Текст книги "Уровни Мидгарда"

– Простите мою глупость, мудрый Владыка. Раны и пытки ариев помутили мой разум. Я с благодарностью принимаю ваше предложение. – Хельги смущенно склонил голову.

– Якши. А пока примите этот отвар из рук моего телохранителя. – Тимур-оглан взмахнул рукой, и с викинга упали связывающие его оковы.

Хельги выпил зелье и блаженно закрыл глаза, чувствуя, как целебный жар затягивает раны на его лице.

– Отдохните, мой друг, пока мы хороним павших. После этого сразу двинемся в путь. И путь будет неблизким.

Предложение было нелишним. Викинг только сейчас почувствовал, как от усталости и напряжения дрожат и подкашиваются его колени. После монгольских зелий неудержимо потянуло в сон. Стыдясь своей слабости, он на несколько шагов отошел от дороги и без сил свалился в густую ароматную траву.

Он пролежал, казалось, не более получаса, когда почувствовал, как его плечо трясет настойчивая рука. Просыпаться не хотелось. Все произошедшее сегодня казалось единым нескончаемым кошмаром, в который не хотелось возвращаться. Хельги повернулся лицом вверх. На Мир постепенно опускались сумерки. Над ним стоял Сеит, держа под уздцы двух степных лошадей.

– Оглан спрашивает, можете ли вы ездить верхом. У нас есть кони, сегодня лишившиеся своих седоков.

– Да, Сеит, мне приходилось ездить на лошади. Не так, конечно, как вы…

– Особой науки не потребуется. Нам главное перейти брод. Южную дорогу охраняют наши нукеры. Дальше поедем медленно. – Сеит отдал Хельги повод одного из степняков, сделанный из сыромятной кожи, и вскочил на своего коня, предварительно по степному обычаю засунув под ленчик седла плоский кусок мяса из своего холщового мешка.

Хельги под внимательным взглядом Сеита осмотрел упряжь, проверил и слегка подтянул подпругу, потом также взобрался на скакуна. Сеит удовлетворенно тряхнул шишаком.

– Много времени прошло? – спросил викинг у тургауда.

– Час с четвертью. Мы спешили.

– И никто не появился?

– Нет, хвала Аллаху! Можно ехать. А если бы и появился? Кто догонит степной ветер…

Отряд ждал их у Брода. Дервиш стоял на земле у самого водораздела и творил сложнейшее заклинание Сухого Пути из магии Земли. Поодаль пара всадников о чем-то оживленно разговаривала с букаулом. Хельги заметил, что у обоих кочевников копыта коней были обернуты тряпками. Он повернулся к Сеиту.

– Эти двое вместе с дервишем останутся и уничтожат все следы. Так приказал оглан.

Тимур заметил Хельги, приветливо улыбнулся и сделал рукой приглашающий жест.

Виса восьмая

Снова поражение норгов, затем странная победа, а Хельги ест, пьет, и все это в плену

Невеселое получалось совещание. Подающий надежды разведчик клана исчез бесследно, вероятно, оказался захвачен ариями. В пригороде два ведьма, Харальд и Траусти, напоролись на засаду противника и были уничтожены. Арии не потеряли ни одного человека.

– Там их собралось до чертиков. Остальные едва унесли ноги, – оправдываясь, произнесла Ингрид.

Браги поиграл желваками.

В кабаке сегодня было накурено, как в опийном притоне. Табачный, травяной и прочий дым ровной пеленой стлался по потолку и утекал через открытые окна. Тинг срочно собрали в Мире, чтобы обсудить захват Хельги и резню, которую арии учинили на том самом месте, где они с разведчиком порешили в полном составе арийский патруль. Два сильных ведьма норгов, семейная пара, угодили в расставленные силки, ввязавшись в бой с крупным подразделением противника. Вызванные ими юниты эффекта не дали, потому что сами норги были тут же атакованы арийскими магами во главе с самим Адольфом Пильхе. Шансов уцелеть у викингов, конечно, не было. Вызванное подкрепление, скрипя зубами, волевым решением остановил Комтур, иначе потери были бы еще внушительней. А как поступить с Хельги? Если он в плену и надолго, что следует за этим? Одни сутки в Мире приблизительно равнялись часу и двадцати минутам в Реальности. Сколько пройдет времени, прежде чем его хватятся родные?

