Текст книги "Супруга для принца. Закон един для всех"

Вопрос остался без ответа. Карета остановилась, кучер открыл дверцу, выпуская хозяина. Алистар вновь оказался от меня справа и подал руку. Я приняла ее своей холодной то ли от волнения, то ли просто замерзшей, ладонью и спустилась на землю.

Моему взору предстал большой особняк, в два этажа высотой. Мрачный в лунном свете, частично обвитый каким-то плетущимся растением, с темными окнами, но довольно крепкий на вид.

– Добро пожаловать в поместье Стимбол. Это теперь ваш дом, леди, – представил Алистар свое поместье и повел нас к двери.

Как только мы поднялись по ступеням, перед нами тут же открылась дверь, явив пожилого дворецкого.

– Приветствую, милорд, леди. Ужин разогрет, ванные скоро будут наполнены, за ближайшее время справимся, – доложил он.

– Отлично. Леди Эйна, это Ганс. По всем хозяйственным вопросам можете смело обращаться к нему. Он же и ознакомит вас завтра с поместьем, его окрестностями и прислугой, – пояснил мне супруг.

Седовласый, худой, высокий мужчина немного склонился, выказывая мне уважение. В общих чертах он производил вполне хорошее впечатление. И слава богам, а то уж боялась, что у такого особняка ужасно сварливый управляющий.

Пройдя по длинному холлу с резными колоннами, мы зашли в огромный зал. Видимо, когда-то это был чудесный летний дом королевской семьи, где они отдыхали от своих изнурительных и бесконечных занятий. Даже представить трудно, сколько он пережил поколений. А какие тут были балы? Наверняка, как в книгах, где принцы выбирали своих принцесс. Но сейчас…

Шикарная хрустальная люстра увенчана покрывалом паутины. Некоторая мебель завешана тканью, половина зала окутана мраком. И только его часть была немного обустроена парой диванчиков, столом, забитым бумагами, и письменным гарнитуром. Освещали этот уголок пара настенных канделябров и лунный свет. Видимо, здесь герцог принимает не очень желанных гостей.

– Это зал для приемов. Уже не столь масштабных, но, в случае чего, можете найти меня здесь и в моем кабинете, – ознакомил меня Алистар по пути.

Далее мы завернули в арку напротив и оказались во вполне обычной гостиной. Здесь все было чисто и благоустроено. Два дивана кремового цвета с бронзовым корпусом, деревянный лакированный стол, пара кресел, комод, окна, занавешенные шторами в тон диванам. Я бы сказала, жилая комната.

– Гостиная. Госпожа Мирабель настаивала на ее обустройстве, сделал это как мог. Принимаю королевскую семью я здесь и, опять же, в кабинете. Имейте в виду.

Я кивнула и проследовала дальше, через коридор в столовую.

– Обеденный зал, – вновь ознакомили меня. – Чаще всего принимают пищу здесь. При желании можете попросить прислугу принести вам завтрак в комнату.

Стол в данный момент был накрыт горячим поздним ужином. Аромат горячей еды вызвал болезненные спазмы в желудке. Неужели мы сейчас поедим? За приемами поздравлений поучаствовать в фуршете было просто некогда. А если до конца быть честной, мне просто кусок в горло не лез.

Довела саму себя глупой депрессией. Хотя все оказалось не так плохо, как я успела себе вбить в голову. Супруг вежлив и обходителен, не смотря на холодность и изувеченный лик. Может я быстро к этому приспособлюсь?

В подтверждение своих слов я снова попробовала взглянуть своему принцу в лицо. Он все так же на меня не смотрел и держался ко мне левой, здоровой стороной. Чтобы не напугать меня лишний раз?

Алистар подвел меня к моему месту, помог сесть, налил вина и вопреки ожиданиям не сел во главе стола, а устроился напротив. Все верно, так бы я оказалась от него по правую руку. Меня начинают смущать все эти мелочи. Выходит, из-за моей психической нестабильности мужчина идет на излом привычного устоя. Нехорошо.

Сейчас комната достаточно освещена, супруг прямо напротив меня, и у меня есть шанс с новыми силами оценить его… особенность подробней.

