Текст книги "Апельсиновый Остров"

Картина третья

Вечер того же дня. Ликки и Кири вернулись в вигвам Сизи-Бузи.

Сизи. Так, значить, не зловылы.

Ликки. Никак нет, ваше величество. Потонули, собаки.

Кири. Полагаю, что они навсегда зныклы[17]17
  скрылись


[Закрыть] пид волнами.

Сизи. Ну что же: Я милостивый правитель, как известно. Объявите туземцам, что я их прощаю за бунт. Пробачаю и тых двох головоризив, яки затонулы. Я на ных не серджуся.

Кири. Добрейший государь! (Тихо.) Однако хотел бы я наверняка знать, что они потонули.

Сизи. А теперь – к делу. Вы, наверное, знаете, что тут к нам надысь приезжали чужеземцы:

Ликки. Так точно, ваше величество! Стража мене проинформувала.

Кири. Я тоже слышал.

Сизи. Опять подслушивал под дверью?

Кири. А как бы иначе я был в курсе последних событий?

Сизи. Ну ладно: Значит, вы оба знаете, о чем речь. А если ты, Ликки, чего недопонял, то Кири тебе потом объяснит. Итак, через три луны наш Остров может немного в гору пойти. Когда вулкан зафырчит, Островок накренится и поедет как сыр по маслу. Если перевесит Восточная сторона – поедет назад к Материку, если Западная – то к Европейским Островам. Тот из вас, кто соберет больше народу вокруг себя на западе или же на востоке Острова, тому я и передам священный тотем власти – мой золотой трезубец, тот и будет в дальнейшем моим пре: пре:

Кири. Преемником, ваше величество!

Сизи. Да, приемником.

Кири (тихо). Да хоть плеером, лишь бы только мне удалось дорваться:

Сизи. Що?

Кири. Это я так.

Сизи. Дывысь у мене! Итак: Кто из вас пойдет на Западную часть?

Кири (делая шаг вперед). Я, государь!

Сизи. Ну ты у нас видомый[18]18
  известный


[Закрыть] космополит и низкопоклонник.

Кири. Да, я всегда тяготел к европейским либеральным ценностям.

Сизи. Так тому и быть. Ты будешь кандидатом от оппозиции. Ты уже известен среди туземцев как оппозиционер и бунтовщик. А ты, Ликки, стало быть, пойдешь на Восточную. Будешь там народ агитуваты.

Ликки. Ось и добре. Я сам, государь, родом-то с Восточной окраины: Там мое село, там моя ридна хата. Там катился з горки, выходячи з пивной:

Сизи. Во-во. Ты будешь пропрезидентським кандыдатом. (Ликки смотрит непонимающе.) Ну, кандидатом власти. Короче, моим улюбленцем.[19]19
  любимцем


[Закрыть] Все знают, что против меня ты никогда не пойдешь. Ума не хватит, кроме того, ты мени вирный.

Ликки. Так точно, государь! Як собака.

Сизи. Ну вот: Конечно, пороха ты не выдумаешь, да нам этого и не надо. Народишко тебя не слишком жалует, ну ничего: раскрутим. Создадим имидж крепкого хозяйственника – здорового господаря.

Кири (тихо). А старик не так прост, как мне хотелось бы думать!

Сизи. Слушайте мой указ. Тебя, Кири-Куки, как не справившегося со своими обязанностями, изменившего мне, великому царю Сизи-Бузи Второму, я снимаю со всих постов, лишаю звания пример-министра, государственных наград и почетных грамот та кыдаю, согласно твоей же просьбе, у темницу: Потом мы устроим тебе побег.

Кири. Понял. Опять сяду на благо Острова.

Сизи. А тебя, Ликки-Тикки, я назначаю новым пример-министром! Будешь всем моим министрам подавать положительный пример. Ось така рокировочка, як говорыв пид кинець мий старший брат пьянюга:

Ликки. Слушаюсь!

Кири. Разрешите, ваше величество, задать вам один вопрос?

Сизи. Валяй задавай.

Кири. А кто же из нас, согласно вашему гениальному замыслу, должен победить? Кто должен собрать вокруг себя электоральну бильшисть туземцив, определить дальнейшее направление движения нашего Острова и отрыматы з вашых собственных ручек священный тотем царской власти?

Сизи. А это, голубчик, как получится. Посмотрим: по вашему старанию. Ну идите. Шагом: арш!!!

Кири и Ликки уходят строевым шагом, высоко задирая ноги.

Картина четвертая

Слышатся раскаты катастрофы. На сцене тьма, и только над вулканом зловещее зарево. Время от времени вспыхивают красные лазерные лучи, направленные в кратер вулкана сверху, проносятся тени крылатых ракет, летящих по небу, и тогда слышны глухие взрывы, вулкан клокочет сильнее.

