Текст книги "Русская Атлантида и первые индоевропейцы"

Глава 3
Геркулесовы Столбы на Волге

У Геркулесовых Столбов лежит моя дорога

У Геркулесовых Столбов, где плавал Одиссей…

А.М. Городницкий

Обратимся еще к одному ориентиру Атлантиды, упоминаемому Платоном. Философ поместил неведомый чудо-остров за Геркулесовыми столбами, но не указал при этом их географическую привязку. Вероятно, в древние времена о них хорошо знали и считали это прописной истиной. Но для современных исследователей поиск вероятной локализации этих столбов превратился в отдельную проблему.

В древнегреческих сказаниях упоминается, что Геракл воздвиг Геркулесовы столбы во время своего очередного подвига – похищения быков царя Гериона. Где конкретно находилось это царство, мифы не открывают, но сообщают, что Геракл в поисках заветной страны Гериона двигался на запад. Вот, собственно, и все, что известно.

Со слов Страбона, которого цитировал Пиндар, следует, что в ходе своего путешествия на запад Геракл отметил самую дальнюю точку своего маршрута. Эта точка и служила границей для мореплавателей в античную эпоху, поэтому в переносном смысле «геркулесовы столбы» – это край света, предел мира, и выражение «дойти до геркулесовых столбов» означает «дойти до предела». Поскольку Геракл двигался на запад, то Геракловыми столбами стали считать скалы, расположенные по обеим сторонам Гибралтарского пролива. Казалось бы, все четко и правильно. На сегодняшний день, это самая распространенная точка зрения, фигурирующая во всех энциклопедиях и справочниках. Северная скала (со стороны Европы) – это Гибралтарская скала Кальпа, расположенная во владении Великобритании (Гибралтар), а в качестве южного столба (со стороны Северной Африки) выступает либо гора Джебель-Муса в Марокко, либо гора Абила, находящаяся рядом с Сеутой (полуанклавом Испании). Римляне облагородили греческое предание, прибавив к нему, что именно Геракл проложил Гибралтарский пролив, пробив перешеек между горами, и соединил Средиземное море с Атлантическим океаном.

Античная версия расположения – самая романтичная и сказочная в атлантологии. Трудно даже представить, сколько здравомыслящих умов она покорила своей, казалось бы, безусловной правотой. Ведь Платон говорил, что Атлантида располагалась за Геркулесовыми столбами, значит, надо лишь заглянуть, что же там таится за водами Гибралтара. Мы должны обязательно упомянуть об этих гипотезах, поскольку это классика атлантологии ее история.

Фото 3. Гибралтарская скала (на переднем плане) и горы Северной Африки (на заднем)

Об Атлантиде люди думали не век и не два, и открытие новых континентов европейцами, конечно же, рождало всплеск новых гипотез. Успех путешествия Колумба подхлестнул самых смелых из мыслителей связать Атлантиду с американскими континентами. Александр Михайлович Кондратов, автор книги «Атлантиды моря Тетис» пишет:

