Текст книги "Чернокнижник"

Её знобило, как от сильной простуды, иногда возвращался гнев, застилая глаза багровым пологом и обволакивая мысли удушливым жаром. Недавно в груди снова начало противно ныть, вернулось то неприятное ощущение крюка, продетого сквозь сердце и тянущего её вперёд.

Алида прятала руки: за спину, в карманы плаща, в сумку – ей было невыносимо смотреть на собственные пальцы, так безжалостно отнявшие жизнь у беззащитной птицы. Она старалась не думать о том, что на неё нашло, потому что от размышлений становилось ещё страшнее, а мысли тянули в какую-то чёрную вязкую топь.

Алида сосредоточилась на своих шагах: один, второй, тридцатый, мимо болотистых луж, по узкой тропке. На миг тень закрыла мутное, затянутое плёнкой облаков солнце, и Алида встрепенулась, напуганная внезапной тьмой. Она посмотрела вверх, но увидела только чёрный силуэт, стремительно летящий в сторону замка. Она не разглядела, кто это был: конь Вольфзунда, птица сирин или другое невероятное существо.

Алида пожала плечами и двинулась дальше. Лестницу, уводящую отвесно вверх, уже можно было разглядеть на сером горном камне. Близость цели немного приободрила её дух, Алида прибавила шаг и уже через несколько минут стояла перед скалой, запрокинув голову.

«Ну, в общем-то, я сумею забраться наверх, – сказала она сама себе, ступив на первую ступень и глядя ввысь, на бесконечную ленту лестницы, взвивающуюся куда-то под облака. – Правда, мне придётся справить восьмидесятый день рождения где-нибудь между пятой и шестой тысячами ступеней».

Мурмяуз протяжно замяукал, когда понял, что им остаётся только один путь – наверх. Он оббежал несколько раз вокруг хозяйки, а потом находчиво вспрыгнул ей на плечи, как бы заявляя, что пешком он подниматься не собирается.

– Ах ты плут, – пожурила кота Алида. – Ладно, немного понесу тебя. Хорошо, что ты просто меховой, а не толстый. Ба, Герт, надеюсь, вы справитесь сами?

Птицы кружили метрах в трёх от земли и использовать Алиду как транспорт вроде бы не собирались. Алида легонько улыбнулась и, вздохнув, отважно зашагала вверх, изо всех сил стараясь не сбивать дыхание. Скоро мышцы ног заныли, пару раз Алида больно ударилась пальцами о каменные кромки ступеней, сбивая кожу.

Через четверть часа она дышала, как старый пекарь из их деревни, чьи лёгкие были так забиты мукой, что с трудом пропускали воздух.

Через полчаса она уговаривала себя подняться ещё хотя бы на десять ступеней.

А через три четверти часа Алида села на выщербленный ветром камень и была готова расплакаться от бессилия.

Смотреть вниз было страшно, земля виднелась так далеко, что казалась мутной, будто присыпанной сахаром или оплетённой тонкой паутиной. Смотреть вверх Алида не решалась, понимая, что проделала едва ли треть пути. Она уткнулась лицом в сгиб локтя, дыша медленно и глубоко. Темнота за сомкнутыми веками немного успокоила её. Она представила, что на самом деле лежит в уютной кровати, а бесконечная лестница и изматывающий подъём ей только снятся.

– Я ждал тебя несколько позже. И не одну, – произнёс хрипловатый голос совсем близко.

Алида вздрогнула, несколько камешков выскочили у неё из-под ног и покатились вниз. Она вцепилась пальцами в ступеньку, чтобы не упасть, и оглянулась.

Несколькими ступенями выше стоял Вольфзунд. На нём был плотный плащ из чёрного бархата, и хозяин замка придерживал его у горла, чтобы холодный ветер не забрался под ткань. Сердце Алиды подпрыгнуло в груди и застряло где-то в районе яремной впадины. Мурмяуз спрыгнул с её плеч, подбежал к Вольфзунду и начал тереться лобастой головой о его ноги.

– З-здравствуйте, – пролепетала Алида.

– Пойдём, – коротко бросил Вольфзунд и кивнул наверх. – Серьёзные разговоры на лестницах не ведутся.

