Текст книги "Заклинатель драконов"

– Эм… угу.

Донг. Донг?! Донг женат?!

На ком?!

– Поздравляю, это счастье – иметь рядом человека, которого любишь.

– Эм… угу.

– А чем занимается ваша жена?

Я всего лишь хотела поддержать беседу, но со стороны Донга неожиданно донеслось недовольное сопение. Перед глазами тут же предстало воспоминание, как его тьма гналась за нами с Фенькой именно тогда, когда мужчина был не в состоянии себя контролировать.

Я испугалась, что своими словами могла вывести его из себя. Но собеседник сдержанно ответил:

– Она работает. Там. – Махнул рукой вправо.

Я посмотрела в указанном направлении.

– В доме удовольствий? – переспросила удивленно.

– Это пивоварня.

– Да бросьте, все знают, что это не пивоварня.

Донг посмотрел на меня очень странно. Трудно было определить его эмоции по одному глазу, на который к тому же падала тень от полей шляпы.

– А как зовут вашу жену? – задала я новый вопрос и постаралась как можно логичнее обосновать свое любопытство: – Дело в том, что у меня есть знакомая, которая работает в этом заведении. Быть может, я и вашу жену знаю.

Но вместо того чтобы обрадоваться потенциальным связям с аристократической семьей (думаю, он понял, что я не из рабочего класса), Донг переспросил, словно с первого раза то ли не расслышал, то ли вообще не поверил:

– У вас есть знакомая в этом месте?!

Понимая, что отвечать еще раз положительно уже нельзя (он мог подумать, что благородной леди не пристало водить знакомства с тамошними девушками), я спокойно перевела тему.

– У многих из нас есть странные знакомые, и не говорите, что это не так, – ответила с улыбкой. – Скажите, а чем вы сами занимаетесь?

– Работаю, – огрызнулся Донг. – Там. – Он указал рукой влево.

– Вы проводите канализацию в богатых домах? – не поняла я.

Донг посмотрела на здание, куда указал рукой, прочитал вывеску и сказал:

– Да.

К сожалению, я не умею с ходу определять ложь по взгляду, по движениям или по дыханию. Поэтому оставалось только теряться в догадках, водят меня за нос или нет.

Во всяком случае, насчет своего имени он уже соврал. Кто знает, о чем еще он не сказал правды?

Мы как раз вышли на Линч-ли. Я даже сумела разглядеть экипаж с фамильным гербом семьи Бёме. А потом с ужасом увидела Симону, увлеченно болтающую с кучером.

Быстро схватила Донга под руку и развернулась в обратном направлении.

– Что вы делаете? – удивленно просипел тот. – Мы уже на Линч-ли.

– Я вспомнила, что мне еще нужно зайти в одно место.

– Тучи сгущаются, вы можете попасть под дождь, – мрачно сказал мужчина.

– О, это не займет много времени. Мне просто… нужно… в школу иностранных языков!

Показалось или Донг поджал губы?

– Оправдание для вашего мужа? – Сквозь его сип тяжело было угадать интонацию, но, кажется, пробивалась ирония.

– Честно говоря, да, – не стала врать и быстрым шагом направилась за угол. Только когда опасность увидеть Симону миновала, я отпустила мужчину. – Простите, мне не следовало брать вас под руку. Это поведение, недостойное леди.

– Не беспокойтесь, я сделаю вид, что не заметил этого, – отозвался тот. – Боюсь, мне придется вас покинуть. Время поджимает, увы.

– Конечно. Большое спасибо, что позаботились обо мне.

– До свидания, герцогиня.

Махать рукой на прощание я не стала. Проследила, чтобы Донг скрылся в толпе, а после этого вернулась к экипажу.

– Тебя нужно успокаивать? – сходу спросила Симона, как только заметила меня.

– Нет, – покачала головой.

– Он там был… с кем-то?

– Не знаю, прежде чем увидеть своего мужа, я встретила Донга.

Симона вернула сверток с оружием и удивленно посмотрела на меня.

– Тима Донга?! – шепотом переспросила она.

– Да.

– И что было?

– Он проводил меня до Линч-ли.

