Текст книги "Химия"

12

В темной комнате с бутыльками и растворами на столе стало еще темнее, чем обычно. Некоторые приборы отключены, а шторы приспущены ниже. Ася чувствовала все более сильное удушье. У нее кружилась голова, она прикладывала руки к груди, хватала себя за шею, судорожно глотая воздух. Перед глазами у нее все плыло. Она оперлась руками на спинку стула, но не смогла удержаться и упала на пол. Лоб у нее стал холодным, в ушах начало звенеть. Но все же она услышала стук в дверь. Сначала она проигнорировала его, но стук повторился.

– Кто там? – она постаралась крикнуть как можно более бодрым голосом, но слова все равно прозвучали тускло и слабо.

– Ася? – она узнала голос Вишнякова.

Как в тумане она слушала, что говорил Вишняков про найденный гребень. Ася не сразу поняла, в чем дело, но потом все же собралась силами, чтобы ответить.

– Положи на крыльце. Спасибо.

– Все в порядке?

– Да. Просто чувствую себя неважно. Не смогу сейчас выйти.

– Может, что-нибудь нужно?

– Нет-нет… Немного приболела. Мигрень, – голос Аси стал звучать ниже и глуше.

– Выздоравливай. Увидимся на рыбалке, да?

– Хорошо, – ответила Ася совсем изменившимся низким голосом. Она услышала, как шаги Вишнякова удаляются от дома.

Ася начала приходить в себя. Силы прибавились, головокружение отпустило, она снова могла собой управлять и приподнялась. Она села на пол и посмотрела на свои руки. Кожа стала сухой и покрылась тонкими морщинами. Ася тяжело вздохнула. У нее запершило в горле, она стала откашливаться, и кашель вышел сухим и хриплым. С трудом поднявшись, она побрела из комнаты к лестнице на второй этаж.

«Надо прилечь», – подумала Ася. И почувствовала страшную тоску и бессилие. Сгорбившись и став ниже ростом, шаркая ногами по полу, она с трудом начала подниматься по лестнице к своей спальне.

13

Совсем поздно вечером Вишняков уютно устроился на веранде с чашкой травяного чая, бубликами и вишневым вареньем. Уже стемнело, поселок погрузился в сон. Вишняков включил на веранде тусклую лампочку. Стрекотали сверчки, насвистывали какие-то маленькие птички, вдалеке ухала сова, воздух стал по-вечернему прохладным и свежим.

Вишняков отхлебнул чай – он оказался слишком горячим. Потом откусил бублик и стал вслушиваться в звуки вокруг. Ивановы уехали. Соседняя дача с заброшенным садом, где жила Ася, выглядела темной и необитаемой, хотя Ася, кажется, не выходила из дома. Вишняков то и дело поглядывал на ее дом через открытое окно веранды.

«Поздно», – подумал Вишняков. Чернота за порогом веранды стала совсем густой, даже силуэты яблонь и вишен перестали быть заметными. Он уже подумал, что пора спать, но тут дом Аси вспыхнул ярко-оранжевым светом и погас. Вишняков высунулся в окно веранды, стараясь лучше разглядеть, что там происходит. Кажется, он разобрал слабый дребезжащий звук – это дрожали стекла соседнего дома.

Теперь окна стояли темными, но спустя пару минут за стеклами появились цветные отблески, голубые и зеленые. А потом за окнами еще раз что-то вспыхнуло, похожее на пламя. Пара секунд – и снова темнота.

Вишняков выбежал на улицу, открыл ворота и бросился к соседней даче. На улице горели фонари, но, когда он оказался в саду дачи слева, то ничего невозможно было рассмотреть в темноте. Он быстро пробирался через заросший сад, чуть не врезался в куст и, наконец, оказался у порога Асиного дома.

– Ася! Ася! – стучал Вишняков в дверь. – Это пожар? Нужна помощь?

Никто ему не ответил. Да и пожара никакого не случилось. Дом снова погрузился в сон и стоял безжизненным и темным, как и предыдущие дни. Вишняков подождал еще немного и побрел к себе домой.

