Текст книги "Игры порочной крови"

Глава 4

Женская мудрость в совокупности с женской хитростью дает такой эффект, какой не может дать ни одно высшее образование.

Утро случилось раннее. Сначала проснулись дети и, радостно галдя, бросились обнимать меня, заглянула няня, одна из горничных забрала щенов на прогулку – в общем, выспаться не удалось, но ночная тоска отступила. Уже проходя через гардероб, я глянула на приготовленное к балу платье, поморщилась и задвинула его подальше.

Наряд был сшит в пару к костюму Никласа, а об этом ничтожестве и думать не хотелось, придется еще заехать к модистке.

Я наспех обмазала мазью синяки, оставшиеся от прошлой ночи, накапала успокоительного и, перекусывая на бегу, помчалась в Академию. Поймала себя на том, что все утро ждала, что один зеленоглазый брюнет вернется. Озиралась с надеждой, выходя из дома и садясь в коляску у ворот, но столь желанный мужчина так и не появился, зато я срисовала нескольких подозрительных личностей вокруг дома. Наблюдатели Криса? Он же отозвал своих людей. Проверила защиту периметра и сделала себе пометку присмотреться к соглядатаям, как только избавлюсь от коварного украшения.

По Академии шла впервые не скрываясь и гордо расправив плечи, но так никого и не встретила. В кабинете профессора Кронкера было как всегда тихо, немного пыльно и приятно пахло кожей и бумагой. Сам маг стоял в углу у большого планшета и что-то увлеченно чертил.

– А, внученька, – он коротко глянул на меня с хитрым прищуром, отвернулся и дочертил пару линий, – ты в день бала учиться пожаловала, вместо того чтоб ноготки полировать и перышки чистить?

– Да не полируется, – вздохнула я тяжко, опустившись в кресло, – дрянь какая-то к перьям прилипла.

Маг обернулся уже более заинтересованно. Прошел к своему месту за столом, а я предъявила ему руку. Сначала он глянул мельком, но потом буквально ухватил меня пальцами за запястье и, почти как вчера Арван, близоруко уткнулся в украшение носом. Сидеть было неудобно, причем нам обоим. Так что в результате я обошла стол и устроилась на краешке, пока профессор что-то черкал на листе. Схема казалась мне непонятной и была выстроена явно не на символах воды. Наконец он оторвался от изучения браслета, достал переговорный амулет.

– Иди-ка сюда, старая развалина, – бросил в него и переключился уже на меня: – И кто тебя так одарил?

Я раздумывала, ответить или нет, когда появился профессор Винер.

– Так и? – с нажимом подбодрил водник.

– Доброе утро, профессор, – кивнула подошедшему к столу стихийнику, – а это подарок герцога Дайтона Витта.

– Иди черти свой преобразователь, пень трухлявый, а я посижу у ног красивой девушки.

Как ни странно, водник уступил свое кресло, пошел к планшету, буркнув:

– Да ты рассказывай, внученька.

– Он пытался заставить меня подписать контракт на постоянное сотрудничество, – начала я.

– И все?

– И намекал, что я буду хорошей партией его сыну, – ответила обтекаемо.

Кронекер Капелли закашлялся у планшета, а стихийник ласково так спросил:

– И что ты ответила?

– Мы отложили этот разговор.

– Вот слизняк. Ты, внученька, сильна, горжусь, – профессор Хинч тоже начал называть меня так.

А я продолжила рассказывать.

– Эта пакость явно должна была работать как-то тоньше, и в начале вечера она просто исподволь подавляла меня, заставляя добровольно выполнять простые прямые указания. А вот потом все пошло вразнос. Я с ночи на успокоительном, иначе меня начинает бросать в крайности и я творю глупости.

– Вещица тонкая, деликатная, а ты шарахнула ее каким-то мощным эмоциональным выбросом. В результате, вместо того чтоб мягко подталкивать тебя в принятии верного решения, она просто бесконтрольно раскачивала твои эмоции, – профессор продолжал дочерчивать начатую его коллегой схему, иногда присматриваясь к моей руке. – На огне построена, только застежку и прочность земляник-артефактор зачаровывал, но это еще при литье.

