Текст книги "Необоснованные притязания"

Глава 2

Виктория Салливан всегда казалась Вейду умной и красивой. Но, похоже, вдобавок к этому она еще и самая вздорная и упрямая женщина, какую ему только доводилось встречать.

Выбравшись из трейлера, Вейд немного постоял у квадроцикла, привыкая к морозу, а заодно пытаясь разобраться в той непонятной смеси злости и возбуждения, что сейчас царила в его душе. Немного успокоившись, он накинул куртку, сел за руль и помчался вперед так, что из-под колес во все стороны полетел снег. Настоящее мальчишество, но, похоже, Виктория сумела разбудить в нем все самое худшее.

Нет, определенно таким красивым женщинам нужно законом запретить говорить всякий вздор. Стоило ей только снять куртку и остаться в облегающей кофточке, как Вейд едва не забыл, зачем он, собственно, сюда пришел. Он без спросу пошел за ней в трейлер, но понял это, лишь увидев нацеленный на себя дробовик.

Несмотря на то что Виктория пришла к ним сразу после колледжа, она была одним из их лучших архитекторов. Тогда они с Алексом только основали компанию и тратили на свое детище денег больше, чем получали. Виктория же внесла немалый вклад в их первые крупные и по-настоящему успешные проекты. Вейд уже даже подумывал о том, чтобы пригласить ее на ужин, но тут помощница рассказала, что видела ее в ресторане, где она излишне свободно вела себя с одним из их потенциальных поставщиков. А буквально на следующий же день Виктория весьма громко высказывалась за заключение с ним контракта. После этого Вейд просто не мог ее не уволить, хотя ему было действительно жаль с ней расставаться, причем не только из-за ее округлых форм, безупречной кожи и длинных огненно-рыжих волос.

Вейду тогда очень хотелось поверить в ее невиновность, да и сама мысль о связи Виктории с другим мужчиной была ему невыносима. Но стоило Вейду только представить, чем все это могло закончиться для компании… Спать с потенциальным подрядчиком чуть ли не хуже, чем брать от него взятки.

Вейд не мог этого допустить, так что ему пришлось уволить Викторию.

И теперь он с ней снова встретился.

Окажись на ее месте любая другая женщина, он бы просто пригласил ее на ужин, попросил продать землю, а потом зацеловал бы до потери чувств, чтобы на корню убить любые возражения. Но горячий темперамент Виктории оказался вполне под стать ее огненным волосам.

Вот только она не какая-нибудь другая женщина, а именно Виктория, семь лет копившая в себе злобу, из-за которой она теперь может помешать ему защитить семью. А семья для него важнее всего на свете, так что нужно любой ценой уговорить ее вернуть землю. И постель здесь не поможет, если он только попробует ее приласкать, наверняка нарвется на выстрел.

– Самонадеянный и упрямый, – пробормотал Вейд. Она считает, что хорошо его знает? Тогда почему она забыла добавить, что помимо этого он еще и богатый, могущественный, жестокий и целеустремленный? Эту землю он обязательно получит.

Вейд резко остановился, пропуская старый пикап, украшенный гирляндами и мишурой, в кузове которого человек десять удобно устроились на мешках с сеном и распевали рождественские гимны. Помахав им рукой, Вейд продолжил дорогу домой.

Гимны, Санта-Клаус, сахарное печенье, горячий шоколад… Люди приезжали сюда не просто купить елку, но и провести незабываемые выходные. Весь декабрь здесь царила одна сплошная непрекращающаяся феерия, и этот месяц приносил Иденам солидную часть их годового дохода.

Но в последнее время дела у них складывались не слишком удачно.

И в этом есть и его вина. В юности они с братьями с радостью помогали на ферме, но потом выросли и разъехались, так что родителям пришлось нанимать себе помощников. А если добавить к этому больничные счета и все увеличивающееся с каждым годом производство искусственных елок, то вообще можно удивиться, как Иденам удавалось так долго держаться на плаву.

Поставив квадроцикл на место, Вейд вернулся к магазину, где отец вместе с парой помощников таскали, встряхивали и упаковывали елки. Черт, ну разве можно так себя вести после сердечного приступа?

