Текст книги "Войны Московской Руси с Великим княжеством Литовским и Речью Посполитой в XIV–XVII вв."

В следующем 1405 году Витовт пошел якобы на Новгород, но вместо Новгорода обрушился на Псковскую землю. Псковичи оказались застигнутыми врасплох и не успели собрать рать. Как писал С.М. Соловьев:

«Витовт взял город Коложе и вывел 11 000 пленных, мужчин, женщин и детей, не считая уже убитых. Потом стоял два дня под другим городом, Вороначем[46]46
  Воронач (Вороноч, Воронич) расположен на левом южном берегу реки Сороти в 4 км выше ее впадения в реку Великую. Маленькая крепость с земляным валом и деревянным тыном находилась в 2-х км от будущего имения А.С. Пушкина Михайловское. Впервые в истории русско-литовских войн крепость Воронач упоминается в 1348 году, когда ее осаждал литовский князь Андрей Альгердович.


[Закрыть], где литовцы накидали две лодки мертвых детей: такой гадости, говорит летописец, не бывало с тех пор, как Псков стоял».[47]47
  Отмечу, что это единственное упоминание, которое можно трактовать как свидетельство жесткости литвинов (причины гибели детей не указаны), которое я нашел в сочинениях русских историков, посвященных периоду с 1400 по 1659 гг.


[Закрыть]

Соловьев С.М. «История России с древнейших времен», книга II, с. 376–377

Псковичи обратились к Новгороду за помощью, и новгородцы прислали полки с тремя воеводами. Но к тому времени Витовт ушел. Тогда псковичи решили отомстить ему походом на Литву и звали с собой новгородцев: «Пойдемте, господа, с нами на Литву, мстить за кровь христианскую».

Однако новгородские воеводы не хотели связываться с литовским князем и ответили псковичам: «Нас владыка /митрополит/ не благословил идти на Литву, и Новгород нам не указал, а идем с вами на немцев».

Псковичи выступили одни. Они заняли и разграбили Ржев, в Великих Луках вернули Коложский стяг, бывший у литовцев в плену, и с богатой добычей возвратились в Псков.

В 1406 году псковское войско осадило Полоцк. Взять город с ходу не удалось. Простояв три дня под его стенами и ограбив окрестности, псковичи удалились.

Вполне возможно, что у Василия I Дмитриевича был какой-то уговор с Витовтом в отношении Смоленска, но все же захват тестем Пскова и Новгорода его не устраивал. Василий сложил с себя крестное целование Витовту и послал войско на Литву.

При этом московский князь вынудил «пряником» (обещанием помощи в разрешении споров с вассалами Твери) тверского князя Ивана Михайловича (ок. 1357–1425) тоже послать рать вместе с москвичами. Правда, сам князь Иван не поехал, а отправил братьев Василия и Федора, своего сына Ивана и еще князя Ивана Еремеевича Дорогобужского. Все же тверичей Василию показалось мало, поэтому он позвал с собой еще и татарское войско.

Осенью 1406 года московская и литовская рати встретились на реке Плава близ Крапивны (на территории современной Тульской области). У Витовта тоже было большое войско, усиленное татарами и жемойтами. Войско Василия I было больше численностью, но московский князь не был уверен в победе и вместо битвы вступил в переговоры с тестем. Нельзя также исключить сильное давление на него жены, великой княгини Софьи Витовтовны, которая, как отмечают современники, была женщиной властной и решительной.

Так или иначе, 1 октября 1406 года стороны согласились на перемирие до 16 мая 1407 года. Перемирие ничего не давало Василию и к тому же обидело его союзников. Больше всех обиделись тверичи, поскольку в грамоте о перемирии ни тверской князь, ни тверское войско даже не упоминались. Татары тоже пришли не ради похвалы Василия Дмитриевича, а «за зипунами». Не получив добычи, они удалились, но по дороге домой в порядке компенсации нещадно грабили московские земли.

В следующем 1407 году боевые действия первым начал Витовт. Он взял город Одоев, захватил небольшие княжества на верхней Оке – Воротынское, Новосильское, Одоевское, Перемышльское. В ответ Василий I с большим войском пошел на Литву, взял и сжег город Дмитровец, но, встретившись с тестем у Вязьмы, опять заключил перемирие, и оба князя разъехались по домам.

