Текст книги "Железный бастион"

Глава первая. Бункер на отшибе

Душным и туманным выдался денёк в полузаброшенном городке, что покоился в месте слияния двух мутных рек. До климатических пертурбаций белёсая завеса здесь появлялась разве что по утрам. Теперь же шапка обильных испарений водных артерий постоянно висела над этим местом. Да и забортная температура в начале зимы никогда раньше не позволяла туристам расхаживать по местным улочкам в лёгких цветастых рубашках-гавайках.

Город, когда-то очень давно бывший оплотом советских, а потом и украинских корабелов, сейчас практически пустовал. Большая часть выжившего человечества обделила это место своим вниманием. За всё время последних вооружённых конфликтов по городку ни разу не ударили «атомом». Так только – обстреляли для галочки миномётами, скинули в профилактических целях несколько напалмовых бомб на заброшенные заводы и на том успокоились. А люди отсюда ушли сами.

Но существовала ещё одна, пока незначительная, но постоянно разрастающаяся часть послевоенного социума, которая, на радость остаткам местного населения, облюбовала сии развалины. В число этих «туристов» входило множество рейтинговых игроков и весьма состоятельных поклонников новой подпольной и как бы официально запрещённой игры – Кровавые Траки. Кто-то, конечно, предпочитал употреблять менее агрессивный вариант названия данного развлечения – Красные Траки, но суть игры от этого, как и количество пролитой крови, ни на каплю не менялись.

И теперь чахлый городок жил исключительно за счёт организации танковых игрищ. Три заброшенных кораблестроительных завода плюс множество других производственных руин позволяли в пределах одной географической локации организовать с десяток просторных и весьма любопытных игровых полигонов. Нехитрый танкобарный и бункерно-гостиничный бизнес здесь жил бурными яркими всплесками. Городок оживал на недельку-другую, обслуживая небедных танкистов и сверхсостоятельных зрителей, а потом вновь засыпал до следующего нашествия любителей танковых баталий.

В обычные дни здесь по всем заброшенным и пыльным улочкам неспешно прогуливались местные жители. Кто-то просто маялся от безделья и слонялся, выискивая местечко с относительно приличным видом. А кто-то, сидя на бетонной плите рухнувшего здания, приговаривал пузырь мутной и любовался речными испарениями, которые словно солнечные протуберанцы срывались с водной поверхности и медленно уплывали прочь. Но в те дни, когда в небе над городком зависали тучи разнообразных облачных транспортёров, а на дальних улочках, окончательно доламывая полуразрушенные короба построек, «разминались» танки игроков Кровавых Траков, местные предпочитали держаться поближе к Соборно-совковой.

Практически под каждым старинным, но всё ещё крепким домом этой центральной улицы имелись либо древние катакомбы, либо советские бомбоубежища. Ведь никто толком не знал, на каком полигоне и когда именно начнётся та или иная игра. И как только над городом поднимался вой корабельных ревунов[12]12
  Ревун – он же тифон – прибор, применяемый в туманную погоду на судах, на маяках и буях для подачи звуковых сигналов, как правило, низкого тона, слышимых на большом расстоянии.


[Закрыть], сигнализирующий о скором начале битвы, абсолютно все местные стекались под землю в эти убежища. Ибо здесь, на отшибе, ясное дело, никто даже не думал сооружать на каждом полигоне пристройку с генератором Грешникова[13]13
  Генератор Грешникова – «силовик», генератор силового поля.


[Закрыть], как это делали на локациях, приближенных к обжитым городам. И бывало так, что снаряд танкового рельсотрона, выпущенный в битве на «Черном заводе», пробивал на своём пути абсолютно все обветшалые стены строений и со звоном церковных колоколов застревал в одной из стен старого плавучего дока на полигоне «Верфь Коммунарки», расположенной в другом конце города. И сегодня был один из таких дней. Первые битвы должны были вот-вот начаться, и танкобары уже заполнились клиентами всех мастей.

