Текст книги "Блицкриг Берии. СССР наносит ответный удар"

– Итак, господа, мы имеем следующее, – докладывал Донован. – Корабли «Си Мью» и «Мартлет» действительно прибыли из СССР 1953 года. Это подтверждают судовые документы, найденные газеты и журналы. ФБР разыскало всех членов экипажей в нынешнем, так сказать, состоянии. Полученные сведения полностью совпадают с установленными в ходе допросов «гостей из будущего». Да, предлагается называть их «дупликантами»…

– То есть данные по Перл-Харбору, атомному проекту и Корейской войне можно считать достоверными? – перебил Донована Гарри Гопкинс.

– Исходя из имеющихся сведений – полностью, – ответил тот.

– Гарри, подождите, послушаем Билла, – заметил Рузвельт.

– Итак, исходя из подлинности полученных сведений, созданное под моим началом Управление стратегических служб планирует вести работу в четырех основных направлениях. Первое – исследование проблемы темпорального переноса. Данный проект курирует Управление стратегических проблем, кодовое наименование проекта «Геттисберг». Второе – создание супероружия на основе полученных данных от пришельцев и имеющихся наработок по данному вопросу. Этот проект относится к ведению Управления стратегических исследований, кодовое название оставлено тем же, которое называют дупликанты: «Манхэттен». Кроме создания атомной бомбы, данный проект будет служить и маскировкой для проекта «Геттисберг». Третье – продолжение работ по исследованию дупликантов и полученных от них сведений, разработка рекомендаций по преодолению выявленных проблем. Данный проект носит название «Соломон» и также относится к ведению Управления стратегических исследований. Четвертое направление – координация действий и анализ данных всех разведывательных управлений всех ведомств, самостоятельный сбор необходимых разведывательных данных. По полученным сведениям такую задачу в будущем получит так называемое Центральное разведывательное управление. Такое управление создается в рамках УСС и получает ту же область деятельности. Название проекта «Юдифь».

– Что же, я считаю, неплохо… Но хотелось бы иметь цельную картинку того, что нам известно, – сказал Рузвельт.

– На основе имеющихся сведений мы можем сказать, что начавшееся нападение Германии на СССР должно было привести к союзу между нами, Великобританией и СССР. Союзники должны были победить Германию в мае 1945 года, но затем между Россией и нами начинается так называемая «холодная война». Дядюшка Джо получил бы всю Восточную Европу, оградил ее «железным занавесом» и начал строить «мировую систему социализма». Германия была бы разделена на две зоны – западную и восточную, в которых будут созданы отдельные государства, – начал Донован.

– А Тихий океан? Япония? – перебил его Стимсон.

– Япония внезапно нападет на нас, затопив авианосной авиацией наш флот в Перл-Харборе, – продолжил Донован.

– Что!.. Но как? – Потеряв свою невозмутимость, адмирал Старк смотрел на Донована, как удав на кролика. – Объясните, сэр.

Внешне никак не отреагировав на выпад, Донован невозмутимо продолжил:

– По рассказам дупликантов, они торпедируют все линкоры, уничтожат авиацию и разбомбят все военные объекты на Оаху. Правда, по некоторым рассказам, наши авианосцы окажутся в море и уцелеют. Но японцы смогут захватить почти все острова на Тихом океане, Филиппины, Бирму, Сингапур, Голландскую Индию. Нам, Британии и Голландии, придется воевать с ними тоже до 1945 года. В августе 45-го года мы сбросим на Японию атомную бомбу, а русские нападут на Квантунскую армию. Японцы капитулируют, но русские при этом захватят Северную Корею, помогут установить власть коммунистов во главе с Мао Цзэдуном в Китае. Позднее их марионетки в Северной Корее развяжут войну против Южной Кореи, где мы будем помогать строить демократическое государство. Война начнется в 1951 году и будет продолжаться до 1953 года, причем китайцы помогут северным корейцам.

– Подождите, а почему японцы нападут на нас? Ясно, что у нас с ними много противоречий, но до сих пор они не привели к войне. Да и должны же они соображать, что наши силы, особенно в союзе с Британией, намного превосходят их? – забросал вопросами Донована государственный секретарь Корделл Хэлл.

– Вот тут сведения менее точны. Похоже, что японцы захватят вначале французские, голландские и английские владения. Мы в ответ на это введем эмбарго, и тогда они нападут, – ответил Донован.

