Текст книги "Тайная Москва. Волхв Нижнего мира"

Глава третья

Снова 18-й блок московской Базы.

– Ну, с боевым крещением в нашей банде!

Артем смущенно потупился. Убивать он начал «наверху», здесь продолжил, не привыкать. А от общего внимания скукожился.

Бойцы выпили что-то крепкое, даже Ахметов, обычно сдержанный по старой мусульманской привычке. Потом командир изрек:

– Согласен остаться у нас и тренироваться до дуэли?

– Ну да… Так точно, господин полковник.

– Я тут прикинул, с нашими магами обсудил. Короче, унтер, есть один замут. На арене ставим на тебя по месячному окладу.

– Не дай Род проиграешь, – влез Грач. – На том свете достану.

Беспокоился он не зря. Г’торх обер-барон ор’Стейн – не просто другая весовая категория. Мутанты, производные от человека, с гипертрофированным звериным началом, мощные, быстрые и живучие, в ближнем бою один на один не оставляют людям шанса. Обер-барон – элита, один из сильнейших бойцов племени.

Наслушавшийся добрых советов и увещеваний, 1 октября Артем спрыгнул на настил арены и прислушался. Тихо, в магическом диапазоне фонит лишь сам. Г’торх может погнать бегом через весь зал, с него станется.

Унтер прокрался шагов тридцать против часовой стрелки и, не обнаружив никого, запустил руку в нижний рожок на разгрузке. Пять патронов легли среди битого камня. Та же техника, что и на границе: если урод применит похожую маскировку, Артем засечет его по мерцанию магических зарядов в патронах, когда ор’Стейн окажется между ним и боеприпасами.

Пять патронов легли с противоположного направления, но враг появился со стороны открытого пятака арены, справедливо считая, что оттуда он меньше всего ожидаем. Кольцо невидимости на нем есть, но куда хуже, чем у Псковского озера – собственной магии не хватает на надежную подпитку.

Ощущая присутствие врага в каких-то пятнадцати шагах, Артем расставил ловушку и затих за валуном, изо всех сил перекачивая манну из боеприпасов в кольцо невидимости и стараясь не дышать.

Человек ощущал патроны в магазине «калаша», мозг мутанта практически закрыт. Имея «зеленые» патроны, ор’Стейн был бы абсолютно неразличим.

На камне лежит полный магазин, сверкая магией на триста шестьдесят градусов. Неподалеку два рожка, укрытые мощным кольцом невидимости. Но Артем не в состоянии укрыть целую обойму боевых патронов в ноль. Присмотревшись, г’торх их непременно увидит.

Ор’Стейн замер. Вернее всего, в его небольшом мозгу крутилась дилемма. Понятно, что одна куча патронов – ловушка. Человек рядом и ждет момента, чтобы выстрелить в спину, когда г’торх откроет огонь в сторону предполагаемого врага. Осталось угадать, где ложная закладка – с открытыми или чуть замаскированными магазинами.

За валуном съежился Артем. Перехитрить получеловека-полузверя крайне сложно. Сейчас все решит доля секунды. Попытка одна, иначе – смерть. Никто не придет на помощь, надежда только на собственную реакцию и скорость. Москвич унял дыхание, чтобы не выдать себя ни единым звуком. Эх, если бы сердце не колотилось так громко. Казалось, его барабанная дробь заполняет арену.

Обер-барон принял решение – выйти к левой кучке патронов, не подставляясь под огонь с другой стороны. Противник не может маскироваться, полностью скинув боеприпасы. Без автомата он совершенно беззащитен. Если даже г’торх ошибется и ударит по пустышке, то враг непременно во второй точке и он обнаружен, а значит – труп.

Ор’Стейн без разгона выполнил акробатический прыжок, сделавший бы честь любому спортсмену, перемахнул через открытое место и засадил треть обоймы по схрону с двумя магазинами. Он укрылся валуном от камня с приманкой, оказавшись спиной к Артему.

