Текст книги "Неоновый ад"

Неоновый ад
Анатолий Мухин

Дизайнер обложки Ray Wyde

Редактор ChatGPT

© Анатолий Мухин, 2023

© Ray Wyde, дизайн обложки, 2023

ISBN 978-5-0059-1173-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Если есть рай, то есть и ад.

Ад здесь.

Граффити на стене

башни корпорации «Спенстех»

***

– Герберт, ты знаешь, это необходимость, – девушка, лет тридцати на вид, вертикально ставит на стол планшет, проецирует сенсорную клавиатуру на металлическое покрытие.

– Да ладно тебе, Эмбер, ты знаешь меня столько лет, – темнокожий мужчина плотного телосложения сидит напротив, в короткой военной стрижке и бородке пробивается седина. Всё, что будет происходить, кажется ему нелепым розыгрышем, он разводит биомеханические руки чёрно-серебристого цвета и раздосадовано говорит: – Обычно я сижу по ту сторону стола. Почему корпорация проводит интервью в комнате для допроса?

– Не хватает мест, Герб. Проект стартовал неделю назад, а желающих подать заявку слишком много. Мы валимся с ног, не успеваем обработать данные всех желающих.

– Заполни форму за меня. У меня нет на это времени. И вообще, эта штука должна быть добровольной.

– Ты глава службы безопасности, Герберт, и ты знаешь правила.

Мужчина раздражённо выдыхает, скрещивает руки на груди, протестуя всем своим видом.

– Давай, Герберт, раньше начнём – раньше закончим. Ты у меня уже девятнадцатый сегодня, мне нужно проинтервьюировать ещё семерых, а подружка Кассандры завтра устраивает вечеринку в честь дня рождения, и о подарке я ещё даже не задумывалась. Так что, ради всего святого, ответь на грёбанные вопросы.

– Ладно, прости, Эмбер. Я весь во внимании.

– Имя?

Мужчина усмехается, отводит взгляд, ёрзает на неудобном пластиковом стуле.

– Герб, я уже третий раз останавливаю запись. Мы в одной лодке, так ведь?

– Да, мэм, – покорно отвечает мужчина и обречённо кивает.

– Тогда будь хорошим мальчиком и помоги уставшей даме.

Девушка аккуратно дотрагивается пальцем до небольшого красного кругляшка на экране планшета.

– Имя?

– Герберт Фрэнсис Смит третий.

– Должность?

– Глава службы безопасности корпорации «Спенстех», головной офис.

– Личный номер?

– SP-1410.

– Возраст?

– Пятьдесят четыре.

– Сколько лет вы работаете в корпорации?

– Одиннадцать.

– Сколько лет вы занимаете позицию главы службы безопасности?

– Четыре.

– Назовите имя вашего непосредственного руководителя?

– Ричард Спенсер.

– Семейное положение?

– Женат.

– Дети?

– Трое. Две юные леди и сорванец.

– Без отсебятины, Герберт. Хронические заболевания?

– Отсутствуют.

Девушка останавливает запись.

– Ты заставишь меня проверять твою медицинскую карту, Герб?

– Импланты лёгких давно решили вопрос астмы, Эмбер, тем более что астмой в городе страдает каждый второй.

Девушка проводит тонким указательным пальцем по экрану планшета, стирает последний вопрос, включает запись.

– Хронические заболевания?

– Астма.

– Когда вы последний раз проверялись у врача?

– Три недели назад, обязательная проверка всех сотрудников службы безопасности.

– Когда вы последний раз проверялись у психотерапевта?

Герберт не отвечает. Эмбер смотрит на него холодным взглядом, перебирая тонкими ноготками по столу.

– Шесть месяцев назад.

Она снова останавливает запись.

– Это не моё дело, Герб, но разве вы не должны проходить проверку каждый месяц?

– Ты права, Эмбер, это не твоё дело.

– Герб, я обязана задавать эти вопросы. Не я их писала, не я инициировала интервью. Ты не боишься, что старик узнает о твоём проступке?

– Он в курсе. Мы договорились, что я пройду обследование на следующей неделе. Мне было не до этого. Киберпространство «Спенстех» атаковали дважды за полгода. Я рекрутировал новичков, мистер Спенсер ездил в рабочие командировки. В сутках слишком мало часов.