По пути обратно он пару раз споткнулся в темноте. Отчего-то он разозлился и спать ему расхотелось. Вишняков зажег свет в комнате и устроился за столом, чтобы подумать над романом и не заметил, как его склонило ко сну. Он так и отключился, положив голову на раскрытый блокнот.

Дачный поселок спал. Дома стояли темные, тишину нарушали лишь сверчки и птицы. И только одно окно Вишнякова так и светилось до утра желтоватым тусклым светом.

14

На следующий день Вишняков обедал в ресторане Рудольфа вместе с Евгением.

Вишняков промучился со своей рукописью все утро и обрадовался, когда Евгений постучался к нему и предложил пообедать вместе. Меню опять изменилось, заказали весьма сытный обед. Наваристый густой борщ, баранина в горшочках, салат с томлеными грушами и сыром, паштет – Вишняков заказал все то же, что и Евгений. «Не съем столько», – думал Вишняков, когда Рудольф расставлял перед ними тарелки. Еще им принесли корзинку с ломтиками домашнего горячего хлеба и бутылку красного вина.

– Отличный борщ, – похвалил Евгений, проглатывая ложку дымящегося супа.

– Отличный, – согласился Вишняков. Они сидели за столиком на берегу озера под деревьями.

Вино прекрасно сочеталось с бараниной, выпили бокал, потом еще два. И Вишняков завел разговор о соседней даче.

– Там что-то вспыхивает, окна дребезжат, и никого нет, – рассказывал он Евгению.

– Да, история, – согласился Евгений.

– Ты знаешь этих соседей?

– Там старушка только, скрытная очень. Прошлым летом почти ее не видел, и вот опять она появилась.

– Там девушка еще есть.

– Раньше не было, девушка на соседней улице живет.

– Это другая. Ася.

– А знаешь, тут ведь всякое может быть. На даче скрываться удобно, например. Так что мало ли… Вот у меня Ангелина живет, из хора. Только никому! Ладно? Ну, то живет, то уезжает, по-разному. Вообще она кое от кого сбежала.

Евгений выпил еще и еще. Потом заказали пирог с черемухой и чай со смородиновым листом и мятой. Евгений начал сбивчиво рассказывать Вишнякову о своем любовном романе, чтобы он как писатель включил эту историю в книгу. Вишняков слушал из вежливости, параллельно думая про своих «Моряков», и иногда ему начинало казаться, что каким-то образом он мог бы использовать рассказ Евгения в этой книге. Потом мысли его снова вернулись к Асе. «Точно, она здесь в глуши и правда может от кого-то скрываться. Наверное, сняла комнату у старушки», – Вишняков жевал черемуховый пирог и слушал Евгения вполуха. Также он узнал больше об оперном театре, в котором выступал Евгений. Это оказалась частная опера на окраине города, не слишком популярная, Вишняков даже и не слышал об этом месте.

Заказали еще чая. Не спеша, маленькими глотками, пили ароматный темный чай и теперь молчали. Деревья мягко шелестели листьями, верхушки покачивались от теплого ветра.

– У меня на следующей неделе спектакль. Приходи, – Евгений сделал очередной глоток.

– С удовольствием, – отозвался Вишняков. Он подумал, что неплохо будет один разок выбраться в город.

– «Искажение», современная опера. В одном действии. Постановка очень авангардная.

– Отлично.

– Терпеть не могу нафталин. Сейчас нужно настоящее современное искусство, – Евгений уже не казался опьяневшим. Крепкий чай подействовал и на Вишнякова, он почувствовал прилив сил. Вишняков в опере не разбирался и не помнил, когда был там последний раз.

Медленным шагом мимо леса они отправились обратно к своим дачам. Почти дойдя до своих ворот, Евгений бросил взгляд назад, на дачу с заброшенным садом.

– Вспомнил!

– Что?

– Прошлым летом эту дачу ограбили. Здесь такого никогда не было, представь? Наверное, знали, что искать. У старушки тайник или вроде того, думаю так. Ну, до встречи, – Евгений помахал рукой и начал открывать замок. За воротами весело залаяли Жози и Дафна.

Вишняков вернулся к себе и сел к письменному столу. «Кого угодно могут ограбить. Какой еще тайник?» – он открыл свои записи и переключился на работу.

