Текст книги "ESCAPE. Книга 1"

Сэм смотрел на меня без укора, но с необъяснимой смесью других эмоций – испуга и шока. Я откашлялся и медленно вытащил из себя вереницу слов:

– Да, я… У меня проблемы. Со здоровьем. Простите.

Джим не сказал ни слова. Возле нас в пакет были собраны обе части торшера, канделябр, и даже кофемолка со шкатулкой. За поиски последних я даже не успел взяться. Неужели Джим догадался залезть в чат и посмотреть все позиции, которые я сегодня рассчитывал купить?

– Мы пойдем, Сэм. – тихо и непривычно серьезно проговорил Джим. – Спасибо вам. Я помогу ему дойти до машины.

– Да будет-будет, – владелец лавки все еще не сводил с меня глаз, но обращался к моему другу. – Езжайте.

Я спохватился в последний момент:

– Сэм, мы не расплатились с вами, – Джим уже помогал мне встать, и я пытался восстановить координацию.

– Твой друг расплатился, – не мигая, проговорил старьевщик. Он буквально буравил меня взглядом. – Идите и загляните в больницу по пути. Отдохни, мальчик.

Джим приподнял меня на себе и взял пакет в другую руку. Доведя меня до машины, друг помог мне лечь на заднем сидении. Как только мы тронулись, я услышал звук уведомления из мессенджера и достал смартфон. Мистер О все-таки прислал планы, а я даже не успел сфотографировать все то, что мы купили.

– Джим… – негромко обратился я к водителю.

– А? – голос старшего гейм-мастера все еще был серьезным. Таким я никогда не видел этого парня. – Я везу тебя в больницу.

– Спасибо. Я хотел спросить, сколько тебе должен, – я показал пальцем на пакет со старьем, хотя Джим, конечно же, смотрел на дорогу и увидеть этого не мог. – У меня с собой бюджет… с производства.

– Боузи, я не расплачивался с ним, – бесцветно ответил друг.

На заднем сидении немного потряхивало. Я закрыл глаза и надеялся, что, когда открою их в следующий раз – все исчезнет, и произошедшее забудется, как кошмарный сон.

Глава 7

Белые коридоры больниц, залитые искусственным желто-зеленым светом, всегда меня пугали. Здесь было пусто, холодно и одиноко, даже если рядом кто-то сидел. Джим по-прежнему был мрачен и все наше время пребывания пялился в свой смартфон. Своим молчанием он лишь усиливал мое ощущение полной отрешенности от внешнего мира. Этот режим друга не раздражал меня, но вызывал намного больше вопросов, чем тот образ «вечно неунывающего» старшего гейм-мастера, к которому я привык.

Рабочие чаты разрывались от сообщений Джии, Рика и Боба. Они не понимали, что произошло, а я не хотел объяснять. Поэтому на все вопросы отвечал, что закупка прошла успешно, а результаты томографии обещали выдать уже через полчаса. Я знал, что единственным человеком, которому я могу рассказать все так, как есть – был доктор Константин. И он уже направлялся сюда.

– Джим, – аккуратно начал я. Вина за то, что выходной друга шел совсем не по плану, не давала поддерживать позитивный настрой, которого сейчас отчаянно не хватало.

– А? – друг не отрывался от своего гаджета.

– А как так вышло… – я сделал паузу. – Что мы не расплатились?

– Не знаю, малой. Просто не взял с меня денег, и все. – Джим пожал плечами. – Я правда предлагал, хотел отдать из своих. Но старик просто собрал все нужные тебе вещи, а потом мы вместе ждали, пока ты придешь в себя.

– То есть, тебя он не заставлял играть в игру «найди предмет»? – в животе неприятно потянуло.

– Конечно же, нет, – усмехнулся гейм-мастер. – Я что, на дурака похож?

– То есть, я дурак, Джим? – мне удалось изобразить театральную обиду. Может быть, мое подражание актерским этюдам Джима, наконец, развеселит его?