Алида горестно всхлипнула и поднялась на ноги. Коленки предательски дрожали. Она ухватилась рукой за скалу, но камень, столетиями овеваемый ветрами, был почти гладким, и пальцы просто беспомощно скользнули по нему.

Мышцы ног едва не сводило от усталости. Она поняла, что при всём желании не сможет подняться к замку, и с вызовом взглянула на Вольфзунда.

– Я не могу, – призналась она. Щёки тут же залились краской.

В глазах Владыки промелькнуло удивление, но всё-таки он сделал несколько шагов и остановился на одну ступень выше Алиды. Отсюда он казался ещё выше, и Алиде приходилось задирать голову, чтобы смотреть ему в лицо.

– Нет нужды идти пешком, – сказал Вольфзунд. – Пойдём со мной.

Он протянул Алиде руку, и самоцветы в его перстнях мягко блеснули в тусклом свете.

Мурмяуз снова вскочил на хозяйское плечо и подбадривающе лизнул Алиду в ухо. Она замялась, думая, что же Вольфзунд имеет в виду. Не пешком? Но как? У него же нет крыльев, как у Мела. И летающих коней поблизости не видно. Не потащит же он её на себе!

В груди заныло: у хозяина кончилось терпение. Невидимый крюк потянул Алиду вперёд, и она вложила свою руку в холодную ладонь Вольфзунда.

И мир исчез.

Закружился, растворяясь в молочно-серых вихрях, завыл диким зверем, запустил острые когти ей в шею и грудь. Алида вскрикнула от боли, разрывающей нутро, но в следующее мгновение всё кончилось.

Она упала на дубовый пол, хватая ртом воздух. Голова кружилась, и пол опасно раскачивался, как палуба шхуны. Дрожащими руками она убрала упавшие на глаза волосы и села на колени, осматриваясь.

Тёмные стены, в окнах – цветные витражи. Тяжёлые синие портьеры свисают до самого пола. Полки с приборами, напольные часы рядом с камином. Насыщенный дух можжевельника. Алида была здесь раньше. Она поднялась на ноги, держась за подлокотник кресла, и выпрямилась. Вольфзунд сидел на диване, закинув ногу на ногу и соединив кончики пальцев, – будто и не выходил никуда.

– Видишь, как просто, – произнёс он. – Бедные люди. Никогда не смогу понять, как такие беспомощные существа могли появиться на свет.

Алида что-то промямлила в ответ и, особо не церемонясь, завалилась в кресло. Ноги по-прежнему слегка дрожали, так что вряд ли будет лучше, если она не справится и упадёт прямо перед Вольфзундом. Возомнит ещё, что она выпрашивает у него прощения на коленях.

Мурмяуз запрыгнул ей на руки, а птицы устроились на полках, среди винных бутылок и старинных книг.

– Я жду объяснений, – напомнил о себе альюд.

У Алиды пересохло во рту. Все слова, которые она готовила для этой встречи, мигом вылетели из головы, как осенние листья, подхваченные свирепым ветром. Она беспомощно посмотрела на Вольфзунда. Тот терпеливо взирал на неё своими безучастными глазами-темницами.

– Я осталась одна, – выдавила она.

– Вижу, – кивнул Вольфзунд.

В комнате повисла тишина, но Алиде казалось, что биение её сердца слышно в самых отдалённых уголках замка.

– Я бы предпочёл выслушать более подробный рассказ. – Вольфзунд откинулся на спинку дивана, устраиваясь поудобнее. Алида, напротив, сжалась на краешке сиденья и зажала вспотевшие ладони между коленями.

– Он… ушёл.

– Сам?

Алида кивнула.

– Он и должен был уходить каждый вечер. Разве ты не знала?

Уши Алиды покраснели так же, как щёки.

– Знала. Но в этот раз всё было по-другому. Он… ушёл днём. Встал и ушёл. И не вернулся.

Лицо Вольфзунда стало совсем непроницаемым, словно превратилось в восковую маску. Он медленно поднялся и подошёл к её креслу. Алида съёжилась, ожидая справедливого гнева хозяина.