15

В следующие дни Вишнякову работать было некогда. Соседи Ивановы расшумелись сильнее обычного, Иванов пилил и пилил без остановки, а Вишняков проводил время в гостях у Евгения. Они стояли у открытого окна дачной гостиной на первом этаже. Прямо под окнами гостиной поблескивала темная поверхность пруда.

– Столько времени ушло на это, не представляешь! – Евгений довольно посматривал из окна на водоем. Воду окружала короткая трава, сбоку плавали кувшинки. Поверхность воды то и дело вздрагивала от всплесков – пруд был обитаемым.

Самое интересное началось дальше. Евгений принес удочку и прямо из гостиной забросил ее в воду. Ждать пришлось недолго. Леска задергалась, и Евгений ловко вытянул на подоконник большого карася.

– Какой, а? – он бережно похлопал рыбу, которая пыталась выскользнуть у него из рук. Пара секунд – и Евгений бросил карася обратно в пруд. Тот быстро скрылся в темной воде.

– Я думал, ты уху хочешь сварить, – Вишняков перегнулся через подоконник, разглядывая воду.

– Ты что, нет! Я их каждый день кормлю. Ну, поймаю разок, и отпускаю. Пусть живут.

И все же Вишнякову захотелось настоящей рыбалки, и следующим утром он направился к озеру. «Может, и Ася придет?» – думал он, надеясь, что так и будет. Кажется, она говорила ему тогда, что планирует иногда рыбачить в этом месте.

Утренний июньский лес вокруг озера уже проснулся. Насвистывали на разные голоса птицы, стрекотали кузнечики, пахло травой и лесом, от воды веяло свежестью. Вишняков расположился в лучшем месте, где берег поднимался повыше. И он у озера был один.

Однако рыбалка не удалась, ни одна рыба не приплыла к Вишнякову. «Вот тоска», – разочаровался он.

Вишняков вернулся на дачу, заварил кофе и приготовил два огромных бутерброда с ветчиной. Он сидел на веранде с чашкой кофе, жевал хрустящий хлеб и подумал: «Надо предложить Асе порыбачить вместе завтра».

Немного позже Вишняков направился к Асиному дому. Когда он открывал ее калитку, дверца как будто застряла. Она увязла в траве, которая стала еще выше за это время. Справившись, наконец, с препятствием, Вишняков преодолел заросший сад и постучал в массивную дверь.

«Должна же она когда-то быть дома», – Вишняков постучал снова.

Тишина. Он уже решил отправиться обратно, но тут за дверью что-то заскрежетало, послышались шаркающие шаги. Кто-то, очевидно, подошел к обратной стороне двери и затаился. Вишняков обратил внимание, что в дачных домах такие двери, как у Аси, никто не ставил – основательная широкая дверь была с двумя тяжелыми замками и больше подходила для дорогой городской квартиры.

Раздался щелчок, дверь открылась, но только чуть-чуть, в глубине показалась невысокая фигура.

– Ася?

– Кто это? – проскрипел старческий голос.

– Здравствуйте. Я сосед, Вишняков. Ася дома?

Дверь открылась пошире. Из темноты сначала блеснули светлые выцветшие глаза, а потом показалась и старушка в коротких резиновых сапожках и длинном сером платье. Седые волосы ее были убраны наверх, лицо покрывали глубокие морщины. Она ничего не говорила и внимательно вглядывалась в лицо Вишнякова. Старушка прищурилась и как будто ожидала чего-то от гостя.

Молчал и Вишняков. Они рассматривали друг друга.

– Дома ли Ася? – повторил Вишняков погромче, думая, что она может плохо слышать.

– Не глухая, – резко отозвалась старушка и тряхнула волосами. – Нет ее.

– А-а-а… – протянул Вишняков.

– Аси нет, – повторила старушка. Она снова прищурилась, вокруг глаз собрались мелкие морщинки. Очевидно, она изучала Вишнякова. Он тоже смотрел на нее с любопытством, потом перевел взгляд на резиновые сапожки. Пауза слишком затянулась.

– Что-то еще? – старушка посмотрела в глаза Вишнякову, и он ответил на этот прямой взгляд, тоже всматриваясь в ее светлые глаза.

