Текст книги "Майорат на двоих"

– И вы просто стояли и смотрели, как убивают моего брата? – Фарри сделал шаг к Грею Слиму.

– Как я сказал, милорд, – на этот раз капитан соизволил посмотреть на Фарри, – все произошло очень быстро. Я бросился на помощь вашему брату, но он, пошатнувшись, перевалился через борт. Я ничем не мог помочь. Но, как вы видели сами, милорд Слов не остался неотомщенным. Я зарубил убийцу…

– Вы абсолютно зря сделали это. – Леди Лисси повысила голос. – Разве вы не подумали, что необходимо допросить его?

– Я сообразил, когда уже было поздно. – Грей Слим развел руками. – Но не думаю, что допрос дал бы какие-нибудь результаты. Убийцей оказался один из моих людей. Он участвовал в… во вчерашнем недоразумении, когда милорды попали на вашу яхту, благородная леди. Возможно, что этот мерзавец затаил зло на милорда Слова и решил отомстить…

– Довольно, господин капитан. Я сообщу отцу об этом случае. Возможно, ему стоит назначить нового командира моей охраны, который будет тщательнее подбирать людей. Прикажите бросить якорь и отправьте шлюпки вверх по течению. Возможно, нам удастся найти тело милорда Слова. Идите, господин капитан. – Когда Грей Слим, поклонившись, покинул каюту, леди Лисси поднялась со своего кресла. Фарри и глазом моргнуть не успел, как она крепко его обняла. – О, милорд! Простите ли вы меня? – Голос леди Лисси звенел таким горем, будто это она потеряла самого близкого человека. – Это несчастье случилось на моей яхте, и я чувствую себя виноватой. Простите ли вы меня когда-нибудь, милорд Фарри?

Горло Фарри сдавило от подступившего комка. Как он ни крепился, но слезы ручьем хлынули из глаз. Слов… Фарри не мог даже представить себе, что вот так, в один миг, лишился брата. Что он остался один. Что его брат умер, когда они так разругались… Если бы не его, Фарри, дурацкое поведение, если бы не его язык и не те слова, сорвавшиеся с него, не было бы никакой ссоры, а Слов, скорее всего, не ушел бы из каюты. Слов остался бы жив… Фарри услышал, как всхлипнула леди Лисси. Он вдруг почувствовал, что его плечо, в которое уткнулась лицом женщина, стало мокрым от ее слез. Фарри резко отстранился и отвернулся от леди Лисси, скрывая от нее свои слезы.

– Вы ни в чем не виноваты, леди Лисси. Если кто и виноват… – Фарри не хватило сил закончить фразу. – Вы не виноваты.

– Вы слишком добры ко мне, милорд. – Леди Лисси налила в кубки вина и протянула один Фарри. Не раздумывая, чисто автоматически, парень осушил кубок, даже не почувствовав вкуса. Женщина же лишь пригубила свой. – Что бы вы ни говорили, я считаю, что виновата в этом. Ваш брат погиб на моей яхте. Он пал от руки моего человека. Нет, не спорьте! Скажите, чем я могу искупить эту вину?

Фарри уставился невидящим взглядом в пустой кубок. Перед его глазами стоял лишь образ брата, а голос леди Лисси доносился будто издалека. Чувства притупились, словно защищая разум от сумасшествия.

– Милорд… – Леди Лисси осторожно вынула из его рук кубок. – Фарри, я клянусь, что помогу вам вернуть то, что принадлежит вам по праву. Это не вернет вам брата, я понимаю. Но, может быть, хоть так я смогу искупить хотя бы часть той вины перед вами, которую чувствую. Милорд…

– Благодарю, леди Лисси, но я сойду завтра на берег. Как хотел брат…

Фарри не успел договорить. Внезапно она неожиданно сильно схватила его и долгим поцелуем впилась в губы. Слов… Имя брата будто разлетелось множеством осколков, каждый из которых, сверкая, исчез в ощущении поцелуя. Фарри не знал, что делать. Да он и не хотел ничего делать. Все мысли в его голове закружились хороводом, а на смену им пришло недоумение. Что она делает? Как… Словно ныряя в омут, где надеялся найти утешение, Фарри обнял леди Лисси так, что женщина судорожно вздохнула. Чуть ли не пискнула. Он ответил на поцелуй со всей страстью, на которую был способен. Неумело. Как мог. Может, хоть это заглушит боль утраты? Фарри целовал леди Лисси так, будто это могло вдохнуть жизнь в брата. Будто это могло заменить ему Слова. Будто он сам хотел задохнуться и присоединиться к брату в ином мире, если такой есть. Последнее, что Фарри запомнил в ту ночь, – нежные пальцы леди Лисси – нет! Просто – Лисси! – на своем лице. Неожиданно сильные пальцы Лисси, срывающие с него одежду…