«Уже в 1530 году такую мысль высказывает итальянский врач, философ и поэт Джироламо Фракастро. Пять лет спустя в испанском городе Севилья выходит книга Гонсало Фернандеса де Овьедо-и-Вальдеса, посвященная «Индиям» (как называли в ту пору земли Америки), в которой эти «Индии» сопоставляются с платоновской Атлантидой. К такому же выводу приходит в том же 1535 году соотечественник Овьедо-и-Вальдеса Аугустин де Сарате. В 1552 году в Сарагосе выходит «Всеобщая история Индий и завоевания Мексики», автором которой был испанский хронист Франсиско Лопес де Гомара, решительно утверждавший, что высокие культуры индейцев, завоеванных Кортесом и другими конкистадорами, являются остатками культуры атлантов. Правда, издание «Всеобщей истории Индий» было конфисковано и сожжено инквизицией. Испанский хронист Хосе де Акоста выступил против своих коллег, отождествлявших индейцев с атлантами. Епископ Диего де Ланда, много лет проживший в стране майя на полуострове Юкатан, с издевкой пишет о предположениях Гомары… Однако идея «атлантов в Америке» продолжает жить. Примерно в то же самое время, что и книга Гомары, появляются «Рассуждения рыцаря сэра Хэмфри Гилберта в доказательство существования Северо-Западного прохода в Китай и Индию». По мнению сэра Хэмфри, Америка и есть та самая Атлантида, о которой писали античные авторы. А так как Атлантида, согласно Платону, остров, то и на севере Атлантики должен быть пролив, сходный с тем, что открыл на юге Магеллан. «Я считаю, что путь на северо-запад кругом Америки является наиболее подходящим для наших целей, и в этом убеждении поддерживают меня не только высказывания Платона, Аристотеля и других древних философов, но и лучшие современные географы», – писал в своих «Рассуждениях» сэр Хэмфри. Отождествлял Америку и Атлантиду и соотечественник сэра Хэмфри, основоположник современного индуктивного метода исследования философ и ученый Френсис Бэкон, живший в конце XVI – начале XVII веков. В 1689 году французский картограф Сансон помещает Атлантиду на территории Южной Америки – в Бразилии. Спустя столетие его коллега и соотечественник Робер Вогуди издает атлас, где Атлантида также отождествляется с Бразилией.

В XIX столетии рождается новая научная дисциплина – американистика, изучающая культуры индейцев и самобытные цивилизации, существовавшие в Новом Свете до открытия Америки европейцами. Один из создателей этой науки, аббат Брассер де Бурбур, посвятивший жизнь исследованию древних цивилизаций Центральной Америки, на склоне своих дней публикует работы, в которых решительно заявляет, что цивилизации эти – наследие атлантов. В одной из рукописей индейцев майя, Мадридской, он обнаруживает карту Атлантиды, а под ней расшифровывает надпись, гласящую: «пропасть воды – кипящая лава – земля колеблется – вершина – вулкан».

В 1870 году найдена «Книга Чилам Балам», содержащая записанные латинскими буквами на языке майя пророчества и исторические сведения. В ней сторонники «Атлантиды в Америке» обнаружили текст, рассказывающий о том, как «земля сначала начала содрогаться. И упал огненный дождь, и упал пепел, и упали скалы и деревья. И Великий Змей был похищен с небес. И вот одним ударом нахлынули воды… Небеса упали, и суша утонула. И в один миг великое разрушение закончилось. И Сейба, Великая Матерь, поднялась среди воспоминаний о гибели мира земли».

Еще раньше, в 1836 году, был опубликован уникальный документ, записанный рисуночными знаками на бересте, – священная хроника индейцев-делаваров «Валам Олум». Но лишь спустя полвека ученый-американист Даниэль Бринтон доказал подлинность этого текста – слишком уж невероятной казалась специалистам возможность записать знаками-рисунками связный и длинный исторический текст. Бринтон переиздал «Валам Олум» снабдив знаки рисунки делаварским «чтением» подлинника и переводом его на английский язык. Сторонники «американской Атлантиды» обнаружили в этой хронике упоминание о «горевшей стране Лусасаки», которая была разорвана и расколота змеей Акоменаки, «скреплявшей землю». Огюст Ле-Плонжон, исследователь цивилизации майя, публикует в 1900 году перевод текста, содержащегося в одной из рукописей майя и буквально гласящего следующее: «6 года К'ан, в одиннадцатый день Мулук месяца Сак начались ужасные землетрясения, которые продолжались беспрерывно до тринадцатого дня Чуэн. Их жертвой пала страна болотистых холмов, страна Му. Дважды поднявшаяся, она исчезла в течение одной ночи. В результате непрерывного действия подводных вулканов материк многократно поднимался и исчезал. В конце земля расступилась и десять стран, разорванных на части, были уничтожены. Они погибли вместе с населением, которое насчитывало 64 миллиона человек, за 8060 лет до написания этой книги». По мнению того же Ле-Плонжона, названия греческих букв, расположенные в алфавитном порядке (альфа, бета, гамма и т. д.) являются… поэмой на языке майя, повествующей о гибели Атлантиды!»

