Текст книги "Коронавирус: Краткий курс"

Анча Баранова
Коронавирус: Краткий курс

Издательство благодарит литературного агента Романа Волкова за помощь в получении прав на издание.

© Текст. Анча Баранова, 2020

© ООО «Издательство АСТ», 2020

10 правил от автора

1. Не посещайте магазины, если этого можно избежать.

2. Если уж вы пошли в магазин и там есть продукт, который вам нужен, – купите его столько, сколько вам надо, минимум на три месяца, а если унесете, то и на полгода. То же самое относится к лекарству и любому другому расходнику.

3. Если у вас остаются неиспользованные скоропортящиеся продукты (фрукты, овощи, молоко яйца) и вы понимаете, что купили их многовато, не рассчитав, то ЗАРАНЕЕ (пока они не испортились) позвоните соседям и предложите им эти продукты (естественно, абсолютно бесплатно). Получив согласие, оставьте им продукты под дверью.

4.1. (Только для тех, кто не живет в доме с подъездом, то есть для таких, как я.) По крайней мере один раз в день выходите из дома размяться и посмотреть на зеленое (никуда при этом не заходя).

4.2. (Для тех, кто живет в доме с подъездом.) Надевайте маску и перчатки еще в квартире. По возможности избегайте лифтов. Если можете – не выходите из дома, гуляйте на балконе (но подолгу).

5. Каждый день звоните родителям (детям) и по меньшей мере троим друзьям (бывшие и нынешние мужья/любовники тоже подойдут).

6. Каждый день хорошо проветривайте квартиру и по возможности делайте влажную уборку.

7. Каждый день читайте бумажные книги (я это обожаю делать, но не могу – не успеваю из-за ужасной загрузки).

8. Для коронавирусных новостей 30 минут в день вполне достаточно!

9. Постарайтесь не сорвать себе график сна (я, увы, здесь не лучший пример).

10. Вирус точно не навечно – пора строить планы на конец карантина!

Предисловие

Здравствуйте, дорогие друзья! В этой книге я расскажу вам не только о коронавирусе, но и о том, откуда берутся новые данные – и касательно этого конкретного вируса, и вообще. Так вот, сначала информация появляется у ученых, они над ней думают, строят гипотезы, ищут дополнительные подтверждения, а потом публикуют статьи.

Иногда ученые ошибаются. Выдвинут гипотезу – а она не подтвердилась. Не надо их за это ругать – они в обществе как собаки-ищейки. Их задача – найти как можно больше информации и представить ее на суд всего научного сообщества, а потом и всего мира. Делают они это в научных статьях.

Сейчас в научных журналах на тему вирусологии, да и вообще на тему здоровья населения в условиях пандемии, просто шквал статей. И не все они проходят суровый контроль качества – на это просто нет времени. Обычно проверка и детальный критический разбор статьи занимают от двух до шести месяцев – если мы «задержим» всю информацию на это время, какие-то крайне важные кусочки корона-вирусного пазла опоздают и это повлияет на срок создания вакцины. Из-за этого на суд общественности часто выносятся сырые, не совсем проверенные данные. Но, к счастью, распространение информации тоже занимает какое-то время: от статьи до блога, а потом и до общенародных новостей.

В этой книге мы не только поговорим о научных новинках, но и отметим кое-какие устаревшие новости, которые не выдержали проверки временем, хоть и казались сенсационными неделю назад. Итак, в путь, ведь, как говорила Алиса, чем дальше, тем чудесатее!

Глава 1, о вирусе

Вирус – это не совсем живой организм в привычном для нас понимании этого слова. Вирус похож на компьютерную программу, которая заставляет наши клетки воспроизводить ее снова и снова. Именно поэтому, собственно, компьютерные вирусы так и назвали – по аналогии с вирусами живых систем. А на латинском языке слово «вирус» означало просто «яд», или «ядовитая субстанция». Новый привычный смысл слову «вирус» был придан уже потом, в 1892 году, по результатам работы Дмитрия Иосифовича Ивановского, который открыл первый вирус – так называемый вирус табачной мозаики, а с ним вместе и вообще вирусы, раз и навсегда обнаружив, что они есть.