Вейд, как будто никогда отсюда и не уезжал, ухватил ближайшую елку и принялся обтряхивать с нее осыпающиеся иголки.

– А ты не растерял навыка. Может, хочешь поработать у нас немножко? – усмехнулся Кен.

– У меня есть неделя, а потом нужно будет возвращаться в офис.

– Вот и хорошо, все равно мы к этому времени уже закроемся. В любом случае я рад тебя видеть, сынок. – С этими словами Кен крепко его обнял.

– Я тоже рад тебя видеть. Это последние на сегодня елки?

– Да, ты пришел как раз тогда, когда вся тяжелая работа закончилась. Помоги мне перенести их к парковке, а потом пойдем, поздороваешься с матерью.

Подхватив две елки, Вейд пошел за отцом к последним посетителям, дожидающимся своих покупок. И, помогая укладывать деревья в багажники, он не забывал осторожно наблюдать за отцом, стараясь понять, насколько тот переменился после болезни. Кену еще не было и шестидесяти, и он всегда казался невероятно крепким и здоровым. Пусть его голова уже почти полностью поседела, зато голубые глаза смотрели на мир все тем же ясным взглядом, а руки с готовностью брались за любую работу. Хотя, кажется, отец стал теперь еще жилистее, чем раньше.

– Со мной все в порядке, так что перестань так на меня смотреть.

Кен отобрал у Вейда последнюю елку и пошел к парковке.

– А как я на тебя смотрю?

– Так же, как и все твои братья после того, как Молли рассказала Джулиан про этот дурацкий сердечный приступ. Но ничего особенного не случилось, теперь со мной все в порядке. Меня накормили всеми положенными таблетками, и на этом все закончилось, так что можешь даже не надеяться, что я свалюсь замертво и ты унаследуешь это чудесное местечко.

При этих словах они оба усмехнулись, ведь и отец, и сын прекрасно понимали, что Вейд может запросто купить себе десяток таких ферм.

– Пап, по-моему, ты неплохо выглядишь.

– По-моему, тоже. – Отец хлопнул Вейда по плечу и пошел к магазину. – Просто возраст берет свое, и с этим ничего не поделаешь, но пока у меня есть таблетки и твоя мать, которая всерьез решила кормить меня овсянкой и овощами, я еще немало поживу на этом свете. А почему, кстати, ты приехал так рано? Обычно ты к нам заглядываешь в лучшем случае за день до Рождества.

– У меня появилось немного свободного времени, и я решил провести его с вами и чем-нибудь помочь. Я же знаю, что слишком редко вас навещаю.

– Красиво врешь, не забудь повторить это матери, она тебе обязательно поверит, и ей будет очень приятно. Только я никак не пойму, почему вы все так запаниковали, когда узнали, что я продал часть земли?

– Я бы не сказал, что мы запаниковали.

– А как это, по-твоему, называется? За последний месяц ты уже четвертый сын, который решил просто так заехать к нам в гости. И я не сомневаюсь, что Ксандер тоже бы прибежал, если бы не бесконечные заседания конгресса.

Вейд пожал плечами:

– Пап, а чего ты, собственно, ожидал? Ты никому ничего не сказал о своем сердечном приступе, скрыл, что у вас проблемы с деньгами, хотя прекрасно знал, что все мы зарабатываем хорошие деньги, а потом продал часть фермы.

– Я продал не часть фермы, а бесполезные камни, за которые мне еще приходилось платить. К тому же то, что все вы зарабатываете хорошие деньги, никак не отменяет того, что в последние годы мое собственное дело было не слишком-то успешным.

– Отец…

Кен остановился перед дверью магазина:

– Вейд, мне не нужны ни твои деньги, ни деньги твоих братьев. В последнее время нам пришлось сильно сократить расходы, в том числе и на страховку, так что лечение съело практически все наши сбережения. А продав землю, мы смогли расплатиться по счетам, разобраться со страховкой и даже смогли немного отложить на черный день. К тому же теперь мне придется платить меньше налогов, так что все сложилось вполне удачно. И хватит об этом.

Отец вошел в магазин, так что Вейду не оставалось ничего иного, кроме как последовать за ним и сменить тему разговора.