Мы приводим достаточно обширный фрагмент книги, чтобы подчеркнуть неуемность атлантологов в поисках неведомой земли. Ошибочность подавляющего большинства гипотез заключалась, прежде всего, в том, что поиски не носили системного характера. В случае с Новым Светом основная установка связывалась с платоновской фразой «за Геркулесовыми столбами». При этом игнорировалась масса других свидетельств, которые присутствуют в тексте Платона Поиски платоновской Атлантиды, по существу, переросли в изучение древних морских цивилизаций. Так, в книге «Атланты», изданной в 1883 году, французский исследователь Е.Ф. Берлиу доказывал, что Атлантида занимала пространство Северной Африки от Туниса до Марокко и отделялась от Сахары мелководным морем, которое затем высохло и превратилось в пояс непроходимых соленых болот. О североафриканском адресе Атлантиды писали позднее и другие авторы, но их версии опять-таки концентрировались на объяснении отдельных моментов платоновского текста, но не всей совокупности сведений. Основным их аргументом было расположение предполагаемых атлантид западнее Гибралтара. Вообще, африканские гипотезы представляются в значительной степени комичными, поскольку они требовали признать, что египетские жрецы не ведали, какие культуры процветали некогда на их континенте. Их даже трудно комментировать. Не выдерживают критики и американские «привязки» Атлантиды. Сегодня они больше интересны, как любопытные курьезы. В частности, некоторые атлантологи полагали, что «ключом» к решению загадки Атлантиды является удивительное Саргассово море, своеобразное «озеро водорослей», а Г. Мертц в 1966 году предложила XXXVI Международному конгрессу американистов в Севилье доклад под интригующим названием «Одиссей в Америке». Ссылаясь на упоминание в бессмертной гомеровской поэме о «движущейся по кругу реке в океане» за столбами Геракла, она утверждала, что речь идет здесь о течении Гольфстрим и о том, что знаменитый герой Троянской войны Одиссей попал в Новый Свет через Северную Атлантику.

Тема «Геракловых столбов» – одна из ключевых в атлантологии. За гибралтарскую версию держится до сих пор большинство исследователей, и им нельзя отказать в профессиональном братстве. По мнению многих атлантологов, описанию Платона лучше всего отвечает «азорский вариант», связывающий Атлантиду с Азорским архипелагом, вершинами подводной горной страны на дне Атлантики. Именно этот вариант отстаивала Е.Ф. Хагемейстер в докладе «Ледниковый период и Атлантида», прочитанном в Эстонской академии наук 30 ноября 1954 года и опубликованном на следующий год в журнале «Природа»; именно в этом районе поместил главное царство Атлантиды Н.Ф. Жиров, выпустивший в 1964 году в издательстве «Мысль» монографию «Атлантида», главная цель которой, по словам ее автора, – «выявление реальности существования в прошлом более или менее значительного участка суши в Атлантическом океане» или «доказательство геолого-географической реальности былого существования Атлантиды». Александр Моисеевич Городницкий, стихи которого вынесены в эпиграф главы, тоже искал следы Атлантиды в Атлантике. Ученому удалось доказать существование подводных хребтов в Атлантическом океане, располагающуюся к западу от Гибралтара, но платоновской Атлантидой там и не пахнет. Между тем, Геркулесовы столбы устойчиво помещают у Гибралтара. В 18 км от Танжера (Марокко) установлен памятник с символическим изображением двух колонн, а скалы Гибралтарского пролива стали местом паломничества туристов. Но как ни сильна пропагандистская кампания в пользу Гибралтара, многие не принимают эту гипотезу. Причина этого проста – отсутствие следов Атлантиды в Атлантическом океане.