Четыре пули, максимум из того, что унтер мог скрыть маскировкой, вылетели одной очередью. Мутант, приняв первый удар, с молниеносной скоростью вывернулся и выпустил оставшиеся патроны. Артем едва успел уклониться, рванул вправо к магазину-приманке, услышав клацанье сменяемого рожка. Он умудрился в падении метнуть нож, прихватить магазин и кувырком уйти под защиту валуна.

Г’торх с утробным ревом выпустил короткую очередь и бросился вперед. Артем, не изображая героя, рванул наутек, петляя как заяц. Он не сомневался, что враг тяжело ранен. Мутант остается крайне опасным, даже истекая кровью, и будет гонять своего убийцу на арене, пытаясь захватить его на тот свет.

В верхушку валуна врезался фаербол, вообще-то запрещенный условиями дуэли и истощивший магию г’торха. После этого обер-барона хватило секунд на сорок. Сквозное ранение в легком и десантный нож в бедре доконали самое выносливое млекопитающее на планете. Артем почувствовал, что аура преследователя гаснет. Обождав пару минут, дуэлянт вернулся к телу.

Ор’Стейн лежал ничком. В грубой черной куртке входное отверстие посреди спины, второе у левого плеча, больше нет. С невероятной скоростью г’торх увернулся от третьей и четвертой пуль. «Калаш» валяется метрах в трех, последним усилием враг вытащил из пробитого бедра и сжал штык-нож, словно не желая покидать мир без оружия в руках. Под телом разлилась лужа бордовой жидкости, слишком темной для человека, но отлично подходящей для здоровенного гуманоидного мутанта.

Арену затопило светом, невидимый диктор заорал про победу русского бойца Артема Уланова. Герой дня буднично принялся собирать боеприпасы. Несмотря на то, что дуэль явилась следствием исполнения служебного долга, она вроде как частное дело, и патроны пришлось покупать за свои кровные по двадцать пять рублей за штуку.

Короткая вечеринка, посвященная победе и крупному выигрышу на тотализаторе, не помешала тому, что уже на следующий день команда Ахметова неслась через полосу препятствий, уродовалась рукопашными спаррингами, кралась к учебному объекту под магическим прикрытием и отрабатывала тысячу один способ отъема жизни у разумных существ. Через сутки до Руси докатилось запоздалое эхо событий на улице Конрада Свентака.

Тщательно исследовав обстоятельства уничтожения джипа с заокеанскими нелюдями, польская служба безопасности доложила, что нет ни малейших следов на месте преступления, указывающих на национальную и государственную принадлежность террориста и сообщников. Президент Полонии потратил несколько недель на размышления и утвердился в мысли, что столь наглую провокацию мог провернуть русский спецназ с ведома руководства страны. Более того, президент решился публично обвинить Русь в теракте.

Князь Всеслав лично принял польского посланника, выгнал секретарей и протоколистов, затем озаботился, чтобы разговор не писался ни магически, ни на электронику. Отбросив дипломатическую корректность, он позволил себе говорить прямым текстом.

– Теперь объясните мне, пан Дворжецкий, какого хрена вы вообще впустили трех жаб в Варшаву? Цены на экскурсии по Кракову обсудить или фляками накормить?

– Ваше княжеское высочество, Полония – суверенная страна и имеет право принимать на своей территории…

– Засунь в задницу свои права. И президенту передай: Полония столько лет независима, потому что нам выгодно буферное государство между нами и Центральной Европой. Но дружественная или хотя бы нейтральная, понял? Вы принимаете нашего злейшего врага, ратующего за всемирный союз против владельцев Источника. Пруссаки и то лучше себя ведут.

– Я передам господину президенту…

– Молчи, тварь, пока я не закончил. Сейчас быстро вали в Варшаву «на консультации», и пусть ваш недоделанный вождь думает, как вымолить у меня прощение. Я прикину, ввести ли в Варшаву войска для защиты братьев-славян или как в прошлом – поделить страну между Русью, свеями и пруссаками. Срок – неделя. Проваливай.