Вирусов вокруг нас – целая Вселенная. Мы купаемся в океане вирусов, и большинство из них для нас не только совершенно безвредны, но и полезны. Например, вирусы-бактериофаги способны лучше любого антибиотика справиться с бактериальными инфекциями и вылечить нас от упорного поноса. Эти вирусы сейчас используют как лекарство в рамках концепции фаговой терапии, но про нее потом, в какой-нибудь другой книжке.

«Наш» распроклятый коронавирус, конечно, новый, но принадлежит к семейству давно уже известных, не так уж плохо изученных. В популяциях человека уже долгое время ходят четыре коронавируса – к ним человечество нормально приспособилось. Ничего, кроме легкого бронхита, они не вызывают.

В течение последних 20 лет в человеческие популяции пришли два новых коронавируса, оба – с высокой летальностью и оба – от летучих мышей. Они называются SARS и MERS. Побушевав некоторое время, хоть и не с таким размахом, как коронавирус-новичок, эти вирусы сами по себе исчезли. Для вируса SARS в свое время – лет 15 назад – разрабатывались вакцины. Эти работы не были завершены из-за экономической нецелесообразности. Вирусы исчезли сами по себе, а значит, и вакцина оказалась не нужна. Конечно, сейчас прекращение финансирования для этих вакцинных работ кажется решением немудрым, но быть крепким задним умом нетрудно, гораздо труднее угадать, на что потратить те небольшие средства, предусмотренные на развитие науки в любой отдельно взятой стране.

Из истории с SARS и MERS, однако, надо вынести не один урок, а два. Первый – о том, что нецелесообразные научные разработки могут в один прекрасный день стать весьма целесообразными (это урок немножко горький). Второй же – послаще. Не исключено, что «новенький» коронавирус не дотянет до момента создания вакцины, исчезнув сам по себе.

Этот сценарий, конечно, маловероятный. Но не нулевой. Не из области фантастики. Ну или, по крайней мере, из области научной фантастики, а не фэнтези. Я лично рассматриваю эту прекрасную вероятность равной не менее 5 %.

Нужно рассчитывать, что коронавирусная проблема, стоящая перед нами, будет решена с помощью вакцинации. Но при этом нельзя исключить и возможность «чудесного» избавления. В биологии чудеса точно бывают. Надежда есть. Не к этой Пасхе, так к следующей.

А теперь поговорим о стоящей перед нами проблеме, то есть о вирусе. На горизонте появились хорошие и не очень хорошие новости. Но рабочие – про них потом. Сначала о хороших.

Вирус, как мы и предполагали, мутирует. Но не с ужасной скоростью. Мутаций в отсеквенированных штаммах вируса довольно много, но все они находятся в не очень важных частях его генома. Если вирус мутирует очень быстро, против него труднее создать вакцину. Скорость же мутаций у нашего «новенького» вируса довольно средняя. Она не сопоставима со скоростью мутации вируса гриппа, который в этом плане просто чемпион. Если человечество справляется с вирусом гриппа с помощью ежегодного производства вакцины против нового штамма, который появляется в конкретном году, то с коронавирусом по крайней мере с этой стороны нам точно удастся справиться. Количество мутаций вируса составляет примерно 24 мутации в год.

Только не нужно думать, что слово «мутации» означает «монстры», монструозные формы вируса. Нет – это просто варианты вируса, различить которые сможет только молекулярный биолог. Для людей, которые болеют этими вирусами, молекулярная разница не имеет никакого значения. Все мутации находятся в неважных участках вируса, они нейтральны и пока не оказывают никакого влияния на патогенез. Для разработчиков вакцины это хорошо. Ведь все основные белковые эпитопы вируса, на которые будут нацелены разрабатываемые вакцины, пока сохранны.

Биология на нашей стороне. Ко-эволюция паразита и хозяина (а ведь мы для вируса – новые хозяева) всегда идет в сторону ослабления силы паразита. Паразит должен приспособиться к хозяину, ему совершенно не выгодно убивать людей. Кончатся люди, кончится для вируса и стол, и дом. Сейчас эволюция вируса пока происходит медленно, это приспособление идет не слишком быстро, потому что нас, хозяев, очень много. Вирус каждый раз может воспроизвестись, перейдя к следующему доступному, неиммуному хозяину. Однако, когда хозяев станет меньше (конечно, не оттого, что люди умрут, а оттого, что они станут иммунными к вирусу), этот вирус окажется перед важным выбором – снизить свою инфекционность или же оказаться «пойманным» в организме пенсионера, окруженного иммунными медсестрами.

