Текст книги "Обратная сила уголовного закона"

§ 2. Состав преступления и обратная сила уголовного закона

Уголовным кодексом РСФСР обратная сила распространялась на преступность и наказуемость деяния. Однако еще в 1965 г. А. А. Тилле справедливо отмечал, что «правильнее говорить о более мягких законах или о благоприятных законах, а не о законах, смягчающих наказание», имея при этом в виду, что положение виновного может быть смягчено и посредством смягчения закона, относящегося к Общей части УК.[105]105
  Тилле А. А. Время, пространство, закон. Действие советского закона во времени и пространстве. С. 78–79.


[Закрыть] К этому можно добавить, что смягчена или усилена ответственность лица может быть и посредством изменения признаков состава преступления, смягчающих или отягчающих обстоятельств и пр.

Все эти вопросы охватываются таким, например, указанием ст. 2 УК Швейцарии – только смягчающий закон имеет обратную силу.[106]106
  Уголовный кодекс Швейцарии. М., 2000. С. 7.


[Закрыть] До принятия УК РФ поднимался вопрос о необходимости распространения более благоприятного закона на такие положения УК, как условно-досрочное освобождение, давность привлечения к уголовной ответственности, давность исполнения обвинительного приговора, сроки погашения судимости и др. Результатом таких публикаций явилась формулировка в новом УК, согласно которой обратную силу имеет закон, иным образом улучшающий положение лица.

Однако в УК некоторых зарубежных государств подобным формулировкам придается более широкое толкование. Так, ст. 2 УК Испании по этому поводу ограничивается указанием: «Закон, улучшающий положение лица, имеет обратную силу» (ст. 2),[107]107
  Уголовный кодекс Испании. М., 1998. С. 11.


[Закрыть] Уголовные кодексы Австрии (§ 61) и Польши (ст. 4 § 1) содержат указания об обратной силе более благоприятных законов.[108]108
  Уголовный кодекс Австрии. М., 2001. С. 42; Уголовный кодекс Республики Польша. М., С. 8.


[Закрыть] При этом имеются в виду все законы, касающиеся уголовной ответственности, а не только законы по вопросам преступности и наказуемости деяния.

Очевидно, формулировкам нашего УК – «уголовный закон… иным образом улучшающий положение, лица имеет обратную силу» и «уголовный закон… иным образом ухудшающий положение лица, обратной силы не имеет» целесообразно придать более широкое толкование, имея в виду, что данные положения распространяются на любой уголовный закон.

Из признаков состава преступления это в первую очередь относится к уголовным законам, касающимся объектов преступления. УК 1996 г. пополнился не только новыми составами преступлений, но и новыми главами, содержащими составы преступлений, предусматривающие ответственность за посягательства на объекты, не известные УК РСФСР. К таким главам относятся: глава 23 «Преступления против интересов службы в коммерческих и иных организациях», глава 28 «Преступления в сфере компьютерной информации»; новые, за исключением ст. 354 УК РФ (ст. 71 УК РСФСР), составы преступлений, предусмотренные в главе 34 «Преступления против мира и безопасности человечества». Ряд составов преступлений, взятые из разных глав УК РСФСР и дополненные новыми составами преступлений, объединены в самостоятельные главы – «Преступления против семьи и несовершеннолетних» (глава 20), «Экологические преступления» (глава 26), «Преступления против безопасности движения и эксплуатации транспорта» (глава 27). Совершенно очевидно, что по новым составам преступлений, предусмотренным в этих главах, привлечение к ответственности возможно только за действия, совершенные не ранее 1 января 1997 г.

