Текст книги "Темный Берег"

– Когда новый Наместник погибнет вместе со своим городом, мы вернёмся к вам, чтобы вы возглавили новых мстителей. Поднимете ли вы тогда меч Таран против Властелина Тьмы?

Лорд Дрив осторожно отодвинулся от маршала. Стараясь, чтобы голос звучал как можно мягче, он ответил:

– Иди, Лебок. Я больше не твой командир – иначе я приказал бы арестовать тебя за измену.

Маршал в горьком разочаровании отступил назад и оглянулся. Герцог проследил за направлением его взгляда и через открытые двери центрального зала увидел группу встревоженных офицеров Гвардии Сокола и небольшой отряд солдат.

– Прощай, Лебок.

Герцог по всей форме отдал маршалу честь и, пристально глядя ему в глаза, добавил:

– Прошу тебя, сослужи мне последнюю службу и позаботься, чтобы никто не помешал мне уйти.

Лебок с мрачным видом глядел в спину удаляющемуся герцогу, но потом всё-таки не выдержал:

– Неужели вы так и уйдёте?

Распахнулись ведущие в сад металлические двери. Герцог выскользнул наружу и скрылся в серебристо-лиловом кустарнике. Он с детства знал этот древесный лабиринт со всеми его секретными проходами. Отсюда – два шага до ангаров с планёрами, любой из которых умчит его вниз, прочь из летающего города.

– Что же я им скажу? – крикнул маршал. – Где вас теперь искать?

– Говори что хочешь! – донеслось из сада. – Скажи им, что я вверяю себя в руки своей судьбе!

2. БУЛЬДОГ И КОТЯРА

Сквозь вонь многочисленных фабрик Заксара пробивался багряный запах опасности. Бульдог резко остановился посреди Плавильного спуска и завертел головой во все стороны, пытаясь определить источник угрожающего запаха.

Он поднимался снизу, оттуда, где переулок вливался в лабиринт квартала лудильщиков. Принюхавшись, Бульдог различил в едком запахе слабый чесночный оттенок. Так могло пахнуть только одно существо – секретный агент Сто Колёс, настоящее бедствие для тех, у кого нет собственного Чарма. Безжалостная, бесстрастная, как хирург, Сто Колёс бродила по улицам, выискивая бездомных бродяг, выживающих без амулетов. Фабричное руководство специально нанимало её для борьбы с ворами – такими, как Бульдог.

И эта самая Сто Колёс сейчас приближалась со стороны лачуг лудильщиков.

Чтобы успокоиться, Бульдог набрал полную грудь вонючего воздуха и чуть не закашлялся. Плавильный спуск был застроен одними литейными цехами, и едкий дым поднимался к небу из десятков труб разом. За долгие годы стены литеен сплавились от жара и блестели голубым стеклянным блеском. В любой из этих мастерских могли делать контрабандный товар. Может, размышлял Бульдог, Сто Колёс пришла сюда вовсе не по его душу?

Большую часть мирового запаса амулетов производили именно здесь, в этом вонючем аду, так что фабричных агентов тут хватало. Бульдог с беззаботным видом остановился у выпуклой стены плавильни и сделал вид, что рассматривает своё искривлённое отражение. Приятно было увидеть, что взъерошенная рыжевато-коричневая грива и борода не слиплись от невыносимого жара, а гордо топорщатся над квадратными плечами и мощным торсом.

Сто Колёс появилась у подножия холма. Сверкающая гибкая фигурка поднималась всё выше и выше. Облако пепельно-рыжих волос развевалось вокруг неё горячим вихрем, а раскосые злые глаза на серебристом лице сверкали, как изумруды.

Бульдог внимательно следил за её отражением в оплавленной стене. Сто Колёс поднималась быстро и уверенно. Чем ближе она подходила, тем более крепкой и мускулистой выглядела её стройная фигура. Бульдог поёжился. Очевидно, она пришла сюда именно за ним. Не поворачиваясь, он медленно отошёл от блестящей стены, делая вид, что все ещё не заметил агента. Когда подошвы Бульдога коснулись каменной мостовой, он развернулся и помчался, не разбирая дороги, вверх по улице. Зловонные испарения вихрем клубились позади его мощной фигуры. На самом деле у Бульдога не было шансов удрать от Ста Колёс – этого ещё никому не удавалось сделать. К счастью, сегодня ему прятать нечего.

