Текст книги "Капкан на препода"

Глава 6

– Вот он, тот самый мир, где существуют только надменность, эгоцентризм и правила, – вздохнула я, смотря на эльфийский лес через окно экипажа.

– Крепись. Время быстро пролетит, – брат разделял мои чувства.

Мы никогда не сможем считать его домом. Демонской крови в нас гораздо больше, и все эти белоголовые зазнайки со своей ранимостью нам как кость поперек горла. В общем, отношения у нас со светлыми не складываются. Для демона главнее всего его истинная пара и Владыка. Для эльфа – честь, род, титул и собственное мнение. У эльфов нет истинных половинок, они чаще всего предпочитают «бумажный» брак: когда пара сходится для поддержания чистоты крови и объединения двух родов в один, более значимый.

Слишком светло, слишком тихо. Здесь чересчур много безмятежности. Тут даже на праздниках все ведут себя как скульптуры в музее: красиво, дорого и неприступно. Скукотища.

На пороге дома нас встречала прекрасная голубоглазая эльфийка, наша мать Элунаэль. Она выглядела не хуже меня, ни одной маленькой морщинки. Длинные белоснежные волосы охвачены обручем, а лицо так схоже с моим, за исключением цвета глаз.

Вместо приветствия она повела себя странно. Глаза ее расширились и уперлись взглядом в шею Эриона, на которой красовалась свежая собственническая метка оборотницы. Она затряслась, как осиновый лист, и сразу бросилась ко мне, осматривая со всех сторон.

– Мама? – поразилась я ее поведению.

Она облегченно вздохнула и, наконец, поздоровалась с нами, как тут положено: «Дети мои, я рада видеть вас дома…» и все в таком роде. Зайдя внутрь мини дворца, я уныло поджала губы. Роскоши здесь много, но в то же время все белого цвета, с легкими оттенками зеленого.

Уже за столом, в полдень она подняла волнующую тему.

– Эрион, тебя можно поздравить с помолвкой? – улыбнулась она.

– Да! Мою избранную зовут Эрика. Она еще не готова предстать ко двору.

«Эльфийскому, – добавила я мысленно. – А вот представить ее демонской общине брат готов хоть завтра».

– Имя начинается на «Э»? Надо же, как интересно. Ничего, закончите академию, познакомимся. Как студенческая жизнь?

– Прекрасно! – хором ответили мы.

Элунаэль сделала паузу, во время которой взгляд ее заметался от меня к Эриону и назад.

– Эолин, дочка. Нам… надо поговорить. Наедине.

– Мам, отец еще не вернулся с подземелий? – перебил ее порыв братец, сурово сведя брови к переносице.

– Нет. И вернется не скоро. Все коридоры заполнены нечистью. Прорывы устраняются медленно, – вздохнула она.

– Значит, разговор будете вести при мне!

– Эрион! – раздраженно окликнула его эльфийка. – Мы сейчас не в подземельях, а в эльфийском государстве!

– Плевал я на ваш этикет и традиции. В отсутствии отца, если я хочу присутствовать при важном разговоре, я имею на это право. Что-то мне подсказывает, что разговор Эолин ждет не простой!

У меня было то же предчувствие, и я очень не хотела оставаться без поддержки.

– Хорошо, – снова вздохнула родительница. – Эолин, я дала согласие на твою помолвку с Линурионом из рода Сировиэль!

– Что?! – воскликнули мы с братом, а я еще и вилку обронила.

– Без разрешения отца?! – добавил Эрион.

– А что мне оставалось делать?! – подскочила мать с места и принялась расхаживать по столовой. – В этот мир я принесла двух демонят, лишив свой Дом наследников. Вы знаете, что чистокровный императорский род не позволит демонам наследовать земли эльфов. А так как Эолиндора очень похожа на эльфийку, община дала согласие на ее брак с чистокровным эльфом. В противном случае нас лишают дома, земель и титула!

Вот, что я имела в виду, говоря, что эльфы себялюбивы.

– Линурион единственный, кто согласился на брак с тобой, – обратилась она ко мне. – Он поможет нам сохранить наш дом.

– Это твой дом, мама! И мы не сохраним его, а объединим с родом Сировиэль! – возмутилась я.