Парень лишь глухо и нервно гоготнул:

– Не знаю, Боузи, томография покажет.

Ну что за невыносимое у него было настроение!

Тем временем Боб успел сообщить мне, что они с мистером О нашли контакт реставратора, который на постоянной основе поддерживал интерьеры МёрМёр в исходном состоянии. Мол, работает этот специалист на текущего владельца и имеет с ним непосредственную связь. Адрес почты, отправленный мне Бобом, был единственным способом связаться с этим человеком в данный момент – он болел и не принимал звонки, но, предварительно, согласился помочь с организацией моей поездки. Я не решался открыть файлы, которые отправил О, потому что понимал, что все еще должен показать, чем занимался до того, как все пошло не по плану.

Ожидание было томительным, и я решил сократить его общением с коллегами. Я набрал краткое, но емкое сообщение для руководительницы:

«Джия, я не знаю, как сказать, но вещи, деньги на которые мы с тобой вчера согласовали – достались мне бесплатно».

Наша переписка выглядела следующим образом:

«Чего?»

«Он не взял с нас денег после того, как я потерял сознание. Вообще»

«Прекрасно. Давай ты всегда так будешь делать, и мы сэкономим? :D»

Шутка, наверное, была смешной, но сейчас мне совсем не понравилась. В том, что у меня получится повторить – я не сомневался. Но подтвердить это мог только мой доверенный доктор, чья крепкая фигура прямо сейчас спешно двигалась к нам с Джимом. Он, как всегда, был одет по-деловому, а в правой руке держал коричневый кожаный портфель. К моему сожалению, Константин выглядел нервным и даже немного злым.

Он заговорил первым:

– Боузи.

– Я здесь, – я неловко помахал ему рукой. – Здравствуйте.

– Я вижу, что вы здесь, и очень этому рад. – Константин сдвинул свои густые брови. – Потому что подобные ситуации предполагают обратный исход.

Он приземлился рядом со мной, оправляя полы своего каштанового тренча. Джим выглядывал из-за меня и смотрел на доктора оценивающе. Тот, наконец, его заметил:

– Я доктор Константин.

– Джим, – холодно отозвался парень. – Старший гейм-мастер.

– Спасибо за вашу помощь, Джим. – Константин доставал планшет из своего кожаного чемоданчика и не смотрел на собеседника. – Я на своем автомобиле. Если вы торопитесь, можете ехать. Мы вас более не задерживаем.

Со стороны могло казаться, что Константин выгоняет моего друга, но на самом деле я понимал, что дело было во мне. Врачебная этика подразумевала сохранение тайны о болезни пациента до конца. Джим немного помялся, неодобрительно оглядев нас обоих.

– У тебя выходной, Джим, – вяло попросил я. – Честное слово, мне неудобно.

– Ну, как скажешь, – парень нехотя поднялся. – Только ты мне напиши потом, ладно? Все-таки, не шутки это. Вещи я заберу.

– Э, нет! – я остановил Джима за руку. – Мне их еще сегодня на производство везти!

Константин перебил меня:

– Боузи, вы сегодня никуда не поедете. Это не рекомендация врача, это – прямое указание к действию. Слушайте меня внимательно.

Доктор так резко оборвал нашу беседу, что мой дискомфорт усилился. Однако, спорить с ним – выкидывать собственные деньги на ветер. Интересно, во сколько обойдется его экстренный приезд? Наверняка он отменил какие-то приемы для того, чтобы сорваться в больницу. Джим пожал руку сначала доктору, а потом мне и подхватил пакет со старьем.

– Я заеду на работу по пути и сфотографирую их для тебя, – довольно любезно предложил друг. – Могу даже на фотоаппарат. Тогда ты не будешь переживать?

– Не буду, – я жалобно глянул на Джима, не зная, как его отблагодарить за все, что он сделал сегодня. – Спасибо.