«Как собака, которую готовятся побить», – подумала она.

– Почему же ты не помешала ему? – спросил Вольфзунд, почти сочувствующе глядя на неё.

– Не смогла, – призналась Алида.

– Не смогла закрыть дверь? Перегородить ему выход? Не смогла справиться с калекой? Не смогла уговорить друга не творить глупостей? Не смогла уберечь его от беды? Что именно ты не смогла?

– А что я должна была сделать? – отчаянно воскликнула Алида. – Он стал таким угрюмым, таким неразговорчивым… И Тиль постоянно к нему цеплялся…

– Что ещё за Тиль?! Глупая смертная! – прорычал Вольфзунд и затряс её, схватив за локти. Алида закричала от страха. – Ты могла бы придумать что угодно, если хотела бы! Ты должна была выполнять любую его прихоть! Всё, что он пожелает, лишь бы не дать тьме завладеть им! Всё, абсолютно всё, лишь бы он остался на нашей стороне! Зачем я тебя отправил с ним? Зачем?

Алида всхлипывала и открывала рот, не зная, что на это ответить. Откуда она могла это знать? Как она могла бы уберечь его от влияния магии? Если бы Вольфзунд рассказал ей всё чётко, без полунамёков и загадок, она спохватилась бы раньше, смогла бы что-то придумать… Алида и так чувствовала себя глупее некуда, когда понимала, что таила обиду слишком долго, а теперь Вольфзунд и вовсе заставил её ощущать себя деревенской дурочкой. Она всхлипнула громче и испугалась, что Вольфзунд сейчас ударит её по лицу.

– Дура, – выплюнул он. – Глупая, эгоистичная девчонка. Нашла себе воздыхателя и забыла о главном? Пустоголовая, недалёкая…

– Прекратите, – пискнула Алида. – Прекратите меня оскорблять! У меня тоже есть честь и достоинство, я вам не игрушка!

– Для меня все люди – игрушки, – усмехнулся Вольфзунд, выпуская её локти из своих цепких пальцев. – Особенно те, кто уже продал мне кое-что. Признайся, ты давно прекратила попытки понять нашего милого Чернокнижника, верно? Ведь рядом был какой-то Тиль, наверняка куда более простой и понятный, так?

Алида закусила губу и опустила взгляд. В голове проносились воспоминания, как она играла в лото и шашки с Тилем, как болтала с ним, предоставив Ричмольду сидеть тихо в углу, хмуро погрузившись в свои мысли. Что тогда творилось у него в душе и голове? Как она могла не понимать того, что его нельзя оставлять наедине с собой и своей второй сущностью, дремлющей где-то внутри?

Вольфзунд прав, она выбрала то, что было проще и ближе. Малодушно побоялась того, кто делил тело с её другом. Испугалась неизвестности, поставив под угрозу всю их задачу. Поставив под угрозу своё будущее. И бабушкино.

– Вижу, ты поняла, – смягчился Вольфзунд. Он пригладил выбившуюся из причёски прядь и снова напустил на себя равнодушный, отстранённый вид. Алида подняла на него влажные глаза.

– Простите.

Альюд холодно улыбнулся.

– Нет, милая. На меня слова не действуют. Докажи, что всё осознала. Исправь, что натворила. Только подойди к заданию более ответственно, не так, как в прошлый раз. Приведи мне моего Чернокнижника, а себе – своего Ричика. Верни их. Верни обоих.

Алида сглотнула и медленно кивнула.

В следующее мгновение Вольфзунд резко метнулся к ней, как коршун, заметивший синицу. Он грубо схватил Алиду за руку, чуть не вывихнув ей плечо, резко дёрнул за рукав платья, надорвав тонкую ткань, и с силой прижал длинный палец к коже. Боль полоснула предплечье, и Алида закричала. Через несколько мгновений Вольфзунд отпустил её – отшвырнул от себя, едва не кривясь от отвращения.

Задыхаясь, Алида бросила быстрый взгляд на руку. На коже вспухла вторая метка – точно под первой, только куда более яркая, с воспалёнными красными краями. Алида исподлобья уставилась на Вольфзунда красными глазами.