– Очень мне интересно, что ты вчера успела натворить, – хмыкнул водник от планшета.

Я быстро припомнила события вчерашнего длинного вечера и абсолютно непроизвольно покраснела. А уж от того, чем все закончилось, стало и вовсе грустно. Начала подступать апатия, похоже, успокоительное опять перестает действовать.

– Смотри-ка, Кронкер, – со смешком отметил маг, – она смутилась.

– Я уже помираю от любопытства, что ж такое способно смутить нашу бойкую внученьку? – и оба с интересом уставились на меня.

Но я молчала. Упорно. Как партизан на допросе. И смотрела в окно, где кружил легкий снежок. Старые маги переглянулись заговорщицки, хотя я совершенно не поняла почему, а потом профессор Хинч начал что-то выплетать над браслетом. Я пыталась уследить за сменой стихий в его плетении, но опыта не хватало. Наконец браслет едва слышно тренькнул, расстегнулся и свалился под стол.

С облегчением потерла руку, почти физически ощущая, как исчезает довлевшая над разумом пелена, и полезла доставать опасное украшение. В этот момент дверь распахнулась и послышался до боли знакомый хрипловатый баритон:

– Так и знал, что застану тебя тут. Доброе утро.

Вместо того чтоб встать и встретиться лицом к лицу, я ужом заползла поглубже в стол, радуясь, что передняя крышка глухая и меня не видно. Это получилось само собой. Да в любом случае ситуация, когда я вылезаю из-под профессорского стола, выглядела бы двусмысленно. Я украдкой вздохнула и затаилась.

– И тебе доброго, – стихийник несильно пнул меня под столом, но я не поняла, то ли чтоб не шебаршилась, то ли чтоб вылезала. – Секретарь сдал?

Видимо, Арван кивнул, и я услыхала приближающиеся шаги. Профессор невозмутимо смял лист с уже нарисованной схемой и бросил его в ведро.

– Взгляните, – что-то снова зашелестело, – это схема заклинания, наложенного на браслет, надетый на одну особу. Как его снять?

– Ммм, как интересно, – протянул стихийник с улыбкой в голосе, и почему-то мне показалось, что это было больше для меня.

– А что ж саму, кхм… особу не привел? – так же недвусмысленно поинтересовался водник, подходя к столу, теперь я видела его ноги.

– Ее еще поймать надо, – буркнул Арван, а я недобро сощурилась. Поймать, значит? Сам ушел, а меня, значит, не поймать? Я прикусила губу, чтоб не зарычать.

– Да ладно, внучек, – Кронкер присел на стол, как недавно сидела я, спросил участливо: – И давно женщины стали от тебя бегать?

– Мало того что бегать, так еще и успешно, – добавил Винер Хинч.

– Может, чем обсуждать мою личную жизнь, все-таки поможете? – предложил брюнет, но как-то тоскливо. Видимо, старых магов он знал и давно и не обольщался насчет их деликатности.

– Схема прорисована не слишком аккуратно, – заметил стихийник.

– Да ладно, если особа от него активно убегала, то странно, что он и это смог нарисовать, – сомнительно похвалил водник. – Или ты ее связал?

– Усыпил? – предположил Хинч.

– Обездвижил! – радостно постановил Капелли. – Он же воздушник прежде всего.

Я сидела под столом, кусая кулак. Маги потешались вовсю, только не понятно, откуда про обездвиживание догадались. А в кресле против стола кто-то очень активно сопел. Я даже умилилась, ведь он сюда ради меня пришел, терпит издевательство этих циников.

– Интересная вещица, никогда такого не видел, – безбожно врал сидящий за столом маг и спросил с подозрением: – А ты точно собираешься с нее этот браслет снимать? А то, может, воспользуешься тем, что на ней подавляющие волю и критическое мышление чары?

– Хорошая мысль, – подхватил второй, – если она носит это достаточно давно, то точно убегать не будет. Только соглашаться. На все!

– Нет, спасибо, – от его мрачного голоса у меня пробежали по спине мурашки, – я полночи вкушал плоды воздействия этого демонового украшения, мне хватило.

Я снова вспомнила, как прошли эти полночи, постаралась дышать потише.

