Текст книги "Не отступать и не сдаваться"

Обычный старпер, каких пруд пруди. Морщинистый, седобородый, смуглый от старости. Вот только голубые глаза сверкают молодо и ярко, а длинные руки, если присмотреться, чертовски сильные и мускулистые, хотя кожа испещрена дорожками вен и артерий. Росту небольшого, вот только волосы на голове темные, без седины.

Дед бросил на стол шапку-ушанку, но Лена строго сказала:

– Вы можете убрать головной убор?

Тогда старик покосился на нее, но ничего не сказал и послушно бросил шапку на стул рядом с собой. Затем потер макушку и сказал, глядя на меня:

– Ты что же, чемпионом хочешь стать?

Ну вот, допрос начался. Так сказать, главный экзамен перед тем, как будет решаться, возьмет он меня на обучение или нет. С другой стороны, меня очень интересует, действительно ли это Черный ворон.

И есть только один способ проверить это. У него на плече должна быть татуировка черного ворона. Вот бы как-нибудь подобраться и увидеть это. Ну, а пока что я просто кивнул.

– Хочу и стану.

Старик улыбнулся, но лицо у него было настолько морщинистое, что это особенно не было заметно. Так, просто на лице стало больше морщин.

– Любишь бокс, значит?

Я снова кивнул. К чему это, интересно, он клонит?

– А если бы тебе, положим, предложили стать чемпионом по гимнастике? Или по плаванию? Вот просто так, за красивые глаза? А в боксе, сказали бы, не получится пробиться. Ты бы согласился? Стать чемпионом в другой сфере?

Тут уж я покачал головой. Мне для этого не надо было особо кривить душой. С шести лет, еще в той, прошлой жизни, когда я увидел по телевизору боксерские поединки, я тоже начал изображать из себя боксера.

Родители купили мне маленькие перчатки и небольшую грушу, и с тех пор я, еще с детсада, занимался боксом. В школьные годы увлечение стало серьезным занятием, пока не привело меня на больничную койку.

– Нет, не согласился бы. Только бокс и ничего другого.

Старик почесал подбородок и снова хитро прищурился на меня.

– А ежели тебе бы сказали, что у тебя никогда не получится стать чемпионом? В боксе? Вот хоть убейся ты там или хоть в лепешку расшибись, а не получится. И что вполне возможно, действительно так и будет. Вот проживешь ты всю свою жизнь, занимаясь этим мордобоем, а в конце окажется, что ничего не добился. Только время потерял и здоровье. И жизнь свою пустил коту под хвост. Что на это скажешь?

Вопрос был действительно важный. Лена даже перестала хлопотать над тарелками, замерла, в ожидании ответа. А я задумался.

Не сказать прямо-таки уж, что я совсем не думал на эту тему. Конечно, думал. Особенно тогда, когда еще был в другом своем теле, когда был Алексеем Топорниковым. Я же понимал, что все могло повернуться в моей жизни по-другому. Я мог заняться другой деятельностью и мог бы заработать в ней много денег.

Или все-таки нет, не смог бы. Я же помню, к какому выводу я в итоге пришел. Ты можешь добиться истинного успеха только в том деле, к которому у тебя лежит душа. Лежит твое сердце. А в любом другом деле ты можешь быть только середнячком.

– Я скажу так, что даже в таком случае я все равно не пожалел бы, – медленно ответил я. – Пусть пустил всю жизнь под откос. Пусть проиграл все к чертовой матери. Но зато я старался. Я рвал жилы, я стремился к победе, я прожил эти годы не просто так, а хотел добиться успеха в любимом деле. И даже если я проиграл, то я хотя бы старался сыграть в эту игру. В отличие всех других сотен тысяч людей, живущих по правилам, которые им навязали другие люди.

Старик уважительно кивнул и рассмеялся.

– Ишь ты какой, идейный. Если я тебя откажусь обучать, ты, наверное, и вовсе меня поймаешь и заставишь учить, верно? Я вижу, ты настоящий фанатик бокса. Все готов поставить на кон, свою жизнь и жизнь других, дорогих тебе людей.

В это время Лена, которая давно уже прислушивалась к нашему разговору, извинилась и вышла из комнаты. Я заметил, как она тайком вытерла глаза. Ну нет, только не это. Ну что такое опять?

Я хотел выйти следом за девушкой, но старик посуровел и сказал:

– Если ты сейчас выйдешь, то можешь больше не возвращаться. Это как раз то, о чем я только что говорил. Или ты будешь готов отдать всё ради бокса и победы, или ты отступишь, потому что тебя заставили отойти. Неважно что, слезы близких, их просьбы или мольбы. И упреки или обиды любимых девушек – здесь самое опасное препятствие. Если она тебя любит, то поймет и простит. Если же нет, то тогда она найдет способ отвратить тебя от твоей цели.

Сказано это было однозначно. Я понял, что если сейчас выйду, то действительно полностью упаду в его глазах. Он никогда не возьмет меня на обучение. Где-то вдали хлопнула входная дверь. Лена ушла из дома, не попрощавшись.

– Я останусь, – ответил я, хотя это и стоило мне больших усилий. – Я останусь, но и вы докажите, что вы тот, за кого себя выдаете. Это правда, что у вас тату черного ворона на плече?

– Откуда ты знаешь? – удивился старик.

Я усмехнулся. Да, благодаря информации из будущего у меня тоже было перед ним несколько козырей.

– Ну, смотри, – сказал дед и закатал рукав своей телогрейки. На плече у него и в самом деле был изображен летящий черный ворон.

– Отлично, – сказал я, поняв, что добился своего. – Спасибо, что поговорили со мной.

– Я еще ничего не решил, – ответил Черный ворон. – Приходи завтра в четыре утра и мы решим, сможешь ли ты чего-нибудь добиться в боксе. А сейчас иди и проводи…

Где-то на улице раздался пронзительный женский вопль. А еще собачий лай. Я рванулся к двери, проклиная себя за то, что позволил Лене уйти одной.

Глава 9. Другой метод

Единственное, что я успел услышать, это как Черный ворон сказал мне вслед:

– И не опаздывай. Никогда не опаздывай на мои занятия.

Ладно, я уже и так отдал много чего для того, чтобы стать твоим учеником, решил я, выбегая из дома старика. И я очень надеялся, что все мои жертвы не будут напрасными.

В той стороне, где находились главные ворота, раздавалось ожесточенное рычание и визг девушки. Я побежал туда со всех ног, начав кричать еще на ходу, чтобы отпугнуть псов, напавших на Лену. Не скрою, я опасался, что увижу ее лежащей на снегу, а рядом свору бродячих собак, раздирающих девушку на части. Но нет, к моему громадному облегчению, девушка все еще находилась на ногах. В то же время я понял, что подоспел вовремя. Лену действительно окружила пятерка собак, не таких уж и больших, злобно лающих и в любое мгновение готовых броситься на жертву.

– Ну-ка, пошли отсюда! – закричал я, бесстрашно кинувшись на собак.

Ближайшую и самую смелую я пнул в бок, и она с жалобным визгом отлетела к изгороди. Затем я тут же пнул другую собаку. Она пыталась меня укусить, но тоже не успела и, скрутившись от боли, отскочила на пару метров. Я подбежал к изгороди и схватил засыпанную снегом жердь, прислоненную к забору.

Ну, теперь держитесь, твари, у вас не осталось ни единого шанса. Я снова кинулся на собак, щедро раздавая удары влево и вправо. Звери бросились врассыпную, я преследовал их, пока они не скрылись в переулке, жалобно скуля.

Одна собака, которую я приложил слишком сильно, лежала у забора и не могла подняться. Она сучила ногами и повизгивала.

Не обращая больше внимания на собак, я подбежал к девушке.

– С тобой все в порядке?

Лена вся дрожала от пережитого испуга. Кажется, она была цела, только рукав пальто пострадал от укуса.

– Да, все хорошо, они не успели меня тронуть.

Она разрыдалась и обняла меня.

– Ну-ну, все хорошо, – сказал я, похлопывая ее по спине. – Пойдем отсюда, я провожу тебя домой.

Мы торопливо пошли по улице, оставив позади собачий лай и визг. Я придерживал девушку за талию, а она вцепилась мне в руку. Да уж, видимо, она пережила несколько очень неприятных мгновений. Я и сам еще не отошел от схватки. Все-таки видеть оскаленные клыки и слышать разъяренное рычание животных – это очень тяжелое испытание для психики любого человека, даже взрослого.

– Надо сообщить в службу отлова животных, – пробормотал я, когда мы отошли подальше и шум постепенно затих вдали. – Их всех должны поймать и усыпить. А если бы на твоем месте был ребенок? Даже представить страшно, что могло бы случиться.

Мы быстро шли по снегу, и он хрустел у нас под ногами. Изо рта густыми клубами выходил пар. Дорога шла напрямую и должна была вывести нас на большую трассу.

Вскоре впереди показались многоэтажные дома и послышался шум проезжающих машин. Лена молчала и шла, глядя под ноги.