Танкобар «Бункер», занимающий просторное подвальное помещение в одном из зданий времён Российской империи, был самым популярным. Усиленное убежище здесь гарантировало посетителям безопасность даже в случае полного обрушения здания, которое могло произойти лишь при десяти-пятнадцати прямых попаданиях в него из пушки Гром третьей модификации. Но что самое примечательное, единственный гальюн здесь располагался почему-то сверху, на первом этаже, и, ясное дело, не обеспечивал безопасность заседающему там народу. Местные даже поговаривали, что три сезона назад прямёхонько в этот сортир угодил снаряд Смоки, прилетевший с расположенного по соседству полигона «Коммунарки». Никто тогда не пострадал, но все присутствующие на тот момент в уборной справили на одну нужду больше, чем рассчитывали изначально. Впрочем, этот своеобразный «аттракцион» лишь увеличивал популярность заведения.

Центральный неширокий, но довольно протяжённый зал, оформленный под раскуроченный танковыми залпами бункер последней войны, был забит до отказа. Всё помещение бара декорировали сгнившим огнестрельным оружием ушедших веков, личными вещами погибших танкистов и прочим хламом, создающим соответствующую атмосферу. Небольшие деревянные столики с лавками вдоль увешанных раритетными атрибутами стен были заказаны и расписаны почасово на сутки вперёд. Как-то примоститься вновь пришедшим здесь можно было лишь за центральным общим столом, растянувшимся от самого входа до узкой стойки бара. И хоть частные столики считались более престижными местами, многие постоянные клиенты этого заведения почитали за честь сидеть именно за общим столом, являющимся визитной карточкой танкобара «Бункер».

А всё потому, что длинные доски общаковой столешницы опирались на два неизвестно где срезанных вместе с частью корпуса, гусеничных хода самого настоящего древнего танка «Т-34». Сидя на узкой деревянной лавке, некоторые клиенты могли опереться ногой о ржавый башмак гусеницы или пристроить свой модный «военный» ботинок на опорный каток легендарной боевой машины. А по центру, вдоль стола, была приварена к стойкам пара старых башенных орудий. Одно – от той же тридцатьчетвёрки, а второе – от не менее легендарной «Пантеры».

Осветительные элементы над столом были очень тусклые, они отдавали желтизной, как изжившие себя лампы накаливания, воспроизводя сумрак реального старого бункера. В качестве плафонов к ним использовали пробитые осколками шлемофоны танкистов. А по всей площади потолка над общим столом в густом табачном смоге растянулись старые военные карты, разрисованные от руки многочисленными обозначениями и стрелками наступления каких-то давно забытых армий. Но, несмотря на это своеобразное ретрооформление, в конце стола, над баром, висел огромный навороченный стереоскрин последней модели, на котором уже началась трансляция первых разогревающих битв.

Именно за этим общим столом сейчас и сидел человек лет двадцати пяти – тридцати в свежекупленной на местной барахолке старой генеральской шинели и простенькой офицерской фуражке времён СССР. Взгляд его так и сквозил колючим арктическим холодом. Складывалось впечатление, что это был не просто среднестатистический игрок Красных Траков, одной ногой стоящий в зрелой жизни, а второй безнадёжно увязший в молодости. Он выглядел как преклонного возраста ветеран, прожженный временем и суровыми буднями войны. Человек сидел неподвижно, держа в руке тлеющую сигаретку, и задумчиво буравил взглядом пространство перед собой. Вся окружающая суета и радостный гомон посетителей пролетали мимо его сознания, в котором сейчас, видимо, заваривалась крутая каша каких-то недобрых мыслей.

– Уважаемый, – вырвал его из размышлений сосед, мужик в потёртой кожанке, – у вас уже фильтр плавится. И всё бы ничего, но вонь от него несусветная…

– Да, конечно…

Мужчина вернулся в реальность, быстро затушил остатки сигареты в крышке старого армейского котелка, служившей здесь пепельницей, и глянул на экран. Проследив за его взглядом, всё тот же сосед кивнул в сторону стереоразвёртки с изображением танков – участников предстоящего боя и, видимо, от нечего делать полюбопытствовал:

– Как думаешь, – перешёл на «ты» незнакомец, – кто из этих в лидеры выбьется, кто больше танков набьёт?