– Наместник уже получил ноту от Старейшин о недопустимости массированных боевых действий в черте города. Жесткую ноту. С возможными санкциями вплоть до расформирования клана, – примирительно сказал Комтур.

– Яд сколопендры им в гузно! Они наперед просчитали, что будет предупреждение, и плевать на него хотели! Один раз, как говорится…

– Можешь не продолжать, Браги, ясно, – прервал его Шаман. – Кой бес наши туда полезли, Комтур?

– Услышали глашатая, и взыграло ретивое… Хорошо, что я успел отозвать людей. Иначе бы точно костей не собрали. – Комтур угрюмо затушил папиросу прямо о стол.

Они сидели в «Столице». Трактирный вечер уже вступил в свои обычные хмельные права, но у господ норгов были такие злые лица, что чуткие к этому половые даже боялись подходить к ним.

– А что с Хельги? – спросил ярл.

После вчерашнего окончательного разрыва с Труди и последовавшей вслед за этим непременной грандиозной трехдневной попойкой, разделом и разломом имущества, он на время выпал из текущих событий. По словам Труди, она хотела жить с одним мужчиной, ну с двумя, но никак не желала оставаться соломенной вдовой. Последней каплей, сломавшей спину верблюду, явилась ее вечеринка с дружинником-русом, в процессе которой оный, узнав о том, что она подруга Браги-ярла, исчез с места событий, даже не оплатив счет. Ярл вернулся в Мидгард в самом сумрачном расположении духа. Оказалось, что за пять часов его отсутствия двое норгов погибли, один пленен. Арии перешли в решительное наступление. Ярла переполняло желание немедленно порвать кому-то задницу, но вероятных противников вокруг не наблюдалось.

– Разведдозоры вернулись ни с чем. Вероятно, Хельги достался Шпееру.

– Это потому, что из нас следопыты, как из дерьма пуля. Задница, однако, – подвел итог Оттар-некромант.

Браги презрительно фыркнул.

Комтур понял, что боевой дух падает и надо брать все в свои руки. Он выразительным жестом положил ладони на стол. Все тут же стихли.

– Так. Завтра с утра поисковыми группами прочесать лес вокруг берлоги Хельги. Группы не менее пяти человек. Формирование групп – на Браги. О результатах доложите. Одиночные пикники в Мире полностью упраздняются. Любые самостоятельные действия против ариев исключены. Только через глав Ветвей Силы. В городах объявить общую мобилизацию юнитов. Отныне мы полностью находимся на военном положении.

– Давно пора, – поддержал координатора клана Шаман. – Эй вы, неспешные! – рявкнул Браги в сторону стойки. – А ну подползли сюда! И еще, Комтур, – Браги помедлил, – проверь своего подопечного в реале. Вроде как вы соседи. Мало ли что. Нам еще там, в реале, неприятностей не хватало.

Комтур кивком и взглядом показал ярлу, что уже думал об этом. Вдруг в открытое окно влетел почтовый голубь и шлепнулся на руки Ингрид. Она развернула записку и тревожным взглядом обвела Внутренний Круг.

– Около города Сигни замечены крупные силы ариев. Они просят немедленной помощи.

Все переглянулись.

– Вечеринка отменяется, – бросил Комтур, – выдвигаемся через реал. По московской трассе мы за час доберемся до Дзержинска.

– Вот ублюдки, – почти восхищенно процедил Браги. – Они что, совсем не спят?

