Текст книги "Творчество и потенциал. Выпуск 3"

 
В тени остался призрак Нотр-Дам,
О ней одной не молкнут разговоры –
Весь мир пленила стройная мадам,
Привычны ей ласкающие взоры.
 
 
Как женщина, таит в себе секрет –
Блестит в огнях изящной статуэткой,
То в красном затмевает звездный свет,
То в золоте сверкающей кокеткой.
 
 
Признания ей шепчут облака,
Она всегда прекраснее вчерашней.
Кто повидал – влюблен наверняка –
Париж в ногах у Эйфелевой башни!
 

 
С тобою идем по июньскому лугу,
Цветами и травами мир опьянен,
А солнце, смеясь, озаряет округу,
Сиреневый куст отпускает поклон.
 
 
К лицу и тебе голубая рубашка,
И мне – белоснежное платье вразлет.
И мы на лугу – василек и ромашка
На летней картинке, где счастье живет.
 

 
Переполняя ожиданье,
Вскипает пеной талый лед,
Трубя, в веселом ликованье
Причалил первый теплоход.
 
 
Толкают чьи-то чемоданы,
На трап спешим и мы с тобой.
А пристань в качке полупьяной,
С летящей песней над толпой.
 
 
Теснилась очередь гурьбою,
Но вот зажгли в каютах свет,
И теплоход, дымя трубою,
Волной прорезал пенный след.
 
 
Уж теплоход – за поворотом.
Забыла пристань про печаль.
Привыкла разлучать кого-то…
И мы с тревогой смотрим вдаль…
 

 
Благодарю за шум живой,
За неизменное цветенье,
За то, что в ураган и в зной
Найду спасительные тени.
 

 
Было лето в изумрудах,
Парусами облака,
Берег в солнечных запрудах,
В жизнь влюбленная река.
 
 
Уносило нас теченье
В легкой лодке золотой –
Быстролетное мгновенье
Под счастливою звездой…
 
 
Стынет лодка на причале,
Опрокинутое дно.
Смотрят зимние печали
В затемненное окно.
 

 
Впервые ты пришел на день рожденья –
Стеснялся и букета не принес,
Мне книгу Куприна вручил с волненьем,
Рассказывая что-то про гипноз.
Судьба ведет неведомою силой,
Ты подарил мне горы дивных роз.
Десятки лет зовешь меня красивой –
Наверное, подействовал гипноз…
 

 
Еще невзрачны северные дали,
Но в воздухе ликующе слышна –
Дыханьем почек, свежестью проталин,
Как с полотна художника – весна.
Угрюмые, уже бессильны тучи,
Зато как дети веселы ручьи,
На ветки шапки-гнезда нахлобучив,
Саврасова копируют грачи!
 

 
Ты услышишь меня, словно эхо в ночи.
Ты подумаешь: дождь по карнизу стучит.
Будут звуки тревожить и мучить во сне…
Как жестоко ты крикнул: «Забудь обо мне!»
 
 
Я простила… Но только нет воли моей
Изменить обещание звездных путей:
Не меня ты обидел, тебя не кляну…
Но в обиде судьба – долго помнит вину.
 

 
К нам весной из дальних странствий
Прилетают журавли,
Над жнивьем кружатся: «Здравствуй,
Широта родной земли!»
За небесной синей кромкой
Жаркий мир чужих красот,
Но милее всех сторонка,
Где родное поле ждет.
 

 
Мне снится опять островок с берегами,
С рекой неразлучный влюбленный причал,
Где легкая лодка плыла облаками,
Бежала тропинка – начало начал.
 
 
Теперь поседевшие заросли ивы,
Где иволга песней встречала, звеня,
И в трещинах лодка, забитая илом,
Уже не узнала тебя и меня.
 
 
Пусть в радости лета есть нотка печали,
Веселая смена идет по лугам:
Две новые лодки на старом причале,
Под вечер прижавшись, верны берегам.
 

 
За хрустальным окном фиолетом
Растворяется даль бирюзы,
Очарованы призрачным светом,
Быстрый бег замедляют часы.
Ждешь меня во дворе у беседки,
И тихонько поет снегопад,
Колыбельную слушают ветки,
В белый сон погружается сад.
Предвечернее тает мгновенье,
Околдованы сказкой зимы,
В замирающий миг откровенья
В синих сумерках таем и мы.
 