Кири (с фонариком). О! Кто тут есть? Ко мне! Ко мне! Кто это? Новый пример, це ты?

Ликки (с фонариком). Я! Я! Это ты, Кири?

Кири. Я! Я! Вот так штука! Ты уцелел?

Ликки. Как видишь, благодаря богам!

Кири. Отвечай, загынув Сизи-Бузи?

Ликки. Пока еще нет, но совсем плох. При смерти. Долго не протянет.

Кири. Сколько раз я твердил старику: убери вигвам с этого чертова примуса! Нет, не послушался. 'Боги не допустят!.. Вот тебе и не допустили!.. Кто погиб однозначно?

Ликки. Половина арапов. Все, что были в карауле. И лучшая часть гарема.

Кири. Хорошенькие дела!

Ликки. Ума не приложу, що ж тепер буде:

Кири. Нет, дорогой новоиспеченный пример-министр, тут очень даже придется приложить!

Ликки. Ну так прикладывай скорее!

Кири. Погоди: Сядем: Ох!

Ликки. Что?

Кири. Кажется, я ногу вывихнул. Ох!.. Итак: Прежде всего разберемся в том, что произошло. Произошло:

Ликки. Извержение.

Кири. Погоди, не перебивай! Извержение! Да, хлынула лава и затопила царский вигвам. И вот мы остались практически без повелителя.

Ликки. И без половины гвардии.

Кири. Особенно жаль гарема.

Ликки. Да.

Кири. Да, это ужасно, но это факт. Спрашивается, что же теперь произойдет на Острове?

Ликки. А що?

Кири. Я тебя спрашиваю, що?

Ликки. Не знаю.

Кири. А я знаю. Произойдет бунт.

Ликки. Неужели?

Кири. Будь спокоен. Тебе отлично известно, в каком состоянии наш добрый туземный народ, а теперь, когда узнает, что повелителя как бы уже и нету, он совершенно взбесится:

Ликки. Не може буты!

Кири. 'Не може буты! Что ты как ребенок, в самом деле!.. Ой, смотри, еще огонь! (Тихо.) Блин, чертовы обезьяны сажают одну ракету за другой, а ведь каждая стоит миллион: (Громко.) Не хлынуло бы сюда!

Ликки. Ни, вже стыхло.

Кири. Ну, брат, я внутри там не был. (Тихо.) И карту ракетных целей воздушно-космической операции не смотрел. (Громко.) Черт его знает, утихает он, не утихает: Колбасит и плющит, и темно, как в: бочке. Перейдем-ка вниз, в бомбоубежище, на всякий случай: (Перебегают.) Тут спокийнише: Итак, спрашивается, что нужно сделать, чтобы избежать ужасов бунта и безначалия?

Ликки. Не знаю.

Кири. Ну а я знаю. Необходимо сейчас же избрать нового правителя.

Ликки. Ага! Понял! Но кого?

Кири. Меня.

Ликки. Ты как, в здравом уме?

Кири. Я всегда в здравом, что бы ни случилось.

Ликки. Ты – правитель?! Слухай, це ж нахабство! Вконец оборзел: У тебя что, совсем буденовка съехала?

Кири. Молчи, ты ничего не понимаешь. Слушай меня внимательно. Эти двое чертей утонули наверняка?

Ликки. Кай-Кум и Фарра-Тете?

Кири. Ну да.

Ликки. Мени здаеться, що я бачив, як головы пишлы пид воду.

Кири. Хвала богам! Только эти две личности и могли помешать исполнению моего плана, который я считаю блестящим.

Ликки. Кири, ты в натуре совесть потерял! Кто ты такой, чтобы лезть в правители?! Скорее уж я как текущий пример-министр и бывший начальник восточных территорий:

Кири. Ага, и еще бывший уголовник. Пример-министр в законе, пахан всех восточных братков. У тебя же две судимости! Наши бедные, но очень пуритански настроенные островитяне никогда такого не изберут!

Ликки. Это дело прошлое, ошибки бурной молодости. Кто об этом помнит? Я их давно уже искупил кровью!

Кири. Чьей кровью? Да и вообще: Что ты можешь? Ну что ты можешь? Ты умеешь только орать команды и материться – и больше ничего! Нужен умный человек!

Ликки. А я не мудрый? Молчать, когда:

Кири. Ты среднего ума человек, а нужен гениальный.

Ликки. Это ты-то гениальный?

Кири. Не спорь. Ой!.. Слышишь?

Шум за сценой.

Ликки. Ну, конечно, проснулись в натуре, черти!