– Ты что, кокетничала с Донгом?

– Да, – не стала я отрицать. – Быть коварной, оказывается, так забавно. Мне кажется, стоит пересмотреть нормы морали.

– Узнала что-нибудь ценное?

– Ты даже не представляешь, насколько, – загадочно улыбнулась и добавила с грустью: – Мне пора возвращаться.

– Мне тоже, но я все равно скажу: ты играешь с огнем.

Не с огнем, а с тьмой. Это намного-намного опаснее.

Мы попрощались с Симоной, я залезла в карету и приказала кучеру трогаться. Не удержавшись, развернула сверток и с любовью и умилением взглянула на острые грани «шипучек». А потом удивленно моргнула.

Я ведь не говорила Донгу, что ношу титул герцогини.

На следующей неделе нам с Фенькой предстояла очень важная гонка, на которой я собиралась одолеть Тима Донга. К ней я готовилась с особым усердием.

В Недельном залете участвовали сильнейшие. Как бы это удивительно ни было, но при том, что драконов веками пытались истребить, наездников в горах собралось очень много. Все они стекались сюда из разных уголков земли и, как правило, не называли своих настоящих имен. Среди нас наверняка встречались люди самых разных профессий, самого разного социального положения, и вполне возможно, что некоторые имели за плечами судимость. Но на гонках мы все становились равны. Единственное, что отличало нас друг от друга, – наша сила и сила наших драконов.

Именно она проверялась на нескольких этапах отборочных гонок. Существовала таблица, куда записывали имена всех участников и их победы. Красная черта отделяла претендентов на участие в Недельном залете от неудачников.

Донг, само собой, находился в верхней части таблицы. На первом месте. Почти абсолютное количество побед.

Мое имя стояло среди неудачников.

Но в следующей гонке я намеревалась это исправить. А для этого мне предстояло сделать практически невозможное. Победы над Донгом ждали от Рогатого Дога, но никак не от зеленого новичка. Так что Симона права: если я смогу исполнить то, что задумала, Донг сожрет мое мясо, а кости скормит своему дракону.

Но я готова была рискнуть.

Как только выдался безветренный день, я дождалась, когда землю окутают сумерки, надела амазонку и заявила конюху, что собираюсь отправиться на прогулку.

– О, миледи, время уже позднее, – пробормотал парень, но я смерила его надменным взглядом.

– Вы хотите остановить меня?

Молодой конюх обвел взглядом фыркающих лошадей, словно обдумывая дальнейшие слова, и тихо выдавил:

– Угу.

Я не удержалась от доброй улыбки.

– Как вас зовут?

– Р-роберт, – выдавил парень.

Еще один Роберт?! Почему в этом герцогстве что ни имя, то сразу Роберт?

– А почему на вас нет таблички? Я приказала всем слугам носить их.

– Она падает.

– Прикрепите булавками.

– Они колются.

– Прикрепите так, чтобы не кололись.

– Но я…

– Что ж, Роберт, я передам герцогу, что вы сделали все, чтобы остановить меня, – клятвенно заверила его. – А сейчас, когда угроза наказания миновала, вы предоставите мне кобылу?

– Но вас должен кто-то сопровождать, – неуверенно заикнулся парень.

– Роберт, напоминаю, вы перечите воле герцогини.

– Прошу вас, не гневайтесь, миледи. Герцог никому не разрешает покидать замок после заката.

– Почему?

– Это опасно, – икнул Роберт.

– Чем? – никак не могла понять я.

– Ну… я не думаю, что имею право… говорить об этом… я не знаю… – Парень покраснел от волнения.

– Конечно, ты имеешь право рассказать герцогине об опасности, которая может угрожать ее подданным, – величественно сказала я.

Роберт еще раз оглянулся на лошадей, словно они придавали ему смелости, и только после этого решился.

– Граница герцогства Хильдеберхт на западе находится рядом с морем…

– Мне это известно.

– А за морем есть пустыня, где живут воздушные кочевники урки.

– И это мне известно.

– Они нас ненавидят.

– Почему? – нахмурилась я.