В июле 1408 года родной брат короля Ягайло, князь Северский Свидригайло Альгердович, уехал из Литвы в Москву. Свидригайло (тот самый, которого полочане изгнали из своего города) был постоянным соперником Витовта. Вместе с ним уехали черниговский архиепископ, многие северские и черниговские бояре. Василий Дмитриевич обрадовался приезду Свидригайло, дал ему в кормление город Владимир на Клязьме со всеми волостями и селами, а еще Переяславль (отобранный у князя Нелюба), Юрьев Польский, Волок Ламский (Волоколамск), Ржев и половину Коломенского княжества.

Московские конные воины XIV–XV вв. Худ. В. Тараторин

В сентябре того же 1408 года московские и татарские полки уже стояли на литовской границе на берегу реки Угры, а на противоположном берегу стоял Витовт с литвинами, жемойтами и немцами. Но опять великие князья, простояв несколько дней, заключили перемирие и разошлись. После мира на Угре Витовт до конца княжения Василия I (1425 год) больше не воевал с Москвой.

Зато той же осенью 1408 года князь Едигей, победитель Витовта на Ворскле, узнав о заключении мира между Витовтом и Василием I, вторгся в земли Московской Руси. Он разграбил и опустошил Верею, Городец, Дмитров, Нижний Новгород, Переяславль, Ростов Великий, Серпухов, окрестности Москвы, а также Рязань.

Как уже сказано выше, главной причиной, заставившей Витов-та и Ягайло пойти на тесный союз (Островский договор), являлась угроза Литве и Польше от могучего общего врага – Тевтонского ордена.

Великой войне предшествовали почти два века вооруженного противостояния. Тевтонский орден (он же – Немецкий) возник в Палестине в результате объединения двух рыцарских орденов: Меченосцев и Ордена рыцарей черного креста пресвятой девы Марии. Объединение произошло в 1207 году по настоянию Папы Римского Григория IX. После возвращения в Европу из пришедшего в упадок Иерусалимского королевства, Тевтонский орден с 1211 по 1225 годы действовал в Венгрии, но был изгнан оттуда. В том же 1225 году польский удельный князь Конрад Мазовецкий совершил величайшую ошибку, за которую позже веками расплачивались поляки, литвины и жемойты. Он пригласил на территорию Польши рыцарей Тевтонского ордена. Наивный князь думал, что немцы защитят его от набегов язычников – пруссов.

В 1225 году послы Конрада предложили магистру Тевтонского ордена Герману фон Зальцу Хелмскую (Кульмскую) землю на 20 лет в обмен на обязательство защищать поляков от набегов язычников-пруссов. Но уже в следующем 1226 году германский император Фридрих II предоставил Ордену право на владение Кульмской землей и всеми землями, которые он впредь завоюет у пруссов, в виде императорского лена, без всякой зависимости от мазовецких князей.

В 1228 году в новые владения Ордена с большим отрядом рыцарей прибыл первый магистр Пруссии Герман Балк. Захватив прусские земли, Орден завоевал после этого польское Поморье, а затем устремил свои взоры на Великое княжество Литовское. Крестоносцы хотели прочно утвердиться в Жемойтии (западной части нынешней Лиетувы), отделявшей земли Ливонского ордена от Пруссии. Но этим их планы не ограничивались.

В 1392 году Орден заключил договор с венгерским королем Сигизмундом Люксембургским (1368–1437) о совместной войне против Польского королевства и ВКЛ.[48]48
  Сигизмунд (по-венгерски и по-беларуски Жигмонт, по-чешски Зикмунд) из династии Люксембургов был королем Венгрии в 1387–1437 гг., а также королем Чехии в 1419–1421 и 1436–1437 гг. Кроме того, в 1410 году он был провозглашен императором «Священной Римской империи».


[Закрыть] Союзники хотели разделить территорию противника следующим образом: Орден получал Жемойтию, все земли литвинов, Подляшье и Мазовецкое княжество (вместе со столицей в Варшаве). Сигизмунд приобретал южную Польшу (с Краковом), Волынь и Подолье.

* * *

В данной связи сокрушение Ордена стало неотложной задачей поляков и литвинов. Для начала Ягайло и Витовт заключили союз, известный как Виленско-Радомская уния. Такое название связано с тем, что 40 князей и панов ВКЛ подписали его 18 января 1401 года в Вильно, а 40 польских магнатов – 11 марта в Радоме.