Следующая минута в сверхплотном рабочем графике была отведена на унтер-офицера Уланова, который ничем себя не проявил за три года, потом за два месяца натворил дел. Несмотря на огромную разницу в положении, князь решил лично глянуть на убийцу г’торхов и секуров.

Когда Артема, начищенного как медный самовар, провели в княжеский кабинет, он увидел выбегавшего польского посла. Тот выглядел как срамным местом пулю поймавши.

Князь, не остывший от предыдущего разговора, оборвал уставной рапорт.

– Ты за полгода застрелил брата барона ор’Стейна, выступил в Варшаве и в одиночку завалил г’торха на дуэли?

– Так точно!

Всеслав качнул головой. Странный унтер не походил ни на супермена, ни на мага. Обычный громила. Отчего такой успех?

– Молодец. Вернешься, получишь погоны лейтенанта и мою личную рекомендацию на зачисление в Военную Академию по магическому профилю.

– Служу Руси, ваше высочество! Разрешите обратиться, где вернуться?

Князь улыбнулся, услышав косноязычие нового героя.

– Десятидневный отпуск в Москву. Заодно доставишь секретную депешу. Помощник разъяснит детали. Ступай.

Артем взял под козырек и строевым шагом двинулся к двери.

Эх, лейтенант, подумал Всеслав. Небось решил – со смертью обер-барона для тебя неприятности закончились? Г’торхи злопамятны и не признают правила. С такими врагами и мы свободны от правил.

Серго в отличие от князя смог уделить гораздо больше времени подопечному.

– Представляюсь по случаю присвоения очередного звания! – рявкнул новоявленный лейтенант на весь восемнадцатый блок, возвратившись из отпуска.

– Не ори и садись. Поздравляю, брат. Готовь поляну.

– Есть, господин полковник!

– Похоже, офицерские погоны тебе жмут, оловянный солдатик. Чтобы не слишком задирал нос, покажу кое-что.

Ахметов включил анимационную схему варшавской акции в интерактивном режиме.

– Предположим, ты промахнулся и ранен. Вариант два.

Мультяшная Алла прикрыла мощным заклинанием скрючившуюся на тротуаре фигурку, Грач вынес Артема с поля боя, пока польские копы протирали глаза и медленно приходили в себя после светового и ментального удара. Главный боевой маг группы долбанул по горящей машине, и с ней действительно случился пушной зверек.

– Песец промахнулся. Вариант три.

Бронеавтомобиль, следовавший за охраняемым джипом, уперся ему в бампер и быстро начал толкать к распахнутым воротам усадьбы. Компьютер обозначил появление командира с толстой трубой на плече. Фрагменты мишени размазало по фасадам домов.

– Ого моща! – удивился Артем.

– А ты думал? Энергия заряда по третьему сценарию такова, чтобы разнести машину даже при сохранившейся магической защите.

Лейтенант минуту переваривал увиденное.

– Выходит, меня страховали, по-любому вытащили бы и задание сделали.

– Естественно. Полагаешь, я поставил бы на одного только необстрелянного новичка?

– Проверка…

– Не только. Ганмен с двумя европейскими пистолетами, укрытый амулетной защитой, – самый нейтральный вариант. Без тебя с двумя стволами отправился бы Грач. Магический удар Пушного или моя базука менее желательны, жертв и следов больше. А втихую приблизиться к мишени за такой короткий срок невозможно. Тебя испытывали с первого обсуждения плана, ждали, что ты предложишь. Ничего путного не придумал, но подписался идти в пекло – зачет. О прикрытии не знал, но на улице не сплоховал – тоже нормально.

Артем оторвался от анимационного побоища на экране и брякнул:

– Иначе послался бы опытный Грач.

Кавказец усмехнулся.

– Он – майор. Таких акций у него много. Надо было тебе шанс дать на погоны и добавить самооценку перед ареной. Доволен?

– Да… Но… Спасибо, Серго.

Командир закрыл ноутбук.

– В твоем личном деле появилась рекомендация князя Всеслава о зачислении в Академию. Большая честь и аванс.

– Собирать вещи?