Плохо смазанная уключина душераздирающе скрипела. Девушка гребла изо всех сил, морщась при каждом скрипе и озабоченно поглядывая в сторону берега, невидимого за пеленой ночи. Если ее услышат… Она изо всех сил налегла на весла. Отряд стражи, гнавшийся за ней от самого Розбира, уже должен был выйти на берег. Пусть они не последуют за ней через реку – вряд ли лорд Вулхов будет доволен тем, что стража другого Дома разгуливает по его земле, – но девушке хотелось поскорее исчезнуть. Раствориться в ночи, в этом мире… Затеряться! А если они все же рискнут? Эх, не обмануло ее предчувствие, когда она лезла в тот дом… Девушка покосилась на огни корабля, видневшиеся далеко внизу по течению. Да, в том доме нашлось чем поживиться, но кто же предполагал, что будут такие последствия! Ей пришлось удирать из Розбира, преследуемой отрядом городской стражи, даже не забрав из тайника добытые за долгие годы деньги! И все из-за…

Мысль испуганно оборвалась, когда в нос лодки что-то толкнулось. Девушка даже подпрыгнула от неожиданности. До берега далековато. Да и не качалась бы лодка на волнах, если бы ее нос врезался в прибрежный ил! Что-то темное – темнее воды за бортом! – проплыло мимо. Девушка склонилась над бортом лодки. Человек! Бледное лицо белело над черной водой ночной реки. Насколько она смогла заметить, молодое и симпатичное лицо. И одежда, видимая из-под воды, насколько она смогла рассмотреть в такой темноте, была вполне добротной… Может, с какого-то корабля свалился? Не похоже, чтобы этого бедолагу кто-то ограбил да скинул в воду, чтобы скрыть преступление. Таких трупов она навидалась в Розбире – те обычно плавали раздетые до нитки.

Приняв решение, девушка поспешила вслед за мертвецом, которого споро уносило речное течение. Если повезет, то у этого парня найдется чем поживиться. Как вовремя! Судьба, оказывается, может не только насмехаться, но и благосклонно улыбаться как раз в тот момент, когда это нужнее всего! Если повезет, то у этого утопленника в карманах что-нибудь да найдется. Очень кстати для девушки, оказавшейся с пустыми карманами и вынужденной бежать на чужбину!

Спустя десять – пятнадцать минут девушка, вымокшая до нитки, рассматривала свой улов, лежащий на дне лодки. Мертвец оказался не совсем мертвецом. Она чуть не выпустила свою добычу, когда, переваливаясь через борт, труп тихонько застонал. Живой и довольно симпатичный юноша, насколько она смогла разглядеть в лунном свете, был определенно живой, и несмотря на кинжал, торчащий из его спины. Кстати, весьма недешевый кинжал! Уж на такие вещи у нее глаз наметан! Кроме кинжала, при юноше обнаружился меч, который тоже можно удачно продать. К сожалению, больше ничего у него не нашлось. Ни кошеля с золотом, ни даже пары монет, завалявшихся в кармане. Итак, ее улов – дорогой кинжал, меч и еле живой парень. За одежду его, конечно, тоже можно что-то выручить, если отстирать от крови да починить, но… Девушка печально вздохнула – мог бы захватить с собой денег, прежде чем оказаться в реке!

Парень вновь застонал, когда девушка вытащила из его спины кинжал. Кровь хлынула из раны прямо на руки девушки. Выкинуть его обратно за борт? Она опустила руку за борт и смыла кровь. Не хочется начинать новую жизнь на другом берегу, приплыв туда с трупом в лодке. Девушка задумчиво рассматривала кинжал, не забывая поглядывать и на юношу. Дорогой кинжал… А если он, этот парень, из благородных? Ей вдруг пришло в голову, что он может быть очень благодарен, если она спасет ему жизнь. Точно! Девушка вновь воспрянула духом. У всяких проходимцев обычно не торчат из спины дорогие кинжалы! Максимум – грубый нож с деревянной рукоятью. Да и мечи у обычных людей, если те и носят такое оружие, гораздо грубее. Вот уж повезло! Надо попытаться спасти этого человека. А уж потом она не забудет выбить из него, в награду, столько денежек, что с лихвой хватит на новую жизнь!

