Текст книги "Смертельная боль"

Глава 11

После того как все покинули кабинет ван Нистельроя, Снейдер тоже поднялся и повращал головой до хруста в шейных позвонках.

– Я плохо спал и нутром чувствую, что это будет дерьмовая работа.

Он хотел было уже уйти, но ван Нистельрой остановил его:

– Задержись на минутку. – Шеф БКА подождал, пока дверь захлопнулась и они остались одни в кабинете. – Я хотел сказать тебе, что у меня нет времени на это дело. Ты будешь докладывать непосредственно Иону Эйсе.

– Эйсе? Этому прилизанному карьеристу?

– Даже если он тебе не нравится, он хороший человек, Мартен.

Да, конечно! Снейдер отлично помнил, как Эйса был назначен третьим президентом. Ребенок из рабочей семьи из Рурского региона, который засучив рукава окончил сначала школу, потом университет и за последние десять лет поднялся на самый верх карьерной лестницы в БКА. В принципе в этом не было ничего плохого, не будь Снейдер убежден, что его коллега считал собственную карьеру важнее работы. А этого Снейдер терпеть не мог. Хотя такая позиция, скорее всего, была безнадежной – иногда ему даже казалось, что он остался последним истинным идеалистом в стенах БКА, который плевать хотел на публичность и репутацию.

– Я знаю, тебе это не нравится, но Эйса – твоя связь с БКА, а в деле с Осло именно он держит контакт с Федеральной прокуратурой в Карлсруэ, которая сопровождает расследование с нашей стороны. Так что придерживайся правил.

– Ты ведь не пытаешься меня запугать?

– Я просто переживаю за тебя.

– Понятно, – сказал Снейдер. – Когда мы вылетаем?

– Через два часа. Моя секретарша купит тебе и Немез билеты на самолет. Проживание будет организовано МИДом.

– А наше служебное оружие?

– МИД уже позаботился о соответствующем уведомлении.

– Тогда что я здесь еще делаю, раз все организовано?

Ван Нистельрой подозвал Снейдера к себе и понизил голос:

– В прошлом году в порту Гааги мы вместе поймали киллера – это была не совсем законная операция.

– Не совсем законная? – повторил Снейдер с едва уловимой улыбкой. «Преуменьшение года».

– Это могло стоить нам обоим жизни, поэтому я хочу, чтобы ты не забывал одного: расследованием на месте руководит норвежская полиция. Ты понял?

Снейдер заскрежетал зубами, в ответ ван Нистельрой схватил его за руку.

– Все твои следственные действия вне посольства должны быть сначала одобрены в рамках официального запроса об оказании правовой помощи. Любой, даже самый незначительный самовольный поступок может привести к тому, что все добытые улики будут признаны недействительными и окажутся бесполезными.

– Тогда зачем ты вообще меня туда отправляешь?

Ван Нистельрой сделал глубокий вдох и ослабил хватку.

– Формально мы занимаемся только перевозкой трупа, которую одобрило министерство иностранных дел. Кроме того, ты консультируешь норвежскую уголовную полицию, предлагаешь свою помощь и составляешь психологический портрет преступника. Больше ничего. Потом ты летишь домой. Это ясно?

– Да, – простонал Снейдер. – И играю роль бебиситтера для Коры Петерсен. Какая пустая трата времени! Разве ты не видишь, что БНД использует нас, чтобы заслать одного из своих агентов в Осло?

– Вот почему я хочу, чтобы именно ты занялся этим делом. – Ван Нистельрой проницательно посмотрел на него. – Потому что если это действительно так, то ты быстрее всех выяснишь причину.

Покинув кабинет и проходя мимо секретарши шефа, Снейдер лишь коротко сказал:

– Бизнес-класс, как всегда дополнительное пространство для ног, без питания и никаких орущих детей в радиусе пяти рядов, – и, не дожидаясь ответа, вышел в коридор.

Вообще, он рассчитывал, что всех, кроме Немез, уже и след простыл, но они полным составом стояли в коридоре и укоризненно смотрели на него. Для начала он проигнорировал взгляды Марка, Кшиштофа, Тины и Хоровица.

