Текст книги "Грация королевы небес. Тайна Адель"

– Тебе можно все.

Она даже опешила, услышав такое. Открыла рот от удивления, вспомнив, как постоянно осаждала его вопросами, поджидала с рейсов. Тогда он и слова не говорил. По сути, Марко не изменился. Просто он открылся лично для нее.

– Я слышала твое мнение про пассажиров, – начала она свою речь, – и сделала вывод, что ты их ненавидишь.

– Это неправда, – тут же вставил он, – ненависти у меня к ним нет, а вот осторожность есть. Мне доводилось летать с высокопоставленными лицами, работать с ними очень тяжело, они много требуют. И переживаю я не за себя, Адель, – он понизил голос, – я закроюсь в кабине и ничего не буду слышать, а вот вы возьмете на себя весь удар. Поверь, работать с такими людьми тяжело: они высокомерные, лицемерные, жестокие, наглые и эгоистичные. Мне бы хотелось, чтобы мой экипаж не был в рабстве и не был прислугой. Я хотел бы, чтобы пассажиры считали вас помощниками в небе. Но увы, придется столкнуться с разным.

Адель кивнула, прекрасно его понимая. Он переживал за свой экипаж. Как много это значит для них и ничего не значит для авиакомпании, которая борется за пассажиров и их требования.

– Я поняла, – кивнула Адель, – я подумала так же. Надеюсь, что будет все замечательно.

– Главное, сразу дать понять, кто в самолете лидер. – Он улыбнулся, и эта улыбка вызвала море теплых воспоминаний. – Если вдруг понадобится помощь, обращайся, я встряхну самолет.

Она засмеялась, надеясь, что это не понадобится, и пошла к автобусу. Даже села на кресло с улыбкой на губах. Вот почему-то ясно представлялась картина, как Марко встряхивает самолет и от страха все пассажиры в салоне ахают и прижимаются спинами к своим местам. Это хорошая идея, надо иметь в виду.

– Что капитан тебе сказал такого смешного? – шепнула Саманья и слегка толкнула Адель локтем.

– С чего ты взяла? – тут же напугалась та. – Мы говорили о работе, я лишь спросила о том, почему он так недолюбливает пассажиров.

– Да успокойся, – удивилась девушка тому, что Адель начала оправдываться, – я просто спросила. Улыбаешься ты не так часто, как Арани.

Две пары глаз уставились на Арани: та ворковала с Хансом.

– Спорим, что она переспит со всеми мужиками в нашем экипаже? – спокойно произнесла Саманья, не отводя взгляда от красотки-стюардессы. А вот Адель шокированно взглянула на подругу:

– Ты с ума сошла?

– Такие, как она, возьмут измором. Но честно скажу, мужики таких любят. А что ты думала! – Саманья обернулась к Адель. – Мы будем почти месяц в командировке, мы будем дружить друг с другом, ругаться, спорить, любить и ненавидеть. И естественно, если коллективы смешанные, то без секса не обходится. И, как правило, инициатива идет от женщин. Для Арани наш экипаж – это как питательная среда для бактерий.

– Нет, – Адель не могла в это поверить и мотнула головой, – не все мужики клюнут на нее.

– Ты имеешь в виду Марко? – Саманья подняла одну бровь. – Поверь, для нее он ценная добыча, она уже это дала понять. Ставлю десять евро на то, что все четыре мужика будут пойманы в ее сети.

– Ставлю пятьдесят евро, что капитана ей не одолеть, он женат, – возмутилась Адель и Саманья придвинулась к ней ближе:

– Не смеши, кому мешали жены? Вот увидишь, что в финале нашего путешествия она подчинит себе Марко. Ни один мужик не устоит перед женщиной, которая сама себя предложит.

Теперь Адель стало омерзительно. Она перевела взгляд в окно, чтобы отвлечься, но вспомнила Патрицию. Марко же ей изменял и делал это очень качественно. Имея такую практику, он должен давать уроки остальным троим мужчинам их экипажа.