– Не спеши. Сегодня 17 октября. Занятия начались как и в верхних школах – с 1 сентября.

– И с княжьей рекомендацией?

– Будешь упираться – возьмут. Полтора месяца трудно наверстать, тем более что у тебя за плечами нет училища. Погоны добыл в бою – хорошо, но знаний оно не прибавит. Решай сам. Предлагаю остаться до следующего года, пробежаться по программе общевойскового вуза, дальше вырастай сам, карьерист.

– А рекомендация?

– Бессрочная.

– Согласен. Служба и карьера неодинаковые штуки.

Ахметов глянул с одобрением. Офицер без образования – что выпускник военной кафедры в «верхнем» мире, погоны те же, а толку ноль.

Артем проставился и на правах испытанного в бою влился в обычную жизнь спецотряда. Тренировок на выработку боевых рефлексов меньше, зато добавилась самоподготовка по курсу пехотного офицера. Ежедневно пару часов занятий с северным зверьком и Аллой по атакующей, защитной, медицинской и прочей магии. Вырваться в город, встретиться с т’Атьяной или ее подругами стало так же сложно, как и из Псковского погранотряда, несмотря на близость Тайной Москвы. К зиме подоспела командировка.

Глава четвертая

Артем и в «верхнем» мире за границей особо не бывал. Беларусь, Украина – разве ж то заграницы?

Теперь предстояло жить в Варшаве два месяца, впитывать атмосферу Полонии, учить язык на уровне его носителя с рождения. По крайней мере, чтобы в Америке не догадались.

В первый раз он почти не видел города, так как перед акцией не хотели светиться. Понятно, что грим, исказитель ауры, куча мелких заклятий вроде отвода глаз и другие меры не позволили полиции получить хоть какие-нибудь зацепки, но лейтенант с напряжением ждал, что его окружит группа захвата или кто-то схватит за рукав с криком «Забойца!»[1]1
  Убийца (польск.).


[Закрыть].

В Варшаве по-русски говорили очень многие. Право выбраться «наверх» предоставлялось только владеющим языком в совершенстве, так как выход происходил в Московский метрополитен. Человек, оказывающийся среди московской толпы, не должен был привлечь внимание муниципальной полиции. При проверке документов требовалось вести себя адекватно, не вызывать подозрений, уметь мелкой взяткой закрыть вопрос о регистрации в столице. Конечно, в одежде и снаряжении имелись амулеты, но их эффективность в верхнем мире крайне ограничена.

Так или иначе в связи с огромным количеством желающих получить образование в том мире, работать в закупочных представительствах или выполнять какие-то другие задания все учили русский язык, проклиная его сложность. Какое-то количество обитателей нижнего мира, обделенных магическими способностями, предпочитало переселиться туда навсегда, где талантов к волшбе нет и других.

Декабрь в Варшаве выдался сырым. Артема, сравнительно недавно перебравшегося из реальности, где из-за техногенных надругательств над природой она отыгрывалась на климате, дождь на Новый год удивить не мог. Товарищи по команде, привыкшие к теплому лету и холодной зиме, береглись от простуды лишь заклятиями и хмуро созерцали низкое свинцовое небо, поглотившее шпили костелов.

Сотрудник русской разведки, служивший в Варшаве под дипломатическим прикрытием, по очереди водил Артема и других членов группы по местам, которые должны осесть в памяти на случай глубокой проверки.

– Дзень добжы, Янош! – приветствовал он лейтенанта, хотя мглистая сырость за окном никак не соответствовала доброму дню. – Сегодня пройдемся по вашим обычным местам, от квартиры до работы, по магазинам, навестим знакомых. Потом вспомним ваше варшавское детство, откроем фотографии города, каким он запомнился в младших классах двадцать лет назад. Сравним, что изменилось.

Артем натягивал шкуру простоватого Яноша Збыха и до поздней ночи жил его жизнью, впитывая образ, совпадающий с будущей ролью в Америке. Польский язык под воздействием стимулирующих и укрепляющих память чар дался легко. Теперь простоватый Ян посещал польские курсы английского, который был ему труден в обоих мирах. Во всяком случае, в верхней Москве, кроме «Ез ытыз», ничего усвоить не удалось.