Кири. Да, они проснулись, и, если ты не хочешь, чтобы они тебя вместе с остатками дворцовой гвардии выкинули в воду, слушайся меня. Коротко! Я пройду в правители. Отвечай мне, желаешь ли ты оставаться у мене в команди?

Ликки. Это неслыханно! Блин, это ваще не по понятиям! Я, Ликки-Тикки, видомый управленец и крупный государственный деятель, який досяг значного экономичного пидйому Острова, буду работать на какого-то проходимца, дешевого фраера!..

Кири. Ах, так! Пропадай же ты, как собака, без церковного даже покаяния! Имей в виду, что план я свой все равно выполню. Я перейду на сторону туземцев, в правители я все равно пройду! Ибо Островом немае кому управлять, крим мене. Ну а ты будешь кормить крабов в бухте Голубого Спокойствия. До побачення! У меня нет времени!

Ликки. Стой, мерзавец! Я согласен!

Кири. Ага, это другое дело.

Ликки. Что я должен делать?

Кири. Позови Тохонгу, собери уцелевших арапов и молчи как рыба об лед. Что бы с ними ни происходило! Понял? Молчи!

Ликки. Ладно. Подывлюся, що з цього выйде: Тохонга! Тохонга! Где ты?

Тохонга (входит). Я здесь, пример-министр.

Ликки. Зови сюда всех, кто уцелел!

Тохонга. Слушаюсь!

Картина пятая

Огромный Майдан Незалежности Острова на Западной его стороне. Шум громаднейшей толпы. На сцене сперва отдельно, потом толпами появляются туземцы с оранжевыми флагами. Пламя дрожит, и от этого вся сцена освещается мистическим светом.

Кири (вскочив на пустую бочку из-под апельсинов). Эй! Эгей! Туземцы, сюда! Сюда!

Туземцы. Хто клыче? Що трапылося? Извержение? Хто? Що? Навищо?[20]20
  Кто зовет? Что случилось? Кто? Что? Почему?


[Закрыть]

Тохонга вводит на сцену гвардию с желто-синими фонарями.

Кири. Я зову! Зову я! Кири-Куки, друг туземного народа! Сюда! (Поднимает свой оранжевый фонарик над головой.)

1-й туземец. Извержение!

Кири. Да! Извержение! Сюда! Слушайте все, слушайте, что я вам скажу!

Туземцы. Кто это говорит? Кто говорит? Кто?

Кири. Это говорю я, Кири! Друг туземного народа!

Туземцы. Слушайте! Слушайте!

Раздаются звуки украинского гимна.

Арапы. Боги да хранят!..

Ликки. Тише вы!

Кири (делает отчаянные знаки с бочки, и гимн умолкает, а также и арапы). Ничего его боги не хранят! Да и не хранили никогда! Да и незачем богам охранять тирана, измучившего свой народ!

Туземцы издают звуки изумления.

Кири. Итак, когда Сизи, напившись огненной воды, мирно спал в своем гареме на уступе, вулкан Муанганам, молчавший вот уже тринадцать лет, с тех пор как наш дорогой Остров обрел независимость, отделившись от угнетателей с Материка, внезапно отверз свою огненную пасть и изрыгнул потоки лавы, кои и стерли с лица Острова приспешников Сизи-Бузи, гарем и половину гвардии. Сам Сизи еле жив, скоро он уйдет на небеса и отдаст свой царский тотем. Видно, пришел начертанный в книге жизни предел божественному терпению, и волею Вайдуа власти тирана не стало: Он уже больше не будет угнетать нас!

Гул.

Ликки. До чего, каналья, красноречив!

Кири. Братья! Я, Кири-Куки, арап по рождению, но туземец по духу, поддерживаю вас! Вы вильни туземци! Крычить разом зи мною ура! Ура!

Туземцы (вначале тихо, потом громче). Ура! Ура! Ура!

Гул стихает.

Кири. Не будет больше угнетения на Острове, не будет жгучих бичей надсмотрщиков-арапов, не будет рабства! Вы сами теперь хозяева своего Острова, вы сами владыки! О туземцы!

2-й туземец. Браты, чому вин говорыть це? Почему арап из свиты, служивший тирану пример-министром, радуется за нас? В чем дело?

1-й туземец. Це Кири-Куки.

3-й туземец. Хто? Хто?

Гул.

Ликки. Говорил я ему, что ничего не выйдет из этой прелестной затеи! Унести бы только ноги пошвыдше!

4-й туземец. Это Кири!