Такое впечатление, что он с разбегу очутился внутри Рождества. Звон колокольчиков, светящиеся гирлянды, рождественская музыка из проигрывателя, мультик с Санта-Клаусом по телевизору, ароматы сосны и специй, уютно потрескивающий камин, кресла-качалки и горячий шоколад.

– Вейд!

Крошечная пухленькая женщина выбежала из-за стойки и повисла на своем старшем сыне.

Вейд наклонился, чтобы обнять мать, и, как обычно, терпеливо позволил поправить себе прическу и осмотреть со всех сторон. Молли всегда переживала, что он слишком много работает. Может, она, конечно, и права, но любовь к постоянному тяжелому труду он явно унаследовал от самих Иденов.

– Привет, мам.

– Я так рада тебя видеть. Ты просто заехал на денек или останешься на все праздники?

– На праздники.

– Чудесно. Хотя подожди, Хит же говорил, что ты собирался на Ямайку.

– Планы изменились, зато так я смогу провести с вами побольше времени.

– Он приехал проверить мое состояние, – бросил из-за прилавка Кен, наливая себе сидра.

– Это не важно, главное, что он приехал к нам в гости. – Молли снова обняла Вейда, а потом нахмурилась и добавила: – Только жалко, что ты не предупредил заранее, а то мне совершенно нечем тебя кормить. Твой отец может поужинать и бутербродами, но ты – совсем другое дело.

– Точно, хлеб из цельной пшеницы и диетическая индейка. Ни майонеза, ни вкуса.

– Не волнуйся, мам, я все равно собирался еще заехать сегодня в Корнуолл, так что там и поужинаю.

– Хорошо, но с утра пораньше я все равно съезжу в магазин и закуплю все необходимое, чтобы прокормить на праздниках четверых мальчишек.

Вейд невольно улыбнулся, глядя, с какой радостью мать мечтает о той минуте, когда снова сможет встать у плиты. Когда они с братьями дружно принялись расти, ей приходилось чуть ли не целыми сутками для них готовить, чтобы хоть немного притупить ненасытный голод растущих организмов. Остается надеяться, что сейчас они ей столько хлопот не доставят.

– Может, ты просто напишешь список и я все для тебя куплю?

– Нам не нужны твои деньги, – возразил Кен.

Молли недовольно взглянула на мужа. По ее виду сразу было понятно, что деньги им очень даже нужны, однако некоторые слишком упрямы, чтобы это признать.

– Хорошо, это очень мило с твоей стороны. – Отойдя к прилавку, она составила короткий список и протянула его Вейду. – Этого нам должно хватить на ближайшую пару дней, а в понедельник я сама куплю свежую индейку.

– Ладно. – Вейд наклонился и поцеловал мать в щеку. – Я скоро вернусь и привезу тебе кокосовый пирог.

– Будь осторожнее на дороге.

Под веселый перезвон колокольчиков Вейд вышел в сгустившиеся сумерки, чтобы добыть пирог, десяток яиц, мешок картошки и хоть какие-нибудь сведения о Виктории Салливан.

* * *

Садясь в машину, Тори собиралась добраться до ближайшего магазина, чтобы купить какой-нибудь еды быстрого приготовления, но вместо этого зачем-то припарковалась у бара «Мокрая курица». Если верить табличке, заведение открылось еще в 1897 году. И, судя по обстановке, это весьма походило на правду. Плохое освещение, истершиеся деревянные столы, которые не мешало бы обновить, хотя, с другой стороны, они создавали неповторимую атмосферу, а фотографии местных героев отлично скрывали облупившуюся краску и трещины на стенах.

Для шести вечера пятницы в баре оказалось на удивление тихо и малолюдно, но наверняка те, кто не слишком устал от предпраздничных приготовлений, еще подтянутся. Усевшись за барную стойку, Тори обернулась на громкий мужской смех. Так, похоже, ей понадобится минимум пара бокалов.

Как Вейд здесь оказался? Корнуолл, конечно, маленький город, но разве у такого человека нет других дел, кроме как околачиваться в местном баре? А как же семья, которая для него важнее всего на свете? Но вместо того чтобы проводить время с горячо любимыми родственниками, Вейд зачем-то болтает с толпой полузнакомых мужчин в «Мокрой курице». Присмотревшись, Тори узнала среди них своего юриста и лысого шерифа из местной рекламы, где тот рассказывал о вреде излишнего увлечения алкоголем в праздники.

