Текст книги "Черные ирисы"

ГЛАВА 12

Марвин Роуз сидел в небольшой комнате, ожидая встречи с Роем Гессом. Он заметно волновался, о чем говорили раскрасневшиеся щеки и дрожащие руки. Гесс впервые пригласил его в свою резиденцию. Марвин был напуган. Его страшила предстоящая беседа, и он никак не мог сообразить, в чем ее причина. Он вспоминал все, чем мог прогневать хозяина, и не находил ответа. Деньги для Мадлен он положил на счет, все клиенты были довольны оказанными услугами, никаких эксцессов в агентстве не случилось. Вроде бы все в порядке. Марвин вытер потный от напряжения лоб и посмотрел на часы. Прошло уже целых пятнадцать минут ожидания. Гесс сознательно оттягивал момент встречи, заставляя его теряться в догадках и неведении. И Кемден, его помощник, молчал.

Дом, куда привезли Марвина, находился в Кенсингтоне. Это было двухэтажное здание, окруженное высоким забором. У ворот постоянно дежурила охрана, вход в дом также стерегли два двухметровых красавца с тупыми лицами боксеров. Марвин подмечал каждую деталь. Ему было крайне любопытно увидеть место, где живет Рой Гесс. Оно очень подходило своему хозяину. Так же как и Гесс, оно было лишено изысков, отличалось строгой функциональностью и не производило впечатления силы и богатства. Это был обычный жилой дом, разве что только хорошо охраняемый.

Марвин украдкой посмотрел на спокойного Кемдена, сидящего на стуле у стены. Помощник Гесса почти не двигался, лишь изредка переворачивал страницу журнала, который держал тонкими, как паучьи лапки, пальцами. Марвин впервые так близко видел его лицо. Тонкая загорелая кожа, много мелких, как легкие порезы, морщинок, высокие скулы и никогда не улыбающиеся глаза. Глаза, которые умеют смотреть сквозь человека, выискивающие его достоинства и недостатки. Глаза, которые никогда не выражают своего отношения к происходящему, только фиксируют ситуацию и реагируют на нее в соответствии с желаниями хозяина. Кемден пугал и притягивал внимание, вызывал отвращение и интерес одновременно. Он был очень худым, но худоба его не казалась болезненной. Наоборот, тонкое, словно сплетенное из металлических прутьев тело заставляло испытывать страх из-за силы, которая буквально исходила от него. От Кемдена несло жестокостью, и этот запах не мог перебить тонкий, слегка горьковатый аромат парфюма, которым он пользовался.

Кемден перехватил взгляд Марвина, с любопытством блуждающий по его лицу. Его глаза блеснули, приказывая отвернуться. Трусливый Марвин не посмел ослушаться, быстро отвел взгляд в сторону и беспокойно заерзал на стуле. Послышалась телефонная трель. Кемден достал трубку из кармана и поднялся.

– Мистер Гесс готов вас принять, – сказал он.

Голос был приятным на слух. Он был лишен грубости, в нем чувствовались мягкость и даже какая-то теплота. Это сбивало с толку: пока Кемден не открывал рот, он казался диким животным, но стоило ему заговорить, отношение к нему быстро менялось. Плавность речи успокаивала, тембр ласкал слух. Однако Марвин чувствовал, что все это обманчиво. Будучи хорошим психологом, Кемден знал, как усыпить бдительность, чем и пользовался.

Рой Гесс, невысокий и абсолютно лысый, как коленка, сидел за столом и просматривал бумаги. Он поднял голову, кивком приветствовал вошедших мужчин и снова принялся изучать документы. Марвин остановился у стола и неловко замялся. Он не знал, стоит ли ему сесть в кресло или подождать, пока Гесс сам это предложит. Но Гесс не замечал его, и Марвин ощущал себя глупым школьником, вызванным в кабинет директора для нагоняя. Наконец Гесс переключил свое внимание на Марвина.

– Присядь, – сказал он. – Кофе?

– Нет, спасибо, – ответил Марвин.

– Что ж, – проговорил Гесс, внимательно глядя ему в лицо. – Начнем.

