Текст книги "Сокровище Стража"

Она не хотела быть ребенком, но сейчас она отдала бы все, чтобы один из стражей пришел и спас ее. После такого долгого пребывания в мире демонов ее мало что пугало, но сейчас…она была просто в ужасе.

Киоко переключила внимание на выход из пещеры. Пока в пещере был свет, с другой стороны он выглядел ужасно черным. Она подошла ближе к выходу, пугаясь того, что могла найти по обратную сторону.

Она чувствовала разницу температур по мере того, как продвигалась к выходу. Она даже чувствовала, как холод пытается проникнуть в теплое помещение, это почти заставило ее желать возвращения к теплоте черной шкуры, на которой она лежала. Оглянувшись назад через плечо, она задумалась о возвращении назад к теплу, но быстро изгнала эту мысль.

«Нет», – подумала Киоко упрямо, когда растирала руки, чтобы согреться. Она далеко зашла, она не станет разворачиваться и идти назад. К тому же, все это принадлежало Хиякею и нужда в этом тепле казалось неправильной. Он ¬– враг.

Она сделала еще шаг, который привел ее к темному порогу. Она была права. Было очень темно. Киоко подняла глаза, чтобы найти маленький поток света, исходящий сверху. Из того, что она могла сказать точно – она была далеко от поверхности. Уставившись на свет, чтобы не смотреть назад во тьму, она заметила, что сейчас уже должно быть утро.

Тихо вздохнув, она размышляла, сколько была без сознания. Она закусила нижнюю губу, надеясь, что не спала целыми днями или что-то вроде того. Мысль о том, что она одна под землей, очень ее пугала, но мысль, что с ней мог быть Хиякей, была более чем пугающей.

Она одобрительно кивала головой, пока думала: «Определенно нужно удирать, пока дьявол не объявился, чтобы бросить меня в огонь». Глубоко дыша, она успокоила свой страх, зная, что у нее нет выбора. Но как же ей выбраться назад на поверхность?

Киоко сделала еще один шаг в темноту, надеясь лучше рассмотреть все, но то, что случилось, перехватило ее дыхание. Она даже не могла кричать. Не было пола, которого касались бы ее ноги. Она потеряла равновесие и сейчас падала. Она беззвучно смотрела на маленький луч света над ней, удаляясь от него.

Закрыв глаза, Киоко потянулась к свету, ожидая удара. Из темноты появились теплые руки, которые обхватили ее, чтобы замедлить падение. Ей было все равно, кто это был, поскольку она больше не падала. Ее приглушенный крик эхом отскочил от стен, а она крепко прижалась к мускулистым плечам, ее страх остался только в осознании, что она могла умереть.

Она чувствовала тепло, исходящее от человека, чьи сильные руки удерживали ее в безопасности. Она слышала что-то похожее на шуршание крыльев, когда они поднимались наверх к входу в комнату, из которой она только что упала. Сражаясь с нуждой прижаться сильнее к телу, которое спасло ее, она концентрировалась на том, насколько светлее становились стены.

Когда свет становился ближе, Киоко была слишком напугана, чтобы посмотреть вверх, зная, кто держит ее, но нездоровое любопытство заставило поднять изумрудные глаза на лицо, которое было частью ее спасителя. Ее страхи возобновились. Его прекрасное лицо повернулось к ней, а его черные волосы развевались вокруг них. Если бы у зла было имя, это имя было бы – «соблазн».

«Хиякей», – ее голос был пронизан тревогой и благодарностью одновременно. Ðто была его вина, что она оказалась здесь, но также он не должен был спасать ее, когда она упала. Почему он это сделал? Как ей было бороться с такой загадкой? Спиной она почувствовала легкий ветерок и поняла, насколько они были близки к маленькой пещере, в которой она сначала проснулась. Неужели она действительно так глубоко упала.

Она не произнесла ни слова, когда он беззвучно приземлился на пол и понес ее как невесту назад к меховой мантии, и посадил ее. Затем он присел напротив нее. Нервы Киоко были натянуты в стальной канат. Совсем не помогало и то, что он просто смотрел на нее, будто бы глубоко задумался. Она кусала нижнюю губу, понимая, что бежать бесполезно.

Она смотрела на него, будто оценивая. Если бы она не знала, каким дьяволом он был, она бы подумала, что он также красив как Кью, только где у Кью был светлый окрас, у Хиякея был темный. Оба мужчины были сильными и очень опасными, способными убить, но она знала, что лучше так, чем обмануться соблазнительной красотой.