– Тогда скину фото, когда они будут готовы.

Парень удалился, надевая по пути свои солнцезащитные очки. Я продолжал смотреть на Константина затравленно и не был уверен в том, что должен сейчас сказать. Мой врач исполнял функционал психиатра и психотерапевта сразу, совмещая прием частных пациентов с работой в психоневрологическом диспансере. Мне было интересно понять, в качестве кого именно он сопровождал меня сейчас.

– Почему они решили сделать томографию? – почти шепотом спросил я.

– Стандартная процедура при подобных приступах. Должны проверить, что с вами происходит, – строго отозвался доктор. – Вы говорили о лекарствах, которые принимаете?

– Нет, – у меня и в мыслях не было озвучивать нечто подобное.

– Стоило, тогда и томография была бы не нужна, – Константин сел так, чтобы я не мог заглядывать в планшет через его плечо. – Уверен, что вы опять сбили цикл приема.

– Возможно, – последний прием был пропущен точно – я торопился закончить дела в лавке и не смотрел на часы.

– Боузи, если вы не можете лечиться самостоятельно, я должен предложить вам госпитализацию. – Константин приподнял брови так, словно проверял мою реакцию. – Не потому, что у вас острое состояние априори, а потому, что вы сами себя в него вгоняете.

– Я не соглашусь на госпитализацию, – мой ответ получился еле слышным. Подобные вопросы обсуждать было некомфортно даже наедине.

– Я это знаю, – отстраненно подытожил врач.

Он вздохнул и обратил свой взгляд в конец коридора. К нам направлялась молодая девушка-нейрохирург, которая и проводила процедуру моей томографии. В ее руках были черные листы с распознаваемыми очертаниями моей головы.

– Боузи Дуглас, двадцать два года? – дежурно уточнила специалистка так, словно не она лично общалась со мной еще полчаса назад.

– Это я, – неуверенно ответил я. В такие моменты я терялся в пространстве и вполне мог перестать отзываться даже на свое имя. Но присутствие доктора придавало мне уверенности.

– Ваши результаты, – нейрохирург протянула мне бумаги.

Прежде чем я успел спохватиться, заключение забрал доктор Константин. Он проигнорировал мой интерес и принялся рассматривать выданные файлы самостоятельно. Нейрохирург обратилась ко мне:

– Вам предписана консультация у невропатолога. Ничего критичного мы не увидели, но в затылочной части мозга есть небольшой белый очаг. Он сухой, поэтому может быть еще родовой травмой. На первый взгляд, никакой опасности не представляет. Но лучшим решением станет последующее обращение к специалисту. Это все, что мы можем резюмировать в кратком заключении.

Константин кивком поблагодарил ее, она попрощалась и вернулась в палату.

– Белый… очаг? – нерешительно обратился я к Константину, который выглядел так, будто понял каждое слово. Наверняка это соответствовало действительности.

– Небольшое пятно, судя по снимкам, – показал мне бумаги доктор. – Уверен, что это не имеет ничего общего с вашим состоянием.

– Почему? – врачебная находка звучала пугающе, и я не был уверен, что к ней стоило так легко относиться.

– Потому что они пытались исключить судорожный приступ, который возможен при эпилепсии или эндогенных психических расстройствах, – последнее словосочетание уже начинало набивать мне оскомину. – Будь это он, на снимках бы остались совсем другие следы. Я не думаю, что очаг должен нас сейчас беспокоить. Вам следовало сказать про лекарства.

Психотерапевт отдал мне заключение нейрохирурга и поднялся, вновь отряхивая свой тренч. Интересная привычка. Вряд ли он мог испачкаться, сидя в больничном коридоре. Или полы были слишком длинными и доставляли ему дискомфорт? Я мог с уверенностью сказать, что такой верхней одежды не видел очень давно – фасон был очень приятным и старомодным, но наверняка не практичным. Однако этот винтаж был Константину к лицу. Он без лишней спешки убрал гаджет, которым практически не успел воспользоваться, и был готов покинуть больницу.