По условиям договора, обе страны обязались совместно действовать против внешних врагов (имелся в виду Орден); подтверждались права Витовта на самостоятельное управление Литвой; поляки обязались после смерти Ягайло не выбирать нового короля без согласования его кандидатуры с литовскими феодалами.

На тайной встрече в Новогрудке в декабре 1408 года Ягайло и Витовт решили начать войну с Орденом. Первым ее актом стало восстание в Жемойтии в мае 1409 года. Жемойтские дружины напали на несколько рыцарских замков и вырезали всех их обитателей. Витовт помогал им не только оружием и хлебом, но и воинами своих вассалов.

В ответ магистр Ульрих фон Юнгинген 6 августа 1409 года официально объявил войну Литве и Польше. Отряды орденских рыцарей захватили пограничные польские замки Дрезденко и Санток. Тогда король Владислав II (Ягайло) объявил «посполитое рушение» («всеобщее ополчение») и в сентябре овладел крепостью Быдгощ. Однако военные действия обе стороны вели довольно вяло. В октябре было заключено перемирие.

Всю зиму 1409/10 годов Тевтонский орден, Польша и Литва готовились к решительным военным действиям. В декабре 1409 года Ягайло, Витовт и татарский хан Джелаладин встретились в Бресте, где обсудили план похода на тевтонцев.[49]49
  Джелаладин, правильно Джелаль эд-Дин, пришел в Литву с 3-тысячным войском по приглашению Витовта, специально для участия в войне с крестоносцами. Кроме того, в этой битве участвовали литовские татары во главе с ханом Багардином.


[Закрыть]

Литвинский воин-копейщик времен Грюнвальдской битвы

Согласно этому плану, в июне 1410 года у истоков реки Нарев собралось все войско Великого княжества Литовского. Затем оно совершило переход через Мазовецкое княжество и пришло к Червеньску на Висле, где 2 июля соединилось с польскими войсками. Далее союзные войска должны были двигаться к столице ордена Мариенбургу (ныне город Мальборк в Польше).

Польское королевство выставило 51 хоругвь (полк), в том числе 7 из них были с территории нынешней Западной Украины: Львовская, Холмская, Галицкая, Перемышльская и три Подольские хоругви. Еще две хоругви состояли из наемных рыцарей – чехов, моравов, силезцев. Среди чешских рыцарей был Ян Жижка (1360–1427), будущий военный предводитель гуситов.[50]50
  Гуситские войны в Чехии растянулись на 19 лет, с 1419 по 1437 гг. Они были направлены против католической церкви и засилья немцев. Гуситы одержали победы более чем в 60 сражениях со своими врагами, предпринявшими против них в 1420–1431 гг. пять безуспешных крестовых походов.


[Закрыть]

Великое княжество Литовское выставило 40 хоругвей. Помимо них, с Витовтом прибыла татарская конница (около 6 тысяч человек) во главе с ханами Джелаладином и Багардином, сыгравшая важную роль в битве.

Среди 40 литовских хоругвей летописи поименно называют 21 – из Бреста, Вильно, Витебска, Волковыска, Гродно, Дрогичина, Киева, Ковно (нынешнего Каунаса), Кременца, Лиды, Медницка, Мельницка, Мстиславля, Новгорода-Северского, Новогрудка, Пинска, Полоцка, Смоленска, Стародуба, Трок, а также хоругвь Юрия, князя Заславля.[51]51
  Нередко пишут, что в сражении участвовали и другие русские полки: «полоцкий, витебский, киевский, пинский». В этой связи еще раз напомним читателям, что в 1410 году Киев, Полоцк, Витебск, Пинск и Смоленск являлись городами со славянским православным населением, но жили там не московиты, а литвины либо русины.


[Закрыть]

Кроме них, участие в битве приняла хоругвь князя Александра Владимировича из Слуцка и хоругвь князя Андрея Владимировича из Могилева (оба князя были родными племянниками Ягайло и двоюродными – Витовта). Выставили свои дружины Вилькомир, Заславль, Кобрин, Крево, Лукомль, Менск (Минск), Несвиж, Ошмяны, Ушполье, Чарторыйск.[52]52
  Следует отметить, что из 33 упомянутых городов 18 находятся на территории современной Беларуси. Это Брест, Витебск, Волковыск, Гродно, Дрогичин, Заславль, Кобрин, Крево, Лида, Лукомль, Минск, Мстиславль, Несвиж, Новогрудок, Ошмяны, Пинск, Полоцк, Ушполье. Еще 8 (Вилькомир, Вильно, Кременец, Медницк, Мельницк, Смоленск, Троки, Чарторыйск) являлись землями исторической Беларуси – ВКЛ. Один город (Ков-но) был поселением жемойтов (жмуди), остальные 3 (Киев, Новгород-Северский, Стародуб) ранее входили в состав Киевского княжества. Таким образом, крестоносцев разгромили поляки, литвины, чехи, жемойты и татары. Московиты (в современном понимании – русские) не имели к этой битве ни малейшего отношения.