Кири. Да, это я. Кто-то из вас, возлюбленные мои туземцы, крикнул: почему арап радуется вместе с нами? Ах, ах! Горечь в моем сердце от подобного вопроса! Кто не знает Кири-Куки? Кто не слышал его не далее как намедни у маисовых кустов?

1-й туземец. Так-так, мы чулы!

Туземцы. Мы слышали!

Кири. Тише! Слушайте, что сделал я, истинный друг туземного народа, Кири-Куки! Я был схвачен стражею вместе с другими туземцами, свободным журналистом Кай-Кумом и бывшим арапом Сизи-Бузиной лейб-гвардии Фарра-Тете:

1-й туземец. Где Кай-Кум и Фарра-Тете?

Кири. Слухай, слухай! Нас бросили в темницу, а затем привели сюда, к подножию Сизиного трона, и здесь верная смерть глядела нам в глаза. Я був свидком того, як бидных Кая и Фарра наказалы повисыты. Ужас, ужас, ужас!

3-й туземец. А тебя?

Кири. Меня? Со мною вышло гораздо хуже. Старый тиран решил, что для меня, арапа, изменившего ему, смерть в петле на пальме – слишком легкое наказание. Меня ввергли обратно в подземелье и оставили там, чтобы изобрести для меня неслыханную по жестокости казнь. Там, сидя в сырых недрах, я слышал, как доблестно Кай-Кум и Фарра-Тете вырвались из рук палачей, бросились с Муанганама в океан и уплыли, пообицялы выплыты у Лондони та опубликуваты у вильний пресси всю правду про намиры старого тирану. Бог Вайдуа да хранит их в бурлящей пучине!

1-й туземец. Боги да хранят Кая и Фарра! Да здравствует Кири-Куки, друг туземного народа!

Туземцы. Да здравствует Кири! Витаемо Кири! Хвала богам!

Кири. Дорогие друзья, теперь перед нами возникает вопрос о том, что делать нам. Неужели цветущий Остров наш останется без правителя? Неужели нам грозит ужас безначалия и анархии?

Туземцы. Он прав, Кири-Куки! Он прав!

Кири. Друзья мои, я предлагаю тут же, не сходя с места, избрать человека, которому мы могли бы без страха доверить судьбу нашего Острова и все богатства его. Бисив царь все ще чирляеться[21]21
  цепляется


[Закрыть] за власть, через три луны он хочет передать ее вместе со священным тотемом и нагрудной золотой цепью какому-нибудь своему прихлебателю: Но ничего у него не выйдет, мы сами изберем нового правителя! Он должен быть честен и правдив, друзья! Он должен быть справедлив и милостив, но он, друзья мои, должен быть и образован, чтобы вести сношения с европейцами, нередко посещающими наш плодоносный Остров. Кто же это, друзья?..

Туземцы. Это ты, Кири-Куки!..

Кири. Да, это я! То есть нет! Ни! Ни за що! Я недостоин этой чести!

Туземцы. Кири, ты не смеешь отказываться! Кири! Ты не можешь покинуть нас в столь трудную минуту! Ты одын освиченный[22]22
  образованный


[Закрыть] чоловик на Острови.

Кири. Нет! Нет!

Ликки. Вот черт! (Тихо.) Кири! Зачем ты ломаешься!

Кири (тихо). Пошел вон, болван! (Громко.) Неужели мне придется взять на себя эту страшную тяжесть и ответственность? Неужели мне? Хорошо, я согласен!

Туземцы (громовыми голосами). Ура! Да здравствует Кири-Куки Первый – друг туземного народа!

Кири. Слезы умиления застилают мне глаза, о дорогие мои! Добре, дороги туземци, я докладу всих зусыль, щоб вы не розчарувалыся у вашому выбори. И в знак того, что я душой и сердцем с вами, я снимаю с себя бело-голубой арапов убор и надеваю ваши прелестные туземные цвета: (Снимает головной убор, надевает оранжевые туземные перья.)

Туземцы ликуют. Музыка.

Тут же, не сходя с места и положа на эту священную для нас книгу жизни: (достает какой-то журнал, Ликки смотрит на него с удивлением):положа на нее руку, я принимаю присягу верховного правителя Острова. Прысягаюся служыты вам вирою та правдою до кинця!

Ликки (тихо). На чем это ты клянешься?

Кири (тихо). Они все равно неграмотные. Что под руку подвернулось, то и взял. (Поворачивает 'книгу жизни' обложкой к зрителям – это журнал 'Плейбой'.) (Громко.) Я, Кири-Куки Первый, объявляю вам свой первый декрет. В знак радости переименовываю наш дорогой Остров, во времена Сизи-Бузи носивший название Острова Окраина, в помаранчевый Остров Усередына! Можно считать, что мы уже практически в середине Европы, а не на краю Материка, как раньше: Чтобы покончить с голодом и нищетой, мы будем вместо маиса, который в Европе все равно никто не купит, повсюду выращивать апельсины! Апельсина – царица полей! У нас теперь будет настоящая апельсиновая республика!