Девушка забирает локон густых русых волос за ухо, включает запись.

– Есть ли жалобы на физическое состояние здоровья?

– Нет.

– Есть ли жалобы на психическое состояние здоровья?

– Появятся, если мы продолжим в том же духе.

Девушка смотрит на главу службы безопасности холодным, слегка раздражённым взглядом, затем прищуривает глаза и улыбается.

– Нет, – отвечает Смит.

– Вы нарушали когда-нибудь закон?

– Объясните вопрос.

– Вопрос прост, мистер Смит. Вы нарушали когда-нибудь закон?

– Останови запись.

Девушка повинуется.

– Какого чёрта ты делаешь, Эмбер? Ты понимаешь, чем я тут занимаюсь?

– Герб, ещё раз, не я писала эти чёртовы вопросы.

– Тогда, может быть, Джеку Спенсеру надо включить голову и подумать, какие вопросы нужно задавать главе службы безопасности, а какие нет.

– Я думаю, тут имеется в виду нарушение правопорядка в городе.

– Эмбер, я не знаю, как ответить на этот вопрос, – произносит он интонацией провинившегося ребёнка. Он нарушал закон много раз, но все эти нарушения были в рамках его заданий от Ричарда Спенсера.

– Ответь как глава службы безопасности. Готов? Я повторю.

Смит кивает.

– Вы нарушали когда-нибудь закон?

– Есть пара-тройка оплаченных штрафов за нарушение скоростного режима.

– Вы считаете, что после нарушения закона отплатили за это обществу?

– Да.

– Вы когда-нибудь содействовали любым противоправным действиям?

– Что?

– Вы когда-нибудь содействовали любым противоправным действиям?

– Нет.

– Почему вы решили принять участие в сборе данных?

– Как глава службы безопасности я считаю, что это мой долг. Я надеюсь, что, узнав о моём добровольном участии, парни из отдела последуют моему примеру.

Девушка касается кругляшка с чёрным квадратиком внутри на экране планшета.

– Спасибо, Герб. Видишь, не так сложно.

– Да уж, – в голосе Смита чувствуется лёгкое волнение, последний раз глава службы безопасности чувствовал себя подобным образом, когда сдавал теоретическую основу электротехники лично профессору факультета и пару дней задавался вопросом, получит ли он хорошую отметку или нет.

– Второе интервью через неделю.

– Второе?!

– Из пяти. После того как ты посетишь психотерапевта и пройдёшь медицинское обследование.

Явно неудовлетворённый перспективой, Герберт Фрэнсис Смит третий благодарит Эмбер и выходит из комнаты допроса.

Глава 1. Корпорат

1

Солнце садится за горизонт пустыни, окрашивая город в ярко-оранжевый. Ампир-сити, один из старейших независимых городов на территории, когда-то именуемой Соединёнными Штатами в Северной Америке, переливается разноцветным неоном, который становится тем ярче, чем сильней небо погружается во тьму.

На Корпорат-Кросс, в деловом центре независимого города, четыре башни уходят на сотню этажей вверх. Четыре главные финансовые крепости, не замечающие остальных блёклых в мире денег, по сравнению с их многомиллиардными оборотами, расположены друг напротив друга. Непримиримые конкуренты и одновременно торговые партнёры. «Сатоши» – представительство японского дзайбацу, известного всему миру передовыми технологиями, «Норд» из холодной Новой России, первые в области военных технологий, «Евромедицина» – корпорация из Содружества Европейских Государств, филиал которой по объёму уступает только штаб-квартире компании в Цюрихе, и «Спенстех». «Спенстех» – главная корпорация Ампир-сити, основанная непосредственно в независимом городе сто тридцать шесть лет назад, и благодаря которой город рос, развивался, эволюционировал.