Кинжал с треском пропорол длинную юбку девушки. Она поморщилась, глядя на испорченный подол. Ничего, этот парень – девушка посмотрела на неподвижно лежащего юношу, – купит ей новую! Да получше! Как могла, она перевязала рану. Пришлось еще больше укоротить юбку, так, что подол открыл ее ноги чуть ли не до колен. Плевать! Главное, что кровь вроде бы остановилась, а ухо девушки, склонившейся к самому лицу «улова», ощутило слабое, едва заметное дыхание. Кивнув самой себе, девушка с новыми силами взялась за весла.

Сквозь тьму, поглотившую весь мир, сквозь пустоту, заменившую все ощущения, лучиком света промелькнуло одно-единственное чувство – холодно. Слов не успел подивиться этому, новому и непривычному для себя ощущению. Еще один лучик – отдаленный, неразборчивый звук. Какое-то ощущение… Да, ноющая, пока еще слабая, но усиливающаяся с каждым мгновением боль в спине. Что-то еще… Что-то сдавливает грудь. Повязка? – мелькнула мысль. Кто-то перевязал его? Боль обрушилась, будто упало прогнившее дерево – медленно, неохотно, но все ускоряясь… Врезалась в тело Слова. Пытаясь хоть как-то увернуться от этой боли, он пошевелился. Чуть-чуть, но и это движение отняло столько сил, будто Слов бежал весь день без остановки. В наказание боль навалилась на парня всем своим весом. Слов еле слышно застонал.

– Тихо-тихо! – Что-то влажное, холодное прикоснулось ко лбу Слова. Он вздрогнул от неожиданности, но ощущение оказалось приятным. – Везучий ты, парень, как торговец-кавер…

Снова мягкое, прохладное прикосновение ко лбу. Слов вспомнил, что когда-то мог видеть. Да… Вроде бы для этого предназначены глаза. Он приоткрыл веки. Узенькая щелочка, но в нее тут же ринулся неистовый поток света, ударяя по глазам с неслыханной яростью. Слов снова застонал, но упрямо продолжил поднимать веки. Сквозь пелену слез, заполнивших глаза, он разглядел неясные силуэты. Вот что-то темное появилось в поле зрения.

– Пришел в себя? – Снова этот голос. Мелодичный, даже грубоватые интонации не портят звучание.

Картина окружающего все четче проступала перед Словом. Он лежал на охапке сена. Небо закрывал густой шатер свешивающихся до самой земли ветвей огромной ивы. Одновременно перед внутренним взором развернулись воспоминания о том, что произошло. Леди Лисси… Ссора с Фарри… Капитан Грей Слим… острые лучики звезд и острая боль в спине…

– Фарри… – простонал Слов и попытался подняться. Ослабевшее тело конечно же не послушалось – парень лишь чуть шевельнулся. Не более чем на палец ему удалось оторваться от земли, но и этот мизерный результат отобрал море сил. Клубясь, вновь нахлынула тьма.

Когда Слов снова пришел в себя, был поздний вечер, а может быть – ночь. Во всяком случае, вокруг было темно, если не считать красноватых отсветов, которые бросало вокруг пламя костра. Слабый ветерок доносил запах дыма, чуть щекотавший ноздри. Снова вернулась боль, исторгшая из груди Слова новый стон.

– Если ты, идиот, снова выкинешь какую-нибудь дурость, вроде той, что утром, – на этот раз, подумал Слов, голос звучит уже не столько мелодично. В нем явно проскакивают сердитые нотки, – то, клянусь Великим водоворотом, я оставлю тебя здесь подыхать, как мне и следовало сделать с самого начала.