– Немез, пакуйте чемодан! Не забудьте служебное оружие и анорак. И поторопитесь, наш самолет через два часа…

Затем повернулся к остальным.

– Что? – буркнул он.

– Целый год успешной совместной работы, и ты вдруг больше не хочешь брать нас с собой, – возмутился Кшиштоф.

– Хоть я и не люблю летать, но норвежские фьорды мне бы понравились, – добавил Хоровиц.

– Я нахожу норвежцев милыми, – заметила Тина.

Марк взглянул сначала на Сабину, затем на него.

– IT-специалист под рукой никогда не помешает.

«И вдобавок небольшой отпуск с Белочкой!»

– Вы тоже собираетесь навязать мне разговор? – обратился он к Сабине.

– Ну, если уж вы меня спрашиваете, – сказала она. – Почему в этот раз вы хотите работать без команды? Вы действительно думаете, что?..

– Если бы я хотел, чтобы вы все знали, что я думаю, я бы вам сказал, – перебил ее Снейдер.

– О, черт, – пробормотал Кшиштоф, повернулся и исчез в направлении лифта. Тина, Марк и Хоровиц последовали его примеру. Только Сабина осталась стоять на месте.

– Почему? – настойчиво спросила она и понизила голос. – Я не хочу начинать новое дело с загадок.

– Большая команда будет меня тормозить. Я хочу как можно скорее со всем разобраться и вернуться обратно.

Сабина пристально посмотрела на него.

– Чушь собачья!

Снейдер вздохнул.

– Ладно. – Он огляделся по сторонам, затем подтолкнул ее к нише рядом с копировальным аппаратом. – Это только предположение, – пробормотал он. – Я познакомился с доктором Катариной фон Тун на одном посольском приеме в Рейн-Майн-Халле[9]9
  Рейн-Майн-Халле – крупнейший комплекс в Висбадене для проведения мероприятий, включающий выставочные залы и конгресс-центр.


[Закрыть] в Висбадене. Две минуты светской беседы.

– Вы и светская беседа? – перебила его Сабина.

– Не получилось избежать. Она была по-настоящему цельной женщиной, красивой, умной и жесткой. Я не знаю, почему она должна была умереть. Да мне и все равно в настоящий момент, но, возможно, ее убийство используют для того, чтобы отделаться от меня здесь, в Висбадене.

Сабина коротко рассмеялась.

– Да кто захочет отделаться от вас, всеобщего любимца? Ну, серьезно? Из пяти тысяч коллег мне спонтанно никто в голову не приходит.

Снейдер поднял вверх палец, затем сжал руку в кулак. Его шейные артерии пульсировали.

– Никогда больше не пытайтесь шутить в моем присутствии, Немез! – Он опустил руку. – Я просто хотел выяснить, кто особенно жаждет отправить всю мою команду за границу, чтобы я здесь, в Висбадене, не продвинулся в одном важном расследовании, которым занимаюсь.

– Даже не буду спрашивать, что это, вы мне все равно не расскажете, верно?

– Ваш талант к комбинированию в очередной раз впечатляет.

Сабина проигнорировала комментарий.

– Предположим, что это правда… – Она ненадолго задумалась, потом покачала головой. – Однако мысль все-таки параноидальная.

– Если бы… – ответил Снейдер.

ПОЧТИ ТРИ НЕДЕЛИ НАЗАД

Суббота, 5 мая

Александер припарковал свою белоснежную «теслу» на въезде на участок рядом с машинами других гостей, которые уже прибыли в Тёнсберг. Радиочастотный ключ он оставил в боковом отделении. Знал, что персонал позже переставит автомобиль за дом, под навес – если тот еще существовал.

Александер давно здесь не был – он вообще не хотел больше сюда возвращаться, – поэтому все показалось ему изменившимся. Уже при въезде он заметил, что Черный баклан, фамильный герб семьи Йоргенсен, на чугунных кованых воротах был отполирован и, как никогда, сиял в лучах предвечернего солнца.

