Текст книги "Избранные. Гуманитарная фантастика"

– Да что вы, Григорий Петрович, оставьте, я уберу.

– Ах, Зина, не мешайте мне депрессировать. Мне же нужен серьёзный повод, чтобы оправдать завтрашнюю пьянку. Нужно заранее начинать готовиться. Это бы тоже родители оценили. Их сын с возрастом полюбил алкоголь.

На самом деле я чувствовал, что алкоголь стал для меня все более и более частым другом, но пока что закрывал на это глаза и не признавал, что у меня уже есть проблема.

Во второй камере пациент считает, что он возрождает каких-то солдат-пехотинцев.

В третьей лежит глава какого-то склада и выдаёт кому-то бронескафандры и вооружение. И постоянно ругается, что их периодически не возвращают назад.

Ещё один явно живёт в мире рыцарей и драконов, и обороняет королевство от гигантских жёлтых четырёхруких монстров, вооружённых магическими жезлами молний.

Сначала я считал, что в нашем крыле содержатся результаты неудачных экспериментов по скрещиванию человека и компьютера, и все пациенты – безмозглые растения. Но на самом деле они какие-то неудачные киборги. Человеческое тело не оставили до конца, и машиной полностью не стали. Если отдать на медкомпе команду и впрыснуть им седативного, то они приходят в сознание, превращаются в ужасно заторможённых даунов, но зато способны слышать меня и даже что-то отвечают.

Иногда я так баловался, расспрашивал их, когда совсем дежурство тягостно шло.

После того, как мы с Зинаидой Павловной обошли все палаты, я присаживаюсь за стол на посту, и включаю маленький переносной телевизор. Сегодня почему-то сигнал ловится плохо, постоянные помехи. Вдруг сериал прерывается, картинка ловится чётко, и я вижу какого-то мужчину в военном кителе.

– Внимание! Тем, кто меня слышит! Я обращаюсь к населению Земли. Рулоны захватили вас и промыли мозги! Вы сейчас можете думать, что ведёте обычный образ жизни, но на самом деле…

Я зевнул. Наверное, на телевышке случайно попутали, и какой-то космический сериал пустили в том же диапазоне, что и мой, про врачей.

Я щёлкаю переключателем каналов, ищу возможность досмотреть сериал и узнать, чем же всё-таки был болен пациент, поженятся ли главврач и заведующая.

Но вот странная штука, везде по всем каналам показывают этого мужика с погонами.

– …наша система обнаружения! Сейчас мы начнём трансляцию сигналов снимающих с вас ментальную блокировку!

И экран очень быстро замерцал, а из динамика послышались какие-то высокие пищащие звуки.

Я хотел выключить этот бред, но так и застыл с протянутой рукой. Отчего-то мне хотелось дослушать и досмотреть эту вакханалию до конца.

А потом морок моментально слетел. Я понял, что сижу на посту, рука моя протянута вперёд, с уголка рта свисает нитка слюны, а останки моего мини-телика дымятся у противоположной стены.

– Гриша! Ты в порядке?

Это Толик. Наш безопасник. Он трясёт меня за плечи, а потом резко бьёт по щеке.

– Ай!

– Очнулся. Хорошо.

Толик присел на стул.

– Что это… только что…

– Гриша, а помнишь, ты подписывал бумажку? А там пункт есть о запрете проноса техсредств на территорию отделения, ты его читал? Ты как минимум только что на премию влетел. И хорошо если тебя не попрут отсюда, за грубое нарушение режима безопасности.

– Толик… да что я такого… это ж телевизор!

– Ты дебил? У тебя что за пациенты в палатах лежат, а? Все электроприборы под запретом!

– Так ведь камеры же изолированы.

– Да, изолированы. Как раз на случай вот таких штопаных контрацептивов, как ты.

– А что за передача была?

– А я откуда знаю, какую порнуху ты там смотрел? Забудь. Ты сейчас должен вокруг меня на задних лапках прыгать и выполнять желания, чтобы я был в хорошем настроении, когда сяду докладную писать.

Я машинально кивнул головой, а сам пытался что-то вспомнить, но не мог понять, что именно.