Глава 9

Адель еще долго хмурилась, глядела на Арани и задавала себе вопрос: а что в ней особенного? Да, возможно, она скорректировала свои брови и ресницы, слегка подкачала губы и щеки, подколола заметные морщины, напрочь лишив мимические мышцы возможности помнить о том, что их задача – сокращаться. Ах да! Они не могут этого делать после инъекций. Все в совокупности с идеально стройной фигурой выглядит изумительно. А ее манеры… Она всегда улыбается, что является призывом к более тесным отношениям.

Адель переводила взгляд на Ханса, который беседовал с Арани, думая над его отношением к ей. А он упивался этим общением, внимательно слушал девушку и говорил сам.

Пришлось перевести взгляд на стюардов: на Фритца, который сидел возле окна в наушниках и дремал, и на Кевина, обсуждающего с Дав неведение Эммы о своей кличке. Кевин доказывал, что знает, но Дав утверждала обратное.

Затем Адель взглянула в сторону Марко, он сидел в начале автобуса, иногда поддерживая разговор с Майей. Кстати, она раздражала еще больше, чем Арани, потому что такие женщины гораздо опаснее, от них не ждешь подвоха, а они – бац, взрывают самолет, уводят женатого мужчину из семьи или кидаются в постель к капитану. От тихушниц не знаешь что ждать.

С Арани все понятно – максимум ее победа будет в том, что она окажется в одной постели в Хансом. Даже Кевин откажет, потому что все время смеется над ней. Или… Саманья права?

Рассуждая над этим, Адель не заметила, как пролетело время в дороге. Автобус остановился у входа в аэропорт, где их уже ждали сотрудники Charlemagne. Стало волнительно, как будто она сдает какой-то важный экзамен в жизни. Но это волнение обоснованно, ведь она должна превзойти себя и работать лучше, чем обычно. Хотя куда еще лучше? Адель всегда относилась к пассажирам с должным вниманием. Бывали, конечно, случаи, как с тем парнем, которого она так жестоко отшила. Но он тоже издевался над ней и просил воду каждые пять минут.

В салон самолета члены экипажа Charlemagne попали через час, а это довольно быстро, если учесть, что перед стартом должна быть подписана и взята куча бумаг. К тому же прошел брифинг, но Марко провел его довольно быстро из-за слаженных отношений со своим вторым пилотом. Ханс оказался очень быстрым и юрким, он сбегал к диспетчерам за сводкой погоды так быстро, насколько это было только возможно, а в самолете сразу приступил к вбиванию маршрута.

Пока шел брифинг между пилотами и экипажем, Адель вспомнила, как впервые узнала от Марко, что вообще такое брифинг. Сейчас она сидела за одним столом с ним и еще раз убедилась в том, что благодарна Марко за то, что привил ей любовь к небу. Через час они взлетят, ее работа начнется в полном объеме, но это будет наслаждением.

Адель стояла в первом салоне самолета, еще раз обвела взглядом кабинки – внутри все было идеально. Пассажиры будут довольны.

Ее поставили работать в первый салон вместе с Саманьей, Эммой и тайкой Дав. Тора выделила ей первые шесть кабинок, она же стала инициатором того, чтобы Адель работала именно в первом салоне. Услышав от старшей стюардессы такое распределения членов экипажа по салонам, даже Марко от удивления оторвался от сводки о количестве пассажиров на борту и их багажа.

Это фантастика, что Адель будет работать по соседству с кабиной пилотов. Тора как будто знала, что делает.

Взгляды Марко и Адель даже пересеклись, но девушка тут же разорвала зрительный контакт и что-то прошептала Кевину. У них уже, видимо, сложился некий тандем, своя команда, группа, куда входило еще несколько человек.

Марко очень внимательный, он замечает и запоминает мелочи и может уже сказать несколько слов о каждом члене своего экипажа.

В салон самолета он зашел последним, слушая идущего рядом механика о технических моментах. В кабине Ханс уже вбил маршрут, стюардессы в салоне готовились к принятию пассажиров, а капитан еще не провел осмотр самолета – обычная, но очень важная процедура перед полетом.

