Текст книги "Привет от талибана"

– Да, Некрон меня приглашал и спрашивал: Эти? – ответил Руденко.

– Вот так, – Гор победно развел руки.

– Ладно, это неважно, хитрил вор или нет. Главное, мог ли он ограбить банк, – спросил Корнилов.

– Я думаю, нет. Ему и без этих денег сладко жилось, а ограбление – дело хлопотное.

– Поживем – увидим, – философски вымолвил Корнилов и добавил: – Вы, Николай Сергеевич, пока останетесь у нас, посидите, подумайте, может, еще что-то вспомните, а когда дело прояснится, поедете на свои Канарские острова.

Банкир тяжело вздохнул и покорно опустил голову.

Глава 16

В просторный кабинет заместителя председателя Федеральной службы безопасности генерала армии Виктора Егоровича Емельянова вошел начальник контрразведки генерал Андрей Степанович Ремизов.

– Здравствуйте, Виктор Егорович.

– Здравствуйте, Андрей Степанович, проходите.

Когда контрразведчик уселся на стул возле длинного полированного стола, зам спросил:

– Донесение подтвердилось?

– Да, Виктор Егорович. Вчерашнее ограбление «Нокс банка» каким-то образом задевает интересы ГРУ, а точнее генерала Корнилова.

– Это проверенная информация?

Ремизов молчал.

– Вы понимаете, какой разразится скандал, если хоть что-то из общего блока донесений окажется «липой»? На ФСБ и так все шишки сыпятся, а если мы и сейчас облажаемся, то это будет стоить и мне и вам своих постов.

– Я думаю, что на этот раз мы ухватились за них крепко. У Корнилова пропали большие деньги, поэтому он вылез из своей берлоги и начал действовать, только уж больно грубо он работает. Захватили Руденко, ранили его охранников, – произнес Ремизов. – Но и ограбление громкое. Столько трупов, шум в прессе, ассоциация банкиров лоббирует депутатов, те мэрию, вот-вот разразится скандал в правительстве Москвы…

– Мы не должны на этот раз их упустить. Коррупция и воровство в армии достигли огромных размеров. Это касается высших военных чиновников, а теперь, как выясняется, и ГРУ. Если за годы перестройки КГБ размолотили на части, обесчестили и унизили, то ГРУ не тронули и пальцем. Они у себя в «аквариуме» тихо живут и хлеб жуют и, как стало известно, еще и воруют. ФСБ дает пресс-конференции, брифинги и интервью, а к ГРУ близко не подходите – особо секретная организация. Ну куда ни шло, если бы они там делом занимались, так они ширму секретности используют для личного обогащения.

– Ну не все же. Это Корнилов, одиозная личность, скользкий карп в темном омуте разведки, и никак его за хвост не ухватишь. И главное, подозреваем его в продаже оружия, но никак не можем взять с поличным, – Ремизов с досады махнул рукой. – Прямых улик и в помине нет, а косвенные он ох как глубоко прячет, не докопаешься…

В прошлом году из воинской части номер 322 пропали шесть ракетных комплексов «Смерч». По документам их отправили в Чечню, а там их разбомбили чеченцы во время нападения. Но как выяснило следствие, они в Чечню вообще не прибывали. Куда они делись? За месяц до этого в этой воинской части был адъютант Корнилова полковник Свиридов, был один день, инкогнито. Предположительно, он договорился с командиром части о покупке комплекса.

Или в начале прошлого года. С авиационного завода пропали пять новых истребителей «МИГ-31». Опять перед этим на заводе побывал Свиридов, и опять по документам истребители разбились в Чечне.

– А это оружие у чеченцов не появлялось? – спросил Емельянов.

– Слава богу, нет. Корнилов продает его за границу, в страны третьего мира. А сколько мелочи пропало: пистолетов, автоматов, гранатометов, пулеметов и боеприпасов. На десятки миллионов долларов. Это оружие появляется и у чеченцев, и у талибов, и у бандитских группировок здесь, в Москве.

– Это дело рук только Корнилова? – спросил Емельянов.

– Большие продажи – да. На сегодняшний день он самый крупный нелегальный поставщик оружия. Есть «Росвооружение», но они торгуют по лицензии государства и не самыми новейшими образцами, а Корнилов продает самые последние, сверхсекретные разработки. У него были конкуренты среди нелегалов в Министерстве обороны, но он с ними разобрался. Помните авиакатастрофу с чиновниками из Минобороны три года назад?