Джек Спенсер выходит из стеклянных дверей главного входа здания «Спенстех» к своему новенькому «Диабло». Как только он увидел на своём счету сумму бонуса за успешный третий квартал, он сразу решил, на что спустит половину, ведь «Диабло» даёт ему ощущение свободы на хайвеях и в пустоши. Пятьсот двадцать лошадиных сил, пять литров, полуавтоматическая коробка передач и спортивный режим, разгоняющий эту красотку до ста двадцати за две и пять секунд. Он заслуживает это ощущение свободы, впахивая по восемнадцать часов в сутки семь дней в неделю. Подконтрольный ему отдел аналитики и оценки рисков тщательно готовил документы к новому совместному проекту четырёх корпораций, права на ошибку у Джека нет и не было. Его команда изучила несколько сотен интервью, загружала ответы в систему, анализировала, перепроверяла, загружала ещё раз. Замкнутый круг, из которого нельзя вырваться, ведь слишком многое стоит на кону, начиная от уже потраченных бюджетных средств, заканчивая личной репутацией корпората. Сын президента «Спенстех» Ричарда Спенсера не имеет права на ошибку ни при каком раскладе, не имеет права ударить в грязь лицом в глазах сотрудников компании и тем более в глазах президентов корпораций-партнёров.

Со стороны пустыни в лицо Джеку дует сильный холодный ветер. Спенсер поднимает воротник пальто, командует внутренним голосом вывести перед глазными имплантами прогноз погоды на ночь. Прогноз не радует – метео-корпорация «Денвер» объявила о песчаной буре в тридцати милях от Ампир-сити с вероятностью девяносто семь процентов.

– Чёрт, – тихо ругается Джек, – гонки, видимо, не будет.

Ему тридцать семь, строен, высок, а стимуляторы мышечной ткани, произведённые родной «Спенстех», держат его тело в отличной форме.

На стоянке перед башней корпорации припарковано два автомобиля, помимо новенького чёрного «Диабло» с синими неоновыми полосами по бокам.

– Стаут и Герман, – идентифицирует владельцев автомобилей Спенсер.

Где-то слева эхом доносится шум полицейской сирены. Над головой волной проносится звук турбины одного из сотен городских летательных аппаратов. Из незаметных невооружённому глазу динамиков, вмонтированных в стены зданий по всему городу, звучит женский металлический голос:

– Доброй ночи, Ампир-сити. Местное время – ноль часов семь минут. Температура – шестнадцать градусов по Цельсию, шестьдесят – по Фаренгейту.

После небольшой паузы голос повторяет фразу на японском и русском языках.

Джек достаёт полупрозрачный смартфон из кармана пиджака, в записной книжке ищет контакт Рона Майерса. Отыскав его среди десятков других, нажимает вызов.

– Джеки! – отвечает слегка подвыпивший голос. – Наверняка уже слышал о буре.

– Да, Ронни, всё отменяется?

– Ты готов рискнуть новёхонькой тачкой? Не, братан, не сегодня. Ты меня знаешь, я уважаю матушку-природу, не хочу испытывать её терпение. Устроим покатушки на следующей неделе, а? Ставки зафиксируем, а с меня бонус за перенос гонки.

– Чёрт, Ронни, я должен лететь в Японию на следующей неделе. Да ладно тебе, сколько раз ошибались «Денвер» в прогнозах? Потому не поглощаем бездарей. Чёрная дыра расходов с их устаревшими спутниками.

– Прости, мужик, – Рон повышает голос, перекрикивая мощный бит громкой электронной музыки на фоне. – Приедешь, и всё сделаем в лучшем виде. А может, ты и не поедешь никуда? Решим. Мне самому не терпится проверить мотор твоей новой красотки.

– Ладно, уговорил.

– Приезжай в «Акварель»! Здесь сегодня людно, Эль Мартинес играет новый сет. Первый раунд выпивки с меня.

– У тебя это явно не первый раунд, Ронни, – подкалывает приятеля Спенсер.

– Это верно. Тем не менее. Проходку организую. Музыка, натуральное игристое, девочки и пластинки. Угощу тебя.

– Я подумаю, Ронни. На связи.

– Бывай, братан.

Рон отключается. Джек остаётся наедине с новым автомобилем и звуками мегаполиса, неудовлетворённый тем, что его план порушила чёртова буря. Он скидывает плащ на заднее сиденье «Диабло», поправляет растрёпанные ветром чёрные волосы, садится за штурвал автомобиля.

– Что ж, – сверкает белыми зубами Спенсер. – Мы всё равно можем проверить тебя на прочность, а, красотка?