Одновременно законодатель исключил из Уголовного кодекса главу «Иные государственные преступления» и, уточнив объекты преступлений, распределил предусмотренные этой главой составы по другим главам, снизив, как правило, наказуемость этих преступлений. Например, предусмотренное ч. 1 ст. 85 УК РСФСР нарушение правил безопасности движения теперь помещено в главу 27 «Преступления против безопасности движения и эксплуатации транспорта» – ст. 263, содержащую три части, в которых более дифференцированно в соответствии с тяжестью наступивших последствий предусмотрены более мягкие в сравнении с санкцией ч. 1 ст. 85 УК РСФСР меры наказания. Предусмотренные же ч. 2 ст. 85 УК РСФСР деяния, не повлекшие, но создававшие угрозу наступления указанных в ч. 1 ст. 85 УК последствий, были полностью декриминализированы. Из сказанного следует, что действия лиц, совершивших до 1 января 1997 г. преступления, предусмотренные ч. 1 ст. 85 УК РСФСР, должны квалифицироваться в зависимости от наступивших последствий по соответствующей части ст. 263 УК РФ, а действия лиц, осужденных по ч. 1 ст. 85 УК РСФСР, должны быть переквалифицированы на ч. 1, 2 или 3 ст. 263 УК РФ со снижением наказания до максимальных пределов, предусмотренных санкцией соответствующей части ст. 263 УК РФ, в случае, если определенное судом наказание этим лицам превышало максимальный предел санкций ч. 1, 2, 3 ст. 263 УК РФ. Дела же, возбужденные по ч. 2 ст. 85 УК РСФСР, подлежат прекращению, а лица, осужденные по ч. 2 ст. 85 УК, должны быть освобождены от уголовной ответственности и наказания.

Аналогичная ситуация со ст. 86 УК РСФСР, предусматривавшей ответственность за повреждение и разрушение путей сообщения и транспортных средств как в случаях, когда эти повреждения и разрушения повлекли, так и тогда, когда они лишь могли повлечь указанные в законе последствия. В трех частях соответствующей ст. 267 УК РФ ответственность предусмотрена только при наступлении последствий. Поэтому судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ, рассмотрев 8 января 1997 г. в кассационном порядке дело по обвинению Глушкова и Бардина, осужденных по ст. 86 УК РСФСР за то, что они 30 мая 1996 г. умышленно повредили средства сигнализации на станции Починки Горьковской железной дороги, приговор в этой части отменила и дело производством прекратила, так как действия осужденных не повлекли указанных в ст. 267 УК РФ последствий.[109]109
  Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1997. № 6. С. 14–15.


[Закрыть]

В некоторых случаях новым УК изменены признаки предмета преступления или признаки лица, потерпевшего от преступления. Так, в отличие от ст. 213–2 УК РСФСР, ст. 211 УК РФ предусматривает ответственность за угон не только воздушного судна, но и судна водного транспорта, а также железнодорожного подвижного состава. Привлечение к ответственности за угон судна водного транспорта либо железнодорожного подвижного состава возможно лишь при совершении преступления после введения в действие нового Уголовного кодекса.

Иногда в составах нового УК сокращен перечень предметов преступления. Так, Сорокина была осуждена за похищение из поликлиники бланков по ст. 195 УК РСФСР. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ приговор в этой части отменила и дело производством прекратила, в связи с тем, что ст. 325 УК РФ не предусматривает ответственности за похищение бланков, переквалифицировав действия Сорокиной, выразившиеся в использовании заведомо подложного рецепта, с ч. 3 ст. 196 УК РСФСР на ч. 3 ст. 327 УК РФ, предусматривающую более мягкую ответственность за те же действия.[110]110
  Там же. № 8. С. 13, п. 6.


[Закрыть]

Статья 120 УК РСФСР предусматривала ответственность за развратные действия в отношении несовершеннолетних, тогда как ст. 135 УК РФ ограничила уголовную ответственность за развратные действия лишь в отношении лица, заведомо не достигшего четырнадцатилетнего возраста. Из этого следует, что лица, осужденные за развратные действия в отношении потерпевших в возрасте от 14 до 18 лет, подлежат освобождению от уголовного наказания, а дела, возбужденные за совершение таких действий, – прекращению.

Статьей 119 УК РСФСР была предусмотрена ответственность за половое сношение с лицом, не достигшим половой зрелости. Как отмечалось в литературе, в определении, достигли ли потерпевшие половой зрелости или нет, допускалось много субъективизма, что отрицательно сказывалось на качестве правосудия по делам данной категории, а по существу вело к объективному вменению. По примеру большинства бывших союзных республик Союза ССР законодатель Российской Федерации также предусмотрел в ст. 134 УК РФ ответственность за половое сношение, а также за иные действия сексуального характера с лицом, заведомо не достигшим шестнадцатилетнего возраста. Таким образом, лица, осужденные по ст. 119 УК РСФСР за указанные действия в отношении потерпевших, достигших шестнадцатилетнего возраста и старше, подлежали освобождению от уголовного наказания. Привлечение же к уголовной ответственности за такие действия, совершенные до 1 января 1997 г., было возможно лишь в случаях, если потерпевшие отвечали требованиям и ст. 119 УК РСФСР, и ст. 134 УК РФ, т. е. не достигли половой зрелости и им не исполнилось 16 лет.