– Когда вертолет с генералами разбился?

– Конечно, улик нет, но я думаю, что это дело рук Корнилова. Мы подозревали погибшего в ней тогдашнего заместителя министра обороны Молчанова в нелегальной торговле оружием. Он был серьезным конкурентом Корнилову, и тот его уничтожил. Секретный источник – Д9 в Минобороны докладывает, что Корнилов через начальника ГРУ Переверзева готовит какую-то очень крупную сделку. Они сумели втянуть в нее нового заместителя министра обороны Соловьяненко.

– О чем идет речь?

– Нам пока неизвестно, но я думаю, скоро выясним.

– А в принципе, что он хочет продать, самолеты, ракеты, танки?

– Точно не известно, Виктор Егорович.

– Он может украсть и продать ядерное оружие?

– Теоретически да, но практически…

– Вы предполагаете, что это невозможно?

– Охрана ядерных арсеналов несравненно лучше, чем складов обычных вооружений, и контроль за их перемещением во время тактических учений очень высок. В принципе оружие воруют так: во время чеченской войны, например, его отправляют на передовую, а там его уничтожают боевики. Все ясно, и концов не найти. Мы роемся в обломках, пытаясь определить, что это было: новейший истребитель или старенький, гражданский вертолет. Если по документам одно, а на деле другое, значит, кража налицо, но кто украл – доказать невозможно.

– Но, наверное, всегда в этом замешаны начальник части или его зам?

– Да, это точно, но доказательств нет. Вот почему некоторым воякам выгодна война. Народ страдает, а они богатеют с каждым днем.

– А как быть с ядерным оружием? Ведь оно в войне не участвует.

– С ним сложнее. Вы помните, десять лет назад, когда еще проводились ядерные испытания на семипалатинском полигоне, в шахте не взорвалось ядерное устройство.

– Конечно, помню.

– В качестве взрывателя в нем используется обычный тринитротолуол-тратил, так вот, взорвали все четыре запасные механизма взрыва, но ядерное устройство так и не сработало. Шахту перед взрывом засыпают землей и заливают бетоном, чтобы не выпустить радиоактивность на поверхность, а откапывать ее никто не стал, решили, что боеголовка могла быть разрушена и радиоактивна. А я думаю, что там вообще боеголовки не было. Ее могли украсть и припрятать в надежном месте до лучших времен. Точно такой же случай произошел годом раньше и на том же полигоне. Теперь версия: до того как занять пост заместителя министра обороны, Соловьяненко был командиром ядерных сил СССР и имел непосредственный доступ к ядерному арсеналу и к семипалатинским испытаниям. Он, при желании, мог организовать кражу боеголовок и хранение их до определенного момента. Он их продать не мог – не было связей за границей, но он нашел Корнилова – и связи появились. Это только мое предположение, но согласитесь, оно не лишено логики. Возможно, дело обстояло иначе: Корнилов решил продать боеголовки, нашел покупателя где-нибудь на Ближнем Востоке, склонил Соловьяненко к сотрудничеству и надоумил его их украсть. Одно неизвестно – их уже продали или нет.

– Это только предположение, – засомневался Емельянов.

– Но не лишенное оснований, – возразил Ремизов.

– Что известно о краже денег в банке?

– Секретный источник – Лат, работающий в «Нокс банке», доложил, что ни банкиры, ни бандитская «крыша» банка не замешаны в ограблении. Его организовали люди со стороны.

– Значит, есть пока неизвестные нам силы, противодействующие деятельности банка. Кто они?

– Неясно, – покачал головой контрразведчик, – но есть еще вот что. Секретный источник информации под условным именем Гамма, работающий в ГРУ, под самым носом у Корнилова, сообщает, что, кроме миллиона долларов, у того пропали еще большие деньги. Они сняты кем-то со счетов Корнилова в нескольких банках Швейцарии и Америки. Это огромная сумма. Корнилов ее разыскивает, но пока безрезультатно.

– О какой сумме идет речь? – спросил Емельянов.

– Более миллиарда долларов США.

– Откуда у него такая?

– Наверное, от торговли оружием, потому что из бюджета на разведдеятельность ГРУ получили всего миллиард долларов, и то за десять лет.

– Может, это деньги от параллельной коммерческой деятельности ГРУ? Ведь многие агенты в ряде стран имеют «крышу» частных фирм, банков и тому подобное, – предположил Емельянов.