Франк, продуваемый насквозь холодным ветром, сидел на склоне холма, бывшего в Реальности гипермаркетом, курил и время от времени прикладывался к бутылке, безучастно разглядывая окрестности. За полчаса перед ним по мощенной плоскими речными валунами деревенской дороге по направлению к центру прошли в полном вооружении боевой дозор русов, возглавляемый их пластуном Молчаном, да несколько обозов с разнообразными товарами. Механик решил посидеть еще минут двадцать да попроситься к кому-нибудь на попутную телегу. Пора было двигать к дому, пора было браться за работу. Как его занесло в эту корчму, заросшую лещиной, что одиноко стояла в ста шагах от дороги, он и сам не помнил. Проснулся тяжело: спал, уткнувшись носом в плечо храпевшего рядом орка за загаженным и залитым неизвестно чем столом, в ароматах крепкого перегара, прогнившей древесины, застоялого запаха псины и еще неизвестно чего, но такого же отвратительного. Франк выгреб из кафтана остатки мелочи, купил на них у гоблина-кабатчика штоф какого-то гнусного местного пойла и, держась за воздух, пошатываясь, побрел до ближайшего пригорка – выхаживаться. Ничего, что ветрено и холодно, прохладный воздух способствует вытрезвлению и улучшению общего самочувствия. Во время серьезного контракта он, как правило, не пил, но тут как-то само случилось. Началось в «Свином кабаке», угощали арийские кнехты по поводу своей победы над норгами, потом они переместились в следующее злачное место, затем в следующее, и вот чем кончилось. Франк горестно вздохнул. Он вчера просадил больше ста марок. На что – неизвестно, последняя часть вечера оказалась глубоко сокрыта в черной дыре его мозга. Покрутив головой, сделал изрядный глоток из бутыли. Красное сухое, пусть слегка отдающее немытыми ногами, сейчас было кстати для поправки здоровья, хотя все время приходилось себе напоминать, что только в России выражение «поправить здоровье» часто может означать «нажраться еще больше, чем вчера». Жиль де Рец заказал ему партию портативных палачей, внес необходимую предоплату, и подводить этого клиента механику ох как не хотелось. Скрип колес и топот ног на дороге за холмом он услышал издалека, еще через минуту понял, кто идет, и оживился в ожидании свежих новостей.

– Ну вот, свежесть воздуха обычно не чувствуется, пока ее никто не испортит! Эй, погребальные! Бредите-ка сюда, вот сюда, да. Ближе не надо, а то что-то от вас особенно смердит, а я сегодня к таким делам чувствителен чрезвычайно.

Семерка гномов с тележками встала поодаль, сняла колпаки и поклонилась. Воняло от них ощутимо.

– Ну рассказывайте, что нового видели?

Первый гном начал:

– Ежели господину будет интересно, видели мы, недостойные, как барон Жиль де Рец кровожадный наловил два десятка гоблинов и влек их, стенающих, в логово свое зловонное…

– Не интересно. Я и так знаю, на что ему гоблины. А про зловонное я бы на вашем месте помолчал.

Гномы смутились. Немного помявшись, заговорил второй:

– Еще видали мы, благородный рыцарь, как ведьма Гордана из русов своих слюнотечивых и озорных церберов языку человеческому обучала…

– Это она зря, – хохотнул Франк. – Если собаки начнут говорить, люди потеряют последних друзей… Валяйте дальше…

– Видеть мы, может, и не видели, но от лесного народа слыхали, ежели господин позволит, – оживился третий, – как монголы вероломные на конях своих безобразных средь бела дня на арийский отряд напали…

– Стоп! А вы не попутали часом ничего, лопоухие? – встрепенулся Франк.

– Не извольте сумлеваться, мастер-механик, истинно сказываем – алчные до крови монголы, аки вепри хищные, напали на господ ариев, когда те мирно шествовали к Порфирному мосту да пленника-норга с собой тащили.

– О! – Франк задумался. – Вот с этого места поподробнее. Только со сравнениями поосторожнее, а то у вас сейчас вепри хищниками стали, а завтра, глядишь, и медведи пернатые появятся. А что за пленный у ариев был, рядовой викинг или вельможа какой?

