Текст книги "Геополитика: учебное пособие"

В конце 1960-х гг. во Франции возникло геополитическое течение «новые правые», которые возглавил философ и публицист Ален де Бенуа. Это течение подчеркивало связь своих идей с концепциями довоенных немецких геополитиков-континенталистов. Под флагами «новых правых» объединились социалисты (всегда влиятельные во Франции) и сторонники буржуазной демократии, германофилы и модернисты, а впоследствии славянофилы. Ведущим для «новых правых» стал принцип континентальной геополитики. Будущее, считали они, принадлежит «большим пространствам», на территории которых должна быть создана «федеральная империя». Это стратегически единое пространство, где каждый этнос сохраняет свою самобытную культуру.

Все этносы, населяющие Европу, по мнению Бенуа, – выходцы из Индии, т. е. имеют «общее прошлое», но в силу экономических, сырьевых, стратегических, политических интересов они должны иметь «общее будущее». Государствам Европы надо выйти из НАТО, соблюдать строгий нейтралитет, создать собственные европейские ядерные силы. Именно такую политику проводил до конца 1960-х гг. президент Франции генерал де Голль. Поэтому он пользовался у «новых правых» большой поддержкой.

В противостояние Западу «новые правые» искали понимания и поддержки на Востоке, проявляя интерес к внешней политике СССР, Китая. В идее союза Европы и СССР они видели возможности противостояния атлантизму и мондиализму. Но противостоять мощным силам, ориентированным на США, пришедшим во Францию после падения кабинета де Голля, «новые правые», несмотря на глубокие интеллектуальные наработки, не смогли.

Принципиально не отличались от доктрины «новых правых» идеи бельгийца Жана Тириара. С 1960-х гг. он стал лидером движения «Юная Европа», объявив себя учеником и продолжателем концепции Хаусхофера. Он считал себя европейским «национал-большевиком», создателем «Европейской империи». Его теория строилась на правиле «автаркии больших пространств»: государство может полноценно развиваться только тогда, когда оно обладает достаточным геополитическим пространством, большими территориями. Опираясь на этот тезис, Тириар делал вывод, что государства Европы потеряют свое значение, если они не создадут единую империю, противостоящую США.

Единая «Европейская империя» должна быть централистской, унифицированной, государством-нацией. В последнем понятии кроется суть различия между доктринами Тириара и Бенуа. К концу 1970-х гг. Тириар пришел к выводу, что масштаба Европы уже не хватит, чтобы противостоять США, идеям атлантизма и мондиализма. Значит, необходимо создать союз Европы и СССР. Таким образом, он сконструировал биполярный геополитический мир «Запад – Евразия» и отдал предпочтение советскому социализму, а не западному капитализму. Его проект получил название «Европейская империя от Владивостока до Дублина». Создание такой империи, по мнению Тириара, позволит сохранить существующие европейские и азиатские геополитические структуры, в противном случае Советскому Союзу под разрушительным воздействием сил Запада, внутренних причин, в частности «пятой колонны», грозит развал. Эти пророческие мысли были высказаны почти за 15 лет до Беловежской встречи.

Последователем идей Хаусхофера, сторонником «национал-большевиков» и «новых правых» выступал австрийский генерал Йордис фон Лохаузен. Он утверждал, что политическая власть только тогда может быть прочной и долговечной, когда лидеры государств мыслят «тысячелетиями и континентами». Его фундаментальный труд назывался «Мужество властвовать. Мыслить континентами».

Действительно, глобальные социально-политические, территориальные, экономические и культурные процессы могут быть верно поняты только тогда, когда они видятся в дальней перспективе. Эту «дальнозоркую» позицию Лохаузен противопоставляет сиюминутной суете, исторической «близорукости». Лидер-государственник должен найти историческое место тому или иному народу на огромных пространствах мировой истории. И геополитика, по его мнению, должна стать основной наукой, хорошо изучив которую можно определять стратегическую, политическую, государственную линию. Какие-либо частности не могут детерминировать или отменить фундаментальные законы, связанные с природными и культурными эпохами, или циклами, исчисляемыми тысячелетиями. Это прежде всего пространство, населяющий его этнос, язык этноса, природные ресурсы, в более широком плане – географическая среда и т. п. Лохаузен считает, что могущество государства равно силе, умноженной на местоположение. Этот тезис он развивает следующим образом:

«Так как могущество есть сила, помноженная на местоположение, только благоприятное географическое положение дает возможность для полного развития внутренних сил».