– Нет. Подобные доходы строго фиксируются в соответствующих финансовых документах, и ГРУ каждые полгода отчитывается о них перед коллегией Минобороны. Пропали личные деньги Корнилова.

– Я попрошу вас, Андрей Степанович, направьте внимание агентуры на это очень важное дело. Оно является на данном этапе приоритетным.

– Будет исполнено.

Глава 17

Со своего сотового телефона Сергей набрал номер архива МУРа. Послышался приятный женский голос:

– Лейтенант Рудман слушает.

– Лариса Ефимовна, это Сергей Михайлов из отдела по борьбе с бандитизмом, доброе утро.

– Узнала. Здравствуй, Сережа.

– Ларочка, найди, пожалуйста, дело об автомобильной катастрофе с главным бухгалтером «Нокс банка» Лаптевым. Она произошла полгода назад.

– Убийство?

– Нет, не думаю, просто автокатастрофа. Водитель Лаптев погиб.

– Число, когда произошла авария?

– Точно не знаю. Поищи пожалуйста, а я сейчас приеду.

– Это связано со вчерашним ограблением?

– Не знаю, хотел выяснить.

– Через полчаса заходи, дело будет у тебя.

Сергей проехал на территорию управления, припарковал «Волгу» возле главного корпуса, попросил Вадима подождать его в кабинете, а сам пошел в архив за делом.

Очаровательная Лариса Ефимовна уже ждала его. Она нашла в компьютере номер ячейки картотеки, отыскала дискету в архиве и открыла файлы.

– Ты вовремя, – встретила она Михайлова.

– Привет, – поздоровался Сергей и присел к компьютеру. – Что тут у нас?

– Вот. Дело номер 1276. Государственная автомобильная инспекция. Авария произошла и так далее… Твое?

– Лаптев Г.С. погиб в автоаварии… Мое. Я его заберу ненадолго.

– Оформляй справку об изъятии и забирай, – улыбнулась Лариса.

Прохоров и Семенов ждали Сергея и, пока того не было, курили и разговаривали. Вадим рассказал шефу о визите к Лаптевой и о новом, ранее неизвестном факте – гибели ее отца.

Сергей вошел и сразу сел к компьютеру. Он вставил дискету в дисковод и открыл файл.

– Сейчас посмотрим, что за расследование провели гаишники.

– А меня, пока вы ездили к Лаптевой, начальник управления вызывал к себе и справлялся о деле, – сказал Семенов.

– И что? – сыщики посмотрели на шефа.

– А то, – немного обиженно произнес полковник. – Сначала он мягко намекнул, что ход расследования необходимо ускорить. Затем напрямую сказал, что преступники должны быть найдены не позднее чем через неделю, иначе всех, кто занимается делом, понизит в звании и переведет на черную работу.

– Куда же черней, – усмехнулся Сергей.

– Пугает, – опротестовал Вадим. – Он всегда так говорит, а потом поступает по-другому.

– Кто его знает, может, на этот раз угрозы сбудутся. – Полковник серьезно посмотрел на подчиненных, потом пригладил ладонью волосы и нервно дернул щекой.

Этот тик Семенов приобрел во время войны в Афганистане, где он, в составе следственной группы, расследовал убийство высокопоставленного чиновника посольства. Тот был убит выстрелом в голову в своей комнате в посольстве в Кабуле. Дело вела военная прокуратура, но так как у них не было опыта расследования подобных убийств, то на подмогу им прислали капитана Семенова. В один из дней он и несколько военных выехали в отдаленный кишлак. Душманов поблизости не было и в помине, но вдруг откуда ни возьмись засвистели снаряды. Начался ракетный обстрел. Несколько человек погибли, а Семенов чудом остался жив. С того дня у Петровича и стала дергаться щека. Случалось это, когда он нервничал.

И на этот раз полковник был взволнован. Он не любил, когда начальство ему указывало и на без того видимые изъяны в его работе. А кто это любит.

– У вас-то что? – глухо спросил он.

– Вот, – Сергей начал читать на экране: – Григорий Сергеевич Лаптев, уроженец города Павловска… Тысяча девятьсот сорок восьмого года рождения…

Сергей пропускал не относящуюся к делу информацию.