Бульдог как раз собирался узнать у одного полезного человека, что можно будет украсть на фабрике ночью, и потому в карманах у него не было ничего предосудительного. И всё же он бежал со всех ног. Интересно же, как далеко он сможет уйти, прежде чем легендарная Сто Колёс его сцапает? И тогда в другой раз он уже будет знать, сколько у него времени на то, чтобы избавиться от товара.

Вылетев из переулка, Бульдог своими оскаленными клыками и трещащими амулетами до смерти перепугал двух кузнецов. Выронив тяжёлый металлический брус, кузнецы спрятались в канаву, а Бульдог, не оглядываясь, понёсся дальше. Он вихрем промчался через двор кузницы, одним прыжком взлетел на грязный каменный бортик и спрыгнул вниз.

Он приземлился на грязной улочке, идущей позади лавок чармоделов, спугнув при этом трёх ящерокрылов, мирно дремавших на куче сломанных ящиков. Громко хлопая крыльями, они взмыли в воздух и зависли там тремя кусочками мрака.

Запах чеснока усилился, и Бульдог снова бросился бежать. Проулок заканчивался крутым обрывом, перегороженным зубчатой железной оградой. Бульдог, не задумываясь, перемахнул через неё и, растопырив руки, полетел вниз. Он ничего не видел в густом облаке фабричного дыма, но заранее знал, куда упадёт. Все воры в этом приморском городе с его обрывистым рельефом привыкли перепрыгивать на другие ярусы и знали, куда бежать в случае опасности.

Свежий солёный воздух на мгновение обжёг Бульдогу горло, а перед глазами мелькнуло ясное небо и невероятная панорама окутанного клубами дыма города. С высоты огромный улей Заксара с его коптящими фабричными трубами и круто сбегающими вниз узкими улочками казался прослойкой чёрной слюды в камне прибрежных утёсов. Далеко внизу, рассыпаясь сверкающими брызгами, ударялись о берег волны прибоя.

Бульдог поднял взгляд и увидел три украшенных гирляндами чёрных дирижабля с юга. Эти торговые суда пришвартовались у воздушной пристани, длинная эстакада которой выступала высоко над клубами изжелта-серого дыма. Над ними высоко в небе сверкали прозрачные миры Хеллгейта и Неморы. Даже сейчас Бульдог не мог не восхититься красотой этого зрелища. Но тут его снова поглотил зловонный городской туман.

Бульдог приземлился в водосточный жёлоб улицы Иноходцев, спружинив полусогнутыми ногами, выскочил на тротуар и помчался, задыхаясь, вниз по склону холма. Пусть теперь Сто Колёс попробует отыскать его в этом лабиринте узких улочек!

На бегу Бульдог быстро отключал амулеты под плащом – использование Чарма делало его очень заметным в этом районе. Через несколько мгновений последние просветы голубого неба над ним исчезли, а грязный туман вокруг стал ещё плотнее. Бульдог бежал теперь мимо обшарпанных металлических сараев и открытых дверей, из которых летели искры и пахло горячим металлом.

Фабричный квартал казался вымершим, так мало тут было людей. Разве что пробежит иногда какой-нибудь ученик, выполняя поручение мастера. Но Бульдог знал, что на него смотрят многочисленные обитатели улицы. Несколько раз ему удалось заметить детей, присевших на корточки за замшелыми водосточными трубами и в зловонной тени помоек. Те, что постарше, умели прятаться лучше, но и они наверняка наблюдали за происходящим из сточных канав и канализационных люков.

Бульдог сам вырос на улице, и потому для него не было секретов в этих прокопчённых каменных джунглях. Он рано осиротел, жил в горелых развалинах за фабричными корпусами и быстро научился добывать себе пищу на пустырях и в отвалах, воровать её из птичьих кормушек или с подоконников в домах рабочих, что в изобилии лепились над обрывом. Всю свою жизнь Бульдог только тем и занимался, что бегал по грязным переулкам и осклизлым ступеням разбитых лестниц, соединявших между собой бесчисленные уровни многоэтажного города. Даже не пользуясь спрятанными под плащом амулетами скорости и выносливости, он мчался быстро и бесшумно. Как вихрь проносился он мимо перегонных кубов и реторт, нырял под переплетения гигантских труб, прыгал в дренажные штольни и с лёгкостью находил еле заметные тропинки в кустах засохшего сумаха между складами. Он уже давно не чуял запаха Ста Колёс, но продолжал бежать до тех пор, пока у него не задрожали колени.

