Текст книги "Меч Тамерлана (сборник)"

ДЫМ В ГЛАЗА
Повесть о честолюбии

ПРОЛОГ
РОЖДЕНИЕ ЗВЕЗДЫ

1. «СУМАСШЕДШИЙ»
(Воспоминания очевидцев)

Когда он появился на поле, все повернули головы в его сторону. Ну, может быть, не все. Ваня Маслов и Толя Челноков продолжали разыгрывать какую-то хитрую комбинацию.

Итак, почти все остановились, разглядывая человека, за которым шел тренер.

Человеку было лет девятнадцать. Человек производил впечатление нормального. Но тренер Владимир Петрович, очевидно, не был в этом уверен. Во всяком случае, знаки, которые он делал за спиной незнакомца, на всех языках означали: «Свихнулся».

Все уже знали, что с семи часов утра тренера осаждает какой-то сумасшедший студент. Студент просил, чтобы его зачислили в команду, в лучшую команду класса «А»! Наглость неслыханная! Недаром Толя Челноков высказался по этому поводу удивительно длинно, употребив всего только два слова. Теперь стало очевидно, что после трех часов уговоров тренер изнемог и дал согласие посмотреть, как студент играет.

Студента окружили. Было на что посмотреть! Создавалось впечатление, что студент впервые надел футбольную форму. Студент не подымал глаз и кусал губы. Его весьма жалкий вид подействовал на защитника Ваню Маслова.

– Не издевайтесь, хлопцы! Пусть пробьет одиннадцатиметровый. Все станет ясно.

Предложение понравилось.

И вот мяч поставлен. Студент долго на него смотрит. Кажется, что он боится двинуться. Ребята начинают комментировать:

– Толя, не привинтил ли ты к земле его бутсы?

– Парень никак не найдет свою правую ногу.

– А не пообедать ли нам?

Наконец студент разбегается. Коля Воротов, вратарь, в тихой истерике опускается на землю. Может, поэтому студент забивает гол.

Воротов отряхивается.

– Мне Бобров и тот голы не забивал! Ну-ка, давай серьезно!

Десять раз подряд Воротов вынимает мяч из сетки. Пушечные удары! Владимир Петрович переглядывается с капитаном команды Леонидом Маркеловым. Или студент нас разыгрывает, или...

Студент изучает свои бутсы.

Футболисты разбиваются на команды. Один тайм тренировки. Студента ставят в дубль.

Но студент играет весьма оригинально. Все его усилия направлены не к тому, чтобы завладеть мячом, а к тому, чтобы избежать его. Дело доходит до того, что студент пригибается, когда мяч резко посылается ему. Дублеры вынуждены приспосабливаться к новому тактическому варианту: десять игроков плюс один телеграфный столб (его заменяет студент).

Владимир Петрович считает, что пора кончать. Но вмешивается Челноков. Челноков жаждет проучить студента. Мяч тихо катится прямо в ноги студенту. Тот бы рад отдать его кому-нибудь, но все делают ему знаки: «Вперед!» А впереди – Челноков. Развязка приближается. Врач, дремлющий у ворот, оживает.

Студент переминается, потом (говорят, закрыв глаза) бросается вперед.

Единственно, что успевает Челноков, – это раскрыть рот. Студент уже за ним, обводит (опять же, наверно, с перепугу) двух защитников, и... Коля в одном углу, а мяч – в другом.

Начинают с центра. Дублеры сразу пасуют студенту. Тот делает блестящий рывок – и перед ним только Челноков. Студент обходит Челнокова великолепным финтом. Защита опять не понимает друг друга. Мяч в воротах.

Владимир Петрович встает красный и кричит, чтобы перестали валять дурака.

Но студент уже разыгрался. Только двум игрокам удается его держать. Что касается Челнокова, то после столкновений со студентом их роли поменялись. Челноков упорно избегает «сумасшедшего».