– А, вот. Двадцать первого декабря тысяча девятьсот девяноста шестого года произошла авария с автомобилем «Ауди-100» 1995 года выпуска. Машина на большой скорости врезалась в столб дорожного освещения. Водитель Лаптев Г.С. погиб. Авария произошла по причине скользкой поверхности дороги, высокой скорости движения (150 км/ч.) и неопытности водителя. На повороте машину занесло, водитель не смог справиться с управлением, и автомобиль врезался в столб. Смерть наступила мгновенно, вследствие сильного удара головой о лобовое стекло. Тормозной путь отсутствует и так далее…

Семенов и Вадим переглянулись.

– Далее идет подробное описание места происшествия, машины и трупа. Все формальности вроде бы соблюдены, – читал Сергей. – Вскрытие показало, что смерть наступила от раздробления лобных костей черепа, разрыва мозговых оболочек и вытекания мозга. Также сломаны несколько ребер и ключица. Множественные ушибы мышечных и покровных тканей по всему телу. Анализ желудочного содержимого показал наличие в нем небольшого количества алкоголя. Анализ крови подтвердил, что Лаптев находился в алкогольном опьянении. Анализ печени на присутствие телец… Ну, это пошли биохимические штучки, – пояснил Сергей, – и нам этого не надо. Далее. Вследствие всего выше сказанного можно констатировать, что гр-н Лаптев был хроническим алкоголиком.

– Вот-те раз, – удивился Вадим. – А его дочь утверждает, что он спиртного в рот не брал. Кому верить?

– А труп его? – усомнился Семенов. – Фото есть?

– Да, – ответил Сергей и увеличил на экране несколько фотографий Лаптева – при жизни и после аварии.

На экране был изображен полноватый пожилой мужчина, лысоватый, с правильными, красивыми чертами лица. Он весело, добродушно улыбался, и по внешнему виду нельзя было заподозрить в нем алкоголика.

– Вроде нормальный человек, – рассматривал фото Вадим.

– Знаешь, как они умеют маскироваться, – парировал полковник, – не угадаешь.

– При разговоре по глазам все равно видно, – добавил Сергей, – а на экране не разберешь.

Начали смотреть фотографии с места аварии.

В сильно разбитой машине «Ауди», на деформированном капоте лежал труп мужчины, причем так, что половина тела была на улице, а ноги в салоне. Во время столкновения со столбом он пробил лобовое стекло и вылетел наружу. Лицо его было изуродовано и залито кровью, так что опознать в нем Г.С. Лаптева по фотографии было невозможно. Лоб был разбит, и верхняя часть черепа сильно смещена к затылку. В образовавшийся горизонтальный пролом на лицо и капот машины вытекли кровь и светлая творогообразная масса.

– Мозги, – пояснил Сергей.

– Какой же силы был удар, если у тачки передка нет и лобовое стекло в пыль разлетелось, – удивился Вадим.

– Он ехал очень быстро, может, двести километров в час, – сказал Семенов. – На такой скорости даже трезвый человек с машиной не справится – она летит, как самолет.

Все молчали и смотрели на фотографии на экране.

– Как вы думаете, это убийство или несчастный случай? – спросил Сергей.

– Может быть и то и другое. – Семенов закурил.

– Если это убийство, то кому оно выгодно? Кому мешал главный бухгалтер? – Сергей откинулся в кресле.

– Нам и этого не выяснить, – начал Вадим. – Лаптева уверена, что это несчастный случай, а Руденко ничего не скажет.

– Еще один вопрос без ответа, – у Семенова опять нервно дернулась щека.

Сергей и Вадим с сочувствием посмотрели на шефа, а полковник, заметив это, смутился:

– Ну ладно вам. Если проживете с мое, может, всем телом дергаться будете.

– Будем, будем, – усмехнулся Вадим.

Глава 18

Штырь подъехал к дому, где жил Некрон, поставил «БМВ» у подъезда и пошел к лифту. По дороге из машины он связался по телефону с папой и предупредил о встрече. Охранник пропустил его на этаж, и он подошел к толстенной, тяжеленной бронированной двери в квартиру босса. Штырь позвонил, но дверь открылась не сразу. Он знал, что осторожный папа разглядывает его на экране монитора. В дверной глазок был вмонтирован миниатюрный объектив телекамеры, а изображение выводилось на монитор. Некрон приказал сделать такую систему, опасаясь, что его могут пристрелить через дверь, когда он будет смотреть на посетителя в глазок.

Некрон наблюдал за Штырем. Он всегда так делал – разглядывал посетителя, пытаясь угадать его намерения. И это после того, что он много лет знал Штыря, работал с ним и проверил в деле. Незваных гостей у Некрона никогда не было.

