Электронная библиотека » Андрей Бондаренко » » онлайн чтение - страница 5

Текст книги "Дорога к вулканам"


  • Текст добавлен: 22 апреля 2014, 16:46


Автор книги: Андрей Бондаренко


Жанр: Детективная фантастика, Фантастика


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Шрифт:
- 100% +

– Найда, она самоедка[8]8
  Самоедская собака – в просторечии – самоед или самми, одна из древнейших пород собак. Уже на протяжении трёх тысяч лет является домашним животным северных племён народностей самодийской группы.


[Закрыть]
, – охотно пояснил Сергей. – Два с половиной года назад купил щенком у старого чукчи, на северном плато Корякского нагорья. Она ещё девушка у меня. И поэтому на всех кобелей рычит и бросается. А на твоего…

– На Клыка.

– А на твоего Клыка – нет. Только добродушно и загадочно щурится. Может, что и получится. Путное, я имею в виду. Например, здоровые и породистые щенки.

– Гав-в-в-в, – почтительно помотав головой, высказался Клык, мол: – «Какая симпатичная и трепетная синьорина. Сражён наповал. Имею самые честные и серьёзные намерения. Готов доказать на деле и всё такое прочее…».

Найда, молча, развернулась на сто восемьдесят градусов и, кокетливо помахивая белоснежным хвостом, затрусила к дому.

– Заходите, гости дорогие, – понимающе усмехнулся Пугач. – Будьте как дома…

«Кстати, а он здорово похож на легендарного Емельяна Пугачёва», – шагая по узкой гравийной дорожке, машинально отметил Тим. – «По крайней мере, на портрет Пугачёва, виденный мной когда-то в школьном учебнике по истории. А ещё Серёга очень жилистый и мускулистый. И ростом будет повыше меня. Наверное, крепкий боец. С таким справиться – куда как непросто… Возраст? Под тридцать, скорее всего. Мой ровесник, то бишь…».


По короткой скрипучей лесенке они поднялись на крыльцо и через просторные сени, стены которых были плотно завешаны берёзовыми вениками и духовитыми пучками сушёных трав, прошли в дом.

– Это наша с тобой общая горница, – пояснил Сергей. – Кухня-столовая-гостиная, по-вашему. Вон та дверь ведут на твою половину: две комнаты и кладовка. А эта, соответственно, в мою. Туалет, извини, на улице. Биотуалетом я только зимой пользуюсь. Кстати, рядом с колодцем деревянный столб вкопан в землю. На нём – умывальник…

Горница была достаточно просторной, и главной её достопримечательностью являлась большая русская печь-красавица – с многочисленными дверками-заслонками и широкими полатями, застеленными пышной медвежьей шкурой. А уже рядом с печью, почтительно обступив её с трёх сторон, размещалось и всё остальное: кухня с мойкой и высоким двухкамерным холодильником, посудные и книжные шкафы, просторный обеденный стол и элегантные стулья с резными спинками, антикварные массивные комоды и приземистые сундуки самого почтенного вида. А ещё в этом помещении было очень много полосатых домотканых ковриков-половичков – и на полу, и на комодах, и на сундуках.

– Уютно здесь у тебя, – одобрил Тим. – И пахнет хорошо – полевым разнотравьем, колодезной водой и свежей выпечкой.

– Ничего удивительного. И хлеб вчера выпекал в печи. И полы – колодезной водой – мыл.

– А вон на стене, рядом с шестиструнной гитарой, портрет висит, на котором изображены мужчина и женщина. Лица у них хорошие. Светлые-светлые такие… Кто это?

– Мои покойные родители, – слегка нахмурился Пугач. – Они утонули несколько лет тому назад. Рыбачили по последнему льду в лагуне Маламваям[9]9
  Лагуна Маламваям – мелководный морской залив лагунного типа. Расположена в районе северо-восточного побережья полуострова Камчатка, является южной частью Карагинского залива.


[Закрыть]
. Ловили корюшку, навагу и камбалу. Матушке морской рыбы захотелось. Мол, речная и озёрная приелись слегка… С Тихого океана неожиданно тайфун налетел, и весь лёд за полчаса поломал. Тогда больше двадцати человек утонуло. Почти все, кто был на льду лагуны… Портрет? Отца маманя рисовала. А батя – её…

– Извини.

– Ничего… А что там с инспектором Грином? Улетел в свой прекрасный Париж на встречу с любимой девушкой?

– Нет, не улетел.