[Закрыть]

Хоругви имели разную численность: от 60 до 200–300 копий, но были хоругви и в 500–600 копий. Копьем тогда называли боевую единицу из трех воинов: конного рыцаря в тяжелой броне, конного либо пешего паробка (оруженосца) в легком вооружении и пешего лучника. Лучник и паробок защищали рыцаря со спины и с боков, вступая в схватку с противной стороной. В атаке лучник пускал стрелы в приближающегося вражеского рыцаря или в его коня.

Конкретные сведения о численности войск либо отдельных хоругвей Тевтонского ордена, Польского королевства и Великого княжества Литовского отсутствуют. В связи с этим появилась масса фантастических выдумок, вплоть до сотен тысяч конницы с обеих сторон! Но в наши времена ученые разработали довольно точную методику подсчета мобилизационных возможностей средневековых государств. С учетом этих возможностей, а также ряда косвенных данных, сегодня специалисты считают, что Польша и Литва выставили около 32 тысяч воинов, Орден – более 27 тысяч. Это с учетом пеших арбалетчиков, лучников и пушкарей, но без 4–5 тысяч обозников и коневодов.

Магистр Ульрих фон Юнгинген. Из «Хроники Пруссии», 1648 г.

По подсчетам немецких историков, в сражении при Грюнвальде у крестоносцев была 51 «хоругвь». Собственно тевтонцев насчитывалось до 11 тысяч человек, из них около 4 тысяч рыцарей, до 3 тысяч оруженосцев, примерно 4 тысячи арбалетчиков. В состав рыцарского воинства входили, кроме немцев, также отряды из Венгрии, Швейцарии, Голландии, Франции и даже Англии, а всего представители 22 наций. Как всадники, так и пехотинцы были превосходно вооружены и хорошо обучены ратному делу. Имелись также бомбарды, стрелявшие каменными и свинцовыми ядрами.

На подводах везли провиант, копья и рогатины, доспехи, ведь полный боевой наряд рыцаря весил от 25 до 40 кг! В дальнем походе полагалось иметь одну подводу на каждые 10 человек, но в действительности их было значительно больше. Всякий рыцарь с той и другой стороны не хотел зависеть от чужой милости и, кроме того, рассчитывал на трофеи, главными среди которых считались оружие и доспехи.

Союзники превосходили тевтонцев своей численностью; преимущества тевтонцев заключались в дисциплине и боевой подготовке. Крестоносцы уступали славянам в отношении однородности и воодушевления. Обратим внимание на значительную численность пехоты и наличие наемных отрядов у обоих противников.

* * *

С самого начала великий магистр Ульрих фон Юнгинген и орденский капитул (руководство) допустили две стратегические ошибки. Во-первых, они не напали на польские и литовские войска по одиночке; во-вторых, позволили им перейти свои границы, в результате чего союзники разграбили и сожгли многие рыцарские замки вместе с окрестными селами.

Переступив через прусскую границу утром 9 июля, войска Ягайло и Витовта двинулись к бродам через реку Дрвенца, от которых открывался прямой путь к Мариенбургу – столице Ордена. На этих бродах великий магистр и решил дать бой. Броды были укреплены частоколами и палисадами, за ними стояли пушки и отряды арбалетчиков, в глубине – легкая и тяжелая конница. Попытка прорыва в этом месте неизбежно завершилась бы поражением. Поэтому Ягайло и Витовт решили обойти Дрвенцу у истоков. Они отошли к Зольдау (Дзялдово), чтобы двинуться в обход укрепленной позиции тевтонского войска.