– Ясно, я пойду, – отозвался он, наконец.

Вишняков повернулся спиной к дому и направился к калитке через заросший сад. Он не слышал, чтобы дверь закрылась и отчетливо ощущал, что ему смотрят вслед. У калитки он обернулся. Точно. Дверь дома теперь открылась полностью, худая и маленькая старушка неподвижно стояла в дверном проеме и провожала Вишнякова взглядом. Ему стало не по себе, и он поспешил выйти на улицу.

16

Рано утром во вторник Вишняков собрался в город. Конечно, на даче у него не оказалось ничего подходящего из одежды для похода в оперу, а значит придется заехать в городскую квартиру. Евгений уже несколько дней не появлялся на даче – он репетировал перед последним спектаклем в этом театральном сезоне.

Спустя несколько часов, утомленный долгой дорогой на такси, Вишняков шел по проспекту. После лесного воздуха дачного поселка дышать ему стало в городе совершенно невыносимо. Автомобили шумно проносились мимо, в воздухе зависала пыль, мигали светофоры и разноцветные рекламные щиты. Все это вместе Вишнякова раздражало сильнее обычного. Он отправился в большой супермаркет и купил разной еды, чтобы увезти потом на дачу. Нагруженный пакетами с колбасой, мясными полуфабрикатами, печеньем и фруктами он добрался до квартиры. Времени оставалось совсем немного. Он тщательно отутюжил модную оранжевую рубашку и решил выехать пораньше – театр располагался в незнакомом удаленном районе.

Частная опера находилась в старинном особняке, украшенном куполом, на тихой улице. Ехать сюда, как оказалось, не так долго, но Вишняков не сразу обнаружил театр, спрятанный за высотными современными зданиями. Вишняков подошел к окошку администратора в фойе и сразу же получил пригласительный билет.

Вишняков занял свое место в третьем ряду партера и от нечего делать рассматривал интерьер – небольшой зал состоял из партера и лож по бокам, красные бархатные портьеры сочетались с удобными современными креслами. Третий звонок уже прозвенел, когда взгляд Вишнякова задержался на знакомом лице в ближней к сцене ложе. Он даже вздрогнул от неожиданности. Откуда она здесь? Из ложи на Вишнякова смотрела Ася. Но тут зал потемнел и начался спектакль.

На сцене развивалось драматическое действие в самых минималистичных декорациях – только стол и пара кресел. Все абсолютное белое – и мебель, и задник сцены. После небольшого вступления на сцене появился Евгений и еще два исполнителя, все в черных костюмах. Музыка оказалась непонятной Вишнякову, лязгающие звуки для него не складывались в мелодию. Исполнители то выкрикивали слова, то проговаривали что-то речитативом. Вишняков не мог сосредоточиться на действии, он повернул голову в сторону ложи, но ничего не увидел в черноте зала.

Ася сидела в ложе немного сверху над партером и видела силуэт Вишнякова в третьем ряду. Опера «Искажение» ей не нравилась. Многие хвалили современного молодого композитора и постановку, поэтому ей очень хотелось попасть на спектакль и составить свое мнение, но сейчас она испытывала досаду.

Кажется, Ася была очень осторожной и выбрала место, где знакомых уж точно не должно оказаться. Частная опера в удаленном районе – что может быть лучше? Хотя выбора у нее особенно и не было, в июне почти все театры закрылись, спектакль «Искажение» – единственное музыкальное событие на сегодняшний вечер. Ася давно никуда не выбиралась и ей ужасно хотелось послушать музыку. Она обожала оперу, бывала в консерватории на симфонических концертах и на вечерах камерных оркестров. Если бы она отправилась в оперу так, как она выглядела обычно, никому и дела до нее не было бы. Но ей хотелось новых ощущений и новой жизни. Теперь она все чувствовала иначе. Ася с удивлением рассматривала себя в зеркало, когда приехала в театр. В огромном зеркале фойе отражалась стройная миниатюрная девушка в черном узком платье. Каждую минуту она чувствовала волнение. Что, если воздействие закончится раньше, чем она думала? И ее лицо начнет меняться? Адреналин прибавлял ей сил и тем интереснее казалось это приключение.