На углу, где сливались Зрячий переулок и аллея Всех Земель, Бульдог остановился отдышаться, уперев руки в колени. Где-то наверху, там, куда не доходили зловонные испарения города, аллея Всех Земель упиралась в широкий бульвар с ухоженными деревьями и пышными особняками богатеев. В детстве Бульдог думал, что в ручьях, стекающих оттуда, обязательно должны быть частицы Чарма. Он часами возился в зловонных зелёных лужах, но так ничего и не выловил. Когда Бульдог осиротел и очутился на улице, он снова вернулся сюда, но на этот раз лужи его уже не интересовали. Промозглая сырость нижних кварталов быстро излечила его от иллюзий. Бульдог заглядывал в двери многочисленных контор, высматривая добычу. Иногда ему удавалось что-нибудь стянуть – тут горстку руды и кусочек чармопровода, там – битый магический камушек и осколок ведьминого стекла. Все это за бесценок скупали чармоделы – они всегда нуждались в материалах и рады были получить их за четверть цены.

Бульдог выпрямился и тряхнул головой, отгоняя тяжёлые воспоминания. Куда, интересно, подавалась Сто Колёс? Запах горелого чеснока исчез. Улица тоже была пуста, если не считать нескольких плохо одетых рабочих, пробиравшихся вверх между кучами зловонного мусора. Ни у кого в округе не было и крупицы Чарма. Неужели он убежал? Невероятно! Может быть, Сто Колёс приходила вовсе не за ним?

Вспыхнувшая было надежда моментально угасла, когда в конце Зрячего переулка появилась знакомая серебристая фигура. Бульдог оглянулся, и в тумане аллеи Всех Земель разглядел такое же подозрительное мерцание. Сто Колёс приближалась со всех сторон!

– Пока ты бегал, я успела поговорить с одним взломщиком и двумя контрабандистами, – бесстрастным тоном сообщила она. – Стой и слушай, что я тебе скажу. Если бы я хотела припереть тебя к стенке, ты бы и с Плавильного спуска не удрал.

Голос агента слышался со всех сторон, но Бульдог по отсутствию запаха уже понял, что приближается она с подветренной стороны, и сосредоточил своё внимание на той фигуре, что бежала навстречу ползущим по Зрячему переулку клубам бурого дыма. Он снял плащ, раскинул руки в стороны, обнажив светлое брюхо в драматическом жесте капитуляции, и демонстративно уронил на землю все свои амулеты.

– О Немезида! – дерзко выкрикнул он в лицо приближающейся серебристой фигуре. – Смотри, я беззащитен перед тобой! Мне нечего скрывать!

– Тебе всегда есть что скрывать, Бульдог.

Голос доносился сзади. У Бульдога шерсть на затылке дыбом поднялась от неожиданности. Сто Колёс презрительно расхохоталась. Призрачная фигура, поднимавшаяся вверх по Зрячему переулку, исчезла, а ноздри Бульдога обожгла знакомая чесночная вонь. Он повернулся и увидел прямо перед собой красные щёлочки глаз на бесстрастном лице агента.

– Ты паразит, – сообщила Сто Колёс. Она подошла так близко, что сквозь сияние Чарма просвечивало её истинное лицо – голый череп с горящими пустыми глазницами. – Ты сдохнешь с голоду, если ничего не будешь скрывать.

Бульдог ахнул, отпрыгнул назад, споткнулся о брошенный плащ и во весь рост растянулся на грязном тротуаре.

Сто Колёс покачала головой. Чёрные стены вокруг сверкали разноцветными огнями её отражений.

– Сядь и слушай, Бульдог. У меня нет времени гоняться за тобой. Мне ещё уйму народу надо разыскать. Фабричные власти подрядили меня предупредить всех жуликов в этом городе. Утром пал Арвар Одол.

Бульдог растерянно поскрёб ушибленную голову. Он мало что знал об Арвар Одоле. Конечно, это древнейший город на Ирте, но в основном его название ассоциировалось у вора с известной маркой бренди.

