Текст книги "Счастливый месяц Дон. Путевой дневник ДонАвтоЭксп-2013"

7
Скалистый день. Теплеет… 06.08
Галичья гора

Проснулись, умылись, сбросили с себя вчерашний хмель и стали собираться в дорогу. Завтрак у нас прошёл в прихожей, которая по совместительству была ресепшеном, а ещё, как оказалось, кухней и гостиной. Завтракать в универсальной комнате было необычно. Я был очень доволен, чего не мог бы с полной уверенностью сказать о Максе и о Наиле, ворчащем с самого пробуждения. Они выпили кофе с йогуртом и ушли в машину. Я же насладился по полной: несколько бутербродов с сыром, йогурт, овсяная каша, банан и вкусный, но очень горячий (пришлось ждать, пока он немного остынет) чай. Попрощавшись с девушкой-администратором и поблагодарив её за удобства, я вышел во двор, где возле припаркованной машины возились «нелюбители завктракать с похмелья». Мимо нас прошла бабушка, продававшая жареные пирожки. Запасливый Макс украсил её утро большим заказом – взял сразу около десятка. Довольная старушка пожелала нам удачи и убежала продавать пирожки пробудившимся ельчанам. А мы покинули этот постоялый двор и первым делом направились в гости к Александру Сергеевичу.

Живёт Александр один на небольшом участке, недалёко от реки. Он с радостью пригласил нас во двор и угостил яблоками-ранетками, а сам ушёл в дом за обещанными Максу картами. Когда веселый дедушка вернулся и разложил на столе перед Максом свои богатства, глаза последнего засверкали – там были речные карты, нарисованные от руки, очень точно, аккуратно и со знанием дела, самим Александром Сергеевичем. Но, что окончательно потрясло Макса, так это то, что дядя Саша без всяких колебаний просто подарил ему несколько карт, объяснив это тем, что в хорошие руки отдавать всегда приятно. Деньги дядя Саша брать отказался. Поэтому Макс вручил ему в качестве благодарности те самые пирожки, которыми запасся возле гостиницы. Александр Сергеевич ещё раз поклонился и потребовал, чтобы мы взяли с собой его яблок. Я тут же повиновался и наполнил пакет сладкими ранетками. Александр ещё долго провожал молодую троицу своим заботливым взглядом, когда четырехколесный друг уносил нас в интригующее будущее.

Солнце радостно обнимает плечи прохожих. Возле бюста Пушкина мы увидели автомойку, где и остановились, чтобы сделать подарок «Аутлэндеру». Два молодых парня мойщика быстро сделали своё дело, и мы уехали дальше. Очень скоро мы подъехали к реке Воргол. Великолепие картины, которая открылась нам, завораживало, и я, схватив фотоаппарат, побежал за ребятами, которые уже ушли вперёд, к реке. Речка небольшая, зарастающая, при желании её можно перейти вброд. Но окружающий ее пейзаж прекрасен: широкая просторная поляна, по которой ползают многочисленные ящерицы, прыгают серые кузнечики и порхают перламутровые бабочки, высокие деревья на берегу, в тени которых отдыхает стадо овец, а над всем этим – огромные отвесные скалы у самого основания речки. Уважительно окинув взглядом красоту неживой природы, я переключился на живую, настроив свой фотоаппарат на всех летающих, стрекочущих, блеющих, бегающих, а также на цветущих, распускающихся, переливающихся и благоухающих. Прогулявшись по лугу у речки, мы поехали на вершину скал, где уже расползлась по отвесам команда скалолазов из какой-то экспедиции. Вид сверху, вынужден признаться, ещё живописней, чем снизу – виден красивый рисунок русла речушки. Наглядевшись красотой воргольских скал, мы поехали дальше.

С фотоаппаратом в руке я постоянно преследую канюков – всё хочу запечатлеть эту красивую хищную птицу в удобном ракурсе. Держу фотоаппарат наготове ещё с плотины через Воргол (возле большого участка какого-то купца, с мельницей) до сих пор.