– Почему?

– Убили Томаса.

– Как? Кто? Когда?

Тим подробно рассказал о недавних печальных событиях. То есть, в меру подробно, не упоминая, естественно, о неизвестном судьбоносном открытии покойного, а также о спящем биче, слежке и неудавшемся нападении на автомобильной стоянке возле аэропорта.

– Жалко Томаса, занятный был чувак, – загрустил Серёга. – Помянуть его надо. Как и полагается по русскому обычаю… Давай, Брут, дуй на свою половину. Вещички раскладывай. Переодевайся. А я пока на стол соберу. Минут через пятнадцать-двадцать подгребай.

Тим обустроился, методично разложил вещи по полочкам высокого одёжного шкафа, разделся до трусов, сходил к колодцу-журавлю, вволю пообливался холодной чистейшей водой, тщательно обтёрся толстым махровым полотенцем, облачился в шорты, футболку и шлёпки-вьетнамки, после чего вернулся в горницу.

– Присаживайся, – предложил Пугач. – Держи чарку. В ней медовуха. То бишь, самогон, настоянный на меду. Всё своё. И мёд. И самогон. Сам гнал.

– У меня тоже всякий алкоголь имеется: водка, коньяк, виски. Достать?

– Не надо. Предпочитаю естественные напитки. Да и мешать не люблю… Ну, помянем, не чокаясь. Пусть земля Томасу будет пухом. Родная канадская земля, понятное дело.

– Пусть будет – пухом, – поддержал Тим.

Они выпили.

– Ох, и крепка, зараза! – зажмурив глаза, выдохнул Серёга. – Пожалуй, это я переборщил – с четвёртой перегонкой. И трёх было бы вполне достаточно… Да ты закусывай, Брут. Закусывай… Вот, рыбка – вяленая и копчёная. Ветчина свиная. Холодец сборный. Крольчатина. Помидоры и огурчики. Папоротник маринованный. Холодная вчерашняя пицца с кабачками и баклажанами. Грибочки солёные. Морошка и княженика. Всё, как и полагается, своё…

После третьей чарки Тим подошёл к открытому окну и позвал:

– Клык! Ты где? Отзовись!

– Ищи ветра в поле, – хмельно усмехнулся хозяин дома. – Они с Найдой, наверняка, в лес отправились. Типа – на ознакомительную прогулку. У неё под забором, рядом с пчелиными ульями, тайный лаз вырыт. А я и не препятствую. Зачем? Самоедам без охоты никак нельзя. Могут затосковать и впасть во фрустрацию. Шерсть, тьфу-тьфу-тьфу, конечно, начнёт вылезать-выпадать, зубы крошиться в пыль… Оно мне надо? Не надо, зорька ясная… А так собака регулярно в тайгу наведывается. Свежим воздухом дышит. Добычу приносит. Зайчишек, белок, тарбаганов… Тарбаганы? Это такие сурки местные, камчатские. Их топлёный жир здорово при простудных радикулитах и застарелых артритах помогает… Может, о Томасе поговорим? Покумекаем, кто мог желать его смерти?

– Поговорим. Не вопрос.

– Понимаешь, было у меня чёткое предчувствие, что инспектор Грин кончит плохо. Больно уж безбашенным он был…

– И в чём, пардон, это выражалось? – заинтересовался Тим.