Роберт развел руками:

– Никто не знает, но они постоянно нападают на территории герцогства и сжигают деревни. Однажды даже напали на замок, поэтому герцог запрещает покидать его после заката.

Я внимательно посмотрела на паренька, нервно мнущего край котты, и насторожилась. Не придумал ли он эту легенду специально, чтобы задержать слишком безответственную герцогиню?

– Замок выглядит вполне себе целым, – недоверчиво сказала я.

– Угу, – кивнул парень.

Я устало закатила глаза.

– А чей это жеребец?

Роберт поспешно проговорил:

– Это жеребец герцога, и его может оседлать только сам хозяин.

– Герцог выбрал себе самого быстрого жеребца?

– Конечно, миледи, – испугался Роберт.

– Ладно. Запряги мне кобылу.

– Н-нет, я не могу…

– Роберт. Это не просьба.

– Но миледи…

– Ты хочешь, чтобы я совершила свою прогулку быстро или чтобы до ночи пыталась заставить тебя передумать?

Отчаявшись достучаться до разума герцогини, Роберт устало махнул рукой.

С лошадьми, как с драконами – главное, войти в доверие и установить контакт. Неторопливая кобылка, которую из-за дамского седла даже галопом не пустишь, сильно замедляла путь. Если бы сейчас я была на жеребце, то уже давно добралась бы до долины, на которой запланировала провести тренировку с Фенькой. Однако, хоть леди и полагалось выглядеть несколько приземленной в плане знаний, дурой я не была.

Строптивого жеребца, у которого уже есть хозяин, приструнить практически невозможно. Практически… однажды мне уже доводилось работать с подобным животным: после смерти отца его коня никто не мог оседлать. Покупать его тоже никто не хотел, и мама уже почти решилась пустить его на мясо, когда мне наконец удалось наладить с ним контакт.

Лошади, как и драконы, очень чуткие и очень ранимые.

К ним нужен особый подход, но это требует длительного времени.

Желание испытать жеребца герцога было сильным (нравятся мне сложные животные), но разум подсказывал, что Ричард может воспринять это как нарушение личного пространства. Поэтому пришлось подавить собственные амбиции и просто не лезть, куда не надо.

Из-за того, что моя кобыла бежала неспешной рысцой, за час я так и не добралась до нужной долины. Мне хотелось полетать с Фенькой над огромными полями зерновых, я даже бинокль (правда, театральный) с собой взяла, чтобы приглядеться, что же там все-таки выращивают. Но пришлось остановиться в лесу, так и не добравшись ни до одной из долин.

Неподалеку слышалось журчание реки. Я привязала кобылу к дереву рядом с берегом, чтобы животное смогло утолить жажду. Сама же стала переодеваться.

Сделать это в лесу оказалось не так-то просто, особенно без камеристки, но все же я справилась. Перекинула сумку с женской одеждой через седло и пошла как можно дальше от лошади (они очень боятся шума и тряски земли), ища при этом подходящее место для приземления крупного дракона.

Фенька прилетел через пятнадцать минут.

– Привет, дружок! – Я тут же полезла обниматься.

Дракон был намного выше меня, хотя по сравнению со многими своими сородичами считался низкорослым. Обнять его в прямом смысле этого слова было проблематично, поэтому я просто припала к голубой чешуе, в сумерках принявшей темно-синий оттенок.

Тут же почувствовала, как слюнявая морда уткнулась мне в сумку.

– Что, почуял еду? – Я поспешно отклонилась в сторону. – И откуда этот хитрый взгляд?

Фенька пригнулся к земле и попытался подобраться к еде снизу.

– Эй! Что за наглость? – пришлось щелкнуть его по носу.

Дракон фыркнул и обиженно отошел.

Я медленно открыла сумку, запустила туда руку, наблюдая, как друг с любопытством принюхивается.

– Мы с тобой в скором времени совершим невозможное. Если все получится, следующая победа будет нашей. Но для этого нам придется выжать из себя все, на что мы способны. Согласен?

Фенька повернулся, внимательно на меня посмотрел, потом перевел голодный взгляд на мою руку, повел сначала одним ухом, затем другим.

– Согласен?

