна, чтобы не смотреть в лицо мужчине, уставилась в иллюминатор. И зря, поскольку, взгляни она на него, увидела бы нескрываемое отвращение на лице Харольда Даньелза Виндзора. Болезненно чистоплотному англичанину претило находиться рядом с грязной женщиной. Однако мозг Антихриста не отказывался от давно запланированного возмездия.

– Ты немного перепачкалась, – как только самолёт набрал высоту, прервал молчание принц. – Хочешь принять душ? Ты, кроме того, сможешь переодеться, у меня для тебя много подарков.

Он указал на выступ, который оказался одёжным шкафом.

Рощина продолжала упорно молчать, чем вызывала его негодование.

– Послушай, малышка, ты обязана отвечать на мои вопросы, если не хочешь быть выброшенной с самолёта. – Его стальной голос никак не вязался с фальшивой улыбкой.

Он попытался всё обратить в шутку, хотя на самом деле не шутил. Рощина инстинктивно почувствовала, что он всерьёз подумал об этом.

– Ваше высочество, я не понимаю, чем заслужила такое к себе отношение, – моментально изменила тактику загнанная в капкан женщина. – Ради нашей прошлой встречи в Лондоне, которая прервалась не по моей вине, вы бы могли не прибегать к помощи отъявленных мерзавцев.

– Вас кто-то обидел? – Антихрист вынужденно вступил в диалог.

– Обидели? – Она вскинула на него удивлённые глаза. – Что вы, меня просто сутки насиловало разное отребье. Видимо, пытались сломить сопротивление, чтобы вам легче было одержать надо мной победу. Что ж, они добились своего, если вы хотите взять меня, пожалуйста. Но готовить себя для вашего высочества я не намерена. Берите то, что осталось после этих выродков.

Судя по выражению его лица, удар попал точно в цель. Произошло полное крушение первоначальных планов. И самое главное – было задето его самолюбие. Принц, бешено вращая глазами, вскочил с кресла и выбежал в другой салон. Он кричал, Мерзавой пытался оправдаться.

До её слуха доносилось: «…как эти твари посмели», «…я не позволю пользоваться тем, что принадлежит мне». Дверь открылась, и разъярённый мужчина втолкнул своего статс-секретаря.

– Расскажите ему всё, что с вами случилось, а то мой секретарь не верит, что исполнитель мог себе позволить подобное, он, видите ли, его давно знает, – ледяным тоном сказал принц.

– Сколько человек вас насиловало? – Мерзавой пытался сохранить хладнокровие.

– Я помню трёх, – продолжала врать Алёна, – меня напоили до безпамятства, поэтому я не знаю, сколько их было.

– А тот, кто вас привез, тоже в этом участвовал, – поинтересовался растерянный секретарь.

– Да, и этот с черепом на плече, – подтвердила девушка. – Он первый и начал.

– Но у вас ни одного синяка, – ухватился за последний довод Мерзавой. – Вы что, не сопротивлялись?

Возникла пауза. Принц с нетерпением ожидал ответа от своей пленницы.

– Нет, – продолжала блефовать девушка. – Они угрожали привести моего сына, которого похитили и держали в том же доме. Говорили, что будут издеваться над ним.

– Пошёл вон! – заорал на секретаря принц Харольд. – Чтобы все, кто в этом участвовал, через два дня были уничтожены. А их посмертные фото прислали мне.

Мерзавой хотел что-то объяснить, мужчина вытолкнул его и закрыл за ним дверь.

– Я отомщу за твоё унижение. – Принц участливо посмотрел на Алену. – Тем более что своими действиями они оскорбили меня, а это карается смертью.

Он ненадолго умолк. Усевшись за свой ноутбук, он внимательно прочитывал новостные сообщения о землетрясении на Урале. Толчки усиливались и достигли уже пяти балов. Прогнозы сейсмологов не утешали. В Перми началась эвакуация населения из ветхого жилья, которое могло обвалиться с минуту на минуту. Размещали эвакуированных на территории бывших пионерских лагерей и домов отдыха.

– Самолёт идёт на посадку, просим ваше высочество и сопровождающих лиц пристегнуть ремни, – послышался из динамиков голос капитана воздушного судна. – В Перми землетрясения, поэтому прошу всех быть внимательными и не находиться в зданиях, которые могут обрушиться в случае сильного толчка.

