Текст книги "Любовь и мафия"

– Что ты имеешь в виду – чистят ряды? – Я обратила на детектива внимательный взгляд.

– Убирают ненадежных партнеров, – Макфиш наклонился над моим столом и сделал лицо «по секрету всему свету». – Наш осведомитель в одной из банд говорит, что Ризз-ша кто-то крупно подставил с поставками наркоты, вот они и бесятся.

– О! – я рассеянно посмотрела на досье Инглиса. – Спасибо за информацию, Джек. Если будет что-то еще – заглядывай, ладно?

– Идет.

Макфиш вышел из кабинета, оставив меня в раздумьях. То, что я от него узнала, вполне вписывалось в мою версию о том, что Литтл Би насолил клану смерти. Если он каким-то образом сорвал поставки или выкрал партию наркоты, этого вполне могло хватить, чтобы Ризз-ша вынесли ему приговор.

Мистер Инглис оказался парнем с непростыми отношениями с законом. По малолетству несколько раз привлекался за мелкую кражу, но, что более серьезно, – проходил по подозрению в убийстве отца. Папаша частенько надирался в стельку и пускал в ход кулаки, поколачивал жену и своих трех сыновей. Обвинения были сняты с Инглиса после того, как его мать взяла вину на себя. В итоге убийство списали на самозащиту, во что лично я могу поверить. К сожалению, таковы реалии многих неблагополучных семей, и подобные исходы в наши дни далеко не редкость.

Несколько лет назад Лэнса Инглиса арестовали за нарушение общественного порядка в нетрезвом состоянии, после чего он на время пропал из поля зрения полиции. По предположению детективов отдела, именно в этот период Инглис пристрастился к наркотикам и вступил в банду Литтл Би. Как бы там ни было, три месяца назад он освободился из «Констанс-13», где отбывал годичное заключение за распространение наркотических веществ. С тех пор не привлекался и даже нашел официальную работу грузчиком. Хотя, конечно, иллюзий о его основном заработке, этот факт не давал.

Когда от неразборчивых пометок детективов стало рябить в глазах, я решила, что на сегодня достаточно. Кроме того, не терпелось скорее провести спиритический сеанс. Во рту мгновенно пересохло, а сердце забилось сильнее, как только подумала о предстоящем разговоре с духом брата. Штатное авто я оставила на полицейской стоянке и отправилась к дому Лизы пешком, чтобы немного привести мысли и чувства в порядок. Иногда казалось, что моя жизнь проходит в постоянном напряжении, изматывающем ожидании чего-то. Конечно, работа в полиции не из легких, я осознавала это, когда поступала в академию. Перед глазами стоял воодушевляющий пример отца, да еще и Макс все уши прожужжал, что наши способности должны служить на благо страны. Тогда я готова была сворачивать горы, и порой мне это удавалось. А теперь… теперь все чаще ощущала себя одинокой и высушенной, как осенний лист в школьном гербарии.

Лизбет встретила меня на этот раз в шелковом халате, из чего я сделала вывод, что пришла слишком рано. Подруга никогда не позволяет себе встречать гостей в домашнем. Благо она успела нанести косметику, иначе не избежать мне причитаний по поводу приличествующих даме пятнадцатиминутных опозданий и прочей чепухи.

Без лишних расшаркиваний и «чаепитий», мы перешли сразу к делу и разложили на полу гостиной инструменты для сеанса и цветы амаранта. Лиза успела где-то раздобыть ритуальную пирамидку из хрусталя и разместила ее в центре зеркала, тем самым усилив свойства призыва. Свет свечей красиво преломлялся внутри нее и рассыпался по зеркальной поверхности разноцветными искорками. Я вспомнила, как вчера в то же время символы на зеркале светились зловещим зеленым цветом и поежилась.

– Успокойся, а то твой страх притянет сюда какую-нибудь низшую сущность, – ворчливо заметила Лизбет, хотя сама выглядела бледной и тревожно поджимала губы.

– Я спокойна.