И вот щелкнули замки и засовы, и дверь отворилась. Открыл ее не сам вор, а его личный телохранитель Кряж.

Когда-то на зоне Некрон спас ему жизнь – вступился за него в неравной драке. С тех пор Кряж охраняет Некрона днем и ночью. Когда пришел срок Кряжу освобождаться, а Некрон досиживал еще полтора года, то телохранитель добровольно остался в зоне, чтобы охранять своего кровного брата.

Кряжа в братве боялись все. Он был ростом невысок, но крепок и силен. Он до тюрьмы был чемпионом страны по классической борьбе, а на зоне научился драться лучше любого боксера. Он был зол и беспощаден к врагам, но верен слову и предан друзьям. Каждый хотел бы иметь такого друга.

Кряж поздоровался со Штырем, они обменялись поцелуями и любезностями типа: ты сегодня хорошо выглядишь. Затем охранник принял у братка пистолет «ТТ» и спросил:

– Еще кодилка имеется?

– Нет.

– А перо?

– Нет, одного шпаера хватил, – ответил Штырь.

– Все равно надо осмотреть, ты уж извини, брат.

Кряж всегда виновато извинялся, перед тем как обыскивал любого, кто приходил к Некрону. Он похлопал ладонями по всем тем местам, где может быть спрятано оружие, и обнаружил в кармане нож-бабочку производства фирмы «Стилс».

– Ты что, забыл, что все оружие надо сдавать, когда к папе приходишь, – отчитал он долговязого Штыря.

– Ты прости, Кряж, забыл. Да и какое это оружие, так, игрушка, – оправдался тот.

– Э-э, нет. Это оружие. Я такой игрушкой любого уделаю, даже шпаер выхватить не успеет, – ответил Кряж, спрятал железки в шкаф и добавил: – Ну, теперь пошли.

Пока они двигались по длинному коридору к кабинету Некрона, телохранитель поинтересовался:

– Как жена, дети?

– Ничего хорошего, – кисло ответил Штырь. – Пацан болеет – астма. Баба с ног сбилась, ночами не спит – с ним сидит. Жалко его, совсем еще маленький – три годика.

– Астма дело хреновое. А что лепилы?

– А… Сами ничего толком не знают. Выписали какие-то калики, но их в стране и в помине нет. Я просил папу, он кому-то звонил, и те обещали прислать на этой неделе.

– Я знаю, кого он просил, и напомню ему, чтобы он того академика еще побеспокоил, а то сам знаешь, у всех дел невпроворот – все всё забывают, – обнадежил Кряж. – Ну а если уж совсем будет плохо, ты папе скажи, пусть посодействует сынка на лечение за бугор отправить. Фирма оплатит.

– Пока рано, может, здесь вылечат, – Штырь тяжело вздохнул.

Квартира у Некрона была огромная, восемьсот квадратных метров, занимала весь десятый этаж и квадратный метр в ней стоил пять тысяч долларов. В доме, построенном специально для «новых русских», жили члены правительства, депутаты, банкиры, крупные предприниматели и авторитеты преступного мира. Каждой твари здесь было по паре. «Ноев ковчег» – так называл свой дом Некрон. Кстати, его считали здесь добропорядочным соседом, законопослушным и нравственным гражданином. Видимо, остальные были похлеще его.

Правда, жильцы порой шарахались от посетителей Некрона, да и от него самого, когда летом приходилось видеть его в рубахе с короткими рукавами.

Дело в том, что Некрон любил хорошие, красивые, качественно выполненные наколки. Еще в зоне, во время отсидки, он отыскивал хорошего художника и просил его изобразить на себе что-то фундаментальное. Он платил большие деньги за оригинальную, мастерски выполненную наколку.

Неудивительно, что его братва, подражая боссу, тоже расписывала себя в хвост и в гриву, но делала это порой без вкуса и меры.

Штырь и Кряж прошли в кабинет. Некрон встал и поздоровался за руку со Штырем, а затем они поцеловались в щеку.

Российские мафиози всех рангов, от самых титулованных до пропитых быков у палаток, применяют эту форму приветствия. Они позаимствовали эту манеру из голливудских фильмов про итальянскую мафию, и она прочно вошла в их обиход. Некрон не был исключением.

За годы он сильно изменился. Это был уже не тот Мишка Ляхов, молодой, озорной и веселый. Он стал взрослым, опытным и пугливым. Опасная воровская жизнь сделала его таким. Каждый титулованный авторитет, да и просто бандит, пугается собственной тени, когда вечером поднимается по темной лестнице к себе в квартиру.