Гномы дружно откашлялись, приняли величественные позы, и первый начал:

– Слышали мы, скорбные, от жителей скромных лесных, как монголы – всадники ярые, числом поменьше сотни, засаду коварную устроили ровно напротив Змеиных Бродов!

– А господа арии, – подхватил второй, – шли дорогою своей, да вели промеж себя молодого норга-разведчика из неофитов, которого полонили на тракте Болотном!

– Ежели господин интересоваться изволит, – забубнил третий, – тот в одиночку с Хладным драконом драться полез на Заливном лугу, да чуть не умре при этом. Крепко помял его дракон бледнозубый, почитай, у норга того душа гвоздями дюймовыми к телу бренному прибита оказалась.

– Вот и спеленали его арии, как куклу какую, несмышленого норга оного, как кошка быстрая птенца выползка крадет, скрали они разведчика и потащили того на допросы свои лютые в Арийскую канцелярию, – с упоением продолжил четвертый. – А монголы зловредные им путь преградили: отдавайте, говорят нам норга, а не то…

– Стоять! – Франк чуть не поперхнулся вином. – Так вся свара из-за пленного приключилась? Вы соображаете, что мелете?!

– Из-за пленного, как есть из-за норга несмышленого! – хором загомонили гномы, и пятый с достоинством заявил:

– Что ж мы, добрый господин, из разума, что ли, вышли? Мы истинно ведаем, что говорим! А арийский начальник, гордый весь из себя, монголам в ответ: «Вон пошли, недостойные! Прочь с дороги, смерды нечестивые, пока на клочки вас не порвали тролли наши агромадные!» И замелькали вокруг ариев всадники монгольские, равно как тараканы на кухне, – заголосил пятый. – Как стали стрелы да копья метать свирепо, как давай их колотить заклятиями жгучими! Терзали монголы жестокосердные ариев, доколе всех насмерть не положили там, на дороге, ежели господин позволит. И могилу их с землей сровняли бесследно!

– Ничего не оставили от битвы той, коли господину любопытственно, – доложил шестой, кланяясь. – Ни копья, ни стрелы наконечника! Всю дружину арийскую покрошили, бошки поотвинчивали, крыла пообрывали, хвосты повыдергивали и попрятали все, аки тати ночные.

– Так все было, – с достоинством доложил седьмой.

Франк довольно хмыкнул, глотнул вина.

– Ну что ж, порадовали, языкастые. Вам впору свое информбюро или горсправку открывать – верное дело предлагаю, золотые лопатой грести будете, как честный человек это вам говорю!

Гномы крепко задумались.

– Ладно, не морщите мозги, а то там, не дай бог, извилины появятся. Ступайте себе с миром, криволапые. И никому, кроме меня, о том, что видели, не рассказывайте – не ровен час, монголы решат, что такая реклама им не нужна, и тут и конец вам придет. Усвоили?

Все семеро чинно поклонились, надели колпаки и зашагали по тропинке, о чем-то вполголоса переговариваясь между собой, не иначе всерьез обсуждая совет Франка. Да и ему самому впору было основательно обкашлять это дело. Механик достал смятую пачку папирос «Черные легкие спешиалз» и закурил последнюю оставшуюся. За такую информацию, особенно если ее продать в нужные руки, можно было поднять неплохую деньгу. Вопрос – с кем торговаться? С норгами? Ну уж нет. А если у тех тайный союз с ханом и те в курсе произошедшего? Упрячут его, Франка, в какой-нибудь темный подвал до лучших времен, это уж как пить дать. Пойти к ариям? Нет, дудки, похоже, у ариев с норгами свара пошла не на жизнь, а на смерть, и ничем хорошим это не кончится, а посему встревать между ними – дело гиблое. Угодишь одним – сразу станешь врагом для других.