ФЗ РФ от 25 июня 1998 г. ст. 134 УК изменена: теперь потерпевшими могут быть лишь лица, не достигшие четырнадцатилетнего возраста, и соответственно осужденные по ст. 134 УК за совершение преступления, по которым потерпевшие достигли четырнадцатилетнего возраста, подлежат освобождению. Так, И. и Ф, были осуждены по ст. 134 УК РФ за половое сношение с Ф. Однако в связи с принятием указанного ФЗ было установлено, что Ф., родившаяся 26 января 1983 г., на момент совершения с нею полового сношения с И. и Ф. достигла четырнадцатилетнего возраста, в связи с чем в соответствии со ст. 10 УК РФ и п. 2 ч. 1 ст. 5 УПК РСФСР уголовное дело в этой части в отношении И. и Ф. было прекращено.[111]111
  Там же. 1999. № 3. С. 19, п. 6.


[Закрыть]

В печати продолжает дискутироваться вопрос о том, следует ли распространить действие обратной силы закона (ч. 1 ст. 10 УК) на определение крупного размера хищения при изменении минимального размера оплаты труда.[112]112
  См., напр.: Наумов А. Нормы других отраслей права как источник уголовного права // Законность. 2002. № 7. С. 4; Щепельков В. Как избрать «наиболее мягкий» закон // Российская юстиция. 2002. № 6. С. 55.


[Закрыть]

Как известно, о том, что при определении крупного размера оплаты труда следует исходить из минимального размера оплаты труда, установленного законодательством Российской Федерации, указано в Примечании 2 к ст. 158 УК РФ, а также в п. 3б Постановления № 3 Пленума Верховного Суда РСФСР от 4 мая 1990 г. «О судебной практике по делам о вымогательстве» в редакции Постановления Пленума № 10 от 18 августа 1992 г.[113]113
  Бюллетень Верховного Суда РСФСР. 1990. № 7. С. 7–9; Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1992. № 11. С. 6.


[Закрыть] Аналогичную позицию занял Конституционный Суд РФ в определении по делу о проверке конституционности Примечания 2 к ст. 158 УК РФ в связи с жалобой гражданина С. Однако дискуссии продолжаются.

По нашему мнению, в пользу обоснованности Примечания 2 к ст. 158 УК РФ является следующий довод: увеличение минимального размера оплаты труда вызвано постоянной инфляцией, в связи с чем стоимость похищенного ранее имущества возрастает пропорционально инфляции и увеличению минимального размера оплаты труда, и ущерб, причиненный ранее потерпевшему, с увеличением минимального размера оплаты труда, таким образом, не уменьшается, в связи с чем обратная сила уголовного закона в таких случаях не может быть применена.

Существенные изменения внесены в новый УК в признаки, характеризующие субъекта преступления. Так, после многолетней дискуссии в УК включено понятие уменьшенной вменяемости. Согласно ст. 22 УК РФ уменьшенная вменяемость заключается в том, что вменяемое лицо в силу психического расстройства не может во время совершения преступления в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими. Такое лицо подлежит уголовной ответственности, однако состояние уменьшенной вменяемости учитывается судом при назначении наказания и может служить основанием для назначения принудительных мер воспитательного характера. Дискуссия о целесообразности включения в УК понятия уменьшенной вменяемости могла бы быть и менее длительной, если бы противники включения этого понятия в Кодекс изучили уголовные дела, по которым осуждены лица, признанные, например, страдающими олигофренией в степени дебильности, – несмотря на повышенную активность таких лиц в процессе совершения преступлений, как правило, насильственных, меры наказания им определялись существенно менее суровые, чем другим соучастникам. Очевидно, суды и при отсутствии указания в законе об уменьшенной вменяемости учитывали это состояние при назначении наказания. Теперь у судов появилась законодательная база для дифференциации ответственности при совершении преступлений с участием лиц, страдающих психическими расстройствами, не исключающими вменяемости. Положения ст. 22 УК РФ должны учитываться судами и при рассмотрении дел о преступлениях, совершенных до 1 января 1997 г.