Натянув на себя зеленый сигнальный жилет, Марко вышел в салон, где тут же встретился с Майей. Она пришла вместе с экипажем и будет знакомиться с пассажирами уже в процессе полета. Или в аэропорту Осло, потому что в полете многие пассажиры почти не воспринимают информацию: кто-то боится и нервничает, а кто-то спит.

– Марко, у меня вопрос, – остановила она его, – ты же будешь встречать пассажиров, когда они будут заходить в самолет?

– Да. – Марко слегка улыбнулся, вспомнив, что когда только пришел в авиацию, то очень любил стоять возле кокпита рядом со стюардессами и встречать пассажиров. Как давно это было! Почему этого больше нет? Нет времени, нет сил или желания? Он поймал себя на мысли, что будет рад увидеть хоть часть пассажиров, которые будут летать на этом самолете столько времени. К тому же они должны видеть того, кто на этом борту главный – так попросили учредители. А еще ему будет приятно стоять рядом с Адель! Странно, что Тора поставила ее работать рядом с кокпитом, как будто что-то заподозрила. Но с этим он разберется позже, а сейчас – предполетный осмотр самолета и девушка с неординарной внешностью пытается уловить его взгляд и разговорить. – Мне некогда, надо осмотреть самолет.

– Да, конечно, – кивнула Майя и развернулась, чтобы сесть на свое законное первое место. Но встретилась с испепеляющим взглядом стюардессы. Она пока здесь никого не знала, только Тору, эта девушка выделялась среди всех необычной формой глаз – миндалевидной. Но в них читалась неприязнь, и чтобы скрыть ее, стюардесса отвернулась.

Адель взглянула на Кевина, который о чем-то спорил с Торой. Или он что-то просил, Адель не улавливала слов, только видела невозмутимый вид старшей стюардессы.

– Знаешь, о чем просит Кевин? – К Адель подошла Саманья и кивнула в сторону своих спорящих коллег.

– Кевин хочет работать в первом салоне?

– Верно, – кивнула та, – но упрямая Тора еще та заноза, отказывает ему. Вот ты бы кого убрала из нашей команды, чтобы поставить Кевина вместо этого человека?

– Сама бы убралась, – устало ответила Адель, понимая, что рядом с Марко будет сложнее работать. Радует лишь то, что пилоты не выходят из кокпита. Лишь изредка.

Саманья одарила подругу удивленным взглядом и прошептала:

– Как тебе надзиратель за пассажирами? С Марко глаз не спускала, составит хорошую конкуренцию Арани.

Адель улыбнулась, не показывая белоснежную улыбку и не оборачиваясь к Майе. Как точно Саманья описала работу турагента, которая являлась действительно надзирателем.

– Ничего особенного, обычная женщина, – ответила Адель, но это было лживо. Что греха таить, Майя ей не нравилась. Хотя бы потому, что она пыталась получить внимание женатого мужчины. Или она не знает, что он женат?

– А мне она не нравится, как крыса на борту. Скорее всего, еще будет контролировать нас и докладывать на землю.

– Ну ты уже придумываешь. – Вот теперь Адель расслабленно улыбнулась и коснулась плеча подруги. – Она летит в моем салоне, но не думаю, что от нее будут хлопоты. А Марко… Он уже взрослый мужчина, если хочет завязать роман на стороне, то это не наше дело…

– Ты права, – вздохнула Саманья, наблюдая, как к ним идет Кевин, и он не просто идет спокойным шагом, он изображает какое-то чудовище на полусогнутых ногах и с раскинутыми руками.

Казалось, что он победил:

– Эта грымза не дает мне место в первом салоне.

Девушки засмеялись, чем тут же привлекли внимание старшей стюардессы. Она подошла к ним, хмурясь:

– Именно поэтому я не ставлю вас вместе. Иначе смеху будет на весь полет, – она указала на свои глаза, – я очень наблюдательна и вижу, кто с кем уже спелся. Чтобы тебя, Кевин, ничего и никто не отвлекал, брысь в свой салон. А вы, девушки, приготовьтесь встречать пассажиров. Осталось десять минут до их прихода.

Пришлось подчиниться. Кевин удалился той же походкой, что и пришел, опять вызывая смех девушек.