Вранье, но мне необходимо было произнести это утверждение вслух. Настойку дурмана она не предложила, посчитав, что пирамида и амарант вполне способны заменить ее по силе действия. Это очень разумно, ведь после принятия подобных веществ порой нельзя верить самой себе и прошлый сеанс тому яркое подтверждение. Я до сих пор не была до конца уверена, уж не привиделось ли мне потустороннее свидание с братом. Но все ощущения кричали о том, что в тот день я действительно с ним говорила…

– Когда я начну читать мантру призыва, думай о Максе, – тем временем наставляла меня Лиза. – Лучше вспоминай те моменты, которые вызывают самые сильные эмоции. Тогда шанс ответа наиболее высок.

– Его кисть в коробке из-под печенья и похороны в закрытом гробу? – Я сжала зубы, чтобы не завыть вслух.

– Господи, Като, если это поможет, то да! – воскликнула она с каким-то смешанным оттенком досады и печали в голосе.

И все повторилось. Наши соединенные в кругу руки, монотонное чтение Лизбет и мои полные отчаяния мысли о Максе… Вот только на этот раз ничего не произошло. Свечи продолжали гореть ровным теплым светом, символы на зеркале – всего лишь выцарапанные надписи. Бездушные и безжизненные, на холодной поверхности. Ничего. Но почему?

– Неси дурман, – мрачно произнесла я. Это единственное, что присутствовало во время прошлого ритуала и чего недоставало этому. Другой причины провала не может быть… Или может? Я ведь не эксперт в спиритических сеансах, да и Лиза, чего греха таить, тоже.

Подруга хотела возразить, но, посмотрев на мое лицо, сразу передумала. Мы опрокинули в себя солоновато-горькую настойку и повторили призыв. Снова ничего… Только пустота, которая разлилась в душе, подобно океанскому приливу. Неужели все зря?

– Давай еще раз, – настойчиво потребовала я. Лизбет лишь покачала головой.

– Като, не сработает, – начала она и осеклась, столкнувшись со мной взглядами. – Может, просто день неподходящий. Так бывает, все-таки вызов духов – не точная наука, здесь все зависит не только от людей.

– А когда подходящий, Лиза? Завтра, через неделю, через год? – Я в сердцах смахнула с зеркала цветы амаранта. Подруга молчала, вперив глаза в пол, и мне стало совестно. – Прости. Не бери в голову.

– Я понимаю твое разочарование, – коротко кивнула она, принимая извинения. – Но, поверь, я сделала все что могла. И ты тоже, так что не нужно себя корить.

– И в мыслях не было, – второй раз за вечер соврала я.

В последнее время винить себя во всем стало дурной привычкой. Но что беспокоило меня намного больше – я испытывала не разочарование, как должна бы в такой ситуации, но ярость. Хотелось разбить чертово неработающее зеркало вдребезги, а хрустальной пирамидкой запустить в ближайший мусорный бак. И только расстроенное лицо Лизы сдерживало меня от разрушительных порывов. Она тоже переживала, что ничего не получилось, и в какой-то мере разделяла мои чувства.

– Мне нужно все обдумать, – сказала я, поднимаясь с пола. – Попробуй, пожалуйста, узнать, в чем дело и почему второй раз вызов не сработал.

– Окей, – покорно согласилась Лиза. – Покопаюсь в литературе и сообщу, если что-нибудь прояснится.

Я натянуто улыбнулась и покинула квартиру подруги. На этот раз не стала сворачивать в бары и искать приключений, и доехала до своего дома на такси. Водитель полдороги пытался разговорить позднего клиента, но после того как я хмуро велела ему заткнуться, оставил свои потуги и остаток пути обиженно сопел. Напоследок компенсировав грубость чаевыми, поднялась в квартиру и долго не могла заснуть.

* * *

Макс предстал передо мной, как партизан на допросе. На скуле красовался огромный багровый синяк.

– А тебе идет, – усмехнулась я с порога, окидывая его взглядом. – Джемпер под цвет подбирал?

Действительно, пуловер насыщенного бордового цвета странным образом сочетался с боевой раскраской.

– Старался, – немногословно бросил Макс и прошел в квартиру.

Он еще жил с родителями и недавно поступил в академию, тогда как я уже вовсю пользовалась благами полицейской службы. Жилье предоставлялось государством.