Марвин вжался в кресло: тон босса не предвещал ничего хорошего. Впрочем, Гесс всегда разговаривал в подобной манере: грубо, жестко и строго по делу. Он был начисто лишен деликатности. Босс был жестоким и суровым человеком, с такой же непоколебимой и твердой жизненной позицией. Он не допускал промахов, не прощал оскорблений и с легкостью исключал из своего окружения людей, доставляющих ему неприятности.

Гесс поднялся из огромного кресла, обошел стол и встал перед Марвином. Тот покраснел и отвел взгляд от намечающегося живота босса.

– Ты знаешь, где находится де Койн? – спросил Гесс.

Марвин облегченно вздохнул. Значит, нагоняй решили устроить не ему, а Кристиану.

– Я уже несколько дней не общался с ним, – покачал он головой. – Должно быть, он загулял, как всегда... Прохлаждается где-нибудь с девицами.

– В морге, – перебил его Гесс. – Барон де Койн охлаждается в морге.

– Простите. – Марвин непонимающе заморгал. – Если Кристиан в морге, значит, он мертв?!

Гесс усмехнулся и зажег сигарету.

– Потрясающая логика. Да, барон де Койн мертв. Его убили.

Марвин понял, почему его привезли сюда в такой спешке.

– Вы считаете, что это я убил де Койна?! – Сначала он испугался, но потом вдруг возмутился.

– Уймись, – прервал его Гесс. – Меня интересует другое. Где кейс и папка, которые я просил тебя отвезти Кристиану?

– Я выполнил ваше распоряжение, – срывающимся от напряжения голосом стал оправдываться Марвин. – Сразу же после вашего звонка я отвез деньги и пакет де Койну. Это может подтвердить шофер, который меня сопровождал. Я не знаю, где они сейчас.

Гесс затушил сигарету и подошел к окну.

– Кто еще из твоего окружения знал о том, что ты отвез деньги Кристиану?

– Никто, кроме меня, – протянул Марвин. – Но я не могу ручаться за де Койна. Возможно, он кому-либо сказал.

– Хорошо, Марвин. – Гесс даже не смотрел на него. – Ты свободен. Кемден, проследите, чтобы мистера Роуза отвезли в «Астрей». Да, и еще, Марвин. Мои партнеры хотят хорошо провести завтрашний вечер. Обоим нравятся высокие и смуглые красавицы. Лучше, если это будут бразильянки.

– Я лично прослежу за тем, чтобы ваши партнеры остались довольны, – услужливо поклонился Марвин и быстро выскочил за дверь.

По дороге в «Астрей» он был задумчив и расстроен. Его ни на секунду не огорчила смерть Кристиана, зато опечалила пропажа кейса с деньгами. Он жалел о том, что семьсот пятьдесят тысяч достались не ему, а каким-то более расторопным ребятам.

* * *

Рой Гесс посмотрел на Кемдена и спросил:

– Думаете, Роуз приложил руку к убийству де Койна?

Кемден молчал, обдумывая вопрос, затем отрицательно покачал головой:

– Мне кажется, что Роуз здесь ни при чем. Он напуган и ведет себя очень естественно, демонстрируя неведение. Хотя считаю, что за ним нужно приглядывать. Марвин слишком боязлив. Его нервозность может доставить нам немало хлопот.

– А деньги? Фотографии?! – взорвался Гесс.

– Подождем, когда они всплывут, – спокойно продолжал Кемден. – Это немаленькая сумма, и ее в скором времени начнут тратить. По всей видимости, де Койна убрал кто-то из своих. Полиция полагает, что барон был знаком с убийцей или убийцами, – поправился он. – Если их было несколько. По всем признакам его смерть была не тщательно спланированной, а случайной.

– И?

– Остается только ждать. Ни у полиции, ни, соответственно, у нас нет никаких зацепок. Мы не можем выйти на убийц, потому что, как ни странно, сработали они неплохо. По-дилетантски, но чисто.

Гесс в раздражении стукнул кулаком по столу. Кемден удивленно посмотрел на него.

– Зачем так переживать? Это всего лишь деньги. И сэр Роберт не винит вас в этом происшествии, – сказал Кемден.

– Но мне не хочется думать, что я причинил сэру Роберту неприятности.

– Вы причинили? – усмехнулся Кемден.

– Не цепляйтесь к словам, – осадил его Гесс. – Кристиан де Койн был в моем подчинении. Случившееся с ним кладет ответственность и на меня.