«Наведаюсь-ка я к русам, – без поспешности покумекав и допив до капли вино, решил пройдоха. – Эти ребята смирные, хлебосольные. Но тоже всегда хотят быть в курсе событий. Авось сторгуемся, да и ужин в теплой компании с медами да настойками считай что обеспечен».

Франк припомнил, что в «Доме игрищ» обычно столуется Гридя, княжеский тиун, личность радушная и к нему, Франку, обычно благорасположенная. И сей доблестный витязь всегда при толстом кошеле, а это важно. А заказ барона может еще денек подождать.

Пройдоха-мародер заприметил тяжело подымающуюся на холм гномью телегу, груженную репой и капустой, и замахал рукой, привлекая к себе внимание.

Хельги с аппетитом поглощал бодог[61]61
  Бодог – излюбленное монгольское блюдо из тарбагана (сурка), обычно животное запекается в своей собственной шкуре.


[Закрыть] из сурка, запивая его молочным чаем сутэем. Позади остался вчерашний тяжелый ночной переход, после которого от усталости он едва смог сползти с коня. Кочевники остановились на ночлег посреди широкого поля в районе Богоявления, на полпути к Арзамасскому уделу. Тимур-оглан хотел пригласить пленника к себе в юрту на ужин, но, видя состояние викинга, махнул рукой, приказал воинам побыстрее накормить норга и отправить его спать в солдатский шатер.

Утром Хельги проснулся с ломотой во всем теле, но полный энергии.

Вокруг расстилалась Периферия во всей ее первозданной красе. Неподалеку от дороги, шагах в трехстах, паслось небольшое стадо антилоп. Прямо на тракте, пристроив умную морду на вытянутые лапы, лежал шакал и созерцал нехитрый быт походного лагеря. Из-за соседнего шатра, озираясь, вылез детеныш лепрекона, нерешительно подошел к ближнему очагу и подобрал отброшенную за ненужностью баранью кость. Нерешительно постоял, поглядывая на куски мяса на расстеленной овечьей шкуре, и с урчанием удалился восвояси.

Оглана в лагере не было, он с утра уехал охотиться со своим ловчим соколом. Хельги, пользуясь неограниченной свободой передвижения в стане своих спасителей, решил потренироваться с мергенами в стрелковых упражнениях из легких композитных луков. Мишенью служили полевые сурки, которых монголы охотно употребляли в пищу. Подстрелил очередного грызуна – и увидел выпавшую под ноги книгу Знания. Получить девятый уровень на сурке – это было нечто. Не иначе – ехидная улыбка местного божества. Взял Скрытность, избежав соблазна изучить магию Воды. Хельги принял решение быть последовательным в выборе специальности и довести хоть что-то до совершенства. Потом последовали спарринги на холодном оружии. Он многое почерпнул из приемов боя степняков, хотя сравниться с ними во владении клинком, пожалуй, ему было не суждено. Перед обедом с пользой повалялся на травке, усиленно штудируя одолженную у дервиша «Магию Мидгарда» – по крайней мере, теперь он надеялся хотя бы опознавать применяемые другими заклинания. Ну хотя бы часть из них, по внешним признакам. К своему стыду, викинг оказался полным профаном в магическом бою, кроме собственных заклинаний, он не ведал никаких других. А ведь давал ему Комтур этот учебник и рекомендовал ознакомиться поскорее! Но Хельги увлекся «Общей биологией» и «Галереей Силы» – роскошным рукописным томом с портретами ведущих Игроков Мидгарда, которые сделали художники-эльфы, и емкими описаниями их способностей. Кстати, очень полезные оказались книги, и на «Магию» у разведчика просто не хватило времени. От Лизаветы книги приходилось прятать, а еще по шесть часов в день надо было отрабатывать зарплату штатного геймера, а в Мире вообще некогда читать, не библиотека. Ну не разорваться же человеку, в конце концов!