– Не смотри на меня так. Сама понимаешь, что виновата. – Он сложил руки на груди и облокотился спиной о стену.

– Вы специально это делаете! – крикнула Алида.

– Делаю что? – Вольфзунд приподнял бровь. – Ошибаюсь? Нарушаю договоры? Не выполняю задания? Что я делаю, птичка?

– Это! – Она вскинула меченую руку. – Делаете всё, чтобы от меня ничего не осталось! Всё, чтобы захватить меня целиком!

Вольфзунд шагнул к Алиде и остановился совсем рядом с ней, внимательно и немного сочувствующе разглядывая её сверху вниз. Она снова заглянула в его глаза – чёрные, бездонные, холодные, как беззвёздная ночь, – и вздрогнула. «Не смотри ему в глаза» – гласило первое правило из старой сказки. «Интересно, хоть кто-нибудь устоял? – подумала Алида. – Или только меня так и тянет в этот ледяной омут? Меня, потому что я уже не принадлежу всецело самой себе…»

Долго она не выдержала и скоро отвернулась.

– Если бы я хотел, – проговорил он медленно, – то не церемонился бы со смертными, а сразу брал вас целиком. Моё милосердие – вот моя слабая сторона. Я даю шанс тем, кто его не заслуживает. Сам наживаю себе проблемы, когда начинаю верить в то, что кто-то из смертных лучше, благороднее, сильнее своих предшественников.

– Сильнее? – усмехнулась Алида. – Мне шестнадцать, я обычная ученица травницы. В чём я могу быть сильной?

Вольфзунд не ответил, только покачал головой.

Мутное солнце заглянуло через цветное стекло, бросив на стену узор из синих и золотых ромбов. В кабинете было так тихо, что звенело в ушах. Мурмяуз и птицы тоже притихли, затаившись на своих местах.

Алида медленно подняла глаза на Вольфзунда. Он стоял, не шевелясь, скрестив руки на груди, и о чём-то сосредоточенно размышлял. Она рискнула посмотреть ему прямо в лицо и вопросительно изогнуть бровь. Пусть скажет хоть что-нибудь! Это молчание невыносимо.

– Теперь наши проблемы умножились, – вымолвил он. – Честно признать, я не ожидал, что это случится так быстро. Должно быть, теряю хватку…

Его голос звучал тускло, и это удивительно контрастировало с недавней яростью.

– И что же, ничего нельзя исправить? – спросила Алида. – Что такого страшного произошло? Вы наверняка сможете найти Чернокнижника и привести его обратно.

Вольфзунд скривил губы.

– Я думал, ты справишься, и до такого не дойдёт. Признаюсь, ошибался на твой счёт.

Вольфзунд так посмотрел на Алиду, что ей стало невыразимо стыдно.

– Простите меня. Пожалуйста, – вымолвила Алида. – Вы разглядели во мне то, чего на самом деле не было. Я подвела вас. Наверное, вам нужны другие помощники.

– Да, – согласился Вольфзунд, – нужны. Но я не могу тратить время на поиски подходящих людей, так что в этом деле ты по-прежнему можешь мне помочь. У тебя есть то, что сильнее магии. То, что ещё может заставить Чернокнижника одуматься.

– Наверняка я снова вас разочарую, – вздохнула Алида, рассматривая узорный ковёр под ногами.

Вольфзунд повёл плечом. Он выглядел спокойным, даже уставшим, и трудно было поверить, что совсем недавно он до слёз перепугал Алиду своей яростью. Наконец Вольфзунд медленно пересёк комнату и остановился у двери.

– Пойдём, пташка. Я должен ещё подумать над этим. Договорим потом. Элли, должно быть, уже накрыла на стол.

* * *

Алида специально заняла место с краю стола, и, едва обед закончился, тихонько соскользнула со стула и прошмыгнула в коридор, стараясь не попадаться никому не глаза. После разговора с Вольфзундом ей было очень стыдно, и она хотела немного побыть одна. Она надеялась пробраться в комнату, в которой гостила раньше, и хорошенько обдумать своё положение.