Когда же студент при высоком мяче сделал «ножницы» (причем он встал на руки – тело почти вертикально, – удар точен, и Коля еле взял), ему позавидовал сам Маркелов, лучший нападающий команды и сборной СССР.

Игра окончена. Иван Маслов возбужденно говорит, что он всегда ожидал момента, когда к ним придет никому не известный паренек и они все ахнут: «Этот будет вторым Маркеловым».

Толя Челноков жалуется:

– Только собираюсь его обвести, нога подворачивается!

Владимир Петрович и Маркелов допрашивают студента. Любопытные сведения. Студент, если верить его словам, ни в каком спортивном обществе не занимался. И никто из его друзей не знал, что его несколько лет тренировал бразилец Пелезагайло де Сантос. Владимир Петрович вспоминает, что действительно жил в СССР долгое время старый футболист де Сантос.

Итак, бразилец учил его технике. Бразилец считал, что тактике и комбинациям научат за месяц в команде. Бразилец считал, что студент может прийти в команду тогда, когда полностью овладеет мастерством. Недавно бразилец вернулся на родину.

И студент бросил занятия, приехал на юг. Без футбола он не может.

Все это было очень необычно. Возможно, студент и темнил. Возможно, он просто поругался со своим тренером. Но Владимир Петрович и Маркелов еще раз переглядываются. К ним пришел игрок экстра-класса. Такие случаи бывают раз в жизни.

– Что ж, идите с ребятами в гостиницу, завтра утром на тренировку. Посмотрим.

Ребята хлопают студента по плечу, поздравляют. Подходит Маркелов. Перед ним расступаются.

– Ничего, друг, пока ты молодец! Вот тебе моя лапа. Леонид Маркелов.

Студент впервые отрывает взгляд от земли и смущенно, обрадованно пожимает руку Маркелову.

– А я Игорь Серов.

2. «ТЕМНАЯ ЛОШАДКА»Репортаж о футбольном состязании[1]1
  Примечание автора. Все названия газет, команд, имена футболистов, результаты встреч изменены.


[Закрыть]
(Запись на магнитофонной ленте. 2 мая. Москва)

– Идет третья минута второго тайма. Повторяю для опоздавших. Счет 1 : 0 в пользу «Ракеты». Атакуют ракетовцы. Вот мяч у Петрова. Нет, простите, у Иванова, нет, уже у Федорова, нет, оказывается, раньше он был у Федорова, теперь у Иванова. Мяч уходит на свободный.

Вот бьют. Мяч у Федорова, теперь у Иванова. Пас Петрову, простите, Федорову... Свободный.

Да, «Ракета» нажимает! Надо сказать, что «Спутник», по-моему, явно неоправданно поставил молодого игрока Серова центральным нападающим. Мы, конечно, за молодежь, но не в таких ответственных матчах. Серов выступает первый раз. Серов почему-то боится идти вперед. Он просто раздаточный, распасовочный пункт, как сказал наш уважаемый Иван Иванович. Ему дают мяч, он отдает довольно точно на края. И все. Его даже перестали держать. Недаром игра Серова вызывает свист на трибунах. Но, конечно, первый дебют... Простите, я отвлекся. «Ракета» бьет штрафной. Штрафной удар обычно бьется так: мяч ставится на землю, кто-нибудь из игроков разбегается и бьет правой (можно и левой) ногой по мячу. Простите...

Удар! Вратарь спутниковцев Николай Воротов в редком по красоте броске забирает этот трудный мяч. «Ракета» рвется к воротам. Мяч у Федорова. Он продвигается с ним в центральном круге... Аут!

Из аута мяч обычно выбрасывают так: игрок подымает мяч двумя руками над головой и бросает его кому-нибудь из своих партнеров. Причем... Простите. Удар! А-а!.. Товарищи радиослушатели, вы по этому реву стадиона, конечно, поняли, что был гол. Его забил молодой нападающий «Спутника» Игорь Серов. Дело в том, что ракетовцы почти забыли о нем. Он сделал стремительный рывок, обошел защитника... Но, простите... Удар!!! Гол!!!