Поеживаясь от холода, Александер поднял меховой воротник кожаной куртки, достал свой маленький чемодан из машины и понес его вверх по лестнице к входной двери. Тут же навстречу ему вышла молодая горничная.

– Добрый день, – улыбнулась она, всем своим сияющим видом давая почувствовать, что это расположенное на возвышенности загородное поместье с видом на боковой рукав внушительного Осло-фьорда было абсолютным раем. Сам Александер тоже имел летний домик с видом на фьорд, но, в отличие от его владения, здесь идиллия существовала лишь на первый взгляд. Он знал, что за фасадом скрывается другой мир. Мрачный и опасный, с множеством темно-серых оттенков.

– Я хотел бы увидеть Хокона Йоргенсена, – сказал он.

– Могу я забрать ваш багаж?

– Спасибо, не нужно.

– Как вас представить?

Александер улыбнулся и хотел что-то сказать, но замолчал, увидев, что из дома вышел датчанин. Эту фигуру невозможно было спутать ни с кем другим. Правая рука Хокона. Как всегда, в темном костюме. Его Александер тоже не видел много лет. Датчанину должно было быть далеко за шестьдесят. Тем не менее он почти не изменился и своим истощенным телом и длинной рыжей бородой напоминал устрашающее, похожее на викинга пугало. Изначально датчанин работал на старого Йоргенсена, но теперь стал телохранителем Хокона и, по слухам, все еще был непревзойденным в своем деле.

Только сейчас Александер понял, что не знает настоящего имени этого человека – в детстве его это не смущало. Он помнил лишь, что они с Хоконом его очень боялись.

На лице датчанина отразилось что-то вроде минимальной радости встречи.

– Александер, – он протянул руку, – заходи, твой брат будет рад тебя видеть.

Поняв теперь, кто он, горничная бросила на Александера удивленный взгляд.

– Возьми багаж и отнеси его в большую гостевую комнату, – велел ей датчанин.

Девушка пошла с чемоданом вперед, а датчанин приобнял Александера за плечи своей длинной рукой и повел в дом.

Как только они вошли внутрь, уже одни запахи пробудили в Александере воспоминания. О детстве, которое он провел здесь вместе с Хоконом, и в первую очередь об их отце, старом Йоргенсене. Будучи сиротой, он в пятнадцать лет приехал с Лофотенских островов в Тёнсберг и обосновался в этом старейшем городе Норвегии в ста километрах к югу от Осло. Здесь он начал свою карьеру карманного вора – под кличкой Черный Баклан. На протяжении десятилетий это была проблемная птица, которая вылавливала всю рыбу в озерах. В конце концов в девятнадцать лет их отец вошел в контрабандный бизнес, в двадцать пять открыл свое первое игорное заведение, а в тридцать владел первыми ночными клубами. Когда родился Хокон, а через четыре года Александер, старик уже заправлял всем на побережье Осло-фьорда.

Проходя сейчас в главном доме мимо лосиных рогов и огромного чучела голубого марлина, которого поймал отец, Александер снова поддался детским воспоминаниям. Когда Хокону было десять, а ему пять, отец уже брал их с собой на охоту на лося, на рыбалку на каноэ и на заготовку дров в лесу. Это было лучшее время в их жизни, возможно, потому, что тогда они еще не догадывались, чем на самом деле их отец зарабатывал деньги.

Их мать рано умерла от инсульта. Абсолютно неожиданно, в спальне их лофотенских апартаментов на севере Норвегии. Хокон обнаружил ее, когда принес ей завтрак в постель.

Семнадцать лет спустя скончался и их отец, ночью в порту Осло. В него выстрелили. Три раза в спину. Убийцу так и не нашли. После этого Хокону, которому было всего двадцать пять, пришлось возглавить бизнес, что стало для него неожиданным и непростым испытанием. Это же послужило и причиной разрыва между братьями. Александер никогда не хотел иметь дело с махинациями семьи. Вообще он мечтал стать полицейским, но из тактичности и уважения к семье отказался от этих планов и зарабатывал на жизнь сначала охранником инкассаторских автомобилей, а позже телохранителем бизнесменов в поездках. С тех пор его жизнь складывалась совсем не так, как он планировал.