– Врезал ему хоть? – спросила я, поставив закипать воду для чая.

– Угу. Мне бы покрепче чего, – брат с намеком уставился на дверцу кухонного шкафчика, где хранился виноградный концентрат. Уже два года как приняли «сухой закон».

Я кивнула.

– Что не поделили?

Макс потупился, разглядывая узоры на чашке перед собой.

– Ничего, это на тренировке, – буркнул он.

– Ну, да, конечно. – Я скептически хмыкнула. – Помню, устроила я однажды такую тренировку одному самоуверенному засранцу. Вид у него был примерно такой же.

– Я серьезно, это была тренировка, – скривился Макс и раздосадованно поджал губы. – Мне нужно больше заниматься.

– Ты же лучший на курсе! – не сдержала удивления.

– На курсе – да, но сегодня на показательное занятие пригласили выпускников.

– А-а-а, – понимающе протянула я. – Постой, тогда почему меня не позвали?

Брат забавно фыркнул.

– Наверное, Винслоу опасался, что ты отметелишь всякого, кто меня стукнет, – посмеиваясь, сказал он.

– Правильно опасался, – я тоже заулыбалась. – Так кто это был?

– Так я тебе и сказал!

– Ну, правда, мне просто интересно, кто смог тебя разукрасить.

Макс пронаблюдал, как я наливаю винный напиток.

– Элиас.

– О! – Я замерла, не долив до краев, а он тут же залпом опрокинул чашку. Зол был, наверное. И расстроен. Мне захотелось его подбодрить. – Это же совсем другое дело! Элиасу и продуть не стыдно. У меня вон до сих пор отпечаток его подошвы на заднице! Хочешь посмотреть?

И я сделала вид, что собираюсь спустить штаны. Когда-то жутко обиделась на Элиаса, что он наподдал мне поджопник при всех на тренировке. Сейчас, конечно, вспоминаю об этом с юмором.

– Да ну тебя! А то я твоей тощей задницы не видел, нет там никакого отпечатка! – улыбнулся Макс и жестом попросил добавки.

– Кто так пьет изысканное вино? – показушно проворчала я.

– Винище это паршивое, а не вино. Наливай давай.

– Точно, – вторая чашка тоже не пустовала.

Глава 4
Медовая пчелка

Приятной неожиданностью стало, что Лекс проснулся пораньше и взял на себя труд забрать авто со стоянки, чтобы подбросить меня от дома. Напарник выглядел бодро, два дня на сон и восстановление вполне хватило. Естественно, в управлении ему уже растрепали последние новости о нежданном «повышении», и теперь он стоял, облокотившись на черный капот, с видом победителя. Полы бежевого плаща небрежно откинуты назад, открывая взгляду полицейский значок и кобуру, прикрепленные к ремню. Из-под коричневой фетровой шляпы, скрывающей в тени половину лица, торчала сигарета, на этот раз зажженная. Лекс дожидался меня уже некоторое время.

– Опаздываете, сержант Ларссон, – укоризненно констатировал он, бросая сигарету на тротуар и раздавив ее ботинком.

– Поехали уже, босс, – усмехнувшись, бросила я, ловко присаживаясь на водительское сиденье. Если Лексу вздумается играть в начальника, лучшее, что можно сделать, – относиться к этому снисходительно и не поддаваться. Тогда спектакль быстро ему надоест и все вернется на круги своя.

– Почему это ты сегодня за рулем? – недовольно спросил напарник.

– А ты знаешь, куда ехать? – ответила в тон. – Так вот, нам нужен склад компании «Солекс-мет», это на восточной окраине города. Я знаю дорогу.

– Что там хранят? – полюбопытствовал Лекс.

– В основном арматуру. Наш парень – Лэнс Инглис – работает грузчиком, да ты это уже, наверное, читал. Видел его досье?

– Угу. Предстоит повозиться, – резонно заметил он. – Таким ребятам, как этот Инглис, для сотрудничества с полицией нужен… э-э… стимул.

– Вот я его и простимулирую. Но пушку держи наготове, там рядом могут быть его приятели.