– Я отвезу вас домой. Идемте, Боузи, – утвердительно произнес доктор, не оставляя мне никакого выбора.

Поднявшись вслед за психотерапевтом, я грустно побрел к выходу. По пути, я рассматривал снимки, и, приглядевшись получше, наконец, заметил небольшое пятнышко в районе затылка. Интересно, о какой родовой травме могла идти речь? А что, если очаг все-таки появился позже? Несмотря на скептицизм Константина, природа этого отклонения меня почему-то взволновала.

* * *

Всю дорогу домой мы ехали с Константином молча. От дежурной больницы до нашего с Ив жилища было значительно ближе, чем от «Лавки Сэма», а потому за несколько минут, что мы были в пути, я так и не решился обратиться к этому статному, строгому человеку, с которым не мог перейти на «ты» уже три года.

– Боузи, запишитесь сегодня на следующий прием. Не забудете? – все же заговорил доктор в конце нашей поездки.

– Я… да, – вынырнул я из раздумий. – А сколько я должен вам за сегодняшний приезд?

– Рассчитаемся при личной встрече, – отрезал Константин.

Он остановил машину прямо возле входа на нашу лестничную клетку и вздохнул.

– Иви дома?

– Я не знаю, наверное, да, – подруга отсутствовала вчера, а потому в том, что она успела вернуться, я не был уверен.

– Пусть приглядывает за вами сегодня, – казалось, что его голос, наконец, потеплел. Неужели он действительно так переживал за произошедшее? И если да, то почему? – Если что-то пойдет не так, сообщите мне об этом в обязательном порядке.

– Договорились, – постарался вежливо улыбнуться я. – Большое спасибо за вашу помощь.

– Всего доброго, – мягко попрощался мужчина и разблокировал двери автомобиля.

Я возвращался домой с неохотой. Несмотря на указания врача, я все равно собирался заняться работой, потому что знал, что ухудшение здоровья не станет уважительной причиной для Боба. Но и это не было самой печальной новостью. Более всего – пугала перспектива неизбежного обсуждения своего состояния с подругой. Иви имела светлый нрав, но достаточно твердый характер, который проявляла в самые неподходящие для меня моменты. В сравнении со своей боевой соседкой, я частенько, выглядел довольно беспомощным. И это вызывало стыд.

Когда я вошел в квартиру, то почувствовал нежный запах жареного сладкого теста. Казалось, так могли пахнуть только мои любимые блинчики! Предвкушение трапезы немного подняло мне настроение и отвлекло от пасмурных мыслей. Может быть, беседа за вкусной едой способна смягчить мои невеселые вести?

Иви встретила меня в коридоре. Длинные светлые волосы были собраны в высокий пучок, а домашнюю одежду скрывал большой фартук. Она выглядела очень уютно и по-домашнему. В руках девушка держала кухонную лопатку и сотейник с маслом. На ее лице застыло недоумение:

– О, а что случилось? Я только начала готовить нам ужин. Сказал бы, что будешь раньше – я бы поторопилась.

Я не мог подобрать правильный ответ, поэтому просто передал ей файл со своей томографией. Подруга забрала бумаги и взялась за изучение – ее лицо становилось мрачнее с каждой секундой, и мое чувство вины усиливалось прямо пропорционально настроению Ив.

– Вижу белое пятно, – подытожила художница.

– Константин сказал, что это не имеет ничего общего с сегодняшней ситуацией, – мягко предупредил я. Выдавать факты стоило постепенно.

– Что с тобой произошло? – вопрос прозвучал встревоженно.

– Потерял сознание в лавке старьевщика, – проговорил я спокойно и тихо, стараясь не вызывать у девушки лишних эмоций. А затем глупо добавил: А вещи мне отдали бесплатно!