– Мальчик мой, – стихийник оторвался от схемы, откинулся в кресле, приникновенно заявил: – Теперь ты как честный человек должен на этой особе жениться.

– И женюсь, – мрачно ответил Арван, чем ввел в ступор уж старых магов. Водник даже закашлялся. А я попыталась было выбраться из-под стола, но получила еще один тычок от профессора Хинча и притихла.

– А особа-то об этом знает? – наконец прокашлялся профессор Капелли.

– Она даже согласилась, – напряжение в голосе брюнета росло.

Винер Хинч хохотнул, уточнил:

– До того, как сбежала, или после?

– Учитель! – раздался рык, брюнета все-таки достали.

Но информация интересная, значит, старый маг Арвана учил.

– А что учитель? – тот даже не смутился, – Я ж не чужой, поди, человек.

– Если ты не можешь помочь с этой схемой – сам разберусь, – похоже, действительно достали.

– Нет, не разберешься, – хмыкнул водник, кажется заглядывая чертеж, – но если особу поймаешь – приводи, поможем. С дедами познакомишь.

Судя по фырканью, с дедами Арван кого-либо собирался знакомить в последнюю очередь. Видимо, всерьез опасался, что эти два мага способны спугнуть даже самую нацеленную на брак невесту, а уж сомневающуюся и подавно. А вот не буду сообщать, что мы уже знакомы.

– А ты эту свою согласившуюся на замужество особу матушке представил? – вдруг задал интересный вопрос стихийник. Я навострила ушки.

– Заочно, – как – то неуверенно протянул мой жених. Я припомнила чулок на люстре и попыталась решить для себя, считается ли это заочным знакомством с родителями. Старые маги, видимо, не смогли представить, как это. Повисла пауза. – Ну, они были в одной комнате.

Чуть не откусила себе палец, сдерживая смех. Проф пнул меня снова.

– Схема развеивания готова? – зашелестел лист. Арван подтащил к себе чертеж, спросил задумчиво: – Кхм, а вот эти танцующие скелетики, которых ты рисовал по краю листа, тоже к делу относятся или это был способ время потянуть?

– Любовь к красоте во мне неискоренима, – твердо ответил стихийник.

– Ага, спасибо, – видимо, мой жених углубился в изучение схемы, спросил рассеянно: – А вот скажите, не появлялась ли в столице последнее время сильная необученная водница, я с кадрами не работаю, но вы могли слышать.

– Женщина-водница? Это большая редкость, внучек, – сообщил очевидное Кронкер.

– Тогда ставлю другой вопрос, проф, ты не расскажешь, как можно пробить защиту от сна в последней разработке? – профессор Хинч тут же встал из-за стола, а на его место упал водник. Меня опять подперли ногой, не давая дергаться.

– О, мальчик мой, вопрос интересный, – голоса начали удаляться, – при когерентном наложении вектора заклинания в состоянии, близком к состоянию аффекта, аппроксимация защитной функции в точке преломления… – речь прервалась хлопнувшей дверью.

А мне, наконец, дали свободу.

– Вылезай, шпионка, – профессор отодвинулся, хмыкнул: – Давненько у меня студенточки под столом не сидели.

– Да уж, учитывая, что вы водников учите, – не осталась в долгу я. Сам признался, что студенточек у него не было.

– Вот язва, – одобрительно хохотнул маг. – Ох, не завидую я внучку.

– И давно вы догадались? – я посерьезнела.

– Я еще позапрошлой осенью твой портрет в руках держал, – профессор пожал плечами. – А до маразма мне пока далеко.

– Спасибо. А Арван вам правда внук? – стало любопытно.

– Да ну какое там, – водник отмахнулся. – Нет, конечно! Он мне правнук.

Я опять уселась на стол, повертела в руках бездействующий уже артефакт. Теперь его можно было смело надевать, проф точными касаниями развеял узлы связанных с ним заклинаний, и браслет стал просто браслетом – умеренно дорогой безделушкой.

– Он про детей-то знает? – нарушил тишину старый маг, откидываясь в кресле. Теперь мне даже стал казаться знакомым этот прищур.

– Знает, – вздохнула, – видел даже. Ночью. Спящими.

Я умолкла.