Туземцы ликуют.

Мы закрыемо вси вугольни шахты на Востоке Острова, где вы, мои дорогие сограждане, мерли как мухи, зарабатывая себе на хлеб и роясь в земле, как слепые кроты. Вы более не будете терять там ваши драгоценные жизни! Кроме того, уголь оттуда так чудовищно дорог, что это не позволит нам легко интегрироваться в европейскую экономику. Но никто из вас не останется без средств к существованию! По-перше, добрые европейцы пришлют к нам свои крылатые птицы, чтобы охранять нас и богатства нашего Острова от разбойников-олигархов, окопавшихся на Материке, яки скуповують занищо наши цинности. Мы будем получать плату за каждый взлет и посадку! Их солдаты встанут у нас на постой, и мы будем класть в казну деньги за каждый съеденный ими банан. Материк уже никогда не сможет вновь присоединить и подмять нас!

Крики восторга.

По-друге, мы отрымаэмо нови рынки сбуту для нашой сильськогосподарськой продукции. Европейцы построят у нас заводы и фабрики, принесут нам подлинную культуру. Мы все научимся читать! И наконец, самое главное. Чтобы наш Остров въехал в Европейский архипелаг, вы, мои дорогие, должны оставаться здесь, на Майдане, еще в течение минимум трех лун. Тогда Остров накренится и на всех парах полетит в Европу: Разбейте палатки, выставьте часовых и не уходите отсюда, что бы ни случилось. А если Сизи и его недобитые социал-прислужники попытаются нам помешать, мы все равно возьмем власть силой! По обвинению в госизмене, попытке раскола Острова и объединения с Материком мы бросим их в тюрьму, где они будут сидеть до конца своей жалкой жизни!

Всеобщее восхищение.

Теперь возникает вопрос: что делать вам с остатками гвардии Сизи-Бузи? Вот они! (Ликки, Тохонга и арапы растеряны.)

Туземцы. У воду их!

Тохонга (Ликки). Пример-министр, ты слышишь?

Ликки. Предатель:

Туземцы. В океан!

Кири. Ни! Послухайты мене, мои вирнопидданни! Кто будет защищать Остров в случае нашествия иноплеменников? Кому мы, наконец, поручим охрану меня? Жизнь человека, который, по-видимому, так нужен Острову! Я предлагаю, друзья мои, в случае их раскаяния простить их, забыть им прежнюю службу тирану, взять их на службу к нам. (Тохонге.) Отвечай, злочинный генерал, согласен ли ты раскаяться и верою-правдою служить туземному народу и мне? (Тохонга молчит.) Отвечай, тумба, колы тебе пытають!

Тохонга (тихо). Ты наказав нам мовчаты:

Кири. Рекомендую тебе быть посообразительнее.

Тохонга. Согласен, повелытель.

Кири (Ликки). А ты? Будешь служить?

Ликки. Так точно, ваше величество.

Кири (Тохонге). Не пойдешь против меня и народа?

Тохонга. Никак нет, ваше величество!

Кири. Молодец, ты вирный старик!

Тохонга. Рад стараться, ваше величество!

Кири. Ну, тебя не перекричишь. (Арапам.) Согласны?

Арапы. Згиден, ваша велычность!

Кири. Армия з намы! Никогда солдаты не повернут оружие против своего народа! Прощаю вас и в знак милости переименовываю в заслуженных народных арапов.

Арапы. Покорнейше благодарим, ваше величество!

Кири. А, черт вас возьми! У меня могут барабанные перепонки лопнуть. Прикажи им молчать.

Тохонга. Мовчаты!

Кири. Переодеть их в наш туземный цвет!

Тохонга. Слухаю, ваша велычность!

Кири. Пожалуйста, без крику! Молчи.

Тохонга. Слуш: (Хлопает в ладоши – с арапов мгновенно сваливаются желто-синие перья и на голове вырастают оранжевые. Фонари их вместо желтого и голубого цвета также загораются оранжевым.)

Кири. Ось, туземный народ, ось твоя гвардия!

Туземцы. Ура!

Тохонга. По церемониальному маршу!.. Шагом: арш!

Музыка играет марш. Арапы идут мимо Кири церемониальным маршем. Туземцы машут фонариками.

Кири. Здравствуйте, гвардейцы!

Арапы. Здр: жел: ваше величество!

Ликки становится рядом с Кири.

Кири. Видал?