 
Повторяет кривлянием наши движенья
И не выдаст ни звуком себя в тишине,
Расплывется, где ярких огней окруженье,
А совсем исчезает, скрываясь во тьме.
 
 
Ну за что вездесущее нам наказанье –
Пятна черных теней в наши светлые дни?
Забываем, что тень – тоже наше созданье.
Всем, родившись на свет, – отражаться в тени.
 
 
И напрасно высказывать наши протесты,
На засов не закрыть перед нею дверей.
«Ладно, Тень, оставайся, но знай свое место!» –
Скажем ей… И не будем бояться теней.
 

 
Застывший бисер февраля
Украсил дремлющие ели.
Снегами белыми пыля,
Еще баюкают метели.
 
 
В ночной бессоннице мороз
Творит хрустальные узоры,
Им вопреки бутоны роз
В рассветный час открыли взоры…
 
 
Зажгли на мамином окне
Зари румяной отраженье,
Оповещая о весне
Дыханьем раннего цветенья.
 

 
И в жизни – черно-белые квадраты,
Всё так же, как на шахматной доске:
Выигрывают стойкие солдаты,
Рискуя у судьбы на волоске.
 
 
Спасает ненадолго рокировка,
На короля задуман компромат,
Роль королевы – выкрутиться ловко,
И пешка намечает грозный мат.
 
 
Показывают удаль офицеры,
Решается король на робкий шаг,
Конь, в одиночку продвигаясь к цели,
Нежданно объявляет первый шах.
 
 
По правилам играют все фигуры,
Случайный ход – трагический урок.
И в жизни – стратегические туры.
И по доске не ходит сам Игрок.
 

 
Закаленный на морозе,
По весне шиповник рад
Рассказать, что нежной розе
Близок он, как сводный брат.
 
 
Обращается к прохожим,
Раскрывая все цветки:
– Посмотрите, мы похожи –
Розой дышат лепестки!
 

 
Море россыпью жемчужной
Катит волны предо мной,
И шумит раскатом дружно
Отступающий прибой.
 
 
Неустанная работа,
Свыше данная волнам:
Будто молят за кого-то,
Помнят всех по именам.
 

 
Если черные над морем
Грозны тучи в небесах –
Не усну в ночном дозоре
В старой башне на часах.
Если бурный вал прибоя
Станет гибелью грозить –
Буду верой и мольбою
В злую ночь тебя хранить.
 

 
Живописно природное зодчество,
Снежный блеск недоступных вершин.
Незнакомо горам одиночество,
Величавым в сединах вершин.
 
 
С ними море и небо бескрайнее,
Эхо вечности – гимн красоте.
Горы знают далекое тайное,
Достижимое лишь в высоте.
 

 
Дружат с тенью отвесные скалы,
Потеряв счет бегущих времен,
Угрожают долинам обвалы,
Чужаков не пуская в каньон.
 
 
Сон озерный… Туманное диво…
Отраженье таинственных вод…
Тень на беркута смотрит ревниво,
На рискованно-дерзкий полет.
 

 
Глаза прикрою и увижу снова
Картину детства: новое крыльцо,
Там в ароматах дворика родного
Я на ступеньках рядышком с отцом.
 
 
И сладко задремавший между нами
Мой лопоухий преданный щенок,
А Мурка смотрит желтыми глазами,
Ревнует и ласкается у ног.
 
 
А гроздья у черемухи как свечи –
Сияют, излучая белизну.
В июньской неге тает летний вечер,
Всё ниже солнце клонится ко сну.
 
 
Прокручиваю память-кинопленку,
С годами всё дороже мне она…
Там голос мамы молодо и звонко
Зовет нас из открытого окна.
 

 
Рыжей тощею лисою
Бродит осень в ноябре,
Ей последнею листвою
Не укрыться на заре.
 
 
Нет уюта под кустами,
Снег и дождь наперебой,
И грозить не перестанут –
Встали тучи над судьбой.
 