– В чём? Трудно вот так сразу, в двух словах объяснить… Камчатка – край особенный, тайный и мистический. Тут нельзя шастать и бродить – где вздумается. В том смысле, что дошастаться – раз плюнуть… Например, здесь имеются такие места и маршруты, где уже сотни лет не происходит ничего особенного и опасного. А ещё есть места запретные. Ну, как у новозеландских туземцев – «табу». Не надо туда ходить, десятилетиями и веками проверено. Всякие там распадки, конкретные сопки, водоразделы, перевалы, реки и озёра. Там с непослушными и легкомысленными путниками обязательно что-нибудь происходит. Нехорошее и фатальное, я имею в виду. Падают со скал и позвоночники ломают. Тонут в водоворотах и болотах. Пропадают с концами. Становятся обедом бурых мишек. Ну, и так далее… Так вот. Томаса словно бы что-то тянуло к этим нехорошим и опасным объектам. Он постоянно, не смотря на все мои просьбы и предостережения, слонялся по рискованным маршрутам. Наверное, что-то важное искал. Нашёл? Не нашёл? Не знаю… Теперь по подозреваемым личностям. Геологи и буровики с Безымянного месторождения? Бред законченный. Они ребята столичные, образованные и абсолютно адекватные… Поселковые браконьеры? Не смеши меня, Брут. Трусишки они. Нынче – после осенних арестов и судов – на дно залегли, осторожничают. Им нынче лишний шум совсем ни к чему… Российские вояки? Это да, вариант реальный. Томас, по его же собственным словам, несколько раз посещал полигон «Кура». Тайно, понятное дело, посещал. Безо всяких официальных разрешений и провожатых. Запросто мог обнаружить там что-нибудь жутко-секретное и запретное. Запросто… Паланцы? Скрывающий Ворон, спора нет, шаман авторитетный и уважаемый. Только, вот, мало верится в его складные и цветастые россказни. Разорённое Капище? Спиленный Главный идол? Дешёвой мистикой, гадом буду, так и отдаёт… Да и сами паланцы. Я лично с ними считанные разы встречался. Они живут далеко от наших мест, за Срединным хребтом, практически на побережье Охотского моря. Да и мест насиженных паланцы покидать не любят. Потому как домоседы природные. То есть, от природы… Допустим, всё же, что Томас-таки разорил тайное паланское Капище, спилил Главного идола и увёз его в неизвестном направлении. И где же, спрашивается, этот идол? Я на днях заходил в арендованный покойным инспектором Грином гараж: вездеход есть, рядом снегоход стоит, только никаких деревянных идолов не наблюдается. Как, впрочем, и рюкзака с заветными паланскими амулетами… Какие места инспектор Грин посещал в последнее время? То бишь, в последний месяц два? Возле Шивелуча и Толбачика он усердно тёрся. Только вдали от безопасных туристических маршрутов. А ещё, как я уже говорил, пару-тройку раз нелегально посещал полигон «Кура»… Извини, Брут, но придётся прервать наше застолье. На время, понятное дело. Нельзя, понимаешь, забывать о текущих делах крестьянских. Не положено – забывать… Поможешь?

– Без вопросов и с удовольствием. Что делать?

– Я животными займусь. То бишь, накормлю и напою свиней, кроликов и кур. А на тебе – парники и теплицы. Полей там всё. Воду бери в старом колодце. Он за дальней теплицей расположен. Вода в нём всегда тёплая, благодаря минеральному родничку… Только смотри, не перелей. Одна лейка на два огуречных куста. И для помидоров, перцев и баклажанов такая же пропорция. А для кабачков, тыкв, дынь и арбузов – в два раза больше…

На сельскохозяйственные работы ушло два с половиной часа.

– Ну, и как оно тебе? – подойдя к парникам-теплицам, поинтересовался Сергей. – В плане впечатлений?

– Шикарно и очень урожайно. Такое впечатление, что всё прёт прямо на глазах… Может, отдельные плоды уже пора срывать?

– Утром сорву. Потом часть овощей отвезу в оптовую фирмочку. А другую, добавив свежих куриных яиц, в хозяйственную службу полигона. Вояки нынче при деньгах. В том смысле, что оплачивают продовольственные поставки почти без задержек. Ладно, возвращаемся к столу…

После седьмой чарки они перешли на личности.

Сперва Тим рассказал о своей жизни. Не обо всей, конечно. Только в общих чертах, не упоминая о сердечно-интимных моментах и о недавних июньских событиях, произошедших в Синей долине острова Западный Шпицберген.

– Интересная у тебя, Брут, работа, – умело выпустив изо рта с десяток идеально-круглых колец, сформированных из сизого табачного дыма, одобрил Пугач. – Даже завидую слегка. И не скучная, и для общества полезная, и… вообще. Всякие там интересные природные места, неожиданные встречи, переезды, перелёты, новые острые впечатления.… А я, вот, домосед. Ну, как те же паланцы… Родился в Ключах. Здесь и вырос. Здесь и среднюю школу закончил. А вулканы же кругом. Да ещё какие… Заболел я всерьёз этим делом и решил стать вулканологом. Улетел в Москву и поступил в МГУ, на геологический факультет. Причём, по-честному поступил, без денег. Лишь на одном желании. Потом успешно окончил и стал дипломированным вулканологом. На Родину вернулся… Женитьба? Нет, так и не встретил в Москве нормальной девушки. В том смысле, чтобы она по сердцу пришлась… Значится, вернулся в родимый посёлок и устроился младшим научным сотрудником на Ключевскую вулканологическую станцию. Сбылась мечта всей жизни, короче говоря… Только недолго я на той станции проработал. Уже через полтора месяца, скрипя зубами, уволился по собственному желанию. Так, вот, получилось…

– Небось, женский вопрос всему виной? – прозорливо предположил Тим. – Трепетный и нежный?