И вот теперь Александер стоял в большом зале виллы с четырехметровыми потолками. Здесь, в сердце изначальной постройки, все было из стопятидесятилетнего дерева. И шторы, как всегда, задернуты – так лучше для чувствительных к свету глаз Хокона. Из обеих пристроек дома доносились глухие голоса и смех, в камине потрескивал огонь, и откуда-то слышались звуки фортепианной сонаты. Хокон всегда был поклонником классической музыки. И Гигера[10]10
  Ханс Рудольф Гигер (1940–2014) – швейцарский художник, представитель фантастического реализма.


[Закрыть], чьи большие, пугающе мрачные картины висели между охотничьими трофеями. Два стиля, которые, по мнению Александера, абсолютно не сочетались – вульгарный мир механических существ посреди норвежской фауны, флоры и культуры. Но это был дом Хокона. Он должен чувствовать себя здесь комфортно.

Датчанин коротко поговорил по телефону и исчез, а в следующий момент Хокон уже спускался по широкой скрипучей деревянной лестнице. В черной приталенной рубашке с расстегнутыми до груди пуговицами и таких же узких брюках он напоминал хищника. И вот этот мужчина теперь управлял, если не считать небольшого соперничества с парой бандитских группировок, преступным миром всей Южной Норвегии – разветвленной сетью ночных клубов, игорных заведений и контрабандных маршрутов.

– Братишка! – Хокон сдвинул солнцезащитные очки на волосы и широко ему улыбнулся.

– Ты стал еще уродливее, – сухо заметил Александер. – Скоро будешь выглядеть, как отец.

– А ты все больше походишь на маму.

Они заключили друг друга в долгие и крепкие объятия.

– Астрид будет рада тебя видеть. – Хокон сжал его плечо.

– Я тоже рад… видеть вас обоих.

Уже сейчас от Хокона пахло алкоголем. При этом семейное торжество еще даже не началось. Ну ладно, почему именно он, именинник, должен оставаться трезвым в этот вечер?

Пока Хокон прижимал к себе Александера, тот посмотрел через плечо брата вверх на лестничную площадку. Там стояла Астрид в вечернем платье, улыбалась ему и выглядела чертовски соблазнительно.

К началу ужина Хокон прилично накачался. Как накренившийся контейнеровоз, он стоял во главе длинного стола, держал в руке бокал и ждал, пока гости утихнут.

– Я очень рад, что вы все пришли – ну, иначе об этом бы позаботился датчанин, – с ухмылкой он поднял бокал, все засмеялись. – Skal.

– Skal, – многократно раздалось в ответ.

Гости, деловые партнеры и самые близкие члены семьи пили за его здоровье.

Астрид сидела рядом с Хоконом, но постоянно посматривала в сторону Александера, теперь она тоже подняла свой бокал. Алкоголь не пьет, отметил он. К тому же ее щеки слегка порозовели, что ей очень шло. Очевидно, она заметила его взгляд и украдкой кивнула ему.

– И еще кое-что меня особенно радует. После скольких лет? Пяти… шести? – Хокон посмотрел на него.

– Семи, – поправил Александер, по-прежнему не отрывая взгляда от Астрид. «Это было на твое тридцативосьмилетие, но ты и сам отлично знаешь!»

– Боже мой… Спустя семь чертовых лет мой маленький брат снова почтил меня своим присутствием в родительском доме. Хотя мы иногда созваниваемся, это не то же самое, когда он приезжает сюда. Я очень занят – должен заниматься бизнесом, ставить на место новых сотрудников, если вы понимаете, о чем я… – все снова засмеялись, – но у Александера там, в Осло, еще больше дел, чем у нас здесь. Поэтому я рад, что он решился на короткий отпуск в Тёнсберге и закрыл на неделю свою контору. – А что с твоими сотрудниками?

– Я отправил их в оплачиваемый отпуск.