– Эолин! Мне тяжело было принять это решение без отца. Но кто знает, сколько он еще будет отсутствовать? А мы ограничены в сроках. Помолвка должна состояться на следующей неделе, или мы все окажемся на улице! – в ее голосе стали проскакивать истеричные нотки.

Хоть и тяжело ей это дается, думает она сейчас о себе.

– Чем тебе дом отца не нравится? – взбунтовался Эрион.

– Я эльфийка! Я не могу жить в катакомбах без света! И наследие моих родителей для меня много значит. Я не могу от этого всего отказаться просто так!

– Мам, ты же понимаешь, что еще не один эльф не принял демоницу как равную себе. Это тебе с отцом повезло! Ашер примет тебя любую, потому что ты предназначена ему судьбой! Ты утопаешь в роскоши и его любви, где бы ты ни была! А что ждет Эолин? Я даже представить боюсь! – не унимался брат.

– Я думала, что я хоть что-то значу для своих детей, – сказала она без каких-либо эмоций, замерев на месте.

Опять она начинает давить на нас. Папа, как же ты нам сейчас нужен. Но ты слишком высокопоставленное лицо в демонской общине и в час опасности всегда должен быть рядом со своим Владыкой.

– Мам, выйди. Нам с Эолин надо поговорить.

– Что? При мне нельзя? – изумилась она.

– Не спорь со мной. Ты и так уже сделала нам большой подарок. Ей нужно прийти в себя.

Элунаэль гордо выпрямилась и грациозно покинула зал, даже не обернувшись на выходе.

– Я давно уже задаюсь мыслью: что отец в ней нашел? Она неоднократно своей самостоятельностью создавала столько проблем, которые он молча за ней разгребает, – разошелся в ругательствах брат.

– Эрион, я соглашусь на помолвку.

– Ты дура, – в сердцах высказался он.

– Но с условием: свадьба состоится после окончания Академии. Будем надеяться, что отец вернется к тому времени и поможет мне. Главное… чтобы с ним ничего не произошло, – с тоской произнесла я.

– Ты понимаешь, что статус жениха даст эльфу некоторые привилегии над тобой?

– Плевать! У меня будет время найти выход, а у матери удовлетвориться самолюбием и привычной роскошью.

Эрион подошел ко мне со спины и обнял за плечи.

– С самого рождения было ясно, что мы с тобой ничем не похожи на мать. А позже выяснилось, что и магию, и характер мы унаследовали от отца. Он по-настоящему влюблен в Элунаэль, его держит подле нее тот же зов, что и меня у Эрики, с некоторых пор. В любимых мы не видим недостатков или принимаем их как должное. Только вот мать никогда не любила отца. Я вообще сомневаюсь, что эльфы умеют любить. Они везде ищут выгоду. Ашер обеспечил ее всем, но ей всегда мало. Мне интересно, когда мы появились на свет, она хоть немного обрадовалась? После сегодняшнего заявления я очень сильно в этом сомневаюсь. Оказывается, мы теперь виноваты в том, что она дом и титул теряет. А не надо было прыгать в постель к демону, да еще с таким сильным геном! Я прошу тебя, Эолин. Не соглашайся на помолвку. Живи своей жизнью, найди своего мужчину, впейся клыками в его шею и почувствуй то, что так недавно испытал я: что он только твой!

– А если моим избранником будет не демон и не оборотень? – в сознании мелькнул запах дорогого одеколона, но лишь на мгновение. – А простой человек или, не дай Бог, эльф? Я буду вечно трястись и сомневаться, верен ли он мне? Может, «бумажный» брак не так уж и плох? Я не люблю Линуриона, и он не любит меня.

– Вспомни мои слова о том, что чистокровный эльф никогда не примет демоницу как равную себе, даже полукровку. Линурион никогда не отличался благосклонностью. Я помню в нем только высокомерного и жадного слюнтяя!

Я тяжело вздохнула, потерла руками рожки, пытаясь собраться с силами.