– А Россия? Они и не собираются на нее нападать? Даже воспользовавшись нападением немцев? – спросил Гопкинс.

– Вроде бы они собирались напасть на Россию, но по примеру немцев предпочли вначале захватить дополнительные ресурсы, в результате чего начали воевать с нами, – ответил Донован.

– Объясните, как японцы могли применить авиаторпеды в Перл-Харборе? Вы уверены в точности этих сведений? Это практически невозможно! – перебил их окончательно потерявший терпение адмирал Старк.

– Полностью мы уверены только в одном – что эти люди действительно из будущего. Но по Перл-Харбору сведения точны. Вроде бы японцы доработали торпеды, кажется, установили дополнительные деревянные стабилизаторы, – ответил Донован. – Мы продолжаем собирать сведения, но сами понимаете, что это всего лишь рассказы неспециалистов, хотя несколько дупликантов и служили на флоте.

– Все ясно. Полученные сведения весьма важны, но уже не актуальны. По моему мнению, война с Японией в нынешней ситуации нам невыгодна. А при такой России – тем более. Наилучшим решением была бы война между Японией и Россией при нашем нейтралитете. Как и в начале Первой мировой, мы могли бы получать выгодные заказы для промышленности и понемногу развивать свои вооруженные силы, чтобы в подходящий момент бросить их на чашу весов. Выход Германии из войны и антирусская политика Черчилля также позволяют нам действовать на ситуацию в Европе опосредствованно, помогая Британии. Конфликт Британии с Россией неминуемо приведет к ослаблению и той и другой стороны. Это даст нам возможность укрепить свои позиции и в районах, контролируемых англичанами, – сказал Гарри Гопкинс.

– Не уверен, что Япония решится на войну с Россией. Они еще не забыли уроков Номонгана, а если учесть сообщения с русско-германского фронта о невероятных успехах русских… – заметил Дж. Маршалл.

– Вот поэтому мы должны заключить с ней соглашение о ленд-лизе и подтолкнуть к борьбе за возвращение утерянных территорий, – перебил его Корделл Хэлл.

– Не спешите, господа. Вы предлагаете союз с нашим соперником на Тихом океане, тоталитарным государством, союзником нацистов, готовящимся к войне с нами? – спросил Стимсон.

– Ну, во-первых, они всего лишь входили в Антикоминтерновский пакт. Во-вторых, они имеют возможность напасть не на нас, а на большевистскую Россию, которая несет угрозу одинаково и нам и им, – ответил Гарри Гопкинс и, покосившись на президента, продолжил: – А в-третьих, я бы попросил господина Гувера, если господин президент не возражает, поделиться результатами расследования по Особому списку.

Дождавшись утвердительного кивка Рузвельта, Герберт Гувер, глава Федерального бюро расследований, открыл свою папку и начал доклад:

– Согласно полученному от УСС списку, нами были проведены мероприятия по негласному розыску и проверке лиц, в нем указанных. Выяснилось, что несколько человек погибли в результате несчастных случаев или нападения грабителей. Среди последних – сенатор Трумен, который, по данным дупликантов, должен был стать президентом после войны. Кроме того, некоторые из этих людей выехали из страны. Например, в Швецию выехал физик Оппенгеймер, упоминавшийся дупликантами в связи с проектом «Манхэттен», а физик Понтекорво – в СССР.

– То есть кто-то, имеющий сведения о будущем, подобные нашим… – заметил Уоллес.

– Единственный возможный вариант – русские, – прервал его Гувер.

– Что ж, в свете полученных сведений, предложения Гарри должны быть приняты за основу нашей политики, – сказал Рузвельт. – Необходимо тщательно поработать с поддерживающими нас сенаторами и конгрессменами. Может, даже допустить утечку информации о полученных ФБР фактах. Также предлагаю скоординировать нашу позицию по европейским делам с англичанами. Как мне известно, они планируют высадку своих войск на континент с целью оказания помощи антигитлеровским прозападным силам. Необходимо оказать им всю возможную поддержку. Мне кажется, можно даже передать им часть вооружения со складов армии. Обязательно отменить эмбарго на поставки металлолома в Японию. Но за все эти преференции мы должны получить четкие гарантии неприменения этих вооружений в Китае, а лучше всего заключения перемирия между Токио и Чунцином. Сразу после начала боевых действий надо будет нажать на Токио для недопущения оккупации Южного Вьетнама.