Лохаузен считает Европу континентальным образованием, временно оказавшимся под влиянием и контролем талассократии. Чтобы изменить свою судьбу, Европе надо получить необходимый пространственный минимум. Для этого надо объединить Германию в том числе и с Пруссией, поделенной между несколькими странами. Пруссию он считал наиболее континентальной, «евразийской» частью Германии. Лохаузен обосновал мысль о том, что если бы столицей Германии был Кенигсберг, а не Берлин, то был бы неизбежен союз Германии с Россией, направленный против англосаксонских талассократий. А поодиночке ни Россия, ни Германия не могут противостоять влиянию англосаксонских стран, так как в силу геополитической незавершенности их структур они уязвимы и не в состоянии противостоять Соединенным Штатам, чье местоположение значительно выгоднее, поэтому в силу названных причин мощь США со временем опередит мощь СССР. Эту недостаточность в плане геополитики СССР (Россия) в течение 1970– 80-х гг. мог бы исправить, и тогда был бы возможен новый цикл развития – евразийский.

Французский писатель Жан Парвулеско создал оригинальное направление в литературе – «геополитическую беллетристику». Его геополитические идеи сводятся к тому, что история человечества – это история власти, могущества. За достижение такого могущества и власти борются многие полусекретные организации. Он называет их «орденом атлантистов» и «орденом евразийцев». Время их возникновения лежит в глубине истории и исчисляется тысячелетиями. Они пережили многие правящие светские династии, финансовые империи, религиозные институты. В многовековой борьбе «орденов» участвуют короли и крупные финансисты, патриархи и папы, дипломаты и генералы, революционеры и мистики и т. д. Видно, что противостоянию «орденов» Парвулеско придает мистический характер.

Главную роль в описываемой борьбе автор отводит генералу де Голлю, бывшему президенту Франции, который создает мощную геополитическую организацию, получившую название «геополитический голлизм». Основная задача де Голля и его полусекретной структуры – организация европейского континентального блока «Париж – Берлин – Москва» (именно для реализации этой задачи президент де Голль в 1966 г. посещает Россию, т. е. СССР).

Как мы можем видеть, подобные идеи высказывали континенталист Хаусхофер, «национал-большевики» и «новые правые». Как и последние, Парвулеско полагал, что этап геополитического противостояния 1970—80-х гг. является кульминационным, поскольку борьба двух геополитических суперструктур подходит к финалу. Он видел контуры огромной континентальной конструкции «евразийской империи» и ее столкновение с «империей Атлантики». Его труды экспрессивны, персонажи наделены демонической волей, убежденностью. «Финальная Битва» геополитических суперконструкций описывается в запредельных, мистических красках. Этому способствует хорошее знание автором многих исторических деятелей, с которыми он поддерживал дружеские отношения. Вымышленные персонажи – колоритные личности, характеры, созданные умелой рукой мастера. Обладая огромной интуицией, граничащей с мистицизмом, Парвулеско в 1970-х гг. рисовал картину мира середины 1990-х гг.

В 2006 г. на русский язык была переведена новая работа Парвулеско, несущая на себе печать футуристического мистицизма: «Путин и евразийская империя». В ней автор предвосхищает «европейскую великоконтинентальную миссию» России, а, например, Индия выступает у него как грядущий полярный центр «Планетарного архипелага».

В Европе 1970-х гг. сложилось еще одно довольно мощное течение – прикладная геополитика. Внутри него существовало несколько школ со своей методологией и методами.