К полуденному котлу вернулся Тимур, проверил караулы и пригласил Хельги составить ему компанию во время обеда. Чокаясь с букаулом узкой пиалой, наполненной резким бодрящим самогоном архи, викинг еще раз спросил его о своей судьбе.

– Мой друг избежал великой опасности, это главное, – философски ответил Тимур. – Что касается будущего – оно пока не определено. Я жду илчи, гонца из Синей Орды, тогда твое будущее прояснится.

– Да простит Великий букаул мою назойливость, на что мне надеяться? – не унимался Хельги.

– Ха. Если бы такое случилось в реале, тебя бы как пленного продали в рабство. Ты понимаешь это?

– Да, – подумав, ответил норг.

– Хорошо. Здесь такого не будет. Но ты – должник хана.

– Каким будет выкуп? – без обиняков спросил Хельги.

– Ты интересуешься суммой выкупа. – Тимур прищурился и помедлил. – Ты сейчас девятый левел, викинг. Пять тысяч динаров за левел дают нам сорок пять тысяч динаров в сумме. Вот выкуп за твой уровень. У тебя есть столько? Я думаю, что нет.

Хельги присвистнул. «Ничего себе кончается неделька, ничего себе – скопил деньжат на квартиру. Все трофеи ушли ариям, а от них – монголам. Какое милое это местечко – Мидгард. Меньше месяца тут, и уже должен сорок пять штук евро!» – ошарашенно подумал он, но вслух сказал твердо:

– За меня могут внести выкуп.

– Нас не интересует выкуп. И уж тем более выкуп от тебя лично. Тогда все узнают о том, что произошло вчера между нами и ариями. Хвала Аллаху, следы удалось скрыть. Но слухи в городе расходятся быстро. Мы не хотим, чтобы о вчерашней стычке судачили. Если мы начнем переговоры о выкупе, завтра все будут знать об этом. Война нам сейчас не нужна. Ты – разведчик. У хана есть виды на тебя. – Тимур прищурился, оценивающе посмотрел на Хельги.

– Я из клана норгов.

– Я понимаю. Сегодня ты – норг. Кто может сказать, что будет завтра?

Ситуация прояснялась. Хельги понимал, что стал участником неведомой ему многоходовой комбинации, и ему недвусмысленно предлагали сменить «прописку». Связав несколько фактов воедино, можно было понять, что, вероятно, именно он, Хельги, стал причиной стычки монголов и ариев около пивзавода. А вообще, что делал разъезд монголов в пяти километрах от его берлоги? Не за ним ли охотился изначально? Хельги предпочел не спрашивать. Не было также понятно, как хан вообще узнал о его существовании. Его знакомых в Мире можно было пересчитать по пальцам одной руки. Тимур спокойно смотрел на викинга и, казалось, читал все мысли на его лице.

– Мой клан воюет. Я не из тех, кто бросает друзей в опасности.

Букаул наклонил голову в знак того, что понимает и принимает ответ собеседника.

– Якши. Верность своим – это хорошо. Я не ждал иного от тебя. Сегодня-завтра будет гонец из Арзамас-Сарая, и мы вернемся к этому разговору. Возможно, очень возможно, от тебя Великому хану понадобится всего лишь услуга. Продолжим трапезу.

Тимур сделал жест своему тургауду, безмолвной неподвижной тенью застывшему в проходе юрты, и им принесли свежий козий сыр и ароматную лапшу цуйван с бараньим мясом, обильно приправленную травами и специями.

Хельги ел и думал о том, что оглан наверняка знает, какая именно услуга от него нужна хану Камилю, но ни словом, ни жестом никак не даст ему понять это. И услуга эта нешуточная.

После плотного обеда букаул предложил выкурить по трубочке, наслаждаясь степными видами. Хельги с удовольствием затянулся монгольской курительной смесью, составленной из дюжины благоуханных трав. Походный лагерь наполняли звуки обычной кочевой жизни: бряцание котлов, ржание лошадей, гортанные переклички воинов. Над полем, распластав крылья, мышкуя, парил полевой лунь.