– Ну что ты тянешь кота за… хвост?

– Не поверил, обалдел, ушел.

– Мало я его порол, – постановил проф, хлопнув себя ладонью по колену. – Точнее, вообще не порол, так что точно мало. А ты сама виновата, еще бы пятилетку в глуши сидела!

– У меня была причина, – я обхватила себя руками, – она и сейчас никуда не делась, но рискнуть пришлось.

– Знаю я твою причину, – профессор Капелли как-то весь сгорбился. – Знаю, графинюшка. Мы его вычислим.

Я подобрала с пола упавшую туда челюсть, сглотнула и глянула на часы. Маг тоже глянул, встал:

– Беги уже, вертихвостка, у тебя сегодня непростой день.

Раз меня фактически выставили – я и ушла, пытаясь понять, что это вообще было.

До модистки я долетела на автопилоте. Нырнула с морозца в наполненную цветочно-пудровыми ароматами мастерскую. Спросила, где искать Мадлен. Тетя уже вертелась в одной из примерочных комнат. То отходила от зеркала подальше, то делала несколько шагов вперед, чтоб взглянуть на наряд в движении. Спокойное платье цвета бордо ей необычайно шло.

– Я чувствую себя старухой, – постановила она, повернувшись ко мне.

В этот момент помощницы принесли и мой заказ. Насыщенный лиловый атлас с траурно-черными вставками и лентами корсета.

– Ты собираешься идти в этом вдовьем чехле? – она уселась в кресло, а я позвала одну из девушек.

– Черную тесьму и манжеты – спороть. И вот это вырезайте, – я указала на плотное кружево, под шнуровкой корсета на спине.

– На какой заменить? – мастерица была невозмутима, привычная к капризам клиенток.

– Просто вырезать. И перешнуровать в два раза реже, – мне неуверенно кивнули.

Я уселась пить чай и смотреть, как тетушка пытается решить, не полнит ли ее очередной наряд, на этот раз персикового цвета. Ей недавно стукнуло шестьдесят, однако толика магии в крови, хорошая наследственность и своевременные процедуры позволяли выглядеть до сих пор сногсшибательно. И я полагала, что не одно сердце столичных аристократов будет разбито.

Обновленное платье вернули, не прошло и получаса. Ну да, резать – не пришивать. Вместе с ним, якобы исключительно помочь нам, в комнатку набилось пять мастериц. Спорить не стала, позволила себя одеть.

– Я беру свои слова обратно, – заявила Мадлен, обходя меня по кругу. – И во дворец с тобой не поеду. Тебя за минуту прожгут ненавидящими взглядами местные львицы, и меня зацепит.

– Ты права, мне нужен палантин. Кружевной, широкий, с меховой оторочкой по краю, – одна из девушек кивнула и убежала.

Заведение мы покинули со значительно полегчавшим кошельком, но домой сразу не пошли, осели в одном из встречных кафе.

– Ты уверена, что в этом можно выходить из дома? – еще раз поинтересовалась Мадлен, помешивая шоколад.

– Концепция изменилась, скандал в любом случае будет, так что я хочу быть не его жертвой, а на острие атаки, – я провокационно улыбнулась и слизнула крем с небольшой пироженки. Мужчина за соседним столиком уронил вилку и непроизвольно оттянул ворот одежды.

– Кстати, – заметила тетя, – едва ты укатила – заявился твой А… брюнет.

Если бы я в этот момент ела, то подавилась бы.

– Что, прямо через главный вход? – неверяще округлила глаза, – не влезал в окно, не прыгал по балконам?

– Представь себе, – мне достался хитрый взгляд, – заглянул, озирался настороженно, как узнал, что ты уехала куда-то, – сразу умчался.

Я только пожала плечами и отсалютовала чашечкой шоколада. Подслушанный разговор грел душу. А еще добавлял вопросов.

– Между прочим, он четверть часа слушал издевательства двух старых магов, чтоб выяснить, как снять с меня браслет, – прозвучало это как-то с гордостью даже. – Кстати, ты ведь их знаешь?

– А они с тобой не поделились своей маленькой тайной? – тетя невозмутимо взяла пироженку, но взгляд был настороженный.