– Эрион, мне приятна твоя забота. Дороже тебя у меня никого нет. Но Элунаэль нам мать. Какая бы она не была, она нас выносила и подарила самому замечательному отцу в мире. Я думаю, если хотя бы чуть-чуть пойду у нее на поводу, тем самым покажу ей, как ценю ее за это. А дальше будем надеяться на то, что отец выживет в подземельях и найдет способ вытащить меня из этой задницы под названием «брак». Сам понимаешь: в случае, если отец погибнет, и я откажусь, она-то уж точно останется без дома или быстро "зачахнет" с нами в подземельях.

– Эолин, я повторюсь, – чмокнул меня брат в висок. – Ты дурочка!

Через два дня в гости пожаловало все семейство жениха. Как только в зал вошел Линурион, его глаза сразу выискали меня, а улыбка твердо обосновалась на тонких губах, и была она отнюдь не ласковой.

– Дом Сировиэль приветствует Эолиндору Скайвел и предлагает ей брачный союз для объединения двух древних родов в один…

Родители Линуриона разошлись в пятиминутной речи, где упоминалась и честь, и будущие наследники, и даже верность.

«Давайте сразу к делу: какой гроб вы мне изготовите? Пожертвуете ли вы своей Священной Яблоней, что растет в вашем саду, ради меня?» – развлекала я себя подобными мыслями, пока длился весь этот фарс.

После родителей слово взял златовласый трехсотсорокалетний сынок. Высокий, стройный, симпатичный, как и все его собраться, но, как сказал Эрион, высокомерный и жадный. Еще в нашем детстве он одаривал нас презрительным взглядом зеленых глаз.

После того, как в мой адрес было высказано около сотни лестных эпитетов, жених решил сразу взять ситуацию в свои руки:

– Могу ли я остаться с невестой наедине? Чтобы пообщаться с глазу на глаз и познакомиться поближе?

– После помолвки – пожалуйста, – обломал его Эрион. – И, по-моему, вы достаточно хорошо знакомы для первого этапа церемонии.

Эльф слегка склонил голову, одарив демона недовольным взглядом. Я весь день старалась смотреть в его сторону как можно реже и держала себя твердо, с высоко поднятой головой.

Помолвка прошла «шикарно»: как я и говорила, красиво, дорого и неприступно… почти. Уроки по трансмутации не прошли зря. В то время, пока наши с женихом мамы щебетали о чем-то своем, в одной из стоящих перед ними тарелок вдруг ожили лягушачьи лапки. Хоть они и были хорошо прожаренными, но скакали весьма бодро, пугая нежных эльфийских дев своей прыгучестью. Пару жирных капель на свое белоснежное прямое платье я тоже получила. Да и пусть, не жалко. Суматоха набирала обороты, а лапки незаметно обратились в пепел и развеялись вечерним ветерком по поляне, на которой, собственно, мы все и собрались.

«Трансмутация, – сидела я и тосковала в царившем вокруг меня бедламе. – Именно на лекции по ней мы все впервые увидели Виктора Сергеевича».

На моих губах появилась легкая улыбка, когда в памяти предстала картина с первым омовением мастера. Все бы отдала, чтобы каникулы быстрее закончились, и мы могли воссоединиться с нашими школьными друзьями.

– Время, остановись, дай еще порадоваться школьной жизни, – произнесла я шепотом, направляясь в беседку, устало потирая виски.

Ночь вошла в полную силу, но в лесу было довольно светло от яркого лунного света, проникающего на поляну. Не успела я присесть на скамейку, как в беседку вошел Линурион. Жених в белоснежном костюме стал ходить вокруг меня и разглядывать со всех сторон, как диковинный товар. После третьего круга он приблизился к моему лицу и произнес:

– А ты выросла и похорошела, но, – он отвел с одной стороны прядку волос, выбившуюся из пышной прически, открывая обзору мои рожки. – Терпеть их не могу!

– Может тогда прекратим этот «пир на весь мир» и разорвем помолвку? – вздернула я бровь.

– И оставим твою родительницу без дома и титула? – ответил он вопросом на вопрос.

– Зачем я тебе? Что-то мне не верится, что ты решил доблестно помочь нашей семье.

– Ты – для развлечения. Мне нужен именно титул, земли и близкое родство с императором.

– Честный ответ, – хмыкнула я, скрестив руки на груди.