Пока мы ехали до заповедника Галичья гора, Наиль успел отключиться на заднем сиденье. Мы же с Максом прогулялись по заповеднику и вышли к скалам, с вершины которых Макс продемонстрировал мне место нашей сегодняшней ночевки на противоположном берегу Дона. Красотища! Там, конечно, не безлюдно – стоит несколько палаток, но нас это не смущает. С радостной улыбкой я одобрил место ночлега, и мы вернулись к машине. Небольшой дождик начал моросить, когда мы заехали в магазин в посёлке Донское, чтобы запастись провизией. Вот теперь можно отправляться на наше место.

Недалеко от лагеря расположился питомник хищных птиц заповедника. Соколы, кречеты, сапсаны, королевский орёл, мощный крик которого нам даже посчастливилось услышать. Макс хотел приобрести пару магнитиков на память, но сувенирная лавка была закрыта на перерыв. Работники питомника, видимо, выпивали по какому-то поводу, поэтому прикрыли лавочку. После непродолжительного разговора с ними, магнитики нам достались в подарок. Правда, для этого Наилю пришлось подержать в зубах дохлого цыплёнка. Но тут уж он скорее сам явился инициатором такого испытания.

Когда уже приехали непосредственно к месту нашего бивуака, снова полил дождик, но его активность оказалась скоротечной, и уже скоро мы с Наилем поставили палатку и уселись на пляже в предвкушении жаркого вечера. Когда солнышко вновь показалось из-за туч, мы до самого его захода купались в Дону и играли в пляжный теннис. Ещё не успев доехать до места, Макс от нетерпения выпил бутылку пива, а уже когда заглушил мотор, пивному удовольствию не было конца. На пляже к нам подошёл молодой человек азиатской внешности, сообщил, что территория частная и нам нужно заплатить 80 рублей за пребывание на ней, а забрав деньги, он вежливо поблагодарил и пожелал приятного отдыха. Мы его негласно обозвали Шао-Каном55
  Шао-Кан – персонаж из популярной видеоигры Mortal Combat и фильма, снятого по её мотивам.


[Закрыть]. В Дону – тёплая вода и довольно быстрое течение. Купаться – одно удовольствие. На песке я обнаружил незнакомое мне насекомое, похожее на медведку, но только в несколько раз меньше, без страшного хитинового покрытия и ро́ящих лапок, а хвост этого странного существа при появлении опасности поднимается вверх как у Скорпиона вместе с двумя рожками на конце. Ребята не удивились моей находке и продолжили до самого ужина пить пиво.

За едой мы перешли к водке. Я состряпал вкусный салат с тунцом, горошком и яйцами, нарезал помидоры, отварил макароны с сосисками, посыпал их сыром и пожалуйста – стол накрыт. Ваше здоровье, друзья! После ужина мы поставили свои кресла к реке, направив взгляд на скалы на противоположенном берегу. Наши голоса, отражаясь от них, эхом прилетают обратно. На небе уже высыпали яркие звёзды. И вновь я смотрю на северо-запад – туда, где город на Неве, не думая о нас, проводит своё лето. Нам тоже не до него. Перед нами красота иного рода – такой красоты в Петербурге не будет никогда. Это величайшая красота природы. Послушав донской mix, мы стали укладываться спать. На этот раз танцевать голыми под макабрические звуки транса, когда как минимум две соседские палатки уже погрузились в сон, было бы неприлично. На палатке я увидел сидящим нежданного гостя – красивого зеленого богомола. Всегда мечтал узреть его вживую. Я вновь достал фотоаппарат и сделал несколько кадров. Богомол не был против, даже попозировал немного. На улице было уже не так холодно, как в предыдущие ночи, но мы всё-таки предпочли улечься в палатке. Ещё раз окинув взглядом звёздное и безлунное небо, я заполз в палаточный мешок и уснул, вдыхая алкогольные пары, выходящие с храпом из отдыхающих тел моих друзей.