– Кроме того, с учетом сведений о нападении на Филиппины и довольно длительном сопротивлении наших войск необходимо усилить там оборону. Предлагаю срочно отправить туда наиболее подготовленные пехотные дивизии, например четвертую, седьмую и восьмую, а также танковую бригаду и части береговой обороны. Таким путем мы подстрахуемся от возможного удара японцев, – предложил Маршалл.

– Может быть, вообще договориться с японцами о разделе Вьетнама на зоны влияния и добиться от французской администрации разрешения на ввод на юг часть наших войск с Филиппин? – предложил Корделл Хэлл.

– Вы представляете, что со мной сделает конгресс? Да и пойдут ли на это французы? Хотя идеи, конечно, хороши, проработайте конкретнее, – закончил разговор Рузвельт. – Итак, господа, приступаем к делу. И да поможет нам Бог!

Глава 4. Слышу голос из прекрасного далека…

(Июль – август 1941/53 г.)

Франция. Тюйес-ле-Бен– Пор-Вандр – Виши

Высланное из Виши полпредство (посольство) СССР во Франции обосновалось в небольшом курортном местечке Тюйес-ле-Бен на испанской границе. Живописный ландшафт горной долины, поросшей сосновым лесом, опрятные корпуса водолечебницы, стоящей на берегу бурлящей горной речки, вся феерическая красота этого места отнюдь не успокаивала ни посла Богомолова Александра Федоровича, ни сотрудников посольства. Все они переживали чувства беспокойства и заброшенности. От тяжелых мыслей и неизвестности немного отвлекали только занятия, организованные по решению посла для всех сотрудников посольства, а также их детей. Сам посол читал лекции по истории и философии. Несмотря на постоянную слежку жандармов и шпиков в штатском, правительство Петена, похоже, забыло о советском представительстве, даже сопровождающий их протокольщик давно уже не получал никаких распоряжений от Министерства иностранных дел.

Скудное питание, неизвестное будущее, отсутствие вестей с Родины не мешало трем сорванцам из посольства, среди которых был и сын посла Сергей, вести себя как все мальчишки во все времена – играть в лесу, гонять на велосипедах по городу и берегу реки, купаться и часами следить за форелью, выпрыгивающей из воды. Конечно, они не были совсем уж беззаботными, но детство есть детство. В то же время они внимательно присматривались ко всему происходящему вокруг, пытались общаться с местными подростками, узнавать новости. Правда, мешал этому и языковый барьер, и жандармы. Но, несмотря ни на что, мальчишки сумели подружиться со своими сверстниками. Так им удалось первым узнать о том, что в России происходит что-то странное, а позднее один из живших в Тюйесе испанцев (бывших республиканцев, бежавших во Францию после победы Франко) сумел незаметно для жандармов рассказать на ломаном русском о крупных победах Красной Армии в боях с немцами. Прибежав к отцу, Сергей рассказал новость, которую все встретили с радостью и некоторым недоверием.

Впрочем, косвенное подтверждение этому они получили довольно скоро – появившийся в доме, где разместили посольство, протокольщик де Арк, полноватый человек с баронским титулом и кислым выражением лица, сообщил послу, что получены новые инструкции и посольство снова переедет в Пор-Вандр. Богомолов заметил, что трехдневное пребывание в вагонах на станции этого городка отнюдь не самое приятное воспоминание. Барон ответил, что приняты все меры и для них уже выделено специальное здание в городе, а для переезда будет прислан специальный состав. Кроме того, в Пор-Вандр ожидается приезд советского дипкурьера, который должен прилететь в Виши на самолете.

Новости были неожиданные, но приятные. Понятно было, что дела немцев очень плохи, раз Петен согласился на прилет советского самолета и перебазирует посольство поближе к своей «столице». Правда, не совсем понятно было, зачем для прилета всего лишь курьера наши используют какой-то новейший самолет, способный преодолеть огромные расстояния над захваченной врагом территорией. После краткого совещания сошлись на мнении, что случилось нечто действительно важное.