Фото 4. Памятник «Геркулесовы Столбы»

Исследователям, убежденным в ее существовании, не остается ничего иного, как искать Геркулесовы столбы в другом месте. При этом «повисает в воздухе» вопрос о западном векторе движения Геракла, что, конечно же, неправильно. Но ряду исследователей такая жертва представляется разумной.

Одним из них был наш выдающийся соотечественник Авраам Сергеевич Норов (1795–1869). Родившись в дворянской семье, он семнадцатилетним прапорщиком участвовал в Бородинском сражении, где получил тяжелое ранение картечью и лишился обеих ног. Госпиталь, в котором находился Норов, захватили французы, но ему повезло, и по приказу самого Наполеона за юношей, ставшим инвалидом, ухаживал лейб-медик. В мирной жизни Авраам Сергеевич выбрал службу в министерстве внутренних дел, но при этом писал стихи и занимался переводами классиков европейской поэзии. Осенью 1834 года Норов отправляется в длительное путешествие через страны Восточной Европы в Египет, Палестину, Сирию и Малую Азию. По возвращении публикует о своих странствиях обстоятельный труд, а в 1839 году назначается на должность члена комиссии по подаче прошений на высочайшее имя, десятью годами позже его выбирают в члены «Императорского человеколюбивого общества» и в Сенат. В 1854 году, уже в ранге министра просвещения Российской империи, Норов публикует на русском и немецком языках труд «Исследования об Атлантиде».

Главною причиной всех недоразумений, связанных с «адресом» Атлантиды, по Норову, был вопрос о местонахождении столбов Геракла. «Греки и римляне разумели вообще под этим именем живописное образование Гибралтарского пролива. Ским Хиосский говорит о проливе Гибралтарском, что это место называется у некоторых Геркулесовыми столбами: стало быть, не у всех? – пишет Норов Вспомним что в отдаленнейшую эпоху столбами Геркулесовыми называли также западное главное устье Нила, прозванное устьем Иракла, т. е. Геркулесовым, где был город Ираклеум и храм в честь Геркулеса. Храм в честь Геркулеса, весьма знаменитый в древности, находился также в Тире против острова Кипра. А еще с большим вероятием можно принять за Геркулесовы столбы, о которых упоминается в рассказе об Атлантиде, те скалы Босфора Фракийского, находящиеся при входе в Понт Евксинский (Черное море – А. А.), о которых Страбон говорит, что они суть «предел странствия Геркулесова.»

Норов опирается на сообщение античного натуралиста Плиния Старшего о том, что Кипр некогда соединялся с Сирией и островом стал лишь после землетрясения. Он ссылается также на свидетельство арабского географа ибн Якута о том, что некогда «море затопило многие обитаемые земли и могущественные царства и пролилось даже на Сирию и Грецию. Таково начало образования островов Греции и Египта». Проанализировав тексты других древних авторов, Норов приходит к мысли, что между Сицилией и Сирией, Босфором и Египтом мог произойти катастрофический «потоп», опускание суши, ибо здесь, как по данным старинных источников, так и наук о Земле, несомненно «существование вулканического элемента». Одно целое с Атлантидой, по мысли Норова, должны составлять острова Крит, Кипр, Родос и даже Лесбос. Таким образом, Норов доказывал, что легендарный остров Платона должен был находиться в районе Эгеиды.

Точка зрения А.С. Норова интересна нам, прежде всего как попытка уйти от гибралтарской гипотезы Геркулесовых столбов. Теорию Норова развивал кристаллограф, доктор минералогии Александр Николаевич Карноржицкий (1867–1906). В 1897 году в «Научном обозрении» появилась его статья «Атлантида», где он писал: «Атлантида лежала между Малой Азией, Сирией, Ливией и Элладой в пределах открытого моря средиземноморского бассейна и притом вблизи главного западного устья Нила (столбы Геркулеса).» В отличие от Норова, Карноржицкий помещал затонувший остров не на всем пространстве Восточного Средиземноморья от Кипра до Сицилии, а на более ограниченной территории.