– Мой друг сегодня шагнул на новую ступень, – промолвил Тимур.

– Угу. Перешагнул. Через сурка.

Оглан неожиданно засмеялся детским рассыпчатым смехом, стыдливо прикрывая рот рукой.

– Норги – отличные воины. Бесстрашные, отчаянные в бою, но совершенно безрассудные. Ну как они могли оставить своего разведчика одного в Мире до достижения хотя бы двенадцатой ступени! – осуждающе воскликнул Тимур. – У нас воспитание длится до шестнадцатого шага, у русов или ариев до десятого. Норгам же все трын-трава….

– А гауптман, ну тот арий, которого вы поразили, он какой был?

– Тридцатый или выше, я не разбирал, – флегматично ответил букаул. – Очень сильный Водный маг.

– Не такой сильный, как ваш дервиш, я так понимаю. – Хельги из вежливости не стал спрашивать, какой уровень у Тимура, а тот, видимо, из скромности промолчал.

– Если бы он все правильно делал, нам и Монкге не помог бы. Трудно бы нам пришлось, очень трудно. Я недооценил его. Запомни, викинг, это пригодится, ведь ты – разведчик. Арии, они тоже сильные воины, дисциплинированные, смелые. Один недостаток есть у них. Слишком самоуверенные и надменные. Не уважают никого, кроме себя. Вам, норгам, никогда не победить их в открытом бою, для этого они – слишком хорошие тактики. Намного лучше вас. Если хотите выжить – придется брать их хитростью. Их сила – это их слабость. Вот твой вчерашний арий тому пример: ему бы Зимнюю Реку сделать – и половина наших коней переломала бы ноги на льду. Или Хрустальный Дворец – тогда наши стрелы не нашли бы цель. Но я его разозлил, и он начал атаковать. Гордый был, надменный, никак не мог поверить, что может проиграть. Девять нукеров наших убил, но этого не хватило. А когда спохватился, менять что-то было уже поздно.

– Значит, Вода – самая сильная магия? – обеспокоенно спросил Хельги.

– Все магии сильны по-своему. Ты взял Природу и Огонь, для тебя это будет хорошо. Вода не нужна тебе. Вода нужна полководцу. Ты – не полководец, ты – следопыт. Еще позже возьми Поиск Пути, а когда на двадцатой ступени будешь, возьми Обаяние, это тоже пригодится. – Тимур выбил трубочку о траву. Маленькие искры разлетелись в разные стороны. – Рано сегодня ложись, викинг. Надо выспаться. Я в степи видел сегодня помет Древних бегемотов. Завтра на охоту пойдем.

Баллиста гулко отстрелила тетиву. Мимо. За ней тут же два боевых скорпиона послали свои тяжелые стрелы. На этот раз хоббиты-наводчики сработали отменно – от предпоследнего онагра[62]62
  Онагр (лат. onagres) – позднеримская метательная машина торсионного типа, буквально название переводится как «дикий осел».


[Закрыть] в разные стороны полетели щепки. Прислуга орудий тут же подтащила новые заряды. Наводчики корректировали прицелы.

– Прекратите стрельбу! – скомандовал Комтур. – Дендроиды сейчас сомнут их боевое охранение! Своих покалечите!

Хоббиты послушно замерли, но стрелы держали наготове. Бой постепенно завершался по всей долине. На правом фланге центурия тяжелых орков и троллей попала в мешок. Браги во главе хирда уверенно врубался в середину их разорванного строя. Слева лава кентавров стоптала батальон дриад и уже подняла на пики виверну, его предводительницу.

Позади битвы догорал город Сигни. Сама хозяйка с алой от ожога щекой верхом на белоснежном единороге металась повсюду, подгоняя пожарных гномов, но те уже не в силах были ничего предпринять для спасения замка. Пламя, раздуваемое осенним ветром, перекинулось на амбары и прочие хозяйственные постройки, и те запылали, как спичечные коробки. Огонь жадно пожирал хозяйское добро, игнорируя заклинания Дождя и Зимней Стужи.