Некрон погрузнел – разъелся на обильной вкусной пище, прибарахлился модными, дорогими вещами, обзавелся лучшими иномарками, квартирами, домами, объездил весь мир. Лицо его стало одутловатым и сонным. Говорил он хрипло, медленно, будто жевал хлебный мякиш, порой невнятно, но окружение с жадностью ловило каждый его звук. Он еще на зоне пристрастился к наркотикам и поэтому каждый день курил опий. После дозы он отдыхал несколько часов, и никто в это время не имел права его беспокоить. Его наркотический сон охранял верный Кряж. Делами он занимался без усердия, не то что в ту пору, когда завоевывал себе место в преступном мире России. Но обязанности по сбору дани и раздаче зарплаты выполнял в срок. Каждый братан вовремя получал из его рук условленную сумму.

– Как дела? – спросил Некрон.

– Нормально.

Кряж кивнул боссу и вышел, а Некрон и Штырь прошли на лоджию поговорить.

Некрон знал, что все квартиры в доме прослушивает ФСБ. Он приказал Кряжу обшарить все углы и найти микрофоны. Тот определил их расположение, и теперь Некрон мог говорить о делах, не опасаясь прослушки. Лучшим местом для базара была лоджия.

Кряж сделал звук телевизора погромче и сел в кресло отдыхать.

– Встречался? – спросил Некрон.

– Да, – ответил Штырь.

– Ну?

– Хочет очной встречи.

– Зачем?

Несмотря на отсутствие микрофонов, бандиты все равно говорили с недомолвками.

– Он интересуется, кто хозяин конторы.

– А он сам не знает?

– Нет. Знал бы – не спрашивал.

– У них версии имеются?

– Не сказал. Только вопросы задавал.

– Ты ему предложение передал?

– Да. Он обнадежил, но потребовал встречи с тобой.

– Видно, дела в мусарне совсем хреновые, раз Хват на стрелку идет, да еще условие наше обещает выполнить. За ним такого не водилось, – улыбнулся Некрон.

– А что ему остается. Если он дело не состряпает, его пнут в зад из управления, и баста. – Штырь смачно сплюнул с десятого этажа.

– Ты чего, сдурел, – цыкнул на него Некрон. – Подо мной помощник президента России живет, вдруг твой плевок ему в глаз попадет, скандал будет. Да и вообще плевать с балкона некрасиво.

Штырь смолчал и насупился.

– Как ты думаешь, в масть с ним на митинг идти? – спросил Некрон.

– Можно встретиться, поговорить, а если не хочешь, не встречайся. Я твою весточку ему передам, и он все равно Лопату переведет на другие нары.

– Он тебе всего не скажет, и ты от него всего не услышишь. Надо мне самому ехать, – поразмыслил Некрон. – Вот только не затевает ли он подлянки?

– Не думаю, но можно проверить.

– Ты свяжись с суками из ихних и узнай, не готовит ли Хват омоновцев к нашей встрече.

– Выяснить будет легче легкого, – пообещал Штырь.

– Тогда назначай стрелку на… – Некрон посмотрел на золотые, с бриллиантами часы «Ролекс» у себя на руке. – Сейчас двенадцать, давай на пятнадцать ноль-ноль. Успеешь?

– Конечно. Все успею, – заверил Штырь. – Братву брать будем?

– Да, десять рыл, но ты проконтролируй, чтобы они взяли только легальное оружие. Никаких автоматов, пулеметов, гранатометов. Только ружья – не на разборки едем.

– А официальные шпаера только у меня, Кряжа да у тебя. Остальные у нас вольные охотники.

– Теперь вот еще что, где будем встречаться?

– Тебе решать, – пробубнил Штырь.

– А где лучше?

– Надо подумать.

– Может, в ресторане?

– Нет. Там не чисто, могут прослушать, подглядеть.

– Тогда давай в чистом поле, в Томилино. Будет видно все за километр и спрятаться там негде.

– Хорошо.

– Помнишь, два года назад мы разбирались с черными в… – Некрон не договорил.

– Да, – кивнул Штырь.

– Вот там, но ты Хвату не говори где. Мы будем на месте, а ты с ним встретишься где хочешь и привезешь его на место. Только смотри, чтобы «хвоста» не было.

– Понял, – ответил Штырь. – Я еще одну машину возьму для прикрытия. Они за мной поедут и сообщат по рации, если что.