Она также знала, что нельзя показывать стражу-предателю свой страх. Успокоив нервы, Киоко подняла подбородок и вызывающе посмотрела на него: «У меня нет Кристалла, зачем ты привел меня сюда?» Она была рада, что ее голос звучал сильнее, чем она думала, и она набралась от этого храбрости.

Хиякей проигнорировал вопрос жрицы и смотрел на нее. Девушка интересовала его во многих сферах. Он знал, что она сильна, но он не имел понятия, насколько сильной она была. Она даже не поняла, что ее падение замедлилось до того, как он поймал ее. Если бы он позволил ей упасть, то без сомнений, она приземлилась бы на ноги.

Его сила возросла с момента их последней встречи. В этот раз найти Кристалл Сердца стража будет проще, потому что она поможет ему обнаружить его части. Прежде его ошибкой была одержимость только кристаллом. Сейчас он хотел все: и ее, и Кристалл.

«Почему ты так боишься меня?» – прошептал мягко Хиякей, когда поднес свою руку, чтобы коснуться ее щеки, он был удивлен, когда она едва заметно дернулась. Она показывала, что не боится его, не понимая, что он почувствовал ее страх, когда поднес руку, чтобы дотронуться. Она правильно делала, что боялась, но он мог помочь забыть ей эти страхи.

С прикосновением и зрительным контактом он проник в ее разум, давая чувство комфорта и безопасности. Он накладывал на нее чары и раньше, но она их сбрасывала. На этот раз это будут чары, чтобы она чувствовала себя в безопасности и не имела нужды сбрасывать их, даже если она и могла, если бы очень постаралась. В этом ему помогал раб демон-вампир, которого он недавно поглотил в свою душу.

Уголки его чувственных губ поднялись в улыбке, когда она с любопытством разглядывала его, а запах ее страха отступил.

Киоко не следовало позволять ему прикасаться к себе, но она старалась изо всех сил не показывать страха. Когда она услышала свой пульс в ушах, она почувствовала себя странно. Он еще не причинил ей вреда по какой-то причине, и она поняла, что это вовсе не входило в его планы. Она чувствовала себя в безопасности рядом с ним и также почувствовала желание спать. Она повернула свою щеку к его ладони и опустила веки.

«Хиякей», – прошептала она, радуясь, что больше не одна в этой пещере.

Он почувствовал, как она устала, и подполз ближе, чтобы нежно положить ее назад на темный мягкий мех. Нависнув над ней, он сел поверх ее тела и уставился на прекрасное зрелище, которое было заключено под ним.

«Ðто я, Киоко, тот, кого ты будешь любить. Мое прикосновение, мой голос, мои поцелуи», ¬– он опустился ближе к ее губам, когда она заснула. Ðтой ночью он позволит ее телу и разуму спать, но будет держать контакт, чтобы усилить узы подчиняющие ее. Он заставит ее желать его до боли, так, что у нее не будет выбора, и она будет искать его, чтобы утолить жажду.

Он лег рядом с ней, подтянув ее тело к себе, вдыхая ее запах. Он улыбался, зная, как невинна она была, просто женщина-ребенок. У него не было желания ничего менять этой ночью. Он прижал ее к себе как драгоценность. Она была чиста и, очевидно, под его контролем, пока спала. Она была его!

В нескольких милях Хиякей ворочался в постели, ему снился тот же сон, что и Киоко. Демон сна держал их обоих в своих лапах, хотя они даже не знали об этом. Демон бесшумно посмеивался над хаосом, который он создал. О, конечно же, демон был под контролем Хиякея, но его разум остался свободным. Как долго это продолжится, было неизвестно, поэтому демон старался нанести ответный удар, пока это было возможно.

Осколок Кристалла в душе повелителя снов дал ему силу заглянуть в самые глубины мыслей Хиякея, так глубоко, что он мог видеть сквозь Сердце времени и другую реальность. Прошлый или будущий мир, для демона была не важна правда и он использует все против тьмы, что заковала его.

Он вселял воспоминания в обоих, и Хиякея, и жрицу, так, чтобы они познали поражение не один раз, а дважды. Ðто была земля демонов, а демоны всегда должны побеждать.

Кью бережно держал Киоко в своих объятиях, несмотря на то, что она спала. Он отделил ее и Хиякея, но все равно казалось, что Хиякей на расстоянии вытянутой руки от нее. Кровь стража взбунтовалась от этих мыслей, и он подтянул ее еще немного ближе к себе.

Подняв руку, чтобы погладить ее щеку, он почувствовал чужое тепло, которое начало проходить через него, а она повернула голову и положила ее на его ладонь. Его золотые глаза стали жестокими, когда она прошептала имя во сне. Она так нежно произнесла имя врага.

Гневно рыча, Кью попытался проникнуть в ее разум, чтобы увидеть, что ей снится, но наткнулся на барьер, защищающий сон. Его взгляд сузился… барьер демона сна? Как смел Хиякей создавать связь с Киоко, используя низшего демона сна? Его губы стали тоньше от мысли, насколько силен демон в своей среде.

Остановившись в воздухе, Кью отправил сокрушающую волну ментальной энергии прямо в барьер и холодно улыбнулся, когда услышал слабый крик демона сна, когда тот покинул ее разум. Он чувствовал, как Хиякей покидает ее, а сон внезапно прерывается. Сейчас он только надеялся, что Хиякей проснулся в холодном поту и от боли.

Кью поднял ее ближе к своему лицу, чтобы наблюдать за ней, пока он летел к замаскированному барьеру, за которым прятался его замок. Остальные увидят лишь мрачный лес, покрытый вьющейся лозой и дождем, но он знал толк в маскировке.

Закрыв глаза, он прошептал секретные слова, и в мрачном пейзаже появилась дыра, когда открылся проход, позволяющий им пройти. Иллюзия вернулась, как только он прошел. Заклятие вновь спрятало его дом от мира демонов.

Сам барьер был гениальным изобретением, созданным его отцом Тадамичи, чтобы обезопасить место от атак врагов. В конце концов, Кью открыл настоящую функцию барьера – не дать Хиякею вернуться домой. Ðто было подходящее наказание для того времени, Кью видел собственными глазами, как его дядя стоял снаружи, смотрел и хотел, вернее, нуждался в проходе внутрь, чтобы захватить силу, которую Тадамичи там оставил.

Он пролетел над пышной растительностью, что окружала его дворец, пролетев в открытое окно одного из верхних этажей, он тихо приземлился на мраморный пол. Грациозно, бесшумно шагая, он шел в ту часть комнаты, где лежала подушка достаточно большая, чтобы на ней уместилось дюжина людей.

Наклоняясь, Кью нежно положил ее на мягкую подушку и пристально на нее посмотрел. Почему он забрал ее? Он знал почему. Потому что хотел ее. Ðтого было достаточно.

Он знал, что когда Киоко проснется, она будет его ненавидеть. Но он этого не хотел. Снова он размышлял, почему он так беспокоился о том, что она про него думала. С каких пор он начал желать что-то, что еще не принадлежало ему.

Он тихо зарычал, раздражаясь от своих запутанных мыслей. Как он заставит ее остаться здесь, не сражаясь с ней каждый день? Ðто было новое препятствие для лорда мира демонов.

Если бы кто-то заставил эти мысли преследовать его, то он бы просто уничтожил их и продолжил свое существование. Но она была их жрицей, а он ее стражем. Он не хотел убивать ее. Не хотел причинять ей вред. Он просто хотел хранить ее у себя. Ðта мысль удивила его.

Он заключит с ней сделку. Да, она покажет ему все, что он хочет знать. Только тогда он отпустит ее. Если она все же захочет уйти, он убедится в том, что она не сможет. Факт того, что Хиякей проник в ее сны несколько минут назад, усилил потребность держать ее рядом.

Его единственной заботой в данный момент была сила демона снов. Был ли он достаточно силен, чтобы сломать барьер вокруг дома? Будет ли достаточно древней магии, чтобы защитить ее? Она не представляла, в какой опасности находится. Глаза Кью вернулись к ее лицу, когда он почувствовал, что ее пульс учащается. Она просыпалась.

Он сел на подушку возле нее и ждал. Во-первых, он попытается успокоить ее. Только тогда можно будет двигаться к следующему шагу – удерживать ее возле себя, несмотря ни на что.

Киоко чувствовала себя будто на облаке, и это смутило ее. Ее рука скользнула по чему-то очень мягкому, и она размышляла, не спит ли она снова. Хиякей так нежно поцеловал ее. Почему он это сделал? Ее глаза распахнулись, чтобы открыться еще шире от удивления, потому что первое, что она увидела – Кью, сидящий подле нее, выглядящий как замерший ангел, потерявший крылья.

Безэмоциональные золотые глаза приковали ее к месту, где она лежала. Схожесть ее сна и реальности была обескураживающей, если не сказать больше.

Она быстро осмотрелась, заметив черный мраморный пол и каменные стены. Ее первой мыслью стало, что это место похоже на пещеру, только намного милее. Все выглядело так, как в ее представлении должен выглядеть замок. Большие гобелены покрывали стены, придавая помещению больше уюта вместе с черно-золотой подушкой, на которой она лежала.

Ее внимание переключилось на Кью, который так и не пошевелился. Ее снова преследовала уже посещавшая ее мысль: «Он также опасен, как и Хиякей. Как может кто-то столь красивый быть таким злым?» Темнота комнаты позволяла его ауре светиться пугающе ярко, как будто в издевку над ее мыслями.

Снова появились те же ощущения, что и во сне. Она крепко зажмурила глаза, сжала руки в кулаки и молилась, чтобы это был еще один сон, что она проснется у статуи, а Тоя будет стоять над ней и кричать о глупости возвращения посреди ночи. Когда она открыла глаза, она сглотнула в страхе, понимая, что все было слишком реально.

Когда он заговорил, ее это так поразило, что она вздрогнула от его меланхоличного голоса. Ее изумрудные глаза широко открылись, когда она поняла, что снова показала свой страх…это было плохо.

«Я не причиню тебе вреда, если ты будешь хорошо себя вести», – Кью безмолвно смотрел в ее глаза, ожидая реакции на слова. Он усмехнулся, когда она уставилась на него. «Хорошо», – подумал он про себя. Она не собирается кричать от страха, по крайней мере, пока она еще злится.

Взгляд Киоко был острый как кинжал, она вспоминала все, что он сделал прямо перед Тоей и остальными. Как он мог такое сделать? Подняв подбородок, Киоко прошипела: «Что же заставляет тебя думать, что я буду себя хорошо вести?»

Кью практически потерял контроль, когда вопрос слетел с ее розовых губ. Боги свидетели, она была полна решимости бросить ему вызов. Несмотря на первоначальное отвращение к ней, она должна была знать, что он не намеревался прервать ее существование. Потому что, если бы это было так, то она умерла бы от его рук в первую их встречу. Ее вызов разгорячил его кровь, заставляя делать физическое усилие, чтобы сконцентрироваться на задаче.

Киоко внезапно отвела глаза. Она не могла сражаться с силой его взгляда. Не сейчас. Не с таким сильным сердцебиением. Странный взгляд его золотых глаз пугал ее больше, чем сражение с Хиякеем.

«Будешь вести себя хорошо, если хочешь вернуться к Тое и остальным стражам», – сказал он уверенно, будто сообщая факт. Глаза его сузились, когда ее взгляд снова вернулся к нему. Итак, он думала, что она будет спорить, не так ли? Он, конечно же, надеялся. Если бы он решил сделать что-либо с этим, он никогда бы не позволил ей больше взглянуть на Тою.

«Что ты о себе возомнил?» – спросила она, вставая на колени. – Ты распустил руки, трогал меня так, как я никогда не хотела. Мне плевать, что ты собираешься сказать, верни меня обратно к Тое, извращенный распутник!»

Кью неожиданно наклонился вперед, заставляя Киоко вернуться в прежнее положение, и наслаждался смешанным ароматом ее страха и волнения.

«Ты будешь здесь со мной до тех пор, пока я не решу, что будет иначе. Если так называемые стражи не могут быть с тобой, чтобы защитить, то они не заслуживают исполнять этот долг», – Кью почти потерял самообладание, когда вспомнил, как близка она была к смерти от лап демонов, которых он уничтожил, прежде чем забрать ее. Ðто было для ее же блага. Если бы он не нашел ее вовремя, она была бы у Хиякея, вместо того, чтобы быть под защитой.

Рот Киоко приоткрылся от смятения: «Почему ты хочешь, чтобы я осталась здесь с тобой?» Только сейчас она осознала, насколько близко он наклонился к ней. Она смотрела, как он дышит, моргнула, потому что на мгновение ей показалось, что его рубашка стала прозрачной. Мысленно встряхнув головой, она встретилась с ним взглядом, ожидая ответа.

Прежде чем Кью ответил, дверь в комнату открылась и двое маленьких детей вбежали внутрь, смеясь. Им было около шести лет. У мальчиков были светлые непослушные волосы, которые доходили до плеч. Они были абсолютными близнецами.

Кью резко выпрямился, застыл с выражением на лице, будто его застали ворующим печенье. Киоко и не знала, что на его лице могут появляться такие эмоции. Она знала, что никогда не забудет этого, но где же была камера, когда она действительно НУЖНА?