Если Норов принимал за Геракловы столбы Босфор, то, по мнению Карноржицкого, этими столбами было западное устье Нила. Правда, в пользу своего предположения ученый выдвигал лишь факты соседства с устьем Нила города Гераклея, основанного по преданию Гераклом, и города Саиса, откуда пришла легенда об атлантах, – аргументы, прямо скажем, слабые, как и использованное им рассуждение от противного: «Если известие Платона не есть сказка, если его Атлантида не могла быть на месте нынешнего Атлантического океана или в пределах Ледовитого, то где же мог находиться этот загадочный остров, некогда, несомненно, существовавший и впоследствии, несомненно, исчезнувший? – задавал вопрос Карноржицкий и сам же отвечал, – единственный ответ на этот вопрос дал Норов, а именно: Атлантида Платона находилась в восточной части современного Средиземного моря».

Норов и Карноржицкий принадлежат к огромному кругу ученых размещавших Атлантиду в Средиземном море. Большое число работ связывает ее с древними культурами, существовавшими на берегах Средиземного моря и его морей – Эгейского, Тирренского, Адриатического, а также Черного и Азовского морей. Но мы ответственно смещаем вектор поиска в сторону Русской равнины.

Интересно, что российский адрес Геракловых столбов обозначили впервые отнюдь не отечественные атлантологи. По мнению французов де Жонне и Паниагвы, страна атлантов находится на дне Азовского моря, так как Геракловы столбы – это не скалы по берегам Гибралтарского пролива, а храм на берегу Керченского пролива, посвященный Гераклу. Опять исследователи сделали упор на место, связанное с временным пребыванием там греческого героя. Этого явно недостаточно.

Но факт внимания иностранных исследователей к территории нашей страны впечатляет. Странно вообще, что тема «Геркулесовы столбы в России» до сих пор по-настоящему не разрабатывалась. На территории нашей страны насчитываются десятки наименований широко известных столбов: Ленские, Красноярские, Уральские, Нижнеудинские, и другие.

Ничего подобного нет в других странах. На фотографиях 5, 6 приведены столбы на реках Лена и Волга. Это не отдельно стоящая скала и не африканские горы вблизи Гибралтара, а цилиндрические отвесные образования вдоль береговой линии. Это и есть самые настоящие столбы. Сопоставляя с Гибралтарскими возвышенностями, приходишь к выводу, что общепринятая теория – заблуждение: Кальпа никогда не была похожа на столб, равно как и ее южная напарница на африканском берегу.

Фото 5. Ленские столбы (Якутия)

Фото 6. Столбичи (Волгоградская область)

Геркулесовы столбы находятся не на Гибралтаре. Но чтобы открыть их действительное месторасположение, надо разобраться с западным путешествием Геракла в царство Гериона.

* * *

Где находилось царство Гериона?

Вопрос, вынесенный в заголовок раздела, – центральный для определения местоположения Геркулесовых столбов. Более чем двухтысячелетняя история его изучения, убеждает нас, что он не решается напрямую, и каждая из предлагавшихся версий легко оспаривается. Мы предлагаем подойти к этой проблеме с несколько неожиданной стороны. Попробуем вначале ответить на вопрос, какие цели преследовал Геракл, совершая свои подвиги? Может, экспедиция в страну Гериона была частью более общего плана? Но прежде, чем перейти к обзору подвигов героя, напомним о богине Эхидне, жене Геракла, сыгравшую важнейшую роль в его судьбе.

В греческой мифологии Эхидна предстает чудовищем, полудевой-полузмеей. По Гесиоду она прекрасна ликом, но ужасна в своей змеиной сущности, залегая в пещере под землей, вдали от людей и богов. Эхидна, внучка земли Геи и моря Понта, стала родоначальницей целого семейства чудовищ. От Тифона, схожего с ней, но имеющего сто драконьих голов, Эхидна родила трехголового пса преисподней Кербера, многоголовую морскую змею Гидру, огнедышащую козу Химеру с головой льва и телом змеи, а также Орфа – двуглавого пса, служившего великану Гериону. От Орфа и Эхидны произошли Сфинкс, имевший лицо и грудь женщины, тело льва и крылья птицы, и Немейский лев.