– Ваше чувство вины меня абсолютно не волнует, – произнес Кемден. – Это ваши переживания и ваши проблемы. Я выполняю приказание сэра Роберта, все остальное меня не заботит. Так что, мистер Гесс, нет необходимости изливать мне душу и рассказывать о том, как вы расстроены из-за пропажи денег. Сэру Роберту это так же не интересно, как и мне. Если вы допустили подобное, значит, должны вернуть контроль над ситуацией. Моя задача состоит в том, чтобы помочь вам в этом.

Гесс закурил, пытаясь скрыть раздражение. Ему было крайне неловко оттого, что Кемден отчитал его сейчас как мальчишку. Мягким голосом он отстегал его, словно плетьми. Его слова болью отдавались в голове, и Гесс молчал, не зная, что сказать в ответ.

– Что касается снимков. – Кемден прокашлялся и отошел от облака сигаретного дыма, окутавшего Гесса. – Кто был на них?

– Джон Демпси и Ричард Лоутон.

– Нужно установить за ними наблюдение. Возможно, их будут пытаться шантажировать. Это сработает нам на руку. В случае попытки воров установить контакт с этими людьми, мы легко до них доберемся, – Кемден четко расписывал программу действий, не спрашивая мнения Гесса. – Также необходимо взять под контроль тех, кто занимается в агентстве бухгалтерией и владеет информацией о доходах. Когда должны состояться похороны де Койна?

– В четверг.

– Мистер Роуз будет присутствовать?

Гесс кивнул.

– Я хотел бы его сопровождать. Нужно проследить за окружением де Койна, возможно, кто-либо из них причастен к убийству и краже. И еще, мистер Гесс. Сэр Роберт просил вас перевести на счет баронессы де Койн вот эту сумму. – Кемден достал из кармана пиджака бумажку и положил ее на стол перед Гессом. – Баронесса осталась одна, без поддержки. Сэр Роберт считает своим долгом помочь ей в столь трудное время.

Гесс затушил сигарету и взял листок в руку. В его лице ничего не изменилось, но он был поражен размером суммы, которой сэр Роберт решил возместить баронессе потерю мужа. Одновременно он решил наказать Гесса, не указав, с какого счета снять деньги. Он прекрасно знал, что Гесс не посмеет уточнить, и, следовательно, выплатит деньги баронессе из личной кассы.

– Передайте сэру Роберту, что его просьба будет выполнена сегодня же.

– Прекрасно. – Кемден протянул ему руку. – Я навещу вас завтра, мистер Гесс. Мне что-либо передать сэру Роберту?

Гесс скривился от этого вопроса.

– Мое почтение. И ему нет надобности беспокоиться о произошедшем. Я лично займусь этим деликатным вопросом.

Кемден ушел. Гесс снова закурил. Многие считали, что этот парень его личный помощник, и никто не знал, что он является правой рукой сэра Роберта, человека, который помог Гессу стать богатым и которому он обязан всем в своей жизни.

ГЛАВА 13

После разговора с полицейскими Ольга вернулась в Лондон. Первая ночь в доме прошла на удивление спокойно. Призрак Кристиана не бродил по комнатам и не угрожал отомстить. И все же Ольга не нашла в себе мужества войти в свою спальню, откуда утром увезли труп мужа. Она попросила Кейт, няню дочерей, перенести ее вещи в комнату для гостей, находящуюся на первом этаже, где решила на время обосноваться.

Ольга прошла в кухню, открыла бутылку вина и вышла на террасу. Стоя в тишине ночи с бокалом в руке, она поняла, что ее жизнь впервые принадлежит только ей одной. Больше не нужно бояться пьяных выходок Кристиана, дочери наконец перестанут испытывать страх, ожидая его возвращения, и он не будет выливать на них свою злобу. Ольга испытывала облегчение, думая о том, что никогда его не увидит. Со смертью Кристиана исчезло все плохое, что было в ее жизни.

Ольга усмехнулась. Она стала убийцей, но не ощущала вины или страха. Наоборот, на душе было радостно. Только Мадлен не хватало рядом, чтобы счастье оказалось полным. Ольга поднялась в детскую комнату и долго сидела в темноте, слушая дыхание девочек. Потом легла рядом с Викторией, которая немедленно обняла ее теплыми ручками, и уснула.