Склад «Солекс-мета» оказался целой территорией, огражденной высокий сетчатым забором. Внутри я насчитала пять длинных одноэтажных построек сарайного типа, каждая пронумерована. Завидев полицейскую машину, в сторожевой будке нас пропустили без проблем, из чего можно сделать вывод, что ничего нелегального здесь не хранят. Или, по крайней мере, хорошо прячут.

– Сэр, – обратилась я к сторожу, как только мы с напарником вышли из авто. – Где я могу найти мистера Инглиса?

– А которого? У нас на складе трое Инглисов работают.

Сторож – здоровый небритый детина в рабочем комбинезоне, подслеповато щурился. Его блестящая лысина, наверное, должна отбрасывать солнечные зайчики в ясные дни.

– Семейный подряд у них тут, что ли… – пробормотала я и вспомнила из досье, что отец Лэнса бил жену и троих сыновей.

– Братья. Так который? – мужик нетерпеливо переминался с ноги на ногу, будто чувствовал себя некомфортно перед двумя копами. К счастью для сторожа, он меня совершенно не интересовал.

– Лэнс.

– Он сейчас в постройке номер три, на погрузке, – махнул рукой детина. Подумав, добавил. – И не советую совать значки ему под нос. Больно нервный парень.

Мы с Лексом обогнули несколько строений и направились к третьей. Здесь стояли два грузовика, набитых металлическими трубами и прочей арматурой. Неподалеку валялась груда мешков, на которых, как на тюфяках, возлежали рабочие. Курили и громко что-то обсуждали, не стесняясь щедро разбавлять свою речь непечатными выражениями. Узрев двоих незнакомцев, притихли, только зыркали настороженно из-под надвинутых на самые брови козырьков.

– Заблудились? – подал голос парнишка лет пятнадцати. Над губой только-только начали пробиваться реденькие светлые усы, а за ухом торчала сигарета.

– Заткнись, Патрик, – лениво обронил другой, с ухмылкой посматривая на своих приятелей. Мол, смотрите, какой наглый растет. – Вам чего надо? Хозяин будет после обеда.

– Нам нужен мистер Лэнс Инглис, – Лекс взял разговор с работягами в свои мужские руки. Я с самым миролюбивым видом встала рядом с напарником, чтобы в случае чего оказаться как можно ближе.

– А вы кто такие, копы что ли? – заржал этот самый Патрик, но, наткнувшись на наши серьезные взгляды, улыбка слетела с его лица и сменилась испугом. – Лэнс, беги!!! Здесь копы!!! – заорал мальчишка во все горло и сам бросился наутек, перепрыгивая через мешки, как кузнечик.

Следом побежал другой, повыше и покрепче, и он прихватил с собой обломок железной арматуры. Другие грузчики остались на местах и поспешно подняли руки, когда я выхватила из кобуры револьвер. Гулять так гулять!

– Я возьму бугая и мальчишку, а ты ищи Инглиса, – скомандовал Лекс и пустился за кузнечиком. Это была моя реплика.

С другого конца здания послышался звук выбиваемого стекла. Мне не нравилось, что за спиной остаются рабочие, которые могут оказаться приятелями Инглиса, но выбора не было. Я обогнула строение и очень скоро поняла, что не ошиблась: мужчина в рабочей робе забежал за угол соседнего склада. Теперь можно не торопиться. Я видела, куда тот направился, и деваться ему на этой территории особо некуда – вокруг пустырь. Долго не побегает.

– Мистер Инглис, рекомендую не делать глупостей! – прокричала я, надеясь, что тот внемлет голосу разума. – Мы просто хотим поговорить.

Позади раздался грохот металла, будто рухнуло что-то тяжелое. Следом донеслась забористая ругань Лекса и не менее эмоциональный ответ кого-то из грузчиков.

– Ага, как же… Валите к Дьяволу! – донесся хриплый голос из-за угла. – Я ничего не сделал!

– Тем более, – показательно удивилась я. – Прекращайте играть в прятки и выходите.

– Проваливай к черту, полицейская сука, пока я добрый! – интонации приобрели угрожающий оттенок. Нет, ну это уже совсем невежливо.