– Фарри… – прошептал Слов. Пo его щеке скатилась одинокая слеза. Не от боли – от беспомощности и осознания того, что он не в состоянии сейчас даже пошевелиться, не то что броситься за братом, которому, возможно, нужна помощь. Слов не сомневался, что удар ему в спину нанес Грей Слим. За что? Зачем? Какая разница! Главное, что те, у кого гостили Слов с братом, оказались врагами.

– Кто такой этот Фарри? – вновь зазвучал голос. Слов чуть повернул голову на звук. – Не смей шевелиться, дурень!

Рядом с раненым Словом сидела девушка. Небольшого роста. Вьющиеся темно-каштановые волосы обрамляют миловидное, несмотря на явные следы небезоблачной жизни, лицо и спадают на плечи. Темные глаза девушки чуть прищурены. Они не злы, скорее насторожены, как насторожены глаза лани, выглядывающей, не подкрадывается ли к ней охотник. Небольшой носик нахально вздернут, а губы сжаты в упрямую полоску. Одета девушка была, на взгляд Слова, непривычно и явно не богато. Свободная, с воротником под самое горло, белая блуза украшена простенькой вышивкой в виде вьющихся растений с маленькими красными цветочками. Кое-где заметны аккуратные стежки, которыми девушка заштопала прорехи. Юбка, плотно облегающая сверху, но широко расходящаяся к подолу, такой длины, что закрывает даже щиколотки, и, наверное, когда девушка идет, волочится по земле. Подол юбки также украшен широкой, не меньше чем в ладонь, полосой вышивки. На взгляд девушка не старше самого Слова. Может, даже младше, но не более чем на год.

– И чего ты уставился? – Глаза девушки подозрительно блеснули, но она тут же расслабилась, сообразив, что в таком состоянии Слов вряд ли может представлять какую-либо угрозу. Ее тон немного смягчился, но не настолько, чтобы его можно было назвать любезным. – Меня зовут Зивери.

– Слов, – представился парень. – Меня зовут Слов. – В горле пересохло, и он хрипло попросил: – Воды… Пожалуйста…

Девушка выудила откуда-то небольшую фляжку, сделанную из тыквы, и приподняла голову Слова, чтобы тот не захлебнулся. Прохладная струйка потекла парню в рот.

– А я думала, что ты вдоволь нахлебался, когда вздумал поплавать с кинжалом в спине. – Несмотря на язвительные слова, тон Зивери был абсолютно беззлобным. Словно она отпустила какое-то незначительное замечание, например о погоде. – Ты в мою лодку врезался, когда я реку переплывала.

– Спасибо… – Слов отвернул лицо от воды. – Что спасла… и за воду – тоже спасибо.

– Не за что. – Зивери пожала плечами, откладывая флягу в сторону. – Пусть кошель твой пуст, но, продав кинжал, который вытащила из твоей спины, я возмещу себе все хлопоты. Надеюсь, ты не против?

– Нет. – Слов покачал головой и скривился от вновь прострелившей спину боли.

– Вот и отлично. А если вздумаешь помереть, то я и меч твой продам, – ухмыльнулась девушка. – Обещаю, что на часть вырученных денег устрою тебе хорошие похороны.

Слов не знал, что ответить на такое. Кто вообще эта девушка? Сидит и так просто рассуждает о том, что оберет его труп, если Слов испустит дух. Будто говорит о чем-то обычном, вполне естественном, и, главное – тому, чей труп собирается обокрасть! Ну уж нет, дорогая. Не получится у тебя! Слов стиснул зубы. Жить! «Я должен жить, – подумал он, – чтобы выручить Фарри. Нельзя умирать!»

– Так кто тот Фарри, о котором ты постоянно шепчешь? – как ни в чем не бывало поинтересовалась Зивери. – Надеюсь, это не он оставил мне в твоей спине подарок?

– Фарри – мой брат! – Слов возмущенно дернулся и застонал от боли. – Брат…

– Ну чего ты дергаешься? – Зивери скривилась и покачала головой. – Видала я и братьев, режущих друг дружке глотки, и отцов с сыновьями… Ладно. Значит, это не он отправил тебя поплавать. А кто тогда? Эй!!!

Голос Зивери куда-то уплыл, вновь вытесняемый темнотой. Слов снова потерял сознание.