Утро в день похорон Кристиана де Койна выдалось дождливым. Небо было пасмурным и тоскливым, но ближе к полудню неожиданно появилось солнце. Ольга обрадовалась теплым лучам, но, к сожалению, ей нельзя было демонстрировать свое прекрасное настроение. Окружающие ожидали увидеть скорбь на лице молодой вдовы, и Ольга прекрасно играла эту роль. Печальные глаза ее были замутнены слезами, лицо поражало бледностью. Она была очень убедительна в своем горе. Никто из тех, кто смотрел на нее, не мог и предположить, что в душе Ольга забавлялась устроенным ею маскарадом. Она тщательно следила за тем, чтобы не переигрывать, не допускала излишней театральности. Ни один из присутствующих не должен счесть ее поведение неестественным и показным. Поэтому слезы баронессы были очень натуральными, а лицо исполненным искренней горести.

Из-под прикрывающей лицо вуали она наблюдала за гробом, медленно опускающимся в землю. Виктория, испугавшись большого количества людей и гнетущей тишины, расплакалась и прижалась к матери. Ольга подхватила ее на руки и стала успокаивать. В ее тихий, полный любви и нежности голос жадно вслушивался стоящий неподалеку Кемден. Он рассматривал стройную фигуру баронессы, держащей в объятиях ребенка. Девочка уткнулась Ольге в шею, нечаянно сдвинув шляпку. Та упала на землю, но Ольга не заметила этого. Она лишь крепче прижала к себе младшую дочь и обняла за плечи старшую.

Кемден был удивлен. Он знал, что девочки приходятся не родными дочерьми баронессе. Он и не представлял, что к чужим детям можно испытывать столь глубокие чувства. Не один он на кладбище думал об этом. Многие пришедшие проводить в последний путь Кристиана де Койна искренне позавидовали малышкам, которых жизнь наградила любящей матерью. Кемден глядел на маленькие ручки, обнимавшие баронессу за шею, и улыбался, радуясь флюидам добра, исходящим от этой необычной женщины.

Наблюдая за принимающей соболезнования Ольгой, Кемден не забывал об истинной цели своего присутствия здесь. Незаметно он следил за людьми, безошибочно улавливая их эмоции, прислушивался к словам, стараясь обнаружить фальшь в их тоне, всматривался в лица, пытаясь заметить нервозность. Но ни один из присутствующих не казался ему подозрительным. Кемден многих знал благодаря тому, что они часто мелькали на страницах газет и экранах телевизоров. Это были деятели шоу-бизнеса, известные бизнесмены, аристократы. Словом, у Кристиана де Койна было много знакомых, пришедших почтить его память, и почти все они были мужчинами. Не считая вдовы, на поминках присутствовало только несколько женщин, что было весьма странно, учитывая то, каким успехом пользовался барон при жизни у противоположного пола. Кемден усмехнулся, отметив про себя, что женское внимание недолговечно.

Он снова посмотрел на Ольгу, к которой подошел немолодой седовласый мужчина, и в очередной раз поймал себя на мысли, что баронесса ему нравится. Кемден и все остальные глубоко ошибались, глядя на Ольгу и видя в ней искреннюю печаль. Глаза людей наполнялись жалостью, когда госпожа де Койн устало опускала плечи и вежливо благодарила за теплые слова сочувствия. Впервые в жизни, рассматривая человека, Кемден не смог понять, что скрывается за его мягким взглядом. Он видел лишь предлагаемую картинку и не пытался заглянуть глубже, потому что был уверен в правдивости чувств, которые отражались на лице госпожи де Койн.

Марвин Роуз прилично напился. Бокал за бокалом он вливал в себя алкоголь, словно набирался смелости перед тем, как подойти к баронессе. Кемден отметил бледность, проступившую на лице Ольги, когда она подала ему руку для поцелуя. Он подошел ближе, чтобы слышать их разговор.

– Убирайся отсюда. Немедленно. Чтобы я больше никогда не видела тебя в своей жизни.

Марвин криво улыбнулся и сказал:

– Не будь такой грубой. Я пришел, чтобы выразить сочувствие по поводу кончины твоего мужа, а ты гонишь меня прочь, как паршивую собаку.