– Это точно, трепетный… Начальником Ключевской вулканологической станции тогда Юрка Демьяненко работал. Может, и сейчас работает? Не знаю. Не интересовался… Хороший такой мужик – дельный, честный, вулканы любящий до полного посинения. Но… Его жена, Татьяна. Чёрненькая такая, стройная, с живыми и быстрыми глазами… Короче говоря, запал я на неё всерьёз. Да и она начала с интересом посматривать в мою сторону – своими быстрыми и живыми глазищами… Вот, и уволился. То бишь, от греха подальше и чтобы жизнь Юрке не портить. Ну, не заслуживал он того. Не заслуживал… Хотел я тогда уехать на Большую Землю, но вскоре отец с матушкой утонули. Похоронил, как и полагается… Похоронил, отплакал, поразмышлял и решил остаться. Родители столько сил во всё это вложили – в дом, в сад, в хозяйство, в пчёл. Вот, так сказать, и подхватил эстафету… Работа на стороне, по найму? Нет, не нуждаюсь. И без неё денег на безбедную жизнь хватает. Свинину по осени продаю. Куриные яйца, молоденьких петушков и кроликов – круглый год. Ну, ещё и овощи всякие с картошкой… Рыба? Только для себя ловлю. Ну, его на фиг, это браконьерство. Себе, что называется, дороже. В том плане, что если меня, тьфу-тьфу-тьфу, посадят, то усадьбу сразу же разворуют. Дочиста… Охота? Имеет место быть. Хорошее подспорье в хозяйстве. И бурых мишек стреляю, и горных баранов, и лосей, и всяких птичек перелётных… Ещё с сотрудников ЮНЕСКО имею копейку. Пол избы, гараж, вездеход и снегоход сдаю в аренду выгодную… Видишь, лестница ведёт на второй этаж? Это, так сказать, задел на Будущее. Вдруг, всё же, когда-нибудь женюсь, а жена мне подарит целую кучу маленьких Пугачёвых? Вот, для них… А пока у меня на втором этаже иностранные туристы квартируют. Уже месяца два с половиной. То ли англичане, то ли шотландцы. Кто их всех разберёт? Правда, сейчас отсутствуют – надумали сплавиться на резиновых надувных лодках по реке Камчатке к океану. Бог им в помощь. Тем более что платят они за постой щедро и исправно… А ещё у меня гидромотодельтаплан есть. Сам собирал-мастерил. По чертежам и инструкциям, позаимствованным в Интернете…

– Ты это серьёзно?

– Серьёзней не бывает. Ик-к-к, – пьяненько икнув, заверил Серёга. – В сарае стоит. Завтра, Бог даст, покажу… Я на нём богатеньких жлобов изредка катаю. Тех, кто ещё может страх перебороть. За большие бабки, понятное дело.

– А мне в аренду сдашь? Месяца так на полтора-два?

– Почему бы и нет? Ик. Обсудим, конечно… Только, извини, не сегодня. Наливай…


Посиделки затягивались. За окнами, прикрытыми по случаю вечерней прохлады, сопровождавшейся лёгкой пеленой мокрого белёсого тумана, постепенно стемнело.

Выпив по двенадцатой чарке, они – по старинной русской традиции – перешли к горячим спорам о смысле жизни.

– Дзынь! – разнеслось по горнице.

Оконные стёкла в одной из рам, треснув, посыпались на пол мелкими осколками, а на обеденный стол – между полупустыми блюдами и грязными тарелками – упал увесистый огненный булыжник.

Огненный – это как?

В том смысле, что плотно-плотно окутанный-опутанный злыми языками красно-фиолетового пламени.

Секунда-другая, и тёмно-серая льняная скатерть, расшитая красно-алыми петушками и лилово-жёлтыми медведями, вспыхнула – как порох…

Глава пятая
Сплошная пурга и разные разности

– Туши пожар! – вскакивая на ноги, велел Серёга.

– А ты?

– Побежал ловить супостата…

Пугач, схватив карманный фонарик, лежавший на одном из комодов, покинул горницу.

«Походка-то у нашего бывшего вулканолога характерная», – машинально отметил Тим. – «Собранная, скоординированная и очень грациозная. Практически кошачья. Наверняка, серьёзно занимался восточными единоборствами…».