Адель еще раз обвела салон взглядом, останавливая его на Майе, которая сидела на первом месте:

– А вы не будете встречать своих пассажиров?

– Да конечно, буду. Но капитан еще не пришел. Пока он не даст распоряжение, вряд ли запустят пассажиров раньше.

Адель кивнула и прошла ко входу в самолет, встала напротив открытой двери, морально готовя себя к тому, что сейчас на борт ступят те, с кем она будет проводить большую часть времени. И молилась, чтобы пассажиры оказались спокойными и непривередливыми.

Через пару минут к ней присоединилась Тора. Она посмотрела на внешний вид девушки и, отметив для себя, что все идеально, встала рядом. К ним присоединились Майя, Дав и Саманья, которая прокомментировала:

– Столько стюардесс на входе – это не перебор?

Тора не успела ответить, в самолет зашел Марко, на ходу снимая сигнальный жилет. Он замер, когда увидел пять девушек, которые улыбались ему и в один голос произ– несли:

– Просим на борт, капитан.

Они репетировали, но Марко это позабавило, со стороны выглядело мило. Он стянул жилет и попытался пройти в кокпит, чтобы повесить его и наконец дать разрешение на запуск пассажиров на борт. Но, проходя мимо Адель, он ощутил запах лаванды. Тут же в памяти возникло поле из миллиона сиреневых цветов, солнечное тепло и пьянящие поцелуи. Он вспоминал их часто в первый год после расставания, пока не родилась Фабиана. Потом он старался стереть это из памяти, но, как оказалось, оно не стирается. Он ничего не забыл. Взгляд, которым Адель одарила его в эту минуту, был полон волнения. Она даже не моргала, пристально смотря на него.

Он прожил с Патрицией пятнадцать лет, но так и не научился читать по ее глазам. А тут… даже слов не надо! Стоит только взглянуть в серо-голубые глаза, чтобы понять, что их обладательница волнуется.

– Все будет хорошо. Если будут проблемы, я рядом, – он перевел взгляд на Тору. – Все готово?

Она кивнула, все было готово. А волнение – это естественно. Хотя даже такой рейс можно расценить как самый обычный.

Марко зашел в кокпит и, взяв рацию, дал разрешения наземным службам запускать пассажиров и вернулся к стюардессам. Он встал рядом с Адель, так получилось, она стояла самая первая к кокпиту, но он ни капли не жалел об этом.

А вот Адель захотелось на минуту снова стать пассажиром, чтобы увидеть, как капитан встречает пассажиров. Она слегка улыбнулась, вспомнив, как впервые Марко завел ее на борт самолета, как было страшно, сколько она испытала тревоги. Вспомнилась даже Эва, старшая стюардесса авиалиний Катании.

Адель слегка обернулась к Марко и прошептала:

– Как поживает Эва?

Он не сразу понял, о какой Эве речь. Ведь прошло столько лет, о той стюардессе он и не вспоминал:

– Я уволился из Sicily Airways пять лет назад. – Марко не смотрел на нее, говорил тихо, так, чтобы их не услышали.

Адель лишь ошарашенно посмотрела на него, и тут же шум первых пассажиров отвлек ее от мыслей.

Первым зашел молодой человек, высокий, в черных модных очках, в одежде последней коллекции известных брендов. Он улыбнулся и показал билет. Тора рукой указала ему направление, а в середине салона его уже ждали другие члены экипажа. Каждый дежурил в своей части самолета, но самым престижным считалось начало самолета и встреча пассажиров. А еще если капитан лично встречает пассажиров, то этот день прожит не зря. Адель попыталась припомнить, сколько раз за эти годы, пока она летает, капитаны выходили встречать пассажиров? Пару раз! Потому что они всегда заняты: то осмотр самолета, то разговоры с техниками и заправщиками. У пилотов много работы! И надо отдать должное Марко за то, что он оставил свою работу хотя бы на десять минут, пожертвовал временем, стоит рядом и встречает людей.