– Почти два миллиона дней правил Илвром Дом Одола, – бесстрастным голосом изрекла сверкающая фигура. – Ничто не могло противостоять их Чарму. – Она нагнулась пониже, чуть не накрыв собеседника своими яркими волосами. – И вот теперь этот древний род угас.

Бульдог никак не мог понять, зачем она рассказывает ему все это. «Пали во мгле королевства…» – вспомнилась ему знаменитая баллада из «Песен Истины». Он чуть было не засвистел, но побоялся разгневать агента и спросил, притворившись заинтересованным:

– И кто же теперь правит в Арвар Одоле?

– Никто, – ответила агент. В блестящей поверхности её лица, как в зеркале, отражалась растерянная физиономия Бульдога.

– Но вы же сказали, что город пал…

– Да. Точнее, упал.

– То есть как…

Сто Колёс склонила голову в немом жесте скорби. Её рыжие волосы поникли и разметались по плечам.

– Сегодня на заре Арвар Одол рухнул в джунгли Илвра.

– В джунгли…

Бульдог ушам своим не верил. Чтобы летающий город упал на землю… В нём ведь жили тысячи людей! Но Сто Колёс незачем его обманывать. Может, он что-то не так понял?

– Целый город?..

– Был полностью уничтожен.

– Но кто мог…

Сто Колёс подняла голову и уставилась на него немигающими глазами.

– Змеедемоны.

– Зме… – Бульдог ошалело замотал головой. – Детские сказки!

– Из Бездны в мир явился Властелин Тьмы, – возвестила Сто Колёс. – Он пришёл с Тёмного Берега и привёл с собой войско змеедемонов. Сегодня они обрушились с высоты на Арвар Одол в Илвре. Завтра придёт черёд других провинций и других городов. Я пришла рассказать тебе об этом, Бульдог, и спросить: будешь ли ты сражаться вместе с нами против общего врага?

– С вами вместе? – расправил плечи Бульдог. – Вы предлагаете мне сражаться за вас?

– Весь Ирт должен объединиться перед лицом этой угрозы.

Сто Колёс протянула руку ладонью вверх, и Бульдог легко вскочил на ноги. Сила Чарма, поднявшая его, была тёплой и ненавязчивой, как будто это он сам захотел изменить позу. «Какая, однако, роскошь подвластна этим фабрикантам!» – восхитился Бульдог и продолжал слушать удивительные слова агента.

– Мне поручено набирать бойцов здесь, в Заксаре. Ты хорошо бежал сегодня, Бульдог. Ты силён и вынослив. Из тебя выйдет славный боец. Согласен ли ты вступить в наши ряды и защищать родной город от змеедемонов?

– Боец? Из меня? – Бульдог обвёл рукой рассыпанные амулеты. – Немезида, неужели ты думаешь, что если бы у меня хватало для этого Чарма, я бы стал вором?

– Ты не понял. – В огненных глазах агента полыхнуло нетерпение. – Нам нужны воины, которые могли бы сражаться своими руками и действовать своим умом – уличные бойцы, такие, как ты.

– Драчуны хороши здесь, – возразил Бульдог, указывая на грязные улицы и выщербленные кирпичи зданий вокруг. – Но там, наверху, нам не выстоять. Чарм раздавит нас.

– Чарм не защищает от Властелина Тьмы и его змеедемонов. Мы хотим набрать большую армию и попытаться справиться с ними с помощью грубой физической силы.

Сто Колёс говорила негромко, чтобы не услышали окрестные жители, но в ушах Бульдога её слова прозвучали громовыми раскатами.

– Без Чарма? – Бульдог подёргал себя за бороду, пытаясь осмыслить услышанное. – Ты хочешь, чтобы я сражался со змеедемонами голыми руками? Но это же безумие!

Сто Колёс резко развернулась и зашагала прочь.

– Мне некогда убеждать тебя, Бульдог, – бросила она через плечо. – Хочешь сражаться с Властелином Тьмы – приходи завтра в полдень к фабричным воротам. Пройдёшь обучение вместе с остальными.