Дети Эхидны обитают в самых разных частях Европы: Химера в Ликии (Малая Азия), Гидра, Сфинкс и Немейский лев в Греции, а Орф – на крайнем западе, на острове Эрифия. При всем при том сама Эхидна проживает в Восточной Европе, на берегах Волги. (Мифы называют ее царицей Скифии.) Химера, Гидра, Сфинкс и Немейский лев покинули родные края. Это открывает факт миграции индоевропейцев Русской равнины с востока на запад и юго-запад (этих первопоселенцев Греции называли пеласгами).

Однажды Геракл пришел в страну Эхидны и стал возлюбленным царицы. Эхидна подарила ему трех сыновей. Однако какими ветрами занесло в наши края Геракла? Странно и удивительно, что никто еще не поднимал эту тему. А ведь она вполне в духе шекспировских трагедий. Судите сами: прежде, чем попасть в объятия прекрасной чудо-девы, Геракл убивает трех ее детей – Немейского льва, Гидру и Орфа. Расправа с Орфом происходит во время похищения быков Гериона, прямо «накануне» встречи с Эхидной. И если учесть, что этот двуглавый пес был последним ее возлюбленным, то ситуация приобретает более чем интригующий характер. Приходится признать, что появление Геракла на берегах Волги не случайно, и что он прибыл сюда с какой-то миссией. В чем же ее смысл и назначение?

Утверждению Геракла на греческом Олимпе предшествовал целый ряд сложнейших испытаний. К их числу относились, в том числе, и двенадцать знаменитых подвигов, совершенных им на службе у царя Эврисфея. Два первых подвига посвящены истреблению Немейского льва и Гидры. Геракл уничтожает детей Эхидны, живущих в Греции.

Третьим подвигом стала поимка Керинейской лани. У этого быстрого пятнистого животного были медные копыта и золотые рога, как у оленя, поэтому некоторые называли его еще оленем. Это было священное животное Артемиды. Не желая убить или даже ранить лань, Геракл преследовал ее в течение года, причем, охота привела его в далекую Истрию (Подунавье) и страну гипербореев. В Европе рога были только у северного оленя, поэтому мы не ошибемся, если конечным пунктом маршрута героя назовем Русский Север. Догнав измученное животное, Геракл выпустил стрелу, которая пригвоздила передние ноги лани одна к другой, пройдя между костью и сухожилием так, что не упало ни капли крови. После этого он поймал лань и, взвалив на плечи, поспешил назад в Грецию. Аполлон и Артемида хотели отобрать у него добычу, но Геракл не позволил им сделать это, сославшись на приказ Эврисфея. Такого рода аргументация выглядит, конечно же, смешно. Для божественных небожителей Аполлона и Артемиды воля земного царя ровным счетом ничего не значила. Другое дело, что и Аполлон, и Артемида – боги пришлые. Их происхождение и истоки культа связаны с таинственной северной землей, которую древние авторы называли Гиперборей. Поимка лани символизировала захват Гераклом святилища Артемиды, где ей поклонялись как «ланеподобной». Он не убивает животное (то есть не уничтожает культ Великой Богини, почитавшейся в образе Оленихи в далеких северных краях) но демонстрирует свой верховный статус перед гиперборейской богиней.

Но Гиперборея далеко. И чтобы окончательно поставить Артемиду на место, во время четвертого подвига он разорил ее святилище уже на территории Греции, выкрав оттуда Эриманфского вепря. Захватить живым свирепого зверя было делом исключительной сложности, однако Гераклу удалось громкими криками выгнать его из зарослей, загнать в глубокий сугроб и вскочить ему на спину. Герой связал вепря цепями, взвалил на плечи и был таков.

Пятый подвиг Геракла заключался в том, чтобы за один день очистить от навоза конюшни царя Авгия, сына бога Гелиоса. Авгий владел бесчисленными стадами, подаренными ему отцом, но десятую их часть должен был отдать Гераклу в качестве платы. Однако после того, как Геракл исполнил свое обещание, Авгий отказался от своей клятвы, пеняя герою на то, что он действовал по приказу Эврисфея. Это вызвало войну, в которой Геракл в конечном итоге вышел победителем. Греческий Гелиос – бог солнца, покровитель пеласгов. Убив Авгия, Геракл стал хозяином священных быков Гелиоса и, позволим себе предположить, объявил себя царем-солнцем.

Шестым подвигом было изгнание стимфалийских птиц с бронзовыми клювами, когтями и крыльями, поедавшими людей и считавшимися священными птицами Ареса. Получив от Афины изготовленные Гефестом медные трещотки, Геракл шумом спугнул птиц, а потом перебил их. Родина Ареса – Фракия, для греков он чужак. В очередной раз наш герой ущемляет интересы бога-пришельца. Недаром в этом ему помогают истинно греческие божества – Афина и Гефест.

Свой седьмой подвиг Геракл совершил на Крите. Царь Эврисфей приказал ему поймать Критского быка. Царь острова Минос предложил герою любую помощь, которая только была в его власти, но Геракл предпочел изловить быка в одиночку. Это был тот самый бык, от которого Пасифая родила Минотавра. Поэтому его можно рассматривать в качестве подлинного хозяина Критского Лабиринта. Традиция строительства лабиринтов очень древняя (III–II тыс. до н. э.). Зародилась она на севере и на Крите появилась вместе с пеласгами. Лабиринт порождает целый комплекс самых разных ассоциаций – это и вход в царство мертвых (мир предков), который сторожит свернувшаяся спиралью змея (Эхидна), и символическое изображение женского лона (лабиринты еще называют вавилонами – бабьи-лонами), которое живет в ожидании сакрального мгновения соединения с восходящим солнцем, символизирующим в данном случае мужское начало. Изначально лабиринт мыслился как святилище Великой Богини, в центре его спирали располагался алтарь, на котором приносились жертвы Богине. Пасифая, как дочь Гелиоса, олицетворяет Великую Богиню, которая издревле почиталась в качестве хозяйки лабиринта. В патриархальные времена верховная власть над лабиринтом перешла к мужскому божеству, связывавшемуся по-прежнему с солнцем. Этим-то и объясняется, что Критский бык изрыгает пламя (солнечный свет). Поимка быка символически отражает установление Гераклом контроля над Критским Лабиринтом. К нему же переходит и роль царя-солнца на Крите.

Восьмым подвигом стало овладение четверкой диких кобылиц фракийского царя Диомеда, которых он содержал прикованными железными цепями к медным стойлам и кормил мясом чужеземцев. Геракл не только похитил животных, но и нанес поражение войску Диомеда, причем самого царя он поразил ударом дубины и бросил его тело на растерзание его же собственным кобылицам, принявшимся рвать еще живую плоть. Диомед был сыном Ареса, поэтому этот подвиг Геракла следует рассматривать не только в плане расширения ареала влияния греческого героя на Фракию, но и как выпад против Ареса.

Следующий, девятый подвиг Геракла опять-таки крайне неприятен для греческого бога войны. В ходе похода в Малую Азию Геракл напал на амазонок и завладел золотым поясом Ареса, который носила царица амазонок Ипполита. Вернувшись в Микены, герой передал пояс Эврисфею, который подарил его своей дочери. Переход священной реликвии Ареса в чужую собственность отражал падение его авторитета на греческом Олимпе и, наоборот, подчеркивал все возрастающую роль Геракла. Богатые плащи амазонок, добытые в бою, Геракл подарил храму Аполлона в Дельфах, а топор Ипполиты вручил Омфале, царице Лидии, которая сделала его одной из священных регалий лидийских царей.