Облизнулся. Моргнул. И только после этого кивнул.

– Держи.

Я кинула ему буханку хлеба.

Дракон схватил ее на лету зубами, куснул половину, зачавкал. Вторая половина брякнулась на землю. Фенька распробовал вкус моего угощения, скривился и выплюнул его.

– Серьезно? – разочарованно воскликнула я.

Теперь начала подозревать, что хлеб у Донга был какой-то особенный. Что, если он туда чего-то подмешивал? И именно это позволило ему командовать Фенькой?

– Ладно, раз трапеза не удалась, пока совсем не стемнело, приступим к тренировочным полетам.

Мы всегда летали над облаками. Если кто-то и мог разглядеть нас с земли, то все равно не мог понять, что это за огромная тень, похожая на птицу.

– Разгоняемся, – командовала я, пытаясь перекричать ветер. – Уходим вправо. Теперь выше. Еще выше. Молодец, дружок. Мы с тобой должны подобраться к Донгу как можно ближе. Держись параллельно земли. Знаю, трудно удержать равновесие, но постарайся, ладно? Мы должны лететь очень плавно, чтобы Донг нас не заметил.

К сожалению, на полет у нас был от силы час.

Полюбоваться видами я так и не успела. Все мое внимание было приковано к дракону, которому оказалось неожиданно тяжело справиться с дополнительной нагрузкой. Мы выучили с ним один маневр, но без крайней необходимости использовать его я не собиралась.

Фенька был молодым, энергичным драконом, но и неопытным тоже. Это чувствовалось в слишком нервных взмахах крыльев. Ему с трудом удавалось лететь плавно, из-за чего не получалось маневрировать с тем изяществом, которое было присуще дракону Донга.

В общем, нам еще учиться и учиться.

Окончив с тренировочными полетами, мы опустились возле реки, но на этот раз на большем расстоянии от того места, где находилась моя лошадь.

В темное время суток стылая вода уже не манила так, как это было при свете дня. Холода мне хватило и среди облаков. Так что я разлеглась на траве неподалеку от берега.

Обратная сторона той радости, какую приносили полеты, заключалась именно в холоде. У меня обветривались губы, в особо морозные деньки щеки превращались в два красных помидора, а про цыпки на руках и говорить нечего. Обычно наездники прикрывают лицо тряпкой, но тогда Фенька не будет меня слышать. Перчатки я надевала, но они не особо помогали.

Всадников, летающих на драконах, отличают вечно ледяные руки.

Ушиб на животе все еще ныл, но я надеялась, что к гонкам он заживет. Пока же было больно сидеть в седле.

Задумчиво потирая больное место и разглядывая звезды, я рассеянно прислушивалась к фырканью Феньки. Он любил поваляться, извиваясь в траве. Так он вроде бы чесал себе бока и спину.

Однако вместо привычного «хпры» внезапно раздалось злобное рычание.

Я моментально вскочила на ноги.

Фенька пятился в мою сторону, «ругаясь» на обычные кусты.

– Дружок, ты чего? – не поняла я.

Дракон недовольно посмотрел на меня, словно спрашивая: «Ты что, правда не понимаешь?!». И вновь сердито рыкнул.

Я настороженно прищурилась, пытаясь понять, что животное увидело в кустах. Но лес уже окрасился ночным мраком, так что разглядеть ничего не удалось.

Фенька не прекращал рычать, поджал уши и негодующе размахивал хвостом.

Понимая, что мне в любом случае придется это сделать, я пошла посмотреть, что же скрывается за кустами.

На самом деле я люблю приключения. В книгах. Там они выглядят интересными и задорными. В реальности передвигаться по ночному лесу было страшно. От осознания, что ты слабая и беспомощная девушка, а единственный твой защитник – трусливый дракон, заставивший хозяйку самостоятельно разбираться с неприятностями, становилось не по себе. Если там разбойники, кто знает, что они попытаются со мной сделать. Страшно подумать, что произойдет, если они еще и Феньку увидят.

Я поняла, что больше не хочу приключений.

Поспешно повернувшись, врезалась в Фенькину морду, испуганно отшатнулась и не устояла на ногах. За кустами начинался покатый склон, по которому я кубарем скатилась вниз.