– Не успели, хотя начали…

– Ну, вот сами и закончат, – отрезала она.

Дома в первую очередь поинтересовалась, не заходил ли кто еще. Но все было тихо, насколько тихо может быть в доме, в котором обитают двое научившихся бегать детей и две мохнатые собаки размером с пони. Охранник неспешно мел дорожку. Соглядатаи бдели.

До бала оставалось шесть часов.

Мы как раз закончили с прической и ногтями, когда сообщили о доставке наших нарядов. Я вышла получить их и проверить, все ли в порядке, и уже собиралась уходить, когда догнавшая меня горничная сообщила, что пришел какой-то господин. Обратно я спускалась едва ли не бегом, оправляя домашнее платье. И притормозила лишь на пороге, разглядев мужчину в холле.

Я вздохнула и подозвала горничную, чтоб та подала чай и сходила в мою комнату, кое-что забрать.

– Чем обязана, лорд Кристон? – спросила, не скрывая легкого разочарования, когда мы разместились в гостиной.

– Леди, – он намеренно замялся, – Алира или Лирана?

– Алирана, не ошибетесь.

– Баронесса, – наконец выбрал он обращение, – мне поручено доставить вас во дворец, чтоб снять некий браслет.

Кристон бросил взгляд мне на руки, но рукава домашнего платья были достаточно длинными.

– Даже если я буду орать и сопротивляться? – решила уточнить.

– В этом случае – особо.

– А если я буду не одета? – я мило улыбнулась, Кристон тронул скулу, по которой растекалась желтизна не до конца сведенного синяка.

Появилась горничная с подносом.

– Чем препираться, лучше просто проехать со мной, – он кивком поблагодарил за чай.

– Что ж он сам не приехал? – спросила резковато. – Отведайте пирога.

– Во дворце последняя проверка безопасности перед балом, Арван не может отлучаться. Ммм, очень вкусно, – отдал он должное сдобе.

– И, тем не менее, я никуда не поеду, у меня на это нет времени. Или я должна буду явиться ко двору лохматой и в домашнем?

– Боюсь, если украшение не будет снято – к балу вас вообще никто не допустит, – откинулся в кресле Кристон.

Я вздохнула и подняла руки вверх, позволяя манжетам оголить запястья.

– Как видите, эту проблему я решила.

– Я сообщу…

– А вот этого не нужно, – я мило улыбнулась. – Хочет совершать подвиг, пусть совершает. Кстати, браслет я надену, он обезврежен.

– Ох, и не завидую я ему! – Крис неожиданно тоже улыбнулся и немного поморщился. Видимо, фингал болел. И хотя такая смена отношения была подозрительна, я взяла с подноса принесенную из моей комнаты баночку, протянула ему.

– Свежая мазь от синяков, – он глянул подозрительно. – Да берите уже, лорд Кристон, никакого подвоха, сама пользуюсь.

Это было что-то вроде взятки. Или жеста доброй воли. Если этот мужчина действительно друг моего жениха, то мне нужно с ним налаживать отношения. Судя по тому, что он не стал держать Арвана в неведении обо мне перед помолвкой и все-таки принес папку с досье, то чувства друга Крису не безразличны.

– Тоже фингалы сводить пришлось? – он улыбнулся снова.

– Нет, у меня синяки в более интересных местах, – я поманила его пальцем, – помогу нанести.

– Если сюда сейчас войдет Арван, – проворчал блондин, все-таки подаваясь вперед, – то проблема синяков перестанет меня волновать. Он просто оторвет мне голову.

– Он очень ревнивый, – я спокойно нанесла прохладную мазь на скулу, размазала, втерла остатки в запястье. – Я тоже.

– А не надо было ставить цветы вместе с карточками в личных комнатах.

Смутно вспомнился шелест бумаги, пока я пила успокоительное вчера.

– Это не я, – чуть смутилась, – надо срочно посмотреть, от кого еще у меня букеты в спальне, и отправить им по баночке мази.

Кристон уже откровенно ухмылялся, хотя наверняка это было еще больно.

– Спасибо, – он поймал и поцеловал мою руку. – Герцогская карета будет подана в шесть.