Мотор завывает по лёгкому прикосновению к сенсору старта двигателя на приборной панели. Ксеноновые фары голубоватого оттенка светят на стену небоскрёба «Спенстех», Джек читает начало фразы, выведенной ярко-жёлтой краской: «Если есть рай…» Думает, что неплохо бы отделу клининга оттереть выходку чёртовых панков-антикорпоратов. «Диабло» плавно сдаёт назад, вывернув колёса вправо, выезжает с парковочного места. Как только открывается шлагбаум, Джек вжимает педаль газа и по прямой мчит к выезду с парковки, оставив за собой столб пыли, моментально сдутый холодным ветром пустыни.

2

Он выезжает на Брэгг-авеню, оставив позади небоскрёбы делового центра, пейзаж постепенно меняется на менее фешенебельный. Высокие прямоугольные жилые колодцы с выцветшими на солнце фасадами и коридорами между башнями с замызганными стёклами, под которыми разноцветным неоном горят вывески одноэтажных ресторанчиков, магазинчиков и клубов. Джек едет сто – сто двадцать, игнорируя красный свет продолговатых светофоров, ловко маневрирует между автомобилями. Голосовой командой он приказывает аудиосистеме «Диабло» включить рок-бэнд из далёкого прошлого, который своими музыкальными рифами и криком электрогитары взывает из самого нутра лёгкое ощущение эйфории, проходящей током по нейронным имплантам корпората.

С Брэгг-авеню он резко поворачивает на бульвар Коллинз, приятный старый район города, где жители вместо бесконечных переходов между колодцами-зданиями и верхних уровней жилых башен видят небо. Стоимость земли на бульваре Коллинз, как и во всём Нью-Лэнгли, давно перевалила за приемлемые значения для среднего класса, что и не мудрено: с этого района начинался Ампир-сити. Именно здесь в 1984-м году дед Джека Спенсера заложил фундамент первых жилых домов для работников «Спенстех», а уже через год этой территории был присвоен статус независимого города. Образованный сразу после окончания гражданской войны, Ампир-сити начинается здесь, среди немногочисленных платанов, посреди пустыни на границе штатов Невада и Калифорния. Джек чувствует уникальную связь с Нью-Лэнгли, хоть никогда и не жил в этом районе. Наследие семьи Спенсер здесь ощущается особенно.

Далее он следует на Хауэр-драйв. Жилые башни и небоскрёбы корпораций образовали единый ансамбль позади, переливаясь красным, жёлтым, голубым, синим, оранжевым неоном. Над городом нависает туманная дымка, то ли от надвигающейся бури, то ли от осадков, которые корпорация «Денвер» предсказала с вероятностью шестьдесят два процента. Хауэр-драйв открывает границу в Мид-Эйкрэйд, район, куда не стоит заезжать на «Диабло», особенно ночью.

Чем больше разрастался Ампир-сити, тем сложней было одной корпорации обеспечивать город необходимыми ресурсами. В 1992-м Ампир-сити открыл свои границы для филиалов корпораций из других стран, в город потекли огромные инвестиционные потоки, это было временем расцвета независимого города до лета 2001-го. Штаты Восточного Побережья, одержимые идеей воскрешения великой единой страны, предприняли попытку захвата Альянса Независимых Штатов, на территории которого, помимо Калифорнии, Невады, Аризоны и Орегона, находится и Ампир-сити. Восточное побережье совершило шестнадцать точечных ракетных ударов по военным базам Альянса, чем весьма напугало представителей корпораций из других стран. Тем не менее две корпорации, «Норд» и «Сатоши», увидели в этом нападении потенциал и увеличили финансирование военных разработок, а также предоставили Ампир-сити вооружение и оборонные технологии. Полноценного военного конфликта не случилось, Вашингтон и Нью-Йорк быстро осознали опасность столкновения с корпорациями, а поддержка самого крупного независимого города Восточного побережья, Стэтхэм-сити, была бы недостаточной. Экономика Ампир-сити сильно изменилась в сторону милитаризации, что сильно снизило бюджеты по развитию города и, как следствие, привело к регрессу в области инфраструктуры. Малоэтажные полуразрушенные заброшенные дома с выбитыми стёклами и многочисленные костры в бочках на улицах, окружённые бездомными и членами банд в Мид-Эйкрэйд, служат хорошим напоминанием, в какой момент независимый Ампир-сити сошёл с пути эволюции и развития и остался в том временном промежутке, увеличивая бюджеты на оборону на суше, в воздухе и в киберпространстве.