И все они смотрели на нее и насмешливо улыбались.

Что же Вейд им такого наговорил?

Тори вдруг сразу же захотелось уехать, причем не только из бара, но и из города. А может, даже и из штата. Всего за час трейлер можно подготовить к отъезду и отправиться куда глаза глядят. Хорошо быть кочевником – как только тебе что-то не нравится, можно сразу же перебраться на другое место. Именно так всегда поступали ее родители. Как только им становилось скучно или у них возникали какие-либо проблемы, они просто снимались с места и отправлялись в путь, так что Тори даже не могла себе толком представить, как большинство людей всю жизнь живут в одном городе среди одних и тех же людей.

Хотя у оседлой жизни тоже есть свои преимущества – старые друзья и соседи. Или, иначе говоря, люди, на которых ты всегда можешь рассчитывать, стабильность, корни. Место, которое можно назвать своим домом и создать в нем семью. Пусть с Райа-ном у нее ничего и не получилось, но теперь Тори точно знала, что обязательно еще раз попробует все устроить с каким-нибудь другим человеком. Нужно лишь достаточно долго прожить в одном месте и завести настоящие отношения.

И Корнуолл как нельзя лучше для этого подходит. Раньше ее семья жила в этом городе, и Тори хотелось бы обосноваться именно здесь. Но если она все-таки решится выстроить тут дом своей мечты, ей придется сильно изменить свою жизнь, ведь дом, в отличие от трейлера, нельзя взять и передвинуть на новое место. Новой девушке в маленьком городке всегда приходится непросто, а Тори так толком и не научилась сходиться с людьми.

Но если Вейд действительно считает, что сможет заставить ее расстаться с землей, настроив против нее местных жителей, он серьезно заблуждается. Она тоже умеет играть грязно.

– Чего желаете? – спросил наконец-то добравшийся до нее тощий седой бармен с выцветшей татуировкой на руке.

– Джин-тоник с лаймом, – ответила Тори, поборов желание заказать текилу, которая мгновенно помогла бы ей забыть о Вейде и его приятелях.

Поставив перед ней тарелку орешков, бармен принялся смешивать коктейль с таким видом, как будто последние пятьдесят лет только этим и занимался.

Отпив джин-тоника, Тори буквально почувствовала, как алкоголь струится по ее венам и наполняет пустой желудок. Она слишком перенервничала, чтобы что-нибудь есть после ухода Вейда, так что уже через три глотка все проблемы и заботы стали легкими трудностями, а громкий смех приятелей Вейда и вовсе перестал ее интересовать. Вот и замечательно.

Допив джин-тоник и съев половину орешков, Тори все-таки обернулась. Мужчины по-прежнему о чем-то оживленно разговаривали, а Вейд сосредоточенно ее разглядывал. И ему явно нравилось то, что он видел.

Когда их взгляды встретились, Тори показалось, что ее ударила молния, а по коже побежали мурашки. И это уже второй раз за день. Примерно то же самое она ощутила, когда их пальцы случайно соприкоснулись над баночкой меда.

Все это слишком неожиданно, да и совершенно не к месту.

Стук стакана о барную стойку заставил Тори оторваться от Вейда и резко обернуться.

– Это от старшего из ребят Иденов, – пояснил бармен, пододвигая к ней новый джин-тоник.

Тори потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что речь идет о Вейде.

– Вы о темноволосом парне с самодовольной улыбочкой в зеленом свитере?

– Да.

– А я думала, что его фамилия – Митчелл.

– Верно.

– Но тогда почему вы назвали его одним из ребят Иденов?

– Потому что он один из них.

Тори слегка нахмурилась:

– Передайте ему, что я не хочу.

– Извини, но он сидит сейчас с мэром, шерифом, одним из наших лучших адвокатов и членом городского совета, которому я обязан разрешением на продажу алкоголя, так что я не собираюсь вмешиваться в ваши разборки. Придется тебе самой все ему сказать.