На этот раз он пришел в себя гораздо быстрее, чем прежде. Было еще темно. Костер давно прогорел и лишь несколько алых угольков-глаз смотрели на Слова из-под слоя пепла. Тепла эти угольки давали недостаточно, чтобы развеять прохладу, тянущуюся от реки. Слов все еще чувствовал боль, но она уже не набрасывалась так яростно, как он помнил. Просто сидела где-то внутри и грызла его. Но слабость так никуда и не делась.

Зивери видно не было. Слов испугался, что девушка его бросила. Не то чтобы он сильно сожалел, что ушла именно эта странная девушка, просто страшно было оставаться в полном одиночестве, когда лишаешься сознания, всего лишь пошевелив пальцем. Раненый и абсолютно беззащитный.

– Хорошо, что ты очнулся. – Голос Зивери прозвучал неожиданно, и Слов вздрогнул. – Как раз вовремя.

Девушка появилась в зоне видимости, выступив откуда-то сбоку. Она чуть нагнулась над Словом, разглядывая его. Хмыкнула и снова выпрямилась. Отвернувшись, она принялась загребать ногами кострище.

– Будем надеяться, что ты сможешь перенести дорогу, – пробормотала она, ни к кому, собственно, не обращаясь. – Ты – парень сильный… Ну, а если не перенесешь – что поделаешь. – Зивери резко повернулась к Слову и ткнула в него пальцем. – Из-за тебя… Слов? Правильно, да? Так вот, из-за тебя я слишком надолго здесь задержалась. Можешь ты или нет, но мы уходим.

– Я еще не могу идти. – Слов с трудом выдавил из себя это признание. Жить! Только бы выжить и помочь брату! – Я…

– Тебе и не надо далеко идти. – Зивери посмотрела куда-то в сторону. – Только до повозки. – Она отвернулась и снова забормотала себе под нос. – Будь ты проклят, парень! Мало мне своих неприятностей…

Зивери исчезла, и спустя секунду раздался скрип колес и позвякивание сбруи. Скрип стих над самым ухом Слова. Снова появилась девушка. Она села на корточки рядом с лежащим Словом, подергала повязки, проверяя, насколько крепко они сидят.

– Сменить бы… – Она поморщилась. – Обойдется! И так последнюю запасную юбку извела. – Зивери взяла Слова за плечи. – Я тебя сейчас подниму и попробую положить в повозку. Постарайся не потерять сознание и помочь хоть чем-то, а то слабой девушке приходится таскать такого здоровяка на себе… Ну-ка, давай!

Когда Зивери приподняла Слова, боль снова вгрызлась в его спину, ввинчиваясь в тело еще яростнее и глубже. Он застонал, но сознание осталось при нем. Слов сцепил зубы так крепко, что казалось – еще чуть-чуть, и он услышит треск, а рот наполнится крошкой. Стараясь не обращать на боль внимания, он шевельнул ногами, пытаясь упереться каблуками в землю и облегчить ношу Зивери.

– Ну вот, умница!

Они стояли у повозки. Шатались из стороны в сторону, словно пара пьянчуг, но стояли. Слов чувствовал себя так, будто одержал великую победу. Взявшись за борт повозки, он постарался переместить вес на руку, но это оказалось ошибкой. Спина просто взвыла от боли. Слов чуть ли не захрипел.

– Ты что делаешь, идиот! – прикрикнула Зивери, еле удержав свою ношу от падения. – Куда ты… Еще и левой рукой! Ты же сейчас снова грохнешься, и мне придется самой… Так, если ты потеряешь сознание – я тебя брошу на этом месте и уеду!

Зивери, тяжело дыша, взяла на себя весь вес парня. Потихоньку, по полшага, они подошли к повозке – два шага показались Слову слишком большим расстоянием. Кое-как, со стонами, хрипами и проклятиями, причем последние исходили от Зивери, Слова таки удалось уложить на дно повозки, предусмотрительно устланное сеном. Чуть пошатываясь, девушка глубоко вздохнула:

– Вот и хорошо. – Она бросила на парня последний взгляд и исчезла из пределов видимости. Голос Зивери теперь раздавался откуда-то сзади: – Значит – выживешь. – Повозка качнулась, когда девушка запрыгнула на место возницы. Зивери щелкнула поводьями. – Пошла!