Обстановка накалялась, а я не могу ждать вечно. Держа наготове ствол, осторожно обогнула складскую постройку и выглянула из-за угла. Инглиса здесь уже не было. Право же, так можно ходить друг за другом, пока кто-нибудь не свалится от обезвоживания! Я решила изменить направление и перехватить беглеца с другой стороны, но услышала шорох и неясную возню за стеной. Оббежать вокруг и войти через дверь не хватило бы времени. Я осмотрела стену. Окон с этой стороны не оказалось, однако обнаружился очень милый, аккуратный подкоп. Размерами он как раз подходил, чтобы мог пролезть взрослый мужчина, и был прикрыт несколькими мешками. Я тихо приподняла один из них, убедившись, что его легко передвинуть. Судя по всему, через этот лаз грузчики воровали ночью арматуру, когда складские помещения закрывались на замок.

Возиться в земле из-за наркокурьера, которого даже не собиралась арестовывать, мне не улыбалось. Наверняка он ошивается рядом с лазом, чтобы огреть меня по голове, вздумай я пролезть под стеной, или дать деру, как только объявлюсь в дверях склада. Неподалеку отсюда стояла подкопченная сбоку, ржавая бочка с водой для умывания. Именно на случай подобных обстоятельств предпочитаю всегда надевать темную, немаркую одежду. Я придвинула ее к лазу, перекрыв пути отхода для Инглиса, и направилась к двери.

Лекс тем временем застегивал браслеты на руках бугая с арматурой, но прыткого мальчишку еще не поймал. Под глазом напарника красовался свежий багрово-синий фингал. Мы встретились взглядами, и я кивком указала ему, что собираюсь войти на склад.

Створка массивной двери противно лязгнула ржавыми петлями. Звук разнесся по всему помещению и завис под высокими деревянными балками потолка. Прекрасно. Теперь Инглис оповещен, что я пришла по его душу. Пахло железом, пылью, сигаретным дымом и почему-то машинным маслом. Вдоль всего склада тянулись ряды сложенной арматуры – металлические сетки, стержни и каркасы. Все это добро ограничивало обзор и представляло для Инглиса отличное укрытие.

– Лэнс, кончай валять дурака! – сделала я еще одну попытку увещевания, пробираясь вдоль длинных стальных прутьев с палец толщиной. – Снаружи мой напарник арестовывает твоих приятелей.

Или братьев. Если предупреждение и возымело действие, то противоположное ожидаемому. Я обошла секцию стержней. Между рядов вышел мужчина в комбинезоне и нерешительно поднял руки. Фото Инглиса было в профиле, но из-за плохого освещения лица не рассмотреть… И я опустила оружие – большая ошибка! Преступник налетел из бокового прохода, вышиб ствол из руки сильным ударом. Револьвер жалобно звякнул о напольную плитку, и Лэнс тут же пнул его ногой. Я воспользовалась задержкой, и зарядила нападавшему локтем под дых. Тот с хрипом выдохнул, начал заваливаться на сложенные штабелями металлические стержни, один из которых торчал концом аккурат в его сторону. И, черт меня дери, я не желала смерти даже такому мерзавцу, как Лэнс Инглис! Оттолкнула его весом своего тела в каком-то дюйме от арматуры.

Благородного порыва преступник не оценил. Видимо, решил, что дама намерена продолжить борьбу в партере. Он сбросил меня с себя и попытался навалиться сверху.

– Чего стоишь, помоги же мне! – зарычал Лэнс, обращаясь к грузчику, который так и стоял с поднятыми руками и раскрытым ртом.

– Не будь идиотом, парень, я офицер полиции! – прошипела, защищая руками голову. Ушибленная кисть болела адски. – Зови моего напарника!

Грузчик бросился в сторону выхода, а мы с Инглисом закатались по полу. В итоге ему таки удалось оседлать меня, придавив сверху своей тушей.

– Жаль, что ты коп, – тяжело дыша, прошептал Лэнс. – Я бы за тобой приударил. Люблю баб с норовом.