8
День монастырей. Memento Deus! 07.08
Донские беседы

«И похвалил я веселие; потому что нет лучшего для человека под солнцем, как есть, пить и веселиться; это сопровождает его в трудах во дни жизни его, которые дал ему Бог под солнцем»

Еккл. 8:15

Едва почувствовав какой-то внутренней антенной неуверенные касания медленно просачивающихся в палатку солнечных лучей, я поднял своё сонное тело и вытащил его навстречу негодникам-лучам из палатки. На часах около шести утра. Первым делом, пересекая пляж, нырнуть в прохладу Дона, чтобы ощутить всю прелесть утра. Затем – неторопливое приготовление завтрака и созерцание пробуждающегося дня. С непередаваемым удовольствием я поглощаю овсяную кашу с фруктовым пюре (гениальная находка Макса – это фруктовое пюре), прислушиваясь к птичьим напевам с вершины горы. Ближе к восьми из палатки вылезают Макс и Наиль. Легкий завтрак, наброски плана на сегодняшний день, скорый сбор и прощание с гостеприимной косой и остальным заповедником.

На улице становится всё теплее. Выезжаем из Донского. Наиль угрюмо молчит, попивая «Приятеля». Макс, отрезвляя себя прохладным «бюветом»66
  «Приятель» – марка популярного пива в Липецкой области. «Липецкий бювет» – минеральная вода.


[Закрыть], аккумулирует энергию перед очередным тяжелым днем. Я же, обнимая нашего мягкого Дональда, читаю «Тошноту» Жана-Поля Сартра. Проезжаем восстанавливающийся красивый монастырь в селе Кашары, затем через урочище Скит (часть местности, отличающаяся от основной, служащая для обозначения границы) направляемся в один из религиозных центров России, так называемый «русский Иерусалим» – город Задонск. Он по праву заслуживает звание духовного центра страны – в городе располагается ансамбль из пяти или шести монастырей, в которые со всей России регулярно стекаются паломники.

Мы обошли несколько монастырей, каждый раз, находясь на их территории, облачаясь либо в длинные юбки, либо в шаровары, а также заводя очень глупый спор между собой о русской православной церкви. Макс обвинял всех православных в том, что они хотят защищать свои права, Наиль, будучи таким же темным в области православной культуры, как и Макс, яро поддерживал первого, а я с криками отстаивал попранную честь верующих. Тяжело говорить с людьми, не видящими разницу между соблюдением православных традиций, следованием церковным канонам и религиозным фанатизмом. И уж совсем невозможна в таком случае продуктивная дискуссия.

Набравшись негатива от этих споров и устав от прогулки по территории «русского Иерусалима», но немного насладившись богатой архитектурой, мы зашли утолить свой голод в центральную гостиницу города с одноимённым названием «Задонск». Напряжение ушло вместе с голодом, когда нам принесли еду в гостиничном ресторанчике. За обедом мы с улыбкой вспоминали, как несколько часов назад в одной сувенирной лавке бдительная продавщица пресекла попытку Макса стащить парочку магнитов на память.

– Молодой человек! Да-да, в чёрной футболке! За магнитики не хотите заплатить?

На улице идёт дождь, поэтому никаких прогулок дальше мы устраивать не стали, а поехали на место ночёвки с очень дружелюбным названием – Донские беседы. По пути из окна автомобиля я увидел на большом холме деревянную скульптуру в виде большого кувшина. К моему детскому восторгу, я узнал от Макса, что этот большой холм называется Кудыкина гора. Вот бы моя бабушка обрадовалась, царство ей небесное, узнав, что я там побывал – ведь она столько раз меня туда отправляла в детстве (в шутку, конечно), сама даже не подозревая о её местонахождении. Макс также сказал, что по плану эту гору мы посетим завтра – там находится большой развлекательный парк с восстановленным замком скифов, необычными животными и прочими интересностями. А пока мы подъехали к самому берегу Дона, где в него впадает маленький холодный ручеёк, прямо перед высокими скалистыми выступами известняков, которые, собственно, и называются «беседами».