Этот маневр оказался неожиданным для крестоносцев, но они быстро сориентировались и точно определили дальнейший путь противника. Он неминуемо проходил возле деревень Грюнвальд, Людвиксдорф (ныне Людвиково) и Танненберг (ныне Стембарк). Юнгинген поспешил с войсками в этот район и прибыл туда к вечеру 14 июля. Обоз тевтонцев расположился возле Грюнвальда, а их хоругви заняли боевые позиции между Танненбергом и Людвиксдорфом. Рано утром 15 июля их обнаружили передовые татарские разъезды. Тотчас польско-литовское войско стало снаряжаться к битве и выходить на открытую местность.

Поле боя находилось южнее деревни Танненберг. Это была довольно ровная местность, которая имела несколько гряд невысоких холмов, пересекаемых незначительными оврагами. Противников разделяла небольшая лощина.

Поляки заняли левую половину поля, войска Витовта – правую. По фронту они растянулись на два с половиной километра. На таком участке могли сражаться с крестоносцами не более 20–22 хоругвей, если положить 100 метров на хоругвь, то есть по 50 человек в ряд и до 8—10 рядов в глубину. Позади первой линии («чельной») стояли во второй линии («вольной») еще 20–22 хоругви, за ними стояла третья линия («отвальная»). За третьей линией находился резерв. Промежутки между линиями назывались улицами и предназначались в первую очередь для гонцов с приказами от командующих.

Левым крылом войск Витовта командовал князь Семен Лугвениевич Мстиславский (по другим данным, его имя было Юрий), внук великого князя Альгерда, правым – князь Петр Гаштольд. Витовт находился в центре второй линии своих войск. Польскими хоругвями командовали коронный маршал Збигнев из Бжезя и рыцарь Зындрам из Машковиц.

Перед битвой осторожный Ягайло попытался вступить в переговоры с немцами, но надменный великий магистр фон Юнгинген с презрением отверг это предложение. Более того, он с целью насмешки послал в полдень к Ягайло двух герольдов. Они передали ему два меча со следующими словами:

«Пресветлейший король, великий магистр Прусский Ульрих прислал тебе два меча: один тебе, другой твоему брату, в помощь, чтобы ты не робел, но осмелился драться. Если тебе тесно, то великий магистр уступит тебе место».

Тевтонцы тоже выстроились в три линии. На их правом фланге находились 20 хоругвей под командованием герцога Лихтенштейна, на левом – 15, под командованием Фридриха фон Валленрода, а во второй линии и в резерве – еще 16 хоругвей. Магистр Ульрих фон Юнгинген расположил свой командный пункт на левом фланге, возле деревни Танненберг. Бомбарды были установлены впереди войска, их прикрывали арбалетчики.

Тевтонцы стояли на месте и ждали атаку противника. Как вскоре выяснилось, тому была причина. Ночью они вырыли рвы впереди своих позиций, вдоль дороги между Людвиково и Танненбергом, и замаскировали их. Наконец, устав ждать, великий магистр приказал дать залп из бомбард. Ядра упали возле первых шеренг союзников, не причинив никому вреда. К этому моменту прекратился дождь, шедший с утра, небо прояснилось.

С обеих сторон ударили литавры, заиграли трубы, поляки запели старинную боевую песню. Так начался бой. Тучи стрел полетели в обе стороны, но отскакивали от щитов и доспехов. Тогда Витовт послал вперед татар и легкую подольскую конницу. Часть всадников провалилась в волчьи ямы, но остальные прорвались в промежутки между рвами, порубили пушкарей и арбалетчиков.

В это время магистр приказал Валленроду контратаковать. Тяжелая рыцарская конница наставила копья, тронулась и, набирая ход, грузно поскакала на правую часть поля, на хоругви Витовта. Татары и подольцы ускакали в стороны, навстречу немцам пошли тяжелые литвинские всадники. Покрытые броней кони бежали не быстрее 12–13 километров в час. Вот на такой черепашьей, по нашим меркам, скорости столкнулись орденские и ливинские всадники. Трехсаженные копья сломались при взаимном ударе о щиты, в дело вступили топоры, молоты и мечи. Поскольку воины бились холодным оружием, постольку сражение быстро превратилось в тысячи отдельных поединков, где, однако, не действовали турнирные правила. Лучник из-за спины своего хозяина мог нанести противнику неожиданный удар коротким копьем либо секирой, паробок нырял под вражеского коня и вспарывал ему брюхо, добивал упавшего всадника сквозь щели в доспехах длинным узким кинжалом. Для опознания друг друга поляки и литвины повязали соломенные жгуты на предплечья.