В УК РФ введено также новое понятие – так называемая возрастная невменяемость, исключающая уголовную ответственность (ч. 3 ст. 20 УК РФ). При наличии достаточных оснований (в том числе и по делам о преступлениях, совершенных до 1 января 1997 г.) для решения вопроса о наличии или отсутствии возрастной невменяемости необходимо проведение психолого-педагогической экспертизы с участие психиатра, который должен установить, что отставание в психическом развитии несовершеннолетнего не связано с психическим расстройством.

В отношении лиц, отбывавших наказания, применение ч. 3 ст. 20 и ст. 22 УК РФ в порядке приведения приговоров в соответствие с новым УК невозможно, так как согласно ст. 361–1 УПК РСФСР определение суда о приведении в соответствие основывается только на обстоятельствах, установленных вступившим в законную силу приговором, тогда как для установления возрастной невменяемости или уменьшенной вменяемости необходима оценка собранных по делу доказательств, что может сделать лишь надзорная инстанция. В случае необходимости проведения экспертизы применение ч. 3 ст. 20 и ст. 22 УК РФ возможно лишь после проведения дополнительного расследования.

Формулировка ч. 3 ст. 20 УК, по нашему мнению, несовершенна и нуждается в серьезных изменениях. Теоретической моделью УК (Общая часть), разработанной группой ученых, были сформулированы условия, при наличии которых исключалась уголовная ответственность вследствие психической незрелости лица. Согласно ч. (2) ст. 24 Теоретической модели «не подлежит уголовной ответственности лицо, которое достигло установленного в законе возраста, но вследствие психической незрелости (вариант: задержки в психофизиологическом развитии) было неспособно сознавать фактический характер либо общественную опасность своих действий (бездействия) или руководить ими.[114]114
  Уголовный закон. Опыт теоретического моделирования. С. 65.


[Закрыть] Это положение, очевидно, было позаимствовано из Уголовного уложения 1903 г. В отличие от общего положения, сформулированного в ст. 40 («не вменяется в вину преступное деяние, учиненное малолетним, не достигшим десяти лет»), в ст. 41 Уголовного уложения указывалось: «не вменяется в вину преступное деяние, учиненное несовершеннолетним от десяти до семнадцати лет, который не мог понимать свойства и значения им совершаемого или руководить своими поступками».[115]115
  Российское законодательство Х—ХХ веков: В 9 т. Законодательство эпохи буржуазно-демократических реформ. Т. 9. М., 1994. С. 284.


[Закрыть]

Аналогичная формулировка содержалась в проекте УК РФ, представленном на Парламентские слушания по обсуждению проекта Уголовного кодекса РФ 10 декабря 1994 г. (ч. 3 ст. 20). Однако в окончательную редакцию УК РФ были внесены некоторые изменения, вследствие чего указанная формулировка вступила в противоречие с другим положением Уголовного кодекса РФ.

Согласно ч. 3 ст. 20 УК РФ, если несовершеннолетний достиг возраста, предусмотренного ч. 1 или 2 ст. 20, «но вследствие отставания в психическом развитии, не связанном с психическим расстройством, во время совершения общественно опасного деяния не мог в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими, он не подлежит уголовной ответственности».

Недостаток формулировки ч. 3 ст. 20 УК заключается, во-первых, в том, что в ч. 1 ст. 22 УК, определяющей понятие ограниченной вменяемости, при тождественной формулировке – лицо «не могло в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими» – виновный подлежит уголовной ответственности, тогда как в соответствии с ч. 3 ст. 20 УК при такой же формулировке уголовная ответственность исключается.

В формулировке Теоретической модели УК все было правильно: лицо неспособно сознавать (в Уголовном уложении 1903 г. – несовершеннолетний не мог понимать) фактический характер либо общественную опасность своих действий (бездействия) или руководить ими и поэтому не отвечает за свои действия. В части же 3 ст. 20 УК РФ говорится о том, что лицо не могло в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими. При таком отношении к своим поступкам лицо, как и в соответствии со ст. 22 УК, должно отвечать за свои действия.