На следующий день на станцию был подан состав из относительно новых, сравнительно удобных вагонов так называемого международного класса. Таких вагонов в Виши было очень мало, и этот состав, а также резко изменившееся отношение жандармов еще раз подтвердили полученные новости. В пути предупредительные проводники чуть ли не бегом выполняли любую просьбу, а на одной остановке в вагон посла принесли ворох газет – французских, а также (о, чудо!) швейцарских и даже несколько более старых американских. Особенно поражали сведения из Германии о гибели Гитлера, крупном наступлении русских и борьбе между различными группировками немецких войск. Чтение газет настолько всех увлекло, что никто не заметил, как поезд прибыл в Пор-Вандр. Там их ждало еще несколько сенсационных новостей: ожидавший их специальный представитель Министерства иностранных дел сообщил о том, что они возвращаются в Виши и что прибыл курьер советского министерства. Вскоре подъехал и он сам с напарником. Вышедший из машины курьер заставил побледнеть и зашептаться почти весь женский состав посольства, да и многих мужчин. Из машины вышел человек, до неприличия похожий на сына посла, повзрослевшего лет на пятнадцать.

Посол, казавшийся абсолютно спокойным, встретил его у своего вагона. Но и он, как и окружающие его сотрудники, не смог удержать изумленного возгласа, когда курьер представился:

– Богомолов Сергей Александрович, специальный дипломатический курьер Министерства иностранных дел СССР.

Разговор продолжился уже в купе посла, где два Сергея практически неотрывно смотрели друг на друга. Полученные от курьера сведения были настолько фантастическими, а само потрясение от встречи с точной копией сына, повзрослевшего на двенадцать лет, настолько сильным, что послу пришлось пить успокоительное. Но еще большим потрясением для него было узнать о будущем, которого уже не будет, и о себе самом, занимавшем важный пост в МИДе.

Дополнительная проверка, проведенная по приказу Берии, удалась на славу…

Прибыв в Виши, посольство СССР разместилось уже не в маленьком тесном здании (из-за чего прежде совещания часто приходилось проводить на квартире посла), а в специально освобожденном для них комплексе одного из санаториев. По всему было видно, что Петен и его окружение, просчитав все возможные варианты, решили сделать ставку на немецких сторонников восточного направления и СССР. Первые же встречи с новым министром иностранных дел Виши генералом Антуаном Бетуаром, сменившим адмирала Дарлана, полностью подтвердили эти догадки. Он сказал, что в правительство приглашен Жорж Бидо, популярный французский левокатолический политик, после освобождения из плена проживавший на оккупированной территории, а также знаменитый журналист д’Астьер де ла Вижери. Оба они были известны послу как противники мира с Германией.

Еще одним потрясением для посла и его сопровождающих стал огромный четырехмоторный самолет Ту-70, с трудом размещенный на считавшемся первоклассным военном аэродроме неподалеку от Тулона. Богомолов поехал туда, чтобы проводить улетавших в Советский Союз курьеров, везущих ответ посла, часть персонала посольства и всех детей. Кроме советских граждан, с этим же самолетом улетали трое поляков-коминтерновцев, пожилая пара и молодой человек, которых посол сумел при отъезде из Виши внести в списки сотрудников посольства.

В послании, отправленном А. Богомоловым на родину, сообщалось, что правительство Виши, напуганное изменениями обстановки в мире, отнюдь не горит желанием восстанавливать отношения с англичанами, помня об операции «Катапульта». Конечно, вишисты предпочли бы сговориться с САСШ, но они великолепно понимают, что американцы ничем им помочь не успеют. К тому же практически очевидная победа просоветских сил в Германии, с которой вишисты наиболее сильно связаны, также подталкивает их в этом направлении. Исходя из анализа обстановки во Франции и в мире, а также полученных инструкций, посольство СССР во Франции будет оказывать влияние на правительство Виши с целью создания на его базе правительства «народного фронта», с удалением наиболее реакционных элементов и постепенной заменой их прогрессивными силами.

Берлин. Дом генерала Паулюса. Принц-Альбрехт-штрассе, 8

Первый обер-квартирмейстер Генерального штаба генерал-лейтенант Паулюс, только что приехавший домой со службы и планировавший немного отдохнуть вместе с семьей, был раздосадован раздавшимся в прихожей звонком. Горничная, отправившаяся открывать дверь, что-то задерживалась, и Паулюс, раздраженно ворча, стал подниматься из-за стола. В этот момент в кабинет ворвались несколько эсэсовцев с пистолетами и автоматами на изготовку. Вслед за ними вошел оберштурмбаннфюрер СС.

– Генерал Паулюс? Согласно распоряжению бригаденфюрера Шелленберга, вы арестованы за сотрудничество с коммунистами и пораженческие настроения. Вот ордер, – сказал он, даже не представившись.