А с пожаром он справился быстро и без особых проблем: резко дёрнув за край, сбросил горевшую скатерть со стола на пол и, усердно работая двумя полосатыми домоткаными половичками, зажатыми в ладонях, уверенно сбил пламя.

После этого Тим – чисто на всякий случай – выключил в комнате свет, прихватив со стола кухонный нож, вышел на крыльцо, напряжённо вслушался в чуткую ночную тишину и едва слышно прошептал:

– И Клыка, как назло, где-то черти носят. С ним мы этого любителя огненных фокусов в момент отловили бы…

Через пять-шесть минут тихонько скрипнули петли приоткрывшейся калитки, и по узкой гравийной дорожке беспорядочно запрыгало-задрожало светло-жёлтое пятнышко карманного фонарика.

– Убежал, сволочь прыткая, – поднявшись на крыльцо и виновато шмыгнув носом, сообщил Сергей. – Во-первых, темно. Во-вторых, я же нынче слегка выпивши… Короче говоря, треснулся на бегу лбом о ствол какого-то дерева. Больно, даже искры посыпались из глаз. Пока в себя приходил, он, гнида, и улизнул. Повезло гадине, короче говоря… Впрочем, я с трофеями, всё же, вернулся. Неизвестный злоумышленник так испугался погони, что даже обронил пару вещиц.

– Каких?

– Толком не рассмотрел. Пошли в дом.

Они, закрыв ради пущего спокойствия входную дверь на щеколду, вернулись в горницу.

– Стоит ли зажигать свет? – засомневался Тим. – Будем – как на ладони. Для тех, кто на улице, я имею в виду.

– Смело включай, – заверил Пугач. – Поджигателю теперь не до нас. Я успел-таки швырнуть ему вслед булыжник. Судя по болезненному вскрику, попал… Впрочем, задёрну-ка я предварительно занавески. Бережённого, как известно, Бог бережёт…

– Ну, задёрнул? Уже можно включать?

– Не нукай, не запряг. Всё, включай… Да, интересные трофеи мне достались. Во-первых, какая-то металлическая хрень с чёрной резинкой… Рогатка?

– В общем-то, да. Рогатка, – задумчиво вздохнув, подтвердил Тим. – Только, отнюдь, непростая… Изделие РГ-05. Такими, как правило, оснащают диверсионные группы и штурмовые команды, входящие в состав различных российских спецслужб. Очень полезная и действенная штуковина. Прицельно бьёт метров с пятидесяти-восьмидесяти. Причём, тяжёлыми стальными шариками. Если хорошенько потренироваться, то и глаз фигуранту можно – с одного выстрела – выбить. А ещё иногда стальные шарики меняют на специальные зажигательные заряды. Точно такой и упал совсем недавно на наш достархан.… Как эти заряды зажигаются? А сами по себе. Непосредственно в полёте. От трения об воздух, если, конечно, так можно выразиться.

– Откуда, Брут, ты всё это знаешь?

– А у меня родной дядя в ГРУ[10]10
  ГРУ – Главное разведывательное управление, орган внешней разведки Министерства обороны Российской Федерации, центральный орган управления военной разведкой в Вооружённых Силах России.


[Закрыть]
работает. Генерал-майором. Возглавляет там какой-то жутко-секретный отдел.

– Ясненько, – осторожно трогая пальцами выпуклую шишку на лбу, уважительно протянул Серёга. – Вот же, приложился. Угораздило, мать его… Родной дядя, значит? Бывает…

– А, во-вторых, старенькая меховая шапка?

– Это, брат, не шапка. А мужской малахай. Коряки такие носят и зимой, и летом. Старинная национальная традиция… Стоп. Видишь, наушники обшиты-оторочены чёрной гладкой кожей?

– Вижу. И что с того?

– А то, что это кожа нерпы. Получается, что это не просто – корякский головной убор, а паланский малахай… Улавливаешь разницу?

– Улавливаю, – скрипнул зубами Тим. – Вот же, затейники хреновы. Чёрт бы их всех побрал…

– С чего это ты, Брут, так разозлился?

– С того самого. У нас, если ты подзабыл, было две основных, но строго-противоположных друг другу версии. Мол, Томаса могли убить либо мрачные армейские деятели, либо мстительные паланцы. А теперь, блин горелый, что получается? Какая-то хрень навороченная.