 
А куда бредет – не знает,
Нет дороги впереди…
Вот и снег лежит, не тает
В замерзающей груди.
 

 
Влюбленное в дали таежные,
Беспечные вспомнив года,
В счастливых мечтах осторожное, –
Вновь сердце стремится туда…
 
 
Там ночи с туманами синими,
Там яркое утро в окне,
Умыты весенними ливнями,
Тропинки грустят обо мне.
 
 
Там елочки вместо акации,
На вывеске слово: «Буфет»,
И мама на маленькой станции,
Прощаясь, всё машет мне вслед.
 

 
На цыганские пляски-забавы
Я к веселым соседям спешу:
Помню чуб цыганенка кудрявый,
Мне пять лет, позовут – я пляшу.
 
 
Он чернявый, а я белокура,
Нас подхватит с прихлопами пляс,
Ярки юбки и статны фигуры,
Горячи огоньки черных глаз.
 
 
Что нам север и холода страхи,
Бедность быта и разность кровей –
Льется песня с цыганским размахом,
Переборы гитар всё быстрей!
 
 
А цыганка глядит молодая,
Отгоняя беду от судьбы…
И живу я на свете, гадая:
Счастье мне – от ее ворожбы?
 

 
Музыкант, поиграй, отворяя мне рай,
Я уверена, звуки оттуда –
Льется радости свет, мир надеждой согрет,
И в душе – ожидание чуда!
Как бессмертья девиз, продолжается жизнь,
Все сомнения в прошлом стирает.
Но пока в этот час воскресает Сен-Санс,
Белый лебедь – опять умирает…
 

 
Такси у крыльца ожидает.
Мне с мамой прощаться пора.
Мгновенье стремительно тает,
И кружат снежинки с утра.
 
 
Машина сорвется в дорогу,
В июне снегами пыля,
Со мной разделяя тревогу,
Вслед машут леса и поля.
 
 
И пóезда двадцать вагонов
Измерят российскую даль,
Но в белом цветенье перронов
В душе не растает февраль.
 
 
Останется запах сосновый
В бессонных, дождливых ночах
И снежность, и белый пуховый
Платок на родимых плечах.
 

 
Где зеленое богатство,
Шелестевшее вчера?
Кочевое листьев братство
Гонит ветер со двора.
 
 
Покидают птицы гнезда,
Горизонт открыт без виз.
К людям ближе стали звезды –
С мокрых веток смотрят вниз.
 

Сергей Павлович

Родился и вырос в Москве, где и живет поныне. В 1991 году поступил в Московский институт радиотехники, электроники и автоматики и был зачислен на факультет кибернетики, специальность «Автоматика и управление в технических системах». В 1997 году окончил институт с квалификацией «инженер-системотехник», защитился на базовом предприятии «Государственный научно-исследовательский институт авиационных систем». К концу учебы в институте работал в продюсерском центре «Видео Интернешнл» (тогда телеканал «Россия», теперь «Россия-1»), после ухода с ТВ – в двух рекламных агентствах, в одном из которых на руководящей должности начальника отдела СМИ. Вел предвыборную кампанию одного из кандидатов на выборах в Госдуму в 1999 году от Москвы. В это же время готовилась к запуску передача собственного производства на телеканале «Культура».

В 2002 году вернулся к профессии инженера-программиста. Работал в одной из ведущих IT-компаний, занимающейся разработкой различных программных комплексов, в частности автоматизированного рабочего места для штурмана военно-транспортной, гражданской, истребительной, фронтовой и дальней авиации, в том числе и по заданию Министерства обороны РФ, а также в планово-экономическом отделе этого министерства.

Со второй половины 2014 года написал более трехсот стихотворений разной жанровой направленности. С 2015-го – номинант литературных премий «Поэт года», «Наследие», «Русь моя», с 2016-го – номинант литературного конкурса «Георгиевская лента». С 22 июня 2016 года – член Российского союза писателей, секция поэзии.