Мужчина в шинели прищурился, изучая танки и позывные игроков, секунду-другую поразмыслил, поджав губы, потом отвернулся от экрана и, подняв свой стакан, указал им на стереоскрин.

– Победит игрок на втором «Викинге» с «Твинсом», покрытый «Кедром». – Выдав своё экспертное мнение, он сделал небольшой глоток виски.

– С чего это? – удивился сосед. – А почему не «Шафт» или вторая «Жига»?

Мужик в шинели немного скривился от явного нежелания сейчас что-либо говорить, но, сделав ещё пару глотков, всё же снизошёл до разъяснений.

– Полигон не для ближнего боя, «Жига» вылетит быстро. И в этом забеге нет ни корпусов, ни пушек третьей модификации, большая часть участников выбрала осколочные орудия, а от «Грома» у этого товарища неплохая защита. Плюс корпус весьма крепкий, «Шафт» с одного прицельного залпа не срубит, а значит, есть время подлатать броню. А когда пойдёт замес и все друг друга утюжить будут, у «Твинса» появится преимущество из-за скорострельности, он начнёт, как тут говорят, чужие фраги подсасывать. Пока остальные пушки будут ждать перезарядки для финального выстрела, он по-быстрому станет раненых добивать. Потому и выйдет в лидеры и больше всех фонда снимет, даже если не дотянет до конца битвы.

– А я смотрю, ты знаток. Хм, а чем чёрт не шутит! Сделаю-ка я ставку на этого «Викинга». Может быть, выигрыша хватит на бутылочку хорошего пойла, тогда раздавим вместе. – Дядька в кожанке ткнул несколько раз пальцем в сенсорный экран личного комма и обратился к своему случайному собеседнику: – А если знаешь всё, то почему тогда сам не участвуешь в битве?

– Что?! Не-ет, это не мой уровень. Фонд битвы и без того жалкий, так его ещё и на всех делят. Я предпочитаю битвы на выживание, где фонды на порядки аппетитнее и где последний уцелевший забирает всё.

– Ого! Так ты что, из этих, из рейтинговых? Другие в подобные битвы не сунутся.

– Да, что-то около того, – кивнул бывалый игрок и представился: – Лукас, позывной Дабл.

– Очень приятно, наслышан! – Сосед танкиста подхватил свой бокал с коньяком и дзынькнул им о стакан Лукаса. – А я Иван, просто любитель, в смысле болельщик. В местном движении больше известен как Кузнец Бабич.

– Погоди… – танкист задумался, пытаясь что-то вспомнить, – …кузнец-кузнец, оружейник, что ли? Не ты ли делал микродоводки орудию и корпусу одному товарищу с позывным Батлкруизёр-один? Удивил он меня в битве на киевском полигоне, не смог я его тогда вырубить с одного прицельного, хоть и должен был.

– Так и есть, – улыбнулся мастер, – делал. В том и задумка была, сделать броню чуть крепче, чтобы она держала на один «целый» залп больше, а ствол чуть мощнее, чтобы рубил соперников на тот же «целый» залп меньше. И если быть точнее, то ник этого моего клиента на латинице записан был и с заглавных букв.

– Точно, на латыни, – кивнул Лукас. – Но скажи, как ты это делаешь? Как совершенствуешь то, что уже и без того совершенно? На заводах же такие дорогущие станки, плюс технологии, плюс ресурсы. Как их можно переплюнуть?

– Как-как? – Оружейник отпил из бокала. – За большие деньги, вот как. Один мой приятель любил говорить, что самое главное в танке – это прокладка между пультом управления машиной и эргокреслом. Так и тут. Станки – это лишь инструмент.

– Ясно, – кивнул танкист, – так и скажи, что секрет фирмы.

– Ну, не то чтобы большой секрет, – мастер пожал плечами, – но это у меня как бы наследственное. Ещё мой прапра десять раз прадед, светлая ему память, «тридцатьчетвёрки» в войну на заводе собирал. И каждая собранная им машина была чуть быстрее, чуть манёвреннее, капельку крепче, орудие чуть точнее и послушнее, ну и так далее. А на войне все эти чуть-чуть сливались в одно целое ни фига себе. Эти все чуть-чуть позволяли на секунду раньше выстрелить во врага или выжить экипажу с практически пробитым корпусом. Кстати, моя бабуля клянётся, что этот мой предок родом из здешних мест.