Ликки. Ты действительно гениальный человек! Теперь я вижу!

Кири. То-то! (Туземцам.) Итак, мои драгоценные: Если у вас хватит терпения остаться здесь, на этом Майдане, еще всего лишь три луны, то мы попадем в Европейский архипелаг через: Сию минуту посчитаю. (Тихо.) Ноль из ноля – ноль. Единица из единицы – ноль: Следовательно, два ноля. Ноль плюс ноль – ноль. Лет через сто, иначе не получается: Чертов Остров слишком беден, чтобы быстро ползти: (Громко.) Через семь лет! Но мы с вами сделаем все возможное, чтобы этот срок сократился до трех. Мы будемо щаслывыми!

Маленькая девочка-туземка (тянет Кири за рукав). Дядько, а що ж мы будемо исты впродовж цього велыкого пути?

Кири (тихо). А кто обещал, что вас в дороге будут кормить? (Громко.) Дытынко, мы не будемо исты, мы будемо пыты воздух свободы!

Восторг туземцев усиливается до предела. Кири вновь залезает на бочку и воздевает руки к небу.

Кири. Дорогу оранжевой революции! Разом нас багато, нас не подолаты!

Кири протягивает руку к груди и вырывает яркий оранжевый фонарь, символизирующий сердце. С ним в руке он уходит со сцены, увлекая за собой всех остальных туземцев.

Акт второй

Картина первая

Кири-Куки дает пресс-конференцию для туземных и иностранных журналистов. Он cидит за длинным столом в новом царском вигваме. Рядом с ним Тохонга, Ликки, еще несколько ярко одетых арапов. В зале на стульях сидят представители СМИ, в том числе 1-я, 2-я, 3-я и 4-я журналистки, а также Астерикс, Обеликс, Месье Жакуй и Корнелиус Фадж – наблюдатели от Европейского союза – и лорд Вольдеморт – международный посредник, личный представитель генсека ООН. Лицами и костюмами очень похожи на своих кинопрототипов.

Кири. Позвольте вас поздравить, медам и мусью, по поводу прибытия на наш уважаемый Оранжевый Остров. Позвольте кратко ознакомить вас с текущей ситуацией. Мы, свободные с недавних пор туземцы, живем здесь, зарегистрированы на Острове. Честь имею рекомендовать себя. Я Кири-Куки, президент свободной демократической республики. Вот гвардия моя, арапы верные, и все еще исполняющий обязанности пример-министра Ликки-Тикки. Ранее Островом владел преступный коррумпированный режим Сизи-Бузи Второго, тирана и узурпатора, угнетавшего туземцев. Но наша оранжевая революция смела полчища приспешников царя и растопила лед сердец малодушных и сомневающихся. После того как вулкан революции уничтожил власть Сизи, я, движимый желанием спасти родной Остров от анархии и ужаса безначалия, принял предложение лучшей своей части туземного народа стать их повелителем.

1-я журналистка (в глубине зала тихо говорит 2-й журналистке). Ах, какое забавное племя мы открыли!

Кири. Судя по спискам приглашенных, среди вас находятся журналисты цивилизованных СМИ и наблюдатели от Европейского союза. Сердцу моему приятны знатные гости.

1-я журналистка (тихо). Shit![23]23
  Черт!


[Закрыть] Дикарь галантен!

Кири. Народ у нас – желтые и голубые туземцы. Добрый народ, можно сказать, очаровательнейший народишко, господа! Тут намедни двоих приводили: впрочем, ничего. Они живут там, далеко. Но большинство их них по моему призыву, облачившись в оранжевые революционные цвета, сейчас дежурят на Западной стороне Острова. Они хотят накренить Остров в сторону Европы.

1-я журналистка (встает). Лайза Митчелл, 'Нью-Йорк таймс', вторая древнейшая профессия. Как много людей участвует в вашей революционной акции?

Кири. О, много: один: два: пятнадцать: и еще много полчищ.

1-я журналистка. It is interesting! (Записывает.) Вы управляете, а они мерзнут на улицах?

Кири. Так, дорогая мэм, так. Но у нас тепло круглый год, не замерзнешь.

Месье Уй. Я есть наблюдатель: как это по-туземному? Смотрящий? За вашим Островом от ОБСЕ. Месье Жакуй.

3-я журналистка (записывает в блокнот). Простите, comment?[24]24
  Коман – как (фр.).


[Закрыть]

Месье Уй. Жакуй, Жак Уй. Но для своих можно просто коротко – месье Уй.

Кири (тихо). Похож.

Месье Уй. Ваш способ делать революции очень интересен есть! Европа оценит ваше остроумие.