Спенсер резко даёт влево, проезжает по границе города до главного пропускного пункта в пустоши. Границы охраняются военными подразделениями «Спенстех» и «Норд», потому покинуть город для корпората не проблема, но на подъезде к блокпосту Джека настигает разочарование. Очередь на выезд и, вероятней всего, на въезд растянулась на пару миль, а в небе над постом красным горит голографическая надпись:

Проезда нет! Граница закрыта на тридцать часов!

Челноки, дальнобойщики и те, кому необходимо покинуть Ампир-сити, повылезали из грузовиков и легковушек, обсуждают что-то между собой, смеются, потягивая синтезированное пиво. Кто-то достал мини-гриль из багажника и жарит купаты из заменителей мяса. Джек останавливается на обочине, глушит двигатель, вылезает из машины и обходит её сзади. Там, за невысоким бетонным забором с колючей проволокой и множеством оборонных турелей, в паре миль от места, где он встал, в тёмном небе мелькают молнии. Глазные импланты корпората приближают пейзаж за границей. Чёрные клубы песка вальсируют в безумном танце, периодически освещаются белоснежными разрядами.

– Буря, – шепчет Джек и поворачивает голову в сторону города.

Разноцветное неоновое зарево над Ампир-сити подчёркивает очертания множества небоскрёбов, оно яркое, как северное сияние в самых тёмных уголках северных небес. Джек достаёт смартфон и снова набирает Рону Майерсу.

– Ставлю сотню, ты поехал проверять, как обстановка в пустоши! – перекрикивает музыку Рон.

– Ты хорошо меня знаешь, приятель, – улыбается Спенсер. Холодный ветер треплет его волосы. – Твоё предложение в силе?

– Спрашиваешь! – радостно кричит Майерс. – Мы только начали! Давай живо сюда!

– Скоро буду.

Джек заканчивает звонок и смотрит в сторону бури. Тьма манит его, как бездна манит стоящего на обрыве. Несколько молний рисуют ломаный орнамент. Вдалеке гремит гром. Джек садится в «Диабло» и с дрейфом разворачивается в сторону Ампир-сити.

3

Клуб «Акварель» находится в Ротчестере, на шестьдесят третьем этаже небоскрёба, своим строением напоминающим нить ДНК. Дорогое заведение для тех, у кого счёт в банке исчисляется от шести нулей после первого знака.

Лазерное шоу небесно-голубого цвета рисует геометрические фигуры в такт электронной музыке, танцпол наполнен беснующимися людьми, все столики занимают шумные компании, бармены за стойкой еле успевают наливать клиентам экзотические коктейли. Джек поднимается на скоростном лифте, обходит длинную очередь из желающих попасть в клуб, встаёт напротив тучного охранника с биомеханическими руками и шейными имплантами.

– Добрый вечер, мистер Спенсер, – угрюмо произносит охранник, открывая входную дверь.

Корпорат огибает танцпол, здоровается с парой завсегдатаев заведения и проходит ко входу в VIP-зал. Охранявший вход верзила пропускает Спенсера, не сказав ни слова.

В VIP-зале не так людно. Рон Майерс, уже изрядно поднабравшись, разлёгся на красном диване из кожзама, возле него за столиком сидят двое мужчин, один в костюме-форме «Норд», гладковыбритый, с зализанными назад волосами, второй темнокожий, блондин с выразительным макияжем, в обтягивающих джинсах и белоснежном топике, отсвечивающем перламутром в ультрафиолете. С другой стороны столика сидят три девушки. Две, вероятней всего, проститутки, причём наверняка из какой-нибудь банды. Джек сразу замечает отсутствие нижнего белья под прозрачными платьями от дорогих модельеров и замысловатые татуировки. Ярко-салатовый парик одной из двух девушек отсвечивает не хуже топика мужчины рядом с Роном. Третья девушка Джеку сразу приглянулась, он даже задаётся вопросом, как она оказалась в компании Рона Майерса и его друзей. Молодая, лет тридцати – тридцати пяти, длинные чёрные волосы сияют синим в свете софитов VIP-зала, в белых обтягивающих штанах из кожзама и блузке, подчёркивающей округлую грудь. Цвет глаз девушки не разглядеть, тёмные, выделяются на фоне острых скул и подбородка.