С декабря 2016 года начинает работу по написанию текстов песен, а также либретто к музыкальным спектаклям под эгидой маститого композитора, лауреата премии Москвы 2014 года Сергея Богзы. Регулярно печатался в альманахе Российского союза писателей «Стихи». Является членом литературного клуба «Осиянная Русь» Дмитрия Дарина. С 2006 по 2019 год работал в аффилированных структурах, обеспечивающих страховую защиту интересов государственных корпораций и вертикально интегрированных холдингов, в том числе предприятий военно-промышленного комплекса. В настоящее время трудится в научной сфере.

 
Холодный брег
Изнывшейся души
Приятных нег
От Лондона в глуши…
Где англицкого блеск пейзажа,
Где вдохновенья ждешь как пажа,
Где Лорд приходит со стихом,
Где чай лишь только с молоком.
Где пять часов – вот неудача! –
Стреляю строчки на удачу.
Телефаксом, телетайпом
За кордон летят над хайпом.
И сквозь закрытые границы
Летят в Париж, Берлин и Ниццу.
Ну а мы на ближних дачах:
Сюда – Москва, туда – иначе…
Мы в чертогах заточения
Нашли отдушину в творениях.
Во владеньях деревенских
В креслах-качалках и на стульях венских,
Укрывшись теплым мягким пледом,
Грезим, как, куда поедем.
Печальный брег
Несбывшейся мечты.
Напрасный бег
От рабства суеты.
Холодный берег
Чуждых снов,
Морских болезней и истерик.
Я с ними к встрече не готов.
А потому схожу на берег.
 

 
Тамбовские нивы!
Как сладок покос.
И травы игривы.
Пахуч медонос.
 
 
Тамбовские зори,
Рассветы, закаты!
Свободно и вольно.
Родные пенаты.
 
 
Тамбовские ветры,
Равнины, поля!
Все песни не спеты.
Святая земля!
 
 
Тамбовские вьюги,
Метели, снега!
Протяжные звуки,
Свирепа пурга.
 
 
Тамбовские звезды.
Затих небосвод.
Тяжелые росы.
Дремлет восход.
 
 
Тамбовское солнце
К иконе в углу
Стучится в оконце.
Как тихо в саду…
 
 
Воздушны, крылаты
Тамбова поэты.
Живописны закаты.
Красивы рассветы.
 
 
Тамбовская лира.
Тамбовские дали.
Не надо полмира…
И мир весь едва ли.
 

 
Белые березы.
Капает смола,
Где девичьи слезы,
Горькая судьба.
 
 
Белые березы,
Свет очей моих.
Сладостные грезы
С песней на двоих.
 
 
Русые березы,
Кладези напев.
На верхушках гнезда,
Где склонилась ветвь.
 
 
Где раскинулись равнинные просторы
Среднерусской полосы,
Вмиг цепляют сразу взоры
Их белесые стволы.
 
 
Где шумят над тихой речкой
Вербы, клены до утра.
Сразу екает сердечко.
Как же пахнет их смола!
 
 
Где весенние капели
И журчание ручья.
Нам они же песни пели,
Зазывая соловья…
 
 
Что же мне березы
Нагадают вновь?
То печаль, то слезы.
Как горька любовь…
 

 
Темза, туманный Лондон – Альбион,
Здесь камнем берег огранен.
Биг-Бен, Вестминстера Аббатство.
Сильно писательское братство.
 
 
Здесь дух монархии силен,
Здесь крепок чай, здесь сладок сон.
Здесь чопор, роскошь и гламур,
Сюда мы едем в славный тур…
 
 
Здесь Альберт-холл и Ковент-Гарден
Тщеславьем сердце, душу ранят…
Здесь рыбка есть, найдется пруд.
Мы ждем наград за скромный труд…
 

 
Медленно падает снег,
И снежинки тихонько ложатся.
Осень, ты мой оберег…
Невозможно с тобою расстаться.
 
 
Увы, быстротечна весна.
Промелькнет запоздалое лето…
И осень шепнет: «Мне пора…»
Зима готовится с ответом.
 

 
Осенний букетик цветов.
Он соткан из грез и из снов
И соткан из запахов лета,
Далече которое где-то…
Он вырос из солнца, тепла,
В котором погрелись едва…
Вырос он плодом любви
Ветра, воды и земли…
Из чаяний весь и надежд,
Из сора несбывшихся мечт…
Он весь апогей красоты
И символ небесной красы…
Осенний букетик цветов!
К поездке в Москву он готов.
И будет теперь москвичом,
Хотя он в Москве обречен…
И долго он не простоит:
И воздух не чист, и флюид…
Энергия духа не та.
Кругом суета, маета…
 

Наталья Пшеничная

Родилась в Челябинске, стихи начала писать с девяти лет. Источниками вдохновения являлись природа, впечатления от музыки, книг, общения с интересными людьми. Во взрослом возрасте долго писала «в стол», но жизненные обстоятельства привели к тому, что ее поэзия нашла отклик в сердцах людей. В результате был поставлен спектакль «Я отворю вам двери сада…» на стихи Натальи. Является дипломантом межрегионального литературного конкурса «За далью – даль», посвященного А. Твардовскому; лауреатом литературного конкурса «Русь моя православная» в рамках международного фестиваля «Славянские встречи»; автором поэтических сборников «Добрыми легче жить…», «Небесный хлеб» и «Голос».

 
Созрели ягоды смородины,
И сено убрано в стога.
Тебя воспеть хочу я, Родина,
В ромашках белые луга.
Ступаю тропкою нехоженой
Среди раскидистых ветвей.
Как я на вас душой похожая:
Леса, и речка, и ручей.
И снова сердце покаянное
О главном шепчет не спеша.
Природа – скатерть самотканая,
К которой тянется душа.
И брежу новыми рассветами,
Тону в закатной тишине.
Как прежде, новыми секретами
Весь мир проявится во мне.
И птичий клин коснется месяца,
И вечер криком оглушит.
И тут рука невольно крестится,
А сердце с Богом говорит.
 

 
Нева в ладонях держит звезды,
Стихи молитвенно пою…
Мне чайки питерские – сестры,
Под небом питерским парю.
Шаги опять сменяет танец,
А как – неведомо самой.
Здесь глубину скрывает глянец,
Века в обнимку с новизной.
Здесь музыкой полны мгновенья
И в говорящей тишине
Свет не вступает в битву с тенью,
А с крыш спускается ко мне.
Плывет по рекам и каналам
До самых ярких в мире звезд.
И мало жизни – жизни мало,
Чтобы любить до чистых слез.
 

 
Как воздух августа пьянит,
Его настой – густой и терпкий.
И ничего не тяготит.
Бегут по речке водомерки.
И вечер сладок, как сироп
В хрустальные разлитый чаши.
Вода снимает тяжесть стоп,
А с крыш призывно ветер машет.
И проплывают корабли
Без всякой силы притяженья,
И, размечтавшись до зари,
Они в лучах столкнутся с ленью.
И тихо слезы дождь прольет,
Столь мелодично, как по нотам.
И август что-то напоет
Для одинокого кого-то.
 

Юлия Рубинштейн

Родилась в г. Ижевске 23 марта 1965 года, окончила Ижевский механический институт по специальности ЭВМ (1987) и аспирантуру ЛЭТИ, кандидат технических наук (1994). Работала инженером на Ижевском электромеханическом заводе, в 90-е годы на частных предприятиях, а сейчас уже почти двадцать лет трудится в АО «Концерн “ЦНИИ “Электроприбор”».

Семья: муж (поженились в 1995-м), сын и дочь – первые читатели, строгие ценители, верные болельщики.

С 1999 года печатала статьи, стихи, рассказы в газете «Тера-Пресс» (г. Сосновый Бор, Ленобласть) и альманахах. Рассказы и повести публиковались также в журналах «Новая Литература», «Вторник», «Художественное слово». В волгоградском издательстве «Перископ-Волга» вышли несколько сборников с ее участием, а также повесть «Сто двадцать восьмой пикет» и роман «Искривитель». Ведет в перископовских «ВКонтактах» страничку разборов произведений, присылаемых на отзыв. Участник и лауреат ряда бардовских фестивалей (1987–1995) и литературных конкурсов (2021–2022).