Астерикс. Я Астерикс и также представляю Евросоюз. Но стоило ли так жестоко поступать с вашим бедным царем? Он уже стар и сильно пострадал от роковых событий, а вы хотите вдобавок заточить его в тюрьму. Вы как будто напились волшебного ускорителя – раз-раз, и готово? Это не совсем демократично.

Кири. Такова беспощадная логика революции, мосье Астерикс. Либо мы их, либо они нас: Но в данном случае на нашей стороне подавляющее большинство избирателей. У нас явный численный перевес, и никакие дешевые уловки старой власти не могут скрыть этот неоспоримый факт.

2-я журналистка. Нэнси Франкенштейн, Си-эн-эн, первая древнейшая профессия.

1-я журналистка (тихо). Почему это первая?

2-я журналистка (тихо). Потому, my dear,[25]25
  дорогая


[Закрыть] что телевидение сейчас всегда на первом месте. Никакая революция невозможна, если ее не покажут по ТиВи. Мы – это детонатор всех современных революций. В любом случае для меня это не профессия, а любимое дело. (Громко.) Скажите, мистер президент Острова, но ведь вам еще не отдали знак высшей власти – священный золотой трезубец?

Кири. О мисс, это простая формальность. Через две луны у нас второй тур голосования: ну то есть третий, если считать от первого от начала к концу. Наше преимущество неоспоримо. Народ не сломить! (Тихо.) Пусть только попробует не отдать старый хрыч – оставлю без пенсии.

3-я журналистка. Мари Клер, 'Пари матч'. Просто представительница свободной профессии. И наконец, последний банальный вопрос, чтобы прояснить ситуацию: богат ли ваш Остров?

Кири. Слава богам, живем не жалуемся. На Острове у нас есть маис, рис, черепахи, слоны, попугаи, уголь, а в прошлом году объявился жемчуг.

3-я журналистка. C'est trПs intОressant! Жемчуг? О, это крайне интересно! Какая дивная земля!

Астерикс (тихо). Мадам имеет резон. Европейский союз не может допустить, чтобы Остров валялся на дороге беспризорным.

Обеликс. О да.

Корнелиус Фадж. Жемчуг? Goddammit! Вы говорите – жемчуг? И много вы добываете его?

Кири. Немного, дорогой мистер: Фадж, я не ошибаюсь? Тонн пятьсот каждый год.

Все присутствующие (кроме туземцев, хором). Сколь-ко?! How much? Combien?

Кири. Почему вы так удивились, о знатные иностранцы?

Лорд Вольдеморт. Мало. Но я, лорд Вольдеморт, как личный представитель генерального секретаря ООН уже сейчас вижу, что ваш Остров представляет собой исключительную научную и художественную ценность. И куда вы деваете этот жемчуг?

Кири. Продали.

Лорд Вольдеморт. Кому?

Корнелиус Фадж. Продали! Вот shit!

Лорд Вольдеморт. Мистер Фадж, прошу вас помолчать. Shut up![26]26
  Заткнись!


[Закрыть]

Кири. Да тут один москаль материковый к нам заезжал: Говорил, что олигарх. Ну Сизи ему и продал все по оптовым ценам.

Корнелиус Фадж. Всюду эти москальские олигархи! Чертовы бароны-разбойники!

Лорд Вольдеморт. И сколько он вам заплатил?

Кири. Пятьсот аршин ситцу фабрики 'Красный лапоть', двадцать бочонков пива 'Клинское продвинутое', одного миссионера – отца Онуфрия, который все время обходил окрестности и занимался вуайеризмом, и, кроме того, он подарил мне брюки от 'Версаче': Вот эти самые штаны. А Сизи он подарил на память пятьсот своих денежных ваучеров с личной подписью Чубайса, и он ими обклеил туалет в своем вигваме.

Лорд Вольдеморт. И он забрал пятьсот тонн жемчуга?

Кири. И увез. Я говорил его бывшему величеству, что мы продешевили. Как последних лохов нас развели.

Корнелиус Фадж. Мошенник. Мало им, что они увели у нас 'Челси'! У меня такое чувство, мой лорд, будто я шлепнулся с метлы во время чемпионата мира по квиддичу.

Лорд Вольдеморт. Ты же никогда не играл в него, даже в юности.

Корнелиус Фадж. Не важно, это принципиальный вопрос.

Лорд Вольдеморт. Я также возмущен. Я и сам люблю превращаться в настоящую змею во внеслужебное время, но это переходит границы даже моих принципов.