Я пожала плечами. Спорить бесполезно. Зато, похоже, у меня появился неожиданный если не союзник, то уж точно не враг.

– Надеюсь, это ваши шпионы с утра вокруг дома бдят? – невинно спросила напоследок, провожая гостя до крыльца.

– Это охрана, – буркнул блондин, проследив за моим взглядом. За забором, на противоположной стороне улицы, возчик, ожидавший не первый уже час, в очередной раз болтал с опирающимся на метлу дворником.

– Пусть хоть в дом заходят, их в людской горячим накормят, – предложила искренне. – Я распоряжусь.

– Надо же. Срисовала разом. Мне вот все интереснее, чем леди занималась раньше, в Иллирии.

Отвечать не стала, и он, сбежав по ступеням, запрыгнул в ожидавшую коляску.

Глава 5

Девушка должна быть достаточно умна, чтобы уметь достойно закрывать рот окружающим. И достаточно скромна, чтобы уметь вовремя закрыть свой.

Закончив с приготовлениями, я расцеловала детей, устроивших беготню вокруг моей кровати, передала их няне и, наконец, облачилась в платье. Мадлен, уже полностью готовая и потому заглянувшая ко мне, стояла тут же вместе с горничной, что помогла одеться.

Я крутилась перед зеркалом, расправляя складки подола и проверяя, как держится на плечах это чудо портновской магии. Корсет, подчеркивающий тонкую талию и плотно облегающий полную грудь, продолжался плотным кружевом, доходя до самых ключиц. И переходил в длинные узкие рукава. А сзади платья как такового и не было. Ленты шнуровки сводили широко расставленные края корсета. Клин обнаженной кожи спускался почти до самой ложбинки между ягодиц, хотя там шнуровка становилась настолько плотной, что не позволяла разглядеть что-либо пикантное. Оставалось добавить пару штрихов.

Я достала серебристую баночку. Жаркая сладость сандала с горькой нотой полыни поплыла по комнате. Тетушка охнула.

– Поможешь? – предложила я, взяв на кончики пальцев капельку драгоценной мази.

– Откуда такая роскошь? – Мадлен благоговейно взяла баночку.

– Малин помнишь? – я дождалась кивка в зеркале, мимолетными касаниями нанося мазь на скулы и подбородок. Кожа сразу замерцала, приобретая драгоценную фарфоровую прозрачность и внутреннее свечение. – Она неплохо устроилась, перебравшись сюда. Ей покровительствует моя предполагаемая свекровь, герцогиня Нойон.

– Интересная, кстати, женщина, – она похлопала меня по плечу и зачерпнула капельку мази, чтоб нанести на плечи и спину. – Ты с ней уже знакома?

– Заочно, – мрачновато ответила я, проводя пальцами по горлу и напоследок коснувшись уголков подведенных глаз. Их слегка защипало, но уже через полминуты все прошло. Глянула в зеркало. Глаза буквально горели лиловым огнем.

Удовлетворенно кивнула, предлагая родственнице тоже воспользоваться мазью, но та отказалась и поспешила встречать экипаж. А я надела колье, оставив на горле лишь полоску бриллиантов, словно драгоценный ошейник, а длинный хвост с загадочно мерцающим аметистом отпустила на спину, где он приятно холодил кожу между лопаток. Заколола палантин длинной булавкой на плече и накинула меховой плащ.

Мадлен обнаружилась на крыльце, поданная карета с гербом уже стояла, но садиться тетушка не спешила, словно раздумывая, не забыла ли чего.

– А, вот и ты, – как-то чрезмерно обрадовалась она и потащила меня к экипажу. – Забирайся! – И едва ли не силой втолкнула меня в каретное нутро.

Я неловко опустилась на диван, напротив сидящего внутри мужчины. Арван так же молча, нервозно и жадно разглядывал меня и комкал в руках маленький букетик фиалок. С улицы донеслось непринужденное:

– А я, пожалуй, поеду на наемном экипаже. – Дверца хлопнула, а следующее было уже вознице: – Трогай!

Я не успела даже возмутиться тетиному коварству, только открыла рот, но лишь нервозно прикусила губу.