– Ну, тогда поднимем наши чаши за мастеров своего дела! – Лукас схватил свой стакан, опустошил его залпом и маякнул бармену, чтобы тот повторил заказ.

А тем временем первый разогревающий бой вспыхнул со всей своей яростью. Игроки, активировав сразу три усиливающих микромодуля, слишком резво кинули свои танки в атаку, в результате чего мало кто из них успел даже «аптечку»[14]14
  «Аптечка» – общепринятое наименование одноразового блока резкого увеличения скорости «регенерации» углеритовой брони.


[Закрыть] использовать. И, как предсказывал Лукас, в лидеры тут же выбился игрок на среднем корпусе «Викинг» со спаренным плазмомётом. Он и победил.

Не обошлось в этой бойне и без несчастных случаев. На центральной площадке поля боя образовалась куча-мала. Там скопились обездвиженные танки, корпуса которых были объяты оранжевым дымом модуля безопасности «белый флаг»[15]15
  «Белый флаг» – несколько блоков с дымовыми шашками, расположенные в корпусе игрового танка и активируемые вручную или автоматически при критическом повреждении танка. Означают, что игрок оказался вне игры.


[Закрыть], сигнализирующим о том, что боец уже вышел из игры. Но перекрёстные осколочные и плазменные залпы орудий оставшихся игроков продолжали неизбежно попадать в эти повреждённые машины. И нескольких серьёзно раненых танкистов после боя унесли в транспорт с полевым госпиталем на носилках. Кровавые Траки в очередной раз подтвердили своё название и репутацию.

Но эта трагическая деталь никого из присутствующих в баре не смутила. Даже наоборот, какой-то идиот толкнул тост за «первую кровь» в нынешнем сезоне. Мастер-оружейник же, получив на свой счёт незначительную сумму выигрыша за сделанную ставку, заказал спиртное на вкус своего нового знакомого. И бутылочка настоящего виски «Чивас Ригал» скрасила дальнейшую болтовню двух признанных мастеров своего дела. А тема застольной беседы в меру нетрезвых мужчин была весьма предсказуема. Традиционные обсуждения политики, религии, смысла жизни и культуры в этот раз они обошли стороной. В разговоре доминировали лишь две темы, в которых собеседники преуспели больше всего – это военное дело и оружейное ремесло.

И, традиционно для подобных бесед, обсуждение темы началось с… китайцев. Да, именно они и были родоначальниками принципа «один человек – один танк». Это именно китайцы в самом начале войны с многочисленными соседями доказали, что два человека в двух танках без вариантов побеждают двух и более человек в одном танке. И у всех без исключения современников ещё свежо в памяти то время, когда нескончаемые потоки самых простеньких Васпов в считаные часы захватили Владивосток.

Это китайское ноу-хау очень серьёзно повлияло и на сами боевые машины. Из-за того, что танком теперь «рулил» лишь один человек, принципы управления были значительно изменены. Сейчас использовали несколько различных типов оборудования, и каждый танкист мог выбрать себе ту систему управления, которая была ему удобнее. Изменилась, разумеется, и квалификация самих танкистов. Во время войны людей не хватало, и в танк зачастую садились переученные пилоты воздушных посудин, использование которых после массового распространения лазерных систем ПВО и ПРО сошло к минимуму. Поэтому до сих пор на равных ходили понятия «танкист» и «пилот».