Фенька ужаснулся чуть ли не больше меня и тут же кинулся на помощь. С болезненным стоном я поднялась на ноги, злобно одернула шерстяной свитер и возмущенно взглянула на дракона. Тот пристыженно поджал уши и смущенно дернул головой, указывая на что-то.

Мы находились в низине. Осмотревшись, увидела, что прямо передо мной возвышаются холмы. Позади раскинулся лес.

Это сразу настораживало. Создавалось впечатление, что низменность таким образом ограждена от любопытных глаз.

Но больше всего меня испугала темная дыра в одном из холмов, очень напоминающая пещеру в горах. Расстояние до нее было вполне приемлемым – низина отличалась приличными размерами.

Фенька зарычал.

– Так, дружок, пошли-ка отсюда, – не сводя взгляда с устрашающего холма, сказала я.

Но не успела сделать и шага в сторону, как вдруг земля содрогнулась.

Не знаю, что со мной произошло, но в тот момент я не сумела справиться с накатившим ужасом. На моем счету было множество опасных ситуаций, из которых мне удавалось выкрутиться исключительно благодаря холодному разуму. Но почему-то именно сегодня я впала в ступор.

Наверное, отчасти так проявилось природное любопытство.

Мозг знал, что нужно собирать остатки сил и со всех ног нестись подальше от этого места. Но сердце, тянущееся к приключениям, к азарту, к погоням, хотело узнать, что это.

Из черной дыры вырвалось… даже не знаю, как это назвать.

Оно было огромным. Невероятно огромным. Раз в десять больше моего Феньки. У него были крылья, у него была серая чешуя, у него были огромные клыки, у него была цепь на шее.

Оно вырвалось, чтобы прогнать отсюда незваных гостей, а я в ужасе смотрела прямо в разъяренные янтарные глаза.

Цепь звенела, и тянулась, тянулась, тянулась…

Фенька зарычал.

Огромное чудовище с трудом передвигало лапами, словно что-то не давало ему прыгнуть, распрямиться во весь рост и заставляло заваливаться набок.

В какой-то момент цепь кончилась. Ошейник впился в шею, опрокинул монстра назад. Но не успели мы с Фенькой прийти в себя, как оно поднялось. А затем из пасти хлынула тьма.

Окажись я здесь одна, мне был бы конец.

Но в этот момент передо мной возник Фенька и выпустил ответную порцию льда, защищая нас от черного огня.

Я оправилась от шока и быстро запрыгнула в седло. Ударила дракона по бокам, заставив взмыть вверх. Вслед понеслись обжигающие языки темной стихии, но благодаря резкому маневрированию нас с Фенькой даже не задело.

Мы не полетели к облакам – слишком большой угол, подниматься будем медленно, а струям черного огня ничего не препятствует. Поэтому я направила дракона вдоль крон высоких деревьев.

Через несколько секунд услышала горький, полный отчаяния вой, от которого покачнулись ели и сотряслась земля.

Как-то на эмоциях я сказала Симоне, что ненавижу таких, как Тим Донг.

Я слукавила.

С рождения мне прекрасно удавалось фантазировать без всяких ограничений. Но я никогда не позволяла себе искать кого-то авторитетного и уже тем более подражать ему. Пример отца показал, что это ни к чему хорошему не приводит. Однако, если сейчас представить хоть на секунду, что такое возможно, в моей жизни появился безоговорочный претендент на это место.

Если бы не ожесточенная вражда между нами, Тим Донг был бы моим кумиром. То, как он управлялся со своим драконом, действительно заслуживало восхищения.

Да уж, Марита, ну ты даешь. В день самых важных для тебя гонок летишь на Феньке и задумчиво разглядываешь тень злейшего врага.

Я не люблю, когда что-то потрясает до глубины души. Обычно после такого становлюсь рассеянной, невнимательной… задумчивой. А это плохо сказывается на моих действиях.

Вот и сейчас.

Вместо того чтобы привести в исполнение свой план по уничтожению Донга, я улыбалась, наблюдая, как он обгоняет своих противников. У меня выдалось всего несколько секунд, чтобы позволить себе отвлечься на это прекрасное зрелище.