– Джеки! – очухивается Рон и сразу же ищет на столике, заваленном закусками и алкоголем, очередную пластинку. – Наконец-то! Ты приехал! Везучий сукин сын! Я б уделал тебя сегодня!

– Сомневаюсь, Ронни, я начинаю думать, что ты слился с гонки, прикрываясь погодными условиями. Что тут у нас?

– Всё, братан, всё, что нужно для отличной вечеринки. Пси-шесть, игристое, крафтовое пиво, немного стимов гаммы-нортон и, на всякий случай, для избежания бэд-трипа пентастетик от моих друзей из Маленькой Гаваны.

– Ты настроен серьёзно, я смотрю, – улыбается Джек.

Официант появляется из ниоткуда и ставит пустой бокал для игристого перед Джеком.

– Ну, а кто же твои друзья?

– Знакомьтесь! – кричит Майерс. – Это никто иной как…

– Кто не знает Джека Спенсера? – говорит мужчина в топике, оценивающе смотрит на корпората, затем улыбается. – Здравствуй, золотой мальчик. Я – Асита. Переводится как «бог солнца».

– Да-да, – Рон облокачивается на низкий столик, – это Асита, гроза маркетинга «Евромедицины», это Денис, я, чёрт подери, не помню, чем ты занимаешься…

– Ты и не знал, Рон, – с русским акцентом отвечает Денис, поворачивается к Джеку и протягивает руку. – Денис Коваленко. Я работаю в «Норд».

– А эти чудные дамы, – не унимается Рон, – Кики и Дакота. Я случайно встретил их у входа в «Тиффани», но в сам «Тиффани» идти не хотел, и потому мы здесь.

– А ты? – Джек смотрит на темноволосую девушку. – Как тебя зовут?

– Кейтлин Саммерс, – улыбается она в ответ. – Приятно познакомиться, Джек.

– Как ты оказалась в компании этих придурков? – шутливо спрашивает Спенсер. – Никогда не видел тебя здесь раньше.

– А я здесь раньше и не была, – отвечает девушка. – Всё бывает в первый раз.

– Так, ладно, любезностями обменялись, а теперь давайте бухать! Официант! Эй, красавчик! Повтори всё и принеси закуски!

За вечер они выпивают семь бутылок игристого, запивая его крафтом, а Рон Майерс и Денис Коваленко дополняют ощущения пластинками пси-шесть. Асита в какой-то момент едет в другое место, прокомментировав лишь, что ему здесь явно ничего не светит. Ближе к трём ночи Рон и Денис в компании Кики и Дакоты отправляются в приватные комнаты VIP-зала, причём Джек не уверен, в разные или одну, но он очень рад от них избавиться.

– Чем ты занимаешься, Кейтлин? – спрашивает он, перекрикивая электронный бит.

– Я отдыхаю, дорогой, – она сверкает глазами. – Пока это всё, что тебе нужно знать.

Джек подсаживается к ней ближе, чтобы окончательно не сорвать горло, слышит сладкий запах её духов.

– Как загадочно, – подмечает он. – Это секрет?

– Нет, – девушка пожимает плечами. – Я просто не хочу говорить о работе, вот и всё.

– Хочешь потанцевать?

– Не люблю такую музыку, – улыбнувшись, отказывает Кейтлин. – Но мне было интересно побывать в «Акварели». Вряд ли я когда-нибудь сюда вернусь.

Джек смеётся. Он и сам не фанат местной музыки, но готов стерпеть звуковое оформление ради другой цели. Каждая медийная личность, каждый топ-менеджер, управленец или просто человек при деньгах знает: в «Акварель» приходят за двумя вещами – оторваться по полной и найти, с кем провести ночь. Все знают, зачем приходят в «Акварель», но все делают вид, что на самом деле это не так.

– Жаль.

– Почему?

– Я бы хотел встретиться с тобой ещё раз.

– Во-первых, мистер Спенсер, я никуда не ухожу. Пока что. А во-вторых, не обязательно встречаться здесь. В любом случае не будем торопить события.