– Ладно. – В любом случае после джин-тоника Тори почувствовала прилив храбрости, так что, соскользнув с высокого стула, она подхватила стакан и направилась к компании мужчин.

Как по команде все пятеро резко замолчали и развернулись к ней.

– Всегда пожалуйста, мисс Салливан. – От улыбки Вейда Тори одновременно разозлилась и почувствовала, как у нее дрожат колени.

– Вообще-то я пришла не благодарить, а вернуть джин-тоник.

– С ним что-то не так?

– С ним все замечательно, но его купил ты. – Тори поставила стакан на краешек стола.

– Да ладно тебе, расслабься, я всего лишь хотел поприветствовать тебя в нашем славном городке и показать наше гостеприимство.

– Я прожила здесь уже два месяца, и за это время только четыре человека соизволили заметить мое присутствие, так что с теплым приветствием ты немножко опоздал. И это уж не говоря о том, что именно ты пытаешься выгнать меня из города.

– Вовсе нет, оставайся в нашем городке сколько пожелаешь, только где-нибудь в другом месте. Ренди наверняка поможет подыскать тебе новый участок. – Вейд похлопал по плечу своего соседа. – К тому же он говорит, что именно он оформил продажу земли моих родителей.

– Моей земли, – поправила Тори. – А что еще он тебе рассказал? Может, он уже придумал, как законно отобрать у меня землю? Или пока ты просто хочешь найти на меня какой-нибудь компромат?

Вейд беззаботно пожал плечами, но Тори чувствовала, как от злости у нее уже закипает кровь.

– Мисс Салливан, на вас свет клином не сошелся. Пока я в городе, я хочу пообщаться со старыми друзьями, а раз им кое-что о вас известно, тем лучше. Я предпочитаю все знать заранее, особенно когда мне предстоит схватка с таким серьезным противником.

– Не нужно мне льстить. Можешь расспрашивать кого угодно, но никаких грязных подробностей моего прошлого тебе все равно выяснить не удастся. Их просто не существует. И я не собираюсь продавать землю, это мое окончательное решение.

Тори развернулась на каблуках и пошла прочь, но не успела она сделать еще и двух шагов, как услышала приглушенный смех и голос, который громким шепотом заявил, что стоит Вейду только продемонстрировать свои таланты в спальне, как она сразу же изменит свое отношение.

Так, хватит. Резко обернувшись, Тори увидела, что Вейд смотрит на нее с такой улыбочкой, как будто полностью согласен с этим предположением.

– Вообще-то с моим отношением все было в порядке, пока ты не заявился ко мне в дом с угрозами. Я, конечно, понимаю, ты привык получать все, что хочешь, но на этот раз тебе ничего не светит. И ни твои деньги, ни твой член ничего не изменят. Ни то, ни другое мне не нужно. – Тори взяла стакан с джин-тоником и добавила: – Хотя, знаешь, я, пожалуй, приму этот коктейль, а то тебе явно нужно охладиться. – С этими словами Тори вылила джин-тоник Вейду на колени.

Ледяной напиток мгновенно заставил Вейда вскочить со стула, и кубики льда со стуком посыпались на пол. Не обращая внимания на всеобщий смех, Тори вернулась к стойке, заплатила по счету, оставив бармену приличные чаевые, и пошла к выходу.

Больше всего Тори сейчас хотелось обернуться и проверить, удалось ли ей стереть с лица Вейда самодовольную ухмылку. Но она сдержалась и, не оборачиваясь, вышла на улицу и направилась к машине.

На полпути ее догнал Вейд:

– И что это было?

Изо всех сил стараясь сделать вид, что ничего особенного не случилось, Тори обернулась. Даже несмотря на судорожно сжатые зубы и слегка покрасневшие от гнева щеки, Вейд оставался самым красивым мужчиной, которого ей только доводилось видеть. И оттого, что в первую очередь Тори подумала именно об этом, она разозлилась еще больше. Когда имеешь дело с врагом, не стоит на него заглядываться. Нельзя забывать – что бы он там ни говорил и как бы ее собственное тело ни реагировало на его близость, они действительно самые настоящие враги.