По дороге в театр Ася спустилась в метро в темных очках. Она боялась, что кто-нибудь ее заметит, узнает, что-нибудь заподозрит. Она и правда столкнулась с соседкой по дому на эскалаторе, но та прошла мимо, даже не поднимая взгляд. Это дало Асе уверенности и вскоре она сняла очки и положила их в сумочку. Она стала другой и будет жить другой жизнью. Ася улыбнулась своему отражению в окне поезда.

Сейчас, в темноте театрального зала, Ася не могла смотреть на сцену и вглядывалась туда, где находился Вишняков. «Вот неприятность!» – думала она. На сцене она узнала еще и Евгения – ей не было известно, что он поет именно в этом театре.

Тем временем опера «Искажение» подходила к кульминации. На белых декорациях возникли световые эффекты, исполнители двигались по сцене в красных, желтых и фиолетовых отблесках. Музыка стала ритмичнее, стиль ее вдруг резко изменился, и исполнители перешли на рэп.

Зал, заполненный менее чем наполовину, оживился. Люди начали аплодировать в такт. Потом музыка стихла и свет погас.

– Браво! – крикнул кто-то.

– Браво, браво! – подхватила толпа.

«Ну, не так и плохо. Современно», – решила Ася. К этому моменту она уже успокоилась. Абсолютно ничего плохого нет в том, что Вишняков ее увидел. Она уже знакома с ним, и все в полном порядке.

«Вот и хорошо, что Ася здесь. Подойду и поговорю с ней, – думал Вишняков, аплодируя исполнителям, вышедшим на поклон. – А спектакль отличный».

Евгению достались самые восторженные овации, он сдержанно улыбался и посылал воздушные поцелуи зрителям.

Публика медленно двинулась к распахнутым дверям зала.

– Ася! – крикнул Вишняков, пробираясь сквозь толпу, образовавшуюся у выхода. Ася помахала ему рукой.

– Прекрасное исполнение, – улыбнулась Ася. – Это самое интересное, что я слушала в последнее время, – они стояли в середине фойе, которое быстро опустело. Зрители или сразу выходили на улицу, или поднимались на широкий летний балкон с видом на город. Там слышался звон бокалов. Вероятно, летнее кафе на балконе работало для публики и после представления.

Внезапно появился Евгений. Вишняков сразу же поспешил поздравить его с блестящим выступлением, а потом сказал:

– Это Ася.

– Ася? Очень рад, – Евгений улыбнулся.

Ася что-то сказала Евгению и улыбнулась, но Вишняков ничего не расслышал. Его внимание отвлек блестящий предмет в волосах Аси. Ее высокую прическу украшал тот самый гребень, который Вишняков подобрал на дачной улице. С перламутровыми цветами.

– Возвращаюсь на дачу завтра. Могу подвезти вас, – предложил Евгений.

– Отлично! – обрадовался Вишняков. Ему не хотелось снова добираться на такси.

– Спасибо, я поеду позже, – отозвалась Ася.

Потом Евгений исчез, чтобы закончить свои дела, а Вишняков предложил Асе подняться на балкон. Там и правда предлагали вино и кофе, и зрители не спешили расходиться.

Они стояли у перил с бокалами белого вина, вино оказалось очень хорошим, с нотками муската и яблок. Перед ними открывался вид на тихую зеленую улицу. Люди вокруг тоже пили вино и негромко разговаривали, всем хотелось растянуть такой приятный теплый и светлый летний вечер.

– Я заходил к тебе, – Вишняков сделал глоток вина и посмотрел на Асю.

– Знаю, бабушка сказала.

– Бабушка?

– Я этим летом планирую все время жить у нее. Хочу поработать и отдохнуть, – Ася тоже сделала глоток и замолчала.

– Я что-то слышал про твою бабушку.

– Она химик, – быстро сказала Ася. – Профессор химии. И я тоже химик.

– А…

– Очень далеко эта дача. Больше летом в город не буду ездить. Устала от города.

– Понимаю.

– Думаю оставаться там до конца лета. Занимаюсь важным исследованием, хочу успеть, поэтому не могу часто ходить на рыбалку.