Итак.........................................................................

Вы слышите, что творится на стадионе? Счет 2 : 1 в пользу «Спутника». Игорь Серов, воспользовавшись растерянностью «Ракеты», на большой скорости обведя четырех ракетовцев, великолепным ударом в верхний угол забивает гол. Конечно, неспроста тренер «Спутника» включил Серова в состав команды. Эта «темная лошадка» приносит «Спутнику» выигрыш. Но, простите, «Спутник» снова атакует. Мяч у Серова. Вы слышите, какой рев на трибунах? На него бросаются сразу три игрока. Пас Маркелову. Маркелов – Серову. Серов быстро идет по краю. Перед ним защитник Пшенкин. Серов делает обманное движение. Пшенкин начеку. Подача. А-а!..

Серов все-таки уловил момент. Последовала великолепная подача на ворота, и Маркелов головой забивает третий гол. Чувствуется, что ракетовцы устали. Ловушка тренера спутниковцев сработала. Двое защитников неотступно следуют за Серовым. Вот мяч у Александрова. Тот дает его Челнокову, нет, простите, Маслову...

Удар! Гол! И на последней минуте Игорь Серов с хорошей подачи Маркелова забивает четвертый гол. Финальный свисток. Матч окончен. До новых встреч, дорогие радиослушатели! Передача была организована редакцией «Последних известий». Вел передачу...

Сдвоенный центр приносит победу
(«Наш спорт», 18 мая)

Встречи команд «Спутник» и «Мотор» всегда вызывают огромный интерес зрителей. И сегодня еще за час до матча у стадиона толпились тысячи болельщиков, спрашивающих лишний билетик.

Игра началась острыми атаками моторовцев. Но, отбив первый натиск, «Спутник» перешел в нападение. Скоро выяснилось преимущество тактики «Спутника». При системе сдвоенного центра и выдвинутого вперед Серова (очень способного и очень молодого игрока, которого приходится держать двум защитникам) большую свободу получил Леонид Маркелов. Быстрые края «Спутника» все время беспокоили защиту. Моторовцы вынуждены были оттянуть шесть человек к воротам. Надо сказать, что очень хорошо действовала полузащита «Спутника», особенно Некрасов, который контролировал центр поля.

Мы давно отмечали тактическое однообразие «Мотора». И сегодня это стоило им первого проигрыша в сезоне.

Правда, первый гол был забит в ворота «Спутника». Воспользовавшись грубой ошибкой Челнокова, Брюнетов передал мяч Байбекову, и тот неотразимым ударом открыл счет.

Но во втором тайме, несмотря на самоотверженность защиты и отчаянную игру вратаря Кашина, взявшего несколько, казалось, безнадежных мячей, счет стал 2 : 1 в пользу спутниковцев. Голы забили Маркелов и Серов. Таким образом, одержав четвертую победу подряд, «Спутник», несмотря на неудачный старт (проигрыш в Тбилиси), стал лидером первенства. Еще раз хочется отметить умную и техничную игру Серова, этого молодого воспитанника центральной спортшколы.

Команды выступали в следующих составах...

Молодость оправдывает доверие
(«Молодежная правда», 5 июня)

Кто знал два месяца тому назад Игоря Серова? Никто! А теперь этот девятнадцатилетний юноша – кандидат в сборную СССР. Его игра вызывает восхищение зрителей. Многим опытным игрокам стоит поучиться технике у Серова. Серов самоотверженно вступает в силовую борьбу.

А в отчетном матче игра довольно часто принимала излишне резкий характер. Особенно отличились защитники команды «Гвардия» Зубов, Дубов и Костоломов. Но остановить левое крыло и центр «Спутника» (Тушин, Маркелов, Серов) они не смогли. Хорошее взаимопонимание этой тройки привело к тому, что в первом тайме счет стал 2 : 0 (Тушин и Маркелов). Во втором тайме гвардейцы предприняли отчаянную попытку отыграться. Но, увы, после того, как покинули команду Федоров, Бодров, Семин, Гришин и другие, команда совсем не та.