Во-вторых, условием применения ч. 3 ст. 20 УК является отставание несовершеннолетнего в психическом развитии, не связанном с психическим расстройством. А если отставание в психическом развитии усугублено психическим расстройством? Получается, что положение несовершеннолетнего в этом случае ухудшается, так как по прямому смыслу закона к такому лицу ч. 3 ст. 20 УК неприменима, и оно как ограниченно вменяемое в соответствии со ст. 22 подлежит уголовной ответственности. Несостоятельность такого положения очевидна. Изучение уголовных дел показывает, что органы предварительного расследования, несмотря на наличие психического расстройства (например, дебильности), нередко применяют ч. 3 ст. 20 УК. Е. Цымбал и А. Дьяченко, изучившие уголовные дела в отношении 100 несовершеннолетних, освобожденных от уголовной ответственности в связи с отставанием в психическом развитии, отмечают, что 57 % несовершеннолетних из изученной группы находились на учете у психиатра и получали амбулаторную психиатрическую помощь, 56 % из них лечились в психиатрических больницах, в том числе неоднократно, а некоторые имели инвалидность по психическому заболеванию.[116]116
  Цымбал Е., Дьяченко А. Возрастная невменяемость: теория и практика применения // Уголовное право. 2000. № 3. С. 48. – Перед вступлением в действие УК РФ в декабре 1996 г. законодатель дополнил ст. 5 УПК РСФСР (СЗ РФ. 1996. № 52. Ст. 5881), указав, что при применении ч. 3 с. 20 УК РФ дело подлежит прекращению по основаниям, указанным в п. 5 ч. 1 ст. 5 УПК РСФСР (недостижение возраста уголовной ответственности). Е. Цымбал и А. Дьяченко считают, что основанием для прекращения в этих случаях предусматривается в п. 2 ч. 1 ст. 5 УПК РСФСР (за отсутствием в деянии состава преступления) (см.: Там же. С. 43–44). УПК РФ, принятый Государственной Думой 22 ноября 2001 г., не включил в ст. 24 УПК РФ, содержащую основания отказа в возбуждении уголовного дела или прекращения уголовного дела, недостижение лицом указанного в законе возраста. Согласно ч. 3 ст. 27 УПК РФ как в случае недостижения лицом указанного в УК возраста, так и в случае «возрастной невменяемости» уголовное преследование подлежит прекращению по основанию, указанному в п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК, т. е. вследствие отсутствия в деянии состава преступления.


[Закрыть]

Так, судебной коллегией Смоленского областного суда было установлено совершение Бабушановым покушения на изнасилование, предусмотренного ст. 30 и п. «в» ч. 3 ст. 131 УК РФ, однако от уголовной ответственности он был освобожден на основании ч. 3 ст. 20 УК РФ. Прокурор в частном протесте поставил вопрос об отмене определения по тем основаниям, что обвиняемый достиг возраста, с которого наступает уголовная ответственность, сознавал, что совершил преступление, по заключению эксперта психиатра, не вызывающему сомнения, он вменяем. Отклоняя частный протест, судебная коллегия указала, что по заключению экспертов, проводивших стационарную комплексную психолого-психиатрическую экспертизу, у Бабушанова имеются признаки врожденного умственного недоразвития в форме олигофрении в легкой степени дебильности с эмоционально-волевыми нарушениями и с учетом его личностных особенностей развития и поведения Бабушанов не мог в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность совершенных им противоправных действий и не мог в полной мере руководить ими.

С учетом указанных данных, заключил Верховный Суд РФ, суд обоснованно пришел к выводу, что Бабушанов по своему психическому развитию не соответствует 14-летнему возрасту, и правильно на основании ч. 3 ст. 20 УК РФ освободил его от уголовной ответственности.[117]117
  Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1998. № 12. С. 9–10.


[Закрыть] Как усматривается из определения Верховного Суда РФ, психическое расстройство Бабушанова, выразившееся в умственном недоразвитии в форме олигофрении в легкой степени дебильности с эмоционально-волевыми нарушениями, не помешало суду применить ч. 3 ст. 20 УК РФ.

Изложенное приводит к выводу о необходимости внесения изменений в ч. 3 ст. 20 УК: исключить из текста слова «не связанном с психическим расстройством» и вместо слов «не мог в полной мере» включить слова «был неспособен».

