Текст книги "Кукушка"

Глава 3

Пока Даша жадно уничтожала булку, Женя делилась последними приютскими новостями:

– Там на прогулке один из малышни прыгнул и промахнулся. Прямо в лужу угодил! А тут как нарочно – заведующая! Вот умора! – прыская от смеха, тараторила Женя.

Глядя на озорное личико подруги, Даша тоже засмеялась. Она отлично знала характер заведующей приютом. Та была ужасно скучной и нудной женщиной. Если няньки могли просто накричать на шкодника, то заведующая по два часа монотонным голосом читала морали. Недавно она пришла на урок русского языка в Дашину группу. Как нарочно, учитель снова упрекал Матвееву за то, что она постоянно делает ошибки, и притом – всегда одни и те же.

Когда уроки закончились, Дашу вызвали в кабинет заведующей. Та битый час поучала девочку, что нельзя так безответственно относиться к учёбе. Она твердила, что сейчас не царский режим, стыдно быть неграмотной, да и в жизни потом сложно будет устроиться. А Матвеева просто ленится, не учит правил, поэтому и пишет с ошибками. И неряшлива к тому же – постоянно сажает в тетрадях кляксы!

Даша и в самом деле не отличалась прилежностью. Домашние задания она готовила, как говорится, из-под палки. Русский язык давался ей с трудом, и привычной оценкой была тройка. По другим предметам Матвеева тоже не блистала. Наверное, в душе заведующая желала девочке добра, но после её наставлений хотелось назло наделать сто ошибок в диктанте, посадить кляксу на полстраницы и ещё дорисовать к ней рога.

– Слушай, а что всё-таки было там, за окном? – спросила Женя, с любопытством взглянув на Дашу. – Что ты там увидала?

Та оглянулась на дверь, словно опасаясь, что войдёт воспитатель. Потом решила довериться подруге и, сделав быстрый выдох, ответила:

– Там была Леся… моя сестра. Я точно видела её!

– Не может быть! – удивилась Женя. – Ты мне рассказывала, что она пропала!

– Но она ведь жива! Я знаю, Леся меня никогда не бросит! Вот увидишь, она найдёт меня и заберёт отсюда!

Лицо Жени выразило сомнение. Она неуверенно произнесла:

– Погоди, но… Она же тебя на вокзале оставила? А вдруг она это сделала нарочно?

Даше кровь бросилась в лицо. Она и на миг не могла представить, чтобы её честная добрая Леся решилась на такую подлость! Девочка помнила, как старшая сестра прятала её от белофиннов, добывала ей еду по дороге, во время ночёвок согревала, кутая в свою одежду…

Но Женя была не первой, кто высказал такое предположение. Солдаты, которые вытаскивали Дашу из вагона на вокзале, тоже говорили с усмешками: «Сестрица твоя – просто кукушка! Бросила тебя, зачем ей такая обуза!» Слыша это, девочка рыдала и отчаянно выкрикивала:

– Врёте! Врёте! Моя Леся хорошая, она скоро придёт за мной!

Она вырывалась из рук мужчин и даже укусила одного из них.

– Ах ты, дрянь! – выругался солдат. – Ну и работёнку подсунули!

Но как же Барсукова могла сказать такое? Подруга называется!

– Не смей так говорить! Леся не предательница! – выкрикнула Даша.

Женя даже отшатнулась от испуга. Тихоня Матвеева сама на себя стала не похожа – глаза загорелись злобой, кулачки сжались.

– Да успокойся ты! – быстро сказала Женя. – Воспиталки услышат!

Она как в воду глядела. Послышались тяжёлые шаги. Женя проворно спряталась под столом. В столовую вошёл повар. Он вытащил из кухни огромный чан и водрузил его на стол. По комнате пополз знакомый запах пригорелой крупы.

– Опять пшёнка! – с отвращением проговорила девочка. – Как я её ненавижу!

– Как нехорошо, Даша, – послышался за её спиной знакомый женский голос.

Девочка обернулась. Конечно, это была Мария Николаевна, любимая воспитательница всех детей. Эта худенькая сутулая женщина в скромном сером платье отлично разбиралась в детской психологии и умела подобрать ключик к сердцам самых трудных ребят. Особенно хорошо она ладила с «детьми войны», среди которых была и Даша Матвеева.