Не обошлось, конечно, без современных революционных технологий. Не зря же китайцы отстроили в пустынях особые города, где поселили всех своих граждан, обученных в разных странах. Там они моментально внедряли все лучшие технологии и свежие изобретения человечества в свою военную отрасль. Где купив, а где и украв инновационные разработки разных стран мира, китайцы в один миг приняли на вооружение чужие военно-технические достижения. Они в считаные месяцы наштамповали для своей армии бесчисленное множество танков с новейшей углеритовой бронёй, способной самостоятельно заращивать повреждения. И немудрено, что инертная военная машина других стран не смогла им противопоставить свои же изобретения, годами зависающие в кабинетах чиновников ещё на стадиях одобрения. Но что самое примечательное, благодаря потоковым китайским технологиям стоимость лёгкого танка Васпо-Смока в результате стала ниже, чем стоимость совокупной амуниции бойцов с противотанковыми гранатомётами, способных своими последовательными залпами уничтожить этот совсем простенький танк.

Тут же военно-технический аспект китайского вторжения Лукас окрасил и гениальными тактическими ходами армии Поднебесной. Он подметил, что китайцы перед атакой в большинстве случаев проводили предварительный обстрел арены сражения мелкими, но «сверхгрязными» термоядерными зарядами или бомбардировали поле боя экспериментальными боеприпасами с жидким Радоном. Эти и прочие способы заражения территории предстоящего сражения вынуждали пехоту врага облачаться в громоздкие и неудобные средства личной защиты, которых, кстати, на всех участников боевых действий не хватало. И потому так называемая китайская «танковая пехота», защищённая от поражающих факторов загрязнения бронёй машин, оказалась намного эффективнее самой навороченной и превосходящей по количеству обычной пехоты врага.

А старые тяжёлые танки, стоящие тогда на вооружении большинства стран мира, не смогли противостоять целой орде мелких инновационных боевых машин, у которых улучшенные среднекалиберные орудия «Смоки» и «Гром» практически не уступали, а то и превосходили по характеристикам старый крупный калибр и ракетные танковые орудия.

И под конец обсуждения «китайской темы» вновь взял слово подвыпивший оружейник. Иван с большой гордостью, как будто это была его личная заслуга, во всех красках расписал, каким образом была поставлена жирная точка в китайском вторжении. Львиная доля заслуг в завершении первого вооружённого конфликта Серых Десятилетий принадлежала труженикам тыла, а именно – учёным и технологам России.

Дело в том, что подавляющая масса китайской «танковой пехоты» использовала «снарядные» орудия, что сильно ограничивало боезапас машин. В то время как новые российские танки, с такой же современной углеритовой бронёй, в срочном порядке перевооружились и теперь оснащались так называемыми «генераторными» пушками. Генераторы плазмы, нанороботов и прочей поражающей лабуды, работающие на едином топливе «гелии-3», превзошли по многим характеристикам орудия, использующие любые «штучные» снаряды. Даже опытные танковые рельсотроны во многом провисали в сравнении с генераторными орудиями. Боезапас «Рикошета», «Шафта», «Твинса», «Огнемёта», «Фриза» и «Изиды», в сравнении с обычными пушками, был попросту бесконечным. А если учесть, что новейший импульсный танковый двигатель также работал на «гелии-3», становится понятным, что универсальность новых российских машин буквально зашкаливала.

Многочисленные волны китайской «танковой пехоты» тогда одна за другой разбились о монолитные ряды «Мамонтов», за целостностью корпусов которых исправно следили «Изиды» – первые в своём роде «танковые санитары». А всего один танк, оснащённый «Фризом» или «Жигой», мог создать из тушек вражеских машин непреодолимую пробку и остановить продвижение через город целой армии. И когда атака захватчиков захлебнулась, за дело взялись танки со средними и тяжёлыми корпусами, намного превосходящие по броне стандартный китайский корпус «Васп». Так что вытеснение врага с захваченных территорий прошло молниеносно и безжалостно.

Обсуждение других любопытных деталей прошедшей войны могло бы продлиться ещё очень долго, если бы не два обстоятельства. Первое – содержимое бонусной бутылки уже заканчивалось, а потому мужчины всё чаще стали отвлекаться от темы, посматривая то на трансляцию боя, то на барную стойку. Вторая же причина, окончательно прервавшая горячее обсуждение, буквально вошла в заведение с парадного входа.