– Ну, что случилось? – спросил я, понимая, что нам надо обсудить то, что случилось в доме у Черного ворона. – Почему ты убежала одна? Ты расстроилась из-за моих слов о том, что я готов пожертвовать всем ради бокса?

Сначала Лена молчала, а потом ответила:

– Я могу еще понять твое стремление к победе. Но, получается, ты действительно готов перешагнуть через других людей ради победы? Ты готов добиваться ее любыми способами? Ты готов забыть обо мне и бросить меня ради победы?

Я не знал, что ответить. Вообще-то да, в глубине души я чувствовал, что действительно могу оставить девушку, если вдруг передо мной встанет выбор: бокс или Лена. Но дьявольщина, разве она не должна тоже понимать, что такой выбор может встать только теоретически? Разве моя спутница не должна поддерживать меня всеми силами?

Ведь тогда, если я действительно добьюсь каких-нибудь успехов, то разве не она первая вкусит сладкие плоды этих побед? Черт, девушки, почему вы такие близорукие и не видите дальше своего носа?

– Ну да, ты, наверное, думаешь, что я не способна понять и поддержать тебя в твоем увлечении боксом, – сказала Лена, в который раз поражая меня своими телепатическими способностями. – И это действительно так, я дико хочу, чтобы ты был мой и только мой, и больше не принадлежал никому, даже этому твоему боксу. Но я готова примириться с этим, если только ты можешь пообещать мне, что все-таки станешь чемпионом.

Я пожал плечами. Разве тут есть какая-то гарантия? Разве я могу что-либо обещать? Может быть, теперь, когда я встретил Черного ворона, мои дела пойдут получше, но как я могу заглянуть в будущее? Я думал о том, чтобы приврать девушке, пообещав ей золотые горы, но подсознательно понимал, что она сразу почувствует фальшь и обман. Поэтому я решил быть искренним, даже и учитывая риск нашего с ней разрыва, чего мне конечно же очень не хотелось бы.

– Я не знаю, что случится потом, – сказал я, тщательно обдумывая слова. – Как я могу обещать тебе, что стану чемпионом, ведь на этом пути меня ждут невообразимые препятствия. Но что я могу гарантировать точно, так это то, что приложу все мыслимые и немыслимые усилия для того, чтобы стать величайшим боксером в истории. И взобраться на верхнюю ступень пьедестала.

Лена усмехнулась, как будто разговаривала с маленьким мальчиком.

– Вы, мужчины, совсем как дети, – сказала она с привкусом небольшой горечи. – А что остается делать нам, женщинам? Только идти за вами и надеяться, что вы исполните все ваши обещания.

Она повернула ко мне свое прекрасное личико, слабо улыбнулась и крепче сжала мою руку. Клянусь, в этот момент я был готов своротить для нее целые горы и осушить все моря! Я не удержался, остановился, притянул девушку к себе и поцеловал.

Сначала Лена пыталась сопротивляться, но затем тоже обняла меня и ответила на поцелуй. Губы у нее были прохладные, но вот язычок, которого я ненароком успел коснуться, был жаркий и манящий. Ох, как же я хотел ее в этот момент! Но нет, девушка вовремя опомнилась, толкнула меня в грудь и поправила шапочку, съехавшую набок в порыве страсти.

– Ох, какой же ты коварный, Витенька, – сказала она, тяжело дыша и даже слегка порозовев от смущения. – Так и норовишь воспользоваться моей слабостью и напасть на меня. Что мне делать с тобой?

Ох, и кокетка! Формально девушка вроде бы ругала меня, но на самом деле, конечно же ей явно хотелось продолжения банкета. Ну да ладно, сейчас она вряд ли согласится на еще один поцелуй, у нее уже включились защитные механизмы.

– Делать со мной ничего не надо, просто пообещай завтра выйти со мной погулять, – сказал я, снова схватив ее за руку и ведя к фонарям, большим дорогам и многоэтажкам. – Пойдем, твой отец, наверное, уже с ума сошел, разыскивая тебя.

Мне показалось, что девушка была немного разочарована таким быстрым окончанием нашего сближения. Наверное, она ожидала, что я буду грязно и настойчиво домогаться ее, но я решил, что будет лучше, если я пока что отложу эти сладкие мгновения на потом.

Мы вышли на большую дорогу и вскоре поймали попутку. Водитель довез нас до дома Лены за сущие копейки. Я проводил девушку домой и легонько поцеловал в губы возле подъезда. Девушка сказала:

– Тогда до завтра, – и быстро скрылась за дверью.

Я подождал чуть, вспоминая события прошедшего дня, а затем отправился домой. Денег на попутку у меня не осталось, автобусы уже не ходили, мне снова пришлось идти пешком, около получаса. Иногда я делал легкую пробежку, чтобы согреться, хотя вскоре почувствовал, что дико устал.