– Вы счастливая журналистка, Алёна Рощина, – вспомнил о русской пленнице младший Виндзор. – Вы прибываете в эпицентр землетрясения. Многие ваши коллеги отдали бы что угодно, лишь бы оказаться здесь и первыми написать сенсационную статью в свою газету.

– Я много бы отдала, чтобы сейчас находиться вместе с сыном, – тихо произнесла молодая мать.

– Я предоставлю вам несколько дней, чтобы прийти в себя, – не обращая внимания на её слова, продолжил мужчина. – Затем мы с вами вернёмся в Лондон и пойдём в тот ресторан, помните?

– Зачем вам всё это нужно? – недоумевала Рощина. – У вас столько возможностей пригласить самых красивых женщин мира. Вам никто не откажет.

– То, что со мной случилось шесть лет назад, я не испытывал никогда, – прищурив глаза, словно заново переживая те минуты, произнёс он. – Я привык доводить дело до конца, тогда мне не удалось.

– Как вы не понимаете, у меня похищен сын, и сейчас он в руках этих нелюдей, – взмолилась женщина. – Я не могу надолго с ним разлучаться. Если хотите, давайте я приму этот чёртов душ, потом вы прикажете отпустить меня и сына.

– Пока я не увижу вас прежней, той журналисткой, которая пленила меня своей красотой, ничем не смогу помочь. – Он отрицательно покачал головой. – Сейчас мне не нужны жалкие остатки того, что было. Чем быстрее очаруете меня, тем быстрее увидите сына. Мне нужно от вас лондонское рандеву.

Антихрист замолчал, ещё раз оглядев свою жертву. Может, и в самом деле стоило выкинуть эту грязную девку из самолёта? Он подумал, что от этого он получил бы не меньшее удовольствие, чем от её запланированного истязания. Или всё же бросить её в кратер вулкана, над которым он намеревался зависнуть на вертолёте? Насладиться её страхом, мольбами о пощаде. Её унижением…

При подлёте к аэропорту авиадиспетчер отказался принять самолёт из-за сильнейших подземных толчков. Пришлось сделать несколько кругов, чтобы выжечь лишнее горючее. Небо в окрестностях, несмотря на светлое время, было затянуто серой дымкой пепла разбуженного вулкана. Сразу после приземления к трапу ринулась толпа журналистов, телевизионщиков и встречающих.

– Я не могу выйти такой грязной, – опомнилась Алёна.

– Даю тебе десять минут, – усмехнулся довольный принц, понимая, что женщина всегда остаётся женщиной.

Через десять минут, принявшая душ и переодетая в красивое платье с кардиганом, даже без макияжа, она сразу напомнила принцу ту русскую красавицу, улизнувшую у него из-под носа. Антихрист почувствовал, что всё же получит те вожделенные эмоции, на которые рассчитывал всё это время. Между тем встречающие были испуганы начинающейся природной катастрофой, их больше всего интересовала цель его прилёта.

– Я спасу ваш край и вас от природной стихии, – отвечая на вопросы перед телекамерами, заявил принц Харольд Мессия, как только сошёл с трапа. – Я сейчас же совершу полёт к разбуженному вулкану и обращусь с молитвами к Абсолюту, единственному Богу Отцу всех народов и религий, и буду просить его остановить извержение вулкана и подземные толчки.

Словно подчёркивая опасность происходящего, землю затрясло с такой силой, что у нескольких операторов завалились штативы телекамер. Следом все увидели, как большой козырек здания аэропорта стал провисать и обрушился.

– Я готов взять с собой пару телекамер, – обратился высокий гость к телевизионщикам, те, несмотря на опасность полёта, наперебой стали предлагать себя. – Отберём два канала, не больше.

Мерзавой, которому адресовалась последняя фраза, вёл переговоры исключительно с представителями федеральных каналов, что обидело местных журналистов.

– Ну, как вы, Алёна? – неожиданно обернулся младший Виндзор к стоящей за его спиной девушке. – Полетите со мной, спасать соотечественников от надвигающейся катастрофы?

– Да, – подтвердила она. Выгодней быть на виду, нежели запертой в каком-нибудь гостиничном номере.