– Ого! Пять человек, как я слышал. – Хокон повращал бокал и чуть было не расплескал содержимое. – Александер изменился к лучшему. Вы его еще помните? Много лет он работал телохранителем у крупных финансовых и кредитных акул, а сам попутно втихаря изучал юриспруденцию. – Он постучал себя по лбу. – И сегодня он один из топ-юристов для банкиров и инвесторов.

Опять все засмеялись, но Хокон быстро приложил палец к губам.

– Пссс! Конечно, этого никто не должен знать, но такие типы в элегантных костюмах на самом деле гораздо опаснее и коррумпированнее нас.

«Ах, меньше пей и помалкивай, брат!» Хотя в некоторой степени это соответствовало действительности. Сфера, в которой он работал вот уже пятнадцать лет, была грязной, жесткой и беспощадной. Некоторые от отчаяния прыгали с высоток, бросались под поезда или вставляли себе в рот ствол охотничьего ружья. Однако, насколько он знал, заказных убийств пока не было. Да, они оба коррумпированы, но бизнес, которым он занимался, однозначно имел репутацию получше, чем ремесло его брата.

– А, плевать! Я обещал Александеру, что не буду плохо говорить о нем или его клиентах. Прежде всего потому, что моя дорогая жена очень просила меня об этом. – Хокон погладил Астрид по щеке, и она слегка покраснела. – Она по-прежнему самое прекрасное, что дал нам Гримстад. Город, из которого родом не только такие знаменитости, как Кнут Гамсун, Генрик Ибсен или полярные исследователи Гассель или Гран, но и само очарование Астрид, как вы можете видеть.

Александер взглянул на Астрид, которая смущенно смотрела в тарелку перед собой. Гримстад был знаменит не только своими художниками и исследователями, но и насчитывал, бесспорно, самое большое количество солнечных дней в Норвегии. Похоже, именно они сформировали Астрид и ее счастливую натуру еще до того, как она с родителями переехала в Тёнсберг. Здесь она провела свою юность с Хоконом, им и другими ребятами из их компании.

Уже когда он впервые увидел ее в коротком красном платье – летом на вокзале в Тёнсберге, ей было четырнадцать, а ему семнадцать, – он до смерти в нее влюбился. Тогда она была юным жизнерадостным белокурым созданием в веснушках. Разбившим ему сердце, потому что не воспринимала его так, как ему хотелось бы. Из них двоих Хокон был взрослее, а из-за своей особенной внешности и интереснее. В конце концов через пять лет – когда работа телохранителя заставляла его много ездить по Европе, – в свои девятнадцать она вышла замуж за Хокона. Какой удар!

– За Астрид, моего брата и семью! – выкрикнул Хокон. – Skal.

Все еще раз подняли бокалы и выпили.

Наконец Хокон сел. Горничные хотели принести супницы, но Астрид коротким жестом попросила подождать минутку и обратилась к гостям:

– Сегодня меня уже много раз спрашивали, почему я не пью алкоголь… Так вот, у меня есть новость.

Разговоры утихли, все в ожидании смотрели на Астрид. Сердце Александера забилось сильнее. Он покосился на своего брата. Тот, похоже, не догадывался, что сейчас последует.

– Я узнала только сегодня утром, и у меня еще не было возможности сказать тебе. – Астрид улыбнулась Хокону. – Это мой сюрприз для тебя ко дню рождения, дорогой. У нас будет ребенок.

По залу пробежал шепот, затем все заговорили наперебой. Многие начали поздравлять, другие захлопали.

– …На третьем месяце… – со смехом ответила Астрид на чей-то вопрос.

Она выглядела такой счастливой, и Александер заставил себя тоже улыбнуться. «Рад за тебя», – просигнализировал он ей взглядом.

«Подыграй! Будь хорошим гостем и не порти ей этот вечер!» Он продолжал улыбаться, хотя, честно говоря, всегда втайне надеялся, что этот брак когда-нибудь распадется. Но беременность и счастливое лицо Астрид развеяли его последнюю надежду.

Наконец подали суп, и, пока все стучали ложками и в зале воцарилось спокойствие, Александер впервые взглянул на своего брата. Известие о прибавлении в семействе Йоргенсен должно было осчастливить его. Но Хокона словно подменили. На его лице не было даже намека на улыбку.