Несмотря на то, что я рассчитывал, будто дома все спят, на самом деле все оказалось с точностью до наоборот. Родители не только не спали, но еще и устроили дикий скандал.

– Ага, – сказал отец, выйдя в коридор, когда я вошел в квартиру. – Вот он где шляется, паршивец! Тебе разве не было сказано, чтобы сразу после техникума домой пришел? Кто будет смотреть за бабкой, я что ли? Или Светка? Она ее сможет приподнять, а? Где ты шлялся весь день?

Ну, и так далее и тому подобное. Он уже был сильно пьян, волосы всклокочены, из одежды только майка и спортивные штаны, треники с потертыми и обвисшими коленками. В руке батя держал папиросу. Я решил не спорить с пьяным, а придумал на ходу:

– Я занимался в библиотеке, готовился к сдаче курсовой. А теперь хочу спать, потому что завтра рано вставать и снова в библиотеку.

– Ишь ты, какой умный у нас он стал! – закричала мать из кухни. – Прямо не верится даже! Небось, опять со своими забулдыжными друзьями ошивался на районе! Смотри у меня, они тебя до добра не доведут!

– Молодец, сынок, если ты только не обманываешь нас, – похвалил отец. – Самое главное, не лги отцу и матери! Мы тебя всегда учили говорить правду, как примерного, ик… советского гражданина. Главное, чтобы ты этим своим дурацким боксом не занимался. Ты же не ходил сегодня в секцию?

Я покачал головой и прошел мимо него в комнату бабушки. Отец глядел на меня мутными глазами и покачивался на месте, еле держась на ногах.

Бабушка дремала. Светка уже спала рядом с ней, правда, на другой кровати.

Я разделся и лег на раскладушку. Потом вспомнил, что завтра у меня первое занятие с Черным вороном, и завел себе будильник. Едва я только положил голову на подушку, как мгновенно провалился в сон.

Утром меня разбудил трезвон будильника.

– Витенька, что там? – спросила бабушка. – Почему звенит будильник?

Я вскочил и отключил звонок. Офигеть, раньше такие будильники я видел только на картинках. В квартире было прохладно. Пол, по которому я шлепал босыми ногами, остался холодным. Конечно, ведь теплое покрытие еще не внедрили в массовое строительство.

Поглядев на свою постель, манящую теплом и уютом, я вздохнул. За окном мороз, на улице зима, под одеялом так хорошо и сладко спать. Я уже потянулся было обратно нырнуть в постель, но вспомнил предупреждение Черного ворона и, опять горестно вздохнув, начал одеваться.

– Внучек, ты чего вскочил в такую рань? – спросила бабушка. – Ты опять уходишь?

– Все верно, бабушка, – ответил я, натягивая штаны. – Мне надо идти на тренировку.

Со стороны бабулиного ложа, со всей этой горы одеял, пахнущих хвоей и лекарствами, послышался вздох. Светка между тем лежала в своей кроватке, свернувшись калачиком, и еле слышно посапывала.

– Ох ты ж, прости господи, в такую-то рань, – прошептала бабушка. – Поспал бы лучше, почему надо именно сейчас? Раньше ты никогда не ходил по утрам.

– Так надо, бабушка, – сказал я, теперь натягивая уже кофту. – У меня появился новый тренер, который воспитывает чемпионов. Он требует, чтобы я занимался с утра до вечера.

– Господи, какой же изверг, – заметила бабушка. – Ты хоть позавтракай, Витенька, слышишь? Не ходи голодный. А оно тебе точно надо, внучек, это твое чемпионство?

Я подошел к ее кровати.

– Да, очень надо. Я хочу стать чемпионом и вытащить вас со Светкой из этой дыры. Чтобы ты жила в прекрасной просторной квартире, получила самый лучший врачебный уход и присмотр.

– Да что ты такое говоришь, Витенька, – засмеялась старушка и тут же закашлялась. – Меня врач обследует, каждый день приходит из поликлиники. Лекарства выписывает. Все хочет операцию назначить, но я не соглашаюсь, боюсь. Она и в больницу лечь предлагала, да только я не хочу. Если уж и помирать, то только здесь, в своей постели. Но сначала я хочу увидеть, как ты станешь чемпионом, да на невесту твою посмотреть. Еще бы Светку выдать замуж за хорошего человека, тогда считай все, я свои дела завершила.