Повозка тронулась. Они выехали из-под ветвей ивы, и Слов снова увидел небо. Ночь отступала перед войском солнечных лучей, атаковавшим с востока. Подала голос ранняя пташка. Боль потихоньку стала отпускать Слова. По крайней мере, он снова мог мыслить ясно, не концентрируя все свое внимание на ноющем комке внутри. Краем уха он услышал, что Зивери что-то бормочет себе под нос.

– …зачем мне надо было его вылавливать? Сколько времени потеряла! – Щелчок вожжей, скорее в сердцах, чем по необходимости. – Два дня здесь просидела. У самого берега. Розбиры уже должны были связаться с Вулховами. Опять погоня на хвост сядет… Повозку еще пришлось украть…

– Ты украла повозку? – Голос Слова был слаб и звучал тихо, однако его слова были услышаны.

– Нет, мне ее подарили, – огрызнулась девушка, снова щелкнув вожжами. – А если тебе что-то не нравится, то можешь идти пешком.

– Купить повозку нельзя было? – Слов вздохнул и поморщился от боли.

– У меня есть куча идей, как можно потратить деньги с гораздо большей пользой. Тем более для того, чтобы они были, надо сначала продать твой кинжал. – Она чуть помолчала, словно раздумывала о чем-то. – Слушай, а может, за твой меч больше дадут?

– Не трожь меч! – Слов дернулся, но снова бессильно повалился на сено. – Это мое наследство!

– Наследство! – фыркнула Зивери. – Я понимаю, если бы это была куча денег или какое-нибудь поместье, с дохода от которого можно жить. Толку от такого наследства!

– Будут и деньги и поместье, – вздохнул Слов. – За то, что ты помогла мне, я тебя обязательно отблагодарю.

– Уж не посчастливилось ли мне спасти лорда? – Судя по звучанию голоса, Зивери повернулась к Слову, рассматривая его. Хотя в словах ее проскакивали нотки сарказма. – Хочешь сказать, что я не зря подобрала тебя?

– Не зря? Ты считаешь, что можно вот так оставить человека умирать?

– Когда за тобой гонятся стражники… – Зивери снова отвернулась к дороге. – И потом, если бы в твоей спине не блеснула рукоять кинжала, то я не стала бы возиться с тобой. Когда я вытащила его из тебя и уже собиралась оттолкнуть тело веслом, ты застонал. Не знаю, зачем я вообще тебя втащила в лодку. Считай, что тебе повезло.

– Очень повезло, – буркнул Слов. – Получить нож в спину и оказаться в реке…

– …и после всего этого выжить, наткнуться в темноте на единственную лодку, случайно проплывавшую мимо, и чтоб на меня внезапно напал приступ великодушия – считай, что ты самый везучий парень в Чаше!

– Может быть, – подумав, согласился Слов.

– Так что там насчет вознаграждения? – напомнила Зивери.

«Что мне терять? – подумал Слов. – Если бы она хотела меня убить, то ей не надо было бы прилагать усилий». Вздохнув, он принялся рассказывать Зивери свою историю. С самого начала. Девушка все это время молчала – только иногда хмыкала, фыркала или иным образом выражала свое отношение к рассказу. Когда Слов закончил, было уже совсем светло. На некоторое время повисла тишина – лишь скрипели колеса повозки да иногда слышался звук копыт лошади, ее тащившей.

– Благородный… – Голос Зивери прозвучал задумчиво. Слов пожалел, что не видит лица девушки. – Это только мне могло так повезти – спасти лорда, который еще должен хорошенько попотеть, чтобы вернуть свое состояние. Если ему удастся это вообще… Послушайте, милорд, а не могли вы оказаться в реке после того, как вернули себе наследство?

– Ты издеваешься, да? – Слов снова вздохнул. Похоже, что с этой девушкой такие вздохи скоро войдут в привычку. – Лучше расскажи что-нибудь о себе. А то ведь я, кроме имени, ничего о тебе не знаю. Тебя преследует стража?

– А вам это интересно? – Зивери мгновенно напряглась.

– Ты обо мне знаешь все. Будет честно, если расскажешь хоть что-то о себе. И я прошу тебя, давай на «ты».