– Боже! И нашел же, чему радоваться! – моя шутка оказалась неудачной. Тревога Иви сменилась недовольством. – Дурачок, что ли?! Ну-ка, раздевайся, ложись! Я приготовлю тебе чай.

Я разулся и, придерживаясь стен, двинулся в спальню. Очень тихо, так, чтобы Иви не услышала, я поставил свой домашний ноутбук на зарядку и включил его. Но, услышав шаги, спешно убрал компьютер под кровать. Ив уже возвращалась ко мне с чаем.

– Я пеку блинчики и хочу сделать рыбную начинку, которую ты любишь, – подруга смотрела на меня с подозрением, но мой тайник под кроватью пока не проверяла. – Будешь есть?

– Конечно, – искренне улыбнулся я. – Спасибо большое.

– Смотри мне, только попробуй за работу сесть, – пригрозила соседка.

Как только девушка вышла из комнаты, я достал ноутбук. Джим уже скинул мне нужные фотографии. Я не знал, как и отблагодарить его за то, что он так меня выручил. Теперь можно было спокойно отправить файлы мистеру О и взяться за изучение его планов. Такие вещи следовало делать перед отправкой Рику – сухую информацию без моих комментариев он просто не принимал. Также было бы неплохо связаться с реставратором и договориться о поездке прямо на завтра. Во чтобы то ни стало я должен был подстраиваться под установленные сроки, а может, и опережать их – во благо восстановления собственной репутации. Заказ мистера О необходимо сдать через месяц, как и сказал шеф. Каждый день был на счету! Что, если выполнение этой нелегкой задачи наконец сделает меня специалистом в глазах старших коллег?

Не медля, я прикрепил фотографии Джима к диалогу с заказчиком и набрал сопровождающее сообщение:

«Добрый день, мистер О. Фотографии того, что мы смогли приобрести сегодня для вашего квеста. Все было куплено по вашему техническому заданию. Надеюсь, все элементы подходят».

Но, к моему огромному сожалению, его ответ не был связан с рабочими задачами:

«Как вы себя чувствуете, Боузи? Что показала томография?»

Слухи распространялись быстро. Мне совсем не нравилось то, что Боб так смело передавал информацию из рабочего чата производства своему другу.

Не желая давать О простор для фантазий, я ответил честно:

«Все в порядке. Есть белое пятно в головном мозге. Мой врач сказал, что это никак не связано с инцидентом. Работаю в прежнем режиме – завтра собираюсь ехать в МёрМёр. Спасибо за контакт реставратора, который вы нашли для нас».

Ответы продолжали приходить мгновенно, но заказчик не унимался и будто отказывался общаться предметно:

«Пятно там, где затылок?»

Если бы в нашей с Иви комната была камера – я бы сейчас в нее обязательно посмотрел.

Самый мягкий ответ в текущей ситуации звучал следующим образом:

«Да. Извините, но откуда вы знаете?»

И снова – мгновенно, будто бы и на этот вопрос у него был заготовлен ответ в шаблонах сообщений.

«Догадался».

Такое обмусоливание достаточно личных вопросов здоровья мне решительно не нравилось. Но ничего, кроме игнорирования этих странных замечаний, я сделать просто не мог. Голова начинала навязчиво тянуть и болеть – обычно я чувствовал себя подобным образом после особенно кошмарных сновидений. Вот пройдет еще немного времени, и это пульсирующее ощущение перерастет в мигрень.

Не собираясь поддаваться на уловки заказчика, я отрапортовал:

«Я отправлю ваши планы проектировщику. По результату отпишусь».

Мистер О, как и обычно, принял волевое решение оставить последнее слово в диалоге за мной. Я открыл сканы его чертежей от руки и поразился увиденному.