– Что?! Какое сотрудничество, что за выдумки! – крикнул Паулюс, пытаясь подойти к телефону. Однако эсэсовцы были настороже и схватили его раньше. На глазах у заплаканной жены генерала вывели из дома и, усадив в одну из прибывших машин, увезли на Принц-Альбрехт-штрассе.

Там генерала ждали камера в подвале и долгие допросы у следователя. На них Паулюс узнал, что он, оказывается, выступает по большевистскому радио в Москве, рассказывает о поражении Германии в войне с Россией, о полном разгроме вермахта, об установлении в Германии социалистического строя и о хорошем отношении русских к пленным, чему он якобы является наглядным примером. На все возражения, что он никак не может быть в России и что это какая-то провокация русских, следователь либо смеялся, либо грязно ругался. Правда, санкции на третью степень допроса у него, похоже, не было и никаких пыток к Паулюсу не применяли, но по поведению следователя было понятно, что такие меры уже на подходе.

А однажды, еще раз получив в ответ на все вопросы очередную порцию заверений в полной невиновности, следователь вызвал кого-то из коридора. В кабинет втолкнули страшно изуродованного человека. Следователь объяснил, что это – матрос из экипажа судна «Ганс Вольф», коммунист, свидетель по его делу. Обреченно глядя на Паулюса, человек, кривясь от боли и пришепетывая из-за выбитых зубов, рассказал, что, попав в плен к русским, генерал-фельдмаршал Паулюс стал сотрудничать с ними и с Комитетом освобождения Германии, а также преподавать в русской академии Генштаба.

Паулюс попытался возражать, но следователь приказал увести свидетеля и, повернувшись к Паулюсу, заорал:

– Ты свинская собака! Не виноват, да?! Ты и все такие, как ты, ухитрились проиграть войну, предать Германию и фюрера, перейти на сторону врага! Ты сдал русским под Сталинградом трехсоттысячную армию и вместо того, чтобы застрелиться, трусливо сдался сам. Пусть этого еще не произошло, но нам уже известна твоя гнилая требуха! Не может быть, чтобы такое произошло внезапно. Наверняка с тобой связаны еще многие предатели! И ты о них нам выложишь всё! Или добровольно, или после обработки, как и этот «герой». А иначе мы не только изуродуем и расстреляем тебя, но и отправим в концлагерь всю твою семью! Ты… жид затаившийся… понял или нет?! – Затем следователь вызвал конвой и приказал увести Паулюса в камеру, добавив, что даст ему подумать несколько дней.

Видимо, у следователя было множество иных дел, потому что несколько дней растянулись надолго. И это стало спасением для Паулюса, хотя он, сидя на нарах и переживая за семью, об этом еще не знал. Время, разбиваемое на части только подъемом-завтраком-обедом-ужином-отбоем, тянулось очень медленно. Кормили отвратительно, но терзаемый кошмарными мыслями Паулюс не замечал, что он ест, и почти не спал ночами.

Все переменилось одним прекрасным вечером. У дверей камеры послышались звонкие шаги подбитых гвоздями армейских сапог, и в открытую дверь вошли двое старых знакомых – генерал Фромм и майор Отто Ремер в сопровождении нескольких солдат из части армии резерва, вооруженных чешскими винтовками. Генерал Фромм рассказал Паулюсу последние новости об убийстве Гитлера, о раздорах среди заговорщиков и о создании в Берлине правительства национального спасения во главе с президентом Беком и канцлером Лебером. Это правительство объявило амнистию всем «левым» партиям, а также призвало к сотрудничеству всех «настоящих национал-социалистов, не забывших, что вторым в названии партии стоит слово социализм». Одновременно ими были опубликованы несколько брошюр, в которых доказывалась социалистическая направленность как самой партии, так и раннего Гитлера, и признавалось, что его обманули ближайшие соратники. Этот гениальный ход позволил «левым» не только захватить власть в Берлине, но и получить поддержку армии и чиновников. Гиммлер, сохранивший верность старым принципам, и его «правительство» держались пока в Мюнхене, а сторонники союза с Британией – в Бельгии и частично в Генерал-губернаторстве, Греции и Югославии, но в трех последних местах они были заняты выживанием, борясь против Советской Армии и местных партизан. Правда, ходили слухи, что англичане все же высадили в Греции какие-то войска, скорее всего немногочисленные, так как итальянцы пока на мирные переговоры не соглашались.