В начале февраля группа польских искателей счастья села на поезд, влекомый дымным паровозом, и поехала на запад. В их число затесались Грач, Песец, Артем и два бойца, не участвовавших в сентябрьской варшавской операции – Медведь и новобранец Шмель. Ахметов счел себя и Аллу слишком не вписывающимися в легенду и не рискнул тем самым демаскировать банду. Старшим за океан отправился Грач.

За время пути до франкского порта Брест пассажиры насквозь пропитались запахом угольного дыма. На Руси большинство железных дорог электрические, питаемые от каскадов ГЭС, которыми перекрыты Волга, Днепр и другие крупные реки. В Западной Европе дефицит и электрической, и магической энергии, поэтому железная дорога на угле.

В ожидании посадки на пароход эмигранты полдня слонялись по Бресту. Артем впервые увидел большую стройку нижнего мира, слоняясь до этого преимущественно по воинским частям и Тайной Москве. Больше всего впечатлили здоровенные паротурбинные генераторы, от которых змеились толстенные кабели к экскаваторам, бульдозерам, подъемным кранам. Отсутствие дизель-моторов сильно сказалось на технике.

А возле города русских рассмешила колонна тяжелых франкских танков. Огромные неповоротливые машины были вооружены многочисленными пулеметами, но ни одной пушки. Шмель как самый продвинутый в западной технике рассказал, что в корпусе установлен мощный компрессор, приводимый паровой машиной. Пулеметы – пневматические, зато к ним очень компактные боеприпасы, состоящие из одной только пули.

Невольно пришло на ум сравнение с основным боевым танком Русской княжеской армии, внешне напоминавшим «Т-90». При двадцати пяти тоннах общей массы половина приходится на аккумуляторы. Броня толщиной с палец эквивалентна метровой благодаря чарам. В экипаже боевой маг, поддерживающий заклятия в штатном состоянии.

Грач не разделил веселья молодежи.

– Панове, задумайтесь, франки хоть что-то пытаются делать. Кто-нибудь додумается до трюка с гексогеном, начинит им снаряд и стрельнет в наш танк. Без магии аккумуляторы разорвет. Мы же надеемся только на магию или импорт техники в обмен на энергию. Теряем мозги, потому что талантливых инженеров сманивают производители.

Артем пожал плечами. Не дело для военного обсуждать высокую политику. Его отправили в Америку кого-то убить для блага Руси – он убьет. А вычислением что есть благо, пусть занимаются Всеслав и его правительство. По крайней мере, здесь страна не приносится в жертву инородцам, своим не стреляют в спину и не продают оружие террористам. Единственный в группе выходец из верхнего мира, лейтенант оценивал жизнь в сравнении с покинутой реальностью.

Океанское судно, скопированное с верхних образцов – тот же паротурбинный двигатель, – довезло пассажиров до Нью-Амстердама за пять дней. Город, который в данном мире так и не переименовали в Нью-Йорк, показался здоровенной декорацией к историческому спектаклю. Во-первых, нет небоскребов. При сравнительно низкой плотности населения цена земли на Манхэттене не взлетела настолько, чтобы дома свыше пяти этажей оказались экономически оправданными. Единственный мост через Гарлем-Ривер пропускал через себя редкие паровые грузовики, еще более редкие электромобили и даже гужевые повозки. Зато поражало обилие рельсового электротранспорта и троллейбусов. Лишенный двигателей внутреннего сгорания город развивался в совершенно причудливом направлении, используя пар и электричество. Магии здесь меньше, чем во Франкии.

Чтобы не привлекать внимания, группа Грача после таможни дружно направилась к вербовочному офису. В первые часы после прибытия судна из Европы здесь не протолкнуться.

– С чего такой спрос на рабочую силу? – спросил себе под нос командир группы.