Она ломала голову, как выйти из ситуации, и не находила выхода. Опасность, грозившая сыну, удерживала её от опрометчивых действий. Оставалось надеяться на то, что ей удастся упросить английского принца освободить Севу. Для этого ему нужно угождать. Как ни противно. Притвориться влюблённой, флиртовать. Вскоре встречающая сторона доложила о готовности вертолёта. Охрана стала прорывать тесное кольцо прессы и пробиваться к выходу. Но журналисты продолжали засыпать вопросами:

– Как вы отнеслись к тому, что не стали российским монархом? Почему вам не выпал жребий? Будете ли оспаривать результат Малого Собора? Встречались ли с Президентом?

– Пресс-конференция позднее, – отбивался от журналистов президент «Нового порядка», поспешив к вертолету.

Камеры в режиме онлайн не переставая снимали происходящее. Вскоре вертолёт вылетел из города и взял курс в сторону огромного чёрного облака пепла. Вулкан активизировался с каждой минутой всё больше. Видимость в вертолете была близкой к критической. Пилоты предупредили, что к самому вулкану они подобраться не смогут.

– Сейчас изменится ветер и отнесёт пыль в сторону, тогда вы сможете зависнуть над краем жерла, – возразил им важный пассажир.

Он закрыл глаза, словно приготовился к медитации. Прошла минута, вертолёт тряхнуло.

– Сильный боковой ветер, – сообщил второй пилот. – Столб дыма уходит южнее.

– Летим к краю вулкана, – распорядился командир, оглянувшись на принца.

Тележурналисты и операторы с восхищением и жадностью продолжали фиксировать происходящее внутри салона. Вскоре вертолёт вплотную приблизился к вулкану. Из иллюминаторов открывался впечатляющий вид кипящего жерла, которое выбрасывало на высоту несколько сотен метров огненную лаву. Грохот перекрывал всё остальное. Не было слышно ни шума винтов вертолёта, ни восхищённых возгласов пассажиров.

– Откройте дверцу! – скомандовал принц Харольд.

Пилоты о чём-то заспорили. До Алёны донеслось: «…сам открывай, я не буду». Первый пилот передал штурвал и открыл выход. Внутрь салона ворвался обжигающий зной раскалённой лавы. Моментально стало жарко настолько, что обжигало лёгкие. Антихрист высунул голову, с молитвой устремив взгляд в кипящую лаву. Прошло несколько минут, все находящиеся в салоне уже обливались потом, будто сидели в сауне. На приборах сработал аварийный сигнал.

– Угроза разгерметизации корпуса из-за температурных перегрузок, – донесся до Алёны вопль второго пилота.

– Мы не можем здесь больше находиться, нужно улетать. – Командир «стрекозы» подошёл к молящемуся принцу, но тот не обращал внимания или не слышал его слов.

Операторы отложили камеры, поскольку уже не могли переносить нестерпимую жару от «проёма в преисподнюю», у которого стоял принц Харольд Мессия. Как ему удавалось выдерживать такие перегрузки – непонятно. Алёна, как и все в салоне, накрыла лицо тряпками, предварительно смочив их водой.

– Всё, улетаем. – Командир вертолёта решительно дотронулся до плеча принца, намереваясь закрыть дверцу.

Алёна приподняла влажный платок в надежде увидеть, как, наконец, закроется дверь в салон и прекратится эта пытка жарой, но в ужасе увидела, как Антихрист отодвинулся в сторону, обхватил командира экипажа и вытолкнул его за борт. В страхе девушка вновь накрыла лицо платком и отвернулась к иллюминатору, чтобы не выдать себя как свидетеля преступления. Широко открытыми от ужаса глазами они видела летящего вниз, в самое сердце вулкана, человека. Тот превратился в точку и исчез из поля зрения, через мгновение вулкан разразился сильнейшим выбросом лавы. Словно в благодарность за принесённую жертву. И сразу всё стихло. В одно мгновение. Словно выключили орущий телевизор. Даже лопасти винтов теперь казались колыбельным фоном. Хлопнула дверца вертолёта. Стало совсем тихо. Вулкан перестал подавать признаки жизни, ни лавы, ни пепла. Словно залитый водой туристический костерок.

Столь резкий переход лишь больше подчёркивал мистическую составляющую произошедшего. Телевизионщики и прочие сопровождающие стянули с лиц безполезные теперь влажные тряпки и в секунду «поставили вертолёт на уши», оглашая пространство салона аплодисментами и криками «браво». В этом шуме пару раз прорывался голос второго пилота, который звал своего командира к штурвалу, потом перестал звать, посчитав, что тот празднует со всеми невероятный успех, если не сказать чудо, которое явил России и всему миру принц Харольд Даньелз Виндзор Мессия.