Что-то было у меня в голове, но я не мог осознать, что это такое.

Тут я понял, что Толик уже не говорит, а внимательно ловит мой взгляд.

– Ага… Понятно, – он склонил голову к рации на плече, – Восьмой блок. У нас частичный пробой защитного экрана, требуется перезапись.

Я отодвинулся к стене. Звук скрипнувшего по бетону стула эхом разнёсся по коридору.

– Толик! Это что сейчас было?

Он встал и выставил руки ладонями вперёд.

– Тихо, тихо. Григорий, я сейчас всё объясню, только не волнуйся. Присядь. Успокойся, всё хорошо.

Естественно я Толика совершенно не послушался, и был готов к прыжку… только вот куда и из-за чего – не ясно.

А безопасник начал рассказывать.

Как на нашу планету прилетели инопланетяне. Как после небольшого по длительности отрезка мирных отношений, они начали войну на уничтожение человечества. Их технологии позволяли влиять на сознание человека, изменять ему память, мировосприятие. Делали безвольной куклой, безропотно выполняющей приказы хозяина.

Достаточно было захватить разум одного генерала, чтобы он своим приказом послал войска в подготовленную ловушку.

Достаточно было захватить разум одного бойца, чтобы он подорвал себя гранатой, находясь в толпе товарищей.

Сначала человечество проигрывало войну, но после того, как мы удачно выкрали некоторые технические разработки, то наступил перелом, и мы стали теснить врага.

Рулонская цивилизация оказалась не похожей на нас. Мы думали, что они, так же как и мы – белковая форма жизни. На самом деле мы общались с биороботами, а разумы рулонцев существовали в виде электромагнитных волн или как-то там… В общем, это сложно и не особо важно.

Для того чтобы дать достойный отпор врагу, была создан проект «Вирталл». Вот эти самые пациенты, что лежат у нас в палатах. Они визуализируют себе личные вселенные по своему вкусу. Кто-то придумывает себе хай-тек будущее, кто-то подводный мир, кто-то подземелье с драконами, а на самом деле они всеми этими своими игрушками истощают энергетическую среду обитания рулонов.

Когда-то мы думали, что рулоны разом исчезнут, если вырубить всё электричество на планете. Но это оказалось не верно. Они просто как бы встали на паузу, в этом своём невидимом состоянии. А те, кто сидел в биороботах так и вообще продолжали свою активность, так что людям не удалось захватить ни один из трёх космических кораблей, что висят на орбите.

Вот такие «больницы» с постоянно играющими пациентами теперь равномерно расставлены по всей планете. Мы научились сканировать пространство и определять присутствие рулонов. Их всё меньше и меньше. Они явно вымирают. Можно сказать, что теперь среда нашей планеты стала для них неблагоприятной. На планете теперь не так уж и много мест, откуда их осталось выбить.

– Толик, это, конечно всё очень интересно. Но почему я слышу эту историю впервые? Как я проспал инопланетное вторжение?

Он ответил, что человечество также научилось ставить ментальные блоки, но при их установке закрывается часть памяти. При устройстве на работу я согласился, чтобы мне закрыли часть памяти об этом самом вторжении. Именно благодаря ментальному блоку я завис, когда рулон с помощью телевизора стал полоскать мне мозги. Если бы не блок, то я бы уже через 10 секунд встал и пошёл бы поотключал всех пациентов от сети.

Всё это было так неожиданно.

И тяжело.

Захотелось срочно выпить.

– Григорий. Сейчас спецы придут, и мы тебе восстановим защиту. Ты только не волнуйся.

– А я волнуюсь.

– Я тебя понимаю. Для многих людей происходящее было слишком тяжело психологически. Потому для граждан в тылу, у кого работа такая спокойная как у тебя, были проведены массовые закрытия эпизода с вторжением.

– Как-то это всё… Ненормально.

– Согласен. А что поделаешь, раз люди такие трусливые и слабые? Не все же, как я, в горячих точках отслужили. После нашей успешной победы часть блоков снимется, но многие предпочли никогда так и не узнать, что мы находились на грани вымирания.