Наверное, он хотел оглушить меня. Надеюсь, ему хватило бы ума не забивать насмерть офицера полиции. Силы были неравны, но и мне не за красивые глаза дали звание сержанта. Когда ублюдок одной рукой потянулся за железным прутом, я крепко перехватила в воздухе его запястья. Резко приподняла бедра, заставив Лэнса потерять равновесие, и спихнула с себя, одновременно перекатываясь на бок. Больше не хотелось играть в хорошего копа. Я от души заехала костяшками пальцев в основание носа. Мерзавец с хрипом запрокинул голову, и мой кулак врезался ему в кадык. Вскочив, я несколько раз приложила Лэнса ногой в живот. Уж не знаю, куда попала, но корчился гад очень убедительно.

За этим занятием меня застали вбежавший в помещение напарник и еще с дюжину рабочих склада. Мальчишка и другой бежавший грузчик были в наручниках.

– Оставь его в покое! – закричал мальчик, почти срываясь в истерику. – Лэнс!.. Лэнс!..

– Эй, Като, полегче! – обеспокоенно отозвался напарник, не без усилий удерживая брыкающегося парня. Потом заметил мою ушибленную скулу и кровь из носа, встряхнул малолетнего бегуна. – Так, а ну цыц!

Зыркнув исподлобья на всю эту ораву, я демонстративно медленно подняла револьвер и вернула в кобуру. Без нежностей перевернула Лэнса лицом в пол и застегнула наручники так сильно, чтобы металл впился в запястья.

– Ну, что, ребята, может попробуем по-хорошему для разнообразия? – растягивая слова, обратилась я главным образом к братьям Инглисам.

В том, что эти трое принадлежали к одному семейству, сомнений почти не оставалось. В голове звенело после пропущенного удара, левая половина лица припухла и саднила, а во рту ощущался привкус крови. Фингал Лекса начинал расплываться и заиграл фиолетовыми оттенками. Повеселились, нечего сказать.

– Мы ничего не сделали! – запротестовал все тот же паренек.

Это я уже слышала, добром не кончилось.

– Нападение на офицера полиции – достаточно, чтобы засадить всех троих за решетку.

– Мальчишку не троньте! – подал голос третий братец. – Он и правда не при делах.

– Да, Патрика оставьте, – заступился еще один грузчик, тот самый, что вылез передо мной с поднятыми руками. Остальные согласно закивали. Некоторые переминались с ноги на ногу, явно чувствуя себя неуверенно, переча копам, другие – смотрели прямо и с вызовом.

Мы с Лексом обменялись мрачными взглядами, но ссориться с компанией работяг – не лучшая мысль. Лично мне на сегодня и без того драмы хватило.

– Мальчик остается здесь, – объявил напарник, расстегивая на нем наручники. – Этих двоих мы забираем в управление.

Пока мы заталкивали Инглисов в авто, грузчики потихоньку разошлись по своим делам. Представление окончено, и только хмурый взгляд Патрика – младшего из братьев – я поймала в зеркале заднего вида, отъезжая от склада.

* * *

Я задумчиво барабанила пальцами по столешнице. Звук этот изрядно раздражал допрашиваемого, хотя он и так оказался парнем неспокойным. Доставив братьев Инглисов в управление, мы с напарником развели их по разным комнатам. Конечно, Лэнс, учитывая его богатый криминальный опыт, не мог не знать, что это стандартная процедура, но все равно заартачился. За полтора часа мы с Лексом несколько раз сменили друг друга в допросных, а наш преступник не проронил ни единого слова. Он упорно отказывался отвечать, пока к нему не приведут брата. Я выпила уже три чашки кофе и даже сходила на перекур с коллегами из наркоотдела. К слову, те посоветовали мне пойти на небольшие уступки. Черта с два ему, а не уступки! Лэнс Инглис еще должен ответить за мою разбитую скулу и синяки на руках. Теперь все, кого я встречу, будут думать, что бедняжку поколачивает муж. Хотя какая, собственно, разница?

– Приятель, ты меня уже основательно достал, – прямо сообщила преступнику, с которым мы давно перешли на «ты». – Если через десять минут ты не расскажешь мне то, что я хочу знать, придется притащить сюда твоего младшенького. Как бишь его? Патрик?

– Попробуй, – нагло осклабился Лэнс. – На складе вам, копам, живо объяснят, что к чему. Или ты возьмешь с собой целую группу захвата, чтобы арестовать пацана?