Юродивый столкнулся с Натальей Андреевной в храме Новоспасского монастыря в Москве, куда он и Михаил Романов прибыли на встречу с Патриархом и правящими иерархами церкви, чтобы познакомить высшее духовенство с избранным православным монархом. Встреча должна была состояться сразу после службы. Несмотря на конфиденциальность, весь храм и прилегающая территория были заполнены верующими, пришедшими посмотреть на Романова.

Лицо Натальи Андреевны распухло от слёз, из-за трясущихся рук ей никак не удавалось поставить свечку. Он перехватил свечу из руки женщины и уверенно установил перед образом.

– Благодарю, – не поднимая глаз, автоматически отреагировала женщина.

– Вы себя плохо чувствуете? – поинтересовался мужчина.

Он огляделся. Ни Алёны, ни её сына рядом не было. Женщина что-то пробормотала, подняв лицо. Стала всматриваться. В её взгляде появилась подозрительность. Даже злость.

– Это вы, это вы следили за нами в гостинице, – вспомнила она их недавнюю встречу. – Где мои дочь и внук, куда вы их дели?

– Я? – опешил мужчина.

– Если вы рассчитываете на выкуп, то у нас денег нет, – продолжала обвинять его мать Алёны. – Так и передайте своим хозяевам.

– Что случилось? Что с Алёной? – попытался остановить её церковный сторож, но женщина выбежала из церкви, оставив его в недоумении и тревоге.

Вскоре она вновь появилась в храме в сопровождении сотрудника полиции.

– Вот, это он! – ткнула пальцем мать Рощиной, указывая на «преступника».

– Прошу пройти в отделение, – заявил участковый полицейский. – На вас поступило очень серьёзное заявление.

Верующие, недовольные происходящим, зашикали на полицейского, который и без того чувствовал себя неловко и поторапливал подозреваемого покинуть храм. Юродивый и сам был заинтересован получить пояснение словам Натальи Андреевны, поэтому предупредил окружение Романова и проследовал к выходу. В отделении выяснилось, что у него нет при себе документов, его сразу же отправили в камеру. К вечеру, спустя десять часов, его вызвал к себе участковый и пояснил, что заявительница обвиняет его в похищении дочери и внука, исчезнувших несколько дней назад из номера провинциальной гостиницы, в которой за сутки до этого видели его следящим за ними.

– Как пояснила заявительница, в соседнем номере было совершено убийство Михаила Георгиевича Романова, а её дочь оказалась невольной свидетельницей, которая видела убийцу. Следовательно, – заключил капитан, – тебе было приказано проследить за будущими жертвами. Так?

Юродивый не ответил, анализируя полученную информацию.

– Или, может, похищение твоих рук дело? – атаковал полицейский.

– Я невиновен, – ответил задержанный, продолжая сопоставлять факты.

– Нам удалось установить, что в тот день ты находился в городе и уехал после того, как Рощину похитили. – Офицер полиции привёл веский, по его мнению, аргумент.

– А куда я уехал, не удалось установить? – Юродивого раздражали тупые доводы полицейского. – И с кем? Не с тем ли убитым Михаилом Романовым? Что скажете, господин Шерлок Холмс?

Капитан замолчал. Слишком уж всё запутанно. Его мозги не справлялись. Ему уже звонили из прокуратуры города с требованием отпустить задержанного. Как он ни упирался, оправдываясь тем, что задержанный не имеет документов и личность его до сих пор не установлена, прокурор был неумолим.

– Вы свободны, – отвернулся к окну участковый, показывая, что интерес к опрашиваемому полностью утрачен…

…Вечером за ужином в гостинице патриаршего подворья Юродивый рассказал Михаилу Георгиевичу о причине своего задержания. Романов живо интересовался нюансами, так как именно по его просьбе патриархия договорилась с городской прокуратурой об освобождении задержанного. Рассказ не ограничился только ошибочными обвинениями пожилой женщины и незаметно перетёк к подробностям, которые крылись в далёком прошлом и относились к 1999 году, когда он на своих руках вынес с кладбища свою будущую любимую женщину. Далее к их второй встрече в старом доме под снос, к лондонским приключениям… и вплоть до его обвинения в «убийстве» родителей.