Он бросил мрачный взгляд на гостей, и Александер внезапно почувствовал, как температура в помещении опустилась на несколько градусов.

Часть вторая

КАТТЕГАТ

Среда, 23 мая Вторая половина дня

Глава 12

В последнюю минуту такси доставило их в аэропорт Франкфурта. К счастью, они уже зарегистрировались, поэтому им оставалось только сдать багаж – огромный кофр Снейдера и чемодан на колесиках Сабины – и передать табельное оружие и боеприпасы командиру экипажа на ответственное хранение до конца полета. Потом еще проследовать через зону дьюти-фри и пройти предполетный досмотр, но благодаря дипломатическому паспорту Снейдера и этот процесс ускорился. Несмотря на недовольство других пассажиров, им разрешили миновать очередь и сразу встать вперед.

– Снейдер, – прошипела Сабина, которой было неудобно из-за такого привилегированного обращения, – у нас еще есть время, мы могли бы встать в очередь. Здесь не так много…

– Если уж стоять в очереди, то лучше делать это впереди, – прервал он ее, проходя мимо сканера для пассажиров со своей ручной кладью.

Сабина бросила рюкзак на конвейер, вывернула содержимое карманов и прошла через металлодетектор, который запищал. Она знала, что на ее теле, даже в обуви, не было металла, – а также знала, что некоторые металлодетекторы издают звуковые сигналы на основе случайного выбора. Просто для устрашения!

Она терпеливо вернулась и еще раз прошла через детектор. Тот снова запищал! Тогда один из сотрудников службы безопасности отвел ее в сторону и последовала обычная процедура сканирования и личного досмотра, проводимая коллегой-женщиной.

Снейдер уже с нетерпением ждал за конвейерной лентой, когда ее ручная кладь выехала из сканера. Затем ее попросили снять ремень и обувь.

– Эти издевательства необходимы? – вмешался Снейдер.

– Пожалуйста, отойдите! – вежливо попросил его сотрудник.

– Слушайте, вы, аллергик на интеллект, мы спешим, наш рейс…

– Отойдите! – уже раздраженно повторил сотрудник, проигнорировав оскорбление Снейдера.

Тем временем Сабина разулась. Снейдер стоял рядом и скрежетал зубами. Он и так не мог похвастаться терпением, которое было уже на исходе.

После того как Сабине разрешили снова надеть обувь и ремень, ее попросили открыть рюкзак. У нее изъяли минитюбик зубной пасты в прозрачном пакете, который она на бегу купила в магазине дьюти-фри за четыре евро.

– Что за чушь? – прорычал Снейдер.

Сотрудник службы безопасности и на этот раз не отреагировал, а попросил Сабину достать из рюкзака ноутбук, после чего протер устройство салфеткой, чтобы проверить его на наличие следов взрывчатки.

– Вы ведь не думаете всерьез, что следователь БКА планирует взорвать самолет? – воскликнул Снейдер, и Сабина умоляюще посмотрела на него. Чем больше он будет возмущаться, тем придирчивее будут сотрудники службы безопасности. И действительно, теперь Сабине пришлось открыть косметичку и полностью ее вытряхнуть.

– Спасибо, мы закончили, – наконец сказал ей мужчина.

Вооруженная и одетая в форму коллега, державшая на поводке немецкую овчарку, быстро кивнула ему. Пока Сабина складывала все обратно в рюкзак, мужчина повернулся к Снейдеру:

– Вами заинтересовалась собака по поиску наркотиков. Что у вас в карманах?

Снейдер некоторое время ошеломленно смотрел на него, затем достал прозрачный пакетик с марихуаной – свой личный запас на несколько дней в Осло.

– Я не обязан вам ничего показывать или объяснять, почему это у меня с собой, но я все равно отвечу, так как сегодня я в порядке исключения любезен, – сказал Снейдер. – Мне это нужно по медицинским показаниям.

– А мой врач прописал мне посещение борделей, – парировал сотрудник с каменным лицом.