Ведущее место в этом течении занимала школа Ива Лакоста – внутренняя геополитика. Суть воззрений Лакоста сводится к тому, что геополитика не континентальное видение развития исторических процессов, а главный ее принцип не фундаментальное планетарное мышление, основанное на цивилизационно-географическом дуализме. То есть происходит деглобализация геополитики как науки, сведение к решению локальных проблем, носящих не планетарный, а частный характер. Таким образом, Лакост низводит геополитику до узкой аналитической дисциплины, получившей название «внутренняя геополитика».

Несколько схожа с ней «электоральная геополитика», предложенная еще в начале XX в. французом Андре Зигфридом. Она использовалась как специальная методика изучения политических симпатий и антипатий населения, проживающего на той или иной территории. Основатель же данной школы писал по этому поводу, что каждая партия имеет свою привилегированную территорию, т. е. подобно тому, как существуют геополитические или экономические регионы, существуют политические регионы.

Политический климат можно изучать так же, как и климат природный, а общественное мнение в зависимости от регионов сохраняет определенное постоянство. Под постоянно меняющейся картиной политических выборов прослеживаются более глубокие и постоянные тенденции, отражающие региональный темперамент.

Как можно заметить, «внутренняя геополитика», по сути, воспользовалась идеями «электоральной геополитики», занимавшейся утилитарно-прагматическими исследованиями политических симпатий и антипатий. Андре Зигфрид отметил определенные особенности потенциальных избирателей, зависящие, по его мнению, от географической среды, климата. Лакост эти идеи развил в своем журнале «Геродот», который с 1983 г. стал выходить с подзаголовком «Журнал географии и геополитики», и по существу, «внутренняя геополитика» Лакоста – это социологические методы изучения общественного мнения.

В связи с этим следует отметить, что общественное мнение бывает устойчивым или динамично меняющимся в зависимости не от скорости или розы ветров, горной или равнинной местности, а от того, в какой степени тот или иной политический деятель выражает материальные и духовные интересы, потребности конкретного избирателя. Безусловно, на формирование интересов и потребностей электората влияют многие факторы, в том числе и средства массовой информации.

Это понимал и Лакост, вживляя в свои концепции геополитики новейшие правила функционирования информационного общества. Он исходил из того, что в формировании общественного мнения имеет большое значение не рациональный подход, где главенствует ум (рацио), а восприятие того или иного персонажа сердцем, эмоциями. Отсюда и призыв: «Голосуй сердцем!» (т. е. как бы сердце есть – ума не надо). На реализацию этого призыва работают специалисты-имиджмейкеры. Главная их задача – дать не реальный образ кандидата, политика, а его «имидж», имеющий порой весьма далекое отношение к реальному образу. Другая важная задача имиджмейкеров, организаторов политической кампании кандидата, – представить образ его противника в самом неприглядном виде, т. е. по отношению к сопернику действует принцип: чем хуже – тем лучше.

Огромную роль в манипулировании общественным мнением играют средства массовой информации, особенно электронные – телевидение и радио. Существуют целые концепции о влиянии массмедиа на воззрения электората. Медиатический имидж вбирает в себя несколько аспектов: духовно-культурный, экономико-политический, этический и т. д. Интегрируя эти качества в одном «образе», искусственно наделяя его харизматическими чертами (создавая этакого всенародно избранного «отца нации»), медиакраты часто используют те категории, принципы и методы, которыми оперирует геополитика. Например, представляя специфические черты региона, психологические качества его жителей, которые формируются под влиянием исторических, географических, экономических, этнических особенностей, тележурналист особо подчеркивает, что у их потенциального избранника присутствуют все эти качества, что и роднит избирателя с данным кандидатом. Итак, массмедиа, глобальная система Интернет становятся самостоятельным фактором, оказывающим порой решающее влияние при выборе пути развития. Этот выбор может историческим образом изменить судьбу народа.

Таким образом, мы видим, что «внутренняя», «прикладная», «электоральная» геополитика не имеет почти ничего общего с атлантизмом и мондиализмом, с доктринами талассо– и теллурократии. С этими же направлениями геополитической мысли ее связывают некоторая терминология и немногие методы, позаимствованные у социологии и политологии.

Контрольные вопросы

1. Когда и с каких теоретических работ начался классический период развития геополитики?