Я нахмурилась. Эту линию можно отбросить. Арестовывать детей мне приходилось, но не сказать, чтобы занятие приносило удовольствие. К тому же, скорее всего, такая мера не принесет результата. Угроза выдать другим членам банды Литтл Би поболтушки Лэнса с Нилом Макензи из конкурирующей группировки, тоже лишены смысла. По той простой причине, что выдавать некому – их имена-то я и хотела бы выяснить.

В этот самый момент дверь открылась, и в комнату вошел Йонас Рид, держа в руках разрешение на ментальный допрос, подписанное шефом полиции.

– Ну, наконец-то! – Я воздела руки к небесам. – Дядюшка Эрни смилостивился надо мной. Надо привести Лекса, а то будет возмущаться, что не позвала его, когда запела наша птичка.

И начала пристегивать руки и ноги преступника к стулу.

– Это еще что за фокусы ты готовишь? – забеспокоился тот, глядя на меня из-под тяжелых кустистых бровей. Грубые, будто вырубленные черты лица сложились в выражение осознания, а затем страха. – Ни черта у вас не получится, сраные копы! – не особенно уверенно сказал он и попытался взбрыкнуть, но получил от меня зуботычину.

– Тише, Лэнс, тише. Недолго осталось. Скоро будешь драить сортиры в «Констанс» и плевать в потолок в своей уютной камере, – пообещала я.

– Ни черта у вас не получится, – повторил тот, словно убеждая самого себя. Йори при этом довольно улыбался и смотрел на преступника как-то плотоядно. Даже очки не могли более-менее сгладить это выражение.

Мы с напарником вернулись через несколько минут и обнаружили, что ментал уже нашел с нашим арестованным общий язык. Йонас стоял позади, прикрыв глаза и положив ладони ему на виски. Через Аспект я чувствовала, как ментал настойчиво опутывает его незримыми энергетическими нитями и связывает разум. Ощущение похоже на то, как дрожит краешек паутины, когда паук оплетает жертву сетями. Гримасу самого Лэнса трудно описать. Он таращился на меня выпученными глазами с покрасневшими белками и, как рыба, открывал и закрывал рот в беззвучном крике. На лбу выступила обильная испарина, руки и ноги мелко подергивались, как будто через него пропускали разряд электричества. Преодоление естественного барьера – штука не из приятных, но чтобы настолько…

– Аааххрррр… – захрипел Инглис, захлебываясь слюной, и резко откинулся на спинку. Мы с Лексом одновременно подоспели и придержали стул, чтобы не перевернулся.

– Что за ерунда? – недоуменно пробормотал напарник.

Сама хотела бы знать, но ментала нельзя отвлекать от процесса. Пришлось держать Инглиса на стуле десять напряженных минут, по истечении которых Йори наконец снял ладони с его головы и сам едва не рухнул на пол. Лекс ловко подхватил его под мышки, а я подставила табурет, устраивая перетрудившегося мага.

– Принеси ему батончик и воды, – безапелляционно скомандовал напарник.

Быстро же он освоился с назначением Страйтона! Но для выяснения отношений время неподходящее, поэтому я просто сделала, как он велел. Йори молча поглотил предложенный шоколад и осушил стакан. Лишь затем заговорил.

– На Инглисе стоял блок, – огорошил ментал. На фоне побледневшего лица веснушки казались черными точками. – Не очень сильный, но умело настроенный. Он полагал, что если кто-то проникнет в сознание, его братья и мать умрут. – Йонас взъерошил короткие рыжие волосы и добавил виновато: – Привязка к семье всегда самая паршивая.

– Тебе удалось разрушить блок?

– Ну… я… в общем, немного перестарался, – признался ментал, по очереди косясь на меня и на Лекса в ожидании реакции. – Вместе с блоком сломал естественный барьер.

Я шумно выдохнула и плюхнулась рядом на свой стул. Напарник остался нависать над магом и обессиленным преступником.

– И что, что теперь? – нетерпеливо спросил Лекс, заглядывая в опустевшие глаза арестованного.