Место очень красивое. Когда мы подъехали, в ручье мыл свою Ладу (автомобиль «Жигули») один из пастухов-погонщиков прогуливавшегося по берегу многоголового овечьего стада. Как выяснилось, этот ручей – маленькая речка Каменка, очень чистая и холодная, поскольку родниковая. Расположившись на опушке возле слияния Каменки и Дона, первым делом мы тут же искупались. Затем, пока солнце ещё обжигало плечи, отправились к источнику, который расположен на склоне холма на территории заповедника «Кудыкина гора». Очень милый и ухоженный источник с резным оформлением, беседкой, десятком бьющих ключей для набора воды, домиком у входа и помещением с купелью. Мы наполнили ключевой водой канистры, которые захватили с собой, пару раз окунулись в студёной купели с головой и пошагали через прибрежный луг прямо к нашему лагерю. Солнышко просто вынуждает нас скинуть плавки и полностью отдастся воле его лучей. Так мы с Наилем и сделали. Думаю, что именно с этой минуты в нас зародилась одержимость обнажением. Невозможно передать, какое наслаждение ты получаешь от полной свободы на природе: свободы от домашних забот, от гнета рабочей нагрузки, от постоянных звонков, от засасывающего интернета, от частых встреч, от городского шума и вони, от суеты, толкотни, беготни, от всего привычного и, как символа этого привычного – от одежды. Что может быть привычнее одежды для человека, живущего в городе северных широт! Когда ты сбрасываешь с себя одежду вместе со всей этой обременяющей ношей привычного, то обретаешь необходимую внутреннюю свободу. Есть только ты, эти живописные скалы, заходящее солнце, большая река и большие канюки, бдительно изучающие местность, паря над тобой в поисках добычи. Для этих птиц свобода – это и есть жизнь. И кто не мечтает о том, чтобы его жизнь стала синонимом свободы, чтобы эти два слова слились в одну большую чашу, которую так и хочется испить до дна, не проливая ни капли…

Ребята уселись с пивом на берегу, пока я взялся за своё уже привычное занятие – стряпанье. Меню сегодняшнего ужина включает салат с луком, томатами и китайской капустой (огурцы в Задонске найти не удалось) и отварную гречневую кашу с сосисками. Весь ужин, а также время до и после провели в спорах, в спорах о разном, в том числе и об алкоголе. Я лишь хотел предложить нам как-нибудь устроить трезвый день, то есть, в моем понимании, провести один день вообще без алкоголя. Это предложение вызвало у Макса с Наилем шквал негодований и криков. Думаю, что наша экспедиция должна по праву называться «ДонАЛКоЭксп». После очередного традиционного прослушивания Донского микса, Наиль не менее традиционно по-английски ушёл спать, а Макс, приняв философскую позу в кресле, спокойно докуривал сигарету и глядел вдаль. Я с огромным удовольствием изучал звёздное небо над головой в тщетной попытке отыскать родное созвездие Возничего. Так и не поняв, почему мне не удаётся его найти, я ясно прочувствовал, что за долгие годы сильно соскучился по южному небу, по падающим звёздам и разноцветным мерцаниям в бесконечной высоте этого земного потолка… Уснули.

9
День насекомых. Под крылом матушки-природы. 08.08
Кривоборье

Ночью я несколько раз просыпался, чтобы отлить, и в каждый из них с ужасом понимал, что нетрезв – вестибулярный аппарат наотрез отказывался работать как надо. Последний раз просыпаюсь около восьми утра, но вернуться в лежачее положение уже себе не позволяю – солнце, словно магнитом, выволакивает меня из темного мира снов, спальника и палатки. Умыв лицо в холодном потоке Каменки, я усаживаюсь в кресло и гляжу на излучину, где Дон сворачивает к нам. Где-то там, на высоком берегу бьет Русанов ключ, до которого мы решили не добираться, хотя как-то загадочно меня влечет вершина этих Донских Бесед. По реке стелется большая белая дымка в виде огромного червяка, который усердно ползёт меж берегов по руслу против течения Дона. Я всматриваюсь в заросшие холмы Бесед и пытаюсь мысленно представить Камень Любви. Где-то на этих холмах находится большой булыжник с рукотворными нишами в нём. По мнению краеведов, этот камень служил для исполнения языческих обрядов. Жрецы под покровом ночи в окружении горящих факелов выпивали кровь, разбавленную с вином, из жертвенной чаши, совокуплялись с несчастными девственницами, чтобы затем принести их в жертву могучим Богам. Но пока моя богатая фантазия дорисовывала эти картинки темного прошлого, белый червь тумана уже уполз за поворот.