Серебристая фигура растворилась в грязном тумане аллеи Всех Земель, оставив после себя только слабый запах чеснока. Но резкий голос всё еще продолжал звучать:

– А если не придёшь, можешь считать себя покойником. Пока жив Властелин Тьмы, Чарм ничего не стоит. Не важно, сколько амулетов ты украл – для змеедемонов, которые тебя сожрут, они будут лишь холодными кусочками металла и камня.

Голос стих, и тут же исчез и запах.

– Подожди! – крикнул Бульдог. – Кто такой Властелин Тьмы?

Но крик его только привлёк внимание прохожих. Все, кто входил и выходил из тёмных проёмов лавок, обернулись, чтобы посмотреть на Бульдога. Вероятно, они сочли его пьяным обывателем – без плаща и магических доспехов он был совершенно беспомощен. Хорошо ещё, что никто не попытался на него напасть.

Бульдог поднял с земли все свои талисманы и поспешил надеть их. С каждым новым амулетом вонь все ослабевала, а воздух вокруг становился прозрачнее.

Всего Бульдог носил тринадцать амулетов, и семь из них – чёрные стержни длиной в руку и в два пальца толщиной – были жезлами силы. Даже такой силач, как Бульдог, мог одновременно активизировать лишь пять из них. Остальные два он таскал на всякий случаи. Жезлы силы составляли каркас его доспехов: один посередине груди и по три с боков, они вливали силу непосредственно в его внутренние органы. Скрепляли доспехи два Глаза, примостившихся на плечах Бульдога наподобие эполет. Эти чёрные металлические кружки позволяли ему видеть из-за утла или в темноте лестничных проёмов. На нагруднике, под самой бородой, Бульдог укрепил три звёздочки. Эти амулеты улучшали реакцию и способствовали ясности мышления. Как только Бульдог подключил их, перед его мысленным взором возникла ужасная картина – мир без Чарма, захваченный змее-демонами! Именно в этом был смысл сообщения Ста Колёс.

Мир рушится, подумал Бульдог и запустил руку под бороду, чтобы выключить два из трёх амулетов. Жуткая картина исчезла, и он смог оглядеться по сторонам. За сводчатой колоннадой Аукциона по ту сторону Торговой площади кипела деловая жизнь. Никто здесь не знал о гибели летающей столицы Илвра – не говоря уже о ставших в одночасье реальными змеедемонах и бесполезности Чарма.

В тумане аллеи Всех Земель одна за другой проплывали покрытые дерюгой повозки. По бокам их висели дюжие грузчики. Бульдог знал, что лежит под дерюгой – мергель, добытый в обледеневших жеодах Края, где находилось единственное на Ирте месторождение магического камня. Грузчики, чиркая подошвами по булыжнику, старались подвести летающие повозки к разгрузочным причалам, где лавиной сыпались камни, поднимая в воздух густую белую пыль. Рядом с причалами толпились оценщики и покупатели от фабрик вперемешку с торговцами и чармоделами-одиночками. А вокруг рыскали воры и охранники, укрываясь среди куч розовой, как закат, грязной породы.

Бульдог всерьёз обдумывал услышанное. Возможно ли, чтобы Сто Колёс солгала? Допустим, ей не удалось поймать его, Бульдога, с поличным и она захотела таким способом сорвать на нём свою злость… Бульдог фыркнул и зашагал прочь, вниз по Зрячему переулку, где сверкали на солнце хрустальные занавеси и круглые окна в многочисленных лавках стекольщиков. И всё же Сто Колёс не могла солгать… Амулеты, даже такие дешёвые, как у него, обязательно среагировали бы на мистификацию такого масштаба.

«Нет, – решил Бульдог. – Сто Колёс говорила правду. Мир действительно рушится!»

Он пошарил по карманам плаща и нащупал свой последний, тринадцатый амулет – наверное, самый главный из всех, которыми он владел. Искатель. Как все Искатели, это была сотканная из золотых нитей звёздочка с центральным самонаводящимся элементом. Искатель указывал направление на того, чей локон в нём закреплён. Светлая прядь в амулете Бульдога принадлежала его партнёру. Хитроумный замочек амулета был устроен так, что прядь исчезла бы, если бы его открыл кто-нибудь, кроме Бульдога.