– Ты же знаешь, в стране сейчас голод, – серьёзно проговорила Мария Николаевна. – У многих и пшёнки нет. Многие дети с голоду умирают, а ты капризничаешь! Сейчас любой еде надо радоваться.

– А мне всё равно, – проворчала Даша и, нахмурившись, пошла к тумбочке, где возвышались поставленные друг на друга стопки тарелок.

Девочка решительно схватила целую пирамиду.

– Не бери так много! – воскликнула воспитательница. – А то уронишь и разобьёшь!

– Не уроню, – уверенно ответила девочка и понесла тарелки.

Она с превеликим трудом удерживала их. Видя, что Даша того и гляди уронит посуду, Мария Николаевна бросилась к ней на помощь. Но Даша уже успела опустить звякающую пирамиду на ближайший стол.

– Ну, что я говорила? – мягко укорила Мария Николаевна. – Чуть-чуть, и уронила бы!

– Но я же их не разбила, – не глядя в глаза воспитательницы, ответила Даша и начала расставлять тарелки по обеим сторонам длинного стола.

Мария Николаевна покачала головой, но не стала больше ругать Дашу. Она хорошо знала, что все «дети войны» отличаются упрямством, замкнутостью, часто делают всё наперекор. Слишком много плохого повидали эти ребятишки, слишком сильно война покалечила их неокрепшие души. Сразу этого не исправить, нужно воспитывать настойчиво, но медленно.

Прибравшись в столовой после ужина, Даша пошла в комнату, где ребята по вечерам учили уроки. Домашнее задание нужно было приготовить до отбоя. Но Даша сидела над книжками, не видя перед собой букв. Она придумывала письмо для Леси. Они так долго не виделись! Как рассказать сестре всё, что она пережила за это время? Но написать надо непременно! Даша уже приготовила листок чистой бумаги, но тут же снова задумалась. А что, если она и вправду обозналась? Вдруг это была совсем не Леся?

Даша застыла с карандашом в руке и не могла написать ни слова. Женя заметила, что подружка смотрит застывшим взглядом в пространство.

– Ты чего сидишь как деревянная? Давай, решай задачу! Помочь тебе?

С Жениной помощью Даша решила две задачи, написала упражнение по русскому языку. Подруга даже заставила её прочитать вслух четыре страницы из естествознания. Когда по приюту объявили отбой, с домашними заданиями было покончено. Даша ушла в спальню, переоделась в ночную рубашку и легла в кровать. Но уснуть ей никак не удавалось. Ворочаясь в постели, девочка всё думала о том, что видела в окно. Правда ли это была Леся? Почему же она прошла мимо приюта, не вошла, не поговорила с заведующей?

По счастью, кровать Жени Барсуковой стояла рядом. Она свесилась в проход и позвала громким шёпотом:

– Дашка! Ты не спишь?

– Нет.

– Я слышу, ты вертишься… Всё про сестру думаешь?

Облокотившись на тумбочку, Даша ответила:

– Она здесь, Женька! Я знаю, здесь. И она меня скоро заберёт! И тебя тоже! Ты будешь моей второй сестрой, хочешь?

В лунном свете, падавшем в окно, Даша увидела, что подруга радостно кивает:

– Хочу!

Что и говорить! О чём ещё может мечтать сирота, лишённая семейного тепла и любви родителей? Даша пообещала самой себе, что, как только Леся появится, она упросит её забрать из приюта и Женю, и молчаливого, вечно хмурого Мишку. Девочка успела так сильно полюбить их, что считала родными.

Даша до сих пор помнила, как Женя поддержала её в первый, самый трудный год в приюте. В ночь накануне одиннадцатого июня Даша не спала всю ночь. Это был день рождения Леси. В том году сестре исполнялось шестнадцать лет. Даша представляла, какой весёлый праздник устроили бы родители.

Самое прекрасное, что день рождения был летом. В это время Леся обычно возвращалась в родное село, закончив очередной год в интернате. Отец разводил во дворе перед домом костёр и варил большой котёл вкуснейшей ухи. Мама пекла множество пирогов на любой вкус – с мясом, картошкой, печёнкой, яйцом… Приходили дяди и тёти с двоюродными братьями и сёстрами, собирались Лесины подруги. До самого вечера во дворе угощались, пели песни и танцевали под гармошку соседа Егора. Даша едва удерживалась от слёз, вспоминая эти чудесные праздники.

Вот если бы именно сегодня сестра вернулась… Весь день накануне Даша просидела у окна, смотрела на прохожих, стараясь узнать в ком-то из них свою сестру. И ночью, вертясь без сна в кровати, продолжала думать о Лесе. Неужели та отправилась на Урал одна, нарочно оставив сестрёнку? Нет, нет! Зажмурившись, Даша мотала головой. Леся не способна на такое! Тогда почему же она не пришла на вокзал? А вдруг с ней случилось что-то страшное?

При одной мысли об этом Даша ощущала томительную боль в сердце. Она сама не заметила, как по щекам заструились слёзы. Чтобы её рыданий не услышали, Даша прижалась лицом к подушке. И вдруг кто-то легонько коснулся её плеч.

– Дашуля, – послышался ласковый шёпот Жени. – Не плачь, Дашенька!

Трудно было поверить, что Женя, эта беспечная сорвиголова, может быть такой отзывчивой к чужому горю.

– Ты по маме скучаешь, верно? Понятное дело. Я вот вообще не помню ни мамы, ни папы. Но всё равно хочется, чтобы у меня были родители… Эх, если бы они были живы, я бы так хорошо себя вела! Заботилась бы о них, училась бы на отлично…

Эти слова отогрели Дашино сердце. Она поняла, что Барсуковой можно довериться. Рассказала ей всю свою маленькую жизнь. И как чудесно было в селе, с мамой, папой и Лесей, и как война в один миг разрушила это счастье. Потом долго описывала своё трудное и страшное путешествие с сестрой до Петрозаводска. Закончив рассказ на том моменте, когда солдаты вытащили её из теплушки, Даша не выдержала и расплакалась.

– А у меня нет ни братьев, ни сестёр. Как это здорово, наверное, когда есть старшая сестра, – тихо сказала Женя.

В лунном свете было видно, что глаза Жени блестят от слёз. Никогда раньше Даша не видела эту отчаянную девчонку плачущей!

– Может, ты захочешь быть моей сестрой?

– Конечно, буду, Женечка! Буду! – воскликнула Даша, забыв о том, что может перебудить всех девочек.

Даша и Женя обнялись, как настоящие сёстры. Они уговаривали друг друга не плакать, и обе повторяли: «Не плачь, всё будет хорошо!» С той ночи девочки всегда были вместе. Даше казалось, что дружба с Женей рассеяла страшную темноту, которая окружала её после ухода из села. Девочка поклялась себе, что никогда не расстанется с названой сестрой. Если Леся придёт за Дашей, она уговорит её забрать из приюта и Женю. Разве можно бросить эту добрую девочку, никогда не знавшую родительской ласки?

С Жениной помощью Даша решила две задачи, написала упражнение по русскому языку.

Глава 4

– Полюбуйтесь-ка на нашу разиню, – улыбаясь, говорила Мария Николаевна, – её словно подменили.

Заведующая смотрела на Дашу Матвееву, склонившуюся над книжкой, и довольно кивала головой. Педагоги обратили внимание, что с недавних пор девочка поразительно изменилась. Она внимательно слушала объяснения учителей на уроках, старательно готовила домашние задания. За один день она ухитрилась заработать две отличные отметки. Даже учитель русского языка, часто упрекавший Дашу за ошибки, отметил, что она стала писать грамотнее.

Конечно, Матвеева не была от природы глупой. Она могла назубок выучить уроки, написать упражнение идеально ровным почерком, сделать красивую вышивку. Но такое настроение бывало у Даши весьма редко. Её подруга Женя умудрялась и учиться хорошо, и веселиться в свободное время. У Даши так не получалось. На уроках она вспоминала, как раньше играла с ребятами в родном селе, думала о Лесе или нынешних друзьях по приюту. Мысли разбегались, и девочка не слышала, о чём говорят учителя.

Но иногда Дашу охватывал какой-то азарт – хотелось сделать не хуже, чем другие дети. Например, так было на уроке вышивания. В тот день снова похолодало, и лужи во дворе приюта затянуло льдом. По краям оконных стёкол наросли морозные узоры. Но Даша даже не глядела в сторону окон. Вместе с другими девочками из группы она училась вышивать.

Работа шла не слишком гладко. Иголка то и дело выскальзывала из пальцев, нитки путались. Но Даша старательно делала стежки. Ей непременно хотелось вышить коричневого верблюда на жёлтом фоне. Такую вышивку она видела на стене, куда вывешивали лучшие работы воспитанниц. «И я не хуже вышью!» – мысленно повторяла девочка, терпеливо распутывая непослушные нитки. Правда, верблюжья шея у неё получилась слишком тоненькой, словно животное страдало рахитом. Не замечая этого, Даша увлечённо вышивала.

И вдруг над её ухом раздался отчаянный крик:

– Дашка, глянь в окно! Она там!

Даша вздрогнула от неожиданности, подскочила. Иголка, зажатая в правой руке, вонзилась в основание левой кисти. Девочки не сразу заметили этого и дружно расхохотались. Соня Шишкина заливалась громче всех. Конечно, это она закричала, напугав Дашу. Но тут девочки увидели, что по руке Матвеевой ручейком стекает кровь. Некоторые испуганно стихли, другие расшумелись ещё больше:

– Она поранилась!

– Ей к врачу надо!

Дверь распахнулась, вошла наставница.

– Что за шум? – строго спросила она. – Что здесь творится?

– Мы не знаем, – с невинным видом отвечали девочки. – Матвеева вдруг вскочила и укололась своей иголкой…

– А почему Шишкина кричала? Я узнала её голос!

Соня стала отпираться, но воспитательница её не слушала. Она повела Дашу к приютскому врачу, который остановил кровь и перевязал руку. Врач тоже расспрашивал девочку, как она поранилась. Но Даша, гордая от природы, молчала и даже не показывала, что обижена. В отличие от вспыльчивой и открытой Женьки Даша всегда копила обиды в себе.

Конечно, внутри у неё клокотали досада и злость на девчонок. «Нарочно крикнули мне в ухо, чтобы я испугалась. Что за дурацкая шутка!» – думала Даша.

Она видела, что Шишкину повели в кабинет заведующей – явно чтобы наказать за случившееся. Даша порадовалась в душе, что обидчица получит по заслугам. Но лицо её оставалось спокойным. Жизнь в приюте учит скрывать истинные чувства.

Наступил час прогулки. На сей раз Барсукову оставили дежурить в столовой. Она не выказала и тени сожаления из-за того, что лишилась развлечения. Наоборот, веселилась вовсю – корчила рожи другим ребятам, демонстративно падала, притворяясь, что выбилась из сил.

Мишка пошёл гулять, но держался в сторонке от детей. Вытащив из-за пазухи рогатку, он принялся искать камушки. «Этот слишком мелкий, – бормотал мальчишка. – А вот тот подойдёт!». Рогатка была его главным достоянием. Он раздобыл её в прошлом году, выменяв у городского школьника на пайку хлеба и четыре куска сахару.

Когда никого не было поблизости, Мишка с удовольствием тренировался в стрельбе. Обычно он пулял по пустой жестянке, поставленной на пень. Но сегодня нашлась мишень получше – большая лохматая ворона, сидевшая на заборе. Мишка прицелился, натянул резинку…

– А ну не смей! – кто-то толкнул Мишку в плечо.

Камень глухо ударился в ствол дуба. Мишка в ярости обернулся – перед ним стояла Даша Матвеева. Глаза её сердито блестели.

– Не стреляй в птиц! – крикнула девочка.

– А тебе-то что? – мрачно спросил Мишка.

– Что плохого тебе сделала ворона? Она тебя небось не трогала? – продолжала наступать Даша.

– Отстань! – отвернувшись, проворчал Мишка.

– Вот я пойду и расскажу воспиталке! Пусть у тебя отберут твою дурацкую рогатку!

Наказаний Мишка не боялся, но лишиться драгоценной рогатки ему никак не хотелось. Тихо пробурчав: «Ябеда!», он сунул рогатку за пазуху и отошёл от Даши. Несколько минут он бродил по двору, глядя себе под ноги. Даша наблюдала за ним, стоя поодаль.

Вдруг Мишка обернулся и подошёл к девочке. На его лице было загадочное выражение.

– Хочешь пойти со мной? – лукаво глядя на Дашу, спросил мальчик.

– Куда? – удивилась она.

– Ясное дело, в город, – ответил Мишка. – Я там знаю одно хорошее местечко. Знаешь, сколько всяких штук там можно найти…

Даша редко убегала из приюта. Во-первых, она боялась заблудиться в городе, а во-вторых, до сих пор дрожала, вспоминая воздушный налёт. Но слова Мишки пробудили в ней жажду приключений. Она так давно не видела ничего нового и интересного, только надоевший приютский двор! К тому же в городе она может встретиться с Лесей. Если сестра и правда здесь, в Петрозаводске, то Даша непременно найдёт её! Она ни с кем не спутает свою Лесю!

Девочка смутно помнила жуткие дни, когда они с сестрой шли в Петрозаводск. Из родного села она уходила с завязанными глазами. Чтобы малышка не видела крови и трупов, Леся завязала ей глаза платком и только потом вывела из убежища.

– Не снимай, Дашенька, – дрожащим шёпотом говорила девушка. – А то убьют!

Даша не понимала своим детским умом, что происходит, но слушалась сестру беспрекословно. А потом было страшное путешествие пешком, голод, жажда, страх…

Мишка прервал её воспоминания. Он ловко взобрался на забор и позвал:

– Ну, чего стоишь? Лезь за мной!

Даша неплохо карабкалась по деревьям, но взбираться на заборы ей пока не приходилось. Она поставила ноги на нижнюю перекладину и застыла, не зная, что делать дальше. Мишка сверху протянул ей руку:

– Держись! Да отталкивайся ногами!

Через пару минут они спрыгнули наружу. Благо прохожих не было, и дети, пугливо озираясь, пересекли улицу. Вскоре они оказались в соседнем квартале. Даше было страшно и одновременно очень весело. Она вновь ощущала себя вольной пташкой, покинувшей тесную клетку приюта. Вот бы сейчас оказаться в тайге, вдоволь нагуляться по зелёным полянам, увидеть островки в голубой дали Онежского озера! Впрочем, пособирать всякие интересные штучки, как обещал Мишка, – тоже заманчиво…

Даша без малейшего сомнения шла за другом. Впереди были незнакомые улицы, большие здания, высокие ограды. Приют остался далеко позади.

Мишка прицелился, натянул резинку…

Глава 5

Если бы Даша знала, что сегодня произойдёт в приюте, вряд ли она согласилась бы пойти за Мишкой. Этот волчонок сторонился шумных компаний, зато охотно ввязывался в опасные предприятия, которые придумывал сам. Например, в прошлом году он убежал и в одиночку добрался аж до Сулажгоры. Гуляя по местам недавних сражений, он собирал гильзы и патроны, а потом хвалился ими перед знакомыми мальчишками.

Мишка рыскал по городу, подбирая всё, что могло ему пригодиться, – потерянную лошадью подкову, обломок зеркальца, плоскую коробку из-под ваксы. Частенько он шатался у озёр, а как-то раз, смастерив удилище из орехового прута, наловил ряпушки. Он притащил её в приют и с гордостью сказал Даше и Жене, что будет есть рыбку сырой.

– Зачем? – брезгливо поглядывая на осклизлую рыбью чешую, спросила Даша.

– Сырая рыба оберегает зубы от цинги, – серьёзно ответил Мишка, – я в книжке читал!

Он отрезал перочинным ножиком кусок рыбы, кое-как очистил и попробовал жевать, но тотчас с отвращением сплюнул. В конце концов девочки уговорили его отдать ряпушку на кухню, и больше Мишка рыбалкой не интересовался. Его влекло только таинственное и необычное, а что необычного в рыбной ловле?