Грациозно спустившись по крутым ступеням, ведущим с поверхности в «Бункер», в заведение вплыла редкая красотка, облачённая в модную одежду из коричневого материала, похожего на тонкую кожу. Обтягивающие эластичные брюки подчёркивали совершенство её длинных ног и подтянутых ягодиц. А лёгкая модельная куртка, явно сшитая на заказ, приковывала внимание наблюдателей к её тонкой девичьей талии и гармоничному по размеру и форме бюсту. Прелестное веснушчатое личико девушки светилось свежестью и радостью. А ослепительная улыбка и блеск юности в её глазах были тем последним контрольным выстрелом, который окончательно добивал даже закалённую суровой войной мужскую волю. И тут же все присутствующие (соответствующего пола) превратились в толпу зомбированных самцов, готовых, подобно каким-то оленям, биться рогами до смерти за право обладания именно этой самкой.

Развесёлый гомон в заведении на несколько секунд смолк, и по рядам обернувшихся голов пробежала волна одобрительного свиста. В этот момент все мужики, ещё хоть как-то сохранившие своё мужское здоровье, втянули в разной степени обвисший животик, расправили плечи и приготовились «распустить павлиний хвост», какой у кого имелся. И лишь один из засевших здесь «половозрелых самцов» повёл себя абсолютно противоположным образом.

– Вот ч-чёрт… – тихо прошипел Лукас, обернувшись за взглядами соседских полутрезвых рож.

Опытный игрок Красных Траков, по его же словам прошедший через многие ужасы войны, совершенно неожиданно испугался появления этой юной и хрупкой красотки. Он спешно отвернулся, втянул голову в плечи, поднял воротник шинели и, натянув на лоб фуражку, поднёс к лицу руку с дымящейся сигареткой. Его сосед-оружейник, понимая, что такому поведению нового знакомца есть какое-то своё логичное объяснение, лишь улыбнулся и молча отправился в уборную.

А тем временем молодая-симпатичная, под хищными слюнявыми взглядами присутствующих, проплыла через весь зал, следуя к барной стойке и, не дойдя до неё несколько шагов, вдруг остановилась, словно врезалась в невидимую стену. Она обернулась и кинула взгляд на центральный общий стол. Её внимание привлекла опустевшая бутылка элитного шотландского виски и единственный на весь зал затылок, обращённый к ней.

– Чтоб меня!.. – Девушка ругнулась невнятным иностранным словечком и нараспев протянула: – На-адо же, Да-абл!

Танкист, скрывающий лицо за поднятым воротом, беззвучно выругался и, украсив физиономию добродушной улыбкой, вылез из-за бруствера своей генеральской шинели.

– Здравствуй, Валерия. Сколько лет, сколько зим?

– Два.

– Что два?

– Почти два года от тебя ни слуху ни духу, дорогуша.

– Неправда! Не два года, а год, два месяца и семнадцать дней. – Начав было протестовать, Дабл тут же заткнулся.

– Значит, всё-таки считаешь… – Валерия коварно улыбнулась. – А не желаешь пропустить рюмочку со старой доброй… э-э-э… подругой? У меня тут и столик на это время заказан. – Девушка кивнула в сторону освобождающегося места у стены.

– Как-то неудобно, у нас тут серьёзная конструктивная беседа… была. – Покрутив головой по сторонам, Лукас не обнаружил поблизости своего нового знакомого и лишь сильнее растянул губы в идиотской улыбке.

– Если бы я тебя не знала так хорошо, то подумала бы, что ты меня боишься.

Валерия повела бровью и одарила мужчину таким взглядом, что у всех окружающих самцов возникло острое желание погрызть локти. Лукас наигранно поднял руки, как бы говоря, что сдаётся в плен, и под завистливыми взорами отправился следом за девушкой к столику у большой стеклянной витрины со старым потёртым комби[16]16
  Комби – боевой защитный костюм танкиста.


[Закрыть] внутри, какие носили танкисты лет двадцать назад.

– Ну что, рассказывай, – Валерия примостилась на лавочку напротив Дабла и закинула ногу на ногу, – всё в танчики играешь, а на выигранные энерго элитный виски пьёшь? О будущем не думаешь, настоящее прожигаешь?