В Америке не открыли магического источника. Залежи золота и серебра прекрасно известны по опыту другой Земли: физическая география планет совпадает полностью. Но драгметаллы имеют ограниченную ценность как основной товар для торговли с «верхним» миром. Поэтому экономический бум вроде бы ни на чем не основывается.

Устроились в дешевую гостиницу, все пятеро в одну комнату. Песец тут же навесил маскирующие заклятия – наружу не выйдут ни звуки, ни следы легкой магии.

В номере оказалось сыро и холодно, хуже чем в засаде на границе. В щелястых стенах свистит ветер. «Удобства» в конце коридора воплотились в облезлый рукомойник и вонючую дырку в полу за дверцей до пояса. На стене номера – маленький жидкокристаллический телевизор.

Шмель начал давить на пульт в поисках чего-нибудь развлекательного. Грач остановил его, когда врубился канал о политике.

– Послушаем местные расклады, чтобы понимать, кого мочить будем.

Артем слушал вполуха, открыв на планшете запароленный файл с программой тактической подготовки военного училища. Грач, увидев экран, сделал втык.

– Страх потерял? Сведения о тактической подготовке Русской княжеской армии приволок на территорию вероятного противника! Немедленно сотри и очисть корзину.

Лейтенант вздохнул и повиновался. Пришлось смотреть телик.

Огромное американское государство, простиравшееся от канадских льдов до Карибского моря, объединилось сравнительно недавно, и центральная власть едва контролировала внутренние территории, заселенные аборигенами. Крупные города на восточном и западном побережьях заполнены выходцами из Западной Европы, Османии, Восточной Азии и некоторыми синтами.

Политическая борьба перед президентскими и парламентскими выборами развернулась вокруг главного вопроса: прогрессисты ратовали за предоставление полного объема политических прав мутантам в надежде, что они помогут в покорении местных дикарей, а демократы были решительно против.

Секуры, умные и агрессивные нелюди, активно боролись за место под солнцем. Они добились признания имущественных прав и требовали политического равенства с людьми.

– Чо их терпят? – спросил Артем. – Сослали бы в какую Гренландию, пусть там митингуют.

– Вряд ли, – ответил Грач. – Нелюди заняли здесь прочное место. В газете пишут, они близки к созданию атомной электростанции. Нашли режим цепной реакции, при котором небольшая часть энергии валит в магию, остальное на разогрев котлов. Скоро у них будет ядерная энергетика. Зависимость от наших магических поставок окажется еще меньше. Секуры возглавляют движение за развитие без магии.

– Давай грохнем их верхушку, – вставил Шмель, лежа на кровати и играясь десантным ножом. У нас, типа, нормальные отношения с амерами-людьми, торговля и то-се. На жаб неограниченная лицензия на отстрел.

– Дождемся сообщения, – оборвал инициативу Грач. – Я здесь бывал. Задания всегда на ликвидацию синта или группы.

Минут через сорок раздался легкий стук. Шмель и Медведь стали по сторонам от проема, Песец раскрыл дверь. Посыльный вручил конверт и ретировался. Грач разорвал его, достал флешку и вставил ее в бук. Введя пароль посмурнел.

– Пацаны, после окончания регистрации кандидатов валим верхушку партии прогресса. Людей, а не секуров.

По старому месту службы Артем ненавидел политзанятия и прочую идеологическую накачку. Увы, военные княжеской Руси, как и Российской Федерации, имели один и тот же комплекс – пытались вырастить сознательных бойцов, понимающих, ради чего бить врагов Отечества. Хотя если он враг – какая к черту нужна другая мотивация?

– Расклад такой, парни, – начал Грач. – Мутанты агитируют за отказ от магии в любых проявлениях. Типа, надо заблокировать Источник Рода, а переходы в верхний мир передать под общий контроль. Почему – ясно. Если магии нет, окажемся в равном положении. Они считают несправедливым, что у Руси и источник, и переходы. В них наша сила, не только военная. Экспорт накопителей с магоэнергией и пошлины за перемещение товаров через порталы составляют основу экономики княжества. Наша промышленная продукция самая конкурентная в мире, потому что магоэнергия для русских самая дешевая. Короче, они покушаются на самое главное, что у нас есть.