Файл представлял собой две зарисовки – моему взору были представлены схематичные планы первого и второго этажа будущего квеста. В самих рисунках не было ничего необычного, но взгляд цепляла чересчур подробная детализация. Несмотря на то, что свои первичные идеи мистер О представил как «вид сверху», все комнаты были обставлены мебелью, а в некоторых местах можно было рассмотреть даже мельчайший декор и необходимый реквизит. Такой подробной проработкой пространства обычно занималась Джия – она же подбирала цвета и материалы для отделки, создавая оформление на готовой 3D-модели проекта. Можно было смело утверждать, что вся работа уже была выполнена за нас. Но и здесь не обошлось без ложки дегтя: мистер О проигнорировал наше последнее обсуждение об урезании пространства. Он не убрал ни одну из комнат, а то, что мы условились сократить – обставил более подробно. Здесь мне точно требовалась помощь Рика.

Я прислушался к звукам с кухни. Иви ругалась с плитой и, кажется, пока не собиралась меня навестить. У меня еще было время набрать сообщение проектировщику:

«Привет. Заказчик отправил макеты. Посмотри, пожалуйста – надо урезать самим. Он говорил, что можно поступить следующим образом: на первом этаже отказаться от кладовой, но обязательно оставить и лишь сократить кухонную зону и гостиную. На втором этаже может остаться одна спальная комната, библиотека и склад».

Коллега прочитал сообщение, но отвечал мучительно долго. Мне приходилось то и дело поглядывать на дверь.

В конце концов я успел получить ответ:

«Принял. Не в восторге. Как бошка?»

Сухо и адекватно, в противовес мистеру О. Я ответил также:

«На месте».

«Ну и хорошо».

Два ключевых момента были решены. Теперь вся наша с Иви квартира наполнялась теплыми запахами выпечки и сваренного риса – кулинарные упражнения моей соседки были в полном разгаре. Я хотел расслабиться и утонуть в предвкушении вкусного ужина, но должен был пользоваться моментом, пока подруга была увлечена процессом и не могла отругать меня за нарушение договоренностей. Да, Иви с лихвой заменяла мне обоих родителей сразу. Жаль, что она отказывались верить в то, что я успел достигнуть самостоятельности и мог поручиться сам за себя.

Но я не обижался.

Я помнил, в каких условиях мы росли.

Теперь мне нужно было вернуться к чату с Бобом. Почта реставратора не выглядела подозрительно и называлась весьма банально: «restavintime@ gmail.com». Не хватало только имени. Но это было не так критично при построении коммуникации в почте, и разговаривать с боссом сейчас я не был готов. Обойдусь без этих подробностей и понадеюсь, что реставратор не сочтет мое незнание за невежливость. Хоть раз за эти дни мне хотелось столкнуться с адекватным специалистом, не испытывать тревоги при построении диалога и получить нужную информацию в короткие сроки.

Немного подумав, я прогрузил почтовый сервис в браузере и начал писать свою весточку человеку, который, как я надеялся, знал о МёрМёр больше, чем мы все вместе взятые:

«Здравствуйте,

Ваш контакт был передан мне моим руководителем

Бобом.

Наша компания «ESCAPE» занимается созданием и эксплуатацией квестов. Несколько дней назад нам поступил заказ на постройку проекта, визуальная составляющая которого, по желанию нашего клиента, должна быть основана на поместье МёрМёр. Так как заказчик хочет добиться максимального соответствия интерьерам дому Бодрийяров»…

Я мысленно поблагодарил мистера О за то, что выучил эту дурацкую фамилию и смог написать ее правильно, а затем продолжил:

…«мне необходимо попасть на территорию и сфотографировать доступные комнаты. Подскажите пожалуйста, Вы могли бы помочь мне с этим? Я хотел бы приехать завтра.

Заранее благодарю Вас.

С уважением,

менеджер по коммуникациям в «ESCAPE»

Боузи Дуглас»

Я проверил свое письмо на грамматические ошибки и нажал кнопку отправления. Ответа можно было дождаться и в мобильном приложении, поэтому компьютер наконец был выключен и убран подальше от наблюдательного взора Иви.