Ольга собралась едко ответить, но заметила, что за ними наблюдает один из приятелей Кристиана. Она натянуто улыбнулась Марвину, показывая тем самым, что разговор окончен, и отошла.

Кемдена весьма заинтересовала непонятная сцена. Он решил ничего не спрашивать об этом разговоре у самого Роуза, а просто пристальнее наблюдать за ним. Если напрямую спросить о предмете беседы, то Марвин может выкрутиться. Если не вмешиваться и контролировать ситуацию со стороны, то Роуз наверняка ошибется и сам себя выдаст. Люди часто совершают промахи, думая, что находятся в безопасности.

Кемден незаметно подошел к Ольге и увидел, что она вытирает салфеткой руку, которую только что целовал Марвин Роуз. Ольга резко повернулась к нему и неловко улыбнулась, поняв, что он видел ее манипуляции.

– Мы не знакомы. Ольга де Койн.

– Очень жаль, что мы вынуждены знакомиться при столь печальных обстоятельствах. Кемден.

Ольга с любопытством вгляделась в изрезанное тонкими морщинками лицо.

– Кемден? – переспросила она, не понимая, имя это или фамилия, но решила не уточнять. – Спасибо за то, что пришли, мистер Кемден.

– Могу я чем-либо вам помочь?

Ольга отрицательно покачала головой, и на Кемдена повеяло свежим запахом духов.

– Спасибо за вопрос.

Кемден проводил баронессу взглядом и обернулся в поисках Марвина, но того нигде не было. Тогда он посмотрел на часы и направился к машине. Вечером предстояла встреча с сэром Робертом, который ждал его отчета о похоронах де Койна.

ГЛАВА 14

Мадлен лежала на диване и описывала Ольге, как проводила дни без нее. Рассказ был красочным, с мельчайшими подробностями и весьма смешным. Они сидели в большой гостиной особняка де Койнов и пили чай. Время близилось к вечеру, а женщины, встретившись еще ранним утром, никак не могли наговориться. Весь день Мадлен провела с Ольгой и ее детьми. Шумной компанией они выехали в город, где долго сидели в итальянском кафе, перепробовав с десяток видов мороженого, потом гуляли по Кенсингтонскому саду.

Мадлен удивлялась теплоте общения между девочками и Ольгой. Сама она не привыкла проявлять подобную нежность к матери, и ей было очень приятно видеть эти милые, полные любви отношения. Мадлен с радостью вошла в их маленькую семью. Дочери Ольги, как и все дети в их возрасте, были болтливыми хохотушками. Обе были непосредственными натурами и быстро привязались к такой же открытой и искренней Мадлен. Сейчас дети веселились в саду, а женщины остались наедине.

– Мой чичисбей оказался гораздо умней, чем я предполагала, – заключила Мадлен. – Даже не представляю, как удалить из его компьютера файлы об агентстве «Астрей». Он меня к нему не подпускает, охраняет свои угодья, словно Цербер.

Ольга в который раз за день рассмеялась.

– Послушай, дорогая, – она потрепала Мадлен по плечу, – меня всегда удивляло, что ты, не зная значения слов, с беззастенчивым нахальством употребляешь их в своей речи.

– Что тебе не нравится? – с деланым возмущением спросила Мадлен. – Слово «чичисбей»?

Ольга, смеясь, кивнула.

– Ты хотя бы знаешь, что именно оно означает, или просто ввернула его в фразу, потому что оно нравится тебе по звучанию?

– Я не настолько необразованна, как ты предполагаешь. – Мадлен поднялась с дивана и подошла к столику со спиртными напитками. – Не одна ты знаешь итальянский язык. «Чичисбей» переводится как «спутник».

– Ох, Мадлен. Чичисбей – это спутник на прогулках и увеселениях, заметь, замужней и состоятельной дамы.

– Разве я не состоятельная? А если захочу, то в скором времени буду замужней. Миссис Харрис, – повторила она, вслушиваясь в звучание своего голоса. – По-моему, очень красивое сочетание.

– Пойдешь на это только для того, чтобы выудить нужные тебе документы?

– Не только поэтому. – Мадлен внезапно смутилась. – Я... В общем, Эдди хороший человек.

– Ты влюблена?

Мадлен задумалась на мгновение.