2. Почему именно период 1880—1950-х гг. называют классическим периодом геополитики?

3. Где и в каких условиях геополитические идеи пользовались наибольшим спросом и особенно быстро распространялись?

4. Что служило катализатором этого распространения?

5. Какие изменения знаменовали собой конец классического периода геополитики?

6. Назовите основных представителей германской школы геополитики.

7. Какие направления доминировали в классический период ее развития?

8. Перечислите характерные черты германской геополитики.

9. Как шла ее легитимизация и институциализация?

10. Расскажите об основных представителях японской геополитики и их теориях.

11. Чем характерна итальянская школа геополитики классического периода?

12. Какой вклад в развитие геополитической теории внес Дж. Дуэ?

13. Чем отличалась от вышеназванных британская и американская школы геополитики?

14. Назовите основных представителей (и их теории) этих школ.

15. Каковы основные направления британской школы?

16. В чем отличие американской школы геополитики от британской?

17. В каких политических и географических условиях развивалась французская школа геополитики?

18. Назовите ее основных представителей.

19. В чем суть концепции поссибилизма Видаля де ла Блаша?

20. Дайте характеристику основным направлениям русской школы геополитики классического периода.

21. Проанализируйте тезис Ш. де Голля: «Европа от Атлантики до Урала».

22. Расскажите историю формирования и становления «региональной геополитики».

23. В чем сущность основных идей атлантизма?

24. Определите суть геополитики ядерной эры.

25. Назовите основные причины появления «геополитики мондиализма».

26. Выделите основные положения теорий Ф. Фукуямы, Ж. Аттали, К. Сантора, И. Лакоста.

27. Изложите главные мысли европейских «новых правых», принципы «континентальной геополитики» и сущность проекта «Европейская империя от Владивостока до Дублина».

28. Какова роль массмедиа в современном обществе?

Глава 3
Россия и страны СНГ в новой системе геополитических отношений

3.1. Геополитические эпохи России

Следует подчеркнуть, что периодизация по мировым геополитическим эпохам не в полной мере выражает геополитические процессы и вызываемые ими радикальные геополитические изменения в каждой стране. В жизни каждой нации могут быть свои эпохи или исторические периоды (разумеется, вписанные в рамки всемирных геополитических эпох), более адекватно отражающие национальные, исторические и географические особенности генезиса каждого государства.

В европейском геопроцессе следует выделить эпоху античного мира (VII–V в. до н. э.), когда греческая федерация, а затем римская республика и империя доминировали в ойкумене и оказывали культурное воздействие на формирование всех сопредельных этносов, включая славянский. Второй эпохой, оказавшей наибольшее воздействие на формирование из славянского, угро-финского и тюркского населения Киевской Руси русского этноса, стала Византийская эпоха (V–XV вв.). Если ранее, в догосударственное и доисторическое для славян время Русь была пассивным участником исторического процесса, то в IX в. под влиянием становящихся и укрепляющихся государственного и религиозного институтов она становится актором, активным демиургом истории и геополитики. С этого времени целесообразно не только определять исторические рамки мировых геополитических эпох, но и отмечать такие периоды в развитии российского государства.

В развитии русской государственности выделяется геополитическая эпоха Киевской Руси, берущая свое начало с объединения Новгородской и Киевской Руси Олегом в 882 г. Этим актом были решены сразу несколько геостратегических задач:

• объединение ильменьских и днепровских славян, севера и юга восточнославянских земель;

• создание прецедента для дальнейшего объединения восточных славян и других соседних этносов;

• создание единого государства восточных славян;

• значительное расширение территории и увеличение количества населения единого государства;

• увеличение мощи, повышение статуса и роли восточнославянского государства в Европе, его влияния на геополитику соседних держав;

• осуществление контроля над важным невско-волховско-днепровским торговым и военно-стратегическим путем «из варяг в греки»;

• усиление контактов с соседними акторами, в первую очередь с Византией, Польшей, Венгрией, варягами;

• ускорение социально-экономического и политического развития.

Кроме того, создание единого восточнославянского государства требовало духовного закрепления процесса объединения, чему в то время оптимально содействовала монотеистическая религия. Выбор религии единобожия и принятие христианства (988–989) также стали важным геополитическим актом восточных славян.

С этого времени начинается формирование восточноевропейского славянского этноса под общим названием «Русь», включившего в свой состав такие субэтносы, как ильменьские славяне, поляне, древляне, дреговичи, полочане, северяне, кривичи, чудь, весь, меря, мурома варяги, печенеги, половцы и др. Наибольшее влияние на этот процесс оказали византийские политическая культура, религия и искусство. Киевская Русь при этом испытывала воздействие других сопредельных стран: Польши, Венгрии, Волжской Болгарии, Хазарии, степных, неогосударствленных этносов (половцы, печенеги, ясы, касоги и др.).

Эпоха Киевской Руси с точки зрения стоявших геополитических задач явственно разделяется на период централизованного государства с единой и политически сильной столицей – Киевом (882—1054) и период децентрализации (1054–1240), начавшийся со смертью Ярослава Мудрого, когда Русь в политическом плане стала представлять собой то более, то менее прочную федерацию земель с центрами в Киеве, Новгороде, Суздале, Галиче. При этом киевский князь был главным лишь номинально. В эти разные периоды перед Киевской Русью стояли различные геополитические задачи.

В период централизации главными геостратегическими направлениями внешней политики Руси были: южновизантийское – добиться наиболее выгодного торгового договора с Византией и вместе с тем поднять свой политический вес; западноевропейское – держать границу с Венгрией и Польшей и вырвать из-под влияния последней Галицкую Русь; восточноевропейское – сокрушить Волжскую Болгарию и Хазарский каганат и завладеть волжским путем на Восток (Персия, Арабский халифат); северное – сдерживать натиск норманнов (варягов); северо-восточное – осваивать новые территории и контролировать проживавшие там народы (пермь, самоеды).

В период децентрализации, когда внешнеполитическими задачами каждой русской земли стали либо военная экспансия в другие русские земли, либо защита от военной экспансии со стороны других русских князей, т. е. когда региональная геополитика стала превалировать над геополитикой континентальной, задачи, перечисленные выше, конечно, не могли быть решены. Русские князья, владея путем в Византию и испытывая нехватку товаров для вывоза (главные статьи вывоза – меха, мед, воск), вели бесконечные феодальные войны, дававшие массу пленных, служивших товаром для византийского рынка рабов. Они не смогли объединиться для отражения реальной угрозы с юга, со стороны степных половцев, в результате Киев потерял значение общенациональной столицы еще до прихода монголо-татар.

Эпоха ордынской Руси связана с утратой независимости в результате жестокого поражения, нанесенного разрозненным русским землям татарским нашествием. Здесь тоже можно выделить два различных периода сосуществования Руси и Золотой Орды. Первый (1240–1328) характеризуется жесткой связью Орды и Руси, когда в каждом крупном русском городе стоял татарский гарнизон, а дань учитывали и собирали специальные монгольские чиновники – баскаки. Во второй период, начавшийся с обретения Иваном Калитой ярлыка на Великое княжение Владимирское и сбор дани (1328), который почти совпал с другим важным событием – переносом церковной столицы из Владимира в Москву (1326), порядок на Руси поддерживали уже княжеские дружины, а дань собирали либо специальные откупщики, либо русские князья. Первый период жесткого контроля не позволял Руси вести самостоятельную политику. При этом геополитическое положение Руси осложнялось предпринятым Ливонским и Тевтонским орденами «натиском на восток». Второй период – «гибкого» контроля Ордой Руси – привел к возвышению Москвы, образованию Великого княжества Московского, сбросившего ордынское иго (1480).

Не вызывает сомнения, что главными геополитическими задачами развития русского этноса были: в первый период – выживание населения, сохранение этнической идентичности и христианской религии, собственных государственных институтов; во второй – обретение национальной независимости, проведение самостоятельной внешней политики.

