Текст книги "Твой яд мне по вкусу"

МАЙЯ

– Ты, должно быть, шутишь, Майка?! – звонкий голос моей подружки Ольки разрывал динамик телефона и почти оглушил меня, пока я держала его зажатым между ухом и плечом и пыталась художественно оформить начинку для пиццы.

– Нет. Я не шучу, Олька… Уж не знаю, к счастью или к сожалению…

– Это же просто восторг, Майка! Ты будешь работать с самым горячим и популярным парнем в городе! Как тебя вообще угораздило-то?!

«Хороший вопрос…»

Я взяла горсть тертого сыра и постаралась равномерно распределить его по всей поверхности пиццы.

– Это не такой уж и восторг, как ты изволишь выражаться. Ты бы видела, какой он невоспитанный нахал…

– Майка, он богат. И дьявольски красив. У него есть право быть слегка чокнутым.

– Оль, ни у кого нет такого права, кроме тех, у кого имеется официальное медицинское заключение.

В последний раз оценив результат своего кулинарного мастерства, я отправила пиццу в духовку.

– Ладно… Просто расскажи мне, какой он.

Я сама не поняла, почему, но на моем лице появилась дурацкая улыбка при воспоминании о Максиме. Если отрешиться от его хамского поведения…

– Ну он… высокий… очень крепкий… У него красивые черты лица… И шрам на щеке… Блин, Олька, если честно, я была очень смущена этой сценой, поэтому старалась не смотреть на него вообще, чтобы, не дай бог, не навлечь на себя его гнев…

Я сидела на кухонном табурете, болтала ногами, как маленькая девочка, и накручивала прядь волос на палец.

– Майка, ты должна мне все рассказывать! Ты будешь мне звонить каждый день, слышишь? Я должна знать все! Это небывалое дело – моя лучшая подруга будет работать в дуэте с таким жгучим парнем, как этот Максим! Я слышала, что у девок при виде его девки готовы сбросить свои трусики!

– Это не обязательно будет здорово, – невесело усмехнулась я.

– Ты неблагодарная сучка! Я бы так хотела быть на твоем месте, дрянь!

«Люблю эту деваху за ее грязный язык! Если только не хочу его вырвать…»

– У меня просто не очень хорошее предчувствие… Я боюсь, что эта работа может стать для меня филиалом ада на земле…

Я услышала, как Олька глубоко вздохнула.

– Май, у тебя все получится. Ты супер-мега-гипер-профессионал. Ты справишься. Я в тебя верю. Просто не позволяй своим трусикам намокать при виде его. Ну или носи с собой запасные… – после этих слов Олька истерически заржала, и я не могла удержаться, чтобы не поддержать ее.

На звук моего смеха в кухню вбежала Васька – с испачканными акварелью руками и вытянутым от испуга лицом. Я улыбнулась ей и подмигнула. Василиска хихикнула и унеслась обратно к себе.

– Я не буду отрицать, что Максим – чертовски красивый мужчина, но это не значит, что я позволю себе непрофессионализм в работе с ним. Это как раз то, от чего я вполне смогу абстрагироваться. Чего не сказать о его манере поведения… Это наводит на меня панику… – рассуждала я.

– Ладно-ладно, Майка! Расслабься пока… Может, отметим то, что ты получила работу? Как насчет того гламурного клуба? Танцы, выпивка, мальчики?

Я скривилась в гримасе от этой перспективы.

– Прости, Оль… Мне хватило прошлого раза. Я тогда еле отделалась от того типа у бара… Хоть сначала он показался довольно милым, но потом начал нести какую-то сущую дичь…

– Жаль… Ну тогда жду от тебя подробного отчета о первом рабочем дне в понедельник!

***

Я благоговенно наблюдала, как моя младшая сестра с аппетитом откусывала один кусок за другим от свежеприготовленной пиццы. Жаль, что бабуле нельзя было угоститься ею – приходилось следить за уровнем холестерина в крови, чтобы не поднималось давление. Поэтому для нее я запекла куриную грудку с овощами.

– Маечка, ты такая умница. Очень вкусно, спасибо, – сказала бабушка и отложила столовые приборы.

– Но Ба, ты почти не притронулась к еде… – нахмурилась я.

– Детка, я не очень голодна…

Я посмотрела на бабушку внимательно и попыталась прочесть ее состояние. Она не выглядела более нездоровой, чем обычно. Странно.

– Ба, ты принимала лекарства сегодня? – спросила я.

Она тепло улыбнулась мне и протянула свою трясущуюся морщинистую руку, чтобы накрыть ею мою ладонь и погладить.

– Да, детка. Все в порядке. Я просто немного устала…

– Хочешь, я провожу тебя до твоей комнаты и уложу в постель? Может, заварить тебе чай?

– Ничего не нужно, дорогая.

Бабушка бросила нежный взгляд на Ваську, которая пальцами размазывала кетчуп по пицце.

– Василиска, почему бы тебе не воспользоваться ложкой? – обратилась я к младшей сестре. Она мило поморщилась и облизнула пальцы.

«Мой маленький поросенок…»

– Маечка, ты получила ту работу, о которой говорила накануне? – вернула к себе мое внимание бабуля.

Я расплылась в гордой улыбке.

– Да, я получила ее. С понедельника приступаю.

Бабушка начала хрипловато покашливать. Когда я уже вскочила со своего места за столом, чтобы броситься к ней, она остановила меня одним движением руки. И я снова осела.

– Не беспокойся, детка. Со мной все хорошо… Я рада за тебя, моя хорошая. Ты заслужила это.

– Спасибо, Ба… – я опустила глаза, вспомнив тот факт, что мне придется работать с нагловатым пижоном. Бабушка заметила мое смятение.

– Маечка, что-то не так? Ты не выглядишь сейчас счастливой…

Я попыталась выдавить из себя успокаивающую улыбку для бабули. Но у меня плохо получилось.

– На самом деле, все замечательно, Ба. Просто я немного переживаю по поводу новой работы… Не хотелось бы, чтобы все пошло наперекосяк…

– Майя, ты умная и добрая девочка, – бабуля покосилась на Василиску, – У тебя все получится, детка. Ты гораздо сильней и способней, чем думаешь про себя.

– Ба… – я начала теребить мочку уха.

Она медленно поднялась с табурета и подошла ко мне. Ее теплая ладонь легла на мою голову и бережно погладила ее.

– Просто поверь в себя, детка, – нежный голос бабушки ласкал мой слух и помогал расслабиться…

МАКСИМ

Толстозадая блондинка громко стонала, пока я вколачивался в нее сзади. Я нагнул ее прямо у кухонного острова в своей квартире. Она не возражала, что так и не добралась до моей спальни. У нее не было бы такой возможности. Она предприняла попытку приподняться, но я толкнул ее обратно и вдавил рукой в стол. Она хихикнула – этой сучке нравилась грубость. Ее волосы беспорядочно распались по плечам, и мне открылся вид ее обнаженной спины. И в тот момент в моей затуманенной алкоголем памяти всплыл образ: черное платье, оголяющее большой участок позвоночника и ключицы… Я настолько погрузился в это видение, что не заметил, как остановился в процессе.

– Эй, ты чего? – возмутилась девушка. То ли Карина, то ли Камилла. Не важно, впрочем.

Я снова начал долбить ее, с еще более яростной силой, тем самым прогоняя всплывающее наваждение…

***

Насытившись и справив плотскую нужду, я отправил даму восвояси. Она манерно надувала губы и хныкала, что вызывало у меня только раздражение. Но я не был готов делить постель ни с кем. Это тот принцип, которому я неукоснительно следовал после того, как…

Прошло почти два года. Два года с того дня, когда моя жизнь раскололась на две части – до и после.

Я чувствовал внутри себя зияющую дыру. Это была пустота, требующая заполнения.

У меня не было больше слез. Не было эмоций. Остались только воспоминания. И разъедающее чувство вины.

Я вышел на террасу и закурил сигарету. Улица была погружена в темноту. Двор моего дома был наводнён спящими автомобилями. Интересно, смог бы я когда-нибудь снова сесть за руль? Я не был в этом уверен.

Я бессознательно провел рукой по лицу – в том месте, где остался след. След моей вины. Это было клеймо на всю жизнь. Напоминание о том, что я не уберег самое дорогое, что у меня было.

Я сделал затяжку, выпустил облако дыма и закрыл глаза.

Мне нужно было отвлечься, развеяться. Я должен был попасть в окружение людей, чтобы не погрязнуть в своих мыслях и снова не впасть в забвение.

Достав из кармана джинсов телефон, я набрал номер Стаса – он всегда был готов к вечеринке, отъявленный тусовщик. Ничего, что завтра понедельник – не в первый раз…

МАЙЯ

В свой первый рабочий день я вошла в административное здание гостиничного комплекса в 8.30 утра в состоянии легкого волнительного мандража. Борис Николаевич попросил меня подождать в холле, чтобы мы могли встретиться с Максимом и все вместе подняться к нему в кабинет для официального представления нас друг другу. Я присела на диван для посетителей и терпеливо ожидала. Вдруг в парадные двери, можно сказать, ввалилась массивная мужская фигура. Я не могла ошибиться и сразу узнала в этом теле Максима. Мои внутренности скрутило в тугой узел, когда я оценила вид и состояние этого человека. Его волосы были растрепаны. Глаза закрывали солнцезащитные очки-авиаторы. Верхние пуговицы его несвежей рубашки были расстегнуты, а измятый пиджак болтался на предплечье. Он неровной походкой двигался в направлении стойки администратора и, достигнув цели, облокотился на нее. По всему помещению разнеслось его алкогольное амбре.

– Опять всю ночь «фестивалил», Максим… эм… Борисович? – кокетливо спросила девушка-администратор и открыто построила ему глазки.

– Марина, не спра… ик… шивай, – ответил Максим, заикаясь. Его тело пьяно покачивалось. Марина хихикнула над ним и наклонилось вперед, так что ее немаленькая грудь легла на стойку – прямо под нос Максиму.

– Я могу чем-то помочь? – многозначительно спросила она и соблазнительно облизнула губы, перекачанные гиалуроном.

Максим поморщился и снова икнул, прежде чем ответить:

– Пупсик… «Нарисуй» мне кофеек, пжалста…

– Конечно, Максим Борисович! – ответила Марина, сверкнув глазами. Она вышла из-за своего укрытия и направилась в сторону, как я могла предположить, служебной кухни. Максим проводил ее задницу хищным взглядом. И когда она скрылась за дверью, он снял очки и уронил голову на стойку.

«И как я должна работать с ЭТИМ?»

– Что, твою мать, ты вытворяешь, Максим?! – прогремел по холлу громогласный рык Бориса Николаевича, заставивший меня вздрогнуть от испуга.

Я была настолько увлечена лицезрением происходящего действа, что не заметила, как он вошел в здание и остановился на пороге с озверевшим видом. У меня и в мыслях не было, что этот приятный мужчина предпенсионного возраста мог быть таким устрашающим. Я невольно съежилась.

Максим поднял на него остекленевшие глаза и театрально закатил их.

– Не начинай, бать… Только не сейчас… У меня череп готов лопнуть…

– В мой кабинет! Живо!!! – прорычал Борис Николаевич.

Максим послушно отодрал себя от стойки администратора и шатко направился в направлении лифта.

Я чувствовала себя такой напуганной, что не была уверена в том, хотела ли вообще быть обнаруженной. Но Борис Николаевич перевел взгляд на меня.

– Майя, доброе утро. Рад вас видеть. Пройдемте с нами, пожалуйста, – сказал он совершенно спокойно и даже с легкой улыбкой.

«Как он так быстро переключается?»

БОРИС НИКОЛАЕВИЧ

Я был просто взбешен! Я находился в такой, черт возьми, ярости, что хотел что-нибудь сломать! Как мой сын – единственный и любимый сын – мог позволять себе такое поведение?! Он что, пропил остатки мозгов???

– Это недопустимо! Ты совсем охренел, Максим??? – рычал я, вышагивая по своему кабинету.

Мой сын – гора мускул – стоял, покачиваясь из стороны в сторону, и беспрестанно икал. От него воняло, как от забулдыги. И выглядел он так, как будто душ еще не изобрели. Майя рядом с ним казалась маленькой, беззащитной девочкой. Она пыталась сохранять невозмутимый вид, но я заметил, как ее дрожащие пальцы нервно пощипывали мочку уха. Это не был садизм с моей стороны по отношению к ней. Я просто хотел, чтобы она увидела и оценила фронт работы. В конце концов, она могла в любой момент отказаться от этой «авантюры».

– Бать… Ну увлекся чуток… ик… С кем не бывает? – пробормотал Максим заплетающимся языком.

Я в один широкий шаг подлетел к нему и схватил за ворот рубашки, притягивая его помятое лицо к себе. Краем глаза я увидел, как Майя вздрогнула и отошла в сторону. Ее глаза судорожно бегали между мной и моим сыном.

– Увлекся? Ты увлекся??? Ты что, одноклеточное?! Ты не в состоянии следить за собой и своими действиями?!

Максим с силой откинул мои руки и посмотрел на меня свирепо. И – о, чудо – к нему вернулась способность связно выражать свои мысли!

– Отец, хватит устраивать сцену! Ты хотел представить меня моей… помощнице? – он пренебрежительно покосился на Майю, – Так сделай это, и закончим этот цирк!

Я глубоко вздохнул, чтобы успокоиться. Это далось мне с большим трудом.

– Цирк здесь устраиваешь только ты, сынок… Но ладно, я должен вас познакомить, в любом случае, – я подошел к Майе и по-отечески приобнял ее за плечи, разворачивая к своему сыну, – Познакомься: это Майя. С ней отныне ты будешь работать бок о бок.

Максим оглядел девушку с головы до ног, а потом устроил очередное шоу. Он схватил ее крошечную руку, смачно поцеловал и начал бесстыдно кривляться перед ней:

– Мадемуазель! Приятно познакомиться! Мой батенька мне много рассказывал о вас! Я был восхищен его отзывами и с нетерпением ждал нашей встречи! Надеюсь на долгое и плодотворное сотрудничество!

– Вот клоун… – я закрыл глаза и хлопнул себя по лбу ладонью, будучи не в силах больше выносить этот театр одного пьяного актера.

Бедная Майя смотрела на него снизу вверх, как кролик на удава, и едва дышала. Я за плечи отвел ее в сторону от своего сына. Он, как дегенеративный придурок, улыбался во весь рот. Когда между этими двумя появилось безопасное расстояние, я, наконец, смог сесть в свое кресло.

– Сегодня мы ожидаем очень важных гостей из Европы. И я планировал, что ты, Максим… – я пронзительно уставился на сына, – … лично займешься их размещением. Но как ты собираешься это сделать в таком состоянии, я ума не приложу…

– Так, может, моя НАПАРНИЦА займется этим? – нахально усмехнулся он, кивая головой в сторону Майи.

Она бросила на него хмурый, неприязненный взгляд. А потом посмотрела на меня с твердой уверенностью в глазах, дающей понять, что готова к этому.

– Нет, – возразил я, – Майя только включается в работу. Ты должен помочь ей в этом. Но, видимо, помощь сейчас нужна тебе самому…

– Борис Николаевич, я могла бы… – робко вступила в беседу Майя, но я не дал ей договорить.

– Максим, у тебя есть два часа, чтобы привести себя в надлежащий порядок. Есть какие-то идеи, как ты с этим справишься?

Он только безучастно пожал плечами.

– Имеется один способ… – снова вклинилась Майя, обратив на себя наши взгляды, от которых она на мгновенье растерялась, – Старый, дедовский… У вас ведь есть на территории комплекса баня?

Я увидел, как глаза моего сына округлились до размера блюдец, что не могло не вызвать у меня улыбки. Мне нравилось направление мыслей этой девушки…

– Конечно, Майя, есть. Финская, турецкая, русская… Какая больше подойдет? – я старался не смотреть на Максима, который уже начинал нервно шипеть носом.

– Ну нам ведь нужна максимально эффективная и быстрая реабилитация?

Я утвердительно кивнул.

– Тогда без вариантов. Только русская. И парильщик с сильной рукой.

МАЙЯ

Когда мы с Максимом спускались на лифте, я чувствовала себя крайне дискомфортно. Я была вся напряжена от пережитого только что в кабинете Бориса Николаевича.

«Ну почему я снова должна была стать свидетелем их семейной сцены?!»

Сын моего босса, мой напарник, в очередной раз продемонстрировал себя во всей красе. Но я тоже не пальцем делана и не была готова так просто отказываться от перспективной работы. Хотя моя уверенность значительно подугасла, когда я услышала его зловещий шепот рядом с моим ухом:

– Ты только что нажила себе врага, куколка. Лучше бы тебе было дружить со мной, но, на свою беду, ты выбрала позицию конфронтации.

Я почувствовала неприятный запах перегара из его рта и отклонилась. А потом развернулась к нему всем телом и смело заявила:

– Тебе самому лучше бы вести себя порядочно, а не как конченный кретин! Я просто хотела помочь! Для твоего отца это имеет большое значение!

«Я только что сказала это вслух?!»

Максим был искренне обескуражен моей отважностью. Да что говорить, я сама не ожидала от себя такого! Он прищурился на меня и сказал:

– Да ты с коготками, куколка… Но все равно, если бы ты хотела помочь, то просто взяла бы это на себя!

Я не отступала:

– Если бы я взяла это на себя – а я могла! – ты бы окончательно потерял всякий авторитет в глазах своего отца! Если это то, чего ты хочешь, то у тебя большие шансы на успех!

«Ха! Выкуси, засранец!»

У Максима отвисла челюсть от моей дерзости. Что ж, я была вполне довольна собой.

– А ты не много на себя берешь, малышка, для первого дня? Ведь он может стать для тебя и последним… – усмехнулся Максим.

Я отвернулась от него, не имея больше желания смотреть на этого мерзкого слизняка.

«Но такого чертовски красивого…»

– У тебя нет таких полномочий. Меня взял на работу не ты. Не тебе меня и увольнять. Я все сказала. Просто отвали. От тебя воняет.

Мне было слышно, как за моей спиной Максим злобно пыхтел, но, к счастью, не предпринимал больше попыток подлить масла в огонь вспыхнувшей вражды между нами.

***

– А тебе обязательно идти со мной? – ехидно спросил Максим, когда мы подходили к бане, – Или ты хочешь присоединиться ко мне, куколка?

Он на ходу положил свою руку на мою поясницу и вдруг крепко прижал меня к себе. По моему телу как будто прошел электрический ток высокого напряжения.

«Что там Олька говорила про запасные трусики?»

Я резко одернула его руку и оттолкнула от себя.

– Я лично проконтролирую, чтобы ты прошел все круги ада в ближайшие два часа. И надеюсь увидеть тебя нормальным, адекватным человеком в результате.

Он наигранно загоготал.

– Если бы мы были в других обстоятельствах, ты бы уже выкрикивала мое имя в экстазе, куколка.

Я резко затормозила и повернулась к нему. Он тоже остановился. Я одной рукой схватила его за рубашку и притянула к себе. Наши взгляды впились друг в друга. Мой рот подергивался в презрительной гримасе.

– Слушай сюда. Я скажу это только один раз. Поэтому постарайся запомнить. Во-первых, перестань называть меня куколкой, малышкой и так далее. Во-вторых, держи свои эротические фантазии с моим участием при себе. И в-третьих, у тебя больше не будет возможности произвести на меня первое впечатление – оно уже испорчено. Так будь добр вести себя так, чтобы мне не было за тебя стыдно перед твоим отцом и остальным персоналом. Андерстанд?

МАКСИМ

Ух, мне нравилась эта девчонка! Ну то есть, я все равно собирался превратить ее жизнь в ад, но она мне нравилась! У нее были яйца!

То, как она вцепилась в меня посреди комплекса, на глазах у всех – персонала и гостей – нисколько меня не разозлило, а скорее возбудило. Ее льдисто-голубые глаза искрились лютой ненавистью ко мне. Но, чтоб мне провалиться, я слышал, как лихорадочно колотилось ее сердце. Наши лица были в паре сантиметров друг от друга, а носы почти соприкасались. Я не смог удержаться, чтобы не посмотреть на ее пухлые розовые губы. И мне отчаянно хотелось раздвинуть их своим языком и исследовать ее рот в жарком поцелуе. От одной этой мысли моему члену стало тесно в штанах.

…Я успел раздеться до трусов в предбаннике, когда услышал стук в дверь.

– Заходи, кукол… – я осекся, – Майя.

Она вошла, и я имел удовольствие наблюдать, как при взгляде на меня ее зрачки расширились, а щеки залил предательский румянец. Прелесть.

Она замерла на месте и отвернулась в сторону.

– Нравится то, что видишь? – поддразнивал я, коварно ухмыляясь.

Майя судорожно вздохнула.

– Я… Я просто принесла тебе свежую одежду… И вот еще… чай с медом и лимоном. Тебе нужно выпить его… прямо сейчас, – пролепетала она, все больше краснея.

Майя, избегая возможности посмотреть на меня, повесила костюм на крючок и поставила кружку на столик. Я подошел к ней и приблизился губами к ее уху.

– Я даже не прикоснулся к тебе, а ты уже, наверное, чертовски мокрая, Майя…

Она вдруг вперила в меня злющий взгляд и толкнула рукой в грудь, так что я отшатнулся. Все-таки я до сих пор был нетрезв.

– Если ты еще раз скажешь что-то подобное, то получишь судебный иск за домогательства на рабочем месте!

Я поднял руки в знак капитуляции.

– Я просто пошутил, Майя.

– Будешь «стендапить» в другом месте и не со мной, понял?

Я улыбнулся и согласно качнул головой.

– Ну давай, рехаб-мастер, приводи меня в порядок, – сказал я и взял кружку с чаем.

Пока она разглагольствовала с умным видом, я хлебал это противное пойло.

– Сначала душ. Контрастный. Затем сидишь в парилке на нижней полке, минут десять. После этого выходишь в предбанник, снова пьешь чай и отдыхаешь около получаса. По прошествии этого времени возвращаешься в парилку и сидишь уже на верхней полке, минут десять-пятнадцать. Выходишь, принимаешь теплый душ и пьешь еще одну кружку чая. А дальше начинается самое веселье с парильщиком… – задорно подмигнула Майя.

«Вот стерва!»

Я закатил глаза и двинулся в сторону душевой, на ходу скидывая боксеры. Клянусь, я слышал, как Майя ахнула мне в спину. Я не мог сдержать улыбки.

«Да, детка, в эту игру могут играть двое!»