Оставшиеся в живых дендроиды таки добрались до осадных машин и принялись крошить их своими могучими узловатыми руками. Командовавший ими Асмунд Ведьм даже не стал вмешиваться. Уж больно много их боевых товарищей нашло свою кончину сегодня под Огненными Стрелами дриад и гастрафетов ариев. Самих дриад в это время добивали пиками конные эльфы Шамана. Хирд разметал остаток орков и предоставил рептилоидам Кнута завершить разгром атакующих. Через полчаса все норги собрались на поляне перед пепелищем, оставшимся от безукоризненного города их молодой волшебницы. Отойдя от горячки боя, Сигни разревелась, как обычная девчонка. В яростном огне сгорели все ее накопленные сокровища, старинная посуда и мебель, которую она коллекционировала и собирала по всей округе, странные эксперименты на тему живописи и скульптуры, плоды творения местного художника из общины хоббитов. Вся цветущая долина вокруг замка также была разорена захватчиками. Ингрид принялась утешать свою подопечную:

– Не плачь, малышка, суток не пройдет, мы сгоним тебе лучших зодчих, которых сможем отыскать. Лотар бахвалился, что у него есть пара ифритов-строителей, всем кланом поможем тебе отстроиться. Возведем город краше прежнего. Завтра же здесь будут все, у кого есть способности к фортификации и архитектуре. Обещаю.

Комтур угрюмо принимал боевой рапорт от Браги.

– Уничтожено два батальона панцирной орочьей пехоты, около роты троллей, один батальон дриад, восемь боевых онагров и пять гастрафетов с боевым охранением и прислугой из огров-магов. С нашей стороны людских потерь нет. Легкие ранения устранены. Другие потери. Город Сигни сгорел, хоббитские норы вокруг города уничтожены ариями, в бою, сдерживая натиск первого удара, полегла почти вся ее гвардия дендроидов. Соотношение потерь по юнитам – пять к одному в нашу пользу. Полная безоговорочная победа.

– А сами арии?

– Бросили свои войска на произвол судьбы и позорно бежали с поля боя.

– Перед битвой в небе были замечены два золотых дракона, – вставил Шаман.

– Тоже бежали.

– Значит, победа? – мрачно и даже сварливо спросил Комтур.

Норги переглянулись.

– Победа… – уже неуверенно произнес Браги.

Координатор клана хекнул в сердцах и оглядел стоявших перед ним викингов.

– В вашем слове «победа» мне слышится торжествующий топот дураков! Здесь передо мной – цвет нашего клана. Лучшие его воины. Опытные бойцы, – медленно, с нарастающим раздражением начал он. – И совершенно не понимающие того, что только что произошло. Почему, скажите мне, арии бежали? Я воюю тут более десяти лет и ни одного труса ария не встречал… А ты, Браги? Видел ли ты здесь за свои семь лет ария-дезертира? – Браги отрицательно качнул головой и прикусил губу. – Где это видано, чтобы город двадцать шестого мага штурмовали силами не более одного полка? Почему вместо внезапной атаки, захвата города и кровавой резни они два часа подтаскивали к нему тяжелые осадные орудия и дали нам возможность собраться? Почему у них у всех были Огненные Стрелы? Почему среди их юнитов почти не оказалось ветеранов?

Все молчали, понурив головы. Долгожданная победа над ариями предстала совсем в другом, неприятном свете.

– То есть ты хочешь сказать, что они получили здесь то, чего хотели, и планово отступили, заранее согласившись с допустимыми потерями? – спросил Шаман. – А цель изначально была – это уничтожение города Сигни? Ценой военного поражения?

– Именно. И Локи меня забери, если я знаю, зачем это им было нужно….

– Тактика изматывающей войны? – подал голос ярл.

– Уже думал. Вряд ли, – ответил Комтур. – Силенок не хватит. Здесь что-то другое…