Текст книги "Водоворот"

– Тяните!

Соседи стали усердно забирать веревку себе. Лютый застопорился у решетки, повис в воздухе и запаниковал.

– Милиция! Милиция! Спасите!

Прибежала стража, увидели и обомлели.

– Я же вас предупреждал, – говорит Лютый. – Они меня и здесь достали.

Однако, как бы не веселил себя Гриня Рубахин, солнце упало за гору, часы остановились, а цветы завяли. Их опавшие лепестки на холодной сырой земле свернулись в трубочки. Вся прежняя сказка превращена в груду метала и обломки кирпичей. Ты проходишь по катакомбам и лабиринтам. Разбиваешь о тупики голову и ударяешься вновь, будучи не в состоянии открыть глаза. Тебе давались шансы, но ты их не использовал. Тебя удача брала под руку, но ты ее оттолкнул. Тебе улыбалась фортуна, но ты ее проигнорировал. Ты все делал себе во вред. Теперь тебе дан новый шанс. Цени то, что тебе дается. Ты не пожелал зарабатывать хлеб своими руками? Значит, будешь зарабатывать его собственными нервами, собственным унижением, принудительно. Обмануть ты никого не смог, а себя наказал. Обшарпанные стены и ограниченное пространство заставят твои мозги напрячься и решить, что все-таки тебе нужно.

Наружная темнота зажигает внутренний свет. Пока горит этот свет, не теряй даром времени, загляни в себя. Однако тебе кажется, что шторы твоих окон не задергиваются, и ты начинаешь бояться своего внутреннего освещения. Боишься даже тусклого отражения света, исходящего из твоих окон. Ты боишься света и боишься дарить свет. Больше всего ты боишься повнимательнее разглядеть, где что находится внутри тебя, и все разложить по своим местам.

Совсем рядом бежит река. Чистая, светлая, с красивыми берегами. Она притягивает твои мысли и своей недосягаемостью рождает мечту. Сначала ты о ней лишь думаешь, а потом и воздушное здание строишь на ее берегах. А в конечном итоге и целый мир. Он твой личный. Такой, каким ты хочешь его видеть. И ты в нем живешь. Ты король своего личного государства. Кого пожелаешь, того в него и поселишь. Но река утекает все дальше и дальше. Мир на ее берегах всего лишь иллюзия. А внутренний свет лишь тратит безрезультатно электроэнергию. Солнце за дальней горой, но отражение его лучей до сих пор млечит в воде того дальнего течения, что живет в твоей памяти. Цветы завяли и осыпались. Но оставшийся в твоем подсознании запах напоминает об их недавнем существовании.

Для тебя время остановилось, но мир вокруг тебя продолжает жить. И тебе хочется жить, вдыхать аромат цветов и видеть их краски, купаться в реке по-настоящему, а не в своих фантазиях.

Чтобы это произошло, пока горит внутренний свет тебе необходимо разложить все по своим местам и покинуть иллюзорный мир. Тебе необходимо построить реальный мир. Мир, которому ты окажешь сопротивление, а не будешь прятаться вновь, словно черепаха в панцирь, в самого себя.

Как Земля вращается вокруг Солнца, так и человеку, чтобы жить, необходимо общество, движение. Иначе он погибнет. Человек сам того порой не осознавая, контактирует со всем, чем окружен. Иногда через сопротивление и боль. Так для чего тебе нужны преграды? Избавься от них, и твоя жизнь станет радостной и насыщенной. Проанализируй, какую роль ты играешь в данной системе? Определи ее и вращайся по ней, помогая остальным определиться и найти себя.

Жизнь может измениться в лучшую сторону лишь при правильном расположении фигур.

Все же ты набрался смелости и заглянул в себя, увидев, что не любишь командовать, не способен покорить массы. Это тебя делает одиноким. Перебороть внутренние комплексы ты не в силах. Хотя в корне не согласен со своим образом жизни. Это говорит не о гордости твоей, а о том, что у тебя нет любви к самому себе. Ты не уважаешь себя, не ценишь и не прислушиваешься к себе. Твоя личная жизнь тобой же и растоптана, тобой же и унижена. Самое страшное произойдет с тобой, если ты из прежних кусков соберешь ее вновь. Поэтому ты должен прошлое оставить в прошлом и родиться вновь. И новую жизнь ты обязан полностью проконтролировать. Из прошлого не должен сюда попасть ни один кусочек. Даже самый крохотный. Иначе вся новая жизнь перейдет в этот кусочек и все повторится вновь.