Искатель обнаружился в потайном кармане у ворота – но Бульдог не стал доставать его. Днём его напарник спал. По меньшей мере странная привычка для того, кто обладает хоть малой толикой Чарма. Только беднейшие из бедных вынуждены бывают подвергать себя подобной опасности. Но напарник Бульдога хотел спать. Более того, если его осмеливались разбудить, он приходил в ярость.

Бульдог разжал пальцы и опустил Искатель в карман. Он решил не трогать напарника – по крайней мере до вечера. А пока надо пойти и всё-таки встретиться с наводчиком. Он снова перепрыгнул через ограждение, приземлился на широком Купеческом бульваре и сел в трамвай, идущий к тому самому Плавильному спуску, откуда он не так давно удирал.

На встречу Бульдог опаздывал. Он нёсся сломя голову, петляя между жалкими домишками и мастерскими жестянщиков, и дважды пробегал мимо нужной ему едва заметной двери. За дверью открывался узкий подземный ход, заканчивавшийся крутой, открытой всем ветрам каменной лестницей. Называлось это место Чёртов проулок.

Бульдог мчался вниз, перепрыгивая через ступени. Быстрее бежать он просто не мог – лестница была старой и полуразрушенной, и ему приходилось внимательно смотреть под ноги. Стоит один раз поскользнуться, и лететь ему до самого океана… Но даже в минуту опасности Бульдог мог думать только об одном: на них не действует Чарм.

Эта мысль была настолько невыносима, что он остановился и прижался спиной к щербатой каменной стене. В этой позе он мог поднять руки и, запустив их под бороду, настроить спрятанные там амулеты таким образом, чтобы легче было справиться с подступившим ужасом. Но легче не стало. Едкий туман сомкнулся вокруг плотной фигуры Бульдога. Занятый своими невесёлыми мыслями, он не замечал теперь даже зловония Чёртова проулка – но ужас не отступал.

Пришла беда – отворяй ворота. Грубые пальцы Бульдога нашарили какую-то зацепку в шершавой стене. От невероятной правды голова шла кругом. «Если на Чарм надеяться нечего, зачем я торчу в этой вонище? С тем же успехом можно отправляться к Умной Рыбке и развлекаться там, пока не придут змеедемоны».

– Бульдог! – окликнул его кто-то пронзительным голосом. – Ты ли это? Что за скулёж?

– Вороний Хлыст? – удивился Бульдог. Он поднял голову, но в грязном тумане ничего не было видно.

– Ты опоздал, Бульдог. Полдень был давно.

– Разве это не одиннадцатый поворот? – спросил Бульдог, изворачиваясь, чтобы разглядеть тёмную фигуру у себя над головой.

– Там ты меня и проскочил, – сообщил Вороний Хлыст. – Это уже двенадцатый. – Он уселся таким образом, чтобы его узкое, как нож, лицо оказалось на уровне глаз собеседника – Бульдог был намного выше его. – Я думал, тебя сцапала Сто Колёс. Но за тобой никто не гонится. Что-нибудь не так?

– Все, – мрачно ответил Бульдог.

– И всё-таки, – повторил Вороний Хлыст, – что случилось?

Бульдог больше не мог в одиночку бороться со страхом.

– Я только что узнал, – забормотал он. – Я ведь поэтому и опоздал. Я только что узнал… Вороний Хлыст изменился в лице.

– Я тоже, – признался он. – Меня Крабошляп подкараулил, когда я сюда шёл. Значит, ты уже слышал? Арвар Одол…

– Рухнул в джунгли Илвра!

– Да! Так говорит Краб. Где он тебя нашёл?

– На Плавильном спуске – и не он, а Сто Колёс. Драпал от неё до самой аллеи Всех Земель.

– Расскажи это Властелину Тьмы, – недоверчиво усмехнулся управляющий.

– Я думаю, это ловушка, Хлыст, – решительно заявил Бульдог. Он был доволен, что кто-то, кроме него, слышал эту странную историю. – По-моему, агенты сами выдумали этого Властелина Тьмы вместе с его змеедемонами. Так они хотят запугать тех, кого не могут поймать с поличным.

Морщины на лбу Вороньего Хлыста стали ещё глубже.

– И когда мы соберёмся у заводских ворот, они вместо обещанного обучения просто отправят нас к мусорщикам?