Северо-Американские Соединенные Штаты. Нью-Йорк

Сэм Браун, клерк «Бэнк оф Нью-Йорк», хороший специалист и семьянин, высоко ценимый начальством, имел только одну слабость, которая не нравилась, однако, лишь его жене. Нет, он не был бабником и не пьянствовал в свободное время. Он был радиолюбителем. На мансарде его дома была оборудована радиостанция, которой могли позавидовать самые продвинутые радиолюбители того времени. А его гордостью были подтвержденные связи с экспедицией Папанина, радиолюбителями в Австралии и особенно с радиостанцией в русском городке на Волге с почти непроизносимым названием Чебоксары. Развитие Чебоксар началось лишь во время войны, после того как туда было эвакуировано несколько заводов. До войны же это был маленький городок, который часто сравнивали с Кушкой. Так что такой сеанс радиосвязи был экзотикой похлеще связи с радиостанцией в джунглях Африки. Его старинный друг и соперник по этому хобби, Лайонелл Крэбс из Чикаго, завидовал Сэму черной завистью, но никак не мог добиться подобного.

Зато после 22 июня связь с радиолюбителями в России стала весьма затруднительной. Похоже, что после нападения немцев им запретила выходить в эфир их политическая полиция, как ее, «гэпэу», кажется. К тому же связь с Чебоксарами всегда была неустойчивой, потому что у тамошнего радиолюбителя был очень слабый передатчик. Но в одну прекрасную ночь, когда проходимость радиоволн была великолепной и Сэму удалось связаться с Веллингтоном, неожиданно в несколько ином диапазоне он поймал сильный и устойчивый сигнал с незнакомыми позывными, передававшийся очень знакомым почерком. Это был, как оказалось, старый знакомец из Чебоксар. Небольшой сеанс, разговор ни о чем… Но окончание сеанса связи заставило Сэма вновь связаться с корреспондентом. Отмечая время разговора, тот поставил дату – 1953 год! Дальнейший разговор походил на театр абсурда. Радиолюбитель из Чебоксар рассказал, что в России сейчас весна 1953 года, недавно умер их вождь Сталин, и они были очень удивлены новым нападением немцев, разбитых союзниками – СССР, США и Англией – еще в 1945 году.

Не удержавшись, Сэм поделился свалившейся на него сенсацией с Лайонеллом. Он же не знал, что тот был одним из пишущих редакторов «Чикаго трибюн» и очень интересовался неподтвержденными сообщениями о прибытии американских кораблей из СССР 1953 года…

На следующий день газета «Чикаго трибюн» вышла с сенсационными заголовками на первой странице:

«СССР перебросило к нам из будущего. Божья воля или дьявольский расчет?»

«Что скрывает Рузвельт?»

«Почему общественность ничего не знает о судьбе экипажа «Си Мью»?

Газета расходилась «на ура», и к полудню пришлось допечатывать дополнительный тираж. Прибыль от продажи сенсационного номера превзошла все мыслимые ожидания.

Возможно, ФБР удалось бы вовремя пресечь утечку информации, но, как впоследствии докладывал Гувер президенту, совпало сразу несколько взаимосвязанных причин. Начальник отделения и его заместитель были в разъездах, а офицера, имевшего допуск к теме темпорального переноса, неожиданно положили в больницу с приступом аппендицита.

Поэтому газета разошлась беспрепятственно, вызвав море откликов, в том числе и по радио. Сенсационная новость разошлась по всей стране, оттеснив на время все остальные. Не растерявшись, команда Рузвельта сумела воспользоваться вроде бы неудобным для нее обстоятельством, организовав сброс информации о переносе во времени, будущей конфронтации с СССР и предотвратив возможность утечки сведений о возможной войне с Японией.

В результате поправка к закону о ленд-лизе, распространяющая его действие на Японию, прошла через палату представителей и сенат большинством голосов. Ее поддержали и сторонники, и противники президента, объединенные ненавистью к проклятым русским большевикам, которым, как оказалось, Америка помогала в войне с немцами и которые после победы, предрешенной высадкой англо-американцев в Европе, так неблагодарно выступили против своих союзников.

Расследование же обстоятельств, вызвавших утечку информации, привело к принятию закона о контроле над радиостанциями и другими средствами связи, потенциально способными использоваться в шпионских целях. Так что радиостанции мистеров Сэма Брауна и Лайонелла Крэбса в числе других были опечатаны, из них были изъяты лампы выходного каскада усилителя, и теперь ни один из них не мог уже предаваться своему опасному для будущего Америки занятию.