Польские полки вступили в битву примерно на час позже. Почему так произошло, неизвестно. Во всяком случае, все хроники свидетельствуют, что в то время, когда хоругви ВКЛ уже рубились с тевтонцами, Ягайло еще слушал обедню, а затем посвящал в рыцари около тысячи молодых воинов. Они поклялись королю победить или умереть. Тем временем Витовт дважды приезжал к шатру Ягайло, требовал скорее послать войско в бой.

Скорее всего, Ягайло хотел сберечь своих людей за счет людей Витовта. Ведь отношения двоюродных братьев были далеко не теплыми. Как мы знаем, за 18 лет до битвы Ягайло приказал задушить отца Витовта в Кревском замке. Ягайло, заняв польский трон, из-за противодействия Витовта не смог исполнить свое обещание о присоединении ВКЛ к Польскому королевству. Объединившись для войны с Орденом, они держали в уме свои отдельные расчеты.

Как бы там ни было, промедление Ягайло привело к тому, что крестоносцы решили взять литвинов и поляков в два отдельных кольца окружения. Поэтому самый сильный удар они направили в центр, где стояло крыло Семена (Юрия), князя Мстиславского, и соседнюю с ним краковскую хоругвь, чтобы рассечь союзное войско на две части. Одновременно полки орденских наемников потеснили и принудили к отступлению татарскую конницу на правом фланге. Татарские панцири из каленой кожи буйволов не выдерживали ударов копий и мечей, а теснота поля не позволяла им маневрировать.

Дольше всех сопротивлялись виленская и трокская хоругви, но затем все крыло Петра Гаштольда стало отходить к обозу. Девять «знамен» Валленрода преследовали отступавших литвинов. Только группа Семена (Юрия) оказала упорное сопротивление. Ее окружили шесть «знамен» Валленрода. В этой схватке литвины и смоляне понесли большие потери, но все же пробились к правому флангу поляков и прикрыли его. Это имело важное значение для дальнейшего хода боя.[53]53
  В сочинениях русских историков давно уже стало общим местом – в связи с этим эпизодом боя – упоминание о «трех смоленских полках». Между тем в латинском тексте Яна Длугоша, являющимся основным источником сведений русских историков о Грюнвальдской битве, упомянут лишь один такой полк (хоругвь). «Три смоленских полка» появились из-за ошибки русского переводчика. В действительности здесь стояли хоругви из Орши, Смоленска и Мстиславля (в частности, об этом сказано в книге польского историка XVI века Б. Ваповского «История Польской короны и Великого княжества Литовского от 1380 до 1525 г.»). Но русский переводчик книги Длугоша отнес оршан и мстиславцев к смолянам!


[Закрыть]

Грюнвальдская битва. Из «Хроники всего Света» Мартына Бельского, 1564 г.

Тем временем обозники поставили подводы двойным кольцом и сцепили их между собой, превратив в укрепление – табор. Отступление части хоругвей к обозу показалось крестоносцам переломом битвы, они даже запели победный гимн: «Христос воскресе! Возрадуемся, братья, о Боге, что сломал рог язычников!» Однако в тот день Бог был не с ними. В таборах перед тевтонцами на подводах встали тысячи пеших ратников с цепами, кистенями, рогатинами, звездышами, и все это мозжащее оружие обрушилось на рыцарские ряды. Дальше отступать было некуда, люди стояли насмерть.

Тем временем Семен Мстиславский, потеряв треть воинов, отразил натиск противника. К его соседям-полякам пришли на выручку три хоругви – галицкая, сандомирская и львовская. В центр битвы устремились подольские хоругви и виленская, вступили в бой шесть хоругвей резерва. Теперь на крестоносцев пошли 17 польских хоругвей. Ульрих фон Юнгинген направил против них 20 хоругвей Лихтенштейна. Завязался упорный бой, в результате которого полякам и чешско-моравским отрядам удалось прорвать линию крестоносцев. Тут возвратились орденские хоругви, не сумевшие ворваться в табор, ударили полякам в правый фланг и отчасти в тыл. Но поляки выдержали этот натиск. Свыше часа они с удивительным упорством неустанно рубили крестоносцев, ни на шаг не отступая со своих позиций.

Тогда великий магистр Ордена бросил в сражение свои 16 хоругвей резерва. Пало большое королевское знамя. Наступил критический момент. Ягайло тут же послал в бой остальные хоругви резерва, даже свою личную охрану. В это время раздался крик: «Литва возвращается!» Действительно, Витовт перегруппировал свои хоругви и вновь повел их на крестоносцев. Удар литвинов и татар решил исход боя. Крестоносцы заколебались и начали медленно отступать.