Что тебя не устраивает? Чем ты постоянно недоволен? Что тебя злит? Задай себе эти вопросы и найди на них ответы. Пока этого не произойдет, ты будешь собирать осколки прежней жизни. Лишь полное избавление от прошлого сделает тебя по истине свободным и счастливым, смелым и независимым.

Когда-нибудь из-за дальней горы покажутся первые солнечные лучи и отразятся в реке. Цветы распустятся вновь.

Восемь лет назад твои часы остановили. И вот наконец запустился механизм. Стрелки побежали вперед. Ты разбежался и со всего маха прыгнул в бурное течение. Тебя понесло, закрутило.

Обрати внимание, не ты понесся и закрутил, а вновь тебя.

Глава 6

Кандалы с Григория Рубахина слетели в самый разгар зимы. Однако холод уже не имел никакого значения. Эмоциональный подъем кипятил кровь, отчего согревалось тело и передавало тепло душе.

Хлопчатобумажный костюм и арестантский бушлат сидели на нем великолепно. Северный город с ледяными дорогами навевал тоску. Но Гришкину радость омрачить было невозможно.

Ему чудились провожающие взгляды прохожих. Захотелось избавиться от однотонной, опостылевшей одежды, которая отличала его от жителей города. Но это было всего лишь его самомнение. На самом деле он не вызвал интереса ни в ком. Прохожим не было до него абсолютно никакого дела.

Промтоварный магазин, в который он зашел по пути, был разделен на несколько частных секций. Женский выразительный взгляд в одном из них его словно примагнитил.

– Добрый день, – сказала девушка, оценив наметанным взглядом что за клиент пришел. Ее внимательный взгляд говорил не о торговом профессионализме, а о том, что дома ее никто не ждет. Гриня по-деловому оперся на прилавок и, красочно жестикулируя свободной рукой, обратился с просьбой.

– Мне бы сменить этот маскарад на одежку попроще, – многозначительно смотрел он на нее.

Девица мгновенно сообразила, что от нее требуется и предложила на выбор несколько вариантов.

– Это неплохо сочетается с этим, – раскладывая разную одежду говорила она. – А вот это можно с этим. Но и с этим тоже будет смотреться.

Недавний арестант Гриня Рубахин скрылся за ширмой, а спустя мгновение из-за нее вышел «лондонский денди». Женские глаза заискрились. Она одобрительно улыбнулась, что очень вдохновило Гриню. Он снова оперся локтем о прилавок. За деловой позой он скрывал свою нерешительность. Жестикулируя второй рукой, Гриня как можно увереннее произнес:

– А как насчет встретиться и познакомиться поближе?

Любой женщине, что бы она не говорила, нравится, когда мужчина проявляет решительность.

– Я давно не встречала таких уверенных в себе мужчин! – сказала она, продолжая его оценивать. Гриня понравился ей сразу, и познакомиться с ним она захотела еще до его предложения. Женщины очень тонко чувствуют изголодавшегося по женскому телу самца. Она не задумываясь написала на листке бумаги цифры и подала ему.

– Позвони вечером, – сказала она, – спроси Настю.

Гриня взял листок, улыбнулся и исчез.

За восемь лет, благодаря вложениям предпринимателей, город очень изменился. Новый облик города вызывал в Грине восторг.

Рубахин долго бесцельно бродил, день незаметно опустил шторы со светящимися огоньками, и он вспомнил о продавщице. Войдя в какую-то контору, на проходной у вахтера Рубахин спросил разрешения позвонить. Сухопарая женщина лет пятидесяти в окошечко подала телефонную трубку.

– Скажи номер, – попросила она. Рубахин назвал. Послышались длинные гудки.

– Да. Я слушаю, – раздался голос.

То ли тому, что она дома, то ли еще чему-то, но Гриня неожиданно обрадовался.