Пассажиры шли неспешно, заходили в самолет и тут же начинали улыбаться. Но это ответная улыбка на то, что им дарили стюардессы. Адель улыбалась искренне, иногда переводя взгляд на рукава кителя Марко, наблюдая блеск золота и радуясь тому, что то же самое видят пассажиры. Видеть капитана – это даже к удачному рейсу. А еще это услада для глаз.

– Я пойду в кабину, – шепнул он ей на ухо, – надо готовиться к рулению.

Адель автоматически кивнула, и тут же с правой стороны стало холодно – Марко ушел. Жаль, но теперь ее вниманием полностью завладели пассажиры, которых хотелось запомнить.

И самая неординарная пассажирка не заставила себя долго ждать. Она появилась на борту как скульптура богини в музее: высокая, стройная, одета по самой последней моде в классическом стиле. Половину ее лица скрывала вуаль, которая крепилась на шляпку, а в руках она держала… белое мохнатое существо с розовым бантом на голове между ушей.

– Собак нельзя на борт, – тут же возмутилась Тора, широко распахнув глаза. Адель уже готова была пойти в кокпит, чтобы позвать капитана, но голос Майи ее задержал:

– У собаки есть все документы, – она произнесла это на тон тише обычного, – пусть они пройдут на свои места, а я вам все расскажу.

– Места? – не поняла Тора, впившись взглядом в дамочку, наблюдая, как та поцеловала пса в нос и при этом получила море удовольствия.

– У собаки отдельное место, – заявила Майя и указала экстравагантной пассажирке на проход в салон, – прошу вас, проходите. Стюардессы помогут вам устроиться. Какое у вас место?

Майя взяла билет и посмотрела место:

– Восьмое и девятое места, проходите вперед, вам дальше помогут.

Как только пассажирка прошла в салон, Адель снова сделала попытку пройти в кабину к пилотам и доложить о животном на борту, но Майя ее остановила:

– За место для этой собаки заплатили миллионы евро. Выдохните и сделайте вид, что это мешок золота.

– По правилам авиаперевозок я обязана доложить капитану о животных. Тем более таком животном! Это даже не собака-поводырь, а… – Тора возмущалась, подбирая слова. – Мочалка!

Саманья засмеялась в голос и тут же получила немой укор от Майи:

– Не важно, что это за собака, она заплатила и летит на отдельном месте. А вы ей прислуживаете.

– Собаке? – не поверила в это Дав. – Слава богу, она не в моем салоне.

– Без разницы, в каком салоне! – продолжала волноваться Тора. – Она на нашем самолете.

Адель молчала ровно до тех пор, пока пассажиры не создали пробку:

– Учредители в курсе?

– Конечно! – ответила Майя.

– А Марко, как я поняла, нет?

– Он был против, но я ему постараюсь объяснить эту ситуацию позже.

– Удачи, – усмехнулась Адель, переводя взгляд на престарелого пассажира и забирая у него билет. Он и так заждался, стоял рядом и стал свидетелем этой сцены.

Пассажиры не должны видеть никаких передряг в экипаже. Все должно быть четко и с улыбкой. Поэтому она виновато улыбнулась и обратилась к нему:

– Ваше место номер три, вы летите один?

Старичок кивнул, Адель показалось, что даже с трудом. Он был очень стар, высохшая кожа обтягивала его тело, седые редеющие волосы покрывали голову, а в глазах стоял туман. Странно, что он летел один в таком возрасте.

– Я провожу вас. – Она пошла вперед, оглядываясь и думая над тем, что он не был похож на самого состоятельного человека планеты. Как же так получилось, что он смог попасть на борт? – Ваше место здесь, сэр. – Она открыла ему дверцу кабинки, помогая зайти внутрь. – Меня зовут Адель, я ваша стюардесса на все время путешествия.

– Мое имя Стивен Хоффман, – старичок скромно сел в кресло, но даже не облокотился, – моя жена умерла в том году от рака. А дочка купила мне билет в путешествие, сказала, что это меня немного отвлечет. Но какая глупость путешествовать в одиночестве.