– Согласен, – улыбается Джек. – Не будем.

Сразу после этих слов их губы смыкаются в поцелуе. Джек не понял, он ли придвинулся ближе к Кейтлин или она к нему, осознаёт он поцелуй уже в процессе. Внутри его всё шевелится, ему хочется выбраться с Кейтлин отсюда как можно скорей.

– Поехали ко мне? – спрашивает он, когда поцелуй закончился.

Кейтлин не отвечает. Кладёт руку ему на колено и снова целует в губы. Данный жест Джек Спенсер расценивает как «да».

Они несутся в «Диабло» по ночному Ампир-сити. Кейтлин открывает окно спорткара, высовывается и кричит:

– Доброй ночи, Ампир-сити, уау!

Они целуются на подземной парковке жилой башни корпорации «Спенстех», в лифте, который идёт напрямую в пентхаус Джека Спенсера на девяносто девятом этаже, в гостиной-студии и, конечно же, в спальне. Джек не первый раз приводит домой девушку из «Акварели», но в этот раз обыденный ритуал ощущается иначе, особенно. Это что-то искреннее, и он чувствует взаимную искренность с её стороны. Они занимаются любовью, каждое прикосновение к мягкой коже Кейтлин отдаётся электрическим разрядом в связке нейронных имплантов Джека. Ему хочется, чтобы эта ночь не заканчивалась.

4

Каждое его утро, вне зависимости, просыпается ли он один или в компании, начинается одинаково. Едва открыв глаза и потянувшись в огромной кровати, застеленной шёлковым бельём, ему в голову молниеносно прилетает мысль, навязчивая идея, что он должен подойти к книжному шкафу и проверить. Человек его статуса и положения может позволить себе понежиться в кровати ещё какое-то время, он – сын Ричарда Спенсера, президента «Спенстех», внук основателя. Джек Спенсер живёт той жизнью, о которой мечтают миллионы граждан Ампир-сити. Его карьера стремительно взлетела вверх, но не благодаря семье, в которой ему посчастливилось родиться, а благодаря отсутствию возможности ошибиться. Джек начинал как обычный стажёр-аналитик под присмотром старого друга отца – Уильяма Бэрроу, обучался непростому ремеслу, часами после работы проводил время в киберпространстве, изучая различные методики оценки рисков, процессы бизнеса, экономику, информационные технологии. За шестнадцать лет карьеры он проделал путь от младшего аналитика до руководителя отдела. Когда старик Бэрроу откинулся в «Тиффани», явно переборщив с гамма-нортоном и количеством девушек и юношей древнейшей профессии в постели единовременно, Джек стал единственным полностью квалифицированным кандидатом на его место. Важно и то, что не только президент Ричард Спенсер одобрил сына на позицию, но и совет директоров, а также сами сотрудники отдела. Джек Спенсер руководит всего шесть месяцев, но благодаря точным расчётам и чётко определённым рискам он сумел снизить затраты семи направлений корпорации в среднем на тридцать процентов и помог избежать двух, как выяснилось, бесперспективных сделок, в том числе приобретение основного актива корпорации «Денвер». И вот он, успешный корпорат, как испуганный юнец, первым делом с утра идёт к старому книжному шкафу, заделанному под дуб, в мире и времени, где книги – это антиквариат. Водит указательным пальцем по корешкам книг, выбирает всегда разную и достаёт её, затаив дыхание. Больше всего Джек боится, что, открыв одну из книг, он не увидит строк, слов, букв, номеров страниц. И каждый раз, когда он может прочитать название главы, видит, что страницы наполнены текстом, с облегчением выдыхает, так как верит, что он реален.

Это утро не становится исключением, несмотря на то, что в его постели досматривает сон полностью обнажённая Кейтлин, с которой он познакомился накануне в «Акварели» и которая полностью захватила его внимание, заставив всё вокруг исчезнуть. Она чувствует сквозь сон, как двигается матрац, и тут же открывает глаза, видит отдаляющегося Джека Спенсера, потягивается и поворачивается на бок, провожая своего ночного спутника взглядом.

– Доброе утро, Джеки, – улыбается она и откидывает прядь иссиня-чёрных волос с лица. – А у тебя здесь мило. Кто сказал, что жизни корпоратов не позавидуешь?