Плохо руководство команды заботится о молодежной смене! Игра закончилась со счетом 3 : 0 в пользу «Спутника». Причем третий гол был очень красивым. У ворот гвардейцев назначили штрафной. Защита выстроила стенку. Серов разбежался и несильно пробил прямо в игроков, мяч отскочил, и тут же Серов сильнейшим ударом направил его над головами защиты под верхнюю планку. Это было настолько неожиданно, что вратарь даже не шелохнулся!

Ничья лидера
(«Работа», 20 июня)

Прошло три минуты игры, а счет уже был 1 : 0 в пользу «Спутника». Это сделал неожиданным ударом Игорь Серов с линии штрафной.

Мы очень много писали о восходящей звезде советского футбола, воспитаннике «Трудовых резервов» Игоре Серове. На этот раз Серов провел матч пассивно. Он неохотно вступал в борьбу и все ждал хорошего паса. При этом он был хорошо закрыт защитниками команды «Восход». Тем не менее «Спутник» продолжал играть только на своего центрального нападающего.

Результат этого матча настораживает. Через неделю «Спутник» играет с «Рапидом», сильнейшей командой Австрии. Это будет серьезнейшим испытанием для «Спутника». Выдержит ли теперь «Спутник» натиск «Рапида»?

Герой матча
(«Наш спорт», 28 июня)

Наш корреспондент обратился к тренеру команды «Рапид» г-ну Зайгеру с просьбой поделиться впечатлением о прошедшей игре.

– Наша команда выступила несколько ниже своих возможностей. Но счет 4 : 1 полностью отражает преимущество советской команды. Желание победить у нее было огромно. Хочется отметить вратаря Воротова, защитника Маслова, полузащитника Некрасова, нападающих Тушина и особенно Маркелова и Серова. Причем Серов, бесспорно, был героем этого матча. Первый гол, когда Серов неожиданно, не оборачиваясь, откинул мяч набегавшему сзади Маркелову, говорит о его прекрасном видении поля. А гол, который он забил сам (мяч сначала несильно был послан прямо в защитника Курта; Курт замер, мяч отскочил, и в тот же момент – пушечный удар), меня поразил. Так может играть только игрок экстра-класса.

Я хочу воспользоваться возможностью и передать мои лучшие пожелания всем любителям футбола вашей страны.

Передача по радио 8 сентября
(Запись на пленку)

 
...И всюду непременно
Советские спортсмены
Сильнее всех, быстрее всех
И лучше, лучше всех...
 

– Здравствуйте, друзья! Начинаем спортивную передачу для детей. Семиклассник Леша Флеровский из Москвы, а также Таня Снегирева из города Куйбышева просят рассказать об Игоре Серове, центральном нападающем сборной СССР по футболу. К их просьбе присоединяются восьмой класс 241-й школы города Ленинграда, Борис Иоффе из Одессы, Володя Коненко из Свердловска и многие, многие другие.

Выполняем вашу просьбу, дорогие друзья.

Пожалуй, Игорь Серов – один из популярнейших футболистов нашей страны. И не только нашей страны. После матча в Будапеште, когда он, буквально разметав венгерскую защиту, забил решающий гол, многие газеты провозгласили его и Леонида Маркелова, капитана сборной СССР, игроками экстракласса. Игорю Серову всего девятнадцать лет. Он комсомолец, студент второго курса мехмата МГУ. Еще в школе он учился только на «хорошо» и «отлично». И в университете Серов стал одним из лучших студентов.