Макс с Наилем выбрались из палатки, протирая опухшие веки. Мы начали готовить легкий завтрак и увидели впереди со стороны Русанова ключа надвигающуюся на нас большую грозовую тучу. Ну вот, так вроде бы хорошо началось утро, а тут такое. Но каким же правильным оказалось решение Наиля достать фотоаппарат! Туча каким-то волшебным образом сформировала нечто вроде арки над нашими похмельными головами, и вышло так, что дождь лил справа и слева от нас, стоящих под огромным колпаком. Затем она, эта тёмно-синяя туча, повиснув над храмом, виднеющимся вдалеке, в контрасте с бледно-палевым небом за ней, нарисовала завораживающую картину. Макс воспользовался моментом, чтобы запечатлеть живописный момент на своём фотоаппарате. Не зря мы ещё долго глядели вслед уходящей красоте, поскольку вскоре нас настигла красота другая. Палатку мы с Наилем собирали уже под ливнем, который быстро усиливался и не покидал нас вплоть до того момента, как мы, уже попрощавшись с Донскими Беседами, заехали в Сафари-парк. Сперва мы несколько минут сидели у его входа, ожидая окончания дождя. Затем, так и не дождавшись, пошли вперёд по красивой тропинке между аккуратными рассадами деревьев по обе руки. Эта тропинка вела нас прямо к реконструированному замку скифов. Там устроен так называемый «город мастеров», где обучают ремёслам, но, к нашему разочарованию, сегодня он оказался закрыт. Что ж, дело мастера боится, а мастер, как выясняется, – дождя.

Перед входом в замок раскинулось небольшое искусственное озеро, на берегу которого установлен огромный рыцарский шлем – ворота, входя в которые, можно подняться на склон к другой скульптуре, изображающей трёх богатырей на привале. Чем-то она напомнила нас троих: Макса символизирует широкий крепыш, вкушающий похлёбку из котелка, Наиля – спящий лежебока-здоровяк, а меня – юный богатырь, играющий с птичкой. Далее, вниз по склону, раскинулся широкий парк с животными, ограждённый плетёным забором. Там можно увидеть ослов, верблюдов, страусов и даже парочку таких загадочных парнокопытных, как овцебык, а также много других зверушек.

Помимо этого, у входа в парк расположена детская площадка с аттракционами, а в маленьком участке, густо заросшем лесными деревьями, спряталось кафе. Немного правее этого участка с деревьями холм спускается вниз, а на вершине этого склона установлены две большие деревянные фигуры быка и коня, похожего на уменьшенную копию Троянского, а на самом склоне, ниже – тот самый огромный деревянный кувшин, который я увидел вчера из окна автомобиля. Из кувшина действительно течёт вода, там установили источник с купелью. Наиль с Максом даже окунулись там прямо в одежде – не хотели пугать работниц заповедника, ухаживающих за купелью. Хотя наша прогулка по Сафари-парку и была омрачена занудным дождём, но всё-таки была очень интересной.

А вскоре прекратился и дождик, но мы уже покинули Кудыкину гору и теперь мчались по Донскому мокрому берегу и полям, временами сдавая назад, чтобы избежать застревания в грязи. К четырём часам подъехали к запланированному месту ночёвки, между прочим, последнему на Верхнем Дону – песчаная коса в Кривоборье.