– Очень смешно. – Снейдер сунул руку в карман пиджака и вытащил дипломатический паспорт.

– Это все хорошо, тем не менее контрабанда наркотиков нелегальна. Выбросьте пакетик в тот бак для мусора и можете проходить.

– Черта с два!

– Тогда я не могу вас пропустить.

Снейдер прищурился, затем снова полез в карман и достал листок бумаги, который выглядел старым и потрепанным. Сабина закончила собирать вещи, встала рядом с ним и увидела, что это справка, подписанная его семейным врачом, доктором Вуди. Сотрудник службы безопасности внимательно все прочитал.

Тем временем негодование других пассажиров уже нельзя было игнорировать.

– Сначала лезут вперед, а потом всех задерживают! – крикнул кто-то.

Снейдер помрачнел. Прищурившись, он уставился на пассажира, как будто хотел убить его взглядом.

– Я вправе, на свое усмотрение, разрешить вам оставить это при себе или нет, – сказал офицер. – Но я не разрешаю. Либо вы выбросите пакетик в мусорный бак, либо не пройдете предполетный контроль.

В этот момент Снейдера и Сабину вызвали на посадку по громкой связи.

– Снейдер, умоляю, выбросьте его, – призвала Сабина. – Наш самолет не будет ждать нас вечно. Я куплю вам новый запас в Осло.

– Нет, вам не придется этого делать.

Внезапно Снейдер нацепил свою самую холодную зловещую улыбку. Встал рядом с сотрудником, достал мобильный телефон, ухмыльнулся в камеру и сделал селфи с ним. Прежде чем коллеги из службы безопасности успели вмешаться, Снейдер что-то прошептал мужчине. На этот раз не в своей типично оскорбительной манере, а скорее вежливо и сдержанно. Сабина расслышала, что он сказал.

– Я размещу это фото нас, двух красавцев, на всех немецких и нидерландских порталах. Догадываетесь, каких? И их, поверьте, немало. Ваши коллеги будут смеяться до упаду над всеми сообщениями, которые вы получите.

Мужчина покраснел, затем показал коллегам, что все в порядке.

– Хорошо, – произнес он, скрипя зубами, – проходите!

Он даже вернул Сабине ее зубную пасту, которую та запихнула в рюкзак. На этом все закончилось.

Перед расположенным напротив информационным табло с указанием гейтов и времени посадки стояла высокая блондинка с длинными волнистыми волосами и спортивной фигурой, одетая в шикарный серый облегающий брючный костюм. Она все время наблюдала за Сабиной и Снейдером и теперь обратилась к Снейдеру напрямую.

– Это было милое представление, – сказала она и небрежно покрутила мыском туфли на шпильке.

– Прошу прощения? – отозвался Снейдер.

– Я умею читать по губам и поняла, что вы шепнули мужчине. – Женщина улыбнулась и подняла свои тонко изогнутые темные брови. – Но вы бы никогда не осмелились так поступить, верно?

– Я делаю это не в первый раз. – Снейдер все еще держал в руке мобильный телефон. – А, все равно отправлю. – Он начал печатать в своем телефоне.

На вид женщине было чуть больше сорока, и она излучала здоровую уверенность в себе. Сабина вопросительно смотрела на нее, пока та наконец не протянула руку.

– Майор Кора Петерсен, военная внешняя разведка БНД, но зовите меня просто Кора.

Снейдер на мгновение поднял глаза, но не выглядел особенно удивленным, как будто ожидал чего-то подобного.

Сабина пожала ей руку.

– Сабина Немез.

– Я знаю.

Сабина слегка недоверчиво изучала свою визави. Майор Петерсен не только была на голову выше ее, но и чертовски привлекательна.

– Кстати, нам не нужно спешить, – объяснила Кора. – Остальные пассажиры еще не знают, но все рейсы в Осло были отменены пять минут назад. Сотрудники тамошнего аэропорта бастуют.

В эту секунду по громкоговорителю объявили о небольшой задержке рейсов в Осло.

– Verdomme! – Снейдер недовольно посмотрел на нее. – Что вы предлагаете?