В эпохе Великого княжества Московского (1480–1582), важнейшим событием которой явилось провозглашение Ивана Грозного «царем всея Руси» (1547), выделяются два периода. Первый (1480–1552) характеризуется решением таких геополитических задач, как укрепление обретенного суверенитета и расширение границ государства. В царствование Ивана III (1462–1505) были присоединены к Москве княжество Ярославское (1463), Пермский край (1472), княжество Ростовское (1474), Великий Новгород (1478), княжество Тверское (1485), Вятская земля (1489). Иван III успешно провел две войны с Литвой (1492–1494 и 1500–1503), присоединив на западе Руси 19 городов и 70 волостей. Наследник Ивана III Василий III (1505–1533) продолжил дело отца. Он присоединил Псков (1510), княжества Рязанское (1517) и Чернигово-Северское (1523), взял Смоленск у Литвы (1514).

Второй период третьей геополитической эпохи (1552–1582) отмечен решением внешнеполитических задач, а именно сокрушением Иваном IV, царствовавшим в 1533–1584 гг., Казанского (1552) и Астраханского (1556) ханств, началом ответного «натиска на запад», в первую очередь на Литву и Польшу, с целью возврата западных русских земель (Ливонская война 1558–1582 гг.). В это время главными геостратегическими направлениями внешней политики Москвы стали юго-восточное (Казань, Астрахань), западное (Литва, Польша, Ливонский орден), южное (Крымское ханство).

Четвертая геополитическая эпоха – это эпоха Московского царства (1552–1682), которая продолжалась от похода Ермака в Сибирь в царствование Ивана IV до начала царствования Петра I. В первый период этой эпохи Москва вышла за пределы Европы и устремилась на завоевание Западной Сибири (поход Ермака 1582–1585). В конце XVI – начале XVII в. русские проникли на Обь и обложили ясаком (данью) местных татар и хантов, живших вплоть до самых обских верховьев. Опорным пунктом им служил Березовский острог (будущий город Березов) на левом берегу р. Северная Сосьва, где обитала народность манси. Оттуда русские проникли на Нижнюю Обь в Мангазею, богатую пушниной. Впрочем, поморы ходили в Мангазею и морским путем через Баренцево, Карское моря и далее, поднимаясь по устью Оби, откуда было совсем недалеко до устья Енисея и всего Енисейского края. Бассейн Енисея русские сборщики ясака осваивали, пройдя через волок, соединивший Обскую Мангазею и Новую Мангазею (Туруханск) на Енисее. Уже в первой трети XVII в. дань собиралась с бурятского населения, жившего на восточных притоках Енисея (Нижняя Тунгуска, Подкаменная Тунгуска, Ангара). В это же время (1630-е гг.) русские проникают в бассейн Лены. Освоение этой великой сибирской реки тоже шло двумя путями: речным – через притоки Витим и Вилюй и морским – через море Лаптевых. В 1632 г. енисейский сотник Петр Бекетов прошел на среднюю Обь и основал Якутск, ставший опорным пунктом для последующих экспедиций на север, к Студеному морю (Северному Ледовитому океану), и на восток, к Амуру и Тихому океану. В 1640-х гг. русские сборщики ясака вышли на р. Колыму и дошли до Охотского моря.

Второй период эпохи Московского царства характеризуется решением главной геополитической задачи на юго-западном направлении – воссоединение с Украиной (Переяславская рада, 1654). Для закрепления решения о воссоединении царю Алексею Михайловичу пришлось выдержать войну с Польшей, в результате которой к Московскому царству отошла часть Белоруссии, а Алексей Михайлович принял титул «Всея Великая и Малая и Белыя Руси самодержец».

Пятой эпохой в развитии российского государства и русского этноса можно считать эпоху императорской России, начавшуюся с царствования Петра I (1682–1725). Здесь выделяется период становления империи, провозглашенной по окончании Северной войны в 1721 г., во время которого решались задачи выхода к Балтийскому и Черному морям, строительства русского флота и реформы армии, развития торговли, науки техники и культуры, становления русской нации как нации европейской. Во второй период (1721–1917) были присоединены или добровольно вошли в состав России огромные территории Европы – часть Польши (1815) и Финляндия (1809), Америки – Аляска, Азии – Кавказ (1864), Закавказье, Средняя Азия (1865–1876), Приморье (1860).

