Текст книги "Лестница"

Глава 3. Тест на пригодность

– Подъем! Пора вставать!

Яркий свет ударил мне в глаза от распахнутых штор, но окончательно меня пробудил командный мужской голос:

– Вера, у нас пятнадцать минут на сборы, уже опаздываем.

Я натянула одеяло на плечи и узнала стоявшего у окна Степана. Как он попал в дом?

– Я сказала, что ты спишь, – словно прочитав мои мысли, произнесла мама, которая стояла в дверях. – Молодой и, кстати, весьма симпатичный юноша убедил меня, что хочет сделать тебе сюрприз. Я и не думала…

– Все нормально, – сказала я. – Степа мой друг, теперь мы вместе работаем.

Ответ ее вполне удовлетворил, и она удалилась.

– Ты теперь всегда будешь меня так будить? – спросила я у наглеца, ища хоть какую-то одежду поблизости.

На мгновение я остановила свой взгляд на нем. Высокий юноша крепкого телосложения смотрел на меня. Он стоял спиной к окну, и солнце освещало контур его тела, создавая эффект ауры. Словно прилетевший из другой галактики для выполнения важной миссии, он был здесь и сейчас. Прямая осанка добавляла его образу статности. Кучерявые волосы имели золотой отлив. И я вдруг поняла, что готова пойти за ним куда угодно.

– Будить – это дорогое удовольствие. Поэтому только по четным дням и когда твоя мама готовит вафли. В ближайшие пять минут я займусь их поглощением внизу на кухне, а тебе советую потратить это время на сборы, – произнес он и так стремительно вышел из комнаты, что я даже не успела ответить.

«Приплыли, Вера, теперь твоя жизнь не принадлежит тебе», – с этой мыслью я побрела в ванную.

Из зеркала на меня смотрела болезненно бледная девушка. Зеленые глаза поблекли, волосы топорщились в разные стороны. Я быстро собрала непослушную копну кудряшек в пучок, наспех умылась и вернулась в комнату. Открыла шкаф, из него на пол вывалилась полосатая кофта-тельняшка и синие джинсы. Выбор случился сам собой. Натянув на себя одежду, я спустилась на кухню. Все мои сборы заняли не более пятнадцати минут.

Степа сидел на высоком стуле за барной стойкой, служившей нам столом. Он смотрел повтор вечернего юмористического шоу.

– Можно к вам присоединиться? – спросила я, усаживаясь рядом.

– Да, конечно. Времени осталось на две вафли, которые я любезно тебе оставил, – не отрываясь от телевизора, сказал он и подвинул в мою сторону тарелку с ароматными вафлями.

Мама поставила рядом со мной кружку горячего какао, и я с удовольствием уничтожила лакомство. Это был самый вкусный завтрак за последнее время. По телевизору началась реклама жевательной резинки. Степа повернулся ко мне и увидел пустую тарелку.

– Нам пора, – произнес он серьезным голосом. – Спасибо за чудесный завтрак, вафли – улет!

– Приходите еще, я напеку пончиков с начинкой, – сказала мама, расплываясь в улыбке.

Степа поднял рюкзак, лежавший у входной двери, накинул его на плечо и открыл дверь, пропуская меня вперед. Довольный Чарли выбежал за нами, но мама успела схватить его за ошейник и вернуть в дом. Мы сели в черный «Ниссан» и помчались в сторону города. Степа мастерски объезжал ямы на выезде из Всеволожска. Приоткрыв окно со своей стороны, он сделал музыку чуть тише и обратился ко мне, не отвлекаясь от дороги.

– Какой у тебя размер одежды?

– Кажется, сорок второй.

– Спортом любишь заниматься?

– Если честно, не особо.

– Придется полюбить, сегодня у тебя тестирование. Физическая подготовка – важный показатель.

– Что я должна буду делать?

– Бегать, прыгать, скакать, иногда делать то, чего раньше никогда не делала. Главное, запомни, тебе нужно показать хорошие результаты. Они не обязательно могут быть такими, как у космонавта, но должны входить в рамки определенных стандартов.

– Я постараюсь.

Степа набрал номер на мобильном.