– А зачем начинать наши отношения с вранья? – откинул Линурион свои волосы назад и поправил ворот. – Давай договоримся сразу: чтобы твои двухсантиметровые недоразумения не выводили меня из себя, ты к свадьбе от них избавишься.

– И как, по-твоему, я это сделаю? – вздернула я бровь в изумлении.

– Как хочешь, иначе это сделаю я, своими методами, – нахмурился он, нехорошо сверкнув зелеными глазами.

– Извините, дорогой жених, но вам придется принять меня такой, какая я есть. В противном случае вы всегда можете отказаться от брачной церемонии, чего, к сожалению, я не могу.

Эльф злорадно ухмыльнулся:

– Не дождешься! Время у тебя есть. Пять лет, как и было обговорено, я тебе даю.

После этих слов он снова протянул руку ко мне, коснувшись пальцами подбородка. Я сразу же отвернулась от него, не хватало еще быть облапанной в первый же день!

Жених хмыкнул и сразу вышел, оставив меня наедине со своими мыслями.

– Индюк напыщенный!

Брату об его капризе говорить ничего не буду, сама разберусь. На пальце красовалось кольцо с бриллиантом, которое жутко сейчас меня раздражало.

Я вышла из беседки и подошла к счастливой матери. Она сияла так, словно это ее сейчас замуж только что сосватали.

– Ну, вижу, ты довольна? – произнесла я сухо.

– Спасибо, доченька! Это так важно для меня.

– А моя судьба для тебя не важна, с самого рождения, – она перевела на меня ошарашенный взгляд. – На месте отца я бы никогда тебя за эту самодеятельность не простила. И от себя говорю, что никогда не прощу за столь ценный подарок.

Я развернулась и быстро покинула торжество, не слушая ее окрики и причитания.

Только себялюбящая эльфийка могла дать согласие на брак своей дочери с этим козлом, даже не спросив ее мнения. Даже если бы я отказалась, меня бы никто не услышал. Эльфийская община более половины своих детей выдает в брак не по любви. Так что все рассуждения с братом на тему «откажись» здесь были напрасными.

«Папа, я жду тебя!»

У парадных дверей меня уже ждал Эрион с собранными вещами. Мы спешно покинули дом, направляясь в Академию.

– Ноги моей здесь больше не будет, – позволила я сорваться слезинке, как только оказалась во мраке кареты.

Меня печалило не замужество, а нелюбовь матери.

Глава 7

Эолин

Пару недель спустя я уже почти не думала о том, как круто развернулась моя судьба. Началась учеба. Эрика и Эрион приступили к первому этапу отношений: учатся друг друга слушать и уступать в спорах, потому эту пару я видела все реже.

Перед нашей «бандой» стоял последний этап «коронации» Виктора Сергеевича – огонь.

Так как эта стихия больше подвластна демонам, исполнителями мелких каверз были именно мы с Эрионом. Мы старались не выдумывать что-то серьезное и просто забавлялись.

Первое крещение огнем прошло успешно! Видимо, профессор Сергеев расслабился за время зимних каникул, а потому попадал во все ловушки.

Мы так увлеклись тем, что пытались пробить его железное терпение, что довели его до первого срыва. В итоге вся наша группа была выстроена в ряд перед ректором.

– И кто же из вас подпалил профессору брови? – начал перечислять наши злодеяния профессор Тайлен.

Все стояли молча и изображали полную невинность. Подумаешь, выпустили из-за угла огненного необыкновенной красоты мотылька, который вспыхнул перед самым носом у Виктора Сергеевича и осыпался пеплом ему на уникальные ботинки, прожигая в них мелкие дырки. К нашему сожалению, у него в комнате оказались запасные.

– А кто оставил самонаводящийся фаербол в раздевалке? И как вам только это удалось?! Виктор Сергеевич сунулся проверить, не оставил ли кто своих вещей, выключен ли свет, и нарвался на это произведение искусства! И ладно бы простой огненный шар, так нет! Умудрились придать ему форму!

Снова молчание и срывающиеся смешки. Да, с формой было туго. Мы решили придать «огню» вид тыквы с прорезями глаз и клыкастого рта. От неожиданности мастер шарахнулся в сторону, а тыква со злобным смехом кинулась за ним и якобы опалила Виктору Сергеевичу зад, обтянутый черно-белой формой. Когда профессор заглянул в раздевалку снова, никакой огненной тыквы не было и в помине, а все потому, что это была обычная иллюзия. Маленький, настоящий, фаербол был запущен нами со спины, его мощности как раз хватило, чтобы попортить тренировочный костюм.

«Баш на баш, – хихикнула я тогда мысленно. – Вы оголили мне грудь, я вам – зад, и не важно, что у меня получилось лучше».

В общем, раскрыть секрет нашего баловства в тот день никто не пожелал, а когда Виктор Сергеевич нас отчитывал, почему-то назвал тыкву «хэллоуинской».

Тем временем ректор Тайлен продолжил:

– Почему, когда что-то происходит с профессором Сергеевым, ваша группа всегда ошивается рядом? – ходил он из стороны в сторону. – А иллюзорный экран?! Вас научили накладывать его не для шалостей и глупостей, подобных этой! Благодаря вам затоплены два этажа! Ремонт растянется на сутки. Ваше баловство переходит все границы!

Экран мы наложили двойной, опять же из-за угла, в тот момент, когда одна из наших одногруппниц отвлекла профессора каким-то дополнительным вопросом. Первый начаровал Эрион, второй – я. Сначала «король», завернув с лестницы в «горящий» коридор, среагировал соответственно и попытался просто унять огненную стихию. Но от этого пламя только выше взметнулось к потолку. Пока профессор лицезрел иллюзию, мы, весьма кстати, подожгли бумажку в рядом стоящей мусорной урне, которая имеется на лестничных пролетах всех этажей. Орган обоняния мы пока обманывать не умеем, а потому добиться запаха гари было проблематично.

Виктор Сергеевич смог прочувствовать первый иллюзорный экран и нейтрализовал его. Каково же было его удивление, когда огонь перед его глазами не перестал полыхать, а уже перебирался на портьеры у окон. В ход пошла та самая вода, о которой сейчас и говорил профессор Тайлен. Виктор Сергеевич не успел распознать вторую наведенную иллюзию потому, что в это время ректор вышел со своей пары из соседнего кабинета и непроизвольно принял душ.

И вот мы стоим перед ними и молчим, не намереваясь сдавать друг друга. И вообще, «не пойман – не вор».

– Имейте в виду, если узнаю, кто из вас во всем этом повинен, запру на неделю в подземелье академии! Уяснили?

– Да, профессор! – хором ответили мы.

– Свободны!

Уже идя по коридору, мы подводили итоги:

– «Коронация» прошла более-менее успешно. На «ковер» нас все же вызвали, но точно узнать, кто конкретно во всем виноват, преподавателям так и не удалось! – довольно потирала я руки.

– Все равно, было рискованно использовать наведенные иллюзии. Огрести мы могли за них сильно, – нахмурился брат.

– Это да. Но именно они и добили терпение мастера и вынудили его обратиться к ректору.

– Думаю, испытание пакостями можно закончить?

– Да, хватит. Остальное по ситуации.

– Не перегибай палку, – погрозил мне пальцем Эрион. – Ты сама не замечаешь сейчас, что срываешь свою фантазию на профессоре Сергееве вместо Линуриона и нашей матери.

– Не напоминай мне о них.

Я остановилась посреди коридора, и брат обнял меня за плечи.

– Адептка Скайвел, – раздалось со спины. – Тренировки перенеслись на сегодня. Не забудьте захватить мечи, начнем первые упражнения.

– Хорошо, Виктор Сергеевич, – ответила я как ни в чем не бывало.

Профессор прошел мимо нас, а я произнесла, смотря ему вслед:

– Хорошо ему. Семьи нет, и никто не указывает, на ком жениться, чтобы сохранить титул и дом. Ходи, где хочешь, занимайся, чем хочешь.

– Думай, что говоришь. Может семья не так уж и плохо? Ты же любишь меня? – спросил брат игриво.

– Люблю.

– А теперь представь, что меня вдруг не стало. Стала бы ты тогда ходить по миру и делать, что хочешь, в первый же день?

– Не каркай!