Я пристально посмотрел на бабушку. Сейчас я уже не помнил, говорила ли она раньше Виктору, что ее болезнь такая серьезная, или это обычная ее присказка, для того, чтобы разжалобить окружающих? Если все идет к печальному исходу, то почему она лежит тут, а не в больнице? Ей надо обеспечить надлежащий медицинский уход. Я решил сегодня же наведаться к ее врачу и узнать, насколько опасна болезнь бабушки.

– Мне надо идти, бабушка, – сказал я. – А то я опоздаю на тренировку. Но мы еще вернемся к этому разговору. Ах да, ты ничего не хочешь, тебе не надо сходить в ванную или в туалет?

– Нет, иди уже, – сказала бабушка. – Твой отец, хоть и ругается, но помогает. Только дай сначала я тебя поцелую.

Странные чувства я испытывал. По большому счету для меня нынешнего эта старая больная женщина ничего не значила. Я ее даже не знал до этого. Но остатки воспоминаний Виктора, его тело, его кровь были продолжением этой женщины. И видимо, поэтому меня вдруг охватила щемящая тоска и грусть по тому, что она сильно и долго хворает. Я наклонился и почувствовал, как ее сухие губы коснулись моего лба. Затем поцеловал сам в маленькую сморщенную щечку.

– Ну иди, только будь осторожен, – сказала бабушка, потрепав меня по голове. – Боксер ты мой, кулачный боец.

На завтрак времени почти не осталось. Если автобусы сейчас не ходят, мне придется бежать всю дорогу, чтобы успеть к дому Черного ворона до четырех часов утра. Я нашел в холодильнике колбасу и сыр, сделал впопыхах себе пару бутербродов и выбежал на улицу. Торопливо проглотил бутерброды, сориентировался, куда идти, и побежал по холодным пустынным улицам легкой трусцой. Автобус ждать времени уже действительно не было.

На улице еще было темно. Горели фонари, я пробегал под ними, ступая в кружки освещенного снега и выдыхая пар. Старые, почти забытые воспоминания. Как же давно я бегал вот так по утрам! Тело поначалу сопротивлялось, дрожало от стужи, норовило вернуться обратно, зубы стучали от холода.

Но затем, когда я побежал, организм понял, что выхода нет, надо что-то делать, и кровь быстрее заструилась по жилам. Вскоре я уже согрелся, взбодрился и уже почувствовал себя гораздо лучше. Постарался выровнять дыхание и не оступиться на скользкой дорожке. По дороге мимо меня иногда проезжали машины.

Через полчаса я подбежал к району одноэтажных строений, где жил Черный ворон. Быстро нашел его дом, тем более что я был здесь всего несколько часов назад. С главных ворот, само собой, забегать не стал, все равно это бесполезно, а зашел сбоку, через узкий незаметный проход. Прошел через калитку и постучал в дверь.

Внутри ни звука. Спит, наверное, дед, хотя обычно пожилые люди маются бессонницей. Я забарабанил в дверь погромче, чтобы разбудить старика. Ну что он там, снова свои шутки с исчезновениями устроил? Может, теперь к нему надо заходить опять с другого входа?

– Ты сейчас дверь сломаешь, – раздался сзади скрипучий голос.

Я обернулся и увидел за спиной Черного ворона. Старик стоял, чуть согнувшись, и глядел на меня, наклонив голову. Потом покачал головой и заметил:

– Ты что, совсем меня не слышал, что ли? Где же твои уши были?

Да, он действительно подобрался ко мне совершенно незаметно, как рысь или леопард. Этот старик не так прост, как кажется. Правда, на дворе еще темень, но все равно я даже не слышал хруста снега, когда он подошел ко мне сзади.

– Да так, стучал в дверь и не услышал вас, – пробормотал я.

Старик протянул руку и открыл дверь. Затем вошел внутрь, а когда я сунулся было за ним, покачал пальцем.

– Ну уж нет, ты давай оставайся здесь, во дворе и начинай тренировку.

Я обрадовался.

– Это я с удовольствием. Это хорошо. А какое первое упражнение? Я пока к вам шел, успел пробежаться и размялся. Так что все, готов к труду и обороне.

Старик кивнул.

– Ну и отличненько. Вон, видишь вон те бревнышки? Наколи-ка из них дров как можно больше. Это и будет твоим первым занятием на сегодня, – и он указал на горку деревянных балок, лежащих у изгороди и присыпанных снегом.

Наверное, у меня вытянулось лицо от удивления, а старик улыбнулся.

– Топор найдешь в сарае. И давай, приступай поскорее.

С этими словами он скрылся за дверью и захлопнул ее перед моим носом. Я постоял, глядя на дверь и ощущая себя полным идиотом, потом развернулся и отправился к сараю.