– Привет. Это я, твой дневной клиент, – сообщил он довольным голосом.

– Я поняла, – почему-то тоже испытала чувство радости Настя. – Запоминай адрес и приезжай. Я жду.

Рубахин услышал короткие гудки. Вернул трубку. Поинтересовался, как добраться до нужного места. Поблагодарил женщину и вышел из здания. Минут через сорок он уже давил на кнопку звонка квартиры Насти. Дверь распахнулась, и он обомлел: перед ним стояла королева.

– Проходи, – улыбнулась она, – побудь в гостиной. Я скоро.

Гриня прошел в шикарно обставленную комнату. «Надо же, сразу же после мрака, такой яркий свет. Что за искушение?» – подумал он.

У окна, занимая место от правой стены до левой, стоял огромный аквариум. Декоративных рыбок красиво освещала подсветка, находящаяся над аквариумом. Рубахин присел возле него и замер. Подводный мир завораживал. В голову приходили разные мысли. Вспомнилась Света. Вспомнилась Наташа. Но Настя была наделена каким-то особым шармом, которым она завораживала и, словно магнит, притягивала к себе. «Уж слишком все гладко», – неотступно преследовали мысли.

– Ты пришел ко мне или к рыбкам? – упрекнула Настя с неподдельной искренностью, спугнув, словно стаю птиц с берега реки, его мысли. – Все готово. Проходи на кухню.

Предназначенное место для встречи, кухня, была непривычно большого размера. Обеденный стол окружали удобные кресла. Настя решила немедленно покорить сердце понравившегося ей мужчины. Каждое блюдо было со вкусом оформлено и вызывало аппетит от одного только своего вида. Вишневого цвета вино, уже разлитое в хрустальные бокалы, отражало огоньки света. Настя была не только красива внешне, но оказалась еще и превосходной хозяйкой. Грине это понравилось и расположило к девушке. На холодильнике стоял музыкальный центр.

– Может, музыку включить? – предложила она.

– Конечно, – согласился Гриня, так как не знал о чем разговаривать. Настя поставила концерт с названием «Ворона» московской певицы Линды. Стало заметно уютнее. От столь чуткого внимания Гринины мысли окончательно перепутались. Настя это заметила и предложила выпить. Гриня ее поддержал.

Выпили, и она резво влилась в роль почетной хозяйки, предлагая гостю то одно, то другое лакомство.

– Я не сомневаюсь в твоих кулинарных способностях, – сказал Рубахин. – Но там, где я находился восемь лет, меня не кормили столь изысканными блюдами. Мой организм отвык и может не выдержать.

– Я поняла, что ты не с Луны свалился, – заговорила она, словно они были знакомы тысячу лет. – Но это, – она положила в его тарелочку незнакомый салат, – ты просто обязан попробовать.

– Сначала я покурю, – решил оттянуть дегустацию Гриня. – Ты не против?

– Кури здесь, – согласилась Настя и поставила перед ним маленькое блюдце. – Это под пепел, – объяснила она. – Мне нравится табачный дым.

Рубахин смачно затянулся и с изумлением произнес:

– Просто удивительно. Ты такая красивая и одинокая! Не девчонка же, чтобы одной жить.

– Был один, да сплыл, – махнула она рукой. – Тупил постоянно. Пришлось расстаться.

– Я тоже туплю, – серьезно сказал Гриня. Настю его слова рассмешили.

– Мне нравится твоя откровенность, – смеялась она от всей души. – Обычно мужики пытаются умничать.

Из Грини тоже непроизвольно вырвался смех.

– У меня с сестрой Ирой есть небольшой бизнес, – решила она немного рассказать о себе. – Привозим из Москвы товар. А где я тебя одевала, по очереди реализуем. Помогала мама, она всю жизнь главным товароведом проработала. Оставались связи, вот и получилось, как задумали.

Гриня ее слушал, а сам думал: «Эта краля мне не по карману. Слишком уж она дорогая и требовательная. Возможно, и мужики то от нее бегут из-за ее неотступных принципов».

– А тебе поехать некуда? – задала она попутно вопрос.