Так и есть. Вся правая часть лица и шеи, висок и ухо имели след обширного старого ожога. Почти полностью отсутствовала бровь, губы и веко слегка деформированы. Не удивительно, что он стал затворником, и о нем не было ничего слышно столько лет. На правой руке шрам мне не показался. Он действительно был и четко проводил границу между указательным и большим пальцем.

Видимо, герцог не выдержал моего пристального внимания, скрестив на миг наши взгляды: мой серый, насыщенный, как грозовое облако, и его темный, сапфировый, такой же холодный, как сам камень. Есть что-то в этом очаровательное и манящее. Но в данный момент застигнутая врасплох, я неспеша отвернулась в сторону горячего и как бы невзначай попросила:

– Поможете мне?

Алистер поднялся, вооружившись ножом.

– Какую часть дичи предпочитает леди? – кажется, на его губах мелькнула ухмылка.

– Бедрышко, – сказала я скромно.

Но, боже, я даже не думала, что в тишине это прозвучит так трепетно и по-детски. На какие глупости я обращаю слишком много внимания. Нужно просто быть собой. Вздохнув поглубже, я попыталась вести себя более раскрепощенно. Не знаю, как это смотрелось со стороны, но, наконец, мне удалось успокоиться. Еда оказалась потрясающе вкусной. Особенно пирожное с фруктовым желе.

После плотного перекуса мы поднялись на второй этаж. Когда меня завели в комнату, показали, где находятся заранее привезенные вещи, дверь в уборную и ванную комнату, Ганс и Алистар, больше ни слова не говоря, скрылись за дверью. А я, наконец, перевела дух.

Скинув платье и воспользовавшись уборной, я разобрала один из чемоданов с чистым бельем. В нем лежала моя любимая книга, в целости и сохранности, которую я тут же переложила с вещами в комод. Прихватив спальную длинную сорочку, направилась освежиться в приготовленную воду.

Мраморная ванная оказалась просто огромна. При желании в ней бы уместились двое. На дне просматривался слив. Со второго этажа? Потрясающе. Полка рядом обставлена дорогими туалетными принадлежностями, которые так и притягивали своим ароматом. Чистые полотенца аккуратно сложены на лавке у входа.

– М-м-м… – простонала я, опускаясь в теплую воду.

Напряжение ушло, сменившись негой. Если бы не брачный браслет, то блаженству бы не было предела.

Я уже вытиралась и натягивала сорочку, когда ко мне снова пришли мысли о первой брачной ночи. Хотя, скорее, уже брачное утро. Я металась по комнате, собиралась с силами.

– Я не буду отворачиваться. Мне не пять лет. Он хороший мужчина и не причинит мне вреда… кажется, – шептала я сама себе.

Уже заалела заря за окном, а супруг так и не появлялся. Я села на большую кровать с балдахином, покрытым полупрозрачной светлой тканью, и принялась ждать. Надолго меня не хватило. Напряженный день взял свое, погружая меня в сон.

Алистар

Как и ожидалось, на свадьбу съехались посмотреть толпы народа. Как же, два самых редких явления сразу. Выход пропавшего высочества и его брак с девушкой, с защелкиванием магического браслета. Наверное, теперь все меня считают чудовищем, уже не только за внешность, но и за принудительный брак.

Невеста, соответственно моему предположению, явилась подавленная, испуганная, что еще больше раззадорило людей. Как на спектакль пришли. Раздражает!

Я предполагал, что Мариса не останется в стороне. За десять лет, что прошли после войны, я пересекался с ней не так часто. Ее презрительный взгляд всегда прожигал затылок. Если бы не люди, шарахающиеся от меня в испуге, шепчущиеся за спиной, она бы не обратила внимания на мои увечья и ради титула все равно бы вышла за меня, а я так и оставался бы глупцом. Но этой стерве всегда было важно мнение окружающих. Она любит красоваться и быть в центре внимания. А со мной ей бы это не сулило.

Вот и теперь она прилюдно пыталась унизить мою невесту, что, кстати, сыграло мне на руку. Вступившись за нее, я смог слегка снять ее страхи. Она даже немного преобразилась, уединившись в уборной на время.

Знала бы Эйна, что в этой ситуации со свадьбой я такой же пострадавший, как и она. Девушка пытается быть смелее и заглянуть мне в лицо, это видно, но все еще боится.

Кажется, из нас двоих с братом прав все-таки оказался я. Я испорчу ей жизнь и репутацию.

В кабинет заглянул Ганс, выставляя с подноса на стол горячий крепкий кофе. За окном уже пробивался рассвет, а я так и сижу неподвижно все у того же камина, что и предыдущие десять лет.

– Нормальный мужчина давно бы уже нежился в постели с молодой супругой, – проворчал дворецкий.

– Вот именно, Ганс. Нормальный. Этот эпитет не для меня. В нашем случае совместная ночь обернется катастрофой. Мне достаточно того, что даже продажные девицы отводили от меня взгляд. А тут… жена.

– Для чего тогда женились? – ухмыльнулся слуга, оперевшись сзади о спинку кресла.

– Зачем, зачем. Выполняю приказ его величества, – покривил я душой.

– Антониэл не оставит вас в покое. Если вы думаете, что, исполнив приказ, будете отлынивать от супружеских обязанностей, то ошибаетесь. Уходя, он заикнулся, что на самотек все не оставит и первое время будет за вами присматривать.

– Мне все равно, что там хочет от меня брат. Я женился. А все остальное уже не его забота.

Я раздраженно поднял полено и зашвырнул в камин, после чего поднялся, залпом выпил горячий кофе и под сочувствующий вздох единственного друга удалился в свою комнату.

Эйна

Я проснулась уже поздно утром. В новом доме. Одна. Почему? Не то чтобы я сильно расстроилась, но поразилась. Зачем тогда принц женился? Может, ради наследника? Какая тогда еще может быть причина его отсутствия? Если бы, как и предположила маркиза ДеʼСадор, он хотел сделать меня постельной игрушкой, вряд ли он бы отсутствовал сейчас. Или просто сильно устал?

Я умылась, разобрала вещи, оделась в легкое бирюзовое платье и спустилась уже к обеду. Прислуги в доме было не много. По крайней мере, до самой кухни мне никто не попался. А вот в столовой как раз сервировали чистой посудой стол женщина в переднике и чепчике и девочка лет тринадцати.

– Здравствуйте. Я леди Эйна, супруга господина Алистара, – представилась я добродушно.

Девчушка и женщина синхронно подскочили и спешно склонились в поклоне.

– Ваше высочество. Добрый день. Простите, мы вас не будили по указанию милорда. Он велел дать вам выспаться.

Значит, все-таки дал мне передышку на одну ночь. Меня снова одолело беспокойство, но тут же схлынуло, когда до сознания дошли остальные слова прислуги.

– О, нет-нет! Никаких высочеств. Просто леди. Мне так будет гораздо приятнее.

Кухарка с девочкой переглянулись, но все же осмелились спросить.

– Леди неприятен супруг, выбранный главой рода? – я, если честно, сначала подумала, что меня хотят обидеть. – Вы не серчайте. Мы спрашиваем для того, чтобы не сболтнуть лишнего в вашем присутствии. Наша забота обеспечить госпоже комфорт.

– Нет, все в порядке, я просто имела в виду, что так привычней и более по-домашнему звучит, – сетовала я на свою промашку.

Похоже, прислуга здесь любит и почитает своего хозяина, раз понимает слова так буквально.

– Хорошо госпожа, Мика сейчас накроет стол. Господин спустится с минуту на минуту. Меня зовут Нора. Кроме нас троих с Гансом есть еще конюх Эрнест и садовод Ролла.

– У вас есть сад? – удивилась я.

Во мраке ночи я не заметила ничего подобного.

– Да, за домом. Вы можете с ним ознакомиться позже. А пока предлагаю поесть горячего.

Нора улыбнулась напоследок и исчезла с Микой на кухне. Я устроилась на том же месте, что и вчера. Девочка быстро поставила на стол вкусности, и сразу после этого в столовую пришел Алистар. Он был спокоен и неприступен как скала, облачен в черные мягкие сапоги, штаны и вышитый серебристой нитью жилет, под которым надета белая рубаха свободного кроя. Волосы не собраны и немного скрывают обезображенное лицо.

Сегодня я уже не реагировала на его вид остро, хотя все же боялась встретиться взглядом. Обед прошел в молчании, я так и не осмелилась спросить, почему он не явился ночью.

После трапезы он удалился, сказав только, что будет в своем кабинете. Что же это за место такое, раз так часто упоминается?

Во второй половине дня я знакомилась с поместьем, конюшней и садом.

Гостевых комнат было достаточно много. На втором этаже в коридорах висели старые портреты. Все это было запущено и не обжито. Видимо, хозяин особняка не жаловал гостей и пользовался лишь некоторыми помещениями. На одну из дверей дворецкий указал, сказав, что это комната хозяина.

Сад был не большой, но действительно ухоженный.

– Ролла, а вы могли бы постепенно привести в похожий порядок участок вокруг дома? – спросила я слегка чумазую худую женщину среднего возраста.

– Смогу. Думаю, это даже спасет меня от беспрерывного прикладывания к вину.

– Где же вы его берете в таких количествах? – улыбнулась я, стряхивая с ее плеча травинку.

– Так здесь и беру, – махнула она рукой в сторону виноградников. – Сама делаю его. Насчет сада: при желании могла бы и им не заниматься. Просто жить и получать жалование. Его высочеству нет никакого дела до красоты и пейзажей.

– Отчего же так? – спросила я.

– Так много ли надо, когда сидишь все время взаперти и смотришь в одну точку из года в год. Вернее две. Камин и окно. Изредка господин заказывает вино. Как не зайду, всегда одна и та же картина.

А я-то думала, что у меня депрессия. Как можно так жить? Я хотя бы книги читала. Но вот вопрос про то, что же его вынудило жениться, до сих пор открыт. И я надеюсь, что сегодня ночью узнаю ответ.

И снова трапеза прошла в полном молчании. Я-то хоть стараюсь придерживаться своей позиции с меньшим имением прав. А он почему молчит? Чтобы услышать от супруга хоть слово, весь вечер смотрела прямо на него. Не дождавшись от него ни одной реплики, я вернулась в комнату и стала снова ждать. И зря. Уже полночь!

Что-то я не пойму, кому из нас брак был нужен больше всего? Явно не мне… поначалу. А теперь я хожу из угла в угол в полной растерянности. И ведь жду же! Так! По-видимому, все же мне придется начать разговор об этом первой. Не могу больше трястись в догадках, которые так и не приходят.

Накинув поверх сорочки шелковый халат, я плотно его запахнула и направилась к комнате, на которую мне указал Ганс. Сколько я стояла перед ней, не знаю, но когда дважды постучав и не получив ответа, я все же вошла, комната оказалась пустой. Так, вот теперь-то и представился шанс взглянуть на его кабинет, о котором он упоминал. Вряд ли он обитает в гостиной.

Подойдя к крепкой приоткрытой двери, я подняла было руку постучать, но услышала голоса двух мужчин.

– Вы, ваше высочество, не в меру упрямы! – ворчал дворецкий. – Только полный дурак предпочтет проводить ночи в одиночестве, в то время как имеет такую очаровательную хозяйку. Да и тот не откажется.

– Ганс. Сколько тебе еще говорить, со своей личной жизнью я разберусь сам. А вы с Антониэлом можете сыпать нравоучениями между собой. Я не намерен их постоянно выслушивать, – раздался знакомый недовольный голос.

Как же, разберется он. То-то он спешит в мои покои со скоростью рептилии. Я больше подслушивать не стала и уверенно постучалась. В кабинете все стихло, и чуть погодя Алистар ровным голосом велел зайти.

Открыв потихоньку дверь, с бешено колотящимся сердцем я все-таки вошла, вызвав довольную улыбку Ганса и его хитрый прищур в сторону принца. Дворецкий неспешно склонился, развернулся и вышел, оставив нас наедине.

Кабинет был просторен. Напротив входа располагалось большое окно, письменный стол из темного дерева, пара красивых стульев с высокой спинкой, стеллаж с пергаментами и кресло, стоящее у камина, с которого на данный момент встал супруг. Единственным освещением сейчас в комнате было именно пламя разожженного камина.

– Леди, что-то случилось? – спросил муж изумленно.

– О, да, милорд. Случилось, – начала я как слезливая девица, но потом, резко сменив тон, уже серьезно добавила, смотря прямо на него. – Мой супруг не является ко мне в опочивальню!

Сначала в комнате зависла пауза. Потом Алистар все же нашел, что ответить.

– Разве вас это так сильно беспокоит?

– Не сказать, чтобы очень, но хотелось бы узнать, а для чего вы тогда на мне женились? – развела я руками.

– Просто, так же как и вы, попал под закон. Насильно я вас ни к чему принуждать не намерен.

Сначала я оторопела. Потом осознала, какие сложности мне сулят. Я же не хочу жить всю жизнь в доме, где есть сосед со скромным статусом «супруг»? Надо что-то делать.

– В таком случае принуждать буду я.

Принц от такого заявления передернул плечами.

– Мне одиноко в этом забытом богом доме. Здесь, конечно, есть чем заняться на ближайшую пару недель. Ну, а дальше что? Мне хочется жить. А зная, что теперь у меня есть супруг, я не могу его оставить в стороне. А потому, прошу вас, дорогой, явиться в спальню, дабы встретить утро, как полагается.

– И как же? – усмехнулся Алистар.

– В объятиях молодой жены.

Мой голос слегка дрогнул, зато Алистар не растерялся.

– И всего-то?

– Если вы надеялись на что-то большее, нужно было приходить самому, а не ждать, когда за вас это сделает женщина. Я вас жду, – сказала я последнее, и так давшееся мне с трудом.

– Я скоро подойду, – ответил супруг мне вслед, породив своим тембром на мне тысячи мурашек.

Я бегом на цыпочках, видимо от волнения, добралась до своей комнаты и начала метаться по ней, не находя себе места. Ну вот.

Выпендрилась, поговорила, а теперь опять волнуюсь. И как себя на этот раз вести? Думаю, надо дать ему волю в этом вопросе. А там как пойдет.

Минут пять спустя в комнату зашел Алистар, застав меня все еще прыгающую из угла в угол. Он, по-видимому, принял легкий душ, раз волосы его были влажные и находились в творческом беспорядке. Красоты от этого сильно не прибавилось, но сама его чистоплотность лишь дает плюс.

Я глубоко и медленно вздохнула и легла на свою любимую сторону, откинув волосы назад. Принц, понаблюдав за моим копошением, стал разоблачаться.

– Я сплю раздетым. Надеюсь, дорогая, вас это не сильно смутит?

В его интонации проскальзывала некая веселость, и это подсказывало, что вся эта ситуация его забавляет.

– Что ты, конечно нет. Располагайся как тебе удобно, – перешла я на «ты», тоже переняв его развлечение. – Только полог не опускай, я полюбуюсь.

Принц хмыкнул, покачав головой, и продолжил стаскивать с себя одежду. Снимая рубашку, мускулы его рук и плеч обретали более четкий рельеф от напряжения, гораздо большего, чем требовалось. Артист! Он пытался меня поразить, это видно. Но… Даже в тусклом свете канделябра, я разглядела шрамы на правом плече и груди. Не такие сильные, но все же заметные. Где же ему удалось так пострадать?

Этап снятия брюк – это отдельная эротическая сцена. Мощные бедра, упругие ягодицы, гладкая поясница, прогиб в позвоночнике и ведение плечами, мол, просто размялся. Мне кажется, у меня отпала челюсть. Красавец! И хитрец. Последнее меня слегка возмутило. Он делает это нарочно. Где он со своим актерским мастерством был вчера?

После красивого «выступления» Алистар забрался под одеяло и совсем расхрабрившись повернулся ко мне лицом.

– И где обещанные объятия?

Я смело протянула к нему руки и, обхватив за плечи, пристроилась у него под рукой, поднырнув головой под его подбородок и оперевшись щекой в грудь. Он ответил на близость медленно, обвив талию, снимая с меня остатки страха и напряжения.

Мужчина! Первый со мной в постели! От него исходило тепло и его собственный легкий аромат, кружащий голову. Хор-р-рошо! Захотелось мурчать и пустить коготки.

Некоторое время мы лежали в молчании. Но потом Алистар задал вопрос первым.

– Почему ты дотянула без брака так долго?

– Ждала своего принца. – с легким смешком ответила я, а потом добавила, – Как в сказке. На белом коне, хорошего собой. Я слишком сильно погрузилась в мир книг и фантазий. Окружающие меня люди казались серыми, злыми, алчными. В образе и мимике каждого отчетливо читались все их мысли и затеи. Мне была неприятна сама мысль провести всю жизнь с одним из таких вот серых господинов.

Говоря, я начала поглаживать черные витые волосы на его груди. Их было не так уж и много. Наверно, тем они и приковали мое внимание.

– Это одна из причин.

– А вторая? – тут же уточнил он.

– Мама. Она всегда верила в настоящую любовь. И очень сильно любила нашего отца. Даже в честь его назвала нас именами, начинающимися на ту же букву, что и у него. Мы всегда читали с ней книжки о любви и приключениях на ночь… До войны. Отца призвали, как и многих. Но не всех. Пороги обивать стал пожилой и жутко себялюбивый граф Тьюберт. Мать отказывала ему в любовных отношениях каждый раз, когда он наведывался в отсутствие отца. А однажды она выказала презрение: «В то время, как все воюют, ты бессовестно лезешь в кровать к чужой жене». Его одолела ярость, и он убил ее, подло, пронзив золоченой шпагой, которую всегда носил при себе как аксессуар. Его потом казнили, а я перед похоронами дала ей обещание, что выйду замуж, как и она, по любви. Только вот… не хватило мне времени, и мир стал суровей с тех дней.

Алистар молчал какое-то время, осмысливая мой рассказ.

– А почему ты решил жениться?

– Это было не мое решение, – тоже усмехнулся он. – А Антониэла. Он требовал вернуться к государственным делам, не только как брата, но и как единственного наследника герцогства. Я отказался. И получил приказ жениться, завести семью. А так как кандидаток в невесты у меня не было, пришлось поступать в соответствии с законом. Так я и узнал о тебе. Опять же от брата. Он вовремя вспомнил, что у нашего спасителя три дочери.

– Спасителя? – спросила я изумленно. – Отец ничего нам не рассказывал.

– И неудивительно. Ведь он, вернувшись, узнал о том, что его супруга скончалась. Был занят заботами о вашем воспитании.

Я села на месте, посмотрев на супруга уже совсем под другим углом.

– Я никогда не думала, как ему было нелегко с нами.

Я уткнулась лицом в подтянутые колени, пытаясь вновь сдержать слезы. Не могу больше вспоминать все это. Мы были уже не так малы с сестрами и все понимали, но никогда не думали, как тяжело было отцу на войне. Никогда не спрашивали об этом.

Алистар приподнялся на локте и свободной рукой стал поглаживать мои босые ступни, отвлекая внимание на себя. Стало очень приятно. Массирующие движения вновь помогли расслабиться.

– Расскажи, как он оказался вашим спасителем.

– Это невеселая история, – попытался было уйти он от ответа.

– Будем считать, что это доблестная сказка на ночь о рыцаре. Так ты поддержишь мои интересы и познакомишь нас поближе, – улыбнулась я.

– Ну хорошо, – его ладонь поднялась чуть выше щиколоток, продолжая поглаживать мои ноги. – Когда мне было пятнадцать, а Антониэлу четырнадцать, наше королевство получило ультиматум. Король ответил на него войной. Это было неизбежно. Два года спустя нашего отца убили в бою, подлым ударом в спину. Я все видел и не смог оставить это так. Гнев затуманил взор, я стал пробиваться сквозь бьющихся рыцарей к убийце. Антониэл следовал за мной, кричал что-то и пытался остановить. Я не слышал и попал под прямой удар огненного шквала вражеского мага. И был бы я уже втоптанной в землю горсткой пепла, если бы граф Талинский не кинулся мне наперерез. Он сбил меня с ног, а потом добрался и до мага, и до убийцы, отомстив за короля и меня разом. Он умелый воин. Но лучше бы он дал мне сгореть – так я считал долгие годы. И не потеря короны из-за неприязни людей к моему виду тому была причиной. Вернувшись с войны, в которой мы с Антониэлом и твоим отцом все же одержали победу, нам предстояло сообщить матери о судьбе отца. Она не пережила этого и покончила с собой, даже не подумав о том, что оставляет нас одних. Помимо этого, придя к своей возлюбленной, Марисе, я был отвергнут («зачем ты мне такой нужен? Я и побогаче найду, и посимпатичней»). Я влюбился как мальчишка. Хотя с моим положением на это прав у меня было меньше всего. Хорошо, что мы достигли совершеннолетия, и дальше у Антониэла проблем не возникло. Он удачно женился на простолюдинке, присвоив ей сначала титул баронессы. Мирабель штопала раны раненым в бою и мне в том числе. Благодаря ей моя рука до сих пор цела и вполне работоспособна. Там, на войне, мы оба с ней и познакомились. Как все уладилось, я ушел в это поместье.

Во время рассказа Алистар прекратил ласки и лег на спину, заложив руки за шею, сведя локти перед собой.

– Мариса намекнула на твое прозвище. Какое оно было, и за что тебя им наградили? – подсела я поближе и вновь стала заигрывать с темными волосками.

– Ты же не думаешь, что два подростка одержали победу абсолютно чисто? После ожога я облачился в черный доспех с покореженным забралом, мою сгоревшую сторону лица было очень даже хорошо видно. В таком виде я являлся на допросы, пытки, ходил в наступления. Я не щадил врага, не слушал мольбы. Люди дали мне вполне приемлемое публичное прозвище Черный рыцарь, а за спиной – Падший принц.

– Этот падший, как они говорят, принц спас страну благодаря своей целеустремленности и непреклонности. Народ должен быть благодарен, – нахмурилась я.

– Не все так размышляют, как ты. В нашем веке то, как ты выглядишь, значит многое.

– Просто у тебя не было хорошей супруги, как у брата, чтобы могла дать хорошего… нагоняя, – усмехнулась я, наморщив нос.

Я рада, что наше общение стало более тесным и открытым. Так и я чувствую себя уверенней, и сам Алистар.

– Все может быть, – протянул он ко мне руку, снова увлекая в свои объятья. – Вот так мне гораздо лучше.

– Уже разбаловала.

– Нет, приручила. Причем на удивление быстро.

– Это все потому, что ты всегда один. На моем месте могла оказаться и другая, гораздо раньше, – вырисовывала я пальцем на его груди причудливые рисунки.

– Глубоко убежден, что нет, – пригладил супруг мои волосы, снова спустив руку на мою спину.

Я обернулась к нему и легко поцеловала в подбородок. Тело принца напряглось, а руки медленно переместились ко мне на ягодицы и сжали их. Я притянула его за шею ближе к себе, оказавшись с ним лицом к лицу и прижимаясь теснее упругой грудью, обтянутой сорочкой. Соски вмиг затвердели, пройдясь вплотную о ткань, усиливая невесть откуда взявшееся томление. Я медленно прикоснулась кончиком языка к приоткрывшимся губам моего мужчины. Часть их была мягкой, податливой, в то время как пострадавшая плотной и слегка неровной. Меня это не смутило. В данный момент я чувствовала, как ловкие руки сминали под собой сорочку, уменьшая ее длину. Ожидание скорой близости кружило голову, и от нетерпения я обхватила своими губами его, позволив им слиться в страстном поцелуе. Он был долгим, неистовым. Наши языки встречались, вызывая мои постанывания. Ночная рубашка, незаметно для нас обоих, была снята, и теперь ладони принца ласкали мое тело, массируя грудь и поглаживая ягодицы и бедра.

Постепенно Алистар уложил меня на спину, слегка нависнув сверху. Ногой он раздвинул мои колени, и чуткими, осторожными движениями пальцев неспеша доставлял мне море наслаждения, одновременно губами лаская грудь. Я таяла в его руках, поддаваясь навстречу, царапала коготками спину, кусала его губы каждый раз, как он возвращался ко мне за поцелуем.