Тим Донг не изображал из себя короля гонок. Он им являлся.

Они с его драконом представляли собой завораживающую картину. Никто на моей памяти не управлялся со своим животным так, как он. Они были словно единым целым. Не таким целым, каким я считала нас с Фенькой. Эти двое прекрасно понимали друг друга без слов, стоило одному чуть отклониться, второй словно продолжал это движение.

Я вечно ору в полете: «Фенька, вверх!», «Вниз!», «Давай дадим ему жару!»

Донг не отдавал приказов вслух, но при этом его дракон безоговорочно исполнял сложные маневры, разгонялся в два счета, скрывался среди облаков, подрезал противников и всегда знал, когда использовать стихию.

Я мотнула головой, стараясь отгородиться от зависти перед этой непоколебимой уверенностью, которой мне так не хватало, и сосредоточиться на гонке.

Среди участников насчитывалось множество достойных наездников, которые хотели победить ничуть не меньше меня.

Рогатый Дог – огромный, коренастый мужик с таким низким хриплым голосом, что его невозможно было слушать, потому что начинали дрожать колени.

Серый Крыс – тощий, пронырливый, и дракон ему под стать: белый, владеющий воздушной стихией, маленький и ушлый.

Дэн Ли – воздушный кочевник, прилетевший сюда с другого берега моря, его злой взгляд каждому показывал: этот человек намерен бороться до конца.

Факс – ему не подчинялась ни одна стихия, но при этом его рыжеватый дракон умудрялся развивать такую немыслимую скорость, что мог дать фору самому Донгу.

Борзой Сокол – лишился одного глаза во время Недельного залета, что позволило им с Донгом найти общую тему для разговоров за кружкой пива, но сделало заклятыми врагами среди гор. Ведь каждый из них пришел сюда за победой.

И Марита Хорвин – девушка, переодетая парнем и с какого-то перепуга решившая, что достойна компании этих акул гонок и может обогнать самого Тима Донга.

По традиции на втором круге остались сильнейшие.

Я прекрасно понимала, что подобраться вплотную к Донгу не смогу, пока не устраню остальных претендентов на победу.

Мой план был выверен до мельчайших деталей.

Соперники подобрались сильные, но за три месяца полетов я разгадала их слабые стороны и теперь в полной мере пользовалась знаниями, выводя из строя одного за другим, пока не оказалась один на один со своим злейшим врагом.

Мы с Фенькой вымотались до предела, а до конца круга оставалось всего ничего. Донг шел впереди.

– Ну, дружок, сделаем это, – выдавила я на сбивающемся дыхании.

Мне стало страшно. Одна малейшая ошибка, и все мои старания пойдут прахом. Но тяга к победе, к странному желанию оказаться лучшей, обогнать того, кого, казалось бы, невозможно обогнать, была сильнее.

Набрав в легкие побольше воздуха и едва не подавившись, я ударила Феньку по бокам и приказала спускаться вниз.

В ущелье возле самой земли образовывалась дымка. Именно в ней мы и скрылись. Донг нас не видел, но медлить тоже было нельзя.

Подгадав момент, Фенька вынырнул аккурат рядом с настороженным всадником. Донг нас поджидал, и я готовилась к этому. Мне вовсе не требовалось его обгонять, только пролететь совсем рядом, чтобы выпустить ряд «шипучек».

Острые наконечники врезались в его куртку, пробили плотную ткань, впились в кожу и вызвали острую боль. У меня было три «шипучки», все они друг за другом попали в цель.

Донг вцепился в раненую руку. Стиснул зубы, чтобы не взвыть, и на секунду перестал контролировать своего дракона.

Этой секунды оказалось достаточно.

Выровнявшись перед носом темного дракона, Фенька пересек победную черту первым.

Зрители, среди которых были судьи, выбывшие участники и несколько любопытных девушек, на мгновение удивленно замерли, увидев, кто стал первым в этой гонке. А потом радостно заголосили.

Я оглянулась на Донга, ожесточенно пытающегося выдернуть мое маленькое оружие. И нахмурилась.