Футболом Игорь увлекается давно. Но его путь в «Спутник» несколько необычен. Он не занимался (как неправильно указывалось в некоторых газетах) в спортивных школах. Он вовремя туда не поступил. Но на всех стадионах, где бы ни появлялся Игорь, ему помогали, показывали, учили. Несколько наших старых, заслуженных футболистов взяли шефство над талантливым юношей. А когда его увидел тренер «Спутника» Владимир Петрович Прогулкин, он сразу отметил необыкновенные способности Серова и взял его в команду. Но никакие природные данные, советы и помощь не сделали бы Серова первым форвардом нашей страны, если бы не труд. Труд упорный, настойчивый, ежедневный. И самое главное – Игорь с десяти лет ежедневно занимался утренней гимнастикой по радио.

ГЛАВА I
СЕРОВ. ДЕТСТВО. ОТРОЧЕСТВО.

Серов родился в конце месяца. Благодаря ему роддом выполнил план на 101 процент.

Это был нормальный ребенок. Весил 3 килограмма 100 граммов. Орал, когда хотел есть. Пеленки меняли ему через каждые два часа.

В ту ночь на небе все было спокойно. Никакая звезда не падала.

Когда Игоря принесли домой, родители устроили семейное торжество. Произносились речи: «Вы родились, Игорь, чтобы...» Говорили их в шутку, но Серов презрительно косился одним глазом. Или он принимал славословия как должное, или он еще все видел вверх ногами.

В год он пошел. И научился говорить «мама», «бяка» и «папа». Ломал игрушки.

У Игоря были папа и мама. Он был доволен и папой, и мамой, и соседями, которые его баловали, и детским садом, где за ним следили как-то по-особому. Кокетливые барышни, достигшие четырех лет, отдавали ему предпочтение. Нянечка говорила, что он прелестный ребенок.

Но...

Однажды они вернулись домой. В комнате обвалилась штукатурка и потолок. Папа принес что-то похожее на рыбу. «Вот, сбросили с крыши. Это хвост зажигалки», – сказал папа. И Игоря заставили есть сметану. И он не хотел. И потом долгое время помнил, что дома оставил несъеденную сметану.

Он это помнил и в бомбоубежищах, и в бесконечных поездах, которые увозили Игоря от тех мест, где решалась его судьба.

Теперь они жили в Свердловске. Сугробы вдоль тротуаров в рост человека. Изредка проходили машины с зажженными фарами, и над сугробами вспыхивали снежинки. По вечерам дома иногда горел свет. А чаще – керосиновая лампа. И фитиль надо было делать маленьким. Иначе огонек скоро скрывался за темно-бурым стеклом. Куда-то исчез папа. Игорь ходил с ребятишками на кладбище военных машин. Развороченные броневики, пушки, автомобили. Потом Игорь узнал, что папа погиб. Это было плохо. Игорь это понимал. Но все мальчишки во дворе, что часто обижали его, теперь стали к нему внимательны: «У него отец погиб на фронте».

Зимы в Свердловске вставали рано и держались долго. У Игоря на улице мерзли руки и ноги. Однажды Игорь еле добрался домой. В подъезде его поцеловал незнакомый мужчина. «Наши Харьков взяли!» Он был в военной форме, и усы очень кололись.

В семь лет Игорь пошел в школу. И стал ходить в столовую. В столовой тетка с длинной шеей давала витамины. Всегда по две горошины. Она никогда не ошибалась. Несколько лет спустя Игорь вспомнил эту тетку, купил целую пачку витаминов (80 штук) и всю съел сразу.

После уроков Игорь стал помогать маме. Пока мама не вышла второй раз замуж, Игорь считал себя взрослым и помогал.

Сначала он попросил, чтобы ему купили настоящую лошадь, и тогда он на ней будет зарабатывать деньги.

Потом он решил, что деньги можно зарабатывать собаками. Позже их сменили кошки.

Потом он начал ловить воробьев, а деньги, вырученные от продажи, давать маме. Увидев воробья в конце улицы, он гнался за ним и кидался шапкой.

Потом неделю он был Рейзеном. Открылся бас. Соседи стали жаловаться.

Потом он решил, что будет рисовать.