Вскоре на поле брани в самом деле образовались два котла, но в них перемалывали крестоносцев, а не поляков с литвинами. В одном из этих котлов погиб великий магистр Ульрих, которого ударом рогатины по шее зарубил татарский хан Багардин; во втором – великий маршал фон Валленрод и весь капитул. Приближенные Ульриха предлагали ему бежать, но он гордо ответил: «Не дай Бог, чтобы я оставил это поле, на котором погибло столько мужей».

Те орденские рыцари и наемники, которым удалось вырваться из окружения, отступили к обозам под Грюнвальдом. Тут несколько тысяч кнехтов и рыцарей пытались обороняться за повозками, но отсутствие командования и паника сломили их волю. Силы нападавших удвоило желание захватить обоз; отчаяние немцев лишь ускоряло удары мечей, топоров и копий.

Наконец, рыцари и пехота побежали. Истребление бегущих войск входило в тогдашнюю тактику. Оно продолжалось до глубокой темноты на расстоянии 15–20 верст. Повсюду раздавались возгласы «erbarme mich deiner» («пощадите из милости»). Но поляки, литвины, чехи и татары не рубили лишь тех, за кого надеялись взять выкуп. Знатных пленников сотнями гнали в свое расположение. Сюда же, в таборы, сносили раненых с поля сечи. Наступившая темнота помешала разбору тел. А ночью хлынул и долго не прекращался сильнейший ливень. Поэтому много раненых утонуло в низинах. Войско ВКЛ потеряло половину своего состава; потери поляков неизвестны.

Наутро, после полного разбора трупов и раненых, стали ясны масштабы победы. Орденское войско перестало существовать. Взяты были 52 знамени, все бомбарды и весь обоз. Все руководство Ордена погибло: и Юнгинген, и Валленрод, и Лихтенштейн, а также свыше 600 наиболее именитых рыцарей. Не осталось никого, кто мог бы представлять побежденную сторону на переговорах об условиях капитуляции и мира. С.М. Соловьев отметил:

«Битва на Зеленом поле /так он называл Грюнвальд/ была одна из тех битв, которые решают судьбу народов: слава и сила Ордена погибли окончательно».

Следовало как можно скорее войти в Мариенбург, создать новую администрацию и поделить территории. Однако эйфория грандиозного успеха замедлила реакцию победителей. Три дня они стояли на месте битвы: хоронили павших, оказывали помощь раненым, считали и делили трофеи. Потом потратили 7 дней на 100-километровый переход. За это время комендант крепости, энергичный комтур Генрих фон Плауэн успел мобилизовать всех, кто мог держать в руках оружие и собрал достаточно сильный гарнизон, пополнил запасы провианта. Сам же замок Мариенбург считался неприступным; те читатели, которым довелось бывать в нем на экскурсии, видели своими глазами, насколько это мощное сооружение – стены высотой до 23-х метров, толщиной в основании 16 метров! Сдаться врагу Плауэн отказался, осада шла вяло, успеха она не принесла. Десятипудовые ядра бомбард оставляли только царапины на стенах твердыни. В конце сентября поляки и литвины сняли осаду и отправились по домам.

После Грюнвальда они больше не встречали нигде сопротивления и за эти два месяца разорили прусские владения Тевтонского ордена. Но воевать дальше сил не было, слишком большие потери понесли литвины и поляки в битве. Ягайло и Витовту пришлось 1 февраля 1411 года заключить с Орденом (точнее, с Плауэном) так называемый Первый Торнский мир (по названию города Торн, ныне польский Торунь). Орден вернул Польше и Литве все захваченные у них земли и уплатил контрибуцию – 300 тысяч золотых дукатов, а также выкупил своих пленных. Военная мощь тевтонцев была подорвана, через 56 лет (в 1466 году) орден прекратил свое существование.

В ряду крупнейших сражений Средних Веков битва под Грюнвальдом выделяется как числом участников, так и серьезностью последствий. Тевтонский орден, бывший еще утром 15 июля 1410 года одним из могущественных государств, вечером того же дня оказался на грани полного исчезновения с политической карты Европы.

Эта битва вывела победителей – Польское королевство и Великое княжество Литовское – в перворазрядные державы той эпохи.