Очутившись в коридоре, Алида сразу побежала к лестнице, но путь ей преградил Анс. Мальчик-ключник будто нарочно скрывался за углом, поджидая её. Алида резко затормозила, чтобы не сбить мальчишку с ног, и, грозно нахмурившись, спросила:

– Тебе чего?

Конечно, Анс ничего не ответил – никто не слышал от него ни звука. Зато цепко ухватил Алиду за локоть и повёл вверх по лестнице.

– Я и сама могу дойти! – возмутилась она. – Я помню, как попасть в свою комнату!

Но Анс не выпустил её руку. К удивлению Алиды, они поднялись на этаж выше, чем она ожидала, и свернули в другое крыло.

– Куда ты меня ведёшь? Мне приготовили другую комнату?

В душе Алида боялась, что ключнику поручили отвести её в темницу или запереть в какой-нибудь продуваемой всеми ветрами башне, чтобы наказать за провинность. На её взгляд, второй метки было вполне достаточно, но кто знает, как далеко может зайти Вольфзунд в своей мстительности?

Анс остановился перед одной из дверей и, не выпуская локоть Алиды, повернул ручку. Дверь приоткрылась, и Алида почувствовала запах ивовой коры и календулы. Анс впихнул её в комнату и как ни в чём не бывало отправился по своим делам, с детской непосредственностью подпрыгивая на одной ноге.

– Заходи, не стесняйся. – Алида услышала знакомый голос откуда-то из глубины комнаты. – И дверь прикрой. Не хочу, чтобы нас подслушивали.

Она закрыла дверь и шагнула вперёд, к широкой кровати с тканевым пологом.

– Мел, это ты? – спросила Алида, вглядываясь в ворох подушек. – Это ты за мной послал? Но как ты узнал, что я в замке? И… Почему ты лежишь?

– Человечишкины вопросики, – проворчал Мел. Его рогатая голова приподнялась над подушкой. Алида едва не ахнула, заметив, как он бледен. – На какой вопрос ответить в первую очередь?

– Ох, Мел, что с тобой? – всплеснула руками Алида. – Ну-ка давай, выкладывай всё с самого начала!

Она присела в кресло и приготовилась слушать. Алида и сама удивилась, как сильно, оказывается, скучала по Мелу. После общества Рича и Тиля его добрые насмешки казались чем-то вроде чашки крепкого чая в дождливый день: ободряющим, простым и жизнеутверждающим.

– С начала – так с начала. В тот день я проснулся, почистил зубы… а, нет, вру. Зубы-то я забыл почистить.

– Не с такого раннего начала! – Алида рассмеялась и почувствовала, как камень, лежащий на груди, становится чуточку легче.

– Ладно, ладно. – Мел забавно пошевелил ушами, чем развеселил Алиду ещё больше. – Значит, сразу к сути. Кажется, отец меня здесь запер.

Алида открыла рот от изумления. Неужели Вольфзунд так зол на неё, что досталось даже Мелу?

– О, – сказала она. – Я не думала… Я не хотела… Прости.

– Да ты тут при чём? – отмахнулся Мел. – Это всё я сам. Я взял Аргуса и полетел выручать Лиссу. Вот только люди нас заметили и… Аргус мёртв. Отец в ярости, хоть и не показывает этого. Ну и решил подстраховаться на всякий случай. Я не могу выйти из комнаты, я пытался.

– Значит, и я не смогу? – Алида испуганно оглянулась на дверь, будто надеялась увидеть там решётки или сети.

Мел закатил глаза.

– Ты и все остальные прекрасно могут входить и выходить, когда им вздумается. А я пока что пленник этой душной комнаты. Поэтому-то я и попросил Анса привести тебя. У меня есть дело, которое я могу поручить только тебе.

– Подожди. – Алида вдруг начала догадываться, почему в комнате пахнет травами. – Аргус мёртв, а ты… ранен? Люди пытались тебя убить?

Мел состроил жалобную мину.