В пятой эпохе по своему геополитическому значению выделяются пять царствований. Политическая программа Петра I заключалась, говоря современным языком, в ускорении социально-экономического развития и модернизации России, приобщении ее к достижениям европейской цивилизации и достижении ею уровня передовых стран. Геополитическая составляющая этой программы выглядела как переход от состояния экономической автаркии и социально-этнического саморазвития к состоянию активного взаимодействия с развитыми европейскими странами, заимствованию у них высших достижений культуры (в первую очередь в области науки, техники, образования). Главное отличие империи Петра I от Московского царства заключалось во «вхождении» в Европу; российское общество при Петре I стало действительно европейской нацией. Геостратегическая программа Петра I состояла из двух частей: выход к Балтийскому морю, дававший возможность прямого взаимодействия со странами северной, протестантской, наиболее развитой части Европы, и выход к Черному морю, который увеличивал возможности контактов с Османской империей, а также открывал путь через черноморские проливы в Южную и Северо-Западную Европу. Для достижения первой геостратегической цели следовало выиграть войну у Швеции – великой державы, державшей под контролем практически все побережье Балтики. Вторая цель осуществлялась через победу над Блистательной Пор-той – могучей империей, простиравшейся от Ирана до Египта. Понятно, что ни одна из этих целей не могла быть достигнута без ускоренного развития и модернизации не только науки, промышленности, торговли, но также армии и флота. В ходе Северной войны (1700–1721) Россия сумела пробиться к Балтийскому морю и сокрушить Швецию, заняв ее место на политической карте Европы и мира. Успешным был и Персидский поход Петра I, в результате которого к России отошли Баку, Дербент с прилежащими областями, а также провинции Гилянь, Мазендаран и Астрабад на южном побережье Каспийского моря. Но вторая геостратегическая цель – выход в Черное море – достигнута не была.

Геополитика Петра Великого была продолжена Екатериной II (1762–1796), во внешней политике сосредоточившейся на двух направлениях: европейском и черноморском. По отношению к Европе она сначала опиралась на геостратегию «Северного аккорда» – идею союза северных протестантских стран Англии, Швеции, Пруссии, Саксонии, Дании и католической Польши против южных католических держав Австрии, Франции и Испании. В южной геостратегии Екатерина выдвинула «Греческий проект», заключавшийся в сокрушении Османской империи, разделе ее территории между Россией, Австрией и Венецианской республикой. Главным звеном геопроекта было воссоздание Греческой (Византийской) империи, кандидатом на престол которой Екатерина определила своего второго внука Константина и даже распорядилась дать ему соответствующее образование. Но реальное политическое положение дел пошло по иному пути. Екатерининской империи пришлось выбрать в союзники протестантскую Пруссию и католическую Австрию, выдержать две турецкие войны и решиться на три раздела Польши. В результате первой войны с Турцией (1768–1774) по Кучук-Кайнарджийскому миру к России отошли устья Дона, Днепра и Буга, территория между Бугом и Днепром, крепости Керчь (Крым) и Еникале (Таманский полуостров), Крымское ханство получило независимость от Османской империи. В результате второй турецкой войны (1787–1791), которую Россия вела в союзе с Австрией, были присоединены Крым и Тамань, а граница между Российской и Османской империями перенесена на рубеж р. Днестр. По итогам трех разделов Речи Посполитой Россия приобрела всю Белоруссию, часть территории Украины (Волынь, Подолия, юг Киевской области), Курляндию и Литву. Кроме того, Екатерина ликвидировала «полугосударство» Запорожскую Сечь, а запорожских казаков переселила на Кубань.

Геополитическое значение деяний Екатерины огромно. В ее царствование был решен вопрос с выходом России к естественным рубежам на юге – к Черному морю, создан Черноморский флот, заведена приморская торговля, воссоединено православное население почти всей Великой, Малой и Белой Руси. Были запущены в хозяйственный оборот огромные массивы плодородной причерноморской степи. Количество населения России, составлявшее в начале царствования около 20 млн, увеличилось до 36 млн человек.