Потом он увлекся международным положением. Он не читал газет, но внимательно слушал разговоры взрослых. Он знал, что война кончается. И это его огорчало. Он ждал набора первоклассников в армию. Ему очень хотелось взять винтовку. И конечно, сразу убить десять фашистов.

Потом он прочел рассказ, как погиб советский эсминец. Вой не надо было бы длиться еще года четыре или сделать перерыв, пока Игорь подрастет и его возьмут юнгой на корабль. Потом будет бой. И всех командиров убьют. И он останется один и будет командовать. И он станет капитаном. А потом, года через два, – адмиралом (уже тогда Игорь не хотел терять зря времени).

Но война кончалась. Игорь бегал по улицам и подбирал разноцветные металлические кружки от ракет, похожие на пуговицы.

Игорю шел девятый год. На вид ему можно было дать двенадцать. Он всегда был здоровым и крупным ребенком.

Скоро поезд по бескрайным полям повез его в Москву. И на путях Игорь видел эшелоны с машинами, станками, с углем, лесом, хлебом.

Россия двигалась тоже на запад. Надо было восстанавливать заводы, фабрики, города. Надо было засевать выжженные поля.

* * *

Но пока Серов учился в школе, все, что делалось в стране, проходило для него как-то сбоку, вторым планом. К окончанию десятого класса он уже сузил брюки и стал считать себя великим математиком. И он решил: пускай двести миллионов продолжают заниматься своим серым, будничным делом, а ему, Игорю Серову, предстоит иной путь: он будет учиться дальше и подарит стране великое математическое открытие.

Впрочем, было бы неверно утверждать, что все происходящее в стране не трогало Игоря. Нет, его очень многое интересовало, но...

Пятерка по геометрии была важнее. Тут надо еще учесть, что за эти десять лет Серов должен был вырасти... Дело, так сказать, отнюдь не легкое, и, чтобы из несмышленого малыша превратиться в юношу и получить «удостоверение на зрелость».

ЕМУ ПРИШЛОСЬ

усвоить:

правила уличного движения,

таблицу умножения,

общественные истины, вроде: «По одежке встречают – по уму провожают», «Копейка рубль бережет», «Девочка в 17 лет – это не мальчик в 17 лет», «а2 – в2 = (а – в) (а + в)» и т. д.

Научиться:

драться и не ябедничать,

кататься на подножке трамвая,

сбегать с уроков,

мыть посуду,

чистить зубы,

плавать,

ругаться,

курить,

танцевать.

Прослушать:

10 653 урока: «Именем существительным называется...», «Волга впадает в Каспийское море», «Наполеон сжег Москву», «Квадраты двух катетов...», «Сколько тычинок у ромашки» (этого он так никогда и не запомнил),

674 песни,

499 раз романс «Я помню чудное мгновенье» (по радио),

105 анекдотов (разных)

и нотаций («Почему руки не моешь?», «Все уроки делают, а ты гуляешь?», «Опять за книгу?..», «Зимой без шапки!», «Старшим надо уступать место», «Первой руку подает девушка») – бесчисленное количество раз, так что подсчитать невозможно.

Просмотреть:

218 кинофильмов,

12 спектаклей (причем половину в 10-м классе, так как надо было куда-нибудь идти с девушкой),

Третьяковскую галерею.

Прочесть:

21 542 газеты (в основном четвертую страницу),

83 письма (70 от мамы, 10 от ребят, 3 от девушек),

1441 книгу (из которых 1099 он начисто забыл).

Узнать:

Что такое несправедливость... («За что двойка?», «А мама любит дядю Женю и совсем забыла меня», «Трое на одного, и никто за меня не заступился»)

...и что такое счастье («Мама не узнала, что меня выгнали с урока», «Купил с рук билет на „Тарзана“, „Спартак“ выиграл», первый поцелуй, последний урок в школе).

И хотел быть:

Наполеоном, членом правительства, Рембрандтом, Лермонтовым, четырежды Героем Советского Союза, астрономом, отличником, самым красивым парнем в классе, студентом МГУ (единственное, что исполнилось).