– Лира, – послышался хриплый баритон, пробравший меня до мурашек, – держи себя в руках, а то в руках тебя держать буду я, и до дворца мы не доедем.

Я растерялась, потому просто протянула ему руку с надетым браслетом. Он же сунул мне в свободную руку букетик, с которым явно не знал что делать, и бережно погладил запястье. Поднес ладонь к губам, поцеловал в самый сгиб, где сквозь тонкую кожу отчаянно билась жилка. Потом к щеке прижал, царапнув немного щетиной, – даже к балу их светлость побриться не удосужился. Было во всех этих жестах что-то извинительное, виноватое, и я сидела едва дыша. Да и вообще все простила этому наглому брюнету. Только вот ему я об этом не скажу. Пока. Некоторое время мы просто смотрели друг на друга, все шире улыбаясь.

Карету качнуло, Арван словно очнулся и деловито всмотрелся в браслет. Мне оставалось только отвести глаза и сделать вид, что я всецело заинтересована фиалками. И чем пристальнее брюнет всматривался в обезвреженное украшение, тем интереснее становились цветы в моей руке.

– Ничего не хочешь мне расказать?

– О чем? – я отвлеклась от тонко пахнущих цветов с самым невинным выражением лица.

– Об этом, – он подцепил ногтем застежку, нажал пружину, и браслет раскрылся, падая в подставленную ладонь, – Он обезврежен!

– Естественно, иначе я бы тут уже полкареты разнесла, да и дома бы всем досталось.

«А у меня дети» – вслух не произнесла, но оно повисло в воздухе.

– И давно?

– С утра, – покаялась, подпустила слезу в голос. – Знаешь, как он на меня ужасно влиял! Даже успокоительное уже не помогало.

Но брюнет только прищурился.

– Значит, Крис соврал, что не смог тебя привезти, – прозвучало недобро. Но меня задело вот это последнее «привезти».

– Привезти, – попробовала на вкус это слово. – Я что, собачка комнатная, за мной посыльного отправлять?

Арван попытался что-то сказать, но я не давала ему слова.

– Прическа не закончена, на ногтях свежий маникюр, хорошо маску смыть успела, вдруг заявляется ко мне в дом шишка из службы безопасности и требует, чтоб я ехала во дворец. Да даже если бы этот проклятый браслет моей жизни угрожал – я не вышла бы из дома в том виде и в домашнем платье!

– Ты прекрасна в любом виде, и особенно без платья, – сбил меня с мысли Арван, но тут же подлил масла: – Значит, про то, что побоялся рисковать людьми, выставляя их против психованной ведьмы, он не шутил.

Наверно, что-то такое отразилось у меня на лице, что их светлость расплылся в довольной улыбке.

– Поставишь ему фингал от меня? – спросила сварливо.

Брюнет разулыбался, но потом спросил:

– И давно он знает, что ты рядом?

– Столкнулись случайно несколько дней назад, пошипели друг на друга, поплевались ядом и разошлись. Но он был бы не он, если бы не начал за мною наблюдать, – пожала плечами. – Информацию, наверно, собирал.

– Он должен был не информацию собирать, а мне сообщить, – жестко отрезал брюнет.

– Ориентировка на меня уже год как снята, – пожала плечами. – Кристон решил, что ты успокоился.

– Об этом-то ты откуда знаешь? – очередной пронзительный взгляд, но у меня к ним вырабатывается иммунитет.

– От непосредственных участников розыскных мероприятий, – я снова мило улыбнулась, понимая, что дразню тигра.

Пару минут мы мерялись взглядами. Кажется, мне давили на совесть. Наконец мой жених понял, что совести у меня нет, и со вздохом уточнил:

– Досье зачем утащила?

– А вот тебе бы приятно было, если бы я прямо у тебя перед носом зачитывала твое досье? Вдруг там какие-нибудь грязные подробности моей биографии отражены?

Арван иронично заломил бровь.

– А у тебя такие есть?

– Нет, конечно, – возмущенно нахмурилась, привстала даже. – Я приличная женщина!