Именно поэтому мы ожидаем ослабления вируса, которое нельзя путать с исчезновением. И SARS, и MERS не ослабились, а именно исчезли. Скорее всего, это произошло потому, что у них возможность передачи от одного хозяина к другому была не бесконечной. Есть наблюдение, что зоонотические вирусы, то есть вирусы, пришедшие к человеку от животных, как правило, не способны переходить с одного носителя на другого слишком много раз. В ситуации с MERS в большинстве случаев болели люди, напрямую контактировавшие либо с летучими мышами, либо с верблюдами, которые являются промежуточными хозяевами вируса. Остальные случаи – близкие контакты спелеотуристов и верблюжников, например их жены. А вот от жены к ее подружке и к парикмахеру вирус уже переходил крайне редко.

В данном случае для коронавируса SARS-CoV-2 цепочки перехода от человека к человеку точно длиннее, чем у MERS. Но все же, скорее всего, не бесконечные. Укорачивать эти цепочки помогает в том числе карантин. Плюс ко всему на нашей стороне и общие закономерности эволюции всех вирусов – приспособление к новому хозяину и приобретение возможности с ним сосуществовать. А там и вакцина подоспеет. В общем, шансов на долгую и продуктивную жизнь у вируса-«новичка» становится все меньше. Главное нам всем продержаться до его исчезновения или хотя бы ослабления.

И все же на одном позитиве всю книгу написать не удастся. Вирус нам попался, может, не самый «убойный», но хитрый. Для многих больных COVID-19 – невидимка. Некоторые могут так никогда и не узнать, что болели. Для науки это важный и удивительный вопрос.

В популяции людей, как и в популяции летучих мышей, обитает множество вирусов, которые переносятся бессимптомно. Если начать молекулярно разбирать некоторые из них, то можно удивиться. Достаем какой-то интересный нам белок из вируса, запускаем этот белок в клеточную линию, а он – онкогенный. Но сам вирус при этом человека не беспокоит, у 60 % населения имеются к нему антитела. Это значит, что многие из нас с этим вирусом ранее уже сталкивались. Какое отношение это имеет к раку, время от времени возникающему у людей, – мы реально не знаем. Но, похоже, что никакого.

Вирусы – целая Вселенная. Не надо думать, что мы здоровы, потому что стерильны, и заболеем, если вдруг к нам придет инфекция. Люди постоянно купаются в море вирусов. Иногда нас накрывает волной, как сегодня. Сейчас человечество делает судорожный вздох, чтобы всплыть.

Один из важнейших уроков сегодняшнего дня – необходимость постоянных вирусологических обзоров того, что именно живет в носу у населения каждой страны. Конечно, время от времени такие мониторинги организуются. Например, с разрешения родителей берут мазки из горла детей. Однако необходимы более глубокие исследования на больших группах людей, чтобы выделить все вирусы, какие бывают, и сравнить их между собой, посмотреть, у каких людей они бывают чаще, а у каких – реже и сколько времени требуется для их выведения из организма после исчезновения симптомов. Нужно также понять, как все эти вирусы взаимодействуют между собой.

Эти исследования недешевые, и до недавнего времени считалось, что полученные сведения ничего нам не дают. Насморк и насморк. Было неясно, принесет эта информация какую-то пользу или нет. Сейчас же всем вдруг стало понятно, что регулярные эпидемиологические исследования могут помочь предотвратить ситуацию, подобную сегодняшней. Думаю, что в будущем такая «обзорная» аналитика расцветет, деньги на это найдутся. Вот тогда и узнаем, что в нас скрыто.

Но нужно иметь в виду, что, даже если мы и напичканы вирусами, их инфекционность, то есть способность «залезть» в наш организм, – это еще не все. Нередко требуется какой-то еще дополнительный фактор, чтобы активировать вирусное заболевание. Вы, наверное, наблюдали за собой: когда нужно неделю «отпахать» с утра до вечера и это крайне важно, дедлайн всей жизни, то вероятность, что в этот период на вас запрыгнет какой-то вирус, очень мала. Но сразу после того, как вы закончили свою «пахоту», шансы заболеть многократно увеличиваются.

Развитие болезни – это результат взаимодействия систем «вирус/хозяин». Сейчас мы уже знаем, что в разных странах штаммы коронавируса отличаются друг от друга, но, в принципе, незначительно. А вот «хозяева», то есть люди, отличаются друг от друга кардинально. Во-первых, генетикой, а во-вторых, историей своей жизни. Один курил, поэтому легких у него «мало», другой всю жизнь спортом занимался – легкие хорошие. Но у спортсмена при этом может иметься что-то другое, подрывающее его противовирусную защиту. Например, иммунитет генетически ослаблен, а он про это ничего не знает. Огромное разнообразие людей – это сила человечества, если вдруг что-то совсем ужасное произойдет, хоть кто-то да выживет.

Со стороны же вируса единственный более или менее научно доказанный фактор, по которому можно спрогнозировать, тяжело человек перенесет болезнь или нет, – это «стартовое» количество вирусных частиц, изначально попавших в организм человека. Условно говоря, вы пошли в магазин, потрогали прилавок, потом провели рукой по носу, губам – заразились. Но скорее всего количество вирусов, попавших к вам в этом случае, небольшое. Пока они «разгонятся» в организме до заметного состояния, пройдет несколько дней. За это время организм может успеть развернуть иммунный ответ, по крайней мере, интерфероновый.

Если же вирусная нагрузка изначально высокая, заболевание может протекать стремительно. Помните, в самом начале эпидемии рассказывали про молодого китайского доктора по имени Ли Венлян, который одним из первых в Ухани забил тревогу? Он потом и сам заболел. Рассказывал, что почувствовал это внезапно: шел по коридору больницы и понял, что у него конъюнктивит, сильно чесались глаза. А на следующий день уже лежал с высокой температурой и через некоторое время умер. Вероятно, он «подхватил» огромное количество вируса. Это привело к стремительному развитию болезни и к смерти.

Конечно, пациент сам никогда не узнает, насколько сильная вирусная нагрузка была у него при заражении. Но в том же магазине, где сейчас стараются соблюдать дистанцию между покупателями, шанс заболеть меньше. А вот если вы вызвали «скорую» и поехали в больницу с камнем в почках, вероятность встретиться там с высокой дозой вируса выше. Для медработника получить большую дозу вируса выше, чем у остальных. Именно поэтому в среднем у медработников коронавирусное заболевание протекает тяжелее, чем у людей, заразившихся неизвестно где, но точно не в больнице. Однако если у вас дома есть больной, то даже при соблюдении всех санитарных правил высокодозного заражения избежать гораздо труднее.

Симптомы коронавирусной болезни не у всех одинаковые. У кого-то в груди жжет, но нет симптома «затопления», как его часто описывают, – когда человеку тяжело дышать. Это как раз такая ситуация, когда надо попытаться справиться с болезнью самостоятельно, с помощью тех средств, что под рукой. Можно снижать температуру, пить какие-то травяные отвары, чтобы жжение в груди отступило. Однако необходимо поставить в известность об этом вашего терапевта, и, если у вас наступит ухудшение, вы сможете быстро позвонить ему, чтобы предпринять меры.

А вот если вы самостоятельно, «на всякий случай», поедете в больницу делать тест, то там может оказаться коронавирус, и, если ваши органы дыхания уже ослаблены бронхитом, гриппом или даже банальным риновирусом, этот вирус «нападет» на уже ослабленные легкие, а потому, возможно, сильнее подорвет их функцию. Поэтому постарайтесь удержаться от поездок в больницу, пока есть возможность. Если есть вероятность, что заболевание «само пройдет», даже если вы не очень хорошо себя чувствуете, это все же лучше, чем еще сильнее заболеть из-за коронавируса. Сейчас тот самый момент, когда лучше отсидеться дома.

Но помните, что у вас должен быть и «спасательный круг» в виде врача. Он обязан знать, что у вас там что-то происходит и что вы не просто тревожный человек, который по каждому поводу звонит в скорую. Этот врач должен вам доверять и понимать, что звонок от вас – действительно сигнал к действию. Линию связи с вашим терапевтом или с другим лечащим врачом установите заранее.

Глава 2, о конспирологии (короткая, специально для тех, кто не может дотерпеть до конца книги)

Еще и еще раз отвечу любителям теории, гласящей, что коронавирус – это военная разработка, выпущенная из пробирки случайно, а может, и нарочно. В качестве аргумента они приводят то, что вирус уж слишком «злой», причем для взрослых людей, а вот детей обходит. Этот аргумент легко победить простым сопоставлением с массой других болезней, немалое количество которых тоже «обходят» детей, например рак простаты. Да и вирус не такой уж «злой». Бессимптомные и мягкие случаи плохо вписываются в эту теорию.

В качестве же главного доказательства конспирологи приводят статью 2015 года в журнале Nature Medicine. Там ученые из США и Китая описывают создание коронавируса летучих мышей, который в результате их усилий получил возможность размножаться в клетках человека. Конечно, это не очень хорошая работа, в том смысле, что ученые поступили не мудро. Это можно сравнить с попыткой перебежать дорогу прямо перед поездом. Мускул играет, но действие неразумное.

Однако если сравнить этот искусственный вирус и SARS-CoV-2, то окажется, что это два совершенно разных вируса. То есть ученые в данном случае все же под поезд не попали. Попало человечество. Но под совсем другой поезд.

Я специально смотрела на последовательность генетического кода SARS-CoV-2, потому что мне, как и всем остальным, было интересно. И что? Нет там никаких следов от изменений, внесенных человеком. Если ученый разрезает РНК или ДНК, то, условно говоря, в местах «склеек» остаются следы молекулярных ножниц. Мы еще не умеем работать, как природа. Пока.

Понимаете, очень трудно доказать отсутствие чего-то – этот парадокс известен ученым уже много лет. Всегда найдется тот, кто скажет: «А вдруг есть? Вот вы 550 раз померили, а померьте еще раз, может, найдете? Может, нужно, чтобы Луна и Солнце посветили одновременно на палладиевый электрод, и тогда там внезапно произойдет холодный ядерный синтез». Наука развивается так, что легче доказать наличие чего-то, чем отсутствие. А в конспирологии серьезных требований к аргументам не предъявляется.

Я вам уже рассказывала, что мне по мессенджеру прислали снимок гугл-карты. На ней точками отмечен университет Джорджа Мейсона, где я работаю. И штаб-квартира ЦРУ. Между ними черта с надписью: «10 километров» (на самом деле там пятнадцать, но это не важно). И подпись: «Ничему, что говорит Анча, доверять нельзя, так как она живет рядом с ЦРУ». Ну что я могу с этим сделать? Подобные вопросы и комментарии перебить ничем невозможно.

Глава 3, где рассказывается, что нового ученые узнали о вирусе на прошлой неделе

Стало понятно, что заразность вируса зависит от его концентрации. Лучше ходить в большие магазины – там большой объем воздуха и меньше вероятность подхватить вирус. С другой стороны, аэрозоль, насыщенный вирусом в том случае, если кто-то чихнул без маски, распространяется на большое расстояние и оседает на полках магазинов. Поэтому важно помнить, что мы только снижаем риски, а не находим волшебный способ не заболеть.

Стало понятно, что вирус передается не только при кашле и чихании, но и просто при дыхании. Описан очень яркий случай. В начале марта в штате Вашингтон еще не везде объявили карантин, и там собрался на репетицию хор. Никто не кашлял, просто 1,5 часа пели хором, потом разошлись. В итоге из 140 человек заболело 45. Был один бессимптомный носитель, который пел со всеми вместе, и хор заболел.

Стало понятно, что у людей с COVID-19 уровень производства вируса может очень сильно различаться и это не очень зависит от симптомов. Есть люди, которые болеют легко, но при этом выделяют огромное, стратегическое количество вируса. С другой стороны, есть люди, которые болеют тяжело и к концу второй недели чувствуют себя совсем плохо, но к этому времени почти уже не распространяют вирус. «Заразность» человека для окружающих не зависит от того, как сильно он кашляет. Поэтому крайне важно выявлять бессимптомных носителей – они вносят непропорционально большую долю в эпидемию. Карантинные меры как раз и направлены на то, чтобы снизить передачу от бессимптомных лиц, так как те, кто сильно болеет, те и сами дома сидят.

Другая важная новость сейчас касается того, что люди, которые успешно излечиваются, могут продолжать распространять вирус, если даже симптомов у них уже нет. В этом большое отличие коронавирусной инфекции от гриппа. При гриппе часто симптомы еще есть, а больной уже не инфекционен. Здесь обратная ситуация: симптомов уже нет, а вирус все еще распространяется, прежде всего с калом. С этими наблюдениями и связано предположение о том, что возможно повторное заражение. Я пока не думаю, что это повторное заражение. У нас нет данных, которые указывали бы, что «повторный» вирус у этих людей оказался какого-то другого штамма, ведь теоретически во второй раз просто по статистике должен прийти хоть чем-то отличающийся вирус. Если же обнаруживается тот самый вирус, то вернее предположить, что это старый, еще не до конца истребленный нашим собственным организмом штамм.

Кроме того, стало ясно, что одного отрицательного теста (и даже двух!) недостаточно, чтобы выпустить переболевшего из карантина. Сейчас в Китае и Корее предусмотрена следующая процедура, направленная на то, чтобы убедиться, что человек вылечился. Первый тест проводят через неделю после избавления от симптомов, потом еще один тест в другой день, а затем еще один спустя несколько дней. Если все три теста отрицательные, то человека можно признать здоровым. В противном же случае мы будем видеть эти случаи якобы повторного заражения – и если человек все это время сидел в карантине и никуда не выходил, откуда у него взялся новый вирус? Скорее всего, это все тот же вирус, который просто притих, а потом снова активировался.

В Китае и Корее, где тестов много, ввели именно такую систему «выпуска» из изоляции. В случае же Европы и США, где тестов не хватает, такая технология пока не применяется, потому что нужно потратить три теста на выписку одного пациента. В этих странах пока выписывают по результатам одного отрицательного теста, а потому регистрируются и повторные случаи.

Еще стало известно, что далеко не у всех переболевших формируется настоящий иммунитет, то есть вырабатываются антитела. Антитела на коронавирус могут различаться как по качеству, так и по количеству. Бывают антитела, которые связывают вирус, но не способны его нейтрализовать. Но чаще все же образуются настоящие, «крутые» антитела, способные быстро обезвреживать вирус. Однако у каждого человека они вырабатываются по-разному – у одних много, у других совсем мало. Малого же количества при настоящей инфекции может и не хватить.

Оказалось, что чем тяжелее прошло заболевание, тем крепче иммунитет (в среднем, конечно), а вот у некоторых «бессимптомников» вирус точно был, а вот антительной памяти о нем почти не осталось. Возможно, эти люди могут заразиться повторно. Их сейчас изучают.

Выяснилось, что тесты на коронавирус не очень точные. Не только в России, но и в других странах. И это связано с биологией вируса, а не с тем, что производители что-то там напортачили. Не вдаваясь в подробности скажу: не ругайте производителей. Ведь это те самые люди, которые сейчас для нас разрабатывают вакцину!

Оказалось также, что множество лекарственных и природных препаратов способны справиться с SARS-CoV-2. Изначально история с испытаниями лекарств против коронавируса начиналась в Китае, там была тяжелая ситуация и людям пытались давать все, что попало, чтобы достигнуть хоть какого-то результата. Кому именно пришла в голову светлая мысль попробовать хлорохин, сейчас уже установить сложно. Понятно, что это произошло в Китае, но какой логикой врач тогда руководствовался, не совсем ясно. Кроме хлорохина, испытывались и другие лекарственные средства: давали противогриппозные препараты, ста-тины и комбинации против ВИЧ. Что-то из них помогало, но очень незначительно, поэтому от применения этих препаратов быстро отказались. А препараты хлорохинового ряда остались. Их уже применяют в ряде стран, но нужно помнить, что эти препараты довольно «жесткие» и имеют кучу ограничений. В общем, до «волшебной таблетки» никак не дотягивают.

На прошлой неделе сообщили о том, что ивермектин – хорошо известный противоглистный препарат – также может помочь. Теперь этот препарат будут тестировать на людях. Идея сама по себе хорошая, так как препарат по сравнению с гидроксихлорохином и мефлохином более безопасный, с широким терапевтическим окном. Однако есть и проблема: в пробирке-то он отлично работает, но похоже, что для выраженного противовирусного эффекта человеку надо будет принять намного больше этого лекарства, чем при стандартной противопаразитной терапии, а это может оказаться невозможным. Я думаю, что в ближайшее время проведут испытания и станет ясна его эффективность для человека в контексте коронавирусной инфекции.

Важно отметить, что любая крупная страна, прежде чем выпускать протокол лечения, делает свои клинические испытания препаратов. Выпуск фармпрепаратов – крупный бизнес, и государству надо защищать и свой рынок, и население. Нередко одни лекарства вытесняются другими просто на основе рекламы и иных способов маркетинга, а поэтому государства ставят перед входом на рынок специальные ограничения. Это касается всех крупных государств, не только РФ или США. Поэтому не исключено, в России ведущим препаратом будет один, а в Америке, скажем, другой.