Вишняков снова посмотрел на гребень с перламутровыми цветами. Ася заметила его взгляд.

– Это бабушкин. Он его очень любит.

– Старинный?

– Да, – Ася дотронулась до гребня пальцами и перевела взгляд вниз. Из дверей театра выходили люди – они стали постепенно спускаться с балкона в фойе и потом исчезать на улице. Пора уходить.

Они медленно шли по вечернему бульвару, светлому, как днем. Спустились в метро, потом гуляли по набережной. Ася почувствовала себя свободнее, смеялась шуткам Вишнякова. Хотя они находились в самом центре города, Ася уже не вела себя так осторожно, как днем. Она обо всем забыла.

Ася остановилась у подъезда старинного дома с французскими балконами.

– Увидимся! – сказала она и исчезла за дверью.

– Увидимся, – Вишняков тоже отправился к себе. Машин в такой поздний час было совсем мало. Вишняков вышел на проспект с мигающими рекламными щитами и не спеша, медленным шагом, уже к полуночи, добрался домой.

17

– Первый раз такое, – пожаловался Евгений, когда позвонил следующим утром. – Машина не заводится, ни в какую! Извини, подвезти не смогу.

– Ладно, ничего. Тебе помочь? – спросил Вишняков.

– Справлюсь. Поезжай на такси, а то я могу и надолго застрять.

Немного подумав, Вишняков решил съездить в книжный и купить новый блокнот. На углу проспекта он увидел знакомую фигуру. Ася рассматривала витрину с модными платьями нового открывшегося летом магазина.

«Этот оранжевый сарафан мне должен подойти», – подумала Ася и сначала вздрогнула от неожиданности, а потом улыбнулась. Перед ней стоял Вишняков.

– Привет! – Вишняков тоже улыбнулся.

Спустя час они бродили по парку с только что открывшимся каскадным фонтаном, о котором говорил весь город. Фонтан оказался не таким уж большим, как думала Ася, а вот прогуляться в прохладном тенистом парке с длинными аллеями и разноцветными клумбами было приятно.

После прогулки Вишняков и Ася расположились на скамейке так близко к фонтану, что то и дело их обдавало свежими брызгами. Они ели кисловатое мороженое с манго и лаймом и говорили обо всем подряд.

Потом брызги усилились.

– Да это же дождь, – сказала Ася.

– Пойдем под ту крышу, – Вишняков указал на белую беседку.

Прогремел гром, и мелкие капли перешли в шумный ливень. Вишняков и Ася едва успели добежать до беседки. Вода струями лилась с ее крыши, а от перил отлетали брызги.

Люди в парке разбежались в разные стороны, кто-то открывал зонт и спешил через лужи к выходу из парка, кто-то прятался под навесом кафе.

Но небо быстро просветлело, снова показалось солнце и стало жарко.

– Тут настоящий потоп, – сказала Ася, перегнувшись через перила беседки.

– Да уж, – Вишняков тоже посмотрел на потоки воды, струящиеся по наклонной дорожке.

Они долго обходили скользкие места, стараясь не помокнуть, но то и дело попадали в самые глубокие лужи. Сначала Ася с досадой стряхивала брызги со светлого платья, но потом забыла об этом. Вишняков все время шутил, помогал Асе перебираться через новые лужи, она много смеялась, но иногда замолкала и как будто пристально изучала лицо Вишнякова. Вишняков тоже всматривался в Асю, ему все было про нее интересно – каждое ее движение, манеры и то, что она ему рассказывала, хотя о себе она говорить, по-видимому, не любила.

К вечеру на проспекте стало почти сухо, а на набережной даже предлагали теплоходные прогулки, и Вишняков и Ася решили прокатиться. Лучший вид обещали с верхней палубы, и Вишняков с Асей удобно устроились на корме. Город с воды всегда особенно красивый. В светлых сумерках неторопливо проплывали огни набережной, светящиеся в глубине улиц дома, витрины. Вишняков посматривал на Асю и думал, что ему повезло задержаться в городе именно сегодня. Ася смотрела на темную воду реки, берег в огнях и тоже радовалась тому, как прошел сегодняшний день.