Осмотревшись, я понял, что комната слегка расплывалась перед глазами. Узоры на обоях смешивались воедино, а потолок будто сам, без посторонней помощи, отъезжал вдаль. Со слов доктора Константина я знал, что это явление называется дереализацией[8]8
  Дереализацией называют нарушение восприятия, при котором окружающий мир видится искаженным образом. Например, отдаленно движущимся, расплывающимся и т. д.


[Закрыть] и связано с серьезным стрессом, который я пережил ранее этим днем. Помнил также, что впервые увидел нечто подобное в свои четыре года, когда играл с конструктором в общем зале. Обшарпанную стену казенного дома скрывал аляпистый красный ковер. В какой-то момент я заметил, что завитки в центре сплетались в особенный, еще не знакомый мне образ. Уже сейчас я понимал, что высокая, худая фигура, длинный плащ и острые плечи принадлежали Мистеру Неизвестному из моих так называемых особенных состояний. Константин интерпретировал его как один из режимов в схемной терапии с самых первых наших сеансов. Именно так у силуэта появилось другое имя – карающий критик. Чем старше я становился, тем чаще он приходил. Образ развивался вместе со мной: двигался, издавал звуки, совершал те или иные поступки, которые, как казалось психотерапевту, служили личным наказанием самому себе. Мой доктор хорошо понимал, что любую информацию до меня лучше всего доносить в виде системного компонования фактов о моем состоянии. Так я воспринимал происходящее проще, быстрее и безболезненнее всего.

Иви вплыла в комнату с тарелкой, на которой поразительно красиво расположились четыре фаршированных блинчика. Подруга сложила их аккуратным домиком, а в центре – небольшая порция соуса. Тонкое, кружевное тесто крепко обнимало начинку и источало поразительно аппетитный запах. В животе заурчало.

Девушка поставила мою порцию на наш общий стол и торжественно указала на нее рукой:

– Я принесла тебе самые первые, Зи-Зи! – гордо заявила блондинка. – Поешь, пожалуйста, пока я все доделываю.

– Спасибо тебе, – я смущенно улыбнулся, не представляя, как сильно она торопилась, чтобы накормить меня раньше намеченного ужина.

– Приятного аппетита! – Иви комично отвесила реверанс.

Девушка покинула нашу спальню так же плавно и тихо. Я принялся за свою роскошную трапезу и наконец почувствовал себя лучше. Но стоило мне пустить в сознание мысли, никак не связанные с работой – послышался звук уведомления электронной почты. Реставратор прислал мне ответное письмо:

«Здравствуйте, Боузи.

Вы можете подъехать завтра с утра и вообще в любое удобное время, но строго до 22:00. Просьба – надеть удобную обувь на мягкой подошве. Полы довольно ветхие, передвигаться необходимо очень аккуратно, большого веса они могут не выдержать. Вы можете фотографировать. Подниматься на второй этаж нельзя. Мы не беспокоим лестницу, так как она чувствует себя еще хуже, чем полы».

Прочитав его сообщение, я почувствовал легкое ощущение зарождающегося беспокойства. Ответ нового знакомого заставил меня задуматься о том, куда именно мне предстояло совершить поездку. В своем состоянии мне совсем не хотелось бродить по сомнительным полузаброшенным локациям и пытаться понять то, чего от меня хотел мистер О. Я понимал, что конечными игровыми механиками и сюжетными поворотами будет заниматься сценарист. Но этот проект уже успел вытянуть из меня много ресурсов, так как требовал максимальной отдачи, истинная цель которой была никому неизвестна.