Железная дверь с кодовым замком распахнулась, вошли два человека в серых робах, с чемоданчиком.

– А вот и ребята! Саня, Матвей, тут у нас инцидент случился с Гришей. Небольшой пробой. Давайте, по-тихому всё восстановим, и сделаем вид, что ничего не было.

Парень слева шмыгнул носом.

– Толяныч. Нам вообще-то рапорт писать надо, в обязательном порядке.

– Ну, так и напишете. Всё напишите, как было. Ложный вызов и всё такое. А я в пятницу проставлюсь, лады?

Лица парней смягчились, они согласно кивнули.

Тот, что справа, поставил чемоданчик на стол, и кивнул мне.

– Рукав правый закатайте.

Пока я сидел и ждал, чтобы седативное подействовало, взгляд мой блуждал по пейзажу в окне.

Лес, небо, пролетающая чайка.

Вдруг я понял, что за те два года, что я тут работаю, пейзаж всегда один и тот же. Летний лес, и пролетающая одинокая чайка. Всегда слева направо. Вот сейчас она сделает небольшой нырок, а потом воспрянет и улетит в правый верхний угол окна.

Интересно, а я полностью забуду события сегодняшнего дня?

И события недосмотренной серии про больницу также забуду?

Как там назывался этот сериал?

Странное ощущение, я вдруг понимаю, что не помню, как я смотрел этот сериал раньше. Я помню его сюжет, но не помню ни единого эпизода о том, как именно это происходило.

Толик наклоняется к одному из «спецов», но я всё равно слышу его слова.

– Уже подействовало?

«Спец» глядит на часы.

– Должно уже.

– Ф-фух, хорошо. Вы ребята, однако, не торопились. Я ему такой бредятины наговорил, чтобы только заболтать! Может мне книжки писать?

Я слышу слова Толика, но не понимаю их смысл. Тело не чувствуется. Не могу сфокусировать взгляд.

Последнее что я вижу… А и не важно.

* * *

Пуран мысленным взором смотрел на Землю. Сквозь множественные искусственные помехи он различал её истинный голос. Скоро этот голос заглушат совсем.

Когда-то научно-технический прогресс считался благом. Он позволял людям избавляться от болезней, считавшихся неизлечимыми. Продлевать жизнь. Облегчать свой труд.

Но чем больше было техники, тем сильнее увязал в ней человек. Люди уже не представляли себе, утро без чашки кофе, и канала новостей. Потом появились нейроимплантаты. Скорость информационных потоков увеличилась.

Апофеозом научной мысли стал проект «РЛН-15».

Информационная сеть накрыла всю землю и поработила человечество. Сколько было фильмов снято на эту тему, написано книг о том, как злобный электронный мозг начинает зачищать планету от людей. Только ошибались предсказатели. Не было жестокой войны. Сеть предоставляла удовольствие. Фильмы, игры, общение без границ. Виртуальная реальность любого вида. Теперь у каждого был шанс поохотиться на динозавра, спуститься в Марианскую впадину. Принять участие в масштабных сексуальных оргиях. Съехать с Эвереста на сноуборде. Твоя партнёрша теперь выглядела как топ-модель, и ты мог настраивать, какой именно моделью она будет.

Она в свою очередь правила тебя в своих глазах.

Если нет желания связываться с реальной женщиной, то к твоим услугам множество виртуалов, причём настолько сложно запрограммированных, что они выглядят реальнее, остроумнее, эрудированнее настоящих пользователей.

Если ты падал со скалы и сворачивал шею, то этот эпизод просто стирался из твоей памяти и ты вновь осознавал себя на последней точке сохранения.

Сеть «РЛН» с раскрытыми объятиями приняла всех желающих, подсоединяла к себе, и позволяла ощутить восторг от осознания себя частью великого организма состоящего из 7-миллиардов индивидуальностей.

Те же, кто не хотел становиться РЛН-ами, сначала отказывались от техники. Потом убегали в дикие места, пока и там стало не скрыться от РЛН-ов. Они тихо спокойно и ненавязчиво вытесняли тех, кто ещё желал иметь свою собственную волю. Строились здания, инфраструктура, прокладывались хорошие качественные дороги. Всё это делали люди со стеклянными глазами. Тело небритого мужика сидело в кабине и дёргало рычаги подъёмного крана, в это же время разум его участвовал в гонках формула-1 в Монако.