Некоторые изменения внесены в Уголовный кодекс и в признаки, характеризующие возраст, с которого возможна уголовная ответственность. Так, не осталось неосторожных преступлений, по которым ответственность наступает с 14 лет: единственное неосторожное преступление – неосторожное убийство (причинение смерти по неосторожности, предусмотренное ст. 109 УК РФ), – по которому ранее была предусмотрена ответственность с четырнадцатилетнего возраста, исключено из перечня преступлений, по которым ответственность наступает по достижении 14 лет (ст. 20 УК РФ). Из этого перечня исключены также: причинение вреда здоровью в состоянии аффекта (ст. 110 УК РСФСР, ст. 113 УК РФ), при превышении пределов необходимой обороны (ст. 111 УК РСФСР, ст. 114 УК РФ), умышленное причинение легкого вреда здоровью (ч. 1 ст. 112 УК РСФСР, ст. 115 УК РФ), хищение предметов, имеющих особую ценность (ст. 147–2 УК РСФСР, ст. 164 УК РФ). Эти изменения в уголовном законодательстве имеют обратную силу, т. е. лица, совершившие указанные преступления в возрасте до 16 лет и осужденные по УК РСФСР, подлежат освобождению от уголовного наказания. Вместе с тем включение в указанный перечень ст. 206 УК (захват заложника) обратной силы не имеет – по УК РСФСР ответственность за это преступление наступала с 16 лет (ст. 126–1 УК РСФСР).

В ряде случаев новым Уголовным кодексом уточнена ответственность посредством описания признаков, характеризующих специального субъекта. Так, ранее судебная практика была противоречива при квалификации действий медицинских работников, вследствие небрежности или преступной самонадеянности которых погиб человек либо причинен вред его здоровью. Теперь ч. 2 ст. 109, ч. 2 и 4 ст. 118 УК РФ прямо предусматривают ответственность за причинение смерти либо тяжкого или средней тяжести вреда здоровью по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей. Также введена ответственность за заражение другого лица ВИЧ-инфекцией вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей (ч. 4 ст. 122 УК РФ). Ответственность за указанные преступления по УК РФ предусмотрена более суровая, чем по ст. 106 (неосторожное убийство), ч. 1 и 2 ст. 114 (неосторожное тяжкое или менее тяжкое телесное повреждение), ст. 172 УК РСФСР (халатность), по которым ранее квалифицировались подобные преступления, вследствие чего такие действия, совершенные до 1 января 1997 г., не могут квалифицироваться по УК РФ.

В некоторых случаях законодатель конкретизировал признаки должностного положения лица, сузив круг специальных субъектов и смягчив тем самым наказуемость деяния. Так, ч. 3 ст. 173 УК РСФСР предусматривала ответственность за получение взятки должностным лицом, занимающим ответственное положение. Согласно Постановлению № 3 Пленума Верховного Суда СССР от 30 марта 1990 г. «О судебной практике по делам о взяточничестве» вопрос об ответственном положении должностного лица, обвиняемого в получении взятки, решался судом с учетом занимаемой этим лицом должности, важности осуществляемых им служебных обязанностей и функций, прав и полномочий, которыми оно наделено, а также характера организации, в которой работает виновный.

В ч. 3 ст. 290 УК РФ вместо указанных оценочных критериев говорится о получении взятки, совершенной лицом, занимающим государственную должность Российской Федерации или государственную должность субъекта Российской Федерации, а равно главой органа местного самоуправления. Действия лиц, осужденных по ч. 3 ст. 173 УК РСФСР по признаку получение взятки лицом, занимающим ответственное положение, могут переквалифицироваться на ч. 3 ст. 290 УК РФ только если они занимали должности, указанные в ч. 3 ст. 290 УК РФ. Действия остальных лиц, признанных занимающими ответственное положение и осужденных по ч. 3 ст. 173 УК РСФСР, при отсутствии других квалифицирующих признаков должны быть переквалифицированы на ч. 1 ст. 290 УК РФ. Если же другие квалифицирующие признаки имеются и они указаны в формулировке обвинения приговора, действия осужденных следует переквалифицировать на соответствующие части ст. 290 УК РФ.