– Есть, – сказал Гриня, возвращая на стол бокал. – Но я не тороплюсь. Сначала хочу не много привести себя в порядок. Дальше будет видно.

– О дальнейших планах не спрашиваю, – сказала Настя. – Присмотрись. Ведь воды утекло не мало. Но определиться, как будешь жить дальше, мне кажется, просто необходимо.

Гриня наполнил бокалы и поднял свой.

– За твой блеск и очарованье, – предложил он. Настя поддержала тост. Выпили. Гриня подошел к центру, нашел кассету с записью группы «Рефлекс». Поставил песню «Сойти с ума» и пригласил Настю на танец.

Прикоснувшись к ней, он почувствовал дрожь ее тала, которая передалась и ему. В глазах потемнело. Он приблизился к ее губам и поцеловал. Она от него чуть отстранилась и с необыкновенным жаром произнесла:

– Даже голова закружилась.

– Может, в спальню? – тоже дрожащим голосом предложил Гриня.

– Да, – одним коротким словом сказала все.

Сладострастная ночь промчалась, как одно мгновение, а к семи утра Настя засобиралась.

– Мне надо ехать, – сказала она. – Надеюсь, не обворуешь меня? – как бы промежду прочим заметила Настя.

– Постараюсь, – закуривая сигарету, улыбнулся Рубахин. Он чувствовал себя великолепно. Смотрел на Настю с благодарностью, а в душе испытывал приятную истому. В Насти бурлили такие же чувства. Она словно парила. Ей не хотелось сегодня уходить из дома, но дисциплина прежде всего. Дай слабину и завтра все потеряешь.

– Оставайся, – сказала она дружеским голосом. – Смотри фильмы, слушай музыку. Что поесть, сам сообразишь. Я попрошу Иру сегодня поработать и вернусь.

– Хорошо. Жду! – махнул Гриня ей рукой вслед.

Дверь захлопнулась. Он поднялся, допил вино, что оставалось с вечера, и включил телевизор. Прошелся, словно по камере, положив руки за спину, туда и обратно. Открыл бар. Взял бутылку коньяка. Налил в стакан, выпил. Почувствовав себя комфортнее, он вновь задумался: «Не мое это. Но поглядим, что будет дальше. Может быть, не так уж все и плохо». Он еще налил коньяка, выпил, закурил. Еще выпил. На телевизоре убавил звук, включил музыку. Развалился в кресле и опять задумался: «Этой девочке нужен принц, а не бродяга из подворотни». Черными воронами закружились над ним рвущие его душу мысли. Весь день он не мог найти себе место. Ближе к вечеру в дверь позвонили. Рубахин ее открыл и увидел мальчика лет семи.

– Иди вниз, – выдал он в приказной форме. – Мама тебя ждет.

Рубахин вышел из подъезда. Настя стояла возле двух огромных челночных сумок.

– Поднимай их в квартиру, – сказала она уставшим голосом. – Гриня их взял и направился вверх по лестнице. Настя следом за ним.

– Ух, вымоталась, – выдохнула она, немного отдохнув. Наклонилась к сумкам, открыла молнии и стала вынимать вещи на любой сезон. – Это тебе, – посмотрела она заботливо на Гриню, – и на зиму, и на лето, и на весну, и на осень.

– Не понял… – непонимающим голосом произнес Рубахин.

– А что тебе не понятно? – возмутилась Настя. – Где ты все это возьмешь? Полезнее думать о другом, чем где добыть вещи? Верно? – глянула она на него вопросительно.

– Похоже, верно, – согласился Гриня.

– Это мой ребенок, – показала она на мальчика. – Он у деда с бабкой неделю гостил. Сегодня я забрала домой. Познакомься.

– Лешка, – протянул он ручонку.

– Гриня, – по-дружески пожал ее Рубахин. А про себя подумал: «Продвинутый пацан».

Когда ужинали, Настя сказала:

– Отдыхай месяц. Деньги есть. Трать по необходимости. Родители магазин собираются открывать. Так что не расслабляйся, мальчик. И тебе перепадет работенка.

Освобождаясь, Гриня и подумать не мог, что так все закрутится. Теперь он был не в силах проанализировать происходящее. Женщина, красавица. Имеет свой бизнес. В общем-то карты в руки. Но что бы я стал капиталистом? Такого быть не может. Да и настанет конец моим походам и моей свободе. Такой хомут перекроет мне воздух, а захочешь сбросить его и не сможешь. Подобные мысли нагоняли на него страх. Разве это моя мечта? Нет. Это полное ее противоречие. Настя говорила, а он был в своих черных мыслях.

Когда легли спать, Настя пожелала ему спокойной ночи и сразу же уснула. Рубахину не спалось. Он не мог осмыслить свое будущее. Казалось бы, только уснул, как почувствовал на себе ласку женских рук, а возле лица волнующее дыхание. Гриня открыл глаза.

– Доброе утро, дорогой, – жарко зашептала Настя. Гриня застыл. Ее руки так нежно его ласкали, что он чуть не потерял сознание. Прильнув к ней, Рубахин перестал контролировать свои руки, а губы жадно целовали ее лицо, шею, грудь.

– Милый, возьми меня, – отрывисто шептала Настя, – да, еще. Гриня находился словно во сне. Который энергетический разряд. Настя еще раз горячо поцеловала Гриню.

– Спасибо, – сказала она. Накинула домашний халат и убежала в ванную комнату. Гриня, не поднимаясь с постели, закурил и опять задумался: «Жаркая, как ночь. Такая с ума сведет». Несколько раз затянулся, потушил сигарету и незаметно провалился в сон. Проспал он до обеда, а проснувшись, ощутил внутри себя тревогу. Он поднялся и прошелся по комнате. Тревога нарастала. Что-то я сделал не так. Или что-то произойдет. Не находя ответов на свои вопросы, он открыл бар и откупорил бутылку неизвестного ему напитка. Выпив половину бутылки, он заметил, как напряжение ушло.

Настя вернулась вновь уставшая. Леха по-свойски поприветствовал Гриню и рассказал, что с ним случилось за день в детском саду. Настя весь вечер занималась аквариумом. Ужинали поздно.

– Мы с Ириной строим двухэтажный коттедж на две половины. На выходные дни собираемся туда. Ты с нами?

– Куда же я без вас? – улыбнулся Рубахин. На самом деле ему не очень-то хотелось вливаться в поток каких-то конкретных обязанностей. Не шашлыки же они там будут жарить? Ладно. Деваться некуда. Посмотрим.

Уложили Лешку спать и легли сами. Настя, коснувшись подушки, мгновенно уснула. Грине снова долго не спалось. С рассветом повторилось вчерашнее утро. Настя горячо ласкала Гриню, и он понял, что поднялись не только чувства. Она отдавалась с такой откровенностью, что Гринин разум не на шутку мутился. После по старой схеме. Горячий поцелуй, ванная и расставание до вечера.

Таким образом минуло две недели. А еще через две поехали в коттедж. Увозил их отец девчонок на своем стареньком Опеле. Гриня с ним познакомился, а когда мужчины остались наедине, отец поинтересовался.

– У вас с Настей все серьезно? Или так, побадаешь да исчезнешь?

Вопрос Рубахину, конечно же, не понравился. Но от ответа не увильнешь.

– Откровенно говоря, я и сам еще не знаю, – как есть признался Рубахин. – Но она мне очень нравится и как человек, и как хозяйка, и как женщина.

– Долго не думай, – с попечительской строгостью заявил отец. – Если что не так, лучше уйди сразу. Ей и так не везет в жизни. Тот всю кровь из нас выпил. И до него двое было. В общем, парень, быстрее принимай решение.

Деревянный коттедж по завершению строительства обещал достойное проживание. Гриня и отец весь день занимались оградой дома, а сестры помогали отделочникам в подвальном помещении и комнатах, что располагались на первом этаже.

Домой вернулись поздно и до обеда следующего дня спали. Гриня открыл глаза и понял, что еще жив. Хотя перед поездкой он нагородил в свою голову черт знает чего. Дескать, какая стройка? Отдыхать надо пока есть время. А как отдыхать? Просто сидеть в удобной позе напротив телевизора? Разве это отдых? Отдых должен принести пользу. Хотя бы какую-то радость окружающим.