– Действительно, хрень, – задумчиво взлохматив пятернёй свою чёрную бородку, согласился Пугач. – Получается, что некий паланец, являющийся – ко всему прочему – сотрудником одной из российских спецслужб, только что пытался поджечь моё родовое гнездо? Пурга сплошная… Это нас, не иначе, пытаются окончательно запутать. Зачем? Чтобы, ясен пень, сбить со следа… Предлагаю следующее. Выпиваем по разгонной чарке. Убираемся на столе. И готовимся ко сну. Типа – утро вечера мудренее… О, слышишь?

– Ага. Кто-то в дверь скребётся.

– Это наши собачки, нагулявшись, пожаловали… Уже иду! Подождите! Открываю…

Найда, довольно помахивая пушистым хвостом, загадочно улыбалась – всей своей «самоедской» мордочкой. А Клык крепко сжимал в зубах тушку упитанного лесного зайца.

– Гав-в! – небрежно пристроив добычу возле хозяйских ног, высказался Клык, мол: – «Славная получилась охота! Неземной восторг и полный отпад! Отвёл душеньку, что называется, по полной программе… А почему у вас, добры молодцы, гарью пахнет? Локальный пожар – по пьяной лавочке – учудили?».

Тим подробно рассказал – как и что, а после этого резюмировал:

– Так что, дружище, придётся тебе ночь провести на улице. Так сказать, в качестве сурового сторожевого пса.

– Гав, – мол: – «Не вопрос. Посторожу. Не переломлюсь. А с такой симпатичной напарницей – так и с превеликим удовольствием. Ты как, Найда? Составишь мне компанию?».

Но гордая самоедка ничего не ответила на этот вопрос. Она, молча, развернулась на сто восемьдесят градусов и неторопливо засеменила на выход…


Тим долго не мог уснуть: мысли всякие и разные – в основном, тревожные – назойливо бродили в голове. Ворочаясь с боку на бок, он рассуждал-размышлял: – «Если смотреть правде в глаза, то по итогам сегодняшнего дня ещё на одного подозреваемого стало больше. Причём, этот подозреваемый, безусловно, нынче проходит за «номером один». То бишь, больше всех остальных тянет на роль убийцы инспектора Грина… О бородатом Сергее Пугачёве, естественно, идёт речь. О нём, родимом… Во-первых, именно он чаще других общался с покойным – проживали, как-никак, в одном доме. А Томас, между прочим, был неравнодушен к алкоголю. Сидели они, допустим, как-то вечерком за столом – ужинали и фермерской медовушкой баловались. Вот, информация о невероятно-глобальном открытии и перестала быть секретной. Ничего хитрого… Во-вторых, у Пугача, оказывается, есть свой ключ от гаража, арендованного Грином. Сам же во время сегодняшних посиделок сказал, мол: – «На днях заглядывал в гараж. Снегоход и вездеход на месте. А, вот, спиленного идола и рюкзака с амулетами не наблюдается…». Охотно верю. Сейчас, безусловно, не наблюдается. А, например, с неделю назад, когда Томас отбыл в Петропавловск-Камчатский? Куда как просто, имея на руках ключ, войти в гараж, да и вывезти оттуда всё ценное, включая паланского идола и амулеты. Или же какие-нибудь другие не менее экзотические раритеты… Впрочем, можно и не вывозить, а просто продать, мол, пусть сами покупатели и вывозят. Что ещё за покупатели? К примеру, англичане или шотландцы, квартирующие у Серёги на втором этаже. А теперь (как версия), совершив покупку, иностранные туристы сплавляются по реке Камчатке к тихоокеанскому побережью. Зачем? Конечно, для того, чтобы переправить ценные раритеты за пределы России. Это раньше, во времена СССР, государственная граница была на надёжном замке. А сейчас? Похоже, что даже дельная щеколда отсутствует. Пристанет к неприметному пирсу такой же неприметный кораблик, привезший для жителей Ключей триста коробок свиной тушёнки. Разгрузится. Ночью загрузится браконьерской красной икрой и копчёной рыбкой. Ну, и некий дополнительный груз возьмёт на борт. А утром, отчалив в неизвестном направлении, растает в густом тумане. И всё, поминай, как звали. Точка… Если эта моя версия (про проданные иностранцам раритеты), верна, то Томас, понятное дело, был изначально обречён. Мол, опасный свидетель, способный поднять крутую бучу. И здесь в дело, как это водится, вступает «в-третьих»… В-третьих, Пугач является местным и коренным жителем. Следовательно, у него на Камчатке проживает много друзей и знакомых. В том числе, и в Петропавловске-Камчатском. В-четвёртых, Сергей, судя по ухваткам, серьёзно занимался (может, и до сих пор занимается), восточными единоборствами. Значит, и его приятели занимались… То бишь, Пугач запросто мог позвонить своему закадычному дружку-каратисту, проживающему в Петропавловске, и обратиться к нему с пустяковой просьбой, мол, надо срочно пришить одного вредного и опасного иностранца. За приличные деньги, понятное дело. Дружок пошёл навстречу и убил Томаса, а потом скрылся, ловко перемахнув через высоченную кирпичную стену… В-пятых, фермер Пугачёв регулярно поставляет на ракетный полигон «Кура» всякие продукты питания. Получается, что у него имеются устойчивые связи и в военной среде. То есть, если рассуждать логически, к убийству инспектора Грина мог быть привлечён и офицер-отставник, некогда служивший в частях особого назначения. Всё, блин горелый, одно к одному… История с огненным зарядом, выпущенным из изделия РГ-05, якобы случайно потерянным паланским малахаем и выпуклым синяком на лбу? Обычная мистификация. Мозги пудрят и пургу гонят… Жаль, что с Клыком на эту тему не поговорить. Почему – не поговорить? Потому, что он всерьёз запал на эту бело-бисквитную самоедку. Следовательно, теперь и к её хозяину не сможет относиться адекватно. То бишь, будет – вольно или невольно – выступать в роли Серёгиного адвоката. Более того, может и с Найдой поделиться моими подозрениями-умозаключениями, что будет уже откровенно-лишним и вредящим делу… Вау! Кажется, засыпаю. Точка…».