Необычайное по красоте место. Очень крутой коленный перекат и величавый красивый яр, напротив которого через Дон – та самая коса, на которой мы собрались разбивать лагерь. Но разбить бивак не так просто – машина не может подъехать к пляжу, поскольку выход на косу перекрыт густыми зарослями кустарников и деревьев. Когда мы выбрали подходящее с эстетической точки зрения место, выяснилось, что для того, чтобы выбраться из зарослей на песок, необходимо пройти мимо огромного осиного гнезда, которое легко угадывалось где-то в глубине кустов по соответствующему гудению жужжащего осиного роя. Макса с Наилем это не остановило, и мне не оставалось ничего иного, как принять их мотив «красота требует жертв!», ведь я сам где-то внутри, готов пожертвовать своей безопасностью ради эстетического комфорта. Но на этом испытания, выпавшие на долю защитников красоты, не закончились. Пока отчаянные ребята Макс и Наиль с необходимым багажом для лагеря пробирались от машины до пляжа по гудящему опасному коридору в несколько заходов, я обнаружил, что, помимо ос, эти кустарники облюбовали также здоровенные шершни размером в две фаланги пальца руки. Но даже не эти монстры всё-таки заставили подумать ребят над предложением не ночевать на песке. Весь песчаный берег оказался усыпан тучами маленьких паучков, которых мы даже заметили не сразу. И даже небольшой тарантул, которого я продемонстрировал ребятам, зачерпнув его вместе с песком на ракетку для пляжного тенниса, не испугал нас так, как полчища этих малышей. Дело в том, что они заползали во все пакеты, исследовали всю нашу одежду и все вещи, которые мы принесли из машины. А на босых пятках остаются кровавые следы от того, что их давишь, гуляя по песку – эти, судя по следам, кровососущие насекомые (пауки таким делом не промышляют) вызвали во мне не только жуткий интерес, но и легкое опасение. Совет «ГанДонов» постановил: «С пляжа не уходим, но ставим палатку, чтобы изолироваться от насекомых во время сна!» Соорудив нашу «крепость» на песке, мы принялись купаться и играть в пляжный теннис до тех пор, пока солнце не зашло за яр. Но какой же шикарный тут вид! И приятно ощущение, что кроме нас тут никого нет. А какое эхо! В таком месте оно приобретает совсем другой характер. Это уже не просто эхо, это настоящий сказочный герой. Когда ударяешь по песку свернутой в рулон пенкой, эхо через пару секунд отвечает громом, отражая звук от обрыва яра. Можно подумать, что этот гром и твоя пенка – никак не связаны. Мне пришлось раз десять так долбануть, чтобы убедиться в обратном. Мы с Наилем продолжили поддаваться обнажательному порыву. Ещё бы! Макс тоже присоединился к нам, когда «голыши» собрались плыть по течению вкруг косы. Лёжа на спине и отдаваясь воле течения, я устремил взор на небо, где голубой простор рассекает плавно пролетающая цапля, а канюки оглашают местность своим музыкальным свистом, перелетая с дерева на дерево на вершине яра. Ляпота!

Кулинарная новинка для сегодняшнего ужина не удалась. Мы решили приготовить омлет. Но когда за дело взялся Наиль, весь омлет оказался на песке рядом с костром, который я успел разжечь, пока ребята наслаждались красотами Кривоборья с баночками пива в руках. Для меня же пиво окончательно перестало быть собеседником, и я нашёл ему отличную замену – яблочный сок с газировкой. Макс довольно точно обозвал эту «замену» безалкогольным сидром. И дёшево, и вред организму минимальный. Правда, также невкусно, но других вариантов нет. Организм требует жидкости. Поскольку омлет не получился, пришлось снова приготовить гречку с мясом. Водку на этот раз закусывали хлебом со шпротами, отмечая последнюю ночь на верхнем Дону.

В этот вечер посторонние глаза нам не мешали, и мы, прослушав захватывающие звуки очередного микса, решили устроить ночь Ивана Купалы – под громкую музыку танцевали у костра и прыгали через него, оголяя свои чресла и прочие телесности. На пляже отыскать дрова и хворост было делом нелегким, поэтому собранные для этого находки были использованы, и костёр уже потухал. Но энергия билась в грешных телах танцующих в ночи! Наиль, словно Фауст, произносящий своё: «Остановись, мгновенье! Ты прекрасно!», хватает пакет с мусором и бросает в костёр. Мусор начинает шипеть, кряхтеть, трещать, скрипеть. Мы с Максом немного возмущаемся, но веселье продолжается, и мы вскоре сжигаем весь накопившийся у нас мусор вместе с банками и бутылками. В тусклом свете костра купаемся в ночном Дону, глядя в звёздное небо и обсохнув от тепла затухающего костра. Вскоре все вместе засыпаем. Перед сном я успел приметить, что наши многочисленные членистоногие как один спят кверху брюхом – эта картина мне показалась настолько милой, что я даже полюбил этих букашек.