– Теперь он скажет все, что помнит, – устало ответила я за Йори. – Чаще всего вместе с естественным барьером путаются последние воспоминания. То есть о своем детстве Инглис сможет рассказать вполне связно.

– Дерьмо! – в сердцах воскликнул Лекс.

– Дерьмо, – мрачно подтвердил ментал.

– Так, давайте все передохнем, перекусим, выпьем кофе и вернемся к допросу через пятнадцать минут, – внесла я оптимистичное предложение. – Может, не все потеряно и не стоит ругаться раньше времени.

– А потом можно? – сыронизировал Йонас. Напарник хмыкнул, но против предложения не возразил.

– Потом нужно, – усмехнулась я, наблюдая, как коллеги понуро покидают допросную.

Я использовала эту четверть часа, чтобы собрать кое-какие полезные материалы. Фоторобот Джонни Нэша – правой руки Литтл Би и соорганизатора банды, опиум, банкноты и визитка джаз-клуба, найденные в его саквояже – все, что может помочь освежить память Лэнсу Инглису. Сюда же добавила фото из досье Нила Макензи, с которым приятельствовал наш арестованный. Что ж, по крайней мере, я сделала все что могла. Очень жаль, если этого окажется недостаточно и придется искать другую ниточку к Литтл Би.

Лекс и Йонас вернулись через двадцать минут. Увидев собранные вещицы, ментал заметно воодушевился, а напарник позволил себе высказать короткую похвалу, чем вызвал у меня приступ раздражения. Но я лишь кивнула, проглатывая одобрение.

Йори вновь встал позади Инглиса и приложил руки к его вискам. Несколько минут прошли в напряженном ожидании, когда каждый из нас боялся сделать лишнее движение. Но вскоре преступник вышел из затянувшегося ступора, удивленно проморгался и облизнул пересохшие губы. Тогда ментал позволил задавать вопросы.

– Ваше имя? – обобщенно начала я.

– Ленс Инглис.

– Сколько у вас братьев? Как их зовут?

– Двое – Джек и Патрик. – Он отвечал умиротворенно, даже доброжелательно, и по порядку восстановил основные события своей жизни. Иногда я задавала неожиданные и даже неловкие вопросы, а Йори кивал, давая понять, что преступник не лжет. Лекс записывал слова допрашиваемого в протокол.

– Вы знаете этого человека? – указала на фото Нила Макензи. Инглис сосредоточенно хмурился и морщился, как от зубной боли, но ничего не говорил. Ментал пожал плечами и сделал знак пропустить вопрос.

– Ладно, все в порядке. А этот человек вам знаком? – рядом лег фоторобот Джонни Нэша.

– Да.

– Кто это? Что вас связывает?

– Это Джонни, – нерешительно проговорил преступник. – Его… убили.

– Очень хорошо, – оговорилась я, но тут же исправилась: – То есть вы знаете, кто его убил?

– Не помню.

– Что вас связывало с Джонни?

– Не помню. Не уверен. Деньги? – предположил Инглис.

– Верно. Назовите имена других людей, с которыми вас связывают деньги.

Снова он скривился, силясь вспомнить, но так ничего и не выдал. Лекс разочарованно бросил ручку, но я взглядом указала ему продолжить записи. Выложила перед преступником один за другим пузырьки с опиумом.

– Мистер Инглис, это ваши вещи?

– Не знаю, – заколебался он, склоняясь над столом. – Может быть.

– Назовите имена людей, с которыми ассоциируются у вас эти предметы.

Инглис задумался. Он молчал дольше минуты, таращась на опиум. Когда я уже была готова сдаться и перейти к другим вопросам, изрек.

– Я – изумительный мойщик посуды, пришел по объявлению о найме, – сказал и повторил то же самое дважды, поочередно заменив род деятельности на разносчика еды и уборщика помещений. Лицо его при этом ничего не выражало, будто эту фразу он заучил.

Какой, к черту, мойщик посуды, если Инглис работает грузчиком и по совместительству – наркокурьером? Может, в юношестве подрабатывал? Мы с Йори и Лексом красноречиво переглядывались, пытаясь понять, что имеет в виду мнимый сотрудник ресторанной сферы, когда тому попалась на глаза визитка джаз-клуба «Медовая пчелка».