– Почему нет? – Бульдог тряхнул головой, отбрасывая назад свою густую гриву. – Думаю, не стоит слушать тех, кто только и мечтает запугать нас.

– Не веришь? – приподнял бровь Вороний Хлыст. – А работать сегодня будешь?

– Зачем бы я иначе торчал в этой вонище? – фыркнул Бульдог. – Что у тебя там?

– Я знаю, где ты можешь взять столько грезоткани, сколько унесёшь. Немаркированной!

Маленькие глазки управляющего сузились от возбуждения.

– Представляешь – никто не сможет проследить, куда она делась! Бери хоть всю – если не боишься визгунов.

– И много их там?

– Много. Пропляшешь всю дорогу до выхода. Бульдог одним пальцем отодвинул управляющего с дороги и зашагал вверх по лестнице.

– Приходи, когда у тебя будет настоящая работа, Хлыст. Хватит с меня плясок.

Но Вороний Хлыст ухватил могучего вора за полу плаща и полез следом за ним.

– Это хорошая работа, Бульдог. Проверни её так же быстро, как то дело со скарабеем, и грезоткань твоя. Все так же, как тогда. Визгуны работают посменно, и я знаю их график. Что ты получил за скарабея? Мне ты дал жезл – себе, значит, оставил по крайней мере три. Ха! Риск тот же, а выручку пополам, идёт?

– Пополам? – удивился Бульдог. – Получишь четверть, как всегда.

– На этот раз – половину, – настаивал шпион. – Второй такой возможности может и не представиться.

– Особенно если Властелин Тьмы в самом деле существует.

Вороний Хлыст остановился и отпустил плащ Бульдога. Ветер развевал его чёрные космы, так что они торчали, словно птичьи перья.

– Боюсь, что это правда, Бульдог. Но тогда грезоткань станет ещё дороже, верно? Все захотят хоть ненадолго забыть о своих несчастьях. Так или эдак, мы с тобой все равно разбогатеем.

Бульдог наклонился к его уху и зашептал:

– Скажи мне, что ты знаешь, Хлыст, и я дам тебе треть. В конце концов, жизнью-то рискую я один. Вороний Хлыст кивнул, уступая:

– Но сначала ты должен обещать, что отдашь мне мою треть, даже если сам Властелин Тьмы придёт в Заксар.

– В таком случае ему придётся поторопиться, – ухмыльнулся Бульдог. – Я собирался заплатить тебе уже утром.

– Значит, завтра в полдень встречаемся в парке Миражей и…

Бульдог одобрительно кивнул:

– Ивовый парк над заводскими воротами.

– Ну да, оттуда мы сможем увидеть, как они набирают добровольцев, – ухмыльнулся Вороний Хлыст. – Увидим, кого наши друзья сумеют к себе заманить.

– Идёт, – согласился Бульдог. – А теперь рассказывай, что знаешь.

Вороний Хлыст кивком поманил вора встать поближе к стене и принялся рассказывать, стараясь, чтобы ни одно слово не потерялось в вое ветра. Он заставил Бульдога повторить ему все слово в слово и только после этого скрепил сделку мрачной улыбкой человека, который только что вручил свою судьбу в чьи-то чужие руки и теперь должен, холодея от страха, ждать, чем всё это кончится.

– Завтра в полдень в парке Миражей, – напомнил он ещё раз и вспорхнул вверх по лестнице на грязную вершину Чёртова проулка.

Бульдог помахал ему рукой и весело поскакал вниз, в полном восторге от заключённой только что выгодной сделки. Две трети всей грезоткани, которую сможет унести взрослый мужчина! Осталось только убедить напарника взять эту работёнку на себя.

Та история со скарабеем чуть не доконала парня, и оба они поклялись, что никогда больше не пустятся в такую опасную авантюру. Но сегодняшняя сделка такая выгодная, что грех не нарушить клятву. Бульдог рвался в бой. Он достал Искатель. Чтобы активизировать его, надо было вслух произнести имя напарника.

– Котяра! – прошептал Бульдог.

Золотая звёздочка Искателя немедленно создала небольшой прохладный поток воздуха, который лучше всякой стрелки вёл к цели и к тому же был невидим для окружающих.

Прислушавшись к своим ощущениям, Бульдог уверенно направился к ближайшему выходу из Чёртова проулка. Тёмный, пропахший селитрой туннель вывел его к шумной пестроте Ткацкого базара.