– Вот! – возвел палец к небу Эрион. – А еще есть отец, и я молюсь всем богам, небесным и подземным разом, чтобы он не сгинул в битвах с нечистью и смог помочь тебе.

– Я даже представить не могу, чем он мне поможет? Ведь помолвку расторгнуть может только жених и император.

– Заметь, поправочка! Император (Владыка, Король) любой страны, не только эльфийский. Мы попросим отца обратиться к Темному Владыке. Думаю, он будет даже рад сделать маленькую пакость светлым.

– Будем надеяться и ждать, – вздохнула я чуть свободней.

Виктор Сергеевич

– Это все эти двойняшки! Я просто уверен в этом, хоть напрямую и не придерешься! – мерил я шагами кабинет ректора, после того как самолично его искупал, пытаясь затушить несуществующий пожар.

Почему я стал таким невнимательным? О-о-о, тут две причины! Перед «мотыльком» я страдал с перепоя и шел в медблок. Я перепил каждого орка в той таверне, что посетил вчера от безделья, и давно так не веселился, ведь в этом мире сложно найти пойло, которое могло бы меня свалить с ног. Когда же передо мной выпорхнуло это прекрасное творение, оно двоилось у меня в глазах. Ботинки жалко! Радует, что мне их пошили аж пять пар!

Что касается тыквы… Я был озадачен состоянием моей любимой ученицы с привлекательными рожками. Кто бы мне сказал сто лет назад в моем мире, что я буду сходить с ума от их вида и так желать к ним прикоснуться? Что это за чувство? Мне не доводилось испытывать что-то подобное, хотя бы и мимолетное, на Земле. Что же ее так расстроило в первый тренировочный день? Мы просто выполняли все те упражнения, что и до Зимнего бала. Я не нашел в себе решимости подойди и спросить по-человечески! Слишком уж я привык к местным обычаям, традициям и этикету. В тот момент, когда я проверял раздевалку, я думал о ней. Дурак! А надо было прикрывать свой зад, потому что дыра на нем девяносто девять процентов – ее работа!

– Виктор, ты работаешь здесь всего ничего, а уже хватаешься за голову. Да, за наведенные иллюзии они у меня получат, причем уже совсем скоро. Я велел собрать всю их группу и привести сюда.

– Если это не прекратится, я поседею! Ее глаза… они полны противоречивых эмоций, сменяющих одна другую с такой скоростью, что не успеваю понять, что она задумала на этот раз. То они полны интереса, то насмешки, а в последнее время печали. Неужели я перед ней так провинился в тот день, в спортзале? Но на Зимнем балу во время танца за маской я видел в ее глазах другие эмоции. Эта демоница словно играет со мной!

– Думаю, тут в другом причина, – начал ректор, но был прерван.

– Профессор, студенты собрались. Заводить?

– Заводите, – вздохнул он, поднимаясь с места.

Вот она. Стоит, скромно потупив взгляд в пол. Всего на мгновение мне удалось перехватить его, и отражалась в нем отнюдь не радость.

После того как Рудольф Тайлен отчитал хихикающих студентов, он отпустил их, пообещав серьезное наказание в следующий раз.

– Так что вы имели в виду, говоря, что не я виной ее переменчивому настроению? – вернулся я сразу к волнующей теме.

– Насколько я понял, – почесал седую макушку ректор, – на каникулах у адептки Скайвел свершилась помолвка. Мне показалось, что я видел кольцо на ее правой руке.

Мое тело непроизвольно напряглось.

– Вы думаете, она огорчена расставанием с женихом?

– Возможно, хотя не исключаю и второй, негативный вариант.

Но я его уже не слушал. Круто развернувшись, я быстро вышел. Студенты еще шли по коридору, а интересующую меня адептку обнял вездесущий брат, как раз с той стороны, которая меня интересует.

– Адептка Скайвел, – окликнул я ее, не особо задумываясь, что делаю.

Меня охватило любопытство.

– Тренировки перенеслись на сегодня. Не забудьте захватить мечи, начнем первые упражнения.

Там я все и узнаю. Не знаю, почему меня волнует этот вопрос, но если не уточню, не найду себе места.

Вечером она пришла, как и остальные адепты, которых я тоже оповестил о внеплановом занятии. Я показывал стойки и первые блоки.