Хотя теперь, когда вкрадчивая ухмылка исчезла, а на штанах появилось огромное мокрое пятно, вряд ли он и дальше захочет притворяться. Вот и славно. Наверняка с Вейдом будет намного проще разобраться, когда он перестанет ее обольщать. Мо жет, она и сама тогда начнет думать только о деле и прекратит отвлекаться на его глаза и тело.

– Ты о чем? – как можно спокойнее уточнила Тори. – По-моему, это тебе от меня было что-то нужно.

– И, вылив на меня коктейль, ты решила все проблемы?

– Тогда мне это показалось хорошей идеей. В следующий раз, когда решишь повеселиться за мой счет, не думай, что общество мэра спасет тебя от последствий.

Опасно прищурившись, Вейд сделал к ней пару шагов, так что Тори оказалась прижатой к кирпичной стене «Мокрой курицы». Упершись руками в стену по обе стороны от нее так, чтобы она не могла убежать, он слегка наклонился и произнес:

– У меня не было ни малейшего желания веселиться за твой счет.

Тори постаралась не замечать движения мягких губ, оказавшихся невероятно близко, и невольно вспомнила, как когда-то мечтала о том, что однажды их поцелует. Разумеется, это было еще до того, как Вейд обвинил ее во всех грехах и вышвырнул из компании.

Снова начиная злиться, Тори посмотрела ему прямо в глаза:

– Ладно, а дальше что? Или ты решил последовать дружескому совету и соблазнить меня? Неужели ты настолько искусен, что одной ночи достаточно для того, чтобы заставить меня передумать?

Вейд еще придвинулся к ней, и его губы оказались так близко, что она уже чувствовала его теплое дыхание. Тори вся напряглась, решив, что сейчас он ее поцелует. Мысли начали путаться, и ей никак не удавалось понять, хочет ли она, чтобы он ее отпустил или, наоборот, покрепче прижал к себе.

Наверное, она насладится поцелуем, а потом врежет ему по лицу.

– Еще ни одна женщина после секса не дарила мне свою недвижимость, но многие из них считали себя обязанными отблагодарить меня за фантастическую ночь удовольствий.

От одних слов о фантастической ночи удовольствий Тори нестерпимо захотелось прижаться к нему всем телом и почувствовать, как ее мягкие изгибы упираются в его твердые мускулы. Когда же она в последний раз хотя бы думала о чем-то подобном? Наверное, еще до того, как рассталась с Райаном.

Но если ей не везет даже с правильными мужчинами, что уж говорить о таких, как Вейд? Он слишком очарователен и уверен в себе, да и все, что он сейчас скажет и сделает, будет лишь ради того, чтобы получить ее землю. Похоже, он решил, что через постель сможет заставить ее делать все что угодно. Иначе к чему все эти заигрывания? Что ж, пускай пока так считает.

Упершись рукой ему в грудь, Тори приоткрыла губы, как бы приглашая себя поцеловать, и томно выдохнула. Войти в образ оказалось совсем не сложно, для этого нужно было лишь перестать сдерживаться. Тори чувствовала – его сердце бьется так же быстро, как и ее собственное. А значит, он тоже сделан не из камня. Остается лишь дождаться развязки и увидеть, кто из них лучше умеет играть с огнем.

– С чего ты взял, что я тебя хочу? – прошептала она.

Повинуясь ее молчаливым мольбам, Вейд подался вперед и прижался к ней своим теплым крепким телом, и ее сразу же окутал острый мужской аромат, смешанный с запахом сосны. Вейд неторопливо проложил цепочку поцелуев вдоль ее скулы, заставив задрожать в своих руках, но до губ так и не добрался.

– Ну конечно ты меня хочешь, – насмешливо прошептал он ей на ухо, а потом отстранился и широко улыбнулся. – Доброй ночи, мисс Салливан.

Тори проводила Вейда взглядом, дождалась, когда его шаги затихнут вдали, и только потом выдохнула. Она как-то совершенно не ожидала, что внутри ее может вспыхнуть такой огонь. И тем более от прикосновений человека, которого она искренне презирала. Ладно, раз он решил ее соблазнить, пусть соблазняет, по крайней мере, это будет куда приятнее, чем бесконечные разборки. Особенно когда он поймет, что проиграл.