Джек не отвечает, слова Кейтлин не доходят до него. Корпорат достаёт с полки книгу, открывает первую страницу.

«Небо над портом напоминало телеэкран, включённый на мёртвый канал».

Облегчённо улыбнувшись уголком рта, он захлопывает книгу и ставит на место.

– Ты вздумал меня игнорировать, Спенсер?! – саркастичным тоном спрашивает Кейтлин, прислонившись к спинке кровати.

– Что вы, мисс Саммерс, как можно? – улыбается он в ответ и ныряет в кровать. – Я не хотел тебя будить, думал сделать приятный сюрприз и сварить натуральный кофе. Но, видимо, я встал как слон. Прости.

– Всё в порядке, ты встал тихо. Я чутко сплю. Издержки профессии.

– У-у-у, – протягивает Джек. – Снова мистика. Я всё равно узнаю, чем ты занимаешься. Может, расскажешь сама?

– Вот и узнай, – Кейтлин щурит глаза и улыбается. – Посмотрим, что ты сможешь найти про меня. Может, моё имя не Кейтлин. Может, моя фамилия не Саммерс. Кто знает?

– Ладно, уговорила. Не буду докучать. Но моё предложение сварить кофе всё ещё в силе.

– После.

– После? – Джек поднимает левую бровь.

– После, – заявляет Кейтлин и целует своего ночного спутника.

5

– Это очень вкусно, – восхищается девушка и делает маленький глоток свежесваренного натурального кофе. – Да, в твоей жизни определённо есть плюсы. Я забыла, когда последний раз пила настоящий кофе. Идёт к годовому бонусу в «Спенстех»?

Джек обходит стойку в кухонной зоне студии и подливает остатки кофе Кейтлин в кружку.

– Ежеквартальному. Не поверишь, но на самом деле – нет. Кофе я закупаю, как и все, на рынке, – Джек делает небольшую паузу. – Чёрном.

– Серьёзно?! – удивляется девушка.

В солнечных лучах из панорамного окна она выглядит ещё красивей. Кейтлин сидит на высоком стуле в рубашке Джека, улыбается, слегка прищурив глаза цвета серого камня, невольно заставляет Джека слегка волноваться перед вопросом, который он собирается ей задать, чего с ним не случалось со времён старшей школы.

– Да. Кейт, – смущённо произносит он. – Давай поужинаем завтра? Если… Ну… Если у тебя есть время. И желание.

– Джеки, – девушка смущённо меняется в лице. – Ночь была прекрасной. Правда. Но мне кажется, что это не лучшая идея.

– Почему?

– Я не хочу омрачать утро.

– Слушай, я понимаю, что отношения, которые начинаются с секса, не всегда удачные, но мы точно знаем, что хотя бы в этой области у нас проблем не будет.

Кейтлин оценивает шутку Джека тихим смешком, подтверждая его предположение.

– Я хочу узнать тебя получше, Кейт. Если позволишь.

– Джеки, дело не в тебе. Ты отличный парень, я, если честно, думала, что вчерашний вечер закончится с Дакотой или Кики, а тут появился ты, и это… Спасибо тебе.

– Тогда что не так?

Кейтлин отставляет кружку с кофе, смотрит на Джека холодным пронизывающим взглядом, полным грусти.

– Я под контрактом носителя, Джеки.

Ответ застаёт Джека врасплох. Он подготовил несколько аргументов, чтобы возразить потенциальному отказу Кейтлин, но, как и бывает обычно в анализе, маленький процент погрешности может испортить всю картину происходящего. И портит. Три месяца назад он проводил оценку рисков психологического восприятия подписантов контракта носителя, и результаты оказались более чем неутешительными. Контракт носителя – сделка уникальная, дорогостоящая, но с огромным этическим подтекстом.

Ещё с древних времён люди искали возможность жить вечно, а если не вечно, то максимально долго. Когда Брэндон Андерсон впервые успешно оцифровал человеческое сознание в 2025-м, это произвело фурор. Вечная жизнь. Цифровой конструкт, которому не требуется биологическая поддержка организма, в котором остаётся сознание. Не просто копия, а разум, продолжение человека при жизни.