– Ваш корпус всегда должен быть закрыт! В противном случае одно четкое движение, и вы труп.

Мне нравится то, что меня слушают, выполняют упражнения, все без исключения.

– Адептка Скайвел, – подошел я к демонице. – Руку выше! Вот так.

Я поправил ее стойку, не услышав никакого возмущения, но… кольцо с бриллиантом действительно украшало ее палец. Мое дыхание сбилось. Проклятье! Я что, надеялся, что это не так? Раньше отношения между преподавателем и ученицей для меня казались абсурдными. А теперь получается – нет?

Настроение вмиг испортилось, и я расставил адептов парами в первом учебном бою.

– Начнем с вас, леди, – подошел я к ней со своими мечами.

Медленно мы все вместе упражнялись, сначала я вел счет, затем каждая пара занималась собой.

– Поздравляю с помолвкой, леди, – не смог смолчать я, произнеся эту чушь в полголоса.

– С-спасибо, профессор! – прошипела она недовольно, и чересчур резко нанесла свой удар.

Значит, так она выражает недовольство, что я влез в ее личную жизнь? В эту игру можно играть и вдвоем!

Я тоже сделал выпад резче, через минуту остальные адепты уже стояли с открытыми ртами и следили за боем, в который Эолиндора вкладывала все силы. Ей еще много чему предстоит научиться! Я сделаю из нее воина, которым буду гордиться всю жизнь! Я растоплю это равнодушие! Заодно отомщу за все ее ловушки, что были и, несомненно, будут. Как только придет лето, мы выберемся на площадку. Вот там я ей покажу, как умею веселиться.

Эолин

«Ну все, Сергеев! Ты не жилец!» – отплевывалась я от грязи, уже в который раз упав с бревна в лужу.

Не смотря на четыре года усердных тренировок под его началом, я все так же падаю в грязь, преимущественно лицом вниз! Все эти турники, дорожка с препятствиями, бой на бревне над глиняной жижей. Хоть бы раз искупать его самого в ней! Так нет же! Я уже начала терять надежду, что вообще хоть раз за тысячу лет утру ему нос.

– Вставайте, леди! Вы падаете чаще остальных! Не разочаровывайте меня! – ворчал он.

И это были цветочки! У меня упала успеваемость на его занятиях! Когда я отвечала, он просто заваливал меня своими дополнительными вопросами. И чем дальше, тем больше.

К семнадцатому курсу я взвыла! Он хочет из меня минотавра сделать? Чтобы и гора мышц была больше, и рога смотрелись эффектнее? Зараза!

– Я убью его… – стонала я из-под подушки, как обычно прячась от напрягающего меня мира.

– Крепись! Это тебе в отместку за магическую ручку, что так неудачно сломалась в руках Виктора Сергеевича, покрыв того чернилами с ног до головы, – хмыкнул брат.

– А кто меня вывалял в песке на показательном бою в день открытых дверей? – возмутилась я.

– Это было необходимо! Новичкам надо показывать, чему могут научить в школе. А мы так удачно снова отбыли тут все каникулы. Кроме тебя никого не было.

Насчет каникул. Как я и обещала, в эльфийский лес я больше не ездила. Я напрашивалась на отбывание практики к тому или иному преподавателю и успешно вместе с братом набиралась знаний, избегая встреч с ненужными лицами, такими как мама и Линурион.

Однако в этом году на день открытых дверей он заявился сам. До учебы оставалось чуть менее половины месяца. Я заметила его перед самым боем и подошла, лишь чтобы спросить, что он тут забыл.

– Приехал проведать свою невесту-потеряшку и убедиться, что ты исполнила мою просьбу, – произнес он с ухмылкой, вновь отведя мои локоны в сторону. – И, как я вижу, ты не очень стараешься. Срок подходит к концу, дорогая. Меньше чем через год у нас состоится свадьба.

В этот момент мимо прошел Виктор Сергеевич и с неодобрением посмотрел в мою сторону.

– Адептка Скайвел, пора выходить на выступление, – окликнул он меня и обернулся у остроухому. – Прошу покинуть площадку и пройти на трибуны.