– Мы предполагаем, что забастовка продлится не менее двух дней, поэтому я взяла на себя смелость и уже поменяла наши билеты на рейс до Гамбурга. БНД просто лучше информирована, чем БКА. – Она улыбнулась.

– А что мы забыли в Гамбурге?

– Там мы возьмем такси до Киля, а оттуда доберемся на пароме до Осло. Это самый удобный маршрут.

Снейдер скривился:

– Ненавижу корабли.

Сабина изумленно подняла глаза:

– Вы серьезно? У вас морская болезнь?

– Я лишь сказал, что ненавижу корабли!

– В моей аптечке всегда есть таблетки от морской болезни, – сказала Кора. – Пойдемте к гейту?

– Могу я сначала взглянуть на ваше удостоверение? – спросила Сабина, после чего Снейдер удивленно посмотрел на нее. Она пожала плечами: – Просто я училась у лучших.

Улыбнувшись, Кора вытащила из пиджака пластиковую карточку и наклонила ее так, чтобы был различим водяной знак. Сабина могла ясно видеть, что удостоверение личности не подделка.

Снейдер подошел ближе и тоже взглянул.

– Когда начинаешь походить на свое фото в паспорте – это явный признак, что срочно пора в отпуск, – прокомментировал он. – Вы поэтому едете с нами в Норвегию?

– Вы знаете, почему я вас сопровождаю, – холодно сказала Кора. – Я нужна вам.

Затем она направилась в сторону гейта, и Снейдер и Сабина были вынуждены последовать за ней.

– Честно говоря, вы нужны мне так же сильно, как киста на заднице, – сказал Снейдер. – Но вы могли бы принести пользу – взять мою ручную кладь, а также постараться не мешать мне.

Сабина сглотнула. «Хорошее начало».

Но Кора вежливо улыбнулась:

– Любой был бы счастлив получить поддержку в этом деле.

– Снейдер не любой, – извиняющимся тоном сказала Сабина и жестом показала Снейдеру, чтобы тот наконец заткнулся.

Но он, конечно, не успокоился.

– В общении со мной есть одно простое правило – и, если вы будете ему следовать, все будет хорошо. Мне милее всего люди, знакомства с которыми я избежал. Так что не надоедайте.

– Я, мои знания и контакты в Осло вам все равно понадобятся, – спокойно возразила Кора.

Они поднялись по эскалатору.

– Хотел бы я быть таким, как вы, – вздохнул Снейдер. – Наивным, доверчивым и глуповатым.

Наконец он добился того, что Кора потеряла самообладание.

– Послушайте, – напустилась она на него. – Кажется, вы не хотите осознавать: я здесь, чтобы координировать ваше расследование. В этом деле вы неофициально подчиняетесь мне, потому что незнакомы с реалиями, а я, как агент БНД, понимаю взаимосвязи лучше вас.

– Вы действительно так считаете? – насмешливо спросил Снейдер.

Она понизила голос и прошипела:

– Вполне возможно, что в ходе расследования мы наткнемся на информацию, знать которую вам обоим совсем не положено. А теперь давайте прекратим это детское соперничество.

Наконец они дошли до стойки «Люфтганзы», перед которой уже собрались люди, ожидавшие рейса в Гамбург.

– Наш гейт там. Я поговорю с дамами, чтобы нас быстрее пропустили на борт. Кроме того, ваш багаж должны погрузить в этот самолет, а новый командир забрать у коллеги ваше служебное оружие. – Кора оставила их и направилась к стойке.

– Отлично все прошло, – цинично пробормотала Сабина.

– Да, я тоже так думаю, – абсолютно серьезно сказал Снейдер.

– Я знаю, что вы ужасно раздражены, но эта провокация была совершенно не нужна!

– Вы так считаете? – ответил Снейдер. – Я не хотел ждать три дня, чтобы выяснить, что тут на самом деле происходит.

– И что же? – Сабина удивленно посмотрела на него. Он больше не казался возбужденным, а его пульс был, скорее, как у улитки.

– Теперь мы знаем, что от нее можно ожидать. А еще то, что БНД преследует собственные цели, – прошептал он.