 
Под утро,
           непроглядной южной ночкой,
Утихло мельтешенье рук и ног,
И старый лысый бог подвел итог
И уголек разжег –
                        намазать строчку.
          Еще горело, дым еще был синь,
          Но творческая жажда неблагая
          Зудила,
                    и, ладони обжигая,
          Он вывел:
                    мене, текел, упарсин.
Испачкал стену? – К дьяволу стена!
Что значит? –
              Сам не знал,
                             но звучно, гладко!
Имеет смысл только та загадка,
Разгадка коей с ходу не ясна.
          Забегали –
                          нечистая ж ты сила!
          Кричат: «И на пиру у нас враги!
          Эй, кто что понял, у кого мозги?»
          И толмача позвали, Даниила.
Ни сном ни духом –
                        что за «дыр бул щил»? –
Был отрок,
               первый раз про персов слышал.
Но, видя в яме тлеющую крышу,
«Я равен богу!» –
                          понял Даниил.
Такой же силы изрекаю весть,
В такой же трепет повергаю сердце.
А был такой народ на свете – персы?
Был? – Неизвестно.
                             Если не был – есть.
 

 
Платон мне друг, но истина дороже,
любою изрекаемая рожей –
философ пьяный, лев или собака.
Платон мне друг, а истина без знака.
Без знака, без завета, без затей,
как Кронос, что пожрал своих детей.
     Платон мне друг. А истина нага.
     Ей – в суд? Нет, не наденет сапога.
     Вопрос, что задан: лев или собака? –
     себе ответ. Иди, уборщик брака,
     и в щебень бей испорченный бетон,
     что спьяну мимо вывалил Платон.
Платон мне друг, как он Природе друг,
которую вовек нечистый дух
всю не пожрет, где равно лев и пес
представлены среди сиянья звезд,
движенья коих вечные законы,
как истина, даны через Платона.
 

 
один в поле не воин
один в поле – неволя
не поднять в одиночку
черноземную залежь
нет коняги и точка
плугом пласт не отвалишь
один в поле не воин
не клевать тебе зерен
мужиком уродился
и пахать пригодился
подыми неподъемное
целину черноземную
как Атлант свое небо
небо хлеба и снега
альфа aka омега
подыми свою Землю!
…и, однако, подъемлет –
рычагом Архимеда.
 

 
Полярные координаты.
Ориентиров маловато:
круглится зыбкий горизонт,
да Солнце – как горящий зонт.
От носа мореходы мерят
дистанции до всех америк,
волну на брызги им дробя,
считают Время от себя.
Ведь капитан – он только сам
и к полюсам, и к небесам.
Не то – на суше: там ландкарта
системы хитрого Декарта.
Куда ни пробуешь пойти –
пересекаются пути.
Дележ, пилеж полей и леса,
прессуют стрессом интересы,
счет миллиметров, а не миль!
…К орудью тянется фитиль.
Восток и север, запад, юг –
чертит снаряд свободы круг.
В нем пусто и холодновато –
полярные координаты…
 

А. Левитан, эту связь осуществившей

 
Писатель сел на колченогий стул
и разразился колченогой строчкой.
Читатель, скособочившись, уснул,
как на насесте скрюченная квочка.
Он видит сон, что тоже колченог,
как криволапый, утюжком, щенок,
как чукча, жаждущий рассвета в чуме,
узлом завязывает ноги в думе.
Песочный хруст часов звучит в ушах,
прогресс вершит свой колченогий шаг,
наводит – колченого, через дуло –
и в щепки расшибает ножку стула.
Паденье.
Разогнись теперь, сумей!
Писатель трет синяк.
Строка – прямей.
 

Дмитрий Семиков

Родился 17 апреля 1968 года.

Писать стихи начал еще в школе, а после продолжил совершенствоваться в Каргопольском педагогическом училище, где участвовал в выпуске стенгазеты и впервые опубликовал свои работы. Вернувшись в Архангельск, работал грузчиком, пионервожатым, монтером пути на Северной железной дороге, осветителем на областном ТВ. В 1989 году поступил в Архангельское культпросветучилище на отделение режиссуры. С 1993-го, окончив бухгалтерские курсы, работал на предприятиях частного бизнеса, продолжал образование в местных вузах.

В начале 2000-х издавался в сборнике местных авторов «Стихи-я». Активным продвижением своих работ не занимался, поэтому наград и званий не имеет.

Свободное время посвящает творчеству и занимается семьей.