Когда спустились сумерки, Настя внесла предложение.

– Может быть, вечер проведем возле аквариума? – заискивающе предложила она.

– Возле аквариума? – неподдельно удивился Гриня. – Зачем?

– Прямо на палас постелем скатерку, – продолжала Настя его заинтриговывать, – поставим фрукты, салаты, шашлык. Дополним композицию эксклюзивным вином.

Настя замолчала и выставилась на него наивным взглядом. Дескать, чего ты молчишь? Я жду ответ.

– И это будет прекрасно, – поддержал идею Рубахин. Дабы не потушить женского рвения к красоте и эстетике ушел в детскую комнату. Леха был предоставлен самому себе. Скучать ему не приходилось. Всяких машин у него было больше, чем предостаточно. Ребенку оставалось лишь давить на кнопки. Гриня к нему присоединился, взял первый попавшийся на глаза пульт, надавил кнопку и веселье не заканчивалось до тех пор, пока Настя не уложила сына в постель.

– А вас, молодой человек, я прошу пройти в гостиную, – мило улыбнулась она и глянула на него ласково и нежно. Грине понравилась Настина задумка. Скатерка возле аквариума была красиво украшена. С одной стороны свет падал от аквариума, с другой – горело три свечи. Данная картина выглядела очень экзотично. После первых выпитых бокалов вина Гриня почувствовал, что пора внести ясность.

– Я не могу сказать тебе сейчас что-то конкретное о нас с тобой, – сказал он, смотря на нее не совсем убедительным взглядом. – Мне нужно время, чтобы разобраться в себе…

Настя не решилась дослушать его до конца. Ей показалось, что он собирается сообщить ей что-то ужасное. Чего она не сможет вынести. Или, по крайней мере, с чем ей после будет жить невыносимо.

– Я и не тороплю тебя, – мило улыбнулась она. – Мне и так с тобой хорошо. Но если ты надумаешь уйти, мне будет очень больно.

Последняя фраза выбила Рубахина из колеи. Не зная о чем поговорить дальше, он поступил следующим образом.

– Я вспомнил стих. Он мне напоминает тебя. – сказал Гриня и замолчал, чтобы посмотреть на ее реакцию. Достаточно ли чутко она относится к поэзии.

– С превеликим удовольствием послушаю о себе, – сказала Настя и уставилась на Гриню в ожидании обещанного произведения.

 
Ты в поступках свих не застенчива,
Постоянно делами увинчена,
И в постель ты ложишься уставшая,
На подушку бесчувственно павшая.
Лишь к утру ты чуть-чуть растревожишься,
Предо мною в любви расположишься,
Ты отдашься мне страстью мгновенною,
И опять будешь девою пленною.
Улыбнешься и снова закрутишься,
И стрелою в проблемы запустишься,
Целый день ты как белка вращаешься,
А когда вновь домой возвращаешься,
Ты ложишься как прежде уставшая,
На подушку бесчувственно павшая.
 

– Хороший стих, – одобрила Настя. – Но это больше карикатура на меня, – с нотками упрека произнесла она.

– Прости, – развел руки в стороны Рубахин, – но поэзию не судят.

– Я и не сужу, – как можно мягче произнесла Настя, – говорю, как есть.

– Давай лучше выпьем вина, – внес предложение Гриня. – Оно тоже исполнитель поэзии и прозы, любви и вдохновения, откровенности и искренности, – с деловым видом объяснял он. – Многие вещи я открываю в себе именно под воздействием алкоголя, – Гриня оживился, взгляд его засветился азартом. – А кто бы только знал, – продолжал он, – а кто бы только знал, сколько во мне появляется решительности и смелых порывов. Я окрылен и мне хочется парить над землей.

– Да ты, как я посмотрю, сам поэт, – его настроение передалось Насте.

– В душе мы все поэты, – с видом философа произнес Рубахин. – Просто выразить мысли словами не каждый может, – что еще сказать он не сообразил и стал наливать вино.

– Не многие кавалеры умели общаться со мной, – с чувством восторга сказала Настя. – Тем более при свечах. Все они выдыхались после первой встречи. Мне нравится, как ты создаешь романтическую обстановку.