– Да какое там будущее? И что мне, собственно, ещё делать? – пожал плечами Лукас и закурил. – Водить лунные танки, распахивая гелий-три-поля?

– Ну, есть ещё и марсианские танки, харвестеры называются, – подколола его девушка.

– Ой, скажешь ещё такое! Ты же знаешь, космос меня пугает, как зубной врач ребёнка. Войны давно закончились, все солдаты списаны. И для таких, как я, Красные Траки – не развлечение, а способ элементарно выжить.

– Вообще-то, если верить данным статистов-любителей, то в боях Красных Траков участвуют не более пятнадцати процентов бывших боевых танкистов. Кто хоть раз горел в танке, уже ни за какие деньги не сядет даже в «Мамонт» третьей модификации. Они больше ремонтом да обслуживанием машин игроков занимаются, что тоже даёт некислый доход. Я так думаю, что на игровые полигоны выходят лишь те из военных, кто остался неудовлетворённым финалом войны, кто не пожелал смириться с тем, что победа в конце концов досталась сразу всем и одновременно. Это, видимо, такой хитрый комплекс осаженного хозяином самурая в разгар победоносной атаки.

– У-у-у, какую ты мощную теорию развила. Сама придумала или где вычитала?

– В наше время девушкам, чтобы не стать среднестатистическими подстилками, нужно быть… начитанными. И мужиками манипулировать тоже нужно учиться. Кстати, навык полезный, не менее чем хорошее вождение танка и умение метко стрелять! Я уже это оценила.

– Значит, ты так и не бросила игры. А я-то думал, остепенилась Стальная Банши. Ан нет, теперь из городских обкатанных полигонов решила на дикие земли выйти.

– А что делать? Тут ставки выше на порядок. И теперь я не Банши, а Валерия Великолепная, если коротко, то В-В. Это мой новый позывной. Так что теперь я в некотором роде тоже Дабл… мисс-Дабл.

Лукас Левицкий, которого изначально прозвали Даблом из-за двойного «Л» в имени-фамилии, опустил взгляд, вспомнив какой-то не очень приятный момент из своей жизни. Валерия тут же смолкла, поняв, что задела какую-то тонкую болючую струнку в душе закалённого войной солдата. Впрочем, она знала, какую именно ранку так неосторожно расковыряла. Собственно, хотела этого, имела право…

К столику подбежал официант, принял заказ и тут же улетучился. Но пауза в разговоре двух игроков Красных Траков так и не прошла. Закурила и Валерия. Неудобное молчание заставило её немного поводить глазками по сторонам. Её взгляд остановился на большом ярком пятне стереоскрина. До начала следующего боя оставалось пятнадцать минут, и трансляцию с опустевшего полигона прервали выпуском новостей какого-то местного телевидения. Глобальная Комм-Сеть со своими центральными каналами только восстанавливалась, и местному населению, а теперь и гостям городка, пришлось довольствоваться сырыми информационными вбросами местных аматоров. Сейчас на стереоскрине, неумело подражая столичным ведущим, задорно щебетал молодой диктор в классическом костюмчике, вышедшем из моды, наверное, ещё до начала Серых Десятилетий.

«…Рин-дин-дин или Рин-бим-бим, а в простонародье – Робин! Да, это наш современный Робин Гуд. Он со своими приятелями в буквальном смысле бомбит транснациональные караваны, а потом раздаёт награбленное добро бедным гражданам мелких удалённых поселений и разного рода изгоям, многие из которых даже находятся вне закона! Кто он, этот герой диких земель, проевший плешь всем периферийным отрядам СПС? Кто он, этот мститель на танке?..»

– Смотри, и у изгоев есть свои герои-танкисты… – Не найдя другого повода нарушить молчание, Валерия кивнула в сторону стереоскрина.

Лукас даже не глянул в ту сторону, как будто и не слышал, что ему сказала девушка. Он затянулся, пыхнул сизым дымком и как ни чём не бывало продолжил разговор.

– Ну ладно, мы, мужики, в танчики тут играемся, со смертью шутим, а вот что в эту весьма опасную игру привлекает девушек? Это для меня до сих пор остаётся загадкой.