– Ну что вы! – улыбнулась Адель. – Она поступила как любящая дочь, вы увидите много стран, людей и их быт. Это правда вас отвлечет. Устраивайтесь поудобнее, я пойду встречать других пассажиров, вернусь к вам чуть позже.

Стивен улыбнулся так искренне, что захотелось эту дочь четвертовать! Как она могла отправить отца в столь долгое путешествие после такой потери совсем одного? Она обязана была полететь с ним! Но это уже не дело стюардессы, Адель снова встала на свое место, встречая новых пассажиров, надеясь, что среди них окажется престарелая пассажирка.

Глава 10

Адель стояла между кабинок, сцепив руки сзади, улыбаясь и рассматривая своих пассажиров. Когда они шли потоком, то в голове их лица смешались, но сейчас, когда двери уже закрыты, когда пилоты готовятся к рулению, есть время освежить память. Сразу она запомнила лишь старичка мистера Хоффмана, и среди ее пассажиров находилась Майя. Из остальных пяти человек она запомнила молодую счастливую пару Дюссо: рыжеволосого Пьера и его молодую супругу Амелию. Их глаза так горели при взгляде друг на друга, что сложно было не заметить эту пылкую, еще свежую любовь. А еще они спросили, можно ли лететь в одной кабинке.

– Сожалею, сэр, но нет, – пожала плечами в тот момент Адель, прекрасно его понимая. Авиакомпании надо продумать семейные номера – каждый пассажир должен лететь на своем месте. Таковы правила авиакомпании.

Пьер понимающе кивнул и принялся запихивать сумку в багажный отсек. Его жена Амелия, хрупкая девушка лет девятнадцати, прошла на свое место и в восторге произнесла:

– О, Пьер, здесь великолепно!

Реакция людей была однотипна – все восторгались. Но кто-то лишь улыбался при виде кабинок и раскладывающегося кресла внутри.

– Телевизор, мини-бар с безалкогольными напитками, влажные салфетки, одеяло и подушка – все в вашем распоряжении. – Адель улыбалась, когда рассказывала о внутренностях кабины. – Наушники, на борту будет работать система вайфай.

– А разве это не опасно? – испугалась Амеля. – Я слышала, что гаджетами пользоваться нельзя.

– Во время взлета и посадки – нельзя, все остальное время – можно.

Эта пара вызывала только приятные эмоции. Они еще совсем юны, не знают проблем, не знают, к чему любовь может привести. Адель обернулась в сторону кабины пилотов, дверь была уже закрыта, и тут же Тора взяла трубку, чтобы передать капитану о том, что все готово к вылету. Но Адель еще не успела разглядеть других пассажиров, хотя на это будет масса времени в небе.

Самолет тронулся, и в это же время на всех экранах салона включилось видео о технике безопасности. В мальтийской авиакомпании Адель показывала на себе спасательные жилеты, маски, руками указывала выходы, но Charlemagne не поскупился снять профессиональный ролик. К тому же он был интересный и транслировался каждому пассажиру индивидуально. Поэтому выбора не было – они должны были смотреть.

Пока пассажиры занимались тем, что рассматривали распечатанные правила, Адель вспомнила свой первый полет и то, как она досконально читала каждый пункт, проверяла наличие спасательного жилета и высматривала кислородные маски. Тогда хотелось переделать салон самолета, модернизировать его, поставить туалетные кабинки через каждый ряд. Но спустя уже пару месяцев после окончания курсов бортпроводников она знала, для чего кислородную маску сначала надо надеть взрослому, а потом ребенку: ни один ребенок не наденет маску на уже потерявшего сознания взрослого, он просто запаникует. Зато взрослый это сделает сразу, чем спасет жизнь ребенку. И при выпадении масок пластиковую панель не отрывает, она не падает на головы пассажирам.

Адель улыбнулась, вспоминая о том, какая она была глупая, неопытная и наивная. Авиация для нее была чем-то фантастическим, хотя Марко постоянно говорил о законах физики и аэродинамики, но в них не верилось. А сейчас… все изменилось, и на высоте тридцати шести тысяч футов над землей комфорта чувствуется больше, чем на нулевой отметке.

– Уважаемые леди и джентльмены, говорит капитан, – раздался голос по всему салону, и, услышав его, Адель закрыла глаза. Она вспомнила, как этот голос шептал ей ласковые слова, слова о любви и о будущем. Как сурова оказалась жизнь. – Меня зовут Марко дель Боско. Я и мой второй пилот Ханс Беккер приветствуем вас на борту первого в мире пассажирского лайнера Европы, который станет вам домом на ближайшие несколько недель. По всем вопросам, которые касаются маршрута на земле, обращайтесь к вашему турагенту, которая летит с нами. По всем вопросам, которые касаются полета, обращайтесь к экипажу. Я постараюсь сделать ваш полет максимально комфортным и абсолютно безопасным, все самое интересное, что буду видеть в окне, обязательно сообщу вам. Сейчас мы направляемся в Осло, полет продлится два часа тридцать минут, за это время вам на борту будут предоставлены напитки и ужин. Спасибо за внимание и приятного путешествия. Экипажу занять свои места.

Адель еще раз окинула взглядом свой салон, отчетливо увидев, как Тора передала трубку Майе и прошла к своему месту возле двери.

– Уважаемые пассажиры, – произнесла в микрофон Майя, – мое имя Майя Любовски, я ваш турагент, и по всем вопросам обращайтесь ко мне через бортпроводников. Я с радостью помогу вам. А сейчас присоединяюсь к капитану и желаю вам приятного полета.

Она отключилась, и в это время Адель ощутила движение самолета. Она взглянула в окно, увидев, как репортеры делают снимки, и улыбнулась. Они ее не видели, и улыбалась она не им, а просто ее позабавило то, что судьба отняла у нее одно и тут же дала другое. А может… А может, судьба дает второй шанс?

Отогнав эти безумные мысли прочь, Адель спросила темнокожую Саманью, которая сидела рядом:

– Как твои пассажиры?

Та пожала плечами:

– Дама с собакой у меня на одиннадцатом и двенадцатом местах.

– Все же собака занимает отдельную кабинку? – удивилась Адель. Это уму непостижимо! Кто-то голодает, кому-то не хватает денег на жилье, а тут собака летит классом люкс.

– Да, Кевин предложил втихаря поменять ее место на кровать в комнате отдыха.

Адель засмеялась, представив эту картину:

– Наверно, хозяйку хватит удар.

– Я больше чем уверена, что если мы так не сделаем и капитан увидит ее в салоне, то удар хватит его.

Если Адель улыбалась, то Саманья злилась. Ее нервировала силиконовая хозяйка с высокомерным тоном в голосе. И мерзкая собака.

– Зато у тебя одно место почти пустое, – хоть что-то положительное во всем этом нашла Адель.

– А как твои пассажиры? – поинтересовалась Саманья, автоматически посмотрев на потолок, когда свет выключился.

– Я не всех еще знаю. Но на меня произвел впечатление мистер Хоффман.

– Это тот старик?

– Да, в таком возрасте он летит один…

– Боишься, что умрет? – ошарашила ее Саманья, и Адель даже замерла: она об этом думала, что греха таить, но гнала эти мысли прочь.

– Я не думала об этом, – солгала она, – но надеюсь, этого не случится.

– Я тоже на это надеюсь. Вообще, странная публика собралась, я думала, будут кинозвезды.

– Наверняка они есть где-нибудь в салоне Арани.

– О да, – толкнула в плечо подругу Саманья, – пока мы будем с тобой убирать экскременты за нашими пассажирами, она будет показывать свою улыбку красавчикам из Голливуда.

Пока подруги разговаривали, что делать при пассажирах строго запрещалось, самолет взлетел. Адель молилась, чтобы никому не было плохо. Но к туалетной комнате никто не бежал, значит, взлет удался.

– Надеюсь, мою шавку укачало, – пробубнила Саманья, но выглядела при этом мило. Вообще она из всего экипажа была самой яркой и самой веселой. Любое ее высказывание, даже негативное, воспринималось как позитивное.

– Не переживай, животные много спят.