– Пытались. Но куда им до меня? Царапнули легонько, а отец воспринял это как личное оскорбление. Конечно, Аргуса жалко – прекрасный был жеребец, и мне стыдно, что он поплатился жизнью за мою выходку. Но сейчас речь не обо мне. Я в безопасности, в родном замке, скоро прибудет Симониса, чтобы подуть на мои синяки, а вот Лисса… Лисса где-то в Авенуме. Тоже заперта, только не заботливым родителем, а какой-то странной старухой.

Он уставился на Алиду своими чёрными глазами, словно ожидал от неё каких-то действий.

– Лисса в Авенуме? Заперта? Что случилось? Что-то я не понимаю… – Алида заёрзала в кресле. Оказывается, не только у неё не всё гладко. Тяжесть снова навалилась на грудь, волнение за подругу разогнало всю радость, и настроение снова испортилось.

– Уже несколько дней, – мрачно подтвердил Мел. – Боюсь, ей угрожает опасность, и, скорее всего, это из-за меня. Не знаю, кто её пленил, но отец думает, что это ловушка для меня. Точнее, для него. Вроде как я должен заявиться выручать её, а он – меня. Поэтому он считает, что не нужно вмешиваться и идти на поводу у врагов. Как же, Манускрипт собран, магия вернулась, теперь есть задачи поважнее, чем спасение моей невесты.

Он попытался сесть повыше, но зашипел и снова откинулся на подушки. Алида вскочила с кресла.

– Так ты всё-таки серьёзно ранен! Мел, можно я посмотрю? Я кое-что смыслю в травах, если ты не забыл.

– Ну, знаешь ли, – оскалился Мел, – я как-то не склонен доверять человеческим врачевакам. Опыта у тебя, кхм, боюсь, маловато. Тренируйся на своих смертных друзьях, сколько душе угодно, а я планирую ещё пожить. Лет эдак… Пятьсот? Тысячу? Ну, ты меня поняла.

Алида села на место, пристыженная.

– Тогда зачем ты меня позвал?

– Да так, поболтать. Ты меня забавляешь. – Мел снова дёрнул длинными ушами, а потом вдруг улыбка пропала с его бледного лица, и он посмотрел на Алиду со всей серьёзностью, на какую был способен.

– Я слышал, ты вернулась одна, значит, не смогла сделать то, о чём просил отец.

Алида покраснела и опустила взгляд. Перед Вольфзундом ей хотелось оправдываться, а перед Мелом признавать своё поражение было невыносимо.

– Да не в этом дело, я не собираюсь читать тебе нотации!

– Тогда в чём?

Алида старалась говорить ровно, но голос всё равно прозвучал плаксиво, словно она была обиженной маленькой девочкой, которую снова собирались ругать за провинность.

– Ты свободна от того обещания, понимаешь? – вкрадчиво произнёс Мел, будто хотел, чтобы до Алиды лучше дошёл смысл слов. – Раз у тебя не получилось, значит, ты постаралась выполнить свою часть сделки, но потерпела крах. Ты больше не обязана следить за Ричмольдом, не обязана ему помогать. Скажи отцу, чтобы больше не взваливал на тебя такие задания. Попроси сделать то, что он тебе должен. Вряд ли ему есть выгода от того, что твоя бабушка до сих пор заперта в совином теле.

Алида смотрела на него, открыв рот. Конечно, она сама думала об этом по пути в замок, но лишь украдкой, не позволяя себе поверить, что такое возможно. Выходит, Мел сам предлагает ей взбунтоваться против Вольфзунда? Потребовать выполнения его обещания, не выполнив своё? Да Владыка тут же превратит всю её душу в восковую фигуру, а тело выбросит бродяжничать!

– Это невозможно, – выдавила она. – Ты не понимаешь, что говоришь, Мел. Твой разум помутился от беспокойства и ранения. Если я пойду против Вольфзунда, мне конец.

– Тебе конец, если будешь бездумно плясать под его дудку, – фыркнул Мел. – Отец ценит решительность. Будь не такой рохлей, покажи зубы сейчас, иначе он так и продолжит тебя использовать, пока твоё тело не истлеет от старости. А потом найдёт себе новых дурочек, которым запудрит мозги. Иди к нему и потребуй выполнить то, что ты хочешь.