Настя немного помолчала, чтобы повернуть разговор в другую сторону и продолжила:

– Но я деловая женщина. У меня грандиозные планы на будущее. Если мы участим посиделки у аквариума, на планах можно поставить крест.

Рубахин боялся заглянуть вперед. Если же все-таки на секунду решался, мгновенно покрывался мелкой-мелкой дрожью. Настя прикидывала, как со временем станет домохозяйкой, а ее муж финансовым воротилой. Однако Гриня не представлял себя в такой роли и уже в тайне ото всех, нет-нет, да обдумывал план побега. В нем будто жили два разных человека: одного пугала определенность, другому хотелось определенности; одному хотелось стабильности, другому, напротив, непостоянства. Он хотел жить вот в таком достатке и в то же время принадлежать только себе. Быть ото всех независимым. Когда Настя пыталась ставить его на место, в нем появлялись нотки протеста. А чего злиться? Ведь она дала ему все. Но непокоренная гордыня умеет завуалировать любые благородные взгляды и здравый смысл: потеряешь свободу и превратишься в ничтожество. Мысли о потере личного достоинства рушат не только жизнь, но и судьбу. Сколько людей страдает из-за своих глупых принципов! От неумения управлять возможностями, идущими прямо в руки. Гордыня туманит взгляд и превращает человека действительно в ничтожество. Направляет человека по таким дорогам, где он должен переломить внутреннее сопротивление. Он будет делать принудительно то, от чего раньше отказывался. Разница лишь в том, что в одном месте он бы делал это ради личного блага, а в другом – ради спасения собственной шкуры. И тогда непокорная личность начинает жить воспоминаниями. Корит себя, что не ценил то, что имел. Ведь было же все. Хочется все вернуть. Но в прошлое нет возврата. Это мучает его еще больше.

Вечер получился славным. Именно такого праздника и желал Рубахин.

 
Встреча, женщина, вино
Откровенная беседа
И реальное порно
Отдых с ночи до обеда
Раскачаться не спеша
до вечерки прибодриться
И опять поет душа
Тело резво веселится
Свечи яркие горят
Пышногрудая девчина
Поцелуи вновь пьянят
В жизни все должно быть чинно
 

Настя бесшумно выскользнула из-под одеяла и умчалась на работу. Рубахин проснулся и был крайне удивлен тому, что она не набросилась на него с жаркими объятиями. Ему казалось, что она хочет поработить его волю. Но Настя даже и не думала о подобном. Она мечтала о любящем и заботливом муже. Из-за нерешительности Грини, она решила подтолкнуть его. Но он в этом увидел собственную беспомощность и беззащитность. Настя Она хотела сделать из него человека, который бы думал не о празднике, а о жизни. Но его неспособность к логическому мышлению рождала мысли о побеге. Единственное, что его удерживало на вместе с Настей, так это то, что он не видел альтернативы.

Как и обычно Настя вернулась к шести вечера. Немного отдохнув, она предложила Грине пойти в гости к ее подруге. По гостям Рубахин ходить любил. Во-первых, перемена обстановки, во-вторых, новые знакомства.

В голове Рубахина все перепуталось. Тело находилось рядом с Настей и было в ее подчинении. Передвигалось так, как желала того она. Мысли и чувства находились неизвестно где. Там, далеко за горами и долинами. Что им управляло и что ему было нужно, вряд ли он сам это знал.

Лена, подруга Насти примерно одного с ней возраста, обрадовалась гостям. Женщины уединились и долго шептались вдвоем. А потом и о мужчине вспомнили. Блондинку с каре Гриня увидел впервые. Ему казалось, что блондинки должны быть обязательно с длинными волосами. Ее милое лицо говорило о том, что воспитывалась она в добропорядочной семье. Возможно, даже по библейским правилам.

– А это у нас кто здесь? – с какой-то оригинальной естественностью подошла она к Грине.

– А это Гриня, – опередив Рубахина, ответила Настя. – Мой ухажер, – объяснила она с чувством гордости. Дескать, вот оно истинное женское счастье.