– Мочить гадов! – не сговариваясь, заявили бойцы.

– Дело не только в мутантах. Пока они были лишены прав, могли трепаться себе как угодно. Местные так называемые прогрессисты хотят уравнять их с людьми. Скоро политика большого государства – долой магию и заберем у русских переходы – станет общей и для секуров, и для людей-амеров. Дипломаты князя вежливо объяснили американским козлам, что у любого козления есть предел. Не послушали. Мы – последнее предупреждение. Аккуратно уберем троих, предотвратим большую войну.

– Так в чем дело? – удивился Артем. – Соберутся вместе, и наш Песец зашлет им шарик. Спалим не только верхнюю тройку, но и всю гребаную партию, как их, прогрессоров.

– Не так просто. За океаном мало кто может позволить жахнуть фаерболом такой мощности. Здесь энергия дорогая, покупается за золото через посредников. Они ее тратят на врачевание и прочие тонкие дела, сами головой накапливают. Понял? Сразу будут видны русские уши.

– И пусть.

– Запрещено. Приказано изобразить, что произошли как бы местные разборки. Политика, блин, дипломатия.

Шмель подкинул «вальтер» в руке.

– Что, и стрелять нельзя? Есть же местное магострельное оружие.

– Есть, но редкое и дорогое, только у офицеров армии и полиции. Так, каждому думать. Окончание регистрации, после которого они не заменят кандидатов, даже убитых, через неделю. Выборы через месяц. Собираются господа прогрессисты в особняке Курта Маршалла на Лонг-Айленде. Ловить по одному их трудно, слишком мало сил. К утру жду предложения.

Артем достал планшет, который раз удивляясь контрасту. Печное отопление и нет водопровода, а вайфай не хуже, чем в Тайной Москве. Хотя сетка, конечно, беднее. Путаясь в английских словах, он нашел сайт, посвященный местному оружию.

Как он и ожидал, местные винтовки и пулеметы сплошь пневматические и электрические. К стволу тянется шланг или кабель. Для обороны стационарных объектов годится, а в движении – разве что в варианте танка, виденного у Бреста.

Рядом в ноутбуке колупался Медведь, коротко стриженный парень роста не более метра семидесяти, но жутко накачанный и оттого ходивший вразвалку, отчего получил смешную кликуху. Тоже рассмотрев местное оружейное богатство, он протянул:

– Напасть на полицию и спереть стволы можно. Только не наведем ли мы на мысль, что сюда приехали парни, привычные к магострелу?

– Что есть местного без трубок и проводов?

– Я насмотрел только пневматическую охотничью винтовку. Бьет на сотню шагов, перезарядка около десяти секунд. А есть двуствольный вариант. Воздух качать секунд двадцать.

– Разве что с твоими мышцами, – огорчился Песец. – Я минуту провожусь. Чувствую, в предстоящей операции мое только прикрытие.

– Есть арбалеты, – добавил Артем. – У меня на родине америкосы били индейцев из револьверов и винчестеров. В кино видел. Здесь арбалеты против луков – ставлю на индейцев.

Шмель придвинулся к койке лейтенанта и глянул в его планшет. Он был единственным, кого Артем побаивался в отряде, исключая, естественно, отсутствующего Серго. Худющий и узколицый, Шмель предпочитал колюще-режущее. В его руках декоративный столовый ножик опаснее, чем «калаш» у новичка, причем бойца постоянно подмывало куда-нибудь это острое воткнуть, лучше – в человечью или мутантову плоть. Единственный в группе он обожал кровь.

– Индейцы. У них духовые трубки с ядом есть?

– Скорее, в Южной Америке, – ответил Грач.

– Прогресс не знает границ. Песец, яды не забыл? Острые шипы вылетят из пневматической двустволки. Попадание на открытую кожу смертельно, да и рубашку пробьет. У них, типа, публичный зал, да? Надо узнать, есть ли галерея или вентиляция. Кто за индейцев, тот против прогрессистов.