Испытать:

первую любовь (естественно, трагическую: «Теперь никого в жизни не смогу любить»),

первое разочарование (поцелуи в темных парадных мне надоели).

И воображать себя:

самым сильным (побил Семенова),

самым смелым (прошелся по бревну над водопадом), умным («Человечество делится на гениев, талантливых, умных, посредственных и дураков – вот и все»; «У вас есть что-нибудь интересное почитать?.. Интересное, а это я все читал»; прочел 10 страниц «Капитала»),

самым красивым (без повода).

И чувствовать себя:

трусом («Чего же ты не вступился?!»),

глупым («Она на меня никакого внимания»),

несчастным (перед зеркалом: «Боже мой, ну кто-нибудь видел более уродскую рожу?»).

Вот через все это Серов пришел в свою юность. Может быть, многие из нас прошли через это и вступали в жизнь страшно самоуверенными: «Все мы знаем, все мы можем». Но после первых двух-трех ударов мы понимали: «Ничего не знаем, ничего не умеем». И вот тогда начиналась настоящая школа. Она начиналась с того момента, когда приходилось брать в руки лопату, молоток, чертежную линейку.

Но многие из нас и в школе выходили из этой схемы. Мы делали совершенно непонятные вещи, совершали дикие поступки. Нас считали странными, чудаками. Нам ставили в пример среднепоказательных послушных Эдиков и Володей.

Когда же из нас что-то получалось, тогда нам припоминали эти странности и чудачества, утверждая, что именно в них мы проявляли свои способности и что проницательные взрослые уже по ним предсказывали нам удачное будущее.

Серов, пожалуй, подходил под первый вариант, то есть он считал, что он все знает, все может. Конечно, у него были и свои особенности.

Его считали умным парнем и способным математиком (он сразу прошел конкурс). Девочки находили его весьма интересным. Ребята – добрым и хорошим малым. Взрослые – очень начитанным (он полностью прочел «Фауста»). Комсорг – активным комсомольцем.

Серов любил:

Родину (хотя знал ее только по книгам и по рассказам, но если бы ему сказали: «Здесь, перед всеми, пойди и умри за Родину!», он бы не задумываясь вышел и тут же при всех умер),

маму (немного. Она все время разъезжала с отчимом),

Галю (первая любовь, в основном воспоминания),

математику (уверял себя),

коньки.

Он ненавидел:

фашистов (по кино и книгам),

директора школы (по собственному опыту),

утреннюю гимнастику по радио (никогда не занимался).

Он умел:

все, что было перечислено выше, плюс иногда быть остроумным.

Он не умел:

забить, не попадая себе по пальцам, гвоздь, колоть дрова, чинить электропробки, отличить сено от соломы, пшеницу – от ржи, токарный станок – от фрезерного, держать правильно лопату, ездить верхом на лошади, водить машину, перевязать руку (чтоб не спадал бинт), разжечь в лесу костер, стрелять из ружья, прибить отставшую подошву (чтоб держалась хотя бы час), зашить рубашку и зарабатывать деньги (не приходилось).

Был ли у него характер?

Серов этого не знал. Он приписывал себе в зависимости от настроения всевозможные черты. Может, характер проявлялся в манерах?

Но он позаимствовал:

У Иванова – манеру пожимать плечами, показывая этим свое пренебрежение.

У Петрова – произносить «Да-а...», кривя рот и переходя на шепот.

У Сидорова – выражение: «Видал я вас в гробу».

У Зигбермана – говорить: «Ну, знаете, ребята...»

У Гали – смотреть спокойными, ледяными глазами на человека, который тебе не нравится.

И у какого-то киногероя – упругую походку.

А что было в школьной характеристике?

С большим умением, знанием дела и даже мастерством там были собраны все общие слова: умный, инициативный, трудолюбивый и т. д.

По этим характеристикам все тридцать человек класса сливались в одно лицо. Но был же у него характер, было же что-то особое, серовское?

Об этом могут рассказать только его дневники.