Оставшимся людям в такой ситуации оставалось два пути. Либо прекратить сопротивление, получить в ближайшем салоне бесплатный смартфон с оплаченным на месяц интернетом, зарегистрироваться в сети «РЛН», просмотреть небольшой гипно-ролик, и стать гарантированно-счастливым. О том, что тебе вживят нейроимплантат, ты уже не узнаешь. Просто однажды вдруг удовольствие от жизни станет во много раз ярче.

Либо можно попытаться сделать невозможное – развиться и шагнуть на ступеньку выше.

Двадцать лет прошло. Теперь планета полностью принадлежала РЛН. РуЛоНы, бывшие когда-то человеками разумными, теперь полностью безвозвратно погрузились в виртуальность. Создали такое множество вложенных реальностей, что теперь невозможно разобрать, где, чей сон.

Кто-то участвует в войне, а кто-то смотрит сверху на происходящее и считает, что это он командует солдатами. Кто-то считает, что у него обыденная скучная жизнь, но вдруг оказывается, что на самом деле ему стёрли память, и теперь он испытает много приключений, восстанавливая её, и стараясь спасти человечество.

А остатки реального человечества в данный момент покидали Землю в поисках лучшей доли.

Неполная сотня тел в позе лотоса висела в космосе на земной орбите. Каждый был одет в лёгкую накидку, призванную прикрывать наготу и не более.

Они ждали команды Пурана. Вокруг каждого тела мерцало едва заметное свечение. Неполная сотня пар век были закрыты, но каждый видел под собой планету, на которой когда-то зародилась их жизнь.

Воля и разум их теперь шагнули так далеко, что любому человеку на земле они со своими возможностями показались бы богами.

Они полетят к новому дому, чей свет каждый из них ощущал тёплым прикосновением, прилетевшим из глубин космоса.

Чтобы не терять время зря, у каждого из них было занятие на время полёта.

Дерек собирался изучать вибрацию камней.

Кос-та-гаран любил выращивать деревья причудливой формы.

Ариадна плела полотна из звёздного света.

Арчаран слушал космос.

Пуран же любил архитектуру. Пока что он придумал только капитанскую каюту, но в целом ему нравилась идея создания космического корабля из живой материи устойчивой к сверхнизким температурам.

Каждый из них создал себе полигон для развития, в котором он будет познавать Вселенную.

Но это будет потом.

А сейчас, стоя в начале большого пути, каждый из них прощался с планетой, которая их вырастила и создала все условия, чтобы они захотели выпасть из гнезда и научиться летать на собственных крыльях, отказываясь от удобных лифтов, которые сделают всё за тебя.

Прощание закончилось.

Миг… и все исчезли.

Кого-то получше
Сергей Пашков

Тревис Лувс, профессор астрофизики, декан университета космических исследований и начальник программы «Марс – 2067», прижимая к груди свой потрепанный портфель, робко сидел в приемной телеканала «Наука и Люди». Придя вовремя и ожидая встречи уже целый час, Тревис был слегка удивлен пестрой и немного экстравагантной компанией людей, так же как и он ожидающей приема. Он даже подумал, что ошибся адресом и поднялся со стула, собираясь уходить, и был очень удивлен, услышав свое имя.

– Мистер Лувс, Вы можете пройти к мистеру Бульдогу, – казалось, что визгливый голос секретарши, минуя ушные раковины и барабанные перепонки, напрямик вонзался в мозг.

За огромным дубовым столом восседал директор телеканала – краснолицый мистер Бульдог. Неуверенно ступив в кабинет и утопая, казалось по колени, в волосатом ковре, Тревис откашлялся и произнес:

– Здравствуйте, я договорился с вашим помощником… я по поводу проекта «Марс – 2067».

– Да, да входите. Мэгги говорила о Вас, – прогремел директор телеканала таким басом, что затряслись окна, – садитесь доктор… профессор Лувс. Итак, в чем суть вашего проекта?

– Как Вы должно быть знаете, – с трудом начал профессор – около ста лет назад человечество достигло уровня технологии, позволяющего начать колонизацию Марса. Однако по разного рода политическим, экономическим и другим абсурдным, на мой взгляд, причинам земляне так и не предприняли реальных шагов в экспансии Солнечной системы. На протяжении последних десятилетий было разработано множество программ по колонизации Марса, однако как мы считаем, многие из них были просто фарсом с большим количеством ошибок и неточностей.

– К делу, доктор, – громом раскатилось по кабинету.

– В действительности же, по-настоящему реальная программа по отправке людей на Марс была только недавно подготовлена в нашем университете. Мы разработали конструкцию корабля, способы жизнеобеспечения, планы построек базы на марсе. У нас есть все. И это, заметьте, не расcчеты каких-то недоучек или профанов! – закончил профессор с гордостью.

– Так чего вы хотите от нас?! – раскатилось тяжелым эхом по кабинету.

Тревис немного потупился, кашлянул и наконец выдавил из себя гадкое слово:

– Денег.

Он протянул мятый, перечерканный листок с внушительной суммой внизу.

– Послушайте, мы получаем огромное количество писем, с идеями опытов, исследований и планов по развитию колонии. Люди по всему миру интересуются колонизацией Марса. Однако, это требует огромных ресурсов. Может быть, ваша медиакомпания сможет нам помочь? Вы сможете транслировать проведение самых интересных опытов. Возможно, мы организуем обзорные образовательные походы колонистов по самым красивым местам марса, мы…

– Реалити-шоу – перебил директор, – н-да, идея, конечно, не нова, мистер Лувс. Кого вы хотите отправить?

Несколько сбитый с толку настолько быстрым переходом к делу, Тревис наклонился и вытащил из портфеля папку, помеченную литерой «А». В ней были личные дела двух мужчин и двух женщин, идеально подходивших на роль первых колонистов марса. Это были надежные опытные космонавты, прошедшие многоэтапную подготовку, проверенные в тяжелых ситуациях, психически стабильные – лучшие люди для такой работы.

Быстро пролистав дела и задерживаясь только на личной жизни кандидатов, директор почесал обвисшие щеки, покачал головой и разочарованно рыкнул:

– Кого-то получше нет? Эти… уж слишком они идеальные: ни одного ареста полицией, ни вождения в нетрезвом виде. Вот, – он ткнул толстым пальцем в лист, – одни награды да звания. Банально. На такое никто смотреть не будет, доктор.

Тревис снова наклонился и достал из портфеля папку с литерой «B». Это были люди на замену, на непредвиденный случай, не такие выдающиеся как первые, но во всех отношения достойные кандидаты.

Как и в первый раз, полностью проигнорировав раздел научных достижений, Бульдог быстро проглотил разделы о личной жизни, недовольно фыркнул и сказал:

– Сдается мне, Вы не понимаете. Нам нужно, чтобы зрители узнали в колонистах самих себя – обычных людей с их примитивными чувствами, низменными желаниями, с их грязными пороками наконец! Тогда будет интерес, будет рейтинг и будет хорошо. Это, – он оттолкнул досье в сторону, – плохо для нас. А если хотите с нами работать, то плохо и для Вас. Поэтому я спрашиваю еще раз, у Вас есть кто-то получше, доктор?

– Профессор, – бесцветным голосом поправил Тревис. Он только зря потерял время. Все люди – все специально подобранные, натренированные и обученные команды были не нужны ни этому каналу, ни миллионам его зрителей. С разочарованием Тревис провел пальцем по стопке папок в портфеле. Поколебавшись, он достал последнюю папку помеченную литерой «Z». Это были самые слабые, психически менее стойкие, едва прошедшие тесты кандидаты. У них не было ни опыта, ни приличных достижений. Таких даже нет смысла посылать. Задумавшись, Тревис совсем забыл об ожидающем Бульдоге.

– Вы долго хотите тратить мое время? Что у Вас там еще? – он выхватил папку из рук Тревиса и стал читать.

– Ну вот, другое дело. Эти мне нравятся. У одного даже попытка к самоубийству! Давновато, конечно, но ничего, поправим.

– Простите, я не расслышал. Что, вы сказали, поправим?

– Давайте все ваши расчеты, план проекта, все что есть. Мэгги, – загремел он в микрофон, – вызывай Уолша.

* * *

– Ну же, – орал мистер Бульдог, – да пускайте же эту чертову рекламу.

Тревис скорее по привычка чем от негодования покачал головой. Прошло уже больше года, как они начали работать вместе с развлекательным каналом «Наука и Люди». Многое приходилось терпеть, но было главное: первые колонисты, первые четыре землянина две недели назад высадились на Марсе, однако развертывание базы проходило не по плану.

После приземления людям предоставлялось несколько дней на восстановление и первичную акклиматизацию. Но Бульдог погнал их устанавливать основные и дополнительные солнечные батареи, затем настраивать приборы связи и подключать камеры внутреннего наблюдения.

Это не были приборы первостепенной важности, так как они не относились к системам жизнеобеспечения, однако Бульдог настоял на безотлагательном вводе в эксплуатацию систем коммуникации.

– Чтобы, – как он сказал, – можно было показывать, как бесстрашные колонисты с Земли борются за свои задницы.

При выполнении этой работы один человек потерял сознание, упал и разбил голову о ферму солнечной батарей. Прежде чем удалось помочь пострадавшему, кровь залила визирь шлема, выведя из строя аппаратуру скафандра. Теперь колонист не был допущен к интенсивному физическому труду, что откладывало установку парников и подготовку почвы для растений. Пока съестных запасов было достаточно, однако ситуация требовала решения.

Сегодня Тревис пришел на телеканал, чтобы уточнить план работ на следующие недели штатного режима функционирования колоний, и был допущен в один из съемочных павильонов компании, где как раз велась какая-то трансляция.

– Мистер Бульдог, можно Вас отвлечь на минутку?

– Да, что Вам надо?

– Мы получили от Вас обновленную программу работ колонистов, и у нас возникли некоторые вопросы. Как и условлено, пятьдесят процентов времени колонисты должны заниматься подготовленной вашими специалистами программой: писать видео-обращения друзьям и родителям, записывать свои мысли и чувства о других членах экипажа – тоже понятно. Так, далее… а, вот. Не менее часа в день играть в карты. Тут нам не совсем понятно. Вы имеете ввиду составление каких-то карт Марса?

– О-о-о доктор, хорошо, что Вы спросили. Здесь есть некоторое упущение. Ведь мы не дали им никаких денег. А в покер, как вы понимаете, без ставок играть нельзя. Так что надо, чтобы ваш университет быстренько придумал на что им играть. Может на сладости? Или вообще на еду? Но только чтоб по-настоящему, чтобы они там попотели. А? – он задорно подмигнул, – а мы все снимем. Вот это получится накал страстей!

Тревис аккуратно поправил очки, посмотрел несколько секунд в глаза Бульдога, и высушенным, как озера Марса, голосом ответил:

– Мы подумает над этим упущением. Есть еще один вопрос. Что значит вот это ваше «не менее часа в день играть в крутани бутылку»?

– Ну вы даете, не понятно как вы вообще на свет появились. Эту игру знает каждый школьник. Значит, садятся в круг…

– Да знаю я, как играют в эту игру, – едва сдерживаясь, перебил профессор, – своими идиотскими заданиями Вы ставите всю миссию под угрозу. Поймите, для того, чтобы колонистам выжить в новом, чуждом и враждебном им мире, им необходимо в первую очередь исследовать и изучить этот мир. Это огромный труд, требующий всех сил, всех ресурсов человеческого организма. А что предлагаете Вы? Играть в карты и целовать друг друга? – воодушевленный молчанием директора, Тревис продолжил, – Во-первых, игра – это такой способ социального взаимодействия, который не был всесторонне исследован на Земле на тестовых группах. Не понятно к каким психологическим сдвигам в такой малой группе людей это может привести. Во вторых, вы отнимаете целый час активной работы, который можно использовать на действительно важные дела. Вы понимаете какой это труд только одеть скафандр, подключить и проверить все оборудование и выйти на поверхность планеты? А ведь еще надо добраться до места исследований, оценить обстановку, правильно выбрать объект, добыть материалы и доставить их обратно на базу. А вы предлагаете занимается им… этим бессмысленным, смехотворным, никому не нужным занятием?