На залитой солнцем площади стояли рамы и висели красочные гобелены. В каждый гобелен мастер вплетал нити грезоткани, так что тем, кто мог применить Чарм, изображение казалось живым. Многоцветье красок расплескалось по всей площади и яркими лучами разливалось по широким радиальным улицам.

Все пространство между рамами заполнила толпа. Люди разглядывали ткани, кричали, смеялись, кто-то громко рекламировал свой товар, кто-то отплясывал лихую джигу… Вряд ли он сумеет отыскать Котяру в этом столпотворении – проще уж подождать до вечера, когда этот чудак сам проснётся и вылезет из своего убежища. Бульдог с сожалением захлопнул амулет и водворил его на место.

Чёртов проулок вывел Бульдога на другой конец города, подальше от заводской копоти и вони. Дым черным столбом поднимался к небу в восточной части Заксара, а ясное небо над Ткацким базаром портило только пятнышко Неморы – в полуденном свете даже Хеллгейта не было видно.

Весёлые голоса зазывал манили Бульдога остаться здесь до вечера. А почему бы, собственно, и нет? Ведь если бы не грезоткань, за которой он отправится сегодня ночью, не было бы ткачей, а значит, и Ткацкого базара. А завтра ему, возможно, уже не надо будет платить за грёзы… Вот умора!

Но сладкие мечты о богатстве прервала неожиданно трезвая мысль: «Особенно смешно будет, если Властелин Тьмы всё-таки существует».

Действительно, если Сто Колёс сказала правду, радоваться больше нечему. Настроение было испорчено. Бульдог выбрался из толпы и сел в трамвай, ведущий на побережье. Пряный запах Ткацкого базара преследовал его почти до самой улицы Скрипачей. Хоть бы Сто Колёс солгала! Бульдогу совсем не хотелось верить, что все эти чудесные гобелены скоро будут разорваны в клочья когтями змеедемонов.

Если Чарм теперь бесполезен, то вся его жизнь потеряла смысл. Зачем он боролся и рисковал, зачем воровал и копил талисманы, если все они скоро превратятся в груду бесполезного хлама?

Эти мысли так разозлили Бульдога, что он поспешил открыть окно, чтобы избавиться от навязчивых запахов базара. Действительно, солёный морской воздух быстро помог ему прийти в себя. Утром, в фабричном районе своего детства, один на один с тяжёлыми воспоминаниями и шпиком на хвосте, Бульдог был сам не свой. Теперь он снова надеялся на лучшее. Глядя на проплывающие за окном светлые здания и увитые цветами балконы улицы Скрипачей, он просто не мог думать о змеедемонах.

К тому времени, когда впереди показался океан, Бульдог уже убедил себя, что вторжения не будет. Какая армия сможет пройти через полные опасностей пустыни Кафа, чтобы добраться до голых скал Заксара? Ни у кого просто Чарма не хватит на такой поход.

Со стороны океана к городу тоже нельзя подобраться. В этих широтах Край так близок, что хватит одного порыва магического ветра, чтобы сдуть огромную армию в холодную голубизну неба. В Бездну.

Бульдог был не единственным пассажиром в трамвае. Но другие пассажиры – и чармоделы в кожаных передниках, и закутанная в покрывала молчаливая ведьма, и увлечённые беседой наставница с двумя неофитами старались держаться от него подальше. Грязный полузверь с дерзким лицом и странной неловкой усмешкой не вызывал у них особой симпатии. Но Бульдог не обижался. Более того, именно сейчас, в предвкушении лучшей сделки своей жизни, он готов был любить весь мир. Здесь, в трамвае, рядом с людьми, Бульдог мог забыть о своей профессии, мог почувствовать себя обычным горожанином – за одно это он был благодарен своим попутчикам и дружеским кивком приветствовал каждого нового пассажира.

За окном тянулись все те же светлые домики, окружённые высокими каменными насыпями. Бульдогу стало стыдно – сколько же раз он шарил в этих домишках, осваивая своё ремесло! Сколько раз обещал себе, что когда разбогатеет, обязательно возместит убытки их обитателям! Не исключено, что уже завтра он сможет наконец выполнить обещанное…