– Да, преследует. – Зивери замолчала так надолго, что Слов уже решил было, что она не собирается продолжать. Но вот девушка отозвалась снова: – Родом я из Тарилона, столицы Дома Розбир. Неделю назад случилась у меня… м-м-м… небольшая неприятность со стражниками Розбиров. Не спрашивай какая – это для тебя не важно. Вот я и решила, что мир одним Тарилоном не ограничивается. Вспомнила, что давненько уже хотела посмотреть Вуллир. В общем, пришлось мне спешно убираться из города. Добралась до реки, позаимствовала лодку… Пока переправлялась на берег Вулховов, на тебя вот наткнулась.

– Позаимствовала? – переспросил Слов. – Лодка, повозка… Стражники тебя преследовали… – Внезапно его осенила догадка. – Зивери, ты – воровка?

– Ну, не всем же рождаться лордами, – ощетинилась девушка. – И потом, это не твое дело. Я тебя спасла – скажи спасибо!

– Спасибо, – искренне произнес Слов, соглашаясь со сказанным.

– То-то же! Что еще ты хочешь знать обо мне? Не думаю, что тебя в подробностях интересует, как я прожила свои пятнадцать лет. А у меня нет никакого желания рассказывать эти подробности. – Чуть помолчав, Зивери добавила: – И вспоминать их самой – тоже.

– Зивери, если у меня получится вернуть свое наследство, тебе не придется больше… – Слов помедлил, – заниматься воровством. Я тебе это обещаю.

– О, благодарю, милорд! – По голосу девушки было непонятно, говорит она серьезно или снова издевается. – Вы решили облагодетельствовать меня местом прислуги в вашем поместье? Или… Ах нет, милорд! Неужели вы возьмете меня в жены?!!

Слов аж закашлялся. Если бы он смог сейчас увидеть собственное лицо, то, возможно, хорошо посмеялся бы над его недоуменным выражением. Хорошо, что Зивери тоже этого не видела. По крайней мере, Слов на это очень надеялся.

– Зивери…

– Да расслабься! – Девушка хихикнула, но продолжила серьезным тоном: – С меня вполне хватит приличного кошеля с золотом, чтобы можно было открыть свою таверну или гостиницу. Если ты согласен на такие условия, то считай, что до того момента, пока не въедешь в собственный замок, я твой союзник.

– Но мне не нужна…

– Должна же я приглядеть, чтобы у тебя все получилось, – пояснила Зивери. – И чтоб ты не запамятовал о своем обещании, если получится.

– Договорились. – Слову почему-то не хотелось думать, как именно девушка будет приглядывать.

– Итак, куда едем, милорд?

– Зивери, я же просил… – Услышав ее смех, Слов снова вздохнул. Ну и помощничек… Точно, вздохи скоро в привычку войдут. – Едем в Вуллир. Я должен найти там некую леди Дорну.

Едва произнеся это имя, Слов вспомнил о письме, которое смог-таки забрать у леди Лисси в тот, последний вечер на ее яхте. Рекомендательное письмо леди Дорне! Откуда-то в руки вернулась сила. Слов нащупал в кармане шелестящую бумажку. Не обращая внимания на боль, он вытащил письмо. Да-а-а… Печать сломала еще леди Лисси… Потом было купание в реке, которое тоже не пошло письму на пользу… Чернила расплылись от воды, и прочитать возможно было только около трети текста. Плюс ко всему бумага покоробилась, местами зияла прорехами, когда, размокшая, расползалась от резких движений. И снова Слов вздохнул. Правда, на этот раз не Зивери была тому виной. Что делать? Придется идти к леди Дорне с тем, что есть, и надеяться, что она не погонит его прочь с самого порога. Может, хоть выслушает…

– А нам, оказывается, по пути, – усмехнулась Зивери и щелкнула поводьями. – Но!

Пять дней пролетели для Фарри как сон. Может быть, они и были сном. Фарри практически не покидал своей каюты. Он все продолжал винить себя в смерти брата. Если бы не та ссора! Если бы Слов, обидевшись на необдуманные слова брата, не вышел в ту проклятую ночь на палубу! Если бы… О той жуткой ночи Фарри старался не думать. Он гнал от себя тягостные мысли, но они все лезли и лезли в голову. Небольшое утешение Фарри нашел в вине. Запасы хмельного на яхте леди Лисси позволили бы забыться десятку Фарри, и он этим пользовался в полной мере. Но когда Фарри просыпался утром, мысли возвращались. И снова приходилось изгонять их из головы.