– Пока еще нет.

– А кто говорил, что любовь, как и дружба, приходит в самом начале и очень быстро? Ты противоречишь сама себе, – засмеялась Ольга, глядя на розовые щеки подруги.

– Я до сих пор так считаю. – Мадлен сверкнула глазами. – Любовь не может прийти спустя годы, а я знаю Эдди, по меньшей мере, лет десять. Я никогда не относилась к нему, как к мужчине. Конечно же, я знала, что находится у него в штанах, но никогда не думала, что это можно использовать. Эдди был мне хорошим другом, и с ним всегда было интересно.

– Настолько интересно, что спустя десять лет ты запрыгнула к нему в постель?

– Ну и язва же ты! – Мадлен подняла голову, глаза ее искрились весельем. – Скажу по секрету, порой мне было интересно, насколько высок уровень его мастерства.

– И как же ты его оцениваешь?

– Микеланджело, – не задумываясь, ответила Мадлен, и женщины рассмеялись. – Так что будем делать с документами об агентстве, которые хранятся в компьютере моего чичисбея?

– Не знаю, – Ольга пожала плечами. – Позже решим.

В комнату вбежали девочки. София присела возле матери, а Виктория бросилась к Мадлен и обняла ее за талию. Мадлен подхватила ее на руки и пригладила растрепавшуюся челку. Обе малышки были похожи на Кристиана: черноглазые и черноволосые. У Софии губы были точно такой же формы, как у отца, а Виктория, когда улыбалась, делалась его точной копией. Мадлен смущенно подумала о том, что девочки будут всегда напоминать Ольге о бароне. Глядя на них, она никогда не забудет и жизнь с ним, и его смерть.

– Мадлен, а ты останешься с нами жить? – спросила Виктория.

Мадлен беспомощно посмотрела на Ольгу. Та молча улыбалась, показывая глазами, что не собирается помогать ей отвечать на этот вопрос.

– Я не знаю. У меня, вообще-то, есть свой собственный дом.

– А у тебя есть сад? – Виктория потянула ее за палец. – И бассейн?

– Нет.

– Тогда тебе надо жить с нами, – уверенно сказала девочка. – Как же можно жить без бассейна?!

Ольга повернулась к подруге.

– Послушай, Виктория права. Переезжай к нам или хотя бы погости.

Мадлен замялась.

– Если ты думаешь об Эдди, – продолжала Ольга, – то он может бывать у нас так часто и так долго, как ты захочешь.

– Я принимаю приглашение, – Мадлен сделала реверанс. – Кроме того, я считаю, что госпожа Виктория абсолютно права. Без бассейна жить невозможно!

Мадлен подхватила сумочку и почтительно поклонилась.

– Утром я приеду к вам с чемоданами. И поверьте мне, нас ожидает веселая жизнь, так как я собираюсь задержаться здесь надолго.

* * *

Ольга долго не могла уложить детей спать. Наконец, они уснули, и она спустилась вниз. Она сидела в гостиной перед телевизором, когда раздался звонок в дверь. Первой ее мыслью было, что Мадлен решила не дожидаться утра и переехать к ним уже сегодня. С улыбкой она направилась к двери.

– Я вижу... – начала Ольга и замолчала, увидев на пороге Марвина. – Что тебе надо?

– Может, впустишь внутрь?

– И не собираюсь! – Она попыталась резко закрыть перед ним дверь, но Марвин успел подставить ногу.

Он с силой толкнул дверь, и Ольга, не ожидавшая этого, не удержалась на ногах и едва не упала. Марвин вошел в дом, с ухмылкой направился в глубь гостиной, подошел к столику со спиртным и налил себе виски. Ольга молча ждала продолжения, поняв, что выгнать его будет очень трудно, ведь Марвин был уже изрядно пьян. Он был непочтителен и беззастенчиво дерзок, ибо его мозг уже отказывался адекватно воспринимать окружающее.

Марвин удобно устроился на диване с бокалом в руке, положил ноги на стеклянный стол и жестом пригласил Ольгу сесть рядом.

– Что ты себе позволяешь? – возмутилась она. – Убирайся отсюда, пьяная скотина!

Она говорила тихо, чтобы не разбудить детей. Голос ее был полон презрения. Марвин оскалился:

– Я не собираюсь уходить.