Следует отметить, что если в действиях лиц, осужденных по признаку получение взятки лицом, занимающим ответственное положение, имеются такие квалифицирующие признаки, как получение взятки группой лиц по предварительному сговору, либо неоднократно, либо с вымогательством взятки, либо в крупном размере, совершенное этим лицом преступление подлежит переквалификации не на ч. 3, а на ч. 4 ст. 290 УК РФ. Основанием такой переквалификации является то, что санкция ч. 4 ст. 290 УК РФ является более мягкой в сравнении с санкциями ч. 2 и 3 ст. 173 УК РСФСР.

В новом УК нередко используется в качестве квалифицирующего признака такой характеризующий специального субъекта признак, как неоднократность преступлений, под которой согласно ч. 1 ст. 16 УК признается совершение двух и более преступлений, предусмотренных одной статьей или частью статьи Уголовного кодекса. Как усматривается из ч. 2 ст. 16 УК, под неоднократностью понимается также прежняя судимость за аналогичное преступление. В тех случаях, когда этот квалифицирующий признак, введенный в норму нового УК, не был предусмотрен в соответствующей норме УК РСФСР, он, естественно, не может применяться при рассмотрении дел о преступлениях, совершенных до 1 января 1997 г. Это относится к таким составам преступлений, как «Похищение человека» (п. «б» ч. 2 ст. 126 УК РФ, ст. 125–1 УК РСФСР), «Терроризм» (п. «б» ч. 2 ст. 205 УК РФ, ст. 213–3 УК РСФСР), «Захват заложника» (п. «б» ч. 2 ст. 206 УК РФ, ст. 126–1 УК РСФСР) и др.

В литературе нередко подвергается критике ст. 16 УК РФ, и в частности, ч. 3 этой статьи, согласно которой в случаях, когда неоднократность преступлений предусмотрена УК РФ в качестве обстоятельства, влекущего за собой более строгое наказание, совершенное лицом преступление квалифицируется лицом по соответствующей части статьи УК РФ, предусматривающей наказание за неоднократность преступления. Приводится много примеров, когда квалификация преступлений в соответствии с требованиями ч. 3 ст. 16 УК РФ и назначение возможного наказания лишено здравого смысла. Так, М. А. Кауфман пишет, что грабеж и совершенную затем кражу следует в соответствии с ч. 1 ст. 17 УК РФ квалифицировать как совокупность преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 161 и п. «б» ч. 2 ст. 158 УК РФ с возможным наказанием согласно ч. 3 ст. 69 УК РФ до 10 лет лишения свободы (6 + 4 года лишения свободы), тогда как совершение двух грабежей в соответствии с ч. 3 ст. 16 должно квалифицироваться по п. «б» ч. 2 ст. 161 УК РФ с санкцией до 7 лет лишения свободы. Вносятся предложения исключить из УК РФ понятие неоднократности преступлений.

Более принципиальным решением было бы исключение из УК РФ ст. 16, как это предлагают некоторые авторы. Так, С. Ф. Милюков, мотивируя свое предложение тем, что лицо, совершившее, например, два грабежа, квалифицируемых согласно ч. 3 ст. 16 УК только по п. «б» ч. 2 ст. 161 УК, оказывается в лучшем положении, чем лицо, совершившее кражу и грабеж, действия которого квалифицируются по совокупности ст. 158 и п. «б» ч. 2 ст. 161 УК, что влечет сложение наказаний, назначаемых по этим статьям.[118]118
  Милюков С. Ф. Российское уголовное законодательство. Опыт критического анализа. С. 62–63. – При этом С. Ф. Милюков предлагает изменить соответствующим образом ст. 17 УК (Совокупность преступлений).


[Закрыть]

Э. Ф. Побегайло, полемизируя с С. Ф. Милюковым, предлагает не исключать из УК ст. 16, а внести соответствующие изменения в эту статью и в ст. 17 УК с тем, чтобы каждое из образующих неоднократность преступлений квалифицировалось самостоятельно и эти же деяния одновременно образовывали совокупность преступлений.[119]119
  Побегайло Э. Ф. Отзыв на диссертацию С. Ф. Милюкова «Проблемы криминологической обоснованности Российского уголовного законодательства»… С. 112–113.


[Закрыть]

Однако нам представляется заслуживающим внимание иное решение. Указанная проблема возникла потому, что ч. 3 ст. 69 УК РФ суду предоставлено право, если хотя бы одно из входящих в совокупность преступлений является преступлением средней тяжести, тяжким или особо тяжким, назначать наказание путем частичного или полного сложения наказаний, при этом окончательное наказание в виде лишения свободы возможно до 25 лет. Уже сейчас раздаются голоса против таких завышенных мер наказания как 25, 30 лет лишения свободы. Возможно целесообразно вернуться к правилам назначения наказания, предусмотренным ст. 40, 41 УК РСФСР: при совокупности преступлений пределом наказания является санкция статьи, предусматривающая более строгое наказание, при совокупности приговоров пределом наказания – максимальный срок, установленный УК РФ для данного вида наказания (для лишения свободы – 15 лет).

Более категоричны в этом вопросе Л. Гаухман, С. Максимов и А. Жаворонков, которые считают, что наказание в соответствии с принципом справедливости может назначаться лишь путем поглощения менее строгого наказания более строгим.[120]120
  Гаухман Л., Максимов С., Жаворонков А. Справедливость наказания: принцип и реальность // Законность. 1997. № 7. С. 6.


[Закрыть]

УК РФ отошел от указанного порядка назначения наказания по совокупности преступлений потому, что в случае назначения максимального наказания за более тяжкое преступления, наказание за менее тяжкое преступление поглощалось и виновный оказывался как бы безнаказанным за это менее тяжкое преступление. Однако нам представляется, что это является меньшим злом, чем установленное ч. 3 ст. 16 УК РФ правило, при котором лицо, совершившее менее опасные преступления, может быть осуждено к более строгому наказанию, в сравнении с лицом, совершившим более опасные преступления.

В УК РСФСР существовало понятие «особо опасный рецидивист», которое в ряде статей было квалифицирующим или особо квалифицирующим признаком. В новом УК такого понятия нет, и в тех случаях, когда в статье отсутствует в виде квалифицирующего признака прежняя судимость лица, действия виновного подлежат переквалификации на ч. 1 соответствующей статьи УК РФ или УК РСФСР, предусматривающего более мягкое наказание. В тех же случаях, когда законодатель сохранил в качестве квалифицирующего признака неоднократность или судимость либо ввел в качестве такого признака двукратную судимость, действия особо опасных рецидивистов, осужденных с учетом этого признака по составу преступления с отягчающими обстоятельствами, должны быть, в зависимости от набора судимостей, с учетом которых они были признаны особо опасным рецидивистами, переквалифицированы на соответствующие составы с квалифицирующими обстоятельствами. Так, если лицо, признанное особо опасным рецидивистом, было осуждено по ч. 3 ст. 145 УК РСФСР (грабеж), то при приведении в соответствие с требованиями нового УК его действия могут быть переквалифицированы на п. «в» ч. 3 ст. 161 УК РФ, если до последней судимости это лицо было два или более раза судимо за хищение либо вымогательство. Если же в прошлом имеется только одна судимость, подпадающая под признаки ст. 158–166, 209, 221, 226, 229 УК РФ (см. Примечание к ст. 158 УК), то действия осужденного подлежат переквалификации на п. «б» ч. 2 ст. 161 УК РФ (грабеж, совершенный неоднократно) с сокращением наказания до максимальных пределов, предусмотренных санкцией этой статьи.

Необходимо лишний раз подчеркнуть, что при приведении квалификации действий лиц, осужденных по УК РСФСР, в соответствие с УК РФ, следует прежде всего сравнивать санкции сопоставляемых норм. Так, действия лица, признанного особо опасным рецидивистом и осужденного по ч. 3 ст. 144 УК РСФСР, не могут переквалифицироваться на п. «в» ч. 3 ст. 158 УК РФ даже при наличии необходимых для переквалификации судимостей, так как санкция п. «в» ч. 3 ст. 158 УК РФ (лишение свободы на срок от 5 до 10 лет) – более строгая в сравнении с санкцией ч. 3 ст. 144 УК РСФСР (лишение свободы на срок от 4 до 10 лет). Действия такого лица могут быть переквалифицированы лишь на п. «б» ч. 2 ст. 158 УК РФ как кража, совершенная неоднократно.