Казалось, его долгих отлучек никто в приюте не замечал. Это даже радовало Мишку. Не хватало ещё ругани нянек или нотаций заведующей! Вообще воспитанник Погодин никак не проявлял себя в приюте. Сначала воспитательницы пытались как-то приучить маленького волчонка к коллективу, но потом махнули рукой. Он общался лишь с немногими сверстниками. Его уже не изводили, как в первые дни, но и не особенно уважали. Наверное, ребята подспудно чувствовали в нём сложную личность, с которой не каждый может найти общий язык.

А Даше и Жене это удавалось. Видимо, в этих трёх детях, таких разных на первый взгляд, было что-то общее. Может, тяга к приключениям?

Именно она и заставила Дашу идти за Мишкой до озера, стянутого мутным зеленовато-серым льдом.

– Смотри! – крикнул Мишка. – Хочешь покататься?

– Упаду ведь, – покачала головой Даша.

– Так и знал, что ты сдрейфишь, – насмешливо произнёс Мишка и, изловчившись, прыгнул на лёд. – Трусиха! Не догонишь!

Оттолкнувшись ногой, он покатился вперёд и в восторге крикнул:

– Лучше всяких катков!

– Я трусиха? – огрызнулась Даша, задетая колкостью друга. – А вот сейчас как прыгну…

Перескочив через промоину, Даша поспешила к другу. Кататься было совсем нетрудно. Даша совсем забыла, где находится, – ей казалось, она на огромном катке. Лёд отлично держал двух худеньких ребятишек.

– Эй, осторожней, не грохнись! – покрикивал Мишка.

Он заметил, что Даша оказалась далеко от берега, где лёд был гораздо тоньше. Дальше всё происходило стремительно – раздался звук, похожий на выстрел, после чего от ледяного панциря оторвался маленький островок. На нём стояла Даша, оцепеневшая от ужаса.

– Прыгай! Назад! – кричал Мишка, но его голос заглушал ветер, усиливающийся с каждой секундой.

Небольшая чёрная полоска воды между льдиной и берегом всё ширилась. Мальчик в панике огляделся, ища взглядом что-то, что можно было бы подать Даше. Лезть в ледяную воду ему не хотелось, да и страшно было. Но что же делать? Пока он побежит за помощью, льдина отплывёт ещё дальше…

Медлить было нельзя. Собрав все силы, Мишка разбежался и прыгнул. Прыжок оказался удачным – мальчику удалось вцепиться руками в пальто Даши. Она упала на льдину. Полминуты оба стояли на четвереньках, опасаясь, что маленький ледяной островок опрокинется. Внезапный порыв ветра сорвал с Мишкиной головы фуражку.

– Ой, что же нам делать? – простонала Даша.

– Тише ты, не реви! – пытался её как-то успокоить Мишка. – Тут никого нет, надо что-то придумать, пока нас не унесло.

Оглядевшись по сторонам, Миша с ужасом осознал, что решать надо за считаные секунды. Иначе ветер и волны угонят льдину далеко в озеро, где уже не спастись.

* * *

Устав сидеть на одном месте, Женя принялась бесцельно шататься по столовой. До обеда оставалось ещё чуть больше часа. Любопытная девчонка решила заглянуть в кладовку, куда они нередко забирались вместе с Дашей и Мишкой. В прошлом году они поймали здесь мышь. Вернее, поймал её Мишка – ловко прыгнув в сторону крошечного зверька, он накрыл его ладонями.

– Ой, какая хорошенькая! – взвизгнула Женя.

Она не боялась мышей, о чём не раз с гордостью заявляла. Даша же, наоборот, дрожала при одном виде шустрых грызунов.

– Ой, убери её! – воскликнула она, когда Женя протянула мышь, зажатую в ладони.

– Ты что, мышей боишься?

– Они противные, – поморщилась Даша.

– Ай, дурочка, – потешалась Женька. – Ты посмотри, разве можно бояться такую прелесть?

В это время они уже вылезли из кладовки и стояли в углу столовой, рассматривая мышь. В этот момент подошла нянька, и Женя торопливо сунула зверька в Дашин карман. Страх переборол отвращение, и Даша быстро вытащила мышку. Присмотревшись к ней, она подумала, что и в самом деле – ничего страшного и противного. Блестящие глазки, серая шёрстка, миленькие лапки. Наверное, мышка голодная. Чем бы её покормить?