После того как Тора дала распоряжение на работу, стюардессы расстегнули ремни и пошли в свои салоны. Очень хотелось увидеть Кевина, но пока этого сделать было невозможно. Впереди два с половиной часа работы.

Адель подошла к мистеру Хоффману с милой улыбкой и протянула ему меню:

– Скоро будет ужин, сделайте выбор. – Она кивнула ему и стала раздавать такие же листы с меню другим пассажирам. Стюардесса не обошла и Майю, протянув ей меню.

– Можно посетить кабину пилотов? – спросила та, когда Адель с помощью Саманьи катила по салону тележку и раздавали еду.

– Не думаю, что это хорошая идея… – начала отвечать Адель, но Саманья ее перебила:

– Если будете отвлекать пилотов от работы, то мы разобьемся!

Она сказала это громко, четко, без улыбки, но шутя, а пассажиры такое высказывание шуткой не считали. Майя, видимо, тоже не оценила – опустила голову и недовольно что-то пробурчала.

Адель лишь улыбнулась Саманье, радуясь тому, что та четко дала понять, что не следует лезть к пилотам. Ну о каком посещении кокпита может идти речь? Это место неприкосновенно, и посторонним вход туда воспрещен. Если ты не член экипажа, то в воздухе лучше забыть о посещении кабины пилотов.

– Ваша курица, мистер Хоффман. – Адель с радостью поставила перед старичком теплую тарелку и подала приборы. – Приятного аппетита.

– Спасибо, милая Адель. – Он явно засмущался, что она проявляет к нему больше заботы и внимания.

Адель поймала себя на мысли, что ей хочется заботиться о нем. Он выглядел истощенным, слишком худым: бугристая кожа покрывала худощавое тело, и мистер Хоффман в какой-то степени напоминал черепаху. Адель была уверена, что он добрый человек, молчаливый и покладистый, поэтому много страдает. А еще он пережил смерть жены, что явно поспособствовало потере его веса.

Они с Саманьей раздавали еду в своих салонах и параллельно наблюдали за пассажирами. Пьер и Амелия Дюссо – молодожены, которым Адель запретила сидеть друг с другом, – открыли двери в своих кабинах и общались друг с другом через проход.

– Да пусть сидят вместе, – возмутилась Саманья, – это их личное дело.

– Не мною писаны правила. – Адель себя не узнавала, но хотелось, чтобы на борту был идеальный порядок.

– Ты зануда, – выдохнула Саманья и улыбнулась, – но ты мне все равно нравишься.

– Лучше я, чем Эмма, – засмеялась Адель и привлекла внимание еще одного пассажира, лицо которого помнила отчетливо – он был жителем восточной страны, мусульманин. К тому же заказал именно халяльную еду, что подтвердило ее догадки. Да и далеко ходить не надо, чтобы определить национальность по внешнему виду: загорелая кожа, черные волосы, густые сросшиеся на переносице брови и длинные ресницы, о которых мечтает любая девушка. Если парень обладатель таких ресниц, то он либо гей, либо житель стран Востока или Африки, возможно, Египта или Ирана.

– Ваш ужин. – Она поставила тарелку на его столик, обратив внимание на то, что он явно ничего не открывал из напитков в мини-баре. Другие пассажиры испробовали все, что там имелось. Даже мистер Хоффман открыл бутылку с водой. – Вам принести дополнительный плед?

– Нет, – мужчина ответил однозначно, и Адель лишь улыбнулась.

Немногословен, но, может, им запрещено общаться с чужими женщинами. Хотя на Мальте она знала много мусульман, и все они были улыбчивыми и очень даже общительными. Но все люди разные.

– Приятного аппетита. – Они с Саманьей направились дальше, лишь окинув взглядом соседнее место – последнее в ее салоне, дальше начинались пассажиры Саманьи. На том самом месте сидела женщина средних лет. Изысканная и утонченная, одета по последней моде. Даже можно было сказать, что она любит экстравагантные вещи – шляпка цвета бирюзы была повешена на крючок, чем женщина была недовольна.

– Милочка, – она позвала Адель рукой, – почему в моей кабинке нет места таким вещам, как шляпка? Куда, по-вашему, я должна ее положить?