Вторым вопросом, который промелькнул в моей голове, стала тема этичности. Заказчик так смело стремился воспроизвести чужую жизнь и заработать на ней денег, что я вновь задумался, насколько использование подобной темы для квеста корректно? Мы жили в мире, в котором зарабатывать деньги на чужих трагедиях было модно и актуально, однако мои жизненные принципы никогда не совпадали с тем, что давало возможность обрести шальные суммы. У поместья МёрМёр, очевидно, были прямые владельцы, и что если эти люди являлись прямыми потомками Бодрийяров? Что, если у них по-прежнему сохранилась эта дурацкая фамилия? Мы всегда меняли имена и некоторые обстоятельства в финальных историях, но память о прошлом изменить было невозможно. Я не хотел быть причастным к проекту, в котором мы, вполне возможно, собирались использовать хоть и достаточно древние, но все же печально известные факты об одной семье как отличный маркетинговый ход.

Я окликнул Ив, хоть и понимал, что сквозь звуки шипящего масла меня будет тяжело услышать. К моему удивлению, она прибежала практически сразу:

– Тебе плохо?

– Нет, мне нормально. Все очень вкусно! – это было чистой правдой. Будь моя голова посвободнее, от блинов я бы не смог оторваться.

– Ты поэтому откусил один блин и сидишь смотришь в тарелку? – скептически оглядела меня девушка.

– Нет, Иви, я тут подумал, – я сделал паузу, пытаясь сформулировать то, что меня беспокоило. – Мы же берем реальную историю в основу этого проекта, так? Сейчас доподлинно известно, что у дома есть частный владелец. А если он – далекий родственник Бодрийяров, и травма поколений принесет ему боль?

– Господи… – художница закатила глаза.

Ив снова убежала на кухню, но я знал, что сейчас она обязательно вернется и начнет учить меня жизни. Так и получилось – я даже расслышал звуки поворота газовой вертушки. Она выключила плиту и вновь появилась передо мной.

– Скажи, пожалуйста, тебе правда нечем занять голову? – устало поинтересовалась подруга.

– Иви, это важно, – я пытался донести свои переживания рациональным образом. – Даже если судить практически – к нам могут быть претензии за оскорбление личности…

Подруга вздохнула и села на кровать:

– Зи-Зи, я готова отрефлексировать этот вопрос с тобой чуть позже, как ты придешь в себя. Ты уже второй раз пытаешься повесить на твою несчастную контору вину, которую вам никто не вменял и даже не собирался! Я прошу тебя хотя бы один вечер угомонить свое негативное мышление. Мне надо закончить с готовкой. Хорошо?

Я кивнул. С подачей аргументов Иви мне всегда было сложно спорить. А особенно, если наша дискуссия отвлекала ее от какого-то важного дела.

– Извини, – я отвел взгляд, чувствуя, что затеял разговор не к месту.

– Поешь и вздремни, ладно? – вздохнула девушка. – От тебя сейчас большего не требуется.

Все, о чем я мечтал сейчас – хотя бы раз в жизни, но послушаться ее рекомендаций. Как только соседка покинула комнату, я попробовал неподвижно полежать несколько минут. А потом не выдержал и вновь взялся за телефон.

Меня уже ждало новое сообщение от реставратора:

«Боузи, прошу подтвердить свой приезд завтра. Я уже согласовал его с владельцем. И не забудьте об обуви.

С уважением».

«Простите за задержку. Я приеду, но не один. Нас будет двое».

Я ответил, не задумываясь, потому что теперь точно знал, как именно хочу организовать свою поездку. Иви была права – от меня не требовали больше, чем я мог дать на самом деле. А это значило, что хотя бы иногда я мог выбирать простые пути.

После отправки сообщения я зашел в контакты быстрого набора и нажал кнопку вызова.

– Боузи, вам хуже? – голос врача звучал приглушенно. Кажется, я прервал очередной сеанс.

– Нет, – несмотря на то, что мой звонок был не к месту, говорил я довольно решительно, потому что действовал под влиянием внезапной идеи, которая казалась мне гениальной в моменте. – Доктор, подскажите пожалуйста, сколько будет стоить выездной сеанс? Бензин я оплачу.