– Яды со мной, а стволы придется уносить. Если обнаружат винтовки – смекнут, что имел место быть закос под краснокожих, а не индейское злодейство.

– Арчи и Пушной, у вас лучшая маскировка. С утра дуйте на Лонг-Айленд, осмотрите дом, подъезды, отходы. Песец за старшего. Шмель и Медведь, узнать про пневматику – цена, доступность, нужна ли регистрация. На иглах и пневматике не зацикливаемся, ищем другие варианты.

Следующий день принес кучу неожиданностей. Грач, убедившись, что комната закрыта маскирующим заклинанием, торжественно извлек два шестизарядных револьвера, по три патрона в каждом. Мешочек, служивший амулетом, маскировавшим магопатроны, Грач кинул штатному волшебнику на подзарядку.

Пушной поймал его и спросил:

– Владельцы стволов сильно возражали?

– Не успели. На всякий случай сведи номера. Те парни, очнувшись, вряд ли меня полюбят.

Артем припомнил варшавскую операцию и сделал вывод – если основной вариант нападения не прокатит, кто-то добьет политиков из «кольтов». О визите на Лонг-Айленд он рассказал кратко.

– Обычный дом в конце улицы. Вход свободный, зашли и записались в партию за десять баксов с носа. Большой зал, метров тридцать пять в длину, галерея вторым этажом. Оттуда не промажу.

– Нормально, – решил командир. – Второй путь отхода?

– Через усадьбу на соседнюю улицу, – поделился впечатлениями Пушной. – Там собаки, их нейтрализую. Но если будем работать в толпе на митинге, мне проще отвести глаза. Пневматику легко купить?

Шмель пожал плечами.

– Не знаю, не пробовал. Запросто спер, без морока. Банальный отвод глаз. Они избалованы без магии, мышей не ловят.

– Вторую оплатите, – резюмировал Грач. – Хватит криминальных подвигов, не фиг привлекать лишнее внимание. Сегодня на остаток дня – думать и отдыхать. Шмель, Медведь – завтра готовите дротики и пробуете где-нибудь на окраине. Артему с Пушным обойти центр и места массовых митингов. Не забудьте – разговоры по мобильникам и вообще за пределами комнаты только по-польски.

Получилось, что магам досталась более простая задача, часть из которой состояла в шатании по Манхэттену. Старший из них прислушался, даже воздух втянул ноздрями и сказал:

– Чувствуешь, как магический фон отличается? Присмотрись.

Они брели по Пятой авеню. Невольно заглядываясь и копируя Нью-Йорк, жители Нью-Амстердама многие улицы назвали подобным образом. Здесь были Уолл-стрит и Бродвей. Конечно, они не совпадали с расположением одноименных магистралей в городе верхнего мира. А о внешнем сходстве смешно говорить.

Пятая авеню, неровно мощенная камнем, казалась достаточной по ширине, чтобы разъехались два грузовых паромобиля. Светофоров нет в помине, а высота домов не превышает четырех-пяти этажей. Второстепенные улицы остались грунтовыми, застроенными двух– и трехэтажками, чем-то напоминая декорации к фильмам о ковбоях на Диком Западе, тем более конных повозок и всадников здесь хватает. Конец зимы тут даже более теплый, чем в Полонии, поэтому улицы без покрытия выглядят непролазно грязными, разве что местами обнаруживается дощатый тротуар. Почерневшие неструганые доски валяются поперек улиц, давая иллюзорную надежду перебраться через дорогу без купания в грязи.

Артем прикрыл глаза и впитал картину магического окружения.

– Негусто.

По сравнению с Тайной Москвой и даже Варшавой, где перед внутренним взором полыхали сотни и тысячи заклятий, здесь светятся лишь отдельные огоньки. Чувствовалось, что местная волшба редко запитывается от привозных накопителей, в основном доморощенные чародеи рассчитывают лишь на скромный запас маны, собираемый мозгом. Чтобы зарядить пистолетный патрон, ее неделю нужно аккумулировать.