– Хочу тебя, Эйна, – подрагивающим от возбуждения голосом обратился ко мне принц.

– Хочу тебя, Алис, – ответила я, увлекая его в новый горячий поцелуй.

Не отрывая губ, Алистар занял доминирующее положение. Оперевшись одной рукой о кровать, другой развел шире мои бедра, согнув их в коленях.

– Обхвати меня, милая, – прорычал он в нетерпении.

Я повиновалась и немного напряглась в небольшом страхе ожидаемой боли. Но мой мужчина знал свое дело. Он снова повторил ласки рукой, прежде чем резко вошел, преодолевая преграду. Я вскрикнула, на что супруг тут же прижал меня к себе крепче, шепча успокаивающие ласковые слова. Спустя пару мгновений он продолжил медленные движения, втягивая меня в страстный горячий танец двух пылающих тел. Толчки становились более глубокими и стремительными. Вскоре комнату снова наполнили жаркие стоны обоих супругов, стремящихся стать друг для друга единым целым. Алис, держа меня в объятиях, перекатился на спину, позволяя мне самой задать нужный ритм. Я извивалась на нем, плавилась, ласкала себя руками, позволяя своему самцу этим любоваться и тем самым разжигая еще больший огонь внутри. Чуть погодя принц, держа меня за ягодицы, ускорил движения, погружая мужскую плоть до основания, а затем снова сменил позу, поставив к себе спиной на четвереньки. В таком положении нам было достаточно пары сладких минут мощного содружественного ритма, излив страстное томление после нескольких глубоких толчков лавиной совместного удовольствия.

Обессилено рухнув в постель, Алистар притянул меня спиной к своей груди.

– Я долго не мог насытиться, но твои стоны меня окончательно сразили.

Я немного смущенно засмеялась, убирая волосы с лица.

– Я рад, что так резко изменилась моя жизнь.

– Я теперь тоже. Хотя поначалу, не отрицаю, было страшно.

– Я тебя понимаю. Если хочешь, проведем торжество заново. Возьмем тебе новое платье по твоему вкусу, пригласим только близких и родных, – сказал Алистар, шепча мне на ушко.

– Нет. У меня теперь и так есть все, что мне необходимо. Чуткий, вежливый муж, да еще и принц, – обернулась я, снова поцеловав его.

– Доброй ночи, Эйна.

– Сладких снов.

И не важно, что до рассвета оставалось всего два часа.

Эйна

Утро я встретила одна. Когда я открыла глаза, Алистара не было рядом. Перебрав в голове воспоминания о прошедшей ночи, я радостно взвизгнула и поблагодарила богиню любви Ариету за такого замечательного супруга.

Вскочив с постели, я завертелась волчком по комнате. Умылась, причесалась, подвела тенями глазки, надела легкое светло-зеленое платье, подол и короткие рукава которого были усыпаны разнообразными цветами, вышитыми хорошим мастером.

Я хотела блистать перед своим принцем, показать, какая я есть. Вычеркнуть из его памяти нашу первую мрачную встречу у алтаря и начать жить новой счастливой жизнью.

Заглянув в кабинет, Алистара в нем не обнаружила. Быстро спустилась вниз, в гостиной тоже пусто. Может, в столовой? Выйдя в холл, я услышала любимый теперь тембр, звучащий в зале с шикарной люстрой, которую я намериваюсь помыть завтра же.

Не подумав, я впорхнула в зал и, заметив своего принца, как девчонка-подросток, кинулась к нему в объятия. Алистар приобнял меня в ответ, нежно поцеловав в лоб.

– Алистар, доброе утро! – проворковала я.

– Здравствуй, малышка, – добродушно усмехнулся он. – У нас гости.

Тут-то я спохватилась, осознав, что в этом зале хозяин принимает не очень желанных гостей, и обернулась. Неподалеку от нас стоял ошеломленный моим поведением маркиз ДеʼСадор.

– Ох, простите мою невнимательность. Чудесное утро вскружило мне голову. Мне даже и мысли не пришло, что кроме дворецкого нас может посетить кто-то еще, – сделала я полагающийся реверанс.