Десятым подвигом Геракла стало похищение знаменитых коров Гериона с острова Эрифия рас положенного далеко на западе в Океане. Причем великому греку запрещалось требовать этих коров или платить за них. Герион считался самым сильным из живших тогда людей, поэтому Геракла ждало смертельное испытание. Стадо трехголового великана пас Эвритион, сын Ареса, а сторожил двуглавый пес Орф. Во время своего пути на запад Геракл очень страдал от палящих лучей солнца, и, не выдержав, однажды направил свой лук на бога Гелиоса. «Ну, это уж слишком!» – сердито закричал древнейший бог пеласгов. Геракл извинился и тут же ослабил тетиву. Не желая отставать в вежливости, Гелиос дал ему на время путешествия свой золотой челн в форме водяной лилии, в котором он и переправился на Эрифию. Этот эпизод демонстрирует примирение старого бога с рвущимся на Олимп героем после того, как он убил его сына Авгия и завладел его святилищем на Крите.

Прибыв на остров, Геракл сразу же поспешил на гору, где паслось стадо коров. Пес Орф с лаем бросился на него, но обрушившаяся дубина Геракла тотчас же лишила его жизни. Шедший к нему на помощь пастух Эвритион погиб той же смертью. После этого Геракл погнал коров к морю. Это вконец разъярило Гериона, и он вызвал отважного героя на поединок. Но Геракл пробил сразу все три его туловища одной стрелой. Некоторые, правда, говорят, что он выпустил три стрелы, не сходя с места. Так как Гера поспешила на помощь Гериону, Геракл ранил ее стрелой в правую грудь, и она бежала. Так, не требуя коров и не заплатив за них, он стал их владельцем, сел в золотой челн, на котором приплыл на остров а затем с благодарностью вернул его Гелиосу. На обратном пути он, однако, заблудился и попал в гости к Эхидне, хозяйке северной страны.

В героических путешествиях Геракла присутствует конкретная логика. Он завоевывает свое место на греческом Олимпе путем оттеснения на «второй план» более древних богов северного происхождения. К ним относятся:

Дети Эхидны – 1-й, 2-й и 10-й подвиги;

Артемида – 3-й и 4-й подвиги;

Гелиос – 5-й и 7-й подвиги;

Арес – 6-й, 8-й и 9-й подвиги.

Приход Геракла в страну Эхидны опять-таки закономерен и глубоко символичен. Именно здесь, на родине богов, которых он (кого полностью, а кого отчасти) в дальнейшем заместит, и должно произойти преображение героя. Только после ритуального брака с Эхидной он воистину обретает божественные способности. Не верите? Прочитайте описания одиннадцатого и двенадцатого подвигов Геракла.

Первый из них рассказывает о путешествии в райский сад Гесперид, где растут молодильные яблоки, символ вечной юности, второй – о нисхождении героя в Аид. Рай и ад покоряются земному герою. Это ли не свидетельство обретения им качественно новых достоинств?! Греки, конечно же, прекрасно понимали, что такого рода посвящение героя необходимо было каким-то образом объяснить. Поэтому они придумали историю, что прежде чем совершить свой последний и самый трудный подвиг, Геракл прошел обряд приобщения к культу богини Деметры (греческому, более юному аналогу Эхидны). Для афинян Геракл был чужаком и не имел права быть посвященным в элевсинские мистерии. Поэтому они, не решаясь отказать Гераклу, организовали для него малые мистерии. Вот такую версию доносят до нас греческие мифы. Но достоин ли Геракла такой ритуал? И, самое главное, согласился бы он сам на такое унижение? Ясно, что факт обожествления героя объяснялся уже «задним числом». Миф особо подчеркивает, что Геракл был для греков чужеземцем, и потому соглашаться с тем, что это они обожествили героя, было бы чрезвычайно легкомысленно. Тем более, налицо и другие, не менее серьезные возражения против традиционно излагающейся версии.