Я ведь его победила. Только что сделала практически невозможное.

Тогда где этот сладкий вкус победы?

Почему я думаю только о том, что это подло?

Победа над Донгом оказалась сродни чуду.

В кабаке мне просто не давали прохода, поздравляли и по-отечески трепали то по голове (вернее, по косынке), то по плечу. Но я, вместо того чтобы радоваться, тревожно отсчитывала минуты, когда этот ад наконец-то закончится.

Свободных комнат уже не было, укрыться не получилось, поэтому пришлось сидеть в зале с кружкой пива, которое я, как обычно, не пила.

Появиться в кабаке – негласная обязанность любого наездника. Любого, но, видимо, не Донга. Я ожидала, что он как минимум станет прожигать меня испепеляющим взглядом, но мужчина просто скрылся сразу после гонок и больше не объявлялся.

Я заставила его себя ненавидеть. Он из тех, кто не привык проигрывать, и теперь его ненависть будет преследовать меня до тех пор, пока не объявят участников Недельного залета.

Это было неофициальное объявление войны.

Хотелось бы, конечно, позлорадствовать по этому поводу, но мне требовалось вернуться домой.

После того как в замок прискакала испуганная лошадь с вещами герцогини в торбе, слуги поставили на уши все герцогство. Объяснить, что кобыла понесла из-за громкого рева огромного чудовища, я не могла, поэтому пришлось сочинять неубедительную легенду. По поводу смены одежды тоже: решила искупаться, благо взяла с собой запасную… мальчишечью.

В тот день возвращаться пришлось на Феньке. Он опустился в лесу на то место, где забирал меня, когда мы улетали на гонки. На всякий случай я приказала дракону на своих четырех отойти подальше и только потом улетать.

Когда герцогиню увидели возле ворот, стражники тут же позвали Эрту, которая всю ночь втолковывала мне, насколько опасно поступать так, как поступила я.

И если нотации меня не пугали, то голубь, отправленный герцогу с вестью о том, что произошло с его женой, вызвал искренние опасения. Я сначала даже хотела послать Феньку перехватить птицу, но потом вспомнила, что сообщение до герцога и так не дойдет: он же уже не в столице.

Тем не менее все эти события пошатнули мое душевное равновесие. Вместо того чтобы наслаждаться победой, я тревожно разглядывала карту герцогства.

За этим занятием меня и застала Симона.

– Ты что это делаешь? – нахмурилась она, заметив, как я вывожу пером непонятные круги на бумаге.

– Отмечаю кое-что, – отозвалась туманно.

– Джон, ты в порядке? – с намеком спросила она.

– Угу.

– Ты не выглядишь радостным.

– Мне нужно кое с чем разобраться.

Симона пододвинула стул поближе и обеспокоенно вгляделась в мое лицо. Затем тихо уточнила:

– Марита, что-то случилось? Донг что-то тебе сделал?

– Нет, пока еще нет, – успокаивающе отозвалась я.

– Тогда в чем дело? Да отложи ты это хоть на секунду! – Разозлившись, подруга выхватила из моей руки перо.

Я устало вздохнула:

– Верни, пожалуйста, я еще не закончила.

– А что ты делаешь?

Симона смотрела на меня с искренним волнением. Я сомневалась несколько секунд, стоит ли делиться с ней своими переживаниями, но в конце концов решилась.

Нагнулась поближе и зашептала:

– Несколько дней назад я наткнулась на темного дракона.

– Питомца Донга?

– Нет, кто-то держит незнакомого мне дракона прямо в герцогстве. Я взяла карту в библиотеке и отметила близлежащие деревни. Кто-то из местных жителей держит дракона на цепи.

– На цепи? – непонимающе переспросила девушка.

– Да. – Рассеянно посмотрела на черный кружок, отметивший место нахождения животного. – Было темно, когда я его увидела. Но клянусь, он сидел на цепи. И… еще… не знаю, как объяснить, но мне показалось, что у него нет одной лапы. Он заваливался набок. Конечно, в темноте трудно оценить, но…

– Что это значит?