Кири. Неужели он так сильно нас надул? А ведь он обещал вернуться к нам на своей мегаультраяхте океанского класса 'Асталависта-2 ! Говорил, вот только заскочит к корешам на кинофестиваль в Каннах – и назад:

Месье Уй. И когда он вернется на этой яхте, ты должен послать его обратно в: откуда он вылез, этот мерзавец. Да если он еще раз явится сюда и ты не спустишь его со ржавым якорем на ногах в океан: я прямо: Ах, чтоб тебя перевернуло килем кверху!..

Лорд Вольдеморт. Месье Уй, успокойтесь.

Месье Уй. Да не могу я, ваша светлость, с этими арапами: Хуже арабов: О мон дье![27]27
  Боже мой!


[Закрыть]

Лорд Вольдеморт. Ну вот что: Сейчас есть жемчуг?

Кири. Сейчас, дорогой лорд, не имеем. Весною будет, через три месяца.

3-я журналистка. Покажите, какой он? Образчик.

Кири. Показать можно. Тохонга, принеси из вигвама жемчужину, которой я забиваю гвозди.

охонга приносит жемчужину сверхъестественных размеров.

Тохонга. Вот.

Кири. Вуаля!

3-я журналистка. Ах, мне нехорошо: (Пытается упасть в обморок. Присутствующие суетятся и приводят ее в чувство с помощью нашатыря.)

Астерикс. Собор Парижской Богоматери!

Обеликс. Чуть меньше, но все равно впечатляет. C'est impressionnante!

Корнелиус Фадж. Пятьсот тонн такого? Такого?

Кири. Нет, тот был крупнее. Гораздо крупнее, ваше сиятельство.

Лорд Вольдеморт. Ну вот что. Briefly.[28]28
  Коротко.


[Закрыть] Мне скоро нужно come back to USA: Делать доклад на Совете Безопасности ООН. Пойми, президент, что у тебя был жулик.

Кири. Ах, ах! Дух Вайдуа его накажет.

Месье Уй. Конечно, держи карман шире!

Лорд Вольдеморт. Мистер Уй, попрошу меня не перебивать. So:[29]29
  итак


[Закрыть] От имени ООН я покупаю весь ваш жемчуг. И не только тот, что вы добудете весной: Но все, что вы выловите за ближайшие двадцать лет. По программе 'Жемчуг в обмен на продовольствие'. Я заплачу вам:

Месье Уй. Пополам со мной. Евросоюз тоже входит в долю.

Лорд Вольдеморт. Да, пополам с мистером Уйем: или УйПм, все эти французские фамилии так трудны для произношения: Ты видел когда-нибудь кредитную карточку American Express?

Кири. Нет, дорогой лорд. Это что?

Лорд Вольдеморт. Это удобная вещь. Я и сам теперь пользуюсь только ею – вместо волшебной палочки. Всюду, где бы ты ни был на земном шаре, одним словом, эта карточка: вот она. Всюду, где бы ты ни предъявлял ее, стоит только сунуть ее в магическую щель, и ты получишь груду ситца, горы табака, модных штанов и сколько угодно огненной воды.

Корнелиус Фадж. Да, не вонючего москальского пива или этой вашей переперченной горилки:

Лорд Вольдеморт. А настоящего шотландского виски! Виски! И первосортного колумбийского кокса.

Кири. Боги да благословят вас, о иностранцы.

Лорд Вольдеморт. Look me: Слушай сюда внимательно. Я положу на твой личный счет в швейцарском банке астрономическую сумму. И ты закутаешь свой Остров в оранжевый ситец, как в юбку. Я дам тебе по линии гуманитарной помощи пятьсот бочек коллекционного бренди, который горит, как солома, если к нему поднести спичку, я дам тебе тысячу метров уникального китайского шелка, тысячу! Понимаешь? One hundred: сто: десять раз сто: Пятьсот коробок фуа-гра: Чего ты еще хочешь?

Кири. Thank you very much! Больше ничего не хочу. Вы великодушные иностранцы.

Корнелиус Фадж. А я тебе, in my turn,[30]30
  со своей стороны


[Закрыть] дарю свой любимый цилиндр: то есть пробковый колониальный шлем, с условием, что к моему приезду сукин сын олигарх будет висеть здесь на дереве, как гнилой банан.

1-й политтехнолог (выходит с края сцены, обращается к зрителям). Вот он, вот он, этот добрый, но строгий дядя-колонизатор в пробковом шлеме! Коварный тип гражданской наружности!

Лорд Вольдеморт. О'кей. Я заплачу тебе все это сейчас, вперед, understand? Как это по-вашему? Розумиешь?

Кири. God bless America end Europe! Розумию.

Лорд Вольдеморт. Подпишись здесь. Это секретный меморандум – приложение номер девятнадцать к общему дипломатическому торговому соглашению между Островом и Свободным Миром.