В этот момент карета притормозила, от чего меня качнуло вперед, почти роняя в объятия их коварной светлости. Мгновение, и я уже сидела на его коленях, царапая ноготками его шею. А губы наши безошибочно встретились, и оторваться друг от друга было решительно невозможно. По-моему, карета остановилась ненадолго, кто-то даже заглядывал внутрь и что-то спрашивал, но я сидела, вжавшись в черный камзол моего мужчины и запустив руки ему под куртку, и жадно пила рваные нервные поцелуи. А его руки также шарили под моей одеждой, и я мимолетно порадовалась, что не попали под палантин, потому что сдержаться и не наделать глупостей тогда было бы выше моих сил.

– Теперь есть, – Арван наконец оторвался от меня, уперся своим лбом в мой.

– Что? – не поняла я. Я сейчас вообще мало понимала, просто пыталась успокоить дыхание.

– Грязные подробности, конечно, – улыбнулся этот хитрый тип. – Ты только что самозабвенно целовалась со мной на глазах у, как минимум, начальника караула.

Фыркнула возмущенно и с коленей слезла. Нехотя.

– Так что с досье? Так не хотела, чтоб я о детях прочитал? – прозвучало с явным укором.

Я кивнула.

– Подумала, что лучше сама скажу, просто с духом собраться пыталась, – прозвучало как оправдание.

– Так вот что это было! Ты два года с духом собиралась! – как-то горько пошутил мой брюнет и отвернулся к окну.

– Ты не выглядел убитым горем, – получилось совсем виновато.

– Да я уже понял, что ты пристально следила за моей личной жизнью, – мне достался косой взгляд, а потом внимание снова перешло к окну. – Я, видимо, должен был прилюдно взывать к богам о детях на храмовой площади по средам и субботам.

Я вздохнула. Поняла, что мы сейчас просто переругаемся, и вместо очередного язвительного ответа промолчала.

– Приехали.

– Ты привез меня прикопать в темном углу парка, чтоб нервы не трепала? – с сомнением я осмотрела припорошенные снежком кусты и боковой вход дворца, совершенно не похожий на освещенную парадную лестницу.

– Вот еще, мерзлую землю ковырять, – меня буквально выхватили из кареты, поставив на ступени. – Просто надо заглянуть еще в одно место перед балом.

– Браслет верни! – спохватилась, оборачиваясь на карету.

Меня спешно втащили во дворец, не давая замерзнуть. Раздели, передав нашу верхнюю одежду какому-то служащему. Дальше Арван потащил меня вглубь дворца по коридору, минуя охрану. Говорили уже на ходу.

– Зачем ты его вообще надевала?

– Тетя сказала, что нельзя становиться между мужчиной и его подвигом. И если ты хотел снять с меня браслет, то нужно было тебе это позволить, – покаянно призналась.

Их светлость даже притормозил.

– Какая интересная у тебя тетя, – разглядел прячущуюся в уголках губ улыбку, – сейчас браслет последнее, что я хочу с тебя снять, – мне достался исключительно жаркий взгляд. – Ну а если серьезно?

– Мне интересно, на что рассчитывает… даритель.

– Мне вот тоже, – и о личности дарителя не спросил, значит, имел собственные подозрения. – Мы, кстати, почти пришли.

Охраны стало больше, обстановка богаче. Мы миновали очередную пару стражей, остановились в затененной зале.

– Руку давай? – и я расслабилась, протянула, разглядывая его скуластое сосредоточенное лицо. И потому, когда после щелчка браслета он соскользнул своей рукой с запястья на кисть и на моем пальце вдруг оказалось кольцо – не успела среагировать.

Взглянула на руку, на жениха, тот выглядел исключительно довольным. Кольцо было старой работы – дорожка черных камней в грубоватом темном металле и некрупный магический топаз, ограненный в каре, – и оно не снималось.

– Прекрасно выглядишь, – я только открыла рот, чтоб высказать свое возмущение, как его надежно запечатал поцелуй. Арван с видимым трудом оторвался от меня, добавил: – Ничего не бойся, – и открыл дверь в гостиную, пропуская меня и отрезая пути к отступлению.

Могу собой гордиться, сориентировалась почти мгновенно. Едва разглядев сидящую на диване за чаем парочку, я присела в глубоком реверансе.

– Добрый вечер, Ваше Величество, – ох придушу кого-то за то, что не предупредил.