Алиду бросило в жар. Может, в словах Мела есть здравый смысл? Может, так и поступить? Потребовать вернуть бабушке человеческий облик да уйти подальше отсюда, начать новую жизнь. И забыть всё как страшный сон. Но что-то внутри неё было против. Что-то поднялось со дна души, клубясь, как чёрный дым, и затмило искорку надежды, вспыхнувшую было в сердце.

«Ты лишишься покровителя. Кто ты без расположения Владыки? Не смей сбегать от него. Будь рядом, и он сделает тебя сильной, такой, какой ты никогда не станешь сама. Будешь сильной, сильной…»

– Хватит! – выкрикнула Алида. Шёпот в её голове затих, словно его и не было. В груди пекло огнём, а ноги, наоборот, стали едва ли теплее ледышек. Девушка обхватила себя руками и вздрогнула.

– Опа, – подал голос Мел, обеспокоенно выглядывая из-за горы подушек. – Так вот чей разум помутился, а всё на меня валишь. Мухоморов по дороге не ела?

– Не смейся надо мной, Мел, – попросила Алида. – Я не всегда понимаю, что со мной происходит. Иногда бывает очень холодно, будто на дворе зима, а потом грудь жжёт пламенем и такая злоба накатывает… я… я даже… – Она вспомнила, как хладнокровно убила птицу, и горло сдавило спазмом.

– Прости, – немного помолчав, сказал Мел. – Платочки в ящике, если нужно.

Алида послушно подошла к тумбочке, достала из ящика платок и шумно высморкалась. Мел снова завозился на постели.

– Ну, так вот. Я, между прочим, не закончил.

Алида подняла на него покрасневшие глаза и вздохнула.

– Эй, не смотри на меня так, иначе я почувствую себя извергом. И как отец это выносит? В общем, слушай. На этот раз у меня есть для тебя задание.

Алида застонала и упала в кресло.

– Ты даже не дослушала! – возмутился Мел. – Ничего сложного! Ты просто найдёшь Лиссу и вытащишь её из дома этой чокнутой бабки. Идёт?

– Просто соберу Манускрипт, просто помогу Чернокнижнику, просто найду Лиссу, – развела руками Алида. – Вот интересно: какие же задания у вас, альюдов, считаются сложными?

Мел пропустил её тираду мимо ушей.

– Да это легко, чего ты. Не надо тащиться на край света. Она всего-навсего в Авенуме, Алида! Не усложняй. Я бы сам давным-давно справился, если бы не заклятие, наложенное на дверь. К тому же Лисса тебя любит и не испугается, когда ты влезешь в окно. Ну, или испугается, если ты будешь смотреть на неё так же, как на меня сейчас. Пожалуйста!

Алида покачала головой. Нет уж, больше в игры альюдов она не играет. К тому же неясно, что Мел предложит ей взамен. Но, с другой стороны, Лисса была её подругой, и если она действительно в беде, а Вольфзунд не собирается ей помогать…

Дверь распахнулась, Алида резко обернулась и застыла с восторженным выражением лица.

Первой в комнату вошла Симониса, одетая в простое дорожное платье и с плетёной ивовой корзиной в руках, полной ароматных трав. Огненные кудри чаровницы волной стелились по плечам и спине, яркие глаза сверкали, как капли росы на траве. За ней вошёл Вольфзунд и прикрыл за собой дверь. Он равнодушно скользнул по Алиде взглядом, будто она была ещё одним предметом мебели.

– Здравствуйте, – пролепетала Алида, не сводя глаз с Симонисы.

– Привет, птичка, – улыбнулась чаровница. – Прости, но тебе нельзя смотреть, как я колдую над сыном господина. Не обижайся.

Алида разочарованно опустила плечи. Внезапно Вольфзунд сжал её локоть пальцами и стащил её с кресла. Алида сама не заметила, как оказалась в коридоре. Тяжёлая дверь закрылась перед самым её носом, запирая всё колдовство, которое должно было свершиться за ней.

Алида вздохнула и, постояв ещё немного, пошла искать Мурмяуза и птиц. Надо скорее добраться до своей комнаты, чтобы в одиночестве подумать над всем, что сказал ей Мел.