– Мы в пути, будем через пятнадцать минут. У нее сорок второй, обувь тридцать седьмого, прихвати две чистые футболки и полотенце. Отбой.

Он отключился от собеседника, кинул телефон на заднее сиденье и прибавил звук на магнитоле. Меня охватило волнение. Мягким холодком оно начало подниматься от ступней до макушки, низ живота закрутило, и тошнота подбиралась к горлу. Я попыталась отвлечься и вспомнить, когда я в последний раз занималась спортом. Это было два года назад. Женя предложила составить ей компанию на аквааэробике. Помимо обтягивающих резиновых шапочек, на нас надели специальные жилеты. Они удерживали нас на поверхности воды и не давали утонуть. В небольшом бассейне уместилось девять человек, шестеро из которых являлись женщинами за сорок пять. Тренер – молодой, загорелый и накаченный мужчина – показывал на краю бассейна упражнения. Мы, словно креветки, пыхтя и переваливаясь с боку на бок, пытались повторить то же самое под водой. Сначала я усердствовала, как могла, но потом посмотрела на остальных женщин. Они двигались в разные стороны, кого-то разворачивало, одна женщина так сильно подалась вперед, что перевернулась и вместо головы над водой возвышалась ее пятая точка. Я засмеялась и не могла остановиться. Мне пришлось покинуть бассейн и направиться в сауну, чтобы согреться. Несмотря на непродолжительную тренировку, на следующий день болели все мои мышцы. Я не могла даже присесть на стул, согнуть руку и поднять ее вверх. Отсутствие регулярных тренировок сказалось на моем неподготовленном теле. И теперь я более-менее представляла, что ожидает меня после так называемого тестирования. А если я его не пройду? Что будет, если я не справлюсь?

– Откуда ты знаешь мой размер обуви? – обратилась я к Степе.

– Подсмотрел у тебя в прихожей, – ответил он, останавливая машину у белого трехэтажного здания. – Мы на месте, выходи.

Вокруг дома был высокий решетчатый забор. Мы прошли через открытую калитку и направились в сторону центрального входа. Время близилось к обеду, и лучи солнца отражались в невысохшей луже рядом с двумя черными «Мерседесами», припаркованными в трех шагах от входной двери. Степан потянулся рукой к дверной ручке, но она сама как по волшебству опустилась вниз. Двери распахнулись, и перед нами возникла обаятельная женщина в белом халате. На вид ей было не больше сорока лет. Стройное подтянутое тело и собранные в элегантный пучок золотистые волосы удачно дополняли ее образ, а голубые глаза и белоснежная улыбка, вероятно, могли обезоружить даже самых капризных клиентов.

– Меня зовут Лариса. Я заместитель директора в оздоровительном центре. Сегодня я лично с вами поработаю. У нас все готово. Как ваше настроение? – обворожительно обратилась она ко мне.

Я лишь улыбнулась ей в ответ. Она одобрительно кивнула головой и впустила нас внутрь. Зал для приема гостей был выполнен в светло-бежевых и местами бело-голубых тонах. Создавалось впечатление легкости и полета. Мебель практически отсутствовала: два кожаных дивана голубого цвета да высокие стулья у ресепшена.

– Вера, вы со мной. Степан, через пятнадцать минут мы придем в зал, – на ходу сказала Лариса.

Я послушно следовала за ней. Пройдя немного, мы оказались в просторной раздевалке с множеством голубых и синих ящиков. Один из них был приоткрыт. Лариса открыла его и достала футболку цвета фуксии с боковыми черными вставками и ярко-красной вышитой буквой «V» на груди. Затем она вытащила черные бриджи с ярко-розовыми тонкими полосками по бокам и коробку с новенькими легкими кроссовками «Nike» такого же ярко-розового цвета.

– Переодевайся, я подожду тебя за шкафчиками, – сказала Лариса.

Я слышала, как она присела на скамейку по ту сторону, и даже представила, как она сидит, запрокинув одну ногу на другую: прямая осанка, руки сложены в замок.