– Тогда я вызову полицию, и тебя увезут.

– Я всего лишь пришел узнать, как чувствует себя молодая вдова. – Марвин забавлялся, глядя, как Ольга нервничает. – Решил предложить свою помощь.

– Мне от тебя ничего не нужно.

– Ошибаешься. Такая женщина, как ты, не может оставаться без крепкого мужского плеча. Ей нужны поддержка и внимание.

Ольга засмеялась, всем видом показывая нелепость услышанного. Однако тут же отшатнулась в сторону, потому что Марвин бросил стакан с виски на пол и поднялся. Неровной походкой он направился к ней. Внутри у нее все задрожало от страха. Она с ужасом смотрела, как Марвин приближается. Алкоголь и ярость окрасили его щеки в пунцовый цвет. Ольга чувствовала жар его тяжелого дыхания. Замерев, она смотрела, как он снимает пиджак, сквозь туман в голове понимая, что именно последует за этими. Яркие картинки той ночи, когда Марвин насиловал ее, возникли перед глазами, пугая своей отчетливостью. Ольга быстро метнулась к двери, но Марвин перехватил ее.

– Отпусти, – полным отчаяния голосом прошептала она.

– Не-ет, – протянул Марвин и провел пальцами по ее шее. – Я же сказал, что пришел тебе помочь.

Ольга попыталась вырваться и ударила его ногой. Марвин даже не отреагировал, лишь крепче прижал ее к себе. Он провел губами по ее щеке, и Ольга от отвращения передернулась, за что мгновенно получила пощечину.

– Не смей так смотреть на меня! – выкрикнул Марвин и схватил ее за руку.

– Не кричи. – Ольга все пыталась вырваться. – Наверху дети, ты их напугаешь.

Марвин, намеренно растягивая слова, произнес:

– Маленькие леди сладко спят в кроватках? Мама ведь не захочет разбудить своих любимых девочек. Не захочет их напугать.

Он рванул Ольгу на себя и начал целовать. Ольга яростно отбивалась, но Марвин крепко ее держал. Медленно, таща за собой стонущую от боли и омерзения женщину, он направлялся к дивану. Повалив ее, он вытащил ремень из штанов и ударил ее. Ольга дернулась от боли, пронзившей плечо.

– Закричишь – изобью до смерти, – предупредил Марвин. – И тебя, и твоих девчонок.

Он просунул руку под платье Ольги и сорвал с нее трусы. Она застонала и резко повернулась, пытаясь ускользнуть в тот момент, когда он ослабил хватку. Ее попытка была пресечена еще одним ударом ремня. На бедре мгновенно появилась багровая полоска.

– Не дергайся, сучка. – Марвин спустил штаны и навалился на нее.

Ольга брыкалась и глухо стонала. Марвин, обдавая ее кислым запахом алкоголя, схватил Ольгу за шею и крепко сжал, перекрывая кислород. Раздвинув дрожащие бедра женщины, он устроился на ней. Ольга чувствовала, как все внутри разрывается от боли. Она хотела кричать, но Марвин зажимал ей рот и срывающимся голосом шептал, что убьет ее и детей, если она посмеет издать хоть один звук. Ольга словно вернулась в ночь перед попыткой самоубийства. Ей казалось, что за дверьми стоит Кристиан и жадно прислушивается к ее стонам. Слезы застилали глаза, и сквозь них она видела смеющееся лицо мужа. Он запрокинул голову, и его жестокий хохот разнесся по всему дому.

Марвин судорожно двигался в ней, и его пот мелкими капельками стекал на шею Ольги. Мокрыми поцелуями он покрывал ее лицо, запустив руки в лиф платья. Он был уверен в том, что Ольга не станет кричать, поэтому больше не зажимал рот, лишь впивался в него губами, мыча от страсти. Наконец, в исступлении он задрожал и обмяк. Ольга горько плакала, чувствуя на себе тяжесть его тела. Тогда он с безразличием посмотрел на нее и вытер слезы с ее щек. Затем встал и поднял ремень с пола. Ольга в ужасе сжалась.

– Не бойся, – ухмыльнулся Марвин и вдел ремень в брюки. – Больше бить тебя не буду. По крайней мере, сегодня. А теперь оговорим наши дальнейшие отношения.