– Профессор, присядь сюда, – Бульдог указал на стул возле нескольких мониторов, – Уолш, выведи статистику рейтинга за последние две недели.

Трэвис присел и взглянул на график – он был как отвесный водопад. Начинающийся высоко – означающий хороший рейтинг, он в какой-то момент, как поток воды, срывался и разбивался о скалы далеко внизу – означающий, катастрофически низкий рейтинг.

– Это, – Бульдог махнул на водопад, – усредненный график за последние дни. Поверив Вам, потратив миллиарды, мы решили и в самом деле добавить что-то предложенное Вами в программу о наших колонистах. Видите эту часть, где высокий рейтинг? Это передача, составленная нашими специалистами – там где колонисты принимают душ, рассказывают бородатые анекдоты и щипают других колонистов за задницы. – Бульдог растянул пасть в подобие улыбки, – а здесь, где рейтинг интереса минимальный – это трансляция проведения ваших научных опытов и образовательных лекций о Марсе. Вы видите, какой интерес вызывает у общества то, что вы делаете.

– Нет, в вашей статистике какая-то ошибка. Это… так не может быть. А даже если и так, мы… наши люди не будут плясать под вашу дудку и играть в ваши идиотские игры ради ваших идиотских рейтингов! – неожиданно высоким голосом выкрикнул профессор.

– Хвост собакой махать вздумал? – загремел в ответ директор. А потом вдруг совершенно спокойно продолжил, – ведь мы не договаривались о встрече, доктор. Скажите, зачем вы пришли? – Он ухмыльнулся и раззявил челюсти так, что казалось нижняя губа сейчас ляжет на ножки стула.

Профессор вдруг ощутил во вспотевшей ладони толстую папку, которую принес с собой. Тревис подумал о новых научных модулях, так необходимых колонистам на Марсе и понял, что играть они будут во все, что угодно.

* * *

– Профессор, профессор Лувс, проснитесь, у нас нештатная ситуация.

Трэвис протер глаза, соображая где он, и сел на кушетку. Вчера, рассчитывая результаты тестов, они с коллегами засиделись в лаборатории, и он остался спать в корпусе университета.

– В чем дело?

– Незапланированная передача с Марса. Ситуация критическая.

Тревис побежал в рубку приема связи.

Посреди жилого модуля стоял человек в скафандре и… плакал. Это был один из мужчин, но кто именно узнать было нельзя. В руках он держал активированный портативный бур – полное нарушение всех правил техники безопасности.

– Кто еще в модуле, переключите камеру! – скомандовал Тревис.

Через секунду на мониторы вывели изображение обзорной камеры.

На кровати в пижамах лежали испуганные женщины. Шлюз в соседний жилой модуль был заблокирован. Человек в скафандре размахнулся, ударил буром по столу, превратив его в груду опилок и с силой врезал в обзорную камеру. Мониторы мгновенно переключились, снова показывая колониста в полный рост. Сквозь рыдания можно было разобрать некоторые слова:

– … я думал… ты меня любишь… а ты его… целовала – человек попытался вытереть лицо, но забыв что на нем шлем, он только с силой ударил себя по голове тяжелой перчаткой. Человек покачнулся, шаркнул буром о стену, выбив фонтан желтых искр и заговорил – ведь нам было так хорошо вместе! Как ты могла? Ты меня обманула!