Леди Лисси отнеслась к горю Фарри с пониманием. После той ночи он больше не возвращался в ее каюту. Парень вряд ли осознавал, что вообще произошло между ним и этой женщиной. Все мысли – только о брате. Однако хозяйка оказалась замечательной женщиной. Понимающей. Она нисколько не оскорбилась таким пренебрежением к себе. Наоборот, леди Лисси каждый день приходила к Фарри. Между ними больше ничего не было, но она старалась если не развеять, то хотя бы облегчить его страдания. Леди Лисси отвлекала Фарри от мыслей о брате интересными историями из жизни при дворе Великого Дома, рассказами о других Домах и землях. Она старалась выбирать такие темы, в которых у Фарри и мысли о своей потере не могло возникнуть. И парень заметил, что у женщины это получается. Постепенно она стала лучиком света, пронзившим мрак его горя.

Навещал Фарри и Грей Слим. Так же как и его госпожа, капитан пытался развлечь парня, но выходило у него гораздо хуже. При виде Грея Слима Фарри замыкался. Он не мог забыть, как капитан стоял той ночью рядом с телом убийцы Слова, как алело пятно крови на мыске его сапога. Рассказы капитана были не менее интересны, чем истории леди Лисси, но они не производили на Фарри такого целительного эффекта. Возможно, поэтому визиты Грея Слима вскоре прекратились.

Несмотря на все усилия леди Лисси, Фарри продолжал страдать. Он все ожидал, что за стеной, в небольшой гостиной, раздадутся шаги и Слов войдет в его комнату. Его угнетало то, что немногочисленные пожитки брата все еще лежали в соседней комнате. Фарри не мог заставить себя покинуть эту каюту. Подняться на палубу? Ведь именно там был убит Слов! Фарри понимал, что рано или поздно придется выйти отсюда. Но он боялся того момента, когда его взгляд упадет на то место, где лежал памятной ночью труп убийцы брата. Боялся, что заметит следы крови на досках палубы.

Фарри как раз наливал себе очередную порцию вина в кубок, когда в дверь постучали. Обычно так стучала леди Лисси. Фарри поднял помутневший взгляд от кубка – это действительно оказалась она. Как всегда прекрасна. Невольно Фарри подумал, что оранжевый шелк ее платья гораздо лучше смотрелся бы, переливаясь под солнечными лучами, а не в полумраке душной каюты. Как и рыжие волосы, мягкой волной спадающие на плечи… Нет! Для этого надо выйти на палубу, а там…

Леди Лисси, как и каждый раз, когда посещала своего гостя, обвела взглядом каюту, в которой не помешало бы хорошенько убраться, и еле заметно сморщила носик. Снова остановив взгляд на Фарри, она вздохнула.

– Милорд, я понимаю ваше горе и скорблю вместе с вами. Но жизнь ведь продолжается! Не стоит себя хоронить…

– Благодарю, леди Лисси… – перебил Фарри тусклым голосом, но женщина не дала ему договорить.

– Я же просила вас, милорд, называть меня просто Лисси! – Несколько мгновений леди Лисси смотрела в мутные глаза парня, а потом продолжила: – Вы не должны себя хоронить. Я прошу вас подняться со мной на палубу и немного прогуляться. Яхта как раз выходит в море…

– Простите, леди… – Фарри запнулся и вздохнул, – Лисси, но я не очень хорошо себя чувствую.

– Конечно, вам нездоровится! – фыркнула леди Лисси. – Заперли себя в этой каюте! А уж скорость, с которой вы уничтожаете мои запасы вина… и вообще ваш отказ, Фарри, очень невежлив. Женщина просит вас проводить ее на прогулку.

Фарри помялся. Он посмотрел на кубок в своей руке, на леди Лисси, на дверь… Снова его взгляд обратился к кубку. Зачем она его беспокоит? Ведь он никому здесь не мешает. Почему бы не оставить его, Фарри, в покое? Но леди Лисси продолжала выжидающе смотреть на Фарри. И судя по ее глазам, отказа она не потерпит. Да и не дело оскорблять ее отказом, разу уж благородная леди поставила так вопрос. В конце концов, может, она и права… Помешкав еще немного, Фарри решился. Он залпом опустошил кубок, поставил его на стол и неловко поклонился. Комната чуть плыла перед глазами – то ли от речной качки, то ли от выпитого вина.