– Жрет уши, что ли? – засмеялась Лена. Настя и Гриня поддержали шутку веселым смехом.

– Прошу к столу, – пригласила хозяйка. Общения в детстве ей не хватало. Строгие рамки, в которых она воспитывалась, запрещали контактировать с посторонними людьми. Да и гостей приглашать родители ей запрещали. До семнадцати лет она изучала разную литературу. Дома была большая библиотека. Ее жизнь, по всем прогнозам, должна была состояться удачно. Но однажды, абсолютно неожиданно, судьба Лены надломилась и, как говорится, жизнь дала трещину. Родители из путешествия по Азии вернулись в цинковых гробах. Родственники сначала помогали Лене, но быстро от этого устали. Не знавшая прежде реальной жизни, совсем еще молоденькая Лена, осталась одна-одинешенька. О дальнейшей учебе и речи быть не могло. Перед ней стояла единственная цель – выжить.

Давнишняя подруга матери посмотрела на Ленины скитания, и ее сердце не выдержало. Она взяла Лену под опеку и приняла на работу в парикмахерскую, где занимала должность заведующей. Выучилась Лена за счет заведения и до сих пор трудится там парикмахером. Женихов у нее было много. Но жизнь, как и у Насти, не складывалась. Дочь она родила в восемнадцать лет. Спустя полгода отец девочки погиб. Прошло время, и она встретила другого мужчину. Родила мальчика. Женское счастье продолжалось недолго. На родителя ребенка надели кандалы и ограничили в вольном передвижении. Стала Лена бояться мужчин, сторониться их. Удивительно то, что на редкость милое лицо и исключительно добрые глаза несли за собой смерть и горе. Общалась она легко и словно завораживала. Говорила она грамотно и понятно, а голос был очень приятным. Скорее всего, это была маска, которая скрывала мысленные пороки. Она имела изощренный ум, веселый нрав и благородную душу.

Нормальная женщина живет только чувствами, не имея мозгов. Ей-то и дано женское счастье. Женщина, у которой разум контролирует чувства, оставляет после себя руины.

Лена до того обрадовалась гостям, что все ее одиночество вылилось в ярко выраженную заботу. В основном вниманием она окружила Гриню, отчего у Насти непроизвольно возникала ревность. Поведением она себя не выдавала, однако ее взгляд говорил обо всем. Лене очень хотелось мужского внимания и единственное, что она могла сделать на данный момент, так это сама, пока есть возможность, уделить как можно больше внимания мужчине. Грине это понравилось. Чай пили с домашними постряпушками.

Побеседовали о том, о сем, и Настя засобиралась домой. Лена немного огорчилась, что гости покидают ее так скоро, но и знала, что уговаривать Настю остаться бесполезно. Рубахину не хотелось уходить от приветливой хозяйки, но сопротивляться не имело смысла.

Падал снег и воздух становился теплее. Дорогой Настя предложила взять водки и выпить дома. Рубахину такое предложение понравилось.

Торговлей занималась женщина-вахтер. Водку она продавала прямо на проходной общежития речного флота. Настя остановилась на улице, а Гриня вошел внутрь. Сразу же возле окошечка, за которым находилась та самая женщина, на диване он заметил россыпь пятисотенных купюр. Рядом находился в сильном опьянении мужчина. Одет он был прилично. Только что приобретенную бутылку водки он пытался поставить в карман брюк, но постоянно промахивался. Гриня не смог отказаться от соблазна. Отодвинув его в сторону, он собрал с дивана деньги, купил водку и уже выходил, но мужчина его заметил и остановил.

– Слышь? – сказал он. Гриня обернулся. Мужик приблизился и продолжил. – У меня море денег, – сделал он акцент на слове «море», – а выпить не с кем. Может, снимем телок да покуролесим? – отодвинув одну сторону куртки он показал наличные. На груди накладного кармана джинсовки находились пятисотенные банкноты. Часть из них Гриня уже присвоил себе. Рубахин стал что-то объяснять мужику, красочно жестикулируя руками. Во время этого процесса вытянул у него все деньги. Настя через стеклянную дверь видела всю картину. Когда Гриня вышел, она не проронила ни единого слова, молча шагая впереди.