– Как тебе сказать? – Валерия потушила сигаретку и пожала плечиками. – У каждой есть своя причина. Ну, например, была у меня одна подруга, э-э-э… не подруга, конечно, а так, больше знакомая, хорошая собутыльница, ну и танкистка заодно. Возможно, ты её знаешь, позывной – «Ангелочек в танке».

– Да уж, видел как-то на столичной «Песочнице». – Лукас кивнул и скорчил кислую мину. – Стерва ещё та, злая до ужаса, на её счету кроме подбитых танков ещё и с десяток трупов игроков, а покалеченных так и не сосчитать. Участвует только в битвах для новичков, которые даже припасов себе купить не могут, и всегда под микромодулями усиления ходит, а бьёт даже по тем, кто уже «белый флаг» выбросил.

– Так вот… – Валерия оглянулась, желая удостовериться, что никто сейчас не подслушивает, наклонилась к Даблу и перешла на шёпот. – Она представительница самой древней женской профессии. Понимаешь, в чём прикол? Всю неделю её клиенты пользуют, как хотят, а на выходных она свою накопленную злобу на игроков изливает… А чего ты лыбишься, дурачок? Не смешно же это.

– Да так, странное совпадение… – Лукас прыснул смехом, но быстро взял себя в руки и продолжил: – Лично не знал, но от товарищей слышал про одного игрока. Так у него позывной тоже был что-то там «на танке» или «в танке». Не помню, кажется, «Кот на танке».

– А почему был?

– А потому. Как говорили, злоупотреблял частенько, по части «случайного» выстрела в уже подбитый танк соперника. Покалечил несколько людей таким образом. Ну а остальные игроки не простачки же – взяли и раскатали дурачка перекрёстным огнём «Рельс» и «Шафтов». Корпус его машины так расплавился, что даже не стали кости и зубы из неё выковыривать. Так и похоронили в расплавленном куске углерита. Но я не о том. Этот товарищ тоже из той братии был, что и твой Ангелочек. Ночью он мальчик для утех, а днём – мститель за свою убогую жизнь, причём «на танке».

– Да уж, странные все эти позывные «бла-бла в танке». Но думаю, что не только у них, у каждого игрока наверняка есть какая-то своя причина ненавидеть жизнь и окружающих. А Красные Траки помогают выпустить пар и всю накопившуюся злобу, без угрозы попасть в лапы СПС и потерять всю свою привычную прежнюю жизнь… за которую, собственно, они и ненавидят окружающих.

– Так и есть, – кивнул Дабл, – у человека в его проблемах всегда виновен другой человек – сосед, начальник, социум в целом, только не он сам. Впрочем, танковый бой не самый плохой способ выпустить пар. Лучше пусть все обиженные и недовольные своим существованием бьют снарядами на полигонах броню, чем в подворотнях ножами под рёбра кого послабее.

К столику подлетел официант. Он быстренько выложил на стол перед Лукасом и Валерией содержимое своего подноса и забрал со стола едва заполненную пепельницу.

– А вот здорово было бы узаконить все эти наши баталии и заодно что-то придумать, чтобы как-то обезопасить сам процесс игры. – Валерия мечтательно пригубила бокал золотистого напитка. – Я не имею в виду защитные поля для зрителей, как на обустроенных локациях в черте цивилизации, они-то давно есть. А вот как бы сделать так, чтобы и мы, танкисты, не рисковали своим здоровьем и жизнью.

– Ну, за идею, – Лукас поднял свой стакан виски, – пусть и не особо разумную.

– Это почему же ещё? – Девушка надула губки и обиженно уставилась на собеседника.

– Солнце, ну что это за бой такой, в котором чувствуешь себя в полной безопасности? Это чувство расслабляет и заставляет делать ошибку за ошибкой. Возьми хотя бы внутреннюю статистику по Красным Тракам. Никогда не анализировала, кто чаще выбывает из игры? А я вот смотрел, но не на самих игроков, ибо в лузеры могут попасть все, независимо от боевого опыта. Я анализировал технику проигравших, танки и их начинку. И знаешь что?