– Какие отношения?

– Любовные, – процедил Марвин. – Заткнись и слушай. Ты всегда знала, что я хотел тебя, и крутила передо мной хвостом. Завлекала и обдавала холодом. Прогоняла, чтобы я еще больше горел страстью. Раньше я не мог получить тебя, теперь это будет случаться всякий раз, когда у меня возникнет желание. В любой момент я могу прийти к тебе или вызвать к себе.

Ольга покачала головой.

– Я обращусь в полицию, – прошептала она.

– Можешь позвонить полицейским прямо сейчас. – Марвин надел пиджак. – Но учти, как только это случится, я превращу тебя в больную извращенку. Опозорю и отправлю в психушку, а девчонок твоих в приют. Когда они подрастут, сделаю их главными шлюхами в своем агентстве. Буду продавать каждому, кто захочет их попробовать, а потом приезжать к тебе и рассказывать об успехах молодых леди. Ты ведь знаешь, что я не даю обещания впустую.

Ольга с ужасом смотрела на него.

– Марвин, ты не посмеешь причинить боль моим детям!

– Посмею, если станешь упрямиться, – хохотнул Марвин, но тут же со злостью произнес: – Ты будешь моей!

Он наклонился и поцеловал Ольгу. Та глухо застонала, чем вызвала очередную ухмылку Марвина.

– Запомни, дорогая, от твоего поведения зависит будущее твоих детей. Посмеешь нарушить правила, я выполню все свои обещания. – Он холодно посмотрел на нее. – Надумаешь сбежать – убью. Чтобы ты не предприняла такой попытки, за тобой всегда будут присматривать. Теперь ты всецело принадлежишь мне и находишься в моем долгосрочном пользовании. Даю тебе несколько дней на то, чтобы успокоиться и привести себя в порядок. Потом жду в гости.

Ольга напряженно смотрела ему в спину, затем услышала, как захлопнулась дверь, и, уткнувшись в подушку, в отчаянии разрыдалась.

* * *

Измученную и подавленную, прикрывающую раскрашенные кровоподтеками ноги, Ольгу обнаружила Мадлен. Девушка с веселыми возгласами втащила в дом два огромных чемоданы и, оглянувшись вокруг, замерла. Она увидела разбитый бокал и разлившееся по полу виски, разбросанные подушки, которые ранее аккуратно лежали на диване, и заплаканные глаза Ольги. Мадлен села на чемодан и закрыла лицо руками. По стоявшему в комнате запаху алкоголя, смешавшегося с запахом пота и знакомым парфюмом, она поняла, кто именно приходил к Ольге.

– Здесь был Марвин? Что он с тобой сделал? – Мадлен бросилась к подруге и обняла ее. – Господи! – заплакала она, увидев следы от ударов ремнем.

– Тише, не плачь. – Ольга прикрыла ноги. – Я пойду в спальню.

Мадлен провела Ольгу в комнату и усадила на кровать. Затем помогла ей раздеться и напустила воду в ванную. Мадлен старалась не смотреть на ее синяки, от их вида у нее начинала кружиться голова. Она живо представляла себе, как Марвин бьет Ольгу, а затем насилует. Как никто другой, Мадлен знала, что именно чувствует Ольга. Боль физическая не идет ни в какое сравнение с тем, что испытывает в данный момент ее душа. Отчаяние, страх и ненависть – вот что сейчас владеет ею. Мадлен намылила мочалку и аккуратно водила ею по коже Ольги, боясь причинить боль подруге. Но и от этих нежных прикосновений Ольга вздрагивала.

– Не сдерживай себя, – попросила Мадлен. – Если хочешь рыдать – рыдай. Кричи, ругайся! Только не молчи!

Но Ольга словно оцепенела, лишь слезы тихо лились по ее щекам, падая в душистую воду. Мадлен насухо вытерла Ольгу полотенцем и уложила в постель, заставив выпить успокоительное и снотворное. Она сидела рядом и слушала ее дыхание, которое постепенно становилось ровным. Убедившись в том, что Ольга спит, Мадлен вышла из комнаты, поднялась в спальню девочек.

– Сегодня я буду вашей няней, – весело объявила она. – Предупреждаю, готовить я не умею. Зато прекрасно знаю, как заказать пиццу.