Утром Тим проснулся от «бряканья» ведра с водой о бетонные кольца колодца. Проснулся, мельком взглянул на наручные часы, лежавшие на прикроватной тумбочке, и сонно пробормотал:

– Без пяти шесть утра. Офигеть можно. Серёга-то фермер. Видимо, уже привык вставать в такую безумную рань. Подремлю, пожалуй, ещё минут сорок-пятьдесят…

Но поспать не довелось.

– Ба-бах! – глухо бабахнуло за окнами.

– Дзынь-нь-нь! – тоненько зазвенели стёкла в оконных рамах.

– Твою мать! – спрыгнул-слетел с кровати Тим и, как был в трусах, выбежал – через горницу и сени – на крыльцо.

– Доброе утро, – радушно поприветствовал его стоявший возле столба с умывальником Пугач. – Хороша водичка… А что это, Брут, ты такой всклокоченный? Выскочил, словно на деревенский пожар торопишься.

– Так это… Грохотало, вроде… Что-то на полигоне рвануло?

– Не-а. Это просто старина-Шивелуч, заскучав в одиночестве, решил немного пообщаться с местными жителями. До него тут недалеко, порядка сорока шести-семи километров. Посмотри-ка направо.

Тим посмотрел. На небе – над тёмно-зелёным лесом, где-то вдалеке – наблюдались клубы густого тёмно-серого дыма.

– Извержение? Сильное?

– Локальное, не обращай внимания, – старательно растираясь полотенцем, заверил Серёга. – На несколько суток. Шивелуч чуть ли не каждый месяц напоминает о своём существовании. Покашляет чуток. Раскалённой лавой слегка поплюётся. А после этого вновь – на некоторое время – успокоится.

– Ба-бах! – опять разнеслось над округой. – Бух-х-х-х…

– А что там взрывается? – переминаясь озябшими пятками по холодным доскам крыльца, спросил Тим.

– В основном, газы всякие и разные. А ещё иногда из жерла и бомбочки вулканические вылетают… Кстати, тут недалеко имеется неплохая смотровая площадка с отличным видом на Шивелуч. Туда любопытных туристов регулярно привозят на автобусах. Выходишь из калитки и идёшь направо. На втором перекрёстке поворачиваешь налево, метров через двести пятьдесят ещё раз налево, а после этого шагаешь до упора.

– А что? И прогуляюсь. Тоже полюбопытствую… Чем я, собственно, хуже всех прочих?

Он по-быстрому посетил туалет, умылся, оделся и, прихватив с собой собак, отправился на прогулку.

Было тепло, но между деревьями, окружавшими дорогу, плавно перемещалась лёгкая туманная дымка. Пахло неизвестными травами, летней влагой и печным дымком. Солнышко стыдливо пряталось за длинными и низкими светло-сизыми облаками.