– Позвольте представиться, Линурион Сировиэль, жених леди Скайвел, – представился моему мастеру блондин, возмущенный таким отношением к нему. – Я имею полное право присутствовать подле своей невесты, когда мне это заблагорассудится.

– Но не во время занятий, боя и непосредственного отбывания практики. Прошу, пройдите на трибуны, – осадил его профессор.

Эльф недовольно сощурился, но отступил, бросив мне напоследок короткое:

– Потом поговорим.

Уже пройдя в центр площадки, сразу после выступления магов, мастер вдруг у меня спросил:

– Так это и есть ваш избранник на всю жизнь? – мне показалось, что в его словах прозвучала насмешка.

– Какое вам-то до этого дело? – извлекла я клинки, становясь в боевую стойку.

– И свадьба на носу, да? – продолжал наседать на меня препод.

Он пытается вывести меня из себя, чтобы выступление казалось правдоподобней?

– Да, – ответила я твердо, хотя в душе все еще надеялась на отца.

– Защищайтесь, леди, – оповестил он громко, начиная бой.

Как я выжила в тот день, для меня осталось загадкой. Но когда Линурион попытался вновь ко мне подойти, меня окликнуло сразу два преподавателя: Амелия Фирса и Ларуна Сол. Именно у них я проходила практику этим летом.

– Еще увидимся, моя дорогая. Ищи способ, иначе при следующей встрече я выполню обещание.

Как же мне хотелось его послать, но я просто молча развернулась и ушла в академию. Нужно избегать этой встречи, как только можно. Что-то не нравятся мне эти его обещания и тайные методы.

Что касается Амелии, она уже не держала на нас зла. И встречаться с Виктором Сергеевичем перестала. Вроде как он ей заранее говорил, чтобы она не лелеяла надежду на серьезные отношения, а ей, как и Верте, просто хотелось быть первой. И она ей стала, только вполне обычным способом. Мы даже подружились немного. Она охотно делилась опытом, а я призналась, что сделала зелье намеренно и зачем это сделала. Оборотница лишь отмахнулась и сказала:

– Поделом мне. Ведь знала про традицию и все равно вперед полезла. А «преступление» уже пережило срок давности.

И теперь я лежу под подушкой и вспоминаю все это с бурей противоречивых эмоций. Что-то я не замечала ранее, чтобы Виктор Сергеевич провоцировал меня на бой подобным образом. Какая муха его вообще укусила? Хотя я ему благодарна за то, что он тогда резко пресек мой разговор с Линурионом.

На ужин в тот же день я села в столовой за стол первой. Сбоку ко мне сразу пристроился Виктор Сергеевич, чем очень меня удивил. Эрион остановил Эрику и увлек ее за отдельный стол, давая шанс преподавателю пообщаться со мной.

– Приятного аппетита, леди.

– Спасибо, и вам, – ответила я, озадаченная его порывом.

– Я все хотел у вас спросить, за что же вы так меня невзлюбили? – спросил Виктор Сергеевич спустя полминуты молчания.

– С чего вы так решили?

– Вот уже на протяжении пяти лет вы строите мне козни, пытаясь вывести из себя. Чем я заслужил такое отношение? – профессор обернулся в мою сторону в ожидании ответа.

– Вы ошибаетесь. Это не я.

– Неудачная попытка.

– А зачем вы макаете меня лицом в грязь, даете пинков и придумываете какие-то «наряды» вне очереди? – решила я задать ему тот же вопрос.

– Я пытаюсь сделать из вас хорошую дуэлянтку, способную победить каждого на предстоящем фестивале.

– Но я и так стараюсь! Я ведь не мужчина, в конце концов, чтобы вешать на меня такие нагрузки!

– И это все, что вас беспокоит?

– Да.

– А меня беспокоят ваши шутки, которые перевели мне уйму рубашек, ботинок и тренировочных костюмов.

– Так сбавьте обороты.

– И не подумаю, – натянул брюнет ехидную улыбочку.

– Что?

– Когда ваша жизнь течет размеренно, вас одолевает печаль, – признаюсь, он меня удивил. – Причина ее мне неизвестна. Но когда я заставляю вас перенапрягаться, даю пинков, валяю в грязи, вы полны эмоций и стремления мне отомстить.