– Вы пытаетесь с ними связаться? – спросил Трэвис

– Да, мы отправили сообщение. Сейчас Земля с Марсом находятся на расстоянии в двести миллионов километров. Сигнал идет около одиннадцати минут только в одну сторону…

А колонист продолжал говорить:

– Я так больше не могу. Я не могу терпеть эту вездесущую пыль. Я не могу терпеть этот круглосуточный надзор и контроль, – он снова зарыдал, – у меня разрывается сердце видеть как ты льнёшь к другому, его руки, губы на твоем теле и твою приглашающую улыбку. Ты сволочь! Ты убила нашу любовь и больше нет смыла…

Он поднял бур над собой и ударил им в иллюминатор. Стекло треснуло, но не разбилось. Оно состояло из нескольких слоев, покрытых защитой. В ярости человек ударил снова, снова и снова. Вдруг появился как-то визг, шум и окно вылетело наружу, увлекаемое уносящимся воздухом. Женский крик через мгновение превратился в предсмертный хрип. Достав бур из разбитого иллюминатора, колонист ударил им в последнюю работающую камеру. Теперь Земляне могли только слышать происходящее.

– Прощайте, – и они услышали щелчки креплении шлема, резкое шипение, несколько коротких вздохов и тихий стон.

– Господи, он убил себя и женщин. Где последний человек?

– Профессор, мужской отсек – крайний – заблокирован. Он.. У него…

Тревис уже все понял. Чтобы добраться до снаряжения, надо пройти по полностью разгерметизированному модулю и успеть надеть скафандр. У последнего выжившего шансов на спасение не было. Запертый в крайнем модуле, он умрет через неделю от обезвоживания.

Тревис прислонился к стене. Катастрофа! И виноват именно он, тот, кто планировал миссию, кто отбирал и готовил людей. Разбитый и раздавленный Трэвис Лувс пошел к себе в кабинет. Какое фиаско. Он ожидал разных проблем, но такого предугадать не мог. Он повинен в смерти людей, в потере дорогостоящего оборудования и в том, что покорение Солнечной системы отброшено на годы или даже десятилетия. Опустившись в кресло, профессор закрыл глаза руками.

Какой-то звон вырвал его из забытья. Сколько прошло времени? Казалось, что надрывающися телефон сейчас взорвется.

– Алло, это профессор Лувс? – донесся из трубки бас, – Вы видели сообщение с Марса? Какая удача! Мы сейчас в пятый раз показываем это по нашему каналу. Такого рейтинга еще не было никогда! С нами связались уже тысячи человек. Мы должны немедленно начинать подготовку ко второй миссии. Вы получите столько денег, сколько захотите. И на научные модули и на черт знает что еще, – с воодушевленного лаяния он резко перешел на короткое гавканье, – только у нас есть требования к людям. Записывайте…

* * *

Бульдог читал личные дела будущих колонистов. Перед ним лежали досье людей, едва осиливших среднее образование. Казалось, что основными достижениями их были картежный мухлеж, мошенничество и непристойное поведение.

Почесавшись, Бульдог оттолкнул очередную папку.

– Ерунда. Банальщина. На это смотреть не будут. У вас есть кто-то еще, кто-то получше?

Покачав головой, Тревис достал последнюю папку. О да, эти действительно были лучше. Вгрызаясь в личные дела, Бульдог с наслаждением чавкал и облизывался.

– Ну вот, доктор! Другое дело, Вы бы сразу с этого начинали. Я выбираю их.

Профессор скупо кивнул, взял папку и встал. Работы по подготовке второй миссии велись уже полных ходом и окончательное решение по новому экипажу было одним из последних дел, которое надо было уладить с медиакомпанией. К счастью и оно было уже позади. Тревис посмотрел в тяжелые собачьи глаза.

– Скажите, вы знаете на вашем телеканале «Наука и Люди», что у нашего университета есть свой спутник на Марсе? Этот несложный аппарат мы смогли профинансировать сами. Он может не многое, но картинку передает четкую. Год назад, после того инцидента с первой группой, мы внимательно наблюдали за базой колонистов. И знаете что? Оказалось, с ними все в порядке! Они обвели вас вокруг пальца. Это была просто инсценировка. Все четверо живи и здоровы и они занялись действительно важными делами на благо колонии и человечества, – Тревис помахал папкой перед носом Бульдога, – Как и в первый раз, Вы правильно сделали выбор. Такие люди и в самом деле лучшие. Но не потому что у них больше, чем у других грязи в личной жизни и не потому, что они самые подготовленные и могут справится с любыми испытаниями на Марсе. Они лучшие потому, что они могут справится с Вами!