Гордая Найда, закинув пышный белоснежный хвост на спину, умчалась вперёд, а Клык, меланхолично семенивший рядом с хозяином, поинтересовался:

– Гав? – мол: – «Как дела? Есть новые мысли?».

– Ничего определённого и интересного, – смущённо вздохнул Тим. – Нахожусь в раздумьях и терзаньях… А что у тебя?

– Гав, гав, гав-в-в.

– Даже так? Наметились серьёзные сердечные отношения? Даже, возможно, нашёл-отыскал свою вторую половинку?

– Гав!

– Завидую, братишка…

Поворот, второй, впереди заметно посветлело, и вскоре они оказались на высоком речном берегу. Вернее, на сорокаметровом обрыве, на краюшке которого, невозмутимо вглядываясь вдаль, сидела Найда.

– Гав, – устраиваясь рядом с бело-бисквитной самоедкой, любезно пояснил Клык, мол: – «Сейчас мы находимся напротив того места, где речка Еловка впадает в реку Камчатку. Кофейно-бурый поток – это Камчатка. А светло-серый, соответственно, Еловка. Мы с подружкой здесь уже побывали вчера. Мимоходом…».

Над обрывом мелькали-носились – чёрными изломанными молниями – шустрые камчатские стрижи. По речной глади спешили куда-то (очевидно, по важным делам), два пузатых рыбацких баркаса. А на северо-востоке, над далёкой линией горизонта, величественно возвышался конус вулкана Шивелуч.

«Какой-то он… э-э-э, треугольный и ассиметричный», – мысленно прокомментировал Тим. – «А клубы дыма, честно говоря, весьма впечатляющие. Вверх, клубясь, поднимаются, поднимаются, а потом постепенно превращаются в шлейф-полосу, заметно отклоняющуюся к западу. Знать, ветер сегодня дует со стороны Тихого океана…».

Над конусом вулкана неожиданно полыхнул – сквозь клубы бело-серого дыма – яркий ало-розовый всполох. За ним другой. Третий.

А секунд через пятнадцать-двадцать опять загрохотало:

– Бух-х-х! Ба-бах! Бух-х-х-х-х…

– Гав, – предположил Клык, мол: – «Вулканическими бомбочками, не иначе, плюётся…».


Когда они часа через полтора вернулись к родовому гнезду Пугачёвых, двухстворчатые ворота были уже распахнуты настежь, а рядом с ними стоял-красовался угольно-чёрный БМВ, соединённый жёсткой сцепкой с длинным и широким самодельным прицепом, в который Серёга – через откинутый вниз борт – загружал деревянные ящики с помидорами, огурцами и кабачками.

– Давай, помогу, – предложил Тим.

– Спасибо, уже заканчиваю. Только коробки с куриными яйцами осталось пристроить… А ты, брат, если не лень, конечно, посуду помой вчерашнюю. Тёплая вода – в водогрее кухонном. И кроликов накорми, а то я не успел. Трава, перемешанная с ботвой бобов, в тележке, возле крольчатника… Стёкла, разбитые неизвестным ночным супостатом? Я уже в оконные рамы новые вставил. Ну и пол, конечно, подмёл… Если надумаешь погулять по посёлку, то всё здесь запри. Ворота – на засов. Вот, ключи от входной двери и калитки. Держи.

– Держу… Солидная у тебя машина, ничего не скажешь. Наверное, дорогая?

– Не знаю, честное слово, – беззаботно пожал плечами Пугач. – Год назад бесплатно досталась, от друга покойного. Он в Петропавловске бандитствовал немного. То есть, рэкетом занимался. Застрелили, понятное дело. Вот, ко мне автомобиль и отошёл. Типа – по наследству.

– Ясненько, – пробормотал Тим, а про себя подумал: – «У него ещё, ко всему прочему, и бандиты числятся в друзьях. Неужели мои ночные бредни, вовсе, и не бредни? Чёрт знает что…».

Пугач, закрыв на шпингалеты борт прицепа, уселся на водительское сиденье. Захлопнулась автомобильная дверка, сыто загудел мощный двигатель, и БМВ, увлекая за собой прицеп, закруженный под самую завязку, укатил.

Помыв посуду, накормив прожорливых ушастых кроликов, переодевшись в цивильный прикид, заперев двери, ворота и калитку, Тим тоже покинул фермерскую усадьбу.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации