Текст книги "Интервью у Бабы-яги. Рассказывает самая добрая ведьма в истории"

Когда Серж прискакал к замку, то увидел карету сына и ему полегчало. Появилась надежда, хотя он себе уже признался, что придется врать, много, бессовестно. Но во благо ему. Миру на земле. Повелитель зла вошел в холл и заметил Александра. Тот стоял у окна, немного отодвинув бордовую штору, смотрел вниз. Серж понял, что сын ждал его. Хоть и предстоял сложный разговор, но отец был рад видеть сына. Любимого сына.

На душе потеплело, захотелось обнять его и прижать к груди такое родное чадо, но он не смел, потому что знал его. Как облупленного. Знал этот своевольный, властный, злопамятный характер. Александр был очень любвеобильным мальчиком, но он рос и становился холодным, умным, серьезным мужчиной. Настоящим мужчиной и Серж не имел право нарушать его личные границы, особенно сейчас. Серж остановился посреди комнаты, ожидая реакции Александра. Тот точно заметил его и знал, что отец в комнате, но так же напряженно вглядывался в окно, будто ища там вопросы или ответы на вопросы. Атмосфера в холле превратилась в тягучую смолу, никто не смел нарушить эту проклятую тишину.

Вдруг Александр с обидой в голосе, заговорил:

– Так ты меня специально отправил подальше, чтоб спокойно прикончить Софию?

– Это не так, – мгновенно ответил Серж. – Ты забыл о причине, которая побудила отправить тебя далеко от дома? Эти пятеро каменных красавчика, только и ждут ваше мясо.

– Отлично, помню, – грустно произнёс черный принц. – Что с Софией?

Серж сел на кресло, заметив, как смягчился тон сын и немного расслабился.

– Ничего особенного. Она просто приболела. Ей уже лучше, – нагло врал повелитель зла, уверенно смотря на сына. Тот повернулся и посмотрел на отца. Пристально, сканируя того тщательно и бессовестно.

– Почему тогда « шокирующая правда» пишет, что она при смерти? – требовательно задал вопрос Александр. Стало заметно, как нарастала злость в фигуре Александра. Серж понял, что сын его раскусил. Но вероятно был не уверен в своих догадках.

– В последнее время эта газетенка много выдумывает, – как можно расслабленно ответил Серж. – Надо прижать главаря этой лживой шайки.

Александр молчал, затем он сел в кресло, рядом с отцом и сложил руку в пирамидку у лица, задумался.

– Как Нелли? – решил разрядить обстановку Серж. – Когда ждать внуков?

Тут Александр засмеялся, звонко и зловеще. Через время, наконец прекратил и с веселой улыбкой, ответил:

– Никогда. Я не буду порождать рабов для этой мерзопакостной книги. И сам не хочу служить этому несправедливому писанию полоумных предков. У тебя есть еще два сына. Пусть кто – то из них займет это почетное место повелителя.

– Да, – протянул зло Серж. – Повелитель из тебя никакой. Слепая ребяческая любовь важнее человечества.

– Если бы это было так, то я бы сейчас, был уже во дворце, – сказал равнодушно Александр. – Ты прав, правитель из меня никакой, потому что если умрет София, то я найду способ уничтожить эту землю.

– Поезжай домой, – сквозь зубы велел Серж. – Я тебя услышал.

Александр встал и направился выходу. Звук его шагов глухо отдавался в висках. Серж почувствовал головную боль и обиду. « Какого сына он вырастил? Настоящее чудовище».

Затем подозвал к себе Григория и велел:

– Поезжай к Давиду и скажи, что я выполню все его условия, если он вытащит Софию. И… директора газеты « Шокирующая правда» привези мне сюда. Побеседовать хочу с давним другом.

Глава 11.

Под покровом ночи Софию перевозили к Давиду в карете, соорудив односпальное ложе в кабинке. Это было условия колдуна, привести девушку к нему, прихватив всего лишь одну верную служанку, которая будет ухаживать за телом повелительницы добра.

Перевозка осуществлялась достаточно поздно, чтоб сохранить тайность. Мрак являлся надежным прикрытием этой важной операции. Проехать предстояло совсем немного, так как дом колдуна находился в получасе от дворца. Их ожидал возле крыльца Давид, держа в руках тусклый фонарь на уровне лица. Чувствовалась вся ответственность ситуации. На везения всех, улицы оставались пустынными всю дорогу и только колеса кареты издавали монотонные звуки, катясь прямо.

Наконец они прибыли. Когда остановился транспорт, Давид подошел вплотную к двери, открыл и вошел внутрь. Возле одноместной кушетки в тесноте угла ютилась молоденькая девушка и испуганно смотрела на колдуна. В кабинки стояла кромешная темнота, мужчина подошел к кушетки и велел:

– Выходи, будешь держать мне двери.

Взял на руки Софию. Давид на мгновения застыл, напоминая, что держит в руках целую девушку, но ему показалось ребенка. Настолько та была маленькой и худой, почти невесомой. Служанка вышла и поддержала двери кареты, пока мужчина не вынес девушку и направился вперед.

Он нес эту легкую ношу, но к ужасу своему осознавал, что держит практически мертвую девушку. Давид чувствовал несколько светлых волосков жизненной энергии. Он себя спрашивал, как он мог так просчитаться? Лихорадочно продумывал план. Предыдущий не подходил. Надо было экстренно реанимировать Софию. Иначе она не переживет эту ночь.

Изначально планировал поселить Софию на второй этаж, как в прошлый раз. Но не в таком состоянии, где придется экспериментировать. Читать длинные заклинания, просить древних духов, а эти недружелюбные существа приходят только в знакомые места с огромным количеством мистической энергией. Поэтому колдун понес ее в свою лабораторию.

Не было другого выхода, не было времени. Колдун занес ее и положил на диван. Его начало потряхивать от вида Софии. Она была бледна, истощавшая. Все черты лица заострились. Глаза были закрыты в глубоком сне, а пухлые губы потеряли свой цвет совсем и потрескались от обезвоживания.

– Подожди за дверью, – бросил отстраненно Давид служанке.

Она немедленно вышла и закрыла за собой дверь. Мужчина сел на кресло рядом с диваном, на котором лежала больная и задумался. Затем встал, достал одну из книг на полке, сел на место. Открыл и вчитался в текст. Книга древних духов, изданная еще до средневековья. Его руки не держали эту книгу еще с юношества. Раньше маг серьезно увлекался этими коварными духами и поплатился за это свободой.

Можно найти сильного духа, призвать его и попросить помочь. Но… надо с умом подходить к выбору духа и вызвать в данной ситуации именно лекаря. И расплатиться с древним существом достойно. Он не сомневался в успехе призыва, точные инструкции были изложены в этом древнем издании, оплату выбирает дух. И если он высокого ранга, то и возьмет с лихвой. Что поделать?

Давид сам виноват, что все дошло до такого, и не воскресить Софию для него означает, перестать считать себя сильным колдуном. А вот подняв Софию, он получит уважения царя, Сержа, преданность повелительницы, которая после этого возможно посчитает его ангелом хранителем и… снятия клейма преступника.

Зачем ему это все было нужно?

Колдун точно не знал, но хотелось отбелить свое имя в память об отце. Недавно задумавшись, Давид почувствовал вину перед родителями, которые, несмотря на все его сумасшедшие выходки, оставили огромное наследство и письмо. В нем отец считал себя виноватым и просил прощения. Давид принял извинения, но долго думал, за что его родители продолжали его любить. Такую мелкую гниду, каким он тогда был, сам бы придушил. Давид в изгнании уже и не надеялся на спокойную жизнь, вышел озлобленным и нервным. Но к своему удивлению, встречая каждый новый день, убеждался, что больше не хочет войны. Времена изменились, его неприкрытая ненависть, и жажда мести смотрелись глупо и нелепо. Или он повзрослел? Не знал колдун, хоть убей. Хотелось спокойствия и мира. Хотелось одиночества, которое Давид никак не мог, получалось добиться. Все из – за Софии, но и она поможет ему очистить доброе имя отца, запятнанное негодяем сыном. И все. Пусть идет с миром, на все четыре стороны.

Давид встал и положил книгу на стол, открытой на одной из страниц. С изображением дряхлого старца, опирающегося на трость. Глаза того были добрыми, но грустными.

С напряженным лицом колдун принялся читать заученный текст на неизвестном языке, спокойно, четко, неторопливо. Через мгновения перед ним материализовался тот старик из книги и посмотрел на Давида выцветшими глазами. Колдун, не ожидая такого быстрого появления, перестал читать, удивленно выкрикнул:

– Ого, как быстро!

Дух усмехнулся.

– Надоело сидеть в книге. У тебя есть, то чего мне необходимо, – проговорил хрипло дух. – Излечу кого угодно, если за оплату отдашь мне свое бессмертия.

Давид погрустнел, недоверчиво вглядываясь в старика. Надеялся, что тот пошутил или он же ослышался. Хотя знал, что духи не юмористы.

– Разве у тебя нет своего бессмертия? – спросил не уверенно маг.

– Разве не видно, что нет? Я скоро и прийти не к кому не смогу, – язвительно ответил дух.

Давид растерялся, ¸потому что не готов был распрощаться со своим бессмертием. Ради кого? Ради глупой, почти незнакомой ему девки?

– Видишь вот ту девушку? – маг показал на Софию пальцем. – Она повелительница добра и умирает, но мне она никто. Понимаешь? Цена такая, будто, она моя дочь.

– Я знаю тебя Давид, – весело проговорил Дух. – Ох, ты и веселился в молодости. Все тебя знают. Но не думай теперь, что можешь торговаться с духами.

И исчез.

Давид устало сел на кресло и взглянул на Софию. Она все еще лежала. Неподвижно и очень слабо ее грудь вздымалась от дыхания. Вид умирающего человека, умирающего столь рано и нелепо. И он, древний колдун, который всегда полагал, что сможет сделать все. Не сам, так с помощью духов, просто сидел и ждал, пока ситуация не решиться сама собой. Ведь воскрешать людей, под сильно только богу. Или зазнавшимся духам.

Но Давид не мог сидеть и ничего не делать Оставшейся остаток ночи, читал заклятия, наговоры на удержания Софии на этом свете. Под утро он заснул в кресле без сил.

Не уверенный стук в дверь разбудил его. Выспаться он совсем не успел, чувствовал себя разбитым и слабым. В окне тот увидел солнечный свет, на часах было всего девять. Он встал, побрел к Софии. Дотронулся до руки и прощупал слабый пульс. Еще жива, – пронеслась мысль в его голове. Затем подошел к полке с зельями и, взяв один из пузырьков, открыл и выпил.

В дверь еще раз настойчиво постучали и колдун поморщился. Так хотелось спокойствия, а его дом превратился в проходной двор. Без входной двери к тому же. Слабо побрел до двери и открыл ее. Там стояла служанка.

– К вам пришли, – виновато прошептала она. – Серж Черный. Впустить?

– Зачем впускать? – услышал неприятный голос Давид и увидел повелителя зла за спиной девушки. – Тут всегда открыто.

Колдун вышел.

– Можно к Софии пройти? – поинтересовалась служанка.

– Никогда не заходи в эту комнату, – строго отрезал Давид и прошел дальше, в гостиную.

Служанка поплелась за ним.

– Можно узнать, как София Светлая себя чувствует? – нагло забросала вопросами она.

Давид остановился и посмотрел сначала на служанку, затем на Сержа.

– Очень плохо, – честно ответил Дави он. – Можно теперь меня оставить в покое?

Девушка плюхнулась на стул и заплакала. В глазах Сержа Давид заметил ужас и удивился этому факту. Мужчина ринулся за колдуном.

– Как плохо? Ты ничего не смог сделать!? – нервно спросил он.

Когда они вдвоем оказались в уютной, но по – старому стилю оборудованной гостиной. Давид закрыл за ними дверь и равнодушно ответил:

– Слишком поздно.

Давид видел перемену в поведении повелителя зла. Тот побледнел, встревожился, беспомощно заозирался, словно запуганный зверек.

– Присядь, – посоветовал Давид Сержу. – Я тебя лечить не буду. А у тебя уже возраст. Да и раньше ты желал смерти Софии. От чего ты так забеспокоился?

Серж напряженно выдохнул, взялся за косяк двери и опустил глаза.

– Есть тот, кто планету из – за нее разнесет, – проговорил обреченно тот.

Давид всмотрелся в повелителя зла и, сгорая от любопытства, поинтересовался:

– У кого – то София уже украла сердце? Можно узнать, насколько реальна угроза?

Серж встретился глазами с колдуном уверенно ответил:

– Более чем реальна и я не преувеличиваю.

Давиду перенялась тревога Сержа и тот забеспокоился.

– Я хочу знать все, – серьезно сказал тот. – Я могу вылечить Софию, но цена слишком высока.

Серж замялся и молча, просидел минуту.

– Хватит такой информации с тебя, – наконец, сдавленно проговорил повелитель зла. – Деньги. Нужно платить деньгами?

– За такие ритуалы не платят деньгами, – усмехнувшись, перебил Давид мужчину. – С тебя хватит информации. Можно уходить. И забери с собой свою партнершу по работе.

Вдруг Серж схватил за сердце рукой и согнулся. Давид вымученно поднял к небу глаза и выкрикнул:

– Да что же вы превращаете мой дом в госпиталь?

Быстро направился в свою лабораторию за зельем. Почти бегом сходив и взяв необходимое снадобья, протянул повелителю зла:

– Выпей, – потребовал коротко Давид. – У меня в доме только не помирай.

Серж принял зелье с рук колдуна и выпил. Повелитель зла что – то хотел произнести, но не смог. Снова побледнел и в очередной раз схватил за сердце.

– Молчи и сиди, – велел раздраженно Давид. – Успокойся, скоро отпустит.

Мужчина боковым зрением увидел темную тень, промелькнувшую в дверях. Давид знал эту тень. Это смерть. В заточении научился видеть ее и хорошо чувствовал этот ледяной ветерок, не понятно, откуда появившейся. Колдун понял, если не сейчас, то потом будет уже поздно. На этой земле жить ему не дадут. И все же, с совестью потом бороться тоже не хотелось.

Метнулся в лабораторию бегом, молясь, чтоб успеть. Подбежал к книге, на которой все еще виднелось изображения духа лекаря. Прочитав роковые строки на древнем языке, мысленно пообещал отдать свое бессмертие. Старик материализовался мгновенно, уже возле Софии. Давид наблюдал, как дух нагнулся и залил в приоткрытый рот девушки каплю красноватого отвара. Она сразу же открыла глаза.

Старик подошел к Давиду и с улыбкой, отдал флакон со своим мертвым зельем.

– Это ей, по капли в день, – заговорил весело дух. – Ты спас свое счастье и проклятия.

И так же быстро исчез, как и вчера.

Давид ничего не почувствовал от потери бессмертия, но знал, что отныне он смертен, как и все. Очнувшись от раздумий, Давид подошел и, взяв на руки Софию, вынес из лаборатории.

Служанка так же, как собачонка сидела у порога. Резко встала от вида появившегося Давида с девушкой на руках, вытерла слезы и улыбнулась, когда заметила долгожданные открытые глаза Софии.

– Я сейчас отнесу ее наверх, – заговорил монотонно колдун. – С ложечки дай воды, потом свари бульон и так же немного. Она истощена и нельзя много.

Он мигом поднялся по ступеням, ощущая легкость взрослого человека на руках. Не верилось, что она еще жива, прибывая в таком истощении. Но с другой стороны, будто кирпич с души свалился, стало легче дышать. Ему будто бы стало не жалко свое бессмертие. Он, взглянув на девушку, она прижалась к его груди, как котенок, истощавший и ослабший, голубые, словно ясное небо глаза благодарно рассматривали его.

Давиду неожиданно показалось, как будто что – то в нем сломалось. Он был счастлив, что спас ее. Захотелось приобнять и сказать, что – то успокаивающее, но тот сдержался, убрал взгляд от нее, чтоб девушка не прочитала эти новые эмоции.

Перед ним возникла последняя дверь, которую он потребовал служанку открыть. Положил девушку на кровать, услышал тихий шепот, мельком взглянул на Софию, и увидел, как губы девушки шевелились.

– Спасибо, – прошептала слабым голосом она.

Служанка вошла следом со стаканом воды, в котором стояла маленькая ложка. Давид вышел с комнаты и направился вниз. Возле лестницы его ожидал Серж.

– Она пришла в себя? – спросил тот с надеждой.

Давид медленно спустился и ответил:

– Да. Но она истощена. Пусть пока здесь побудет

– Ты пожертвовал чем – то? – поинтересовался неуверенно мужчина.

Давид отрицательно помахал головой.

– Чудо, – ответил торжественно тот. – Наверное, влюбленный хорошо молился. Не приходи сюда пока София полностью не выздороветь и не достигнет совершеннолетия. Перестройка организма закончится и тогда она не будет так резко реагировать на раздражающее факторы.

Серж расслабился.

– Я найду строителей, и они придут восстанавливать стену у входа, – пообещал успокоившийся мужчина. – Спасибо. Все – таки твой отец воспитал талантливого мага.

Он развернулся и ушел. Давид так и стоял, обдумывая происшедшее. Казалось, что все плохое позади. Однако, бессмертие не стало, он немного отчистил свое имя, чему, наверное, сейчас рад его отец на небесах.

Только слова духа не выходили у него из головы. Такая судьба у Софии, быть для всех и счастьем и проклятием. Мать по незнанию передала с даром ей проклятия. Двойной дар, особенно один и тот же. Это уже проклятия. Слишком мощно для одной юной девушки и еще не раз придется оберегать ее от самой себя.

У него возникала паранойя, что если София выйдет из его дома на своих ногах, то ее непременно занесут обратно. Тогда от слишком доброго, нового Давида ничего не останется. Вот проклятия, это точно. Все знакомые духи угорают со злодея прошлого десятилетия.

«Ну ладно, – попытался колдун стряхнуть все мысли. – Хоть стенку бесплатно восстановят, уже плюс».

И направился к себе в лабораторию.

Проходили дни, все похожие друг на друга. Галина ухаживала за Софией очень ответственно. А больная беспрекословно слушалась свою служанку и Давида. Восстановления было долгим и сложным.

Софии приходилось вновь учиться ходить, в чем успешно помогала служанка. Не давала девушке перетрудиться или лениться. Проходили недели, и через месяц девушка смогла самостоятельно ходить, немного поправилась и выглядела уже не скелетом, обтянутым кожей, но оставалась слишком слабой и хрупкой. В Галине София нашла настоящую верную подругу, уже не представляла и дня без нее. Вкусные завтраки, обеды, ужины подавались ей слугой – подругой. Психологически именно служанка помогала Софии. Было жалко только вечно хмурого Давида, которому приходилось делить дом с двумя женщинами. Хотя жил он в основном у себя в лаборатории.

В один из дней он снизошел до нее и пришел не только для того, чтоб дать ей каплю, две лекарств но и объявил, что отныне два часа в день они будут заниматься ее даром. Это произошло через три месяца, когда девушка была полностью восстановленная и полна энергии. Оставалось до дня рождения Софии две недели, и она планировала встретить совершеннолетия во дворце.

Девушка спустилась и постучалась в лабораторию. Через пару минут дверь открылась сама, она увидела Давида, сидящего за столом и читающего книгу.

– Сейчас будем заниматься? – спросила аккуратно она.

Он кивнул. И закрыл книгу.

– Так первое правило. Это чтения, – проговорил спокойно он и указал рукой на противоположный стул, приглашая присесть Софию напротив. – Я обязан выделять два часа на чтения. И люди с даром тоже. Обычное чтения желательно, не магическое. Больше в мозгу остается. Я тебе дам книжки, которым ты обязана выделять два часа. Второе, ты до совершеннолетия вообще не должна пользоваться даром.

– Если честно вообще им не пользоваться бы, – вставила задумчиво девушка.

– Не получится, – ответил серьезно Давид. – Но сейчас дар только просыпается. Перестройка гормонов бешеная. Вот почему ты так на все реагируешь остро. Дар еще молодой и он идет тебя защищать.

После совершеннолетия, ты будешь учиться давать команду дару, определять порции энергии, которые ты позволяешь брать и удерживать в себе. Учиться возвращать его обратно. У каждого дара есть своя стихия. Твоя стихия, это воздух. Вот почему когда ты высвобождаешь энергию, она начинает разрастаться. Ее растягивает воздух, а энергия стремиться умножиться. Вампиризм выкачивает жизнь, энергию. Тебе нужно научиться собирать всю энергию и направлять в нужное русло.

Давид закончил и посмотрел на девушку, равнодушно, бросив:

– Пока хватит. Иди.

София подняла одну бровь в удивлении. Встала, разглядывая обилие шкафчиков, на которых стояли бесконечные ряды с зельями.

– Ого, как много информации. Даже мозг закипел, – язвительно протянула она. – Можно мне тогда задать вопросы?

Давид все еще сидящий в своем кресле, настороженно поднял на нее глаза, сузив их, спросил:

– Какие?

София заметила напряжения в фигуре мужчины и улыбнулась своим мыслям, отметив, как испугался колдун за свои баночки, скляночки.

Решив не нервировать его, отошла немного подальше и задала вопрос:

– Мне можно отмечать свое день рождения во дворце? Мне писал царь, что ждет и все приготовит.

Давид помрачнел и задумался.

– Можно пропустить празднования, – наконец, предложил он. – Если тебя кто – то разозлит, и ты высосешь всех гостей?

– На праздник не придет Серж, -пояснила, виновато опуская глаза София. – Только он может меня вывести из себя. И ты тоже должен пойти. Я буду тебя слушаться, вдруг что.

– Заняться мне нечем, – хмыкнул Давид.

– Конечно, – язвительно затараторила девушка. – Тебе нужно два часа читать и остальные двадцать два часа, охранять свои зелья.

Тут София почувствовала себя виноватой и поспешила поправить.

– Ладно, я ухожу. Ничего плохого не случиться. Я уже выяснила все с семейкой темных повелителей, и тратить эмоции больше не хочется на них. На два часика всего? Если хочешь, иди, не хочешь, твое дело.

София пошла к выходу, как услышала.

– Тогда начинаем заниматься прямо сейчас, – сказал равнодушно Давид. – Возвращайся.

Девушка послушно возвратилась и встала перед Давидом в ожидании. Она немного волновалась. Подсознательно ее настигала паника от перспективы снова воспользоваться даром, но пыталась скрыть это. Ведь маг и так тратил на нее силы и время. И ей совсем не хотелось, чтоб еще и от страхов избавлял эту маленькую, запуганную девочку внутри. Колдун встал рядом и взял ее руки в свои. К тревоге прибавилась неловкость. Она не могла смотреть ему в глаза. Это казалось не приемлемым.

– Ты должна успокоится, – мягко и уверенно заговорил Давид. – И верить в себя.

Последнее слово застряло у нее в голове, девушка осознала, что не сможет выполнить его наставления. Она не хочет. Боится. Разве это безопасно? София не выдержала и вырвала свои руки, потому что не могла разрешить себе расслабится. Они затряслись от переполняющего страха. Одна мысль сверлила мозг и вселяло в ее сердце ужас. Мысль об использовании своей силы. Давид молча, обдумал и неторопливо пошел к своей полке с зельями. Нашел синий флакончик и протянул его девушке.

– Это успокоительное, – проговорил сухо он. – Поможет убрать страхи и расслабиться.

София открыла его и выпила.

– Ты должна еще кое – что знать – сказал сдержанно Давид. – Только успокоительное должно немного подействовать сначала.

– Что? – спросила, волнуясь, София, но чувствовала, что буря в душе утихает. Медленно нервные клетки затихают и маленькая, запуганная девочка постепенно исчезает.

Давид помялся, но вскоре ответил:

– У меня нет бессмертия, поэтому старайся меня не убить, иначе после меня и за тобой снова придет смерть.

София задумалась и тут на ее лице отразилась тревога, страх, бессилие.

– Где ты его дел? Я же могу тебя убить теперь, – запаниковала девушка.

– Хватит паниковать, София! – закричал вдруг Давид. – Ты должна научиться управлять даром, иначе я зря потерял бессмертие!

– Ты за меня отдал бессмертие? – девушка застыла, показывая на себя рукой. И тут ее осенило. – Я что – то для тебя должна сделать, когда научусь управлять даром?

Давид почувствовал ярость внутри себя. Ему так не хотелось даже разбирать все эти, почему и зачем. Он сам не мог ответить на эти вопросы. Очень не хотелось вспоминать это. Но София стояла возле и не понимающе хлопала густыми ресницами, пыталась вывести будто бы его, на чистую воду.

Ему вдруг остро захотелось выгнать эту юную повелительницу и дальше заниматься своими любимыми делами. Но с другой стороны не хотелось злить девушку, и чтоб ее потом заносили на носилках к нему обратно.

– Да, должна, – ответил устало колдун. – Уйти от сюда, не снося стенки моего дома. Предыдущую, только восстановили.

София подняла на него глаза и негромко проговорила:

– Спасибо. Я не устану говорить тебе спасибо.

Давид кивнул, и задержал на Софии свой взгляд. Он удивлялся, как похорошела его подопечная. Помнил эти голубые глаза, которые запомнились еще тогда, когда нес ее совсем ослабленную и легкую, словно пушинку. Пришла мысль, что сейчас София окажется не такой легкой и вдруг захотелось проверить. Эта его одновременно пугало и забавляло.

Сейчас эти глаза были полны жизни и сияли чистым летним небом. Неосознанно Давид иногда тонул в них, снова и снова вырываясь из них, коря себя за такое зависания. Отмечая длинные ресницы, которые взлетали, добавляя лицу трогательной милоты. Здоровая, нежная кожа манила взгляд. Каждый раз, когда тот пытался вынырнуть из своих мыслей, опускал глаза вниз и не мог, не остановится на губах, примечая, что такой чувственных не видел еще в жизни. Девушку будто делал самый талантливый бог, когда к нему пришла муза. И с каждым днем, София расцветала, как роза весной.

Светлые, сияющие волосы добавляли образ ангела. Иногда Давид ловил себя на мысли, что специально смотрел ей в след, чтоб получить эстетическое удовольствия от качающихся локонов при ходьбе.

Все это отвлекло мужчину и начинало напрягать. Приложив силу воли, Давид отвел глаза и подошел к полке с книгами. Взял одну и протянул ей.

– Ты хорошо ездишь на лошади? Не боишься? – спросил он, разглядывая книги.

София приняла книгу и уверенно ответила:

– Да. Я с детства хорошо умею держаться в седле.

– Тогда прими свой дар за лошадь, которую ты должна обуздать и так же управлять им, как животным. Придумай окрас, характер и имя. Это не сложно. Когда работаешь с даром, представляй, что гладишь его и понимаешь, сколько добра и заботы отдашь, так же с энергией. Кстати доброта и забота тоже требует сил. Все содержит энергию. И тогда проблема останется одна.

Софию заворожил этот пример Давида. Ей стало спокойней. Она почувствовала, как прекращает бояться и уже любит эту лошадь.

– Какая проблема? – задала вопрос девушка.

– У тебя еще одна лошадь, – ответил бесцеремонно Давид, повернулся к девушке и мило улыбнулся. – Теперь иди, знакомься со своим зверинцем.

София не двинулась с места, она погрузилась в свои мысли, где остались одни вопросы, но задавать их или нет, девушка не знала и опасалась узнать их у Давида. Как она должна знакомиться со «зверинцем», если не знает, как их найти и как общаться? « Да, – лениво протянула про себя София. – Давид, конечно учитель от бога. Говорить ему или нет, что он балбес?»

Колдун, поправляя свои зелья, вдруг осознал, что София еще не ушла, и в безмолвном ожидании уставился на нее.

– Что хотела спросить? – поинтересовался осторожно он.

– Ну, вообще – то вопросов прибавилась, – ответила ехидно София. – Как я найду своих лошадей?

Последний вопрос был настолько серьезно адресован, что Давид сначала не понял про каких лошадей, она хочет узнать, но потом вспомнил и рассмеялся. София непонятно вздернула бровь и хмыкнула, покрутив палец у виска.

– Я просто не понял, про каких лошадей ты спрашиваешь, – объяснился Давид, прекращая веселиться. – Я тебе книгу дал. Там описано все.

Девушка насупилась.

– С таким учителем, только учителя еще надо, – уклончиво бросила София и развернулась, чтоб уйти.

– Ты хочешь, чтоб я все за тебя сделал? – услышала София недовольный голос Давида.

– Ничего не хочу, – отмахнулась девушка и, не поворачиваясь, вышла.

Быстро направилась к себе в комнату по лестнице и вошла к себе в спальню, как будто убегала от кого – то. Села на кровать и открыла книгу, внешне оставаясь спокойной. Но на самом деле, Софию потряхивало от обиды. Не хотела она, чтоб за нее все сделали. Она хотела помощи, существенной.

Еще поддержки. Но от кого? – ей было совсем смешно от себя же. От холодного, злобного колдуна? Он и так пожертвовал своим бессмертием и вероятно теперь опасается курировать ее дар ближе.

София попыталась успокоиться, но подсознания напоминало ей, что София маленькая, наивная дурочка. И на все сто процентов, обратно что – то натворит, едва начнет действовать. В ней не две лошади, а два трусливых зайца! Как можно перепутать зайца с лошадью? Это он тупица. Слепой, напыщенный нарцисс!

Софии стало стыдно от своих мыслей, но ничего поделать не могла. Было безумно страшно. Девушка маскировала хамством и злостью свой страх и боль. Строки поплыли перед глазами, девушка зашмыгала, но продолжала читать, будто нарочно оставляя разводы от слез на книге. Они капали, но София ничего с этим не делала. Это была месть. Какая никакая месть.

Давид занимался важным зельем, которое заказчик уже ждал неделю. Это средство не так просто было сварить и у него раз за разом не получалась изобрести нужные формулы. Нарастала злость, и колбочки с разноцветной жидкостью копились в мусорном ведре быстрее, чем обычно. А все из – за Софии. Ему казалось, что он не правильно поступил, оставив девушку одну в таком непростом деле.

И она же попыталась попросить помощи, но чего-то испугалась в последний момент, однако колдун чувствовал, как хотелось ей поддержки в изучении своих способностей. Но Давид испугался уже самого себя. Своих эмоций и мыслей, находясь с ней наедине. Ему казалось, что еще мгновения и девушка раскусит его. Поймет, что начинает ему нравиться и сбежит. София не казалась ему наивной глупышкой. И сможет самостоятельно понять книгу и применить на практике все. В ней изъяснялись азы и они вовсе не опасные.

Но с другой стороны, Давид задумался, кого он обманывает? Это же София! Не умеет она понять меры в силах. И просто высосет его дом и ее разорвет, как шар, от избытком воздуха. И еще неизвестно, что потеряет и как потом будет с этим жить. Сердце застыло от осознания, что его лаборатория для кого – то может стать едой.

И тот не выдержал доводов рассудка, бросил все и пошел к Софии. Пока преодолевал расстояния, чутко пытался вслушаться в звенящую тишину дома. Она не казалась ему неестественной, потому что была обычной. Все было, как обычно. Когда Давид оказался у двери в комнату девушке, то совсем успокоился. Тихонько постучался и услышал крик, приглашающий его войти. Что тот и сделал. Сразу заметил Софию, которая потерянно быстро утирала слезы. Сердце колдуна сжалось в ноющем спазме, и мужчина снова почувствовал вину и… жалость. Щемящую, эмпатическую, словно обидел маленькую девочку.

– София, ты снова плакала? – спросил участливо Давид и подошел к девушке. – Давай показывай, что не поняла.

София отвернулась от колдуна и принялась размеренно дышать, чтоб успокоиться. Ей было стыдно и неловко, она даже не знала, что ответить. И в то же время потеплело на душе, что Давид не собирался ее совсем одну оставлять, раз проведал.