Сегодня на обед подавали пшёнку, которую Даша терпеть не могла. А может, накормить ею мышь? Кажется, они едят зёрна… Даша подошла к чану с кашей и взялась правой рукой за огромный черпак. Он был очень тяжёлый, и Даше пришлось помогать второй рукой, в которой была зажата мышь. Пальцы дрогнули, и серый зверёк свалился прямо в жёлтое месиво пшёнки.

– Дети, отойдите от чана! – раздался сзади голос воспитательницы. – Ждите, пока вам раздадут ваши порции!

Даша отскочила, думая в ужасе: «А если моя мышь попадёт кому-нибудь в тарелку? А вдруг кто-то видел, как я держала её в руке?»

Сердце девочки бешено колотилось, она молила только об одном – чтобы мышь не заметили. И тут раздался пронзительный вскрик:

– МЫШЬ!!!

Девочки хором завизжали и в панике залезли с ногами на скамейки и столы. Мальчишки хохотали от души. И в самом деле, зрелище было презабавное – десятки девчонок до смерти перепугались крошечного серого существа. Мишка веселился больше всех. Почему-то и он, и Женя решили, что Даша нарочно кинула мышку в чан. До сих пор воспоминания об этой проделке заставляли Женю покатываться со смеху. К счастью, тогда всё обошлось. Воспитатели решили, что мышь сама забралась в чан. Если бы они стали расспрашивать воспитанников и дошли до Даши, она бы не смогла утаить своей вины. Не умела она ещё врать.

Ждать обеда было невыносимо скучно. Проходя мимо двери столовой, Женя услышала чужие взрослые голоса. Заинтересовавшись, она осторожно выглянула в коридор. Там стояла заведующая, а с нею двое чужих – мужчина со шрамом на щеке и довольно молодая женщина, одетая в мешковатое, явно с чужого плеча, пальто. Лица её было не разглядеть. Зато Женя хорошо видела её спутника. Это был сутулый молодой человек с небрежно причёсанными каштановыми волосами. Его худое лицо с запавшими щеками уродовал глубокий шрам. Разговаривая с заведующей, он сделал несколько шагов по коридору, и Женя заметила, что он сильно припадает на правую ногу. Наверное, был ранен на войне.

– Ах ты ж леший! – процедил сквозь зубы незнакомец, потирая бедро. – Опять ноет… Видать, к непогоде.

– Вы бы присели… – сочувственно произнесла заведующая, но тот лишь отмахнулся.

– Постою, не облысею. Вот, все документы. Ну как, забрать-то сможем? А то надоело уже тут куковать.

– Хмм… Вроде всё в порядке, – просматривая пачку бумаг, проговорила заведующая, – значит, Матвеева?

– Да-да! Она же у вас? Можем мы её увидеть?

Сердце Жени радостно забилось. Дашка не соврала! Это за ней пришли! Ей хотелось помчаться во двор и поскорее позвать Дашу, сообщить ей счастливую новость. А ведь Даша обещала, что уговорит сестру забрать из приюта и Женю, и Мишку.

– Я пойду, поищу девочку, а вы пока подождите здесь, – сказала заведующая. – Должна вас предупредить, Даша – хорошая девочка, но очень уж ленивая. Надеюсь, вы её вымуштруете.

– Уж постараемся, мамаша, – неуверенно ответил мужчина со шрамом.

Женя буквально прилипла к окну, ожидая, когда появится Даша. Но её нигде не было видно. Устав ждать, Женя вышла из столовой и сама отправилась во двор, но тоже не нашла Даши. Не появилась та и за обедом. Няньки обыскали приют от подвала до крыши, но тщетно. Вскоре выяснилось, что вместе с Дашей пропал и Мишка Погодин. Наверное, они сбежали куда-то вдвоём.

– Ты не видел Дашку Матвееву? – тормошила Барсукова каждого воспитанника.

Те в ответ лишь пожимали плечами. «Надо найти её и рассказать, что ей хотят забрать», – думала Женя. Она решила после обеда отправиться в город. Все Мишкины заветные места, где он любил ошиваться, были отлично известны Жене.

Небольшая чёрная полоска воды между льдиной и берегом всё ширилась.