– Не знаю. – Я покачала головой. – Но если кто-то проводит эксперименты над этим драконом, я должна что-то сделать.

– Что?

– Да не знаю я. Но не оставлять же все как есть! Кто-то издевается над животным, а я не могу сделать вид, что ничего не видела.

Симона поджала губы и обвела зал встревоженным взглядом.

– Донга тут нет, – сказала она.

– Знаю.

– Вдруг он прямо сейчас готовится к мести?

– Мне пока не до него.

– Знаешь, меня пугает, что между разъяренным мужчиной и незнакомым драконом ты выбираешь дракона.

Я моргнула, словно только после этих слов вырвалась из своих переживаний. А потом устало вздохнула:

– Не могу больше здесь сидеть. Мне надо домой.

– Так лети.

– Ты всегда меня поддерживаешь. – Не удержавшись, я положила голову Симоне на плечо и поджала губы, словно собиралась заплакать. – Спасибо.

– Да не за что, – усмехнулась рыжая девушка. – Давай, отрывайся от меня, а то придется платить.

– Эх, – вздохнула я, сложила карту, убрала перо с чернилами и попрощалась с подругой.

Фенька прекрасно чувствовал мое настроение, так что, в отличие от людей, не стал прыгать от радости, лишний раз напоминая о нашей победе.

Я забралась на дракона, и буквально за пятнадцать минут он доставил меня к замку. Конечно, как обычно, приземлился на приемлемом расстоянии от ворот. После чего скрылся в ночном небе.

Я же перебралась через ограду, прокралась по саду и достигла той части замка, где располагались покои герцога и окно, из которого свисала веревка.

Но не успела за нее ухватиться, как услышала громкий клич, возвещающий о том, что Ричард Бёме вернулся домой.

Если бы мама услышала, каким словечком я выругалась в этот момент, она бы меня выпорола.

Взбираться по стене было совсем не легким занятием и уж точно не быстрым. Пока я усиленно подтягивалась и искала взглядом выступы или углубления, куда можно поставить ногу, со стороны парадного входа уже доносились вежливые приветствия.

У меня сердце ухнуло в пятки. Я вдруг остро осознала: мне не успеть. Преодолен только первый этаж, а герцог уже входит в дом. Сколько времени ему понадобится, чтобы отдать указания слугам и отправиться в свои покои? В том, что он первым делом пойдет именно туда, я не сомневалась. Время позднее. К тому же наверняка Ричард вымотан после дороги.

Кряхтя и пыхтя, я выложилась до предела своих возможностей, что было очень непросто после ожесточенной гонки, но в открытое окно забралась раньше, чем муж вошел в комнату.

Не успела обрадоваться своей удаче, как услышала приближающиеся шаги и отголоски чужих голосов.

Оглянулась на окно. К подоконнику была привязана веревка. Едва не выругавшись очень плохим словом, прикрыла раму, надеясь, что сквозняк не заставит моего мужа подойти и проверить, почему осталась щелочка. Поправив лямку сумки, на цыпочках прокралась к дверце смежного коридора и едва успела ее за собой закрыть, как герцог вошел в комнату.

Я судорожно выдохнула, осознав, насколько была близка к разоблачению. Даже не представляю, как смогла бы оправдаться и объяснить такой свой вид. Подумалось вдруг, что скажи я правду, мне бы тоже не поверили.

С облегчением оторвавшись от двери, сделала осторожный шаг по направлению к своим покоям, но неожиданно услышала знакомый голос.

– Милорд, я так рада, что вы вернулись, – проворковала Элина.

Недолго думая вновь припала к двери.

– Элина? Ты что здесь делаешь? – Кажется, муж удивился. С чего бы? Не сам ли позвал?

– Пришла помассировать вам плечи, чтобы снять усталость после долгой дороги.

Долгой, как же. Замучился ехать, бедный.

– Ты здесь больше не работаешь, – хмуро отозвался Ричард Бёме.

– Эрта позволила мне вернуться, – уязвленно сказала Элина.

– Не Эрта хозяйка этого замка. – В голосе герцога промелькнула злость. – Надеюсь, у тебя хватило ума не подходить к моей жене?