– В шкафу лежит белая спортивная сумка, в ней запасная чистая футболка, два полотенца, маленькое и среднее, вода, напульсник и гель для душа. Все это пригодится тебе в ближайшие три часа, – сказала она и после небольшой паузы продолжала: – Мне нужно тебе кое-что сказать. Я не просто так здесь. Человек, который организует этот проект, очень мне дорог. Поэтому я хочу сделать все максимально хорошо, с нужным для всех результатом. Сейчас мы отправимся в зал, где от тебя потребуется сдать обозначенные проектом нормативы с приближенными к идеалу показателями. Два месяца назад то же самое проделали девушка и юноша, которых рассматривали на твое место. Они блестяще справились с заданиями, но планы изменились. Я понимаю, что ты никогда не занималась профессиональным спортом, и по этой причине попросила подогнать показатели ближе к средним. Для тебя проведут качественную разминку, перед каждым упражнением будет инструктаж, в том числе по правильному дыханию. Но многое будет зависть только от тебя, твоих усилий и желания победить. Я верю в тебя и прошу сделать все возможное.

Последние слова прозвучали уже у меня за спиной, когда я, присев на корточки, завязывала шнурки. Мурашки от волнения пробежали по телу. Я выпрямилась, достала сумку из шкафчика и повернулась к Ларисе. Она смотрела на меня сосредоточенным взглядом, оценивая мой внешний вид, потом одобрительно кивнула и улыбнулась уголками губ. По пути к выходу висело большое зеркало. В обтягивающей форме я выглядела стройной и непохожей на себя.

Мы зашли в тренажерный зал, точнее, в зону для кардиотренировок. К нам подошел молодой тренер в белой обтягивающей футболке, через которую выступали рельефы накачанных мышц, и черных шортах. В левой руке он держал блокнот с ручкой, в правой – секундомер.

– Здравствуйте, леди, – сказал он. – Меня зовут Давид, я буду помогать вам в прохождении основных этапов проверки на физическую подготовку к проекту. Начнем мы с беговой дорожки. Основная сложность заключается в том, чтобы суметь удержать темп бега. Не нужно пытаться бежать быстрее, это испытание на выносливость.

– Сколько мне нужно пробежать? – спросила я.

– Три километра без остановок.

Я облегченно выдохнула.

– А потом еще три, – продолжил инструктор. – И так три подхода по три километра. Перерыв между забегами не дольше четырех минут. Главное, выдержать темп, правильно рассчитывать свои силы. Стопу ставь прямо, чтобы не упасть и не подвернуть ногу. Начинай переходить на бег с быстрой ходьбы. Не беги слишком быстро, но и не тормози. Если скорость будет маленькой, я подам знак. Руками за боковые поручни держаться нельзя. Главное, дыхание, вдох носом, выдох ртом. Дыхание ритмичное, подстроенное под твой бег. Задерживать его нельзя ни в коем случае. Все понятно?

Я кивнула головой, не веря в реальность происходящего, будто это сон и вскоре я открою глаза и окажусь в своей спальне с задернутыми занавесками.

– Я буду рядом с полотенцем и водой, – прозвучал голос Степана у меня за спиной. – Напульсник лучше прямо сейчас надеть на руку. Он нужен для того, чтобы стирать пот с лица.

Послушно надев махровый широкий браслет на правую руку, я с волнением посмотрела на Степана. Он скрепил кисти рук в дружеском пожатии, тем самым как бы говоря «я с тобой», и, прихватив спортивную сумку, сел на скамейку. Я послушно встала на дорожку. Тренер нажал на кнопки на сенсорном дисплее тренажера и скомандовал: «Начали!»

Дорожка поползла вниз, и мои ноги сами зашагали вперед. Через несколько секунд я ускорила темп, устройство запикало, дорожка поползла быстрее. Вскоре я перешла на бег. Время тянулась, я не знала, сколько уже пробежала, но чувствовала, как капли пота стекают по выемке на груди. Во рту с непривычки появился вкус железа, ноги стали деревенеть. Сердце учащенно билось и вырывалось наружу. Давид, словно почувствовав мое состояние, решил меня приободрить.

– Вера, ты молодец. Темп удачный. Километр позади. Бежим дальше.

В какой-то момент я вспомнила маму. В один из ясных дней она разбудила меня на час раньше и попросила надеть спортивную форму. Я пыталась уговорить ее дать мне поспать дальше, но она была непоколебима и стояла на своем. Тогда я встала и поплелась в уборную. Потом надела костюм и вышла на улицу. Мне было десять лет, куртка синего цвета идеально сидела на мне, но штаны уже казались коротковатыми. Я отказывалась покупать новый костюм, так как очень любила этот. Потом мама объяснила мне, что мы будем бегать по определенному маршруту каждое утро. Немного размявшись, мы побежали по тротуару. Мне изначально не нравилась эта затея, и все, что встречалось на пути, раздражало меня. Через пять дней утренних пробежек я начала получать удовольствие от процесса. Мамы хватило на пару недель, после чего она сослалась на болезнь, женские дни и головные боли. Я продолжила пробежки, но спустя месяц тоже сдулась. Если бы я знала, что однажды мне придется бежать трижды по три километра, что от результата будет зависеть мое будущее, а напротив будет сидеть человек, который без спроса ворвется в мою жизнь и с каждым новым днем станет захватывать новые территории в моем сердце…

Ноги перестали слушаться, в горле окончательно пересохло, пот стекал с висков и лба по лицу, когда раздался спасительный голос Давида.

– Все! Перерыв! – сказал он и остановил секундомер, после чего записал показатели в блокнот.

Я спрыгнула с тренажера и почувствовала, как забились мои ноги. Я согнулась, уперевшись руками в колени. Дыхание восстановилась спустя минуту. Степан уже был рядом. Он вытер мое лицо полотенцем, протянул бутылку с водой и ведро.

– Прополощи рот, но не пей, умой лицо и садись на стул, – сказал он. – Мышцы на ногах нужно размять.

Я сделала, как он велел. Давид быстрыми движениями начал массажировать мне бедра и икроножные мышцы. Потом он сказал, что пора приступать ко второму подходу. Вернувшись на исходную позицию, я снова побежала. Пот сразу выступил по всему телу, ноги стали коченеть, но я держалась – как в тумане, автоматически перебирая ногами и ненадолго ускоряясь, когда тренер просил об этом. Совладав со вторым подходом, я из последних сил забралась на безжалостный тренажер. Наконец наступила минута, когда я совсем перестала чувствовать ноги, волосы стали мокрыми, горло дико першило от бешеного дыхания, я не видела скамейки с сидящим Степой, глаза застелило какой-то пеленой, в ушах слышался резкий звук сердцебиения, но я смогла различить долгожданное: «Все!» Дорожка остановилась, ноги подкосились, и я скатилась на пол, словно скатерть со стола.

– Эй, ты в порядке?

Открыв глаза, я увидела Степу, сидевшего на полу рядом со мной. Он протер мокрым полотенцем мое лицо и дал руку, чтобы помочь мне подняться.

– Кажется, жива, – произнесла я чужим уставшим голосом.

– Ты большая молодец. Теперь тебе нужно сменить мокрую одежду и по возможности продолжить сдачу нормативов. Ты точно в порядке? Вот, выпей воды, – сказал он, протягивая бутылку.

Я сделала пять жадных глотков и кивнула. Потом я переоделась в раздевалке и вернулась в зал. Тогда я даже не предполагала, что мои мучения только начинаются. В течение следующего часа я запрыгивала на деревянный куб метровой высотой, после чего спрыгивала и повторяла это много раз, пока не закончились три самых длинных минуты в моей жизни. Далее я взбиралась на канат, отбивала мячи в настольном теннисе, отжималась, бегала короткие дистанции, сжимала резиновое кольцо. Что-то приходилось пересдавать, так как результат разнился с установленным нормативом. Потом я упала на пол, перевернулась на спину и стала разглядывать подвесной потолок, усеянный мелкими лампочками. Тело ломило и покалывало, усталость захватила меня не только физически, но и морально. Любая просьба или реплика в мой адрес раздражали. Повернув голову набок, я увидела бежевые лаковые туфли, надетые на стройные ноги. Выше колена виднелся подол белого халата. Я знала, что это Лариса, но не нашла в себе сил подняться.

– Мы почти закончили. Поздравляю, все самое сложное позади, – послышался ее глубокий, приятный голос. – Вера, теперь вы можете принять душ, переодеться в свою одежду. И я приглашаю вас на обед.