Давайте разделим все препараты, применяющиеся при коронавирусной инфекции, на две группы: с одной стороны, противовирусные, среди которых есть хлорохин и гидроксихлорохин. На подходе еще два лекарственных средства, которые имеют противовирусный эффект и будут испытаны. Одно из них – ивермектин, второе индометацин, который тоже должен испытываться. Хорошие результаты показал ремдесивир, несколько лет назад разработанный компанией «Гилеад» против Эболы. Но сразу же выяснилось, что запасы этого препарата у самой компании крайне малы, а химический синтез не прост, так что весьма сложно представить, что им уже завтра начнут лечить в каждой больнице.

В этой же группе есть препараты, использование которых вот-вот прекратится. Их испытания показали, что результаты минимальные, а побочные эффекты сохраняются. Так, скорее всего, уйдут из практики противокоронавирусной терапии препарат от гриппа осельтамивир, а также некоторые комбинации против ВИЧ. Точно так же перестанут использоваться рибавирин и препараты интерферона. Они еще есть в рекомендациях, но уже понятно, что эти препараты почти не помогают.

Почему не помогает интерферон? Надо сказать, что все же помогает, но у него очень маленькое окно возможности при таких инфекциях, как коронавирус. Интерферон эффективен в самом начале развития заболевания, когда человек только почувствовал, что у него горло запершило. Однако в этот момент без теста никто не узнает, чем именно болен человек – COVID-19 или обычной простудой. А вот на поздних стадиях заболевания, когда у пациента пневмония, одышка и температура, интерферон применять не только поздно, но и вредно.

Вторая группа – это те препараты, что действуют на хозяина, то есть на нас. Препараты, которые, может быть, вообще не влияют на репликацию вируса. Нужно сказать, что коронавирусная инфекция по своему течению – острая инфекция. В конце заболевания всегда происходит излечение, поэтому мы точно справимся с болезнью, если, конечно, выдержим напор вируса. И чтобы мы могли продержаться, у нас в арсенале есть самые разные средства воздействия на наш собственный организм. В этом списке хорошо известные средства, в том числе лекарства для сбивания температуры, от кашля и т. д. Они применяются и в других похожих ситуациях, помогают человеку дожить до того момента, пока вирус не будет вычищен из организма антителами. Принимая эти лекарства, мы получаем несколько дней передышки, чтобы дождаться конца болезни с минимальными потерями.

В случае с коронавирусом можно применять специфические препараты против воспаления, в том числе очень сильные – так называемые моноклональные антитела. Они очень точечно работают, отключая конкретные рецепторы или лиганды, например интерлейкин-6 или его рецептор. Моноклональные антитела придуманы против этих воспалительных молекул, в частности, для больных с артритом, астмой, некоторыми другими хроническими заболеваниями. Их уже сейчас используют, чтобы «сбивать» силу цитокинового шторма у коронавирусных тяжелобольных.

Есть и совсем новые данные из научных статей, которые еще даже не опубликованы. Эти данные не то что «из пробирки», а вообще «из компьютера» и совсем не проверены на пациентах. У биоинформатиков появилось подозрение, что коронавирус способен активно вмешиваться в метаболизм гемоглобина, что его белки «отрывают» железо от гемоглобина. При этом, естественно, происходит гипоксия – кислородное голодание тканей. И повреждение легких от коронавирусной инфекции происходит не только потому, что вируса много, а еще и потому, что вирус постарался «забрать» себе все железо, и оно накапливается в ткани легких.

Это пока шаткие научные гипотезы, которые надо подкрепить биохимическими исследованиями – например, смешать белки вируса с ионами железа и посмотреть, действительно ли эти молекулы захватывают железо. А потом смешать с молекулами гемоглобина и посмотреть, просто так они собирают какое попало железо или же на самом деле «отрывают» его от гемоглобина, к которому ионы железа довольно надежно «прикручены» с помощью гема.

Конечно, неплохо было бы гипотезы подкрепить и клиническими данными. Например, надо сравнить течение инфекции у людей с легкой степенью анемии, то есть у тех, кто в обморок не падает, но в то же время излишков железа не имеет, и у людей, у которых гемоглобина, наоборот, очень много.