Интерлюдия

Да, это была сенсация из сенсаций, на время оттеснившая с передовиц газет даже новости о вспыхнувшей второй русско-японской войне и о положении на русско-германском фронте. Очередной выкинутый русскими фортель поистине не лез ни в какие ворота. Суметь перенестись всей страной из будущего прямо в день начала войны, да еще и незаметно для всего мира! Американцы считали, что на это способен либо Бог, либо его извечный антагонист. Такое потрясение не выдержали многие человеческие умы, особенно из числа глубоко религиозных.

В Калифорнии (САСШ) некий Иеремия Джозеф Мэйдмен стал называть себя Джозефом Стиллманом и объявил, что ему открылась истина: «Ленин и Сталин суть новые воплощения Мессии, а коммунисты строят царство Божие на Земле. Все непокорные и неуверовавшие будут стерты с лица земли оружием, способным уничтожать миллионы людей и разрушать города». Первоначальный снисходительный тон сообщений о новоявленном пророке быстро сменился на нейтрально-уважительный, а число приверженцев новой секты стало исчисляться сотнями тысяч в Америке и в других странах после сообщений о применении русскими сверхмощных бомб, уничтоживших немецкие войска на балтийском острове и японский десант на Курилах. Новая церковь получила название Адептус Коммунизмус.

Исчадиями ада и пособниками сатаны объявила всех русских, попущением Божьим и вмешательством темных сил, перенесенных из будущего, Церковь адвентистов седьмого дня. В некоторых городах САСШ полиции пришлось разгонять многолюдные столкновения между адвентистами и сторонниками Адептус Коммунизмус.

На этом фоне почти незамеченными прошли сообщения о мирных советско-германских переговорах и о заключении перемирия на Дальнем Востоке. Впрочем, несмотря на переговоры, русские продолжали продвигаться по Европе, и лишь англичане в попытке спасти все, что удастся, высадили войска в Бельгии, Норвегии и Греции.

Муссолини в одной из своих очередных исторических речей заявил, что между итальянским фашизмом и русским коммунизмом нет непримиримых противоречий. Он подчеркнул, что Италия в тридцатые годы плодотворно сотрудничала с большевистской Россией и никакие идеологические противоречия им не препятствовали. Поэтому он призвал к переговорам с русскими и к заключению взаимовыгодных торговых и политических договоров.

Папа римский пока хранил молчание, но представитель римской курии при итальянском правительстве кардинал Споллето неофициально заявил, что курия не находит в данном явлении ни дьявольского, ни Божественного вмешательства. Это просто необычное природное явление, случившееся попущением Божьим, отметил кардинал, разговаривая с корреспондентами газет «Оссерваторе Романо» и «Нью-Йорк таймс».

Польша. Полевой аэродром 927-го истребительного полка

Наступление Советской Армии продолжалось, и 927-й истребительный полк перебазировался вслед за наступающими войсками на новый аэродром. Несколько раньше на этот же аэродром был переброшен из Белостокского выступа 126-й истребительный полк на самолетах И-16.

«Эти практически безнадежно устаревшие истребители временно использовались как штурмовики и легкие бомбардировщики. Благо часть из них была вооружена двадцатимиллиметровыми пушками, а в подготовку истребителей советских ВВС всегда входило и обучение атакам наземных целей. Впрочем, часто эти машины использовались и в качестве приманки для уцелевших истребителей люфтваффе. При этом И-16 сковывали «мессеров» боем, а реактивные «МиГи» атаковали немецев с пикирования. Жаль, что такие возможности были все более и более редкими, после выхода из войны Румынии и разгрома основных сил люфтваффе в приграничных сражениях немецкие истребители появлялись в воздухе реже, чем бабочки в начале весны. К тому же исправных И-16 осталось не так много: для вооружения одного полка по полному штату пришлось собирать машины со всей Девятой смешанной авиадивизии».

Эти воспоминания, кружившие в голове Петра Логичева, совсем не мешали ему проделывать привычную, выполняемую на рефлексах работу при посадке «МиГа». Правда, садиться в этот раз приходилось не на привычный бетон, а на выложенную БАО[16]16
  БАО – батальон аэродромного обслуживания.


[Закрыть] взлетно-посадочную полосу из железных плит. Хорошо, что погода стояла холодная и сухая, поэтому плиты лежали прочно и никаких осложнений при посадке не возникло.