Слова о еде расшевелили мое сознание. Я встала на ноги и посмотрела в улыбающиеся лицо замдиректора центра.

– Буду готова через пятнадцать минут, – сказала я.

Ресторан находился в соседнем здании фитнес-центра. После душа мое тело и разум расслабились, ноги казались ватными, а руки било мелкой дрожью. Но я не подавала виду, что мне тяжело дается каждый шаг. Натягивая на лицо улыбку, я вошла в ресторан следом за Ларисой. Мы уселись за столиком у окна, к нам сразу же подошел официант. Лариса заказала нам пасту с морепродуктами, свежевыжатый сок и десерт. Когда официант удалился, она обратилась ко мне.

– Вы, наверное, не привыкли к таким нагрузкам и устали с непривычки? Как самочувствие?

– Устала, скрывать не буду. Несколько раз мне хотелось бросить все это и уйти.

– Что же вас тогда удержало? Откуда брались новые силы?

– Этот проект нужен мне. Он мое спасение от уныния. А силы – мне не привыкать работать на пределе возможностей, когда это единственное, что от меня требуется.

– И часто вам приходилось это делать?

– Моя мама родила не того ребенка. Она пыталась сделать из меня певицу, гимнастку, танцовщицу. И каждый раз мне приходилось доказывать, что я могу, что я стараюсь. Мои мучения продолжались до тех пор, пока тренер или преподаватель не объявляли маме, что я не пригодна для пения, гимнастики и танцев. Я не хотела ее разочаровывать, и с каждым провалом моя самооценка умирала мучительной смертью.

– А чего вы действительно хотели?

– Наверное, чтобы меня оставили в покое. Мама не трогала меня, когда я рисовала. Поэтому я поступила на художественный. Меня это успокаивает. Когда я рисую, то ни о чем не думаю, моя голова чиста, а тело расслаблено.

– Вы сказали про уныние, что вас привело в такое состояние?

– Меня дважды предали, а потом растоптали.

– Любовь? Долго вы были вместе? Можете не отвечать, если не хотите.

– Мы долго дружили прежде.

– Мне знакома эта ситуация. Думаю, он уже обо всем жалеет, потеряв такую девушку и друга. Вы очень красивая, в вас столько глубокой красоты, которая, так сказать, прорывается наружу.

Официант принес нам ароматную пасту, обильно приправленную сыром. Потом Лариса предложила мне попробовать свежевыжатый сок, микс апельсина и грейпфрута. Я зажмурила глаза от удовольствия, настолько напиток оказался вкусным и бодрящим.

– Надеюсь, обед вам понравился, – улыбнулась Лариса. – Сейчас я отдам вас в надежные руки Степана. Вы поедете на фотосессию.

– Паста потрясающая, – ответила я. – А вот насчет фотосессии Степан наверняка ошибся. После такого непростого дня мне хотелось бы вернуться домой и как следует отдохнуть.

Лариса с пониманием кивнула. Мы вышли из ресторана и распрощались. Я направилась в сторону машины, Степан уже сидел за рулем.

– Как ты относишься к фотосъемке? – спросил он.

– Я очень устала, давай не сегодня, – сказала я, плюхаясь на заднее сиденье.

Вытянувшись, насколько это было возможным, я положила голову на согнутую в локте руку. Машина тронулась, и глаза мои закрылись.

Глава 4. Под прожекторами

Надоедливое жужжание разбудило меня. С трудом разлепив глаза, я увидела на полу светящийся в темноте экран телефона. Машинально я взяла трубку и откинулась на спину.

– Да, – ответила я.

– У тебя все хорошо? Уже восемь вечера, а от тебя с самого утра ни слуха, ни духа.

Встревоженный мамин голос вернул меня к реальности.

– Все хорошо. Сегодня выдался насыщенный день. Скоро я буду дома.

Я успокаивала ее, а сама разглядывала обстановку в машине: кроме меня в ней никого не было. На улице стемнело, но глаза уже привыкли к темноте.

– Ждем тебя.

Рядом со мной лежала куртка Степана, – видимо, он укрыл меня, когда я отключилась. Машина оказалась закрытой. На переднем сиденье я обнаружила клочок бумаги. На обратной стороне было написано: «С пробуждением! Как придешь в себя – набери, я в кафе напротив».

Я взяла телефон и поняла, что у меня нет его номера. Решила набрать Лине и зашла в телефонный справочник. Первым именем в справочнике оказался контакт «Самый лучший Степа».

– Вот засранец, – произнесла я вслух с улыбкой и нажала на вызов.

– У аппарата, – произнес уверенный мужской голос.

– Самый лучший, я проснулась. Может, выпустишь меня наружу? – поинтересовалась я.

– Конечно, – кошачьим услужливым голосом сказал он, одновременно открывая дверь и просовывая голову в салон.

– Вот это фокусы! – выпалила я от неожиданности.

– Там блинчики твои уже остыли. Через десять минут мы должны оказаться в здании напротив. Там находится одна из лучших фотостудий города.

Он указал пальцем на серое строение с черной дверью на другой стороне улицы.

– Ты посмотри на меня! Какая съемка? Я вся помятая, ненакрашенная, я не готова, – находила я все новые аргументы, оценивая свое положение. – Блинчики не буду.

– Объявила голодовку?

– Ни одна разумная девушка не будет есть перед фотосессией.

Степан отошел от двери и взмахом руки пригласил меня выйти из автомобиля. Я подчинилась, и мы молча перешли дорогу.

Узкий, темный, извилистый коридор освещался слабым приглушенным светом нескольких лампочек. Вдалеке эхом раздавались мужские голоса. Я шла за Степаном с осторожностью, словно змея, ползущая между сухими ветками в осеннем лесу. Глаза почти привыкли к темноте, когда носок моей обуви зацепился за мешковатый предмет. Я упала.

– Черт! – вскрикнула я, чувствуя жжение и боль в правой коленке.

Внезапно моя рука оказалась в руке Степана.

– Сильно ударилась? – спросил он, помогая подняться.

– Не слабо, но жить буду, – не обращая внимания на боль, ответила я.

Рука Степана по-прежнему сжимала мою руку, и он не отпускал меня, пока темный коридор не закончился. В эти минуты сердце будто переместилось в ладонь и билось там с неистовой силой. Я улыбалась и благодарила Бога, что темнота скрывает мое окрыленное состояние.

– Ребята, приветствую! А вы, должно быть, Вера? – спросил низенький лысоватый мужчина сорока лет, возникший из ниоткуда.

Я кивнула головой.

– Алиса! – громко крикнул он в сторону. – Займись ею.

Прибежала молодая, коротко стриженая блондинка в стильных очках с широкой черной оправой.

– За мной! – скомандовала она, оглядев меня сверху донизу, и направилась вглубь комнаты.

Я пошла следом, оглядываясь на Степана.

– Такое дело, дорогая, у нас всего шесть минут на сборы, так как эта корова из рекламы йогурта сбила нам весь график своим непонятным настроением, – делилась она своими эмоциями, пока экспериментировала с моей рыжей копной, то распуская, то сворачивая ее в шишку на затылке.

– Волосы мы распустим, глаза немного подчеркнем, выделим линию скулы. Сохраним максимально естественный и свежий вид лица. Как тебе моя идея?

– Вам виднее.

– Отлично! Марк, тащи сюда свою тощую задницу! – крикнула она в сторону дверного проема.

Худой мужчина с идеальной укладкой на голове и ярко очерченными бровями незамедлительно появился в гримерке.

– У меня все приготовлено: свободные джинсы, модные ботинки из коричневой кожи, футболка с принтом, куртка хаки и объемный, грубый рюкзак. Образ путешественницы, готовой к новым свершениям. – Он посмотрел на Алису, ожидая ее реакции на предложенный вариант, потом поставил кружку с кофе на столик передо мной и заявил: – Я настаиваю на этом варианте, переделывать не буду.

– Маркуша, выдохни и неси сюда свой вариант, – сказала она с усмешкой, распределяя тональный крем на моем лице.

Через пятнадцать минут из зеркала на меня смотрела уверенная в себе, стильная девушка. Такие часто останавливают попутки в зарубежных фильмах, без труда запрыгивают на коня и знают, как разжечь огонь в лесу без спичек.

– Нам пора на площадку, – выкрикнул появившийся в дверях Степан.

Мы быстро покинули гримерку и направились к ярко освещенной стене просторного темного зала. Свет уже выставили. Все ждали только меня и коротали время, обсуждая футбольную игру. Лысоватый мужчина снова вернулся к нам.

– Меня зовут Эрик, я буду сегодня тебя снимать. Ты когда-нибудь прежде участвовала в профессиональной съемке? – поинтересовался он, рассматривая получившийся образ и поправляя передние локоны моих волос.

Я отрицательно помотала головой.

На всех фотографиях, которые доводилось сделать с моим участием, я получалась плохо. Хуже всех. Закрытые глаза, жующий рот, недовольное выражение лица – все это присуще мне. Лучше всего фотографировал меня Сергей. Возможно, он оказался ближе всех остальных и смог разглядеть во мне то, чего не видят другие. На его фотографиях я ангельски сплю, рисую с сосредоточенным или, наоборот, мягким, расслабленным лицом, мои кудри красиво переливаются на солнце, я смеюсь или бегу навстречу ветру. Он умел ловить удивительные моменты.

– Это даже хорошо, что в первый раз. Не будешь позировать и представлять из себя того, кем не являешься. Мне нужна натуральная красота, твоя сила и уникальность. Ты – человек, решивший изменить свою судьбу, ты – испытатель. Понимаешь? – Он посмотрел на меня, приподняв брови. – А теперь встань на середину. Сначала мы просто пощелкаем, камеры нужно настроить.

Я послушно встала под свет мощных ламп. Видимость пропала, лишь силуэты фигур перебегали с одного места на другое. Множество щелчков, словно короткие обоймы, пронеслись в воздухе. Вспышка оказалось такой мощной, что от неожиданности я несколько раз вздрагивала, пока не привыкла.

– Теперь представь, что ты идешь по бревну, а внизу вода. Руки в стороны и на меня! Подними взгляд! Будь сосредоточенной. Хорошо! Теперь прыгай! Выше, еще! – голос Эрика перекрикивал фоновую музыку и щелчки камер.

Он давал все новые указания, заставляя выполнять десятки повторов. Я не знала, сколько прошло времени – час, два или три. Дикая усталость навалилась на меня.

– Сядь к стене, прижмись и выпрями ноги. Одну согни в колене и посмотри на меня. Скажи мне взглядом: «Я все смогу! Я докажу вам, что сильная! Я не дам себя обидеть!» Еще, больше уверенности! Не напрягай лица! Есть!

На этом съемка закончилась, лампы отключили, а меня проводили в гримерку. Марк помог мне снять верхнюю одежду и удалился. Я разделась до нижнего белья, когда дверь приоткрылась. Рука Степана появилась в узком проеме с большой упаковкой салфеток.

– Думаю, тебе это пригодится, – с усмешкой в голосе он метнул пачку в мою сторону и прикрыл дверь.

Салфетки оказались как нельзя кстати. После съемки в кожаной куртке под палящими прожекторами тело стало липким. Я быстро привела себя в порядок, собрала волосы в пучок и вышла из гримерки.

Степан вел оживленную беседу с Эриком.

– Сегодня ночью мы подготовим снимки для двух журналов, еще перекинем дизайнерам для рекламного макета на билборды и кабины общественного транспорта, – делился планами фотограф.

– Рекламное агентство поставило нам срок до десяти вечера сегодняшнего дня, по договору они завтра все должны разместить. – Степан выпрямился и скрестил руки на груди.

– Не переживай, я перетру это с Эдом. По продвижению он у вас главный?

– Да, я. – Появившийся из темноты Эд подошел к ним.

Древесный аромат дорогих духов наполнил помещение. Эд выглядел безупречно. Молочного цвета льняные брюки идеально подходили к синему джемперу с вышитой по центру головой льва. Удлиненные волосы аккуратно уложены на бок, очки с черной массивной оправой подчеркивали красивый прямой лоб.

– Итак, снимки и макеты должны быть к девяти вечера в редакции и рекламном агентстве. Иначе, по условиям контракта, мы не выплатим оставшуюся сумму. Эрик, не надо так на меня смотреть. У нас ограниченные сроки по запуску проекта, и вы знали об этом. И пока не забыл, пять минут назад мне подтвердили наше участие в вечернем ток-шоу Максима Подольского, прямой эфир и все такое, – с радостью сообщил он, подняв руку вверх и ударив ладонью по ладони Степана.

– Эд, опять не оставляешь нам выбора. Извините, у меня неожиданно прибавилось работы, удаляюсь. – Расстроенный Эрик покинул беседу и ушел на поиски Алисы.

– Как тебе удалось попасть к Подольскому, волшебник? Хотя какая разница! Кто идет на эфир? – восторженно спросил Степа.

– Босс, он же инвестор и главный продюсер проекта – Лев Горелов и первая участница – Вера. У нас будет десять минут в качестве гостей в студии, – с гордостью сообщил Эд.

– Может, лучше Лину отправить? Она больше в теме и увереннее меня выступит в передаче, – вставила я слово.

Степан и Эд посмотрели на меня с недоумением.

– В том-то и дело, что ты ничего не знаешь. Не будет этой наигранности и подготовленных реплик. Мы вставим тебе специальную гарнитуру в ухо и подскажем, как реагировать и отвечать в случае форс-мажоров. Не волнуйся, – успокаивал меня Эд.

– Уже поздно. Тебе лучше отдохнуть перед завтрашним эфиром, – сказал Степан.

– Уже завтра? Я не готова. Я могу сказать что-нибудь не то, наговорить лишнего, не найти подходящего слова! От волнения я забуду, что значит говорить. Решение отправить меня на передачу может стать самой большой ошибкой, – приводила я доводы в свою защиту.

– Мы подготовим тебя. Как встанешь, хорошенько позавтракай, прогуляйся, прими душ, музыку классную послушай. В районе трех часов я пришлю за тобой водителя. Надень какое-нибудь милое, но простое платье. Лучше однотонное. Прическу, макияж и маникюр тебе сделают в салоне недалеко от телестудии. А потом мы перекусим в ресторане и немного потренируемся в ответах на вопросы ведущего. Ок? – сказал Эд, поддерживая меня за локоть, пока мы шли к выходу.

– Но послушайте, я не суперзвезда, никудышный оратор и совсем не привлекательная девушка. Чем дальше подготовка к проекту, тем больше я понимаю, что не подхожу на роль главной героини. Меня словно с кем-то перепутали. А еще я очень устала, ноги ватные, я чувствую себя разбитой, – призналась я.

– Я отвезу тебя домой. Сон нужен тебе больше, чем наши уговоры. И кстати, не заблуждайся, ты чертовски привлекательна, – сказал Степан.

На улице мы простились с Эдом и сели в «Ниссан» Степана. Как только машина тронулась, я уснула. Мне снилась маленькая пятилетняя девочка в джинсовом комбинезоне, надетом на голое тело. Рыжие кудрявые волосы выбивались из слабо заплетенной косички. Она играла с игрушечным экскаватором на песчаном пустыре недалеко от озера. Я стояла позади нее и наблюдала, как маленькой рукой она убирает непослушные локоны с лица. Старые сандалии, надетые на маленькие босые ножки, утопали в песке. Солнечные лучи падали на ее загорелую кожу. Она повернула голову и, прикрыв рукой глаза от слепящего солнца, обратилась ко мне:

– А ты кто?

– Я увидела, как ты играешь, и решила подойти.

– У меня тут стройка. Смотри, какую яму глубокую вырыла! А бабушка в огороде. Мне стало скучно, и я пришла сюда. Тебе тоже скучно?

– Нет, дорогая. Я пришла сказать тебе одну важную вещь. Только ты запомни ее, пожалуйста. Хорошо?

– Хорошо. Это секрет?

– Нет. Это правда, которую ты должна знать, что бы ни случилось. Ты очень привлекательная девочка. В жизни может происходить много хорошего и плохого, но ты помни, что у тебя будет интересная и насыщенная жизнь. Много платьев